Три желания Варвары Яги

– Говоришь, как старая перечница, – съязвила Варвара. – И лентяйка. Сама толком не учишься и меня критикуешь. Лучше ужин накрывай.

Их родители все-таки уехали в длительную экспедицию и все домашние хлопоты старшие взвалили на младшую сестру. Анисья сама вызвалась, чтобы к бабушке в деревню не отправили. Варвара завидовала родителям, взяли и решились, отправились в северные края исследовать флору и фауну. Посчитали, что достаточно отдали жизненного времени детям, вырастили, можно и за свои мечты взяться.

Мама объяснила, что в интернете объявили набор добровольцев, они и вызвались. Прошли строгие проверки и слали теперь радостные сообщения и фотки чахлых цветочков. Кое-какие концы не сходились. Варвара по фоткам пыталась найти конкретное место, где живут родители, и ничего не вышло. И то, что слали они цветочки только Варе, было подозрительно.

– Я тоже влюблюсь! Попляшете тогда у меня!

Угроза была серьезной и Ваня с Варей переглянулись. Анисья была симпатичной девчонкой, озорной и веселой. Имея старшего брата-заступника, позволяла себе многое, и одноклассников задирать, и каверзы строить, и домой могла поздно прийти, чтобы беспокоились о ней. Четырнадцать – самый непредсказуемый возраст.

– Если влюбишься, я твоему хахалю уши оторву, а тебя в деревню отправлю. Будешь коров пасти, пока ума не прибавится, – Иван среагировал первый, с него самый большой спрос. – С меня бери пример. Не тороплюсь в цепи кованые, в ручки девичьи.

– Чтоб ты понимал, – Анисья стукнула Ивана ложкой по лбу. – Вон, Варвара влюбилась, ее воспитывай. Ее хахалю уши отрывай.

– Я не влюбилась!

– А чего покраснела?

– Не покраснела, не ври.

– Покраснела, покраснела, – заверещали разом Иван и Анисья. А Варвара почувствовала, как щеки заливает жаром. Особенно ту, в которую поцелуй пришелся. Прямо горела огнем.

– Ладно, влюбилась, – сдалась Варвара. Если спорить, то неправильное мнение окрепнет. А если идти навстречу, то спорщикам быстро надоест ее дразнить. – Мне Герман понравился. Он меня должен был поцеловать. А приперся этот. В очках.

– Как интересно, – глаза Анисьи загорелись. – Очкарик – это романтично. Помнишь, в кино?

– У каждого свои недостатки? – хмыкнул Иван. Их семейные посиделки за ужином часто превращались в обсуждение фильмов и шутливое соревнование на знание цитат.

– Он не очкарик. Очки темные были. Для выпендрежа.

– Ой, не виноватая я, он сам пришел, – даже Варвара засмеялась, очень похоже Анисья изобразила ее оправдания.

В самом деле, чего она распереживалась. Это просто шутка. Ну, попалась. Ну, отскочил Герман в сторону, наверно, тоже посмеяться любит. Глебу скоро надоест таскаться к ней на перемене. Она зануда и зубрилка. А он нахал почище Германа. Варвара раньше его не видела, он, может, на другом факультете учится, или вообще не из их института. По виду взрослый. После армии, наверно, как Иван.

– Роль влюбленной дурочки ругательная и я прошу ее ко мне не применять! – стукнула кулаком по столу Варвара. Стол неожиданно подпрыгнул как живой.

– Мой посуду, Варюшник-тихушник, – Анисья завела строгие правила на кухне. Готовит она, а посуда по очереди на старших. – И стол не ломай.

– На что уходят лучшие годы, – противно заныла Варвара, но собрала посуду и потащила на кухню. И чего она в этого Германа уперлась. Жила спокойно без него все лето. Грибы собирала. Бабушка вкусно насолила. Ягоды. Варенье абрикосовое, ее любимое, и вишневое, и клубничное. Хотела доказать Марьяне Трофимовне, что влегкую с заданием справится? Надо избавляться от привычек отличницы. – Эй, кикиморы, лешие, анчутки, чай пить будем? С вареньем?

– Наливай! – варенье все любили.

– Только надо говорить троглодиты-рептилоиды-пришельцы, – ввернула Анисья. – Мы же не из Мухосранска, мы из космоса.

– Плюнет тебе анчутка в варенье, будешь знать, – беззлобно пригрозила Варвара и сама удивилась. Чего это она поминает персонажей из сказок? Терпеть же воскресную школу не могла.

Придется Варваре еще пройтись по другим курсам и факультетам, не может быть, чтобы на весь институт один Герман красавчик был. Да и нога у него поврежденная. Если бы он не обманул ее, Варвара бы навестила, помогла с учебой. И на костыли бы не посмотрела, хотя они всю красоту портят. А так… Плевать. Она вообще может еще один год перескочить. Запросто. И не будет на одном курсе учиться с коварным хромоногим Германом.

Утром Варвара бодро шагала в институт. Настроение за ночь улучшилось. Она перестала думать про вредного Германа и его наглого братца. Чего от Змеевых ждать? Только подлянок. А у Варвары своя жизнь. Свои планы. Лучшие брат и сестра. Иван никогда бы не послал Варвару отвечать по его долгам. Анисья, хоть и заноза, но тоже за спиной не будет гадостей делать. Варвара за них любому наваляет, хотя лучше мозгами раскинет и придумает месть.

Жизнь-то продолжается. Варварина веселая студенческая жизнь. Город принарядился в осенние разноцветные одежки, в парке было очень красиво и уютно. Варвара любила осень. И бывший центр сказок не раздражал как раньше. Варвара моргнула, ей показалось, что у особнячка выросли куриные ножки. Разыгралось у нее воображение. Хотя Марьяне Трофимовне самое место в избушке на курьих ножках.

В аудитории было шумно, все орали, пока Варвара не вошла. С десяток девчонок кинулись к ней, затормошили, упрашивая и требуя, познакомить с Глебом. Марго в яркой блузке с дурацким бантом протянула список с именами и фамилиями. Эти квочки уже по датам распределили, кто и когда знакомится с Глебом. Варвара заулыбалась. Месть готова. Если каждый день она будет навязывать Глебу девицу, то, можно не сомневаться, ему быстро надоест целоваться с Варварой.

Две лекции пролетели незаметно, Варвара старательно конспектировала, психология ей нравилась. И методы оценки персонала тоже. Она начала прикидывать, что можно на фирме брата внедрить, увлеклась, не услышала звонок. Очнулась от пугающей тишины. Рядом с ее партой стоял Глеб, без темных очков. Глаза у него были голубыми, как у Германа. Брюнет с голубыми глазами, Анисья пищать будет от восторга.

– Все-таки пришел? – Варвара все же смутилась. – Зачем?

– Вижу, ты мне рада.

– Желания глупость. Можешь не приходить. Это вообще написано для урока по желаниям.

– Не тарахти, – Глеб выдернул Варвару как репку из-за парты, наклонился, потянул носом воздух у виска и прижался горячими губами к щеке.

Теорией и практикой поцелуев Варвара, конечно, интересовалась в силу возраста, правда, поверхностно. В основном, вприглядку. Но даже ее знаний хватило, чтобы удивиться. Разве может поцелуй в щеку быть таким долгим? Раньше Варвара была уверена, что нет. Клюнул, чмокнул, делов-то. Две секунды. Глеб считал иначе. Он поцеловал щеку Варвары нежно, как самостоятельную единицу.

Никуда не торопился. Легонько втягивал кожу в рот и влажно трогал языком. Словно между щекой Варвары и губами Глеба был страстный роман. Какой-то ненормальный поцелуй, Варвара раскраснелась и вообще почувствовала себя странно. Как будто шипучки намахнула целый бокал залпом. Надо немедленно прекратить это безумное безобразие.

– Глеб, хватит, – Варвара мотнула головой, слишком уж поцелуй затянулся. – С тобой… Марго хочет познакомиться.

– Зачем нам Марго? – отшутился Глеб. – Не, нам Марго не нужен.

– Нужен! Нужна, то есть. Она староста курса. Марго, иди сюда. Это Глеб.

– Привет, – Марго подскочила, поправила бант на блузке, заулыбалась, словно встретила лучшего друга. – Как дела у Германа? Я староста. Мне для отчетности. И вообще.

– Поскользнулся, упал, очнулся, гипс, – отбарабанил Глеб. Варвара засмеялась, эту шутку в ее тоже семье любили.

– А когда его можно навестить? Я конспекты принесу. Чтобы не отстал по учебе.

– Неувязочка. Я не знаю его расписания по визитам, – Глеб подмигнул Варваре и в миг испарился.

Варвара потерла щеку. Кажется, идея знакомства Глеба с однокурсницами не так уж хороша. Что-то еще требуется придумать, докрутить. И тут Варвару щелкнул в темечко инсайт. Почему она как овца ждет, пока ее начнут стричь? Она не обязана ждать. Она свободный человек и на перемене может пройтись, пообедать, подышать воздухом. В конце концов, ей надо искать новую золотую рыбку, а не тратить время на дохлую лошадь.

Внимания Германа Варвара больше не хотела. Сегодня же вечером она подведет итоги, скорректирует сценарий и откроет новый проект. С желаниями тоже следует поработать. Внести условие о невозможности передавать исполнение третьим лицам. Почему Марьяна Трофимовна этого не учла? Мысль так вдохновила Варвару, что она улыбалась всю лекцию как блаженная и привлекла внимание преподавательницы.

Преподавательницу звали Анна Владимировна Русалкова, она сама была недавней выпускницей института и очень волновалась. Улыбающуюся во весь рот Варвару восприняла в штыки. К тому же эту студентку она не помнила. Наверняка прогульщица. Несколько минут Анна Владимировна пристально следила за Варварой, затем щелкнула пальцами и язвительно произнесла:

– Что такого веселого, случайная особа, вы услышали в моей лекции?

– Варвара, – Марго перегнулась через парту и ткнула ручкой Варвару в спину. – Тебя спрашивают.

– Останетесь после лекции, – преподавательница не стала ждать, пока Варвара сообразит, что ответить, продолжила лекцию.

– Мне нравится лекция, я внимательно слушала, – невпопад брякнула Варвара, вышло, что прервала Анну Владимировну на полуслове.

– Внимательно? Я так понимаю, что вы хотите сорвать урок?

– Нет, я сидела тихо, никому не мешала. Записывала лекцию.

– Варвара, заткнись, – неслось со всех сторон. Однокурсники знали, какая преподавательница придирчивая. Еще не хватало, чтобы на сессии их всех завалили.

– Да что я сделала-то?

– Я вам объясню, – ядовито прошипела Анна Владимировна. И повысила голос. – Останьтесь после лекции.

– Улыбнуться уже нельзя, – не унималась Варвара. – Мы же не в тюрьме.

– Мои лекции, значит, для вас тюрьма? То-то вы не ходили на них раньше. А сегодня вдруг оказали мне честь?

– Не вдруг. Я не ходила на ваши лекции потому что училась на другом курсе. На первом. И сдала экстерном экзамены за второй курс, – Варвара рассчитывала, что докажет свою невиновность, объяснив, как она появилась на третьем курсе. – Почему-то не вы принимали экзамен, я сдавала мотивацию персонала другому преподавателю, поэтому вы не запомнили меня.

Варвара не знала, что воткнула нож прямо в сердце Анне Владимировне, наступила на больную мозоль и щедро насыпала соли на рану. В летнюю сессию по решению деканата экзамены принимал другой преподаватель, поопытнее, Анна Владимировна приняла только зачеты и то не у всех студентов. Она до сих пор остро переживала недоверие и замену. Варвара нечаянно взбесила ее так, что губы задрожали от ярости и на щеках появились красные пятна.

– Что ж, у вас будет возможность показать мне свои знания, – звонок прервал глупый поединок.

Пара была последняя, но все сидели как пришитые, боясь двинуться с места и навлечь на себя гнев преподавательницы. Варвара собрала тетради и подошла к преподавательскому столу, ей же велели остаться, она осталась. Взмахом руки Анна Владимировна отпустила курс и недобро уставилась на Варвару. Ничего интересного в ее внешности не было, Варвара это точно знала, поэтому стояла спокойно и ждала, когда преподавательнице надоест с ней возиться.

– Варвар, ты и так круглая отличница, – в аудиторию внезапно заглянул Глеб. – Пошли домой.

– Я пока занята, – промямлила Варвара, подозревая, что Анне Владимировне наглый Глеб еще больше настроение испортит. И точно.

– Это она? – взорвалась Анна Владимировна.

– Кто? – опешила Варвара, не сразу догадавшись, что вопрос обращен вовсе не к ней.

– Тебе какое дело? – Глеб встал за плечом Варвары. Руки в карманах джинсов, большие пальцы наружу, белая футболка и неизменная черная жилетка. Стоял, чуть покачиваясь, и вызывающе смотрел на Анну Владимировну поверх темных очков. Варвара подозревала, что еще и ухмылялся насмешливо.

– Какое дело? – опять не поняла Варвара.

– Ты подожди меня на улице, – Глеб легонько подтолкнул Варвару к двери. – Я сейчас.

– Мне обещали объяснить, почему нельзя улыбаться на лекции, – Варвара заупрямилась. Что происходит, в самом деле. Она и в школе не пасовала перед учителями, а уж в институте подавно не станет.

Глава третья

Злющая Анна Владимировна смотрела на Глеба, игнорируя Варвару. С одной стороны, это понятно, парень знает себе цену, на такого любая залипнет. Но с другой стороны, Варвара здесь лишняя и теряет время, пока эти двое играют в гляделки. Одна Русалкова, другой Змеев, сцепились хвостами, а Варвара ждет неизвестно чего. Напряжение сгущалось, даже озоном запахло в аудитории.

– Я прошу прощения, что вмешиваюсь в ваш безмолвный разговор, – Варвара шагнула к столу. – Вы потребовали показать мои знания. Я готова. Задавайте любые вопросы по теме курса.

– Выйди! – хором выкрикнули Анна Владимировна и Глеб. Слаженно у них получилось.

– То есть улыбаться мне можно?

– Можно! Нельзя! – во второй раз слаженности не получилось.

– Я тогда пойду? – никто не ответил. Варвара попятилась и выскочила из аудитории.

На улице она решила, что ждать Глеба не надо. Пусть они невольные товарищи по несчастью, к ним обоим Анна Владимировна придирается, но этого мало для дружбы. Слишком быстрая симпатия превращается обычно в долгую антипатию. Это Варвара вычитала в какой-то книжке и взяла на вооружение. Похоже, Глеб учится все же в этом институте, или учился, если смог зайти за Варварой после занятий. И, наверно, тоже улыбался на лекциях этой нервной придиры.

– Варвар, – Глеб догнал ее почти у остановки трамвая и приобнял за плечи. – А ты куда?

– Домой. Лекции закончились.

– А со мной погулять? Погода отличная.

– С тобой? С какой стати? С дуба рухнул?

– Это твое желание было. Так что не увиливай. Исполняй.

– Мое? – возмутилась Варвара и тотчас вспомнила.

Это было, действительно, ее второе желание. Она хотела два-три раза в неделю гулять с Германом в парке, надеясь, что в непринужденных беседах они познакомятся получше. Герман увидит, что Варвара интересный собеседник, любит кино и книги. Гулять с Глебом казалось смешным. Никаких выгод это не сулило. Но, с другой стороны, это Варвара придумала идиотские желания, Глеб только помогал их осуществить.

– Так что? Идем? В парк? Или за город?

– За город? Ты на машине?

– Нет.

– У тебя нет машины?

– У Германа нет. Я же за него.

– Ну да, тогда в парк, – Варвара не стала спорить, пошла за Глебом. Один раз можно и погулять. Поставить галочку. Новый проект она все равно начнет только завтра.

Глеб провел Варвару через весь парк. В парке часто фотографировались молодожены, рядом был городской ЗАГС. Кленовая аллея, потом березовая. Пруд с утками. Варвара фотографировала на телефон яркую разноцветную листву на фоне синего неба, сиреневые астры и золотые бархатцы на клумбах. Пару раз поймала в кадр Глеба. Просто так. На память. Глеб шел молча, изредка пиная опавшие листья. Зачем, спрашивается, позвал гулять?

– Ты мог бы не называть меня варваром?

– А как? По-моему, очень мило. И тебе подходит.

– Я же не зову тебя хлебом. Или змеей.

– Ты меня вообще никак не зовешь.

– Потому что наше вынужденное знакомство не предполагает длительного общения.

– А как тебя дома зовут?

– По-разному, – Варвара замялась. Что ни скажи сейчас, все смешно. Варька не лучше варвара.

– Варварчик пойдет?

– Варварчик? А чем Варвара плохо?

– Не плохо. Просто хочется тебя называть по-особенному, – Глеб потянул Варвару за рукав, предлагая присесть на лавочку.

– А зачем? – Варвара не могла понять, куда клонит Глеб. – По-особенному?

– А ты зачем целый курс проскочила?

– Я люблю учиться. Материал легкий, – не говорить же, в самом деле, что собиралась влюбить в себя Германа. Гулять они сейчас должны были вовсе не с Глебом.

– А желания?

– Просто шутка. Герман так радовался, что экзамен сдал. Я ему помогла. Он сам хотел отдариться. Я попросила три желания. Вот и все. Ты не обязан их исполнять. Если просто Германа выручаешь, то не надо со мной возиться, – Варвара говорила убедительно. Она уже перегорела, ее вдохновлял новый поиск и думать про Германа было скучно.

– То есть Герман тебе не нравится? Ты не влюблена в него?

– Нет, ты что? – Варвара сначала удивилась неуместному любопытству, но потом решила, что Глеб заботится как старший брат. Иван ведь тоже бы спросил, кто нравится Варваре. А про Анисью и говорить нечего. За ней глаз да глаз нужен. – Я вообще ни в кого не влюблена.

– Точно?

– Ты спрашиваешь личное. Ты это понимаешь?

– Я хочу знать. Быть уверенным.

– В чем?

– В тебе.

Варвара поднялась, она не любила туманных историй, а Глеб ее запутывал. Повторенная многократно шутка перестает быть смешной. Любой бы на месте Глеба уже свалил. Поигрался, понасмешничал, выставил Варвару наивной идиоткой, и хватит. Завтра уже никому дела не будет до того, что Глеб приходит на перемене и целует Варвару. Однокурсницы, конечно, размечтались, такие парни всем нравятся, но запросто и успокоятся.

– Мы уже достаточно погуляли, я могу идти домой?

– Давай я тебя провожу.

– Ой, нет, – Варвара представила, как входит в свой двор с Глебом. Да ее потом вопросами замучают все, начиная с Анисьи.

– Почему нет?

– Не слишком ли много времени ты на меня тратишь? Я тебе уже сказала, что мои желания не надо исполнять. А ты продолжаешь.

– Я тебе нравлюсь? – Глеб тоже встал и Варваре пришлось поднять голову, чтобы посмотреть Глебу в глаза.

– В каком смысле? Я тебя совсем не знаю. Вижу второй раз в жизни.

– Третий.

– Что?

– Ты видишь меня третий раз в жизни. Сегодня мы встретились дважды.

– Тогда уж в четвертый, ты же меня догнал.

– Ну так что? Провожаю?

– До трамвайной остановки, – Варвара досадовала на себя, что согласилась, не смогла решительно отказать.

Глеб как-то хитро ее подловил. Змей коварный, одно слово. Не удавалось отменить свои желания. Как будто Глебу их исполнение было важнее, чем самой Варваре. Они молча проделали путь до остановки, Варвара помахала рукой из трамвая, надеясь, что теперь-то Глеб отстанет от нее. Трамвай попался старый, дребезжал на стыках рельсов и повез новым маршрутом. Озадаченная Варвара не обратила внимания, что высотки превратились в малоэтажные домики.

Анисья сразу просекла необычное воодушевление Варвары, но неверно его истолковала. Решила, что Варвара наконец-то встретилась со своим избранником. О котором мечтала и добивалась целый год. Поэтому сияет как начищенная пряжка дембельского ремня. После армии Иван некоторое время говорил на лексиконе дембелей, потом влился в гражданскую жизнь, стал говорить нормально, но Анисья впитала и теперь пугала Варвару фразочками совершенно не подходящими юной красавице.

– Варька, ну что? Поцеловались?

– С кем?

– С парнем твоим. Германом. Поцеловались? По-человечески?

– Что значит по-человечески?

– Не строй из себя солдата-первогодка. По-человечески – это страстно, в губы, с языком.

– Анисья! Ты мне это брось. Выдумала тоже, по-человечески. Все поцелуи между людьми человеческие. А тебе рано еще такое знать. И думать о поцелуях тоже рано.

– Рано не поздно, можно исправить. А вот ты засиделась в варварах. Если смолоду не нацеловаться, то старость насмарку.

– Ты пособие для вредных старушек законспектировала? – съязвила Варвара. – Так прямо афоризмами старческими и сыплешь. Не унять.

– Так у меня брат и сестра не пристроенные. Я переживаю, что засохнете на корню, не познав живительных радостей жизни.

– За себя переживай. То есть не переживай, обойдешься пока без живительных радостей. Вырасти сначала.

– Варька, а этот твой приходил? С желаниями? – примирительно спросила Анисья. Если с Германом прокол, значит, дело в том парне.

– Приходил, – не стала запираться Варвара. – Пообщались, да и все.

– Врешь. Сестре врешь! Что из тебя вырастет?

– Что уже выросло, то выросло. Другого не будет. Отстань. Мне заниматься надо.

Варвара сбежала от Анисьи к себе в комнату. Ей требовалось подумать. В какой момент ее прекрасное, вдохновленное новыми планами, настроение изменилось? Когда Анна Владимировна начала ее третировать? Когда некстати ввалился Глеб? Когда эти двое принялись ругаться, а ее выгнали? Если что-то беспокоило Варвару, она не отмахивалась от своих чувств. Она же будущий специалист по работе с персоналом. Как она будет помогать другим, если собственные чувства не умеет расшифровать.

В славянском центре ее учили разным способам исследования своих состояний. В зеркало посмотреться, яблоко по блюдечку покатать, у ветра спросить. Такими глупостями Варвара не будет заниматься. Еще они целые спектакли ставили про буку лешего или озорника анчутку. Мама приходила смотреть. Варваре обычно доставалась роль бабы-яги. Из-за фамилии, конечно. В центре всех по фамилиям называли.

Анисье не досталось родительских экспериментов, вот и говорит глупости, а Варвара по полной программе получила. Разбуди среди ночи, отбарабанит всех сказочных героев от Кощея до птицы Гамаюн. Пожалуй, обойдется Варвара простыми советами из учебников. Достала тетрадь для собственных психологических опытов и старательно воспроизвела весь разговор после лекции.

Не сразу вспомнились все реплики, но, в конце концов, проявилось главное беспокойство. Анна Владимировна заорала пренебрежительно: “Это она?” Вот, что царапнуло. Получается, Глеб говорил ей о Варваре? Зачем? Или это Герман сказал? Посмеялся, что нашлась дуреха с косой до пояса и вытащила его на экзамене. Дуреха и есть. С косой.

Перед сном Варвара подошла к зеркалу. Распустила волосы, накрутила волнистую прядь на палец. У Глеба аккуратная стрижка и легкая щетина, а Варвара как гимназистка. Она ведь может купить себе модные вещи? Запросто. И темные очки. И научиться на всех смотреть свысока. Даже на Анну Владимировну. Внутренний протест не унимался. Наверно, не стоило менять себя по таким надуманным и ничтожным поводам, но Варвара решительно постучала в комнату к брату.

– Варвар, что с тобой? – Иван сразу увидел воинственно выдвинутую нижнюю челюсть. – С кем битва?

– Подстриги меня.

– У тебя хорошая стрижка. Очень симпатичные косы.

– Плохая. Я как заучка.

– А ты разве не она? – Иван заржал и полез в тумбочку за машинкой. – Я могу налысо тебя побрить. Хочешь?

– Хочу!

– Варька, с ума сошла? – Анисья влетела без стука. – Не смей стричь свои кудри. Ты красотка. Если кто-то сказал обратное, только пальцем ткни, я ему без наркоза гланды вырву.

– Стриги, – приказала Варвара.

– Может завтра? – Иван хотел всего лишь шугануть машинкой младшую сестру, а вышло, что подзадорил.

– Лысые в тренде, – упрямо мотнула головой Варвара. – Не жалей. Волосы не зубы, отрастут.

– А маме что скажем?

– Я взрослая! Могу сама решать.

– Ну, держись.

Иван сначала ножницами отхватил волосы у шеи, потом выбрил виски, потом затылок, надеясь, что Варвара остановит, скажет, что хватит. Получилось стильно. Но Варвара спокойно ждала, когда закончится стрижка. Лицо летом загорело, а голова под волосами, естественно, нет. Варвара стала походить на призывника. Анисья подвывала и жалела косы сестры. Но первая сообразила, что если намазать голову особым кремом, то загар проявится и Варвара не будет разноцветной.

– Эх, возьми меня завтра с собой, Варька.

– Зачем?

– Хочу увидеть, как все в институте в обморок упадут.

– Никто не упадет. Я же новенькая. Меня пока немногие знают.

– Ты назло этому?

– Какому этому?

– Варька, не придуривайся. Все ты поняла.

– Нет, не назло. Это мое личное самовыражение. Почему ты меня все время подозреваешь в реактивных действиях? А еще сестра. Ты должна быть на моей стороне.

– А кто тебе крем дал для твоей лысой башки?

– За крем спасибо.

– Вот еще, бери, – Анисья протянула деревянные бусы, больше похожие на колье. Круглые бусины вперемежку с плоскими кружочками и квадратиками из разных пород дерева. – Прикольные. С висюльками.

– Где взяла?

– Мама оставила в тумбочке.

– Все! По норам! – на правах старшего Иван разогнал малышню.

Утром Варвара испугалась себя в зеркале. Лысой она щеголяла разве что на младенческих фотографиях. Глаза, скулы, нос, губы стали как будто виднее, выразительнее. Заглянула Анисья и ахнула, неужели ожидала, что за ночь волосы у сестры отрастут. Иван ругал себя, что пошел на поводу. Как он мог согласиться, что за туман в голове случился? С подростком Варварой проблем не было, неужели сейчас началось.

Варвара еле отбилась от брата и сестры, которые вздумали проводить ее в институт. И защитить, если понадобится. Триумф или провал Варвара собиралась пережить в одиночку. Джинсы, обрезанные почти под ягодицы, от брата великоватый свитер крупной вязки, от Анисьи высокие ботинки на шнуровке и бусы. Образ сложился довольно вызывающий.