скачать книгу бесплатно
Она скрылась в квартире и вернулась с визиткой адвоката, с которой Гуров переписал номера телефонов. Поблагодарив женщину, они вышли из подъезда, и Степан, зло сплюнув, процедил:
– Можно я не буду говорить, что обо всем этом думаю?
– Да говори ты что хочешь! Хоть вслух, хоть мысленно! Только сначала пробей адрес загородного дома адвоката, – устало ответил Гуров.
– «Пустышку» же тянем! – почти простонал Савельев. – И так ведь понятно, что это не наш клиент!
– Но паспорт-то его! И медицинская страховка тоже! Как знать, вдруг, если мы узнаем, где этот шалопай все это потерял, или украли у него, то нам это хоть какую-то зацепку даст!
Степану ничего не оставалось делать, как выяснить адрес адвоката, а Лев позвонил Крячко:
– Стас, вы все еще заседаете?
– Имеют место быть жаркие дебаты на тему, кого из твоих нынешних подчиненных назначить крайним за столь непродуктивную работу, – тихонько сказал в трубку Крячко. – Лично я поставил на Богданова, звиздюли со всех сторон на него так и сыплются, а он, как обычно, отбивается должностными инструкциями, но остальные его массой задавят.
– Кончай хохмить! – рассердился Лев. – Наш фигурант жил по чужим документам, это мы точно выяснили. А вот как они к нему попали, поедем выяснять сейчас. Поэтому надо найти ту фирму, от которой на стройке в Центре работал лже-Беклемищев, выяснить, в какой именно бригаде, и поговорить с ее рабочими о том, что он собой представляет, что о себе рассказывал и так далее. Короче, вывернуть их наизнанку! Кроме того, пусть кто-нибудь завтра же утром соберет сотрудников фирмы для составления фоторобота якобы Бориса – вдруг это нам что-нибудь даст?
– Понял, дело привычное, – заверил его Стас.
Гуров и Савельев на своих машинах поехали к адвокату Беклемищеву. И опять Степан ехал первым по непонятным улочкам, а Лев изо всех сил старался не отстать от него и не потерять из виду. Да вот только этих сил оставалось все меньше и меньше.
Охрана коттеджного поселка, увидев удостоверение Льва, не могла не пропустить их. Предупрежденный ими Беклемищев встретил оперов уже у открытой калитки, и, судя по его виду, ничего хорошего он от столь поздних гостей не ждал.
– Ну, кто же не знает полковника Гурова, – приветствовал он незваных гостей. – Проходите! – Они втроем вошли в дом, прошли в гостиную, заняли места вокруг стола, и хозяин спросил: – Чему обязан? Хотя всем известно, что Гуров пустяками не занимается, значит, случилось нечто серьезное.
– Нам надо задать вашему сыну несколько вопросов, – объяснил Лев.
– Та-а-ак! – угрожающе протянул Беклемищев, вышел в холл, подошел к лестнице и крикнул наверх: – Борька! А ну, спустись вниз!
Было слышно, как кто-то сбежал по лестнице, а потом в гостиную вошел одетый только в шорты высокий парень, светловолосый, голубоглазый, обычной среднерусской внешности, но ни у кого даже мысли не возникло бы назвать его пришибленным или убогим – это был мажор во плоти!
– А скажи-ка мне, отрок, при каких обстоятельствах ты утратил паспорт и медицинское страховое свидетельство? – усталым голосом спросил Гуров.
Парень напрягся, искоса глянул на отца, который приказал ему:
– Сядь! – Тот потупился и покорно сел. – А теперь рассказывай!
– Да это случайно получилось, – начал мямлить парень. – Мы тогда окончание сессии в «Чертовом колесе» отмечали. Вышли оттуда, и тут к нам какие-то гопники привязались. Началась драка, охрана клуба в стороне стояла и не вмешивалась – не их же территория. Я отбивался борсеткой, а потом у меня от нее только ручка и осталась. Тут «ментовоз» завыл, все врассыпную бросились. Я в свою тачку прыгнул, и по газам. Хорошо, что ключи от машины у меня в кармане были, а права – всегда в ней.
– О том, что ты сел за руль выпивши, мы потом поговорим, – зловеще пообещал отец. – А сейчас говори, что у тебя в борсетке было?
– Только документы: паспорт, медицинская страховка, студенческий, зачетка, читательский, – глядя в пол, перечислял Борис. – И по мелочи: сигареты, презервативы и все прочее. Банковские карты вместе с деньгами в бумажнике были, а ключи от дома и машины, как и говорил, в кармане. Сотовый тоже при себе.
– Ты пытался найти борсетку? – спросил Степан.
– Искал, конечно, – пробормотал парень. – Я тогда на пару кварталов отъехал, подождал, пока возле клуба все успокоится, а потом обратно вернулся. Все там облазил, но не нашел. С охраной поговорил, вознаграждение пообещал, если найдут. На следующее утро снова приехал, чтобы уже при свете посмотреть, и опять не нашел. Вечером у охраны спросил – они сказали, что тоже ничего не видели. Мне ребята говорили, что могут написать на домашний адрес, что, мол, вернем паспорт за деньги, так я в бабкин дом каждый день ездил – в паспорте же тот адрес стоит. Это ты в квартире замки поменял, а ключ от почтового ящика тот же остался. Но никто не написал.
– Ты заявление в полицию подал? – спросил адвокат, и парень отрицательно помотал головой. – Почему?!
– Некогда было – в ментовке же надо в очереди сидеть, – промямлил Борис. – Страховое? Так мы все равно в частных клиниках лечимся. А в университете я все восстановил.
– Идиот! – заорал на него отец и повернулся к Гурову: – Лев Иванович, что с его паспортом?
– По нему жил преступник, – объяснил Гуров.
Парень побледнел как мел и в ужасе уставился на него, а вот Беклемищев внезапно успокоился, усмехнулся и сказал:
– Это все, Борис! Я тебя предупреждал!
– Владимир Борисович! Давайте вы с сыном потом разберетесь, – попросил Лев и спросил у парня: – Какого точно числа ты потерял паспорт?
– 29 января этого года, – буркнул тот.
– Если вспомнишь что-нибудь еще об этом случае, скажи отцу, и он со мной свяжется, – сказал Гуров, прощаясь с хозяевами.
Адвокат проводил Гурова и Степана, и они уехали. Миновав шлагбаум, остановились и вышли из машины. Гуров махнул рукой сидевшему за рулем джипа Гураму, которого неплохо знал, и тот мигом подбежал к нему.
– У вас есть самая обыкновенная вода? – спросил Лев.
– Конечно, уважаемый, – удивленно ответил тот.
– Тогда принеси мне, пожалуйста. И вот еще что. Пусть кто-нибудь из твоих ребят поведет мою машину, а я на заднем сиденье «Жигулей» попробую подремать.
Гурам убежал, и вместо него мигом появился другой парень, который протянул Гурову пластиковую бутылку воды и пакет:
– Покушайте, пожалуйста, уважаемый.
Лев взял пакет, но, едва открыл его, как ему в нос ударил острый запах кавказской кухни, и он со вздохом вернул его парню:
– Спасибо, но мне это все нельзя.
Лев отдал ему ключи от своей машины, а сам сел на заднее сиденье «Жигулей». Первым делом выпил всю бутылку воды и почувствовал, как совершенно пустой желудок обрадовался ей, словно родной – наконец-то в него хоть что-то попало. Устроившись поудобнее, он попросил:
– Степа, пошли своих парней прямо сейчас к клубу «Чертово колесо». Пусть с охраной поговорят, вокруг порыщут… Надежда, конечно, слабая, но вдруг кто-то что-то вспомнит. Нам бы хоть кончик ниточки уцепить, хоть след от нее найти!
– Уже! – заверил его Савельев. – Я им сказал, чтобы кровью свой позор смыли, а то я их на атомы разложу! Это же надо было додуматься – ехать в час «пик» к дому Бориса напрямую! – бушевал он. – Ну, я им завтра устрою!
Он говорил еще что-то, но Лев его уже не слышал – он спал.
Проснулся Гуров от того, что Степан тряс его за плечо и только что не орал в ухо:
– Лев Иванович! Мы уже на месте! Ваша машина тоже здесь, а кавказцев я отпустил – все равно ведь вы до утра никуда не денетесь.
Лев открыл глаза, с трудом выпрямил затекшую спину и осмотрелся – «Жигули» стояли уже возле дома Савельева. Исключительно на автопилоте он поднялся в квартиру Степана, но, почувствовав доносившиеся из кухни дивные ароматы, немного приободрился.
– Стас, это ты там кулинарничаешь?
– Станислав Васильевич отбывает наказание возле телевизора, а то вздумал мне советы давать! – заявила появившаяся со стаканом воды и флаконом лекарств Лика. – Пейте, Лев Иванович, это вам от поджелудочной, гарантированно поможет, – сказала она и, подождав, пока он выпьет, продолжила: – Флакон держите при себе, принимать лекарство нужно по одной таблетке три раза в день за полчаса до еды, так что ужина раньше не ждите. Идите пока свои дела обсуждать – меня предупредили, что у вас аврал. Я вам постелила на диване в зале, а Станиславу Васильевичу – в кабинете. Как я поняла, прошлой ночью никто из вас не ложился, так хоть сейчас отдохнете по-человечески.
Гуров даже не подумал отказываться – сил на то, чтобы добираться еще и до дома, у него не было. Они прошли в зал, Стас и Степан устроились на диване, а Лев остался стоять – боялся, что если сядет, то вырубится. С сочувствием глядя на друга, Крячко проговорил:
– Лева, я смотрю, ты держишься исключительно на морально-волевых, но все-таки расскажи, что случилось. Откуда взялись эти десять дней?
Гуров, расхаживая по комнате, начал говорить. Когда он закончил, с минуту стояла полная тишина, а потом Крячко, схватившись руками за голову и раскачиваясь из стороны в сторону, стал бессвязно материться.
– Господи! Ну, дай же ты мне Плюшкина в руки хоть на минуту! Хоть на полминуты! Честное слово, я успею! – отчаянно взмолился Савельев.
Постепенно все успокоились и вернули себе возможность хоть что-то – с учетом их вымотанного до предела состояния – соображать.
– Степа, где ксерокопия истории болезни Бориса? – спросил Гуров и, получив ее в руки, на ходу просмотрел, а потом, помахав в воздухе листками, устало произнес: – Ты это читал? – Чуя подвох, Савельев отрицательно покачал головой. – Напрасно! Тут русским языком написано, что больной Беклемищев Б. В. самовольно покинул больницу. Говоря проще, сбежал, как только смог самостоятельно передвигаться. И произошло это на третий день после его туда поступления. Степа, почему он сбежал? От кого? В чем? В пижаме и тапочках? Так это был март, а не лето. – Парень пошел пятнами и, сцепив зубы, играл желваками. – Опять та же история! – вздохнул Лев. – Если хочешь что-то сделать хорошо…
– Лев Иванович! Клянусь! Завтра к вечеру у вас будет полный расклад по пребыванию этого чертова Бориса в больнице! – воскликнул Савельев.
– Лучше уж я сам туда съезжу, – зло бросил тот. – Потому что твои дуболомы…
– Замолчите оба! – вмешался Крячко. – Завтра рано утром туда поеду я! Ничего! Обойдутся полдня без меня! Или ты, Лева, мне тоже не доверяешь?
– Стас, мне нужна максимально полная картина, – попросил Гуров. – Что-то в этой истории не так!
Некоторое время все молчали, успокаиваясь, только Степан шептал что-то себе под нос – видимо, репетировал свое завтрашнее выступление перед подчиненными, и даже постороннему человеку было бы ясно, что из приличных слов там будут только предлоги. Наконец, решив, что уже можно подать голос, он сказал:
– А посмотрю-ка я завтра, что у нас есть на Зубра. Обязательно что-то должно быть. Вдруг удастся найти какой-нибудь скелет в его шкафу, и тогда мы сможем его утихомирить. А то сроки он нам, видите ли, ставить будет!
– Лева, а может, ты поговоришь с ворами? – предложил Крячко. – Объяснишь, что Зубр на пустом месте волну гонит, и тогда они его сами остановят.
– Предлагаешь мне сходняк собрать? – устало спросил Гуров. – Так нет у меня таких полномочий.
– Зачем? Но с теми-то, кто в Москве, ты можешь встретиться? – настаивал Стас.
– Могу! Но никто из них против Зубра выступить не решится, а я буду иметь в его лице смертельного врага, потому что до него это обязательно дойдет. Нет уж! Я считаю, что то хрупкое перемирие, которое сейчас установилось, нужно изо всех сил сохранять, потому что достаточно одной искры, чтобы все полыхнуло! Найдем того, кто эту трагедию в Центре устроил, а потом уже можно будет подумать, как с Зубром разбираться.
– Но если тот парень, которому ногу отрезали, действительно его сын… – начал было Крячко, на что Гуров просто отмахнулся:
– Стас, такие вещи уже давно никого не волнуют. Тех стариков, которые жили по настоящему воровскому закону, уже практически не осталось, а сейчас «законником» может стать кто угодно – были бы деньги. Так что у них и жены, и дети, и бизнес, и все прочее.
Вошедшая Лика прервала их спор, пригласив к ужину. Гуров ел что-то мягкое и очень вкусное, автоматически жуя и проглатывая, но не вникая, а что, собственно, лежит на тарелке, потому что этот разговор не то что отнял последние силы, а они у него уже в минус ушли. Отвалившись от стола, он сказал:
– Последнее. Мне завтра утром надо заехать домой за вещами Марии, а ты, Степа, уж постарайся как-нибудь их ей передать. И еще. Стас, ты у руля, а мы со Степаном к двенадцати должны быть в частной больнице у Зубренка.
– Лев Иванович! Вы, главное, вещи соберите, а уж я сама их передам, нечего Степана от дела отвлекать, – вмешалась Лика и спросила: – Во сколько вас поднимать?
Гуров ей не ответил – он отключился. Савельев и Крячко оттащили его на диван, а потом, повинуясь решительному взмаху руки Анжелики, вернулись в кухню. Эх, как жаль, что Лев не слышал, какой грандиозный скандал там бушевал!
– Вы что, Гурова угробить решили? – возмущалась Лика. – Он вам что, мальчик, чтобы над ним так издеваться? У него поджелудочная больная! Ему питаться регулярно надо, а он за целый день хоть что-нибудь съел? Вы что, не могли куда-нибудь заехать и пообедать нормально?
– А ты попробуй его остановить, когда он след взял! – огрызнулся Степан. – Он не только сам на всех парах вперед несется, забыв обо всем, но и нас за собой тащит!
– Я сейчас сама кое-кого остановлю! Причем навсегда! – пригрозила она.
– Между прочим, мы тоже за весь день почти ничего не съели, потому что шаурма и сок с плюшками – это не еда! – поддержал Савельева Крячко.
– Степан здоров, как молодой лось! Он и сосновую кору слопает – не подавится! А у вас, Станислав Васильевич, луженый желудок! Вы ржавые гвозди переварите, и у вас даже изжоги не будет! – бушевала Лика. – В общем, так! Если Лев Иванович еще раз весь день голодным проходит, то я останусь вдовой, причем сделаю это с удовольствием! А полковнику Крячко закажу погребальный венок и собственноручно возложу на его могилу без малейших сожалений! Сомнения есть?
– Какие уж тут сомнения? – пробормотал Стас, бочком выскальзывая из кухни, и поманил за собой Степана.
Когда они оказались в коридоре, он сказал:
– Знаешь, я, пожалуй, домой ночевать поеду, тем более что мне завтра рано утром в больницу выезжать, а потом в кабинете сидеть, отчеты принимать, исполнение контролировать. Ты мне только ксерокопии всех рабочих материалов отдай, чтобы я их сам прочитать мог – вдруг на что-то интересное наткнусь.
– Испугались? – не столько спросил, сколько констатировал Савельев. – Бросаете меня одного в трудную минуту!
– Да как-то не хочется твоей жене под горячую руку попадать. Тебя-то она не тронет – детей осиротить не захочет, а вот мне достанется по первое число, – не стал лукавить Стас. – Потом она, может быть, и пожалеет об этом, а может, и нет. Только мне от этого легче уже не будет.
– Да ладно вам из нее монстра делать! – усмехнулся Степан. – Ну, погорячилась! Не без этого! Куда же вы на ночь глядя?
– Нет, Степа! Лучше уж вы к нам! – только и ответил Стас.
Савельев принес ему дипломат с документами, и Крячко ушел, а Степан зашел в кухню, где Лика загружала посуду в посудомоечную машину, обнял ее и спросил:
– Успокоилась уже? – Она сердито засопела. – Ну, и зачем ты Станислава Васильевича обидела? Перепугала его насмерть? Ты пойми, Гуров такой человек, что не остановить его! Тем более сейчас. Уж он-то лучше других представляет, чем эта война для города обернуться может.
– А вы успеете? Ведь всего девять дней осталось.
– Должны успеть, – твердо заявил Степан. – А теперь пошли спать – завтрашний день легче сегодняшнего точно не будет.
Четверг. Утро. День второй
Утром Гуров первым делом выпил спасительную таблетку, а потом долго стоял под прохладным душем, чтобы привести себя в рабочее состояние и обдумать предстоящий разговор с Зубренком. Затем отправился в кухню, где его ждал белковый омлет с сыром, который оказался неожиданно вкусным – видимо, Мария просто не умела его готовить, а вот Степан вовсю уплетал яичницу с беконом. Пока они ели, Лика спросила:
– Когда вас на обед ждать?
– Меня не жди, – ответил Гуров. – Спасибо вам большое за гостеприимство и заботу, но я перебираюсь к себе, мне там будет лучше.
– Но вам же нужно правильно питаться! – воскликнула она. – А у вас, как мне говорили, дежурный обед – это пакетик гречневой каши и пара сарделек!
– Ничего! Я на картофельном пюре продержусь. Вот дело закроем, тогда и займусь собой, а сейчас мне не до этого. А дома и стены помогают, – ответил Лев и перешел к делу: – Степа, выясни, кто из твоих сумел что-нибудь узнать, а часам к одиннадцати приезжай ко мне. Расскажешь, что и как, а потом мы с тобой к Зубренку поедем. Сумку с вещами жены я тебе отдам, а уж кто из вас ее Маше передаст, сами решайте.
Выйдя из дома Степана, Гуров увидел, что джип уже ждет за шлагбаумом – его охраняли всерьез. Подъехав к своему дому, он поднялся в квартиру, начал было собирать в большую сумку вещи Марии, но тут раздался звонок домофона. Он посмотрел на его экран и увидел Гурама. Сердце нехорошо заныло – они же только что расстались! Значит, что-то случилось! Лев открыл не только дверь подъезда, но и свою, чтобы сразу узнать, что произошло, и тихо обалдел, увидев, что из лифта выходит не только Гурам, но и его парни, и все несут ящики с бутылками.
– Это еще что? – остолбенел Лев.
– Уважаемый! – Осторожно взяв Гурова под руку, Гурам отвел его от двери, а парни тем временем занесли ящики в квартиру, вышли и стали спускаться вниз по лестнице. – Это с Кавказа самолетом для вас передали. Хозяин не знал точно, какая именно минеральная вода вам нужна, поэтому привезли всю, какая есть, по одному ящику. Пейте, пожалуйста, на здоровье! И не беспокойтесь, она вся настоящая! Нужно будет, еще привезем.
Минералка Гурову, конечно же, была нужна, но чтобы ее вот так доставили ему на дом!
– Сколько я должен? – спросил Лев.
– Не знаю, уважаемый! – улыбнулся Гурам. – Это вы с хозяином сами решайте. Только если я у вас хоть копейку возьму, он меня убьет.
