Сингуматор

– Я не знаю, что со мной, но я очень хочу сделать тебе приятно, – сказала она с небольшим смущением.

– Я тоже хочу. Ну, то есть хочу, чтобы ты сделала. Да я и сам могу…

– Ну не тут же.

– А почему бы и нет, стоит ведь только начать, – это говорил не я, а мой воспалённый похотливый мозг. Но она восприняла это как призыв к действию и спустилась вниз, накинувшись пледом. Ловко управившись с ремнём, она начала аккуратно целовать головку члена, сжимая её губами. А я понимал, что может произойти что-то неожиданное, ведь у меня уже четыре месяца как не было секса. Рядом лежащая именинница резко встала и пошла в туалет, опираясь о стены, ведь её штормило, как маленькое судно на гребне волны. И под извергающие в унитаз звуки, мы решили отложить всё это на потом. Поли даже пошла её проверить, волосы подержать так сказать. Я обычно нормально к этому отношусь, но в пять утра, в полнейшей тишине, чья-то рвота воспринимается как звук тормозов на старых рельсах, аж передёргивает всего. Позже подошла Поли и предложила пойти к ней, так как тут невозможно будет нормально поспать. И мы ушли, захлопнув дверь. На улице светало, и на самом деле клонило в сон, но мы оба понимали, что спать нам не придётся, по крайней мере, пока есть алкоголь в крови и сперма в яйцах. Поли пошла в душ, а я разделся и лёг в постель. Я задремал, но вскоре почувствовал её холодные руки, которыми она гладила мою грудь и живот. Мы стали целоваться совсем иначе, ведь можно было больше не сдерживаться. Она была укутана белым полотенцем, которое сияло на её загорелом теле. Я стал разворачивать её как обёртку с конфетки, прежде я никогда не видел Поли даже в купальнике. Мой максимум был – это увидеть её в спортзале в коротких шортах и длинных гольфах. Она всегда была девочкой загадкой, непредсказуемой. То она сияла от счастья, то бродила по школьным коридорам с опущенной вниз головой. Но сейчас она была такая хорошенькая, и она прямо передо мной. Наверное, впервые мне так сильно захотелось попробовать кого-то на вкус. Она тихонько застонала, выгнув спину вперёд, и спутала все волосы у меня на голове. От её телодвижений мне захотелось уже войти в неё и начать это родео. Если посадить свою девушку сверху и назвать её чужим именем, крепко за неё ухватившись, получится тот самый аттракцион с быком, который пытается тебя скинуть. Об этом я услышал от друзей Вадима, с которыми были на фестивале.

Я приподнялся и вставил, медленно и до самого основания. Двое голодных животных, мы трахались как в последний раз. То нежно и чувственно, то быстро и жестко, что сбивалось дыхание. Я распробовал её с разных углов, единственное, что только не попробовал зайти с чёрного хода. На фоне её худых ног мой член казался огромным, поэтому я побоялся бы за неё. Вокруг подушки на полу и мятые простыни, пропитанные потом и разного рода выделениями. Она лежала у меня на груди и гладила моё сырое лицо, а её руки уже не были холодными.

– Господи, как же мне хорошо, у меня никогда такого не было, – сказала Поли. Я прижал её к себе, и она закрыла глаза.

– Я так устал, но повторил бы это ещё после сна.

– Ты можешь сходить в душ, пока я заправлю другое постельное бельё.

Я стоял под струёй тёплой воды и намыливал пенис. Тут я услышал, как Поли скребётся, она постучала и приоткрыла дверку.

– Можно к тебе?

– Давай, потру тебе спинку.

Я не принимал душ с девушкой года два точно, для меня это такой интимный момент наверное, но ей я конечно же не смог отказать. Я не то чтобы стеснялся, но как-то так вышло, что я принимал ванную только с теми, с кем имел серьёзные отношения. Она зашла и встала рядом со мной, я направил душ на её и понял, что сырой она была ещё более сексуальной. Мы поцеловались, она провела рукой по члену и сжала вместе с мошонкой. Я снова был под её влиянием. Поли села на край ванны и повернула меня к себе. Своими большими глазами она смотрела на меня снизу и с лёгкостью засунула член в глотку. Я был поражён, когда через минуту он отвердел, и ей всё так же просто удавалась заглатывать его полностью. Мои колени подкосились, и я кажется издал какой-то протяжной стон. А она продолжала смотреть в глаза и медленно глотала. Я смотрел на неё и ждал этот характерный звук проникновения, вместе с которым проходила дрожь по всему телу. Когда она начала ускоряться, я еле удерживал равновесие. Я никогда не испытывал такого, все минеты в моей жизни были плюс минус одинаковые, но сейчас это был совершенно другой уровень. Я просто трахал её глотку, а она даже подталкивала меня, чтобы я ускорился. Я не хотел кончать не отличившись, поэтому я поднял её, повернул задницей к себе. Начал заходить, постепенно наращивая темп, а потом и вовсе разогнался, что вдалбливал её щеку в холодную плитку на стене. Естественно с разумной силой, чтобы она не испытывала какой-либо дискомфорт. С неё бежало, но душ уже давно был выключен. Я старался изо всех сил найти этот идеальный баланс, чтобы было быстро, глубоко и не больно и кажется, у меня это удалось, её маленькая попа не справлялась с натиском моих рук. Я крепко сжимал и трахал её до тех пор, пока она не отпустила все свои соки. Поли повернулась ко мне с румяным лицом и чёлка, прилипшая ко лбу, нисколько не делала её вид нелепым. Она была раскрыта как цветок, и видно, что уже устала кончать, но нашла в себе силы встать на колени. Поли была настолько заведена, что лицом обтиралась о мой член и целовала, начала облизывать мошонку, потом крепко взялась за неё рукой и заглотила слегка уставший член, заделав несколько быстрых толчков, я почувствовал, как приближаюсь к финалу. Я попятился назад и сел на край ванны, и через мгновение я кончил.

Мы легли в постель, не обнимаясь, просто держались за руки и разговаривали, пока не уснули. Я вскочил от звука будильника, мне нужно было срочно уходить, у меня была назначена доставка на сегодня. Мы с мамой недавно решили обновить часть мебели и мне нужно было быть дома через час. Учитывая, сколько времени уйдёт на дорогу, оставаться ни на минуту больше я не мог. Поли уже не спала, она сидела на краю постели с кружкой чая и что-то печатала в телефоне. Я подскочил и стал одеваться, уже очень опаздывал, хоть мне и хотелось остаться там ещё на чуть-чуть. Пока одевался, я объяснил ей, к чему такая спешка.

– Покуришь со мной, перед тем как уйдёшь?

– Давай попозже, мне срочно нужно домой, я обязательно тебе напишу, ведь нам много что нужно обсудить,

– Я подошёл к ней и крепко обнял.

Я чуть-чуть опоздал домой, но ничего страшного, так как и доставка задерживалась. К вечеру я закончил свои мебельные дела и написал Поли. Хотел, чтобы у нас завязался диалог, а после предложить встретится и прогуляться. Но её не было в сети, я подумал, возможно решила выспаться или ей хотелось всё обдумать, не отвлекаясь на ленту в социальных сетях.

Я ждал её, а она все не заходила. И на следующий день, все говорят о том, что девочка перерезала себе вены в ванной. Случай произошёл как раз в том районе, где жила Поли, и я тут же принялся искать эту статью. Городок небольшой, подобное случается крайне редко, последний раз в новостях говорили только про кошку, спасшую свою пожилую хозяйку от шаровой молнии, уведя её за собой, подальше от дома. А бабушка спала, и только потом обнаружила, что её домашнего питомца нет рядом. Это действительно необычное событие, но случаи суицида не всплывали на обложках уже лет 5-6 точно. Никакой конкретной информации не было указано в статье. Но к тому времени, когда это напечатают в газетах, у них уже будет и имя и причина. Я знал, что глупо полагать, что это Поли, ведь мы провели с ней лучшую ночь, мы так сблизились, пускай основываясь на физическом контакте, но я думал, мы могли бы стать хорошей парой. Я проверил почту, сообщение до сих пор не прочитано, я начал жалеть о том, что не остался, что не выкурил с ней последнюю сигарету. Это было похоже на самовнушение, ведь ничего конкретного я ещё не знал, но и узнать не мог. Выкурил три сигареты, одну за другой, и мне стало паршиво.

Глава 7

Всё-таки это была Полина – она умерла. Через пару дней написали статью в газете, где во всём обвинили отца, потому что тот когда-то сидел в тюрьме и отношения с её матерью у них были не самыми лучшими. Каждый день скандалы и рукоприкладство, а мать всё это терпела, потому что боялась оставаться с дочкой вдвоём, без чьей либо помощи. Причина конечно веская, но я винил себя, что не остался. Никаких доказательств причастности отчима не было, поэтому его даже не допрашивала полиция, так как по документам он ей никто.

А ведь мы, перед тем как уснуть, успели немного поговорить. Я признался ей, что у меня никогда так не дрожали ноги от удовольствия, а она сказала, что впервые так старалась. И сама была удивлена тому, как её горло любезно открывало двери. Наверное, опыт глотания шланга при процедуре, называемой ФГДС, дали свои плоды. Это была смешная шутка, подумал я. Отшутившись, она хотела скрыть факт, что набралась опыта из прошлых отношений. Но позже она призналась, что она никогда не была в отношениях. Я конечно же не поверил, ведь уверенности в действиях у неё было предостаточно и девственной плевы не было. Её напрягла эта тема, но она всё-таки дала понять, что хоть парня не было, но секс у неё был. Больше мы не возвращались к этой теме, но Поли попросила никому не рассказывать о случившемся, пусть это будет нашим маленьким секретом пока что. Ну, я парень не из болтливых, тем более дал обещание, правда не знал, зачем это ей. Может быть, это всё женские принципы не спать на первом свидании, и что о ней подумают, но дело в том, что я её знал с детства, правда мы только здоровались и крайне редко общались, но всё же.

Возможно, она уже знала, что будет дальше делать, и взяла с меня обещание, чтобы я по глупости проблем себе не нажил и не винил во всём себя. Мне стало грустно, я написал смс маме, что ухожу на пару дней к другу. Вышел на улицу, сел на автобус и поехал в соседний город. Там жил Вадим, но я направлялся не к нему, я просто убирался из своего города. Мне хотелось ходить по улице и реветь, и чтоб никто из знакомых этого не увидел.

Я пропал на несколько дней, потратив все свои деньги, и даже сдал телефон в ломбард. Жизнь на глазах уходила из меня, я будто примерил костюм трупа, был морально истощён и не спал всё это время. По крайней мере, по своей воле. Бывает алкоголь уже в горле стоит, и думаешь закрыть глаза на минутку, набраться сил, а потом тебя, как сраного пьянчугу, выносят на улицу. Мне самому от себя было противно, слоняясь от одной скамейки к другой, с каким-то дешёвым пойлом в бумажном пакете. И вот я какими-то случайными путями добрался до вокзала, ко мне подвалил бомж стрельнуть сигарету, я угостил его и закурил сам.

– Ты не против, я здесь посижу? – спросил он.

– Валяй, я всё равно сейчас похож на такого как ты. А ведь у меня свой дом, мама, которая ждёт сына, а я торчу тут, потому что не могу по-другому.

– Послушай, сынок, я не буду тебя жизни учить, но если бы у меня была возможность всё исправить, я бы сделал это. Пока есть хоть кто-то, кто тебя ждёт – надежда не потеряна.

Я уже двадцать лет живу на улице в коробке из под холодильника, у меня никого нет, я плохой человек, один раз погорячился и избил жену. Мать с отцом давно мертвы, а из родственников никого в живых не осталось. Есть только жена, которой я сломал несколько рёбер и нос. И оставил напоминание о себе в виде шрама над губой, проклятая тарелка под руку попалась. Думаешь, она меня выгнала? Да нет, я сам не осмелюсь к ней когда-либо подойти. Квартира на меня оформлена, а она живёт там с ребёнком от старого брака, а когда-то я называл его своим. Жизнь такая штука, вроде всё хорошо, а потом бац, и получаешь пощёчину, но всё ещё держишься на ногах, потом снова бац, и так раз за разом. Но каждый следующий раз появляется иммунитет, и уже не так больно, и в какой-то момент ты перестаёшь их боятся. Легко жить, когда не привязан ни к кому, и не будешь предан кем-то близким. Отдаляешься от всех, и для тебя эти люди становятся чужими. Так что пощёчин мне было мало, но потом я пропустил серьёзный удар, и жизнь посадила меня на задницу, – он встаёт с бордюра и показывает свои рваные штаны, где через дырку на жопе виднеется какое-то жалкое подобие трусов.

Он ушёл, а я разрыдался, не из-за его истории, а из-за некоторых слов, вырванных из контекста. Через пару часов закрылся вокзал и люди вышли на площадку, куда подъезжают последние автобусы. Мне было неловко находиться среди людей и я хотел уже уходить, но ко мне подошёл один паренёк и спросил: «не музыкант ли я?». Он знал Вадима и пару раз видел меня с ним, а ещё в том году на отрытом микрофоне смотрел моё выступление. Я сказал, что он обознался, но тот был настойчив и предложил помощь.

– Чувак, тебе нужно в душ и переодеться, и наверное хватит пить, а то от тебя несёт как от винно-водочного завода.

– Не надо, иди своей дорогой, я как-нибудь сам, – сказав это, у меня снова слёзы полились ручьём.

Парень позвонил своему приятелю и отвёз меня домой, он снял с меня грязную одежду и посадил в ванную, оставив где-то на полчаса. Я лежал в горячей воде и разом все ранки на моём теле защипали от пены для ванн. Мои ноги были в ужасном состоянии, все в царапинах и мозолях. Я задремал и начал уходить на дно, в горло и нос заливалась вода, я начал цепляться руками за скользкую ванну и поднялся. Словно заново родившись, протрезвел и осознал всю серьёзность ситуации. В ванную комнату вбегает паренёк и достаёт меня, он жутко перепугался шума, что я издавал, пока пытался вынырнуть. Я дал понять, что всё в порядке, он протягивает мне халат и выходит. Я не стал долго задерживаться там, вышел и попросил мобилу. Уверенно нажимая нужные клавиши, я позвонил маме. Сказал, что всё хорошо, и что скоро приеду и всё объясню. Как бы не было тяжело, но мне пришлось сбросить трубку, чтобы не объяснять всё сейчас, да я и не знал, как это объяснить. Этим же вечером меня посадили на такси до дома, я обещал всё вернуть, записал реквизиты. Всё время, что мы ждали машину, у меня стояли слёзы в глазах, но я больше не ревел. Пока ехал домой, думал, что не нужно принимать всё близко к сердцу, нужно относиться ко всему проще. Ведь меня за двадцать лет уже так потрепало, что до третьего десятка я не доживу такими темпами.

Глава 8

Пока я отсутствовал в городе, появились новые новости по поводу смерти Полины. Начнём с того, что настоящий отец Полины ушёл от них, и даже не догадывается о том, что у него есть дочь. Обо всём этом рассказала её мать следователю. А отчим появился в её детстве, но скоро сел в тюрьму. И только последний год они жили все вместе. Полина была рада, что её маме сейчас не одиноко и не приходится батрачить на двух работах, как это было до того, как он появился. Отчим был болтливым и постоянно трепался в рюмочной о том, как сидел, как деньги зарабатывал, и как кого трахал. Но один из его слушателей после печальных новостей о девочке самоубийце не мог держать в себе важную информацию. Он решил всё рассказать матери этой девочки, тем более знал, когда это можно сделать, ведь отчим всегда в одно и то же время был в рюмочной. Совестливый мужичок подкараулил у дома маму Полины, прежде он её не видел, поэтому в руках держал газету со статьёй, на ней было фото родителей погибшей девочки. Мать сначала не хотела его слушать, лишний раз переживать эту потерю, но он заинтересовал её следующим…

– Твой мужик рассказывал одну историю, как вышел из тюрьмы и пригрелся у одной женщины за сорок, он приносил деньги и старался быть милым – этого было достаточно. Однажды, вернувшись домой пьяный в стельку, он не обнаружил свою бабу, а трахаться хотелось, тем более после откровений мужиков (каждый трепался, как еб свою жену и в какой позе). И тут домой приходит Полина, тоже выпившая, после какой-то школьной вечеринки, вся такая красивая. Ну, тот начал с ней заигрывать, а она просто не понимала, что происходит, а потом у него крышу снесло. Он начал рвать на ней одежду и насиловать девочку. Полина боялась рассказать всё матери, может быть, потому что не хотела, чтобы та снова страдала. Она очень любила свою маму, ведь та одна её воспитывала и кормила. А отчим думал, что Полине это нравится, и когда в очередной раз он полез к ней, та начала отмахиваться и чем-то тяжёлым огрела его по морде. Он неделю ходил с синяком, все над ним подшучивали. На самом деле все думали, что он фантазёр и просто придумал это, но сейчас как-то совсем не смешно стало. Он грозился, что уйдёт от её мамы, если Полина не будет его обслуживать хотя бы раз в месяц. Как он говорил, «однажды попробовав молодой плоти, всегда будешь о ней вспоминать, тем более она была любимицей» – ведь он был у неё первый. Чёртов псих, он рассказывал, что проделывал этот трюк и раньше, с другими бабами. Я бы посоветовал обратиться с этой информацией в полицию, пока это не сделал кто-то другой. Эту историю слышали как минимум ещё пять посетителей, кто-то может догадаться и не будет никакого правосудия.

– Хорошо, спасибо, мне нужно это обдумать.

Она зашла в квартиру и завопила на весь район, да так, что этот крик теперь в кошмарах будет сниться. Какое-то время мать находилась в неподвижном состоянии, а потом рванулась к шкафу и начала собирать всю его одежду и распихивать в большой мусорный пакет. Она вынесла его к подъезду и подожгла. Люди из соседних домов смотрели на это из своих окон, и никто не смел ей сказать что-то. Когда мешок догорел, она пошла в полицию доносить на своего, уже бывшего, мужика. Мать сидела в кабинете в шоковом состоянии, хоть и держалась изо всех сил. Она давала показания под запись, и молодой офицер, что их принимал – покраснел от ярости, а потом и вовсе вышел и позвал другого сотрудника. Позже ей объяснили, чего ждать и как всё будет. Сказали, что придётся побыть под наблюдением, пока отчима не приведут на допрос. Ведь появилась надежда на то, что он сознается и понесёт наказание. Никаких улик пока нет, но версия будет проверяться. Не эти слова ожидает мать, чью дочь изнасиловали.

В этот же день отчима нашли с перерезанной глоткой и лицом как авокадо, размазанное вилкой. Неравнодушные люди устроили самосуд, и любой знающий какую-либо информацию по этим ребятам никогда не скажет полиции, потому что понимает, как всё устроено. И такая тварь заслуживает лишь мучительной смерти. Слухи об этой истории заполонили все газеты, даже в больших городах обсуждали это происшествие. Все были счастливы, что зло получило по заслугам, но я пытался понять её действия. Получается, она знала, что уже ничего не исправить, либо она разрушит семью и мамино счастье, либо она сохранит семью, но будет унижена и предаст свою мать. Она не видела выхода из этой ситуации и просто хотела прожить один день счастливо. Я плакал как девчонка, но продолжал об этом рассуждать. Я продумывал разные варианты событий, что она могла рассказать мне, но тогда бы я сам убил его, тем самым загубив свою жизнь. Или можно было уехать навсегда, начать жизнь с чистого листа. Но откуда мне знать, что чувствует девушка в такой ситуации. Наверное, ей было невыносимо больно. Больше всего на свете я жалею, что не провёл с ней эти пять минут. Пять минут, чтобы выкурить сигарету, да если бы она хоть как-то дала понять, что мы больше не увидимся, я бы перенёс доставку на другой день и был бы с ней. Я навсегда запомню этот день, и как пообещал, что об этом никто не узнает. Я под сердцем буду носить это воспоминание.

Глава 9

Моя жизнь круто изменилась за этот год, я стал замкнутым и депрессивным парнишкой. Приходил домой из колледжа и читал книгу, очень много курил и играл в видеоигры, стараясь обитать в другой реальности, ведь всё, что я видел повседневно – не привлекало меня. Созданный мной персонаж в интернете был куда лучше меня реального, и жизнь у него насыщеннее моей. Я подавлял в себе какие-либо чувства и эмоции, словно умер внутри. Потеря Поли, все эти неудачные попытки писать свою музыку и осознание того, что мир жесток – убили во мне какую-либо мотивацию. Такое безжизненное состояние, когда хочется получить по роже, почувствовать боль или выплеснуть свои эмоции в слэме на рок концерте. Выкрикнуть что-то в толпе, да так, что связки задрожат от напряжения. Я помню на одном из таких концертов я попал в кадр чуваку, который снимал живые выступления для своего канала. Я там прыгал и кричал слова песни так, что вокруг все отошли на метр от меня. Такие видосы обычно выкладывают с названием «вызывайте экзорцистов». И по какой-то счастливой случайности это видео просмотрел гитарист из начинающей метал группы, он нашёл меня через общих знакомых и предложил прийти к ним на репетицию. Мне дали задание выучить пару известных песен, что я не особо хотел делать. Но за день до назначенной встречи я всё-таки потренировался, интересно попробовать что-то новенькое, что совершенно отличалось от того, что я раньше исполнял.

На репетиционной точке было четверо молодых ребят, таких заряженных на успех. Они сыграли мне пару песен и попросили вступить и мне. И как-то сразу же мы нашли общий язык и решили дальше двигаться вместе.

Насмотревшись на зарубежные группы, мы стали подражать им. Образ, одежда и поведение на сцене, это не было сделано под копирку, но мы вдохновлялись этими ребятами. Мы дали обещание друг другу, что сперва наберём аудиторию, и только потом начнём исполнять свои песни, добавляя в плейлист по одной-две. Мне эта идея нравилась, потому что вечно играть чужую музыку было слишком знакомо. Пару раз в неделю мы собирались на репетиции и отрабатывали песни, продумывая все движения. Основной задачей была подача, так как много групп играли качественно, но стояли как истуканы и не отдавали часть энергии залу. Через пару месяцев мы заявились на один фест, где начинающие группы боролись за приз в виде записи на студии. Когда мы получили этот заветный сертификат на запись, я не мог в это поверить. Более опытные группы подтянулись к нам и стали брать нас с собой на разогрев. Это казалось небывалым успехом, но были и выступления, где публика ожидала совсем другого.

Наш гитарист заканчивал школу и ему предложили выступить в актовом зале. Он согласился при условии, что помимо песни, которую заказали ему учителя, он исполнит одну из своего репертуара. Я помню, как зашёл в эту школу и прекрасно понимал, что сейчас никто не ожидает метала в актовом зале. Я сидел и смотрел, как на сцену один за другим выходили ученики и исполняли какой-то номер: танец, песню, и вот наконец-то вышли нашли ребята, но без меня. Они исполняли какую-то спокойную песню с девочкой вокалисткой из класса. Я выглянул в зал, увидел около сотни учеников, которые сидят на своих местах и учителей, поправляющих свои очки, держа ровно спину. Ну, сейчас начнётся жара, подумал я выходя на сцену. Мне было абсолютно наплевать, кто был в зале, и я без капли стеснения заскримил в микрофон под перегруженную гитару и нарастающие удары по малому барабану. Мы показывали отработанные движения, в такт качая гривой. И эта энергия ушла в зал, и нашлись несколько хулиганов, которые оторвали свои задницы с сидений и начали кружить и толкаться у сцены. Лица учителей чуть не лопались от удивления, самая пожилая из них просто встала и вышла из зала. Чтоб вы понимали, половина присутствующих думала, что это какой-то обряд сатане и музыка для поклонения дьяволу. Мы сыграли свою песню и покинули сцену, сперва последовали какие-то жидкие аплодисменты, но потом к нам подбежали одноклассники гитариста и начали свистеть и жать всем руки.

За всё время подобных выступлений было всего пара, ещё мы играли в детском лагере, но там нам была выделена целая программа. Мы не думали, где и как выступать, мы хватались за любую возможность получить этот опыт на сцене. Ведь дома ты можешь только в идеале задрочить гитарную партию и сыграть её без запинок, а на сцене из-за волнения залажать соло. Да и любой человек, не привыкший к сцене, будет замкнут перед зрителем. У меня было проще, я ничего не боялся, но и не был общительным с залом. Все думали у меня образ такого паренька, который оставляет все силы на сцене и уходит. Но это был не образ, я правда выплёскивал эмоции и пустой покидал сцену. А после, я заполнял эту пустоту алкоголем и байками с другими группами. Я не понимал лишь одного, почему, когда я изливал душу в своих песнях под акустику, не было такого ажиотажа. Будто залу было всё равно, они приходили лишь за энергией и совсем не важно, о чём ты там кричишь, главное хорошо выглядеть на сцене, делать шоу.

Вскоре мне начало это дико нравиться, в своём кругу тебя все узнают, уважают и конечно же много красивых девушек в окружении. Всё равно это круто, когда ты чем-то занимаешься и приносишь удовольствие тем, кто слушает. И бывает обратная связь, так что потом и они приносят тебе удовольствие через тонкий слой контрацептивов.

Я помню день, когда мы поехали на поезде, греть одну из лучших групп на то время.