Дорога из сумрачного леса

В человеческой природе отлично уживаются тирания и сентиментальность. Правда, отрицательная сторона поворачивается часто в сторону близких людей, а положительные качества демонстрируются чужим или, вообще, неодушевлённым лицам. В человеке так много тёмных сил, которые его пугают и обескураживают, что хочется как можно быстрее избавиться от того, что непонятно и очень тяготит. А на кого «слить», как не на близких, которые почти наверняка простят и поймут? Только сначала выдадут ворох реакций, чтобы у тирана появился повод добавить дровишек в костёр гнева. А цветочки или машинка как могут обидеть? Да и странно это – сердиться на киношного героя, когда рядом есть ребёнок, которого точно всегда найдётся в чём обвинить.

И чем больше непознанной темноты внутри, тем больше рождается страха, который ни в коем случае нельзя показать. И вот он трансформируется в агрессию и стреляет по близким людям. По сути, ничего сложного. Но как же сложно помнить об этой взаимосвязи страха и агрессии, когда на тебя несправедливо орут и цепляются к разным мелочам.

Хорошо, если ты взрослый человек и можешь выплюнуть комок яда в ответ или отгородиться воображаемым стеклянным колпаком. А если ты – маленький ребёнок? Остаётся надеяться, что вырастешь, прочитаешь нужную книгу, пообщаешься с мудрым человеком и в определённый момент поймёшь, что никогда не был хуже автомобиля, кошки или цветка. Это в других хранилось столько темноты, что им проще было уменьшить количество света в тебе.

Главное, успеть понять до того момента, пока не начнёшь сам гасить свет в других людях.

***

Каждое лето родители отвозили меня к бабушке в деревню. Много солнечных воспоминаний осталось с тех времён, и одно из них – совместное приготовление домашней лапши.

«Совместное» – это, конечно, громко сказано: большую часть времени я заворожённо наблюдала за бабушкиными руками, которые месили непослушное тесто, раскатывали его, нарезали на тонкие полоски. Моей главной задачей было проследить, чтобы тесто не пересохло, превратившись в ломкие прутики.

Вот так проявлялась бабушкина любовь: бросить огородные дела, чтобы сделать мне куриный суп с домашней лапшой, хотя магазин был неподалёку, да и наверняка в шкафчике хранилась пачка «паутинки».

Свою домашнюю лапшу я делала один раз в жизни. Бабушки уже не было, поэтому рецепт доставался из недр интернета. Почему вдруг захотелось её сделать, поняла не сразу. Просто посмотрела на магазинный продукт и поняла, что сегодня будет вечер домашней лапши.

Вкус получился не таким, как у бабушки. Да и терпения раскатать такое же тонкое тесто мне не хватило. Но зато лапша не пересохла. Пока нарезала, поняла, зачем она мне сейчас.

Хотелось не столько вернуться в детство, сколько вспомнить чувство собственной нужности и важности для другого человека. Когда ради тебя откладывают в сторону важные дела, – например, спасение картофеля от колорадского жука – чтобы порадовать, побыть вместе, поговорить, посмеяться. Особенно тепло становится, когда спустя годы понимаешь, что не для всех бабушек такое поведение было естественным, и многие ждали внуков ради садово-огородных дел.

Возможно, с тех времён еда для меня – проявление любви и безопасности. И когда не хватает этих ощущений, я начинаю добирать их через еду. А это: здравствуйте, компульсивное переедание и прочие проявления пищевого расстройства.

Но бабушка и её лапша в этом не виноваты, как и я не виновата в том, что искренне любящих людей очень мало. Не всем нужно открывать душу и не для всех готовить домашнюю лапшу. Но рецепт должен всегда лежать под рукой.

***

Периодически начинаю вести личные дневники, а потом бросаю и забываю о них. Причём желание это появляется в середине декабря. На днях купила красивую тетрадку, а потом откопала старую, начатую примерно в этих же числах. Почитала записи и обнаружила, что проблемы меня волнуют те же, и решать их я вновь собираюсь тем же способом, что и планировался в прошлом году. Буквально, слово в слово, мысль с мыслью совпадают.

Но способ-то, получается, не работает, раз я опять в той же луже. И ощущение, как будто резко затормозила и не знаю, куда двигаться дальше. Да и жизнь меня так неделикатно покрутила вокруг да около и вернула на линию старта.

Быть белкой в колесе – не самое приятное занятие. Причём не активной белкой, а тупой, которая кружится в своём колёсике на такой скорости, что впору выскочить. А всё равно кружится.

Психиатр назвал бы, наверное, такое состояние обсессивно-компульсивным расстройством и назначил психотерапию с таблеточками.

Психолог бы затеял разговор о вторичных выгодах и, как вариант, предложил технику «5 почему». А эзотерик назвал бы происходящее кармой, отработкой родовых программ или сглазом.

И на чьё суждение опереться? Своего мнения нет – я же в колёсике.

***

Чем невротичнее человек, тем сильнее он увлечён книгами. А зачем ещё нужна выдуманная реальность, как не для прикрытия своей привычной, банальной, неудивительной?

Я – невротик. Когда уровень тревожности становится выше нормы, начинаю читать пять-семь книг одновременно. И среди них точно будут хоррор, мистика, триллер. Дают ли эти книги пищу для ума? Конечно, нет. Но раскачку эмоций обеспечивают. Собственно, для этого и пишутся. А если учесть, что невротизация общества только усиливается, то подобным жанрам в книжном мире вход всегда будет с парадного крыльца.

Читая жестокую или «грязную» литературу, мы излечиваем себя. Или загоняем в тревогу ещё сильнее. Я так «лечилась» Кингом, пока он не привёл меня своими сюжетами к ещё большей панике.

Стремление охватить все новинки тоже проявление невротической реакции. Казалось бы, зачем читать полночи, если не ради иллюзии контроля происходящего в мире? Ты знаешь новинки, ты подкован в них. Ты интересный человек и ориентируешься в тенденциях.

Главная ценность книг в том, что с их помощью можно безопасно погрузиться в мир чужих иллюзий. Это хорошо ровно до той степени, пока человек не прекращает строить свой реальный мир. Если с психикой всё в порядке, нет нужды в запойном чтении. Время уходит на общение с яркими людьми, на посещение интересных мероприятий, освоение новых пространств и увлечений. Книги читаются, но понемногу и подолгу, без спешки и страха пропустить что-то важное. Но невротики так не могут.

Сейчас у меня «в работе» три книги, куплено и скачано уже больше десятка. Невроз начала года активирован.

***

Белый лист и белая стена – две стороны одной медали с надписью «Начало новой жизни». Лист считается «воином света» – есть много психологических практик, в которых он используется для отпускания, прощения, планирования. А что со стеной? «Бьёшься, как об стенку горох, и всё без толку» или «Застрял в четырёх стенах», и вот ещё есть: «Я что, со стенкой разговариваю?».

В психологических практиках стена – это препятствие, блок, тупик. Не предлагается рисовать на стенах свою новую жизнь или писать слова прощения – стены необходимо ломать или приставлять к ним лестницы. Всё, что угодно, но только не представлять их благом.

А ведь это очень странный шаблон, потому что в нормальной, не иносказательной жизни, стены олицетворяют собой стабильность и безопасность. Зачем порождать такой вот диссонанс в головах людей? Не понимаю.

Ведь недаром дети норовят нарисовать на стенах, пока им не дают в руки листочек с карандашом и не приучают к мысли, что так правильно. Ребятишки правильно рассуждают: зачем рисовать красивый дом в альбоме, если можно разукрасить стены там, где я живу? Вот моя комната, и я её населяю волшебниками, чудесными зверятами и прочими радостями детства. Логично? Более чем!

Может быть, по этой причине вошли в моду интерьеры в силе «лофт» с кирпичными стенами и минимумом вещей. Хочется первозданности, открытости, свободы. Бежим от условностей и прочих социальных оков, а стены нам в этом помогают.

***

По одной из версий, моё тотемное животное – ящерица. Пожалуй, так и есть. Я несколько раз выскакивала из личного апокалипсиса с огромными потерями, но живой. Утраченным хвостом служили имущество, отношения, планы, мечты, привычки. Обидно всегда за привычки: очень сложно перестраиваюсь и до последнего держусь, хотя уже никому не нужно и вредно.

Отношения…Ну а что отношения? Их всегда создают люди, а людей в этом мире много, чтобы слишком сильно к ним прикипать. Но это я сейчас так легко об этом рассуждаю – раньше расставания и разочарования были болезненны.

Мечты тоже очень сложно пронести через всю жизнь, их приходится менять, но отменить вправе только я. «Никто не может запретить человеку мечтать» и «Со мной всегда мои мечты» – любимые мантры. И очень надеюсь, что мне не придётся ставить на них жирный крест.

***

Читаю сейчас автобиографическую книгу Эдит Евы Эгер «Выбор». В шестнадцать лет оказалась в Аушвице и выжила. Гимнастка, балерина, младшая дочь домохозяйки и портного, впервые влюблённая в соседского мальчика, как она смогла выдержать боль, ужас, страх, бессилие, неизвестность? Мечтала, помнила, искала ответы: «За что я могу ухватиться? Что не исчезнет?».

Мало выйти из лагеря – нужно ещё справиться с «синдромом выжившего», когда не знаешь, почему спасся именно ты, и что теперь делать со своей жизнью. Бывшие узники набирались сил и возвращались в пустые бараки. В ад, который стал привычным и в котором нужно бороться только за жизнь, а не искать жильё, устраиваться на работу, создавать семью.

А что делать нам? Не сравнивать свою ситуацию с другими – иначе так и будем ходить неприкаянными, в поисках давно пропавшего хвоста. Вместо того, чтобы учиться держать равновесие, пока не появится новый.

У меня, у вас – у всех был или есть личный Ад и шанс выбраться из него. Надо воспользоваться им. Тем более, хвост обязательно отрастёт. Я не единожды это проверяла.

Падение в бездну

***

Как сочиняются истории? Сначала в голову приходит даже не идея, а её смутный образ. Потом к ней подтягиваются персонажи. Кажется, что берутся они "с потолка", но постепенно узнаёшь в них собственные черты, повадки знакомых, привычки друзей. Да и сама история в некоторых сценах уже случалась с кем-то из них, но в реальной жизни.

Все писательские придумки – отголоски прошлого, отражение настоящего и фантазии о будущем. Как бы метафорически ни закручивался сюжет, его узнают те, кого автор невольно задействовал.

А потом скелет обрастает мясом. Причём каким оно будет – жилистым или сочным – автор часто не знает сам. Прошёл по улице, посмотрел на красиво распустившийся цветок и захотел, чтобы с героями хэппи-энд случился. А если кто настроение испортил, то случившееся рискует на персонажах нехорошо отразиться.

Забавно и удивительно наблюдать, как на костях сюжета нарастает мясо. А потом телёночек-книга ведётся на рынок – читателю на суд. И если автору телёнок очень дорог, то он, как цербер, будет бросаться на всех, кто ребёночка нарочно обидеть захочет. А кому телёнок понравится, с того монетка и "спасибо".

Если телёнок своенравный получился, автор может бесплатно его всем показывать. Характерная история – дело такое: всем не угодишь. Нужен подход и чувство "своего". А его за деньги не купить.

Вот и приходится выращивать телят для рынка и для души. По-другому никак. Благо, жизнь много сюжетов преподносит. Если не лениться и не бояться, можно ферму построить.

***

Ноябрь – месяц, когда писатели и мнящие себя таковыми дружно впадают в депрессию, и только бой новогодних курантов способен их вывести из неё.

Ноябрь – месяц, когда можно размышлять над глупостью человечества и бессмысленностью бытия.

Ноябрь – месяц, когда можно говорить, что всё – тлен, и быть понятым такими же.

И это такой же бесячий шаблон, как и то, что в ноябре пора строить домик из одеялок и заваривать кофе с зефирками. Как может замереть жизнь, которую ведёшь под светом нескольких ламп, а не одного свечного огарка? Или о каком физическом истощении может идти речь, если словосочетание "осенняя жатва"встречается только в книгах? Эмоциональное истощение? Так не в ноябре дело – просто душу свою под конец года измотал и витаминки забыл пропить.

А я гуляю в парке и вижу людей, бегающих по дорожкам и не спешащих зачехлять велосипеды. Вижу их пьющими кофе и не стремящимися под одеялко, потому что в ноябре нужен тёплый шарф и хороший человек рядом. А книги подождут. Нет, ну если очень хочется найти повод спрятаться от всех и пожалеть себя, то книги с радостью укутают саваном из страниц. Главное, выбрать томик потолще и сюжет подраматичнее. Ноябрь – он такой. Любые желания исполнит.

***

Когда неврозу присваиваешь имя, коммуницировать с ним становится легче. Мой невротический жор зовут Валера. Как моего отца, и в этом, наверное, есть свой смысл. Сейчас мне хочется запихивать в себя немного меньше еды, чем обычно.

Невротический шопоголизм я назвала Изабеллой. Вчера она знатно повеселилась в книжном магазине. Я вошла в отдел, зная, что уже не управляю собой. Но знание лучше, чем стенания постфактум: «что это было?». Книги дорогие, но злоупотребление едой обходится дороже. Я всё надеюсь зачитаться чем-то так, чтобы забыть о пище и сне. Но пока книги – лишь обезболивающее, а не противоядие.

Невротической жажде учиться пока не дала имени. Наверное, не хочется признавать, что бесконечные учёбы не всегда следствие моей любознательности. Чаще всего они были и есть банальное бегство от действительности. Я много лет мечтала снова поступить в вуз, ощутить дуновение новой жизни и всё время упускала эту возможность. Всегда что-то мешало. А сейчас понимаю, что больше не хочу. Сегодняшнее студенчество не вернёт мне юность, не позволит выбрать хорошего парня и создать с ним счастливую семью, не обеспечит возможностью построить карьеру с «нуля».

Нет никакого «нуля», когда тебе через несколько месяцев исполнится сорок лет. Есть только продолжение. Его можно сделать другим, не таким очевидным при сложившихся обстоятельствах. Но резкий поворот – это не начало новой жизни. Это просто другая жизнь.

Многолетний опыт подсказывает, что от неврозов избавиться невозможно. Они могут менять внешний облик, но жизнью управлять не перестанут. Дружить с ними опасно, потому что в какой-то момент «я» сольётся с неврозом, и на моём месте появится книгоголик и вечный студент, страдающий расстройствами пищевого поведения. А это не я. Или, всё-таки, я?

***

Верю в параллельные реальности, в которых мы проживаем другие жизни. На днях увидела одну из них. Не во сне, не в горячечном бреду – наяву, в обыденной ситуации, в которой главной героиней была не я.

Мысль о том, что проживаю не свою жизнь, актуальна уже много лет. И очень болезненна, так как бытие постоянно подтверждало её и не пыталось подсунуть подсказки-маячки, чтобы понять: какая жизнь моя? Могу я её прожить, или шанс был всего один?

И тогда я начала искать. Путём разрушения. Прежде всего, поставила крест на своём образовании и профессиональном опыте. Если это не моё, то уважать и ценить не буду. И, вообще, забуду, как страшный сон. Естественно, что обесценивание своих трудов в значимых для социальной личности сферах привело к тому, что я начала обесценивать себя во всём. Маховик закрутился, а в отрицательную сторону он начинает двигаться очень быстро.

Я знала, как выглядит не моя жизнь – достаточно было посмотреть вокруг и внутрь себя. Но я не видела образа своей истинной жизни. И тогда решила начать сначала: новое образование, уход с постылой работы, избегание прежнего окружения, потеря прежних ценностей. Как результат, полная изоляция и уход от реальности в депрессию.

На это всё ушло десять лет точно. Вероятно, больше, но сознательное отказывается закапываться так далеко, чтобы окончательно не свихнуться. Это ад, не побоюсь громкого слова.

И вот я, совершенно потерянная и раздавленная, иду на «Тотальный Диктант – 2021». Иду с неохотой. Больше для того, чтобы посмотреть на людей и на стены университета. Захожу в огромную аудиторию и вижу образ моей желанной жизни. Это статная ухоженная женщина лет пятидесяти, в элегантном костюме и с аккуратной причёской. Она – преподаватель филологии и не исключено, что профессор той же науки. Она с придыханием рассказывает о мероприятии, авторе диктанта и его творчестве. Она любит русский язык, уважает его и чувствует себя очень комфортно во время декламации текста.

Я смотрю на неё и понимаю, что там моё место. На кафедре, в окружении студентов, среди стопок книг любимых авторов. И так тепло от этой мысли становится. Не потому, что знаю, куда бежать. Туда теперь точно не надо: я сейчас больше люблю писать, чем читать; с почтением отношусь не ко всем классикам; пренебрегаю правилами русского языка. Да и чтобы стать, хотя бы, кандидатом филологических наук, нужно пройти долгий и затратный путь. А я только-только выкарабкиваюсь из депрессии – у меня нет никаких ресурсов и опор.

Но это уже неважно, по большому счёту. Главное, я нашла то, что искала. Свою жизнь. Я улыбнулась ей и закрыла за собой дверь. Добровольно, с лёгким сердцем. Конечно, можно сильно напрячься и когда-нибудь добиться хотя бы части той жизни. Но я хочу её целиком и своевременно. Так уже не получится, поэтому раздирать на части, кромсать, резать не буду. Она мне не по размеру: слишком велика. Не хочу портить. Достаточно знать, кем я должна была стать.

Верю в параллельные реальности и в то, что когда-нибудь другая «Я» заглянет сюда и посмотрит на себя. Кого она увидит? Мятежную, тревожную, ищущую. Пусть так. Зато мой образ подскажет ей, что она-то на своём месте, или успокоит: не надо тревожиться о возможных неудачах – их уже переживают за неё. Может быть, я – тот самый защитный барьер, который делает жизнь других «меня» полегче? Если так, то это круто. И я нашла другое своё место.

А ещё верю, что в одной из реальностей стою в огромной аудитории перед полсотни студентов и рассказываю о том, что меня вдохновляет.

***

На самолётах летать не боюсь, потому что летала всего один раз в детстве, и всё прошло хорошо, и психологической травмы не осталось. И приснился мне спустя много-много лет сон, в котором я опаздываю на самолёт. Мчусь в такси, переживаю, а потом думаю: «А что я так нервничаю – ведь это сон? Я же могу взять и перенести себя сразу в самолёт». Так и сделала. Потом проснулась и уже задумалась: о чём сон? Явно ведь к чему-то подталкивает. Да к тому, что не всегда нужно ехать с чужим дядей в такси, а можно взять управление в свои руки. И не всегда стоит нервничать – иногда нужно успокоиться и просто сделать то, что велят обстоятельства. Самолётом для самой себя стать, поверить, что можешь летать. Упасть, конечно, тоже можешь, но самолёт – такое дело, что если шлёпнешься, то наверняка. И снова без психологической травмы.

Всё чаще убеждаюсь, что принцип «А что, так можно было?» удивительно облегчает жизнь, если вовремя про него вспоминать. А ещё лучше – научиться жить по нему. И в этом главная сложность, потому что это жизнь без страданий и мучительных поисков ответов. Просто берёшь за основу пришедшую в голову идею и реализуешь её. Прочитала книгу, написала на неё отзыв, а потом бахнула за несколько ночей похожий сюжет. И он выстреливает, потому что в тренде. И никакой рефлексии по поводу «а надо ли?», «а стоит ли?», «а будут ли?». Будут, если без «изжоги» написано, по фану.

Для меня любовь к себе – это, как раз, «а что, так можно было?». Поле для открытий и удивлений. Оказывается, если немного сместить вектор эмоций с другого человека и направить на себя, то кожей начинаешь ощущать происходящие в себе изменения. Не любовь другого, а любовь к себе заставляет спину держать прямо, а глаза гореть. А если сместить вектор с «мы» как пары и перенаправить полностью на «я», то превращаешься в совершенно другую личность. Это даже пугает, потому что слышишь песнь себя настоящей. И, вообще, очень многие вещи становятся неважны и даже нелепы. Совершенно другие ощущения и реакции. И каждый раз, слыша свой истинный голос, спрашиваешь: «А что, так можно было?». Оказывается, можно быть самолётом, а не автомобилем и, тем более, не пассажиром в нём. Но так легко снова потерять управление…

***

Осень не приходит внезапно. Она предупреждает о своём появлении лёгким похолоданием по вечерам. Хочется верить, что это всего лишь циклон, который скоро уйдёт, но на самом деле – осень.

В какой-то из дней, встав босыми ногами на землю, чувствуешь, как через напитанную летним зноем почву проступают ниточки будущих заморозков, и понимаешь, что скоро всё изменится.

А когда с любимого дерева, всё лето дарящего драгоценную тень, упадёт первый зелёный листок, потом второй, третий, а оставшиеся начнут менять цвет, сомнений уже не возникнет: она придёт.

***

Пришла Тьма к Свету и объявила ему войну. Мол, слишком много места он занимает в мире, мешает ей служить людям. Пора выяснить, кто сильнее.

– Зачем нам это? – удивился Свет. – Я прихожу туда, где меня ждут. А если не нужен, уступаю место тебе.

– А если нигде не ждут и отовсюду гонят?

– Я всё равно иду. И ты так делай. Люди выберут, кто им нужнее, и без нашей битвы.

***

Есть люди, которые не умеют просто жить. Так они устроены: много размышляют, созерцают, пытаются понять. Они чаще всего являются художниками, писателями, скульпторами, музыкантами. Творчество – продукт узнавания и переоценки сложной жизни.

Если посоветовать таким людям жить проще, то, в лучшем случае, они недоуменно посмотрят в ответ. В худшем, грубо выскажутся о тех, для кого «дача-пиво-шашлыки» – маркер счастья.

Все взрослые люди живут так, как им подходит. Как только у человека появляется право выбора своего города, места жительства, работы и круга общения, он строит жизнь, исходя из желаний и потребностей. Даже через призму невроза, даже через очень плохой детский опыт, всё, что он делает потом, – его выбор.

Если такому человеку хочется или можется всё усложнять, это не делает его каким-то неправильным. Вот он такой.

Точно так же другой человек вправе довольствоваться простыми радостями обывателя, ничего не создавать, но с удовольствием потреблять продукты чужих трудов. Он такой.

Но почему-то именно потребители чаще всего навязывают свою точку зрения другим, дают самый бесполезный совет в мире: «живи проще». Им невозможно со своей колокольни понять, что кто-то не хочет или не может становиться простым и предсказуемым.

Кому-то нравится искать радость в бытовых мелочах, а для кого-то эти маленькие радости идут фоном, и удовольствие для него состоит из других материй, до которых нужно добраться. Кому – процесс, а кому – результат.

Каждому своё. Я – сложный человек. И потребитель, и творец, поэтому понимаю обе позиции. Но принимаю и уважаю только вторую. И меня бесит, когда советуют жить проще.

Я не прошу научить этому, даже не восхищаюсь и не завидую. Я просто показываю через тексты, что может быть и вот так.

***

Чтобы повернуться к себе, придётся оставить за спиной других.

Это выбор, который не гарантирует ничего, кроме понимания, кто ты. Понравишься ли себе? Захочешь себя таким знать?

На виду у всех ты будто на солнце: тебя ласкают вниманием, заботой, интерес проявляют. Классно. Главное, не сходить со светлой стороны, не делать шаг в сторону.

Иначе в тени останешься только ты. Такой, какой ты есть на самом деле: испуганный, жалкий или жестокий, циничный. На себя-то смотреть страшно или противно, а другим каково?

Но можно ведь не поворачиваться, навсегда выбрав причастность к другим людям. Нет никакого «я» – только «мы». Это тоже позиция. Но без понимания, кто ты, не определить, со своими ли ты людьми. Вдруг находишься среди родных «чужаков»? Такие сегодня обласкают, а завтра плюнут.

И не получится одной ногой на солнце, другой – в тени. Разорвёт от неопределённости и непонимания, по каким правилам вести двойную игру. Да ещё с собой…

Или разорвут другие за то, что осмелился отойти и попытаться узнать. Вышел из толпы, из «мы». Такого не любят. Тогда надежда на спасение в том, что тень твоя жестока и зла. Защитит от нападок. Если труслива, то вытолкнет обратно, пока никто бегства не заметил. Тоже неплохо.

Но лучше, всё-таки, уйти в тень. Хотя бы для того, чтобы понять, кто ты, а потом найти таких же и создать «мы». Настоящее, цельное, надёжное.

На это может уйти вся жизнь, и нет гарантии, что успеешь насладиться. Впрочем, никто не помешает вернуться. Если сможешь.

***

Всегда интересовало, каково быть настолько красивым человеком, что от тебя больше не требуется ничего: ни ума, ни ярких черт характера, ни оригинального мнения. Нужно только оставаться красивым как можно дольше. Сохранять свежесть вкуснейшего десерта.

Жизнь любит бить по больному месту, проверяя на прочность, а красота – очень хрупкая вещь, несмотря на силу её влияния на людей. Мне было бы очень страшно её утратить, зная, что успех зависит полностью от внешних данных.