скачать книгу бесплатно
Я поджимаю их, впервые ища утешения в знакомом тепле его тела и запахе его одежды. Максим набрасывает мне на плечи жакет, который держал у себя на коленях. Я роюсь в сумке, ища там телефон, он вибрировал минуту назад. Ту минуту, которую посвятила поиску почвы у себя под ногами, вместо вязкого цемента, где не хочу увязнуть намертво, ведь я всегда стремилась двигаться вперед.
На экране сообщение от Степы, во вложении фотография, на которой запечатлен Леон, спящий посреди моей постели.
Он изо всех сил противится тому, чтобы засыпать в своей кроватке, и я еще не нашла решения этой проблемы. Я позволяю сыну засыпать у себя, а потом переношу его в детскую. С тех пор, как он начал совершать попытки бегства из своей кроватки, я поняла – с этим бесполезно бороться. Мы со Степой вынули пару прутьев из перегородки, чтобы Лео не разбился при очередной попытке выбраться. Раньше я караулила его сон, как ненормальная, а теперь, если ему что-то нужно, он просто придет и скажет об этом. Помимо всего прочего, я уже не удивляюсь тому, что под утро он сопит рядом, хотя и был доставлен в свою постель после того, как уснул.
Для нас это не проблема, ведь в постели нас всегда только двое, и я снова и снова закрываю глаза.
“Ты молодец”, – пишу племяннику с улыбкой, на которую оказалась способна даже несмотря на то, что вокруг меня чертов хаос в хаосе.
“Это было оооочень нелегко”, – отписывается Степа. – “Может, достанешь мне абонемент в качалку, раз я такой молодец?”
“Сделаю, что смогу”, – пишу и убираю телефон обратно в сумку.
Сделав это, поднимаю глаза, и нахожу ими первый ряд справа. Я делаю это, скрутив все свои эмоции тугим узлом в животе.
Чтобы удержать их в этом узле, мне требуется напрячь тело и согнуть дугой пальцы в туфлях.
Мой бывший любовник занял свое место, как и я. Подавшись вперед и положив локти на согнутые колени, он смотрит на меня, и я считаю огромным счастьем то, что нас разделяют эти метры пространства.
Я не смогу забыть, что он здесь, поблизости, но могу нормально дышать, а чуть позже, может быть, и думать тоже начну.
Мы смотрим еще два боя, после которых оставаться в зале мне становится невмоготу. Еще два часа назад мне было невыносимо гадать, в городе Кирилл Мельник или уже нет, теперь меня тормошат его взгляды, которыми он, как нарочно, встречает мои. Я выдыхаю с облегчением, когда вместе с Чернышовым он покидает зал, будто петля, которая удерживала на месте, исчезла.
Я знаю, что Максим уходить не хочет, поэтому заверяю, что в состоянии доехать на такси.
– Вези осторожно, – напутствует он водителя, заглянув в салон после того, как я забралась на заднее сиденье.
– Как скажешь, начальник, – отзывается тот.
– Мы потом в клубе зависнем. Точно не хочешь остаться? – спрашивает у меня.
– Нет…
Его теплые губы прижимаются к моим, и в сумятице чувств я ничего не ощущаю. Ни этого прикосновения, ни времени, которое уходит на дорогу до дома. В городском парке толпы людей, даже несмотря на то, что уже почти одиннадцать, но движение в городе сбавило скорость до состояния трех баллов из десяти, поэтому я дома уже через пятнадцать минут.
Степа спит на диване перед включенным телевизором, на полу миска с попкорном. Чтобы его не разбудить, двигаюсь бесшумно и быстро прибираю оставленный на кухне бардак.
Тревога, которая блуждала в моей крови весь сегодняшний день, превратилась в вязкий кисель, который разносит по венам усталость. Все отступает на задний план, когда, приняв душ и переодевшись в пижаму, я забираюсь в кровать, решая оставить Лео с собой до утра.
В тусклом свете ночника рассматриваю черты его спящего лица. Провожу пальцами по белокурым волосикам и шепчу “спокойной ночи”, оставив на нежной щечке поцелуй.
Глава 9
Кирилл
– Мы с Кириллом Юрьевичем уже второй год работаем, – цветисто рассказывает представитель местной фирмы-подрядчика. – Вон, какой квартал забабахали, и ни разу сроки не нарушили. У нас все как часы отлажено.
Это пожилой мужик с гигантским опытом в строительстве, который печется о своей репутации, и сроки его фирма действительно ни разу не нарушила. Правда, в том проекте, про который говорит, подрядчиков была толпа, но в данный момент это не суть, поэтому молча со всем соглашаюсь.
Лиза тихо переводит сказанное китайскому партнеру, сидящий напротив Руслан Чернышов, мэр города, вдумчиво чиркает ручкой у себя в блокноте.
Зная пристрастие китайских партнеров к приватности, мы на два часа арендовали ресторанный зал, чтобы присутствие других посетителей не мешало. Встреча неформальная, скорее просто совместный обед.
– Такие проекты не часто в город приходят, нам повезло, – продолжает подрядчик. – Мы готовы за свою часть работы взяться хоть завтра. Техника у нас вся на месте, мощностей хватит с головой, Кирилл Юрьевич с нами еще в декабре связался…
Про то, что городу повезло, я слышу постоянно на протяжении тех двух недель, которые здесь нахожусь.
Везения во всем этом абсолютный ноль. Я выбрал этот город целенаправленно. Принес сюда годный к употреблению проект на блюде вместе с инвесторами, которые готовы вложить миллионы долларов. Для них такая инвестиция – мелочевка, но деньгами они не разбрасываются, поэтому предпочитают лично взглянуть на местность, обстановку и людей.
Окончательное решение все еще не принято, но я ожидаю положительного исхода с вероятностью в девяносто процентов.
Пересекаюсь глазами с Чернышовым, который продолжает рисовать какую-то херню на блокнотном листе.
С местным мэром мы познакомились два года назад, он тогда горел мечтой выставить меня из города вместе с моими предложениями.
Он проиграл, а я выиграл.
Сейчас мы даже не бодаемся. Этот проект я сразу отнес боссу Чернышова, губернатору, точнее его сыну, на которого имею выход. Я просто связующее звено между губернатором, который готов продать землю под застройку за определенные бонусы, и инвесторами, которых нашел сам, используя наработанные за несколько лет связи.
Этот проект – мои отступные.
Неофициальные алименты, которые плачу семье своей жены за то, что наш развод прошел не в судебном порядке, а по обоюдному согласию. Блять. Ни о каком обоюдном согласии речи не идет, я выбрался из этого брака без потерь только потому, что в отличии от своей бывшей жены, знаю, как устроен бизнес ее отца – одного из крупнейших московских застройщиков. И за годы нашей совместной жизни с Альбиной научился с ее отцом договариваться.
Два пропущенных от нее вызова в телефоне – заебавшее меня явление.
Я был уверен, что пары месяцев ей хватит, чтобы переключить свою жизнь на что-то новое, но недооценил степень несогласия Альбины Ахмедовой с положением вещей.
Наш брак был максимально ненормальным, но нас обоих это устраивало, потому что каждый получал то, что хотел. Она получала, я получал. Да. Я получал. Новые связи. Деньги. Все то, чего хотел. Это могло бы длиться вечно. Годами. Для нас обоих стало удивлением, что из этого “проекта” я решил выйти.
Была причина.
По ушам щелкает тихая китайская речь, Лиза транслирует ее на русский.
Пройдясь своим участием по краю беседы, стираю поступившие от Альбины сообщения. Удаляю не читая. Делаю так уже примерно месяц. В сообщениях широкий разброс: от заверений в любви, до пожеланий катиться в ад.
Я не оставил ей возможности делиться эмоциями лично. Она не знает, где я нахожусь. В Москве я не был уже три месяца, и не планирую возвращаться в неопределенной перспективе, ну а здесь, в городе…
Я не знаю, на кой хер мне оставаться.
Программа переговоров закончится через три дня. Я могу вылететь в любую страну мира в ожидании, пока китайцы примут решение. Когда они его примут, передам этот “подарочный пакет” бывшему тестю, и волен буду валить на все четыре стороны.
Администратор ресторана на ухо предупреждает меня о том, что наше время заканчивается. Решаю его не продлевать, обед себя исчерпал. Когда помещение начинают заполнять посторонние люди, заканчиваем.
– Если на завтра все в силе, – тормозит меня на выходе Чернышов. – то к десяти утра к отелю подъедет экскурсионный автобус. Это мероприятие без меня. У меня на выходных планы с семьей.
– Хороших выходных, – оставляю ему вежливое пожелание.
Отвечает на мое рукопожатие без упоения и эйфории.
Этот персонаж – единственный человек в городе, который за время нашего общения забыл озвучить главное – как сильно городу повезло, хотя именно от него я должен был бы услышать это в первую очередь.
Забывчивость поразительная, на мой взгляд. Я бы сказал, принципиальная. В конце концов он мэр в городе с населением в полмиллиона человек, и в его город вольют инвестиций на сумму, которая тут никому не снилась.
Провожаю его уход с усмешкой.
Уличная жара плавит асфальт.
Прежде чем сесть в арендованный “Мерседес” с водителем, надеваю солнечные очки.
Лиза расположилась сзади вместе с нашим подопечным, поэтому занимаю переднее сиденье. До отеля можно и пешком дойти, но город слишком пыльный. Добираемся за пять минут прямо к парадному входу. Когда собираюсь выйти из лифта, в котором остались с Лизой вдвоем, она останавливает.
– Кирилл…
Смотрю на нее, задержав ладонью дверь.
– Мы идем с ними на ужин? – имеет в виду наших китайских коллег. – Или у меня свободный вечер?
– Ты свободна. Просто будь на связи, – отпускаю дверь и ухожу по коридору.
В номере сбрасываю обувь и снимаю футболку. Взяв с журнального стола ноутбук, валюсь на диван у окна.
Город как на ладони. Пыльный и прожаренный полуденной жарой. Смотрю на него, словив взглядом точку в пространстве.
Работа, которую попытался начать еще сегодня ночью, так и висит в задачах пустая.
Я пытаюсь расставить свои собственные приоритеты, но нихера не выходит. Нихера толкового. Нет ничего случайного в том, что я притащился в этот город. Никакого везения, никакой игры в рулетку. Я приехал, потому что нет второго такого места, куда бы меня тянуло таким магнитом.
Спихнув с колен ноутбук, упираюсь в них локтями.
У меня нет претензий к Марии Новиковой. Ни единой. Она вольна делать все, что захочет. Заводить семью, быть счастливой. У меня нет претензий. Проблема только в том, что я пытаюсь себя в этом убедить, а не озвучиваю реальное положение вещей.
У меня, как минимум, одна претензия: на кой черт она пошла за мной вчера, если у нее уже есть все, что я мог бы ей предложить?!
Этот вопрос выводит из себя тринадцать часов подряд, и я уже понял, что для поиска ответа гибкости и лояльности во мне ноль.
Через полчаса я снова в салоне “Мерседеса”. Называю водителю адрес и сбрасываю сообщение Лизе, предупреждая, что уехал, но доступен в любое время, если вдруг понадоблюсь. Она спрашивает, как долго меня не будет. Отвечаю, что не знаю.
Мой отъезд слишком хреново спрогнозирован, чтобы я мог ответить что-то конкретное.
Лиза работает на меня примерно шесть месяцев. Сопровождает почти постоянно на протяжении этого времени. Эти месяцы можно назвать одной продолжительной совместной командировкой, которая представляла собой болтание между Москвой и Китаем. Меня не удивило, когда однажды вечером она постучала в мой номер с предложением чего-нибудь выпить.
Я не видел причин отказываться. У меня была дичайшая потребность расслабиться. Переключиться. Дружеский секс и никаких обязательств. Мне не пришлось заканчивать это самому, она перестала меня “навещать” два месяца назад. После недельной рабочей передышки, которую нам дал, вернулась с помолвочным кольцом на пальце, с чем я ее поздравил.
Машина привозит меня к зданию старого универмага, и я прошу покрутиться вокруг, чтобы найти вход в офис школы иностранных языков, которая должна быть где-то здесь. Вывеска обнаруживается с торца, парковка прямо напротив.
Адрес этой школы – первое, что я пробил в поисковике, как только попал в город. Адрес, расписание и прочую информацию, достаточную для того, чтобы знать – я не промахнулся.
Зона ресепшн маленькая, но им, судя по всему, хватает.
Войдя, осматриваюсь. В углу зона ожидания в виде небольшого дивана. Стойка прямо на входе, девушка за ней меня приветствует. Ответив тем же, изучаю наградную стену, где очень часто мелькает знакомое мне имя.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? – слышу торопливый вопрос за спиной.
– Да, – отвечаю, не спеша разворачиваться.
Дипломы о курсах повышения квалификаций, сертификаты. Перехожу взглядом от одного к другому. К фотографиям: перерезание красной ленточки, коллектив в полном составе, кое-что еще.
Изучаю картинки в полной тишине и поворачиваюсь к стойке не раньше, чем этот “фотоальбом” заканчивается.
Девушка поправляет лежащий на плече длинный хвост, спрашивая:
– По какому вы вопросу?
На ее рубашке есть бейдж, но я не думаю, что запомню имя, поэтому его не читаю.
Чистый идиотизм, но я кладу руки в карманы штанов, чтобы ни до чего здесь не дотрагиваться. Еще раз покружив взглядом по маленькому лобби, произношу:
– Мне нужна Мария Новикова.
– Мария Николаевна? – суетится. – Она вас ждет?
– Не ждет.
– По какому вы вопросу? Может быть, я смогу вам помочь? Как к вам можно обращаться?
– Она здесь? – обрываю.
– Мария Николаевна здесь, – секунду думает, после чего спрашивает. – Что ей передать? По какому вы вопросу?
– Хочу поздороваться.
– Ясно… – бормочет. – Как вас представить?
– Кирилл.
– Просто Кирилл?
– Да.
Отойдя от стойки, подхожу к маленькому окну, в которое смотрю.
Вместо того, чтобы воспользоваться телефоном, девушка покидает стойку и скрывается в узком коридоре за углом. Стук ее каблуков затихает после хлопка двери, и я снова остаюсь в полной тишине.
Глядя на тротуар под окном, терпеливо жду, пока владелица этого заведения окажет мне честь своей вежливостью, на которую так щедра.
Штука в том, что эта встреча не продлится дольше минуты, если не заткну своему цинизму глотку.
Мария Новикова не станет терпеть цинизм в свой адрес ни от кого, даже от меня. Она бежит от любого дискомфорта, который ей пытаются навязать окружающие. Это не принцип, она просто слишком чувствительна к миру, в котором так упрямо борется за место под солнцем.
