Исчезнувший

скачать книгу бесплатно

– Из Воронежа. Два года назад перевелся.

– Военный? – предположил Стас. – Разве в Панино есть военная часть?

– Участковый полицейский, – сообщил парень, избавляя его от долгих гаданий.

– Вот как? Коллеги, значит. А я – полковник полиции. Из Москвы.

– Приятно встретить коллегу во враждебной среде, – явно обрадовался парень. – Капитан Звонников, шестой отдел.

– Полковник Крячко. Стас, – пожал протянутую руку Крячко. – Может, за знакомство, а, Андрей Васильевич? Пиво здесь вполне приличное.

– Простите, я не пью, – виновато пожал плечами Звонников.

– Болеешь? – выдал Стас шаблонную шутку.

– Принципиально, – улыбнулся Андрей. – Про детдомовских в обществе и так слишком много басен и сплетен ходит, так что я вроде как за державу стою.

– Похвально, – уважительно кивнул Стас. – А я вот пивком балуюсь. В отпуске можно.

– Пейте на здоровье, я в чужие дела не лезу, – заявил Звонников.

– Ну, хоть против общения ты не возражаешь?

– Против общения не возражаю.

Вернулся бармен, поставил перед Звонниковым запотевшую бутылку «Боржоми». Тот коротко кивнул, свинтил крышку и отхлебнул прямо из горлышка ледяную жидкость.

– И как только ты ее пьешь? – удивленно проговорил Стас. – Там же лед плавает.

– Люблю похолоднее, – рассмеялся Звонников и перевел тему: – Вы к нам какими судьбами, товарищ полковник?

– Стас, – поправил его Крячко. – И раз уж я не на службе, валяй на «ты». Субординация хороша в стенах МВД, а в баре и в бане только мешает.

– Согласен. – Капитан не стал жеманиться, а с ходу принял условия, и Крячко это понравилось. – Так какими судьбами в наши края, Стас?

– Друга навестить приехал, – ответил Крячко, и тут вдруг до него дошло, какой подарок преподнесла ему судьба. Вот же он, районный участковый, к которому он собрался идти, как только рассветет. Живой, энергичный, да еще и в неформальной обстановке, вроде как и при должности, но не при исполнении. Это же настоящая удача. Глаза его загорелись, что не ускользнуло от внимательного взгляда Звонникова. Он открыл было рот, чтобы задать вопрос, но в последний момент передумал. Не его это дело, отчего вдруг для полковника воздух перспективой запах. И все же совсем без вопроса не обошлось, реплика Крячко сама на него наводила.

– Что же в бар без друга пришел? Поссорились, или он работой занят? – поинтересовался Звонников, легко переходя на «ты».

– Да не срослось, – уклонился от прямого ответа Стас. – А ты-то что один по барам ходишь? В твои годы я ни одного вечера впустую не тратил.

– Ты о девушках? Была бы девушка, я бы в баре вовсе не сидел. Вот найдется такая, с которой в тесной кухоньке уютно, так с барами и завяжу.

– Рано тебе еще об этом думать. Гуляй, пока молодой.

– Может, и так, только когда тебе в затылок тридцатник дышит, хочется уже тылами обзавестись.

– Сколько-сколько? Тридцатник? Ты ничего не перепутал, парень? – не смог сдержаться Стас. – Лет через пять, пожалуй, и следует об этом задуматься, но уж точно не сейчас.

– Если бы через пять, – вздохнул Звонников. – А то счет уже на месяцы пошел, в декабре ровно тридцать.

– А на вид и не скажешь, – покачал головой Крячко. – Да ты не кисни, отыщется и твоя половинка, раз уж стремление есть.

– Твоя отыскалась? Сам вижу, что нет. – Звонников снова вздохнул, затем тряхнул головой и перевел тему: – Панино – поселок относительно крупный, а народ здесь, по большей части, простой. Тебе понравится, если задержишься достаточно долго.

– Я бы предпочел время в Воронеже проводить, – ухватился за предоставленную возможность затронуть интересующую тему Стас. – Я ведь городской, и развлечения предпочитаю городские. Сидеть в баре и пялиться в телевизор – это не предел моих желаний.

– Так отчего не остановился в городе?

– Ночевать негде. Здесь-то у друга квартируюсь, а там где? В гостинице? Сотни за сутки отдавать? Такая перспектива меня не прельщает, – заявил Крячко. – Нет уж, один вечерок я и в поселковом баре перекантуюсь. Вот, тебя встретил, уже веселее. Глядишь, подскажешь мне, в какие места в Воронеже холостому парню не грех заглянуть. Ты ведь сказал, что сам из Воронежа, верно?

– Так точно. Учился там, потом стажировался при управлении. Затем сюда попросился. Хотел силы испытать, – разоткровенничался Звонников. – Место здесь освободилось, как раз под новое звание.

– Карьера – дело хорошее, но ведь наверняка и в Воронеже капитанские погоны мимо тебя не прошли бы. Чуть позже, но наверняка бы присвоили.

– Не нравится мне в большом городе, – признался Андрей. – Несправедливости слишком много, а в поселках, вроде этого, все намного проще. Если воруешь – будь готов сесть. Если дебоширишь – не скули, когда по «тыкве» настучат. А жену обижаешь, так с «обезьянником» познакомиться готовься. Хоть ты богач, хоть бедняк, хоть выдвиженец в депутаты. Здесь все равны.

– Так вот все просто? – усмехнулся Стас.

– Ну, может, и не совсем так, но по большей части, – пожал капитан плечами. – А в большом городе вообще все с ног на голову перевернуто. Воруют одни – сажают других. Жена с синяками – так ее же и в «обезьянник». Зачинщик драки заяву пишет, освидетельствовав двухсантиметровый синяк под глазом, а того, кто дурака уму-разуму учил, за это и сажают.

– Зато в городе развлечений хоть пруд пруди, – заметил Крячко. – Клубы, бары, не чета этому, массажные салоны. Да что перечислять? Там в одном месте все сразу получить можно. Вот, я слышал, есть у вас в Воронеже фирма одна. Как же она называется? «Реал»? Нет, не так. «Ареал»? Тоже не то. Черт, название забыл!

– «РуАр», – подсказал Звонников.

– Верно! «РуАр»! А я гадаю. Чувствую, что рядом, а на язык не идет, – радостно заявил Крячко. – Хорошая, говорят, фирма. Все по высшему разряду, и цены демократичные.

– Мы про одну и ту же фирму говорим? – В голосе капитана проскользнуло сомнение. – Наш «РуАр», и вдруг демократичные цены? Нет, друг, это не про него. Да и само место не про тебя.

– Что так? Я что, рожей не вышел? Или у них там по одежде дресс-код? – Крячко сделал вид, что оскорблен. – Я, между прочим, тоже не из бомжей. Китель форменный прихватил.

– Ага, в «РуАр» в кителе только и соваться, – громко, от души рассмеялся Андрей. – Ну, насмешил, товарищ полковник. В «РуАр» – в ментовском кителе!

– Чего ржешь-то? Я при погонах тот еще красавец, – продолжал ломать комедию Стас, надеясь вытянуть из Звонникова информацию об интересующей его фирме.

– Да ты хоть знаешь, что такое этот самый «РуАр»? – отсмеявшись, спросил Звонников. – Кто тебя вообще надоумил туда соваться?

– Друг мой. Он их услугами систематически пользуется, – выдал Крячко.

– И кто же у нас друг? Металлом занимается? Или, может, с продажи алкоголя бабки стрижет? – Капитан разразился новым приступом смеха. – Чего же он тебя тогда туда не отвезет? Или ты сам по экзотике соскучился, вот и сидишь в этой дыре с простыми смертными?

– Он – фермер, – с гордостью произнес Стас. – Плодовые сады у него, и цех по переработке сырья. Не последний человек в Панино, между прочим.

– Ольшевский, что ли? Это он-то в «РуАре» свой человек? – У Звонникова даже смех пропал, лицо сразу сделалось серьезным. – Не хочу никого обидеть, да только друг твой, видать, прихвастнул чуток. Ольшевский мужик хороший, стоящий. И друг наверняка прекрасный, да только на этот раз его куда-то не туда занесло.

– Чем же мой друг вашему клубу не подходит? – спросил Крячко.

– Да тем, что в этот клуб тому, у кого доход восьми ноликов не насчитывает, дорога заказана, – честно ответил Звонников. – А, насколько я знаю, у Ольшевского дела с его плантациями не особо чудесно идут.

– И все же он в этом клубе свой человек. Он и визитку мне презентовал. – Крячко достал пластиковый прямоугольник и предъявил капитану. – Видишь, не врет мой друг.

– Подумаешь, визитка, – фыркнул Звонников. – Вот если бы он тебе членский билет выдал, тогда бы я еще призадумался. А визитка – чихать они на нее хотели!

– Да что ты все заладил «не может быть, не может быть». Толком можешь объяснить, откуда уверенность, что друг мне врет? – вспылил Крячко, и на этот раз ему даже притворяться не пришлось.

– Ладно, расскажу тебе, что из себя представляет этот клуб, – смягчился капитан. – Ты пивка-то себе закажи, рассказ будет долгим.

Крячко послушно подозвал бармена, попросил налить еще кружку пенного и обновить блюдо с фисташками. Попытался было заказать угощение и Звонникову, но тот наотрез отказался. Одной бутылки «Боржоми» ему, мол, за глаза. Получив заказ, Стас приготовился слушать. Звонников достал из нагрудного кармана пачку сигарет, прикурил и начал рассказывать.

Клуб «РуАр» основал один из так называемых «сынков олигархов», Артем Рубан. В Воронеже олигархи не чета столичным, но, по местным меркам, люди это весьма и весьма состоятельные. И настолько же влиятельные в рамках отдельно взятого города. Произошло это без малого десять лет назад. Сам Звонников в то время заканчивал школу милиции и был полон романтических соплей относительно своей будущей профессии. Ему казалось, что стоит только получить место на районе, и он сумеет избавиться от всех преступников разом.

Артем Рубан преступником не был. На тот момент он был всего лишь двадцатипятилетним сосунком, гоняющим на спортивном авто, подаренном дражайшим папочкой, и живущим в закрытом коттеджном поселке, который тот же папаша презентовал. Детдомовским мальчишкам, каким был в то время Звонников, жизнь Рубана казалась раем. А так как пути их частенько пересекались на различных конференциях и демонстрациях, на которые детдомовцев гоняли чуть ли не каждый месяц, то и все похождения, и приключения молодого миллионера проходили у них на глазах.

В какой-то момент Рубан вдруг решил остепениться, начать новую жизнь с нового листа. Этой метаморфозе, как водится, предшествовал крупный скандал с участием Артема. Напившись, тот попал в ДТП, вернее, стал его виновником. Папаша его тогда отмазал, но поговаривали, что за провинность лишил наследника содержания. Привыкший к роскошной жизни, влачить жалкое существование на подачки матери Рубан не захотел. Вот тогда и образовался этот самый элитный клуб под названием «РуАр». Собственно, сама аббревиатура содержала в себе всю степень амбиций молодого наследника. Ру – первый слог от фамилии, Ар – соответственно, первый слог от имени. Несмотря на то что у Рубана были помощники из числа привилегированных друзей, увековечить для истории Рубан решил только свое имя.

Поначалу в клуб принимали всех желающих, и даже без крупных финансовых вложений, то есть без требования оплатить вступительный взнос. Но постепенно в клуб начали подтягиваться настоящие корифеи от бизнеса. Он начал процветать и приносить стабильный доход, а вместе с ним начал набирать вес и Артем. Папаша Рубана чуть не лопался от гордости. Еще бы ему не радоваться. Сын пошел по стопам отца, сам создал себе нишу в коммерческих дебрях, сам ее занял и удерживал позиции, не требуя помощи от кого бы то ни было.

В итоге на настоящий момент клуб Рубана является сугубо закрытым местом, где богатые и очень богатые люди Воронежа расслабляются после тяжелой трудовой недели. А так как подняться над серостью будней желающих достаточно, более того, число их с каждым днем все растет, Рубан имеет шикарную платформу для любых действий. В его клуб попасть могут лишь избранные.

Условия членства простым смертным неизвестны, но поговаривают, что, прежде чем выдать книжку для оплаты членских взносов, кандидата проверяет сам Рубан. В случае, если он по каким-то причинам кандидата забраковал, тот не получит права на место в клубе, даже если у него куча бабла, и он за раз может выкупить абонемент на десять лет вперед. В этом случае деньги роли не играют, поэтому в среде богатых людей имя Рубана произносят с уважением, и ссориться с ним желающих не находится.

После рассказа Звонникова Крячко призадумался. Как мог Ольшевский попасть в этот элитный клуб? Кто дал ему визитку? И звонил ли он хоть раз по телефону, указанному на обороте карточки, или она оказалась у него совершенно случайно? Что вообще он забыл в этом клубе? Люди, отъевшиеся на госзакупках и прочей бюрократической ерунде, Николая никогда не привлекали. Более того, он их на дух не переносил. А тут вдруг раз – и он в среде олигархов. Впрочем, проверить, звонил ли Ольшевский в фирму Рубана, труда не составит. На этой мысли Крячко решил задержаться. Направление, в котором следует вести расследование, определилось, он это сразу почувствовал, как и то, что без помощника ему не обойтись. Хотя бы в качестве консультанта. И кандидатура Звонникова как нельзя лучше подходила для осуществления его плана.

А планировал он попасть в этот элитный клуб и выяснить все изнутри. Но сначала ему необходимо получить распечатку звонков с мобильника. Если Ольшевский с владельцем клуба все же договорился, Стас это увидит почти сразу.

Приняв решение, он больше не сомневался. Отодвинул от себя кружку и выложил все, что касалось ситуации с исчезновением Ольшевского. Прямо и начистоту.

Глава 5

Утреннее пробуждение далось Стасу нелегко. Вечером ему казалось, что выпил он не так много, но у коварного напитка на этот счет оказались свои представления. Может, местное пиво для крепости со спиртом бодяжили, а может, просто последняя кружка, как водится, лишней была. Как бы там ни было, проснулся Крячко с головной болью и ломотой во всех мышцах. Ночевал он у Ольшевского, больше все равно было негде. С трудом разлепив глаза, выключил будильник и поплелся в душ, благо этот элемент цивилизации Ольшевский додумался устроить в доме.

Контрастный душ привел мысли в порядок, а чашка крепкого кофе и пара таблеток аспирина помогли окончательно проснуться. Чтобы помочь желудку заработать в привычном режиме, Стас забросил в рот пару кусков колбасы все с теми же прогорклыми гречневыми хлебцами. С вечера он забыл забрать из машины остатки татарских пирожков, а тащиться до машины по темноте не хотелось.

Разговор с капитаном Звонниковым оказался весьма продуктивным. За какой-то час Крячко узнал о клубе «РуАр» столько интересной информации, сколько и за неделю своими силами не собрал бы. Информация породила массу вопросов и столько же предположений, одно из которых Стас намеревался проверить в первую очередь. Он решил во что бы то ни стало попасть на территорию клуба и пообщаться с его представителями. В то, что визитка «РуАра» оказалась в доме Ольшевского случайно, он больше не верил. Пусть его интуиции далеко до гуровской, но кое-что и он в этом деле понимает. А понимал он одно: связь между исчезновением Ольшевского и клубом наверняка отыщется, стоит только копнуть поглубже.

Расправившись с завтраком, Крячко начал размышлять, как попасть в клуб, доступ в который открывает один-единственный человек – Артем Рубан. Вчера Звонников сказал, что к Рубану так просто не подобраться, его папаша имеет вес не только в Воронеже, так что официальный вариант не прокатит. Крячко попросту не дадут разрешения побеспокоить Рубана-младшего, какие бы аргументы и факты он ни предоставил. А если учесть, что никаких фактов у него и не было, дело представлялось совершенно безнадежным.

Но Стас не унывал. Наоборот, в какой-то степени он даже радовался тому, что появилась ниточка, и неважно, что он пока не знал, как за нее потянуть. Не бывает безвыходных ситуаций, бывают люди, которые не стремятся найти выход, а он, полковник полиции Стас Крячко, к их числу не относится. Вчера последние полчаса беседы они с капитаном пытались вспомнить людей, через которых можно получить выход на Рубана. Вернее, Звонников пытался, а Крячко его активно подстегивал.

Андрей предлагал два варианта, но оба они казались шаткими, так как цепочка людей получалась уж больно длинной. Первый вариант – классический. Клуб Рубана расположен в пригороде, товары туда доставляют фирмой доставки. Заказы поступают в фирму под названием «Экспресс-доставка». Да, название без претензий на оригинальность, зато суть деятельности раскрывает. Эта фирма ежедневно отвозит в клуб продукты, алкоголь, табачные изделия, товары первой необходимости, а также все, что может потребоваться обслуживающему персоналу.

Лично владельца «Экспресс-доставки» Звонников не знал, но знал жену его бывшего одноклассника. Когда-то эта женщина жила в Воронеже и даже была влюблена в капитана. Взаимностью он ей не отвечал, но, приехав в Панино, знакомство возобновил. Ничего предосудительного или достойного сплетен местных кумушек между ними не было, просто приятельские отношения. Раз в месяц встреча, да пара звонков в неделю. Инициатором встреч всегда выступала она, а Андрей лишь поддерживал инициативу, не так много друзей он успел завести в поселке, чтобы отказываться от таких встреч.

Звонников предложил попробовать выйти на Рубана через эту женщину. Крячко понимал, что, пойди они по этому пути, знакомой Звонникова придется напрягать мужа, а тому, в свою очередь, уламывать одноклассника, и неизвестно еще, выгорит ли, или все развалится на начальном этапе.

Сама идея заключалась в следующем: Крячко временно устраивается курьером, доставляет в «РуАр» продукты или бытовые товары, и, пока разгружают товар, он незаметно исчезает. Машина уходит, он остается в загородной резиденции и дальше действует по обстоятельствам. Технические детали данного варианта тоже вызывали опасения. Если все срастется, владелец «Экспресс-доставки» возьмет Крячко на работу, а уж каким образом тот убедит хозяина фирмы послать его в «РуАр» – забота самого Крячко. Способ не самый худший, но чересчур долгий. Время – важный фактор, поэтому-то Стас и не ухватился за него сразу.

Второй вариант – более рациональный и эффективный, но осуществить его довольно сложно. С месяц назад в загородном клубе началось строительство нового корпуса для отдыхающих. Заведовал строительством сосед Звонникова. Пойти подсобником на строительную площадку – идеальный вариант, но существует одно «но». Этот самый сосед мужиком слыл вредным, въедливым и до жути щепетильным в отношении работы. Строители в его фирме работали до седьмого пота, а от тех, кто пытался филонить, он быстренько избавлялся. Он лично следил за своими людьми, выделяя регламентируемое время на обед, на перекуры и даже на посещение туалета. Как, скажите, при таком тотальном контроле проводить расследование? Что толку, если, попав на территорию клуба, у тебя не будет возможности отлучиться? Так себе перспектива. Вот и получается, что вариантов два, а зацепиться не за что.

Звонников, правда, пообещал навести справки, может, у кого-то из отдела имеется более реальная возможность выйти на Рубана, но предупредил, чтобы Крячко на это не особо рассчитывал. С полицией у Рубана были сложные взаимоотношения, основанные на давней неприязни. Он не любил сотрудников правоохранительных органов, а они недолюбливали его.

«Как бы выяснить, откуда Ольшевский взял визитку «РуАра»? – в сотый раз за последние несколько часов задал себе вопрос Стас. – Быть может, и мне этот вариант подошел бы». В том, что Ольшевский проводил каждое воскресенье не на авторынке, а в клубе, он уже был почти уверен. И причина тому, в свете новых фактов, была вполне очевидна. За кружкой пива и глотком «Боржоми» Звонников рассказал, какие слухи ходят про фирму Рубана в кулуарах районных отделов полиции Воронежа. Было видно, что обсуждать эту тему с малознакомым человеком, а тем более с представителем столичной полиции, ему не хочется. Но после откровенности Крячко он просто не мог не ответить тем же.

Как выяснилось, элитный клуб Рубана имеет вес в среде состоятельных людей Воронежа не за высокое качество обслуживания, не за уникальную, по российским меркам, конфиденциальность, не за умение провести светский прием или обеспечить незабываемый досуг самому взыскательному клиенту, а за что-то совсем иное. Для того чтобы клуб процветал, ему нужна была фишка. Такая, какой нет в других подобных заведениях. И Рубан ее нашел.

Еще с незапамятных времен, задолго до Древнего Рима с его легендарным Колизеем, где на протяжении многих веков проходили гладиаторские бои, люди жаждали зрелищ. Комедийные постановки, театральные действа, карнавальные шествия: все это находило отклик в сердцах обывателей. Но наиболее яркие впечатления, обеспечивающие максимальный выброс адреналина, приносили не спектакли и шествия, а турниры, состязания и побоища с участием животных или без таковых.

Мужчины и женщины Древнего мира желали приобщиться к чему-то по настоящему жестокому, увидеть кровь на бойцовской арене, на руках и телах гладиаторов. Желали видеть, как сильнейший возвышается над поверженным телом противника, будь то лев, пожирающий свою жертву, или человек, водрузивший стопу на грудь истекающего кровью человека. Им это нравилось, приносило некое извращенное удовлетворение. Вот, мол, какого колосса сбросили с пьедестала, а я сижу себе на каменной скамье, целый и невредимый, хотя сам с вершок, и ручки у меня короткие.

Кровавые игры продолжались почти тысячу лет, достигнув пика еще до появления Амфитеатра Флавиев, после чего интерес к ним пошел на убыль. В современном обществе и речи не шло о жестокой расправе на глазах возбужденно орущей толпы. Не было больше звериной охоты, когда слабо вооруженный гладиатор выходит против двух голодных и разъяренных хищников. Не было и публичной расправы над осужденными преступниками, приговоренными к так называемой «казни зверями». Или только казалось, что не было?

Общественное мнение, социальные нормы и закон, конечно, против подобных развлечений, это так, но если копнуть глубже, то, по сути, ничего не изменилось. Люди, а в особенности мужчины, чьим повседневным занятием является пересчет денег, подписание договоров или скучные собрания акционеров, все так же жаждут получить свою порцию адреналина. Да, есть экстремальные виды отдыха, такие, как прыжки с парашютом, прогулки на гидродельтаплане, дайвинг с акулами, восхождение на вершину вулкана, и, как альтернатива, восхождение на ледниковую вершину в альпинистской связке. Не нравятся горы? Тогда вот вам другое предложение: спуск по горной реке на лодке-челноке, или прогулка дикарем по непролазным джунглям, со скудным запасом, включающим лишь спички и соль. И это лишь малый список того, что в наши дни испытывает на себе человек, лишь бы получить адреналиновую дозу.

Но есть категория людей, которым мало и этого. Для таких дельцы вроде Рубана устраивают игры, подобные кровавым играм Колизея. Бои без правил, травля диких зверей, петушиные бои и им подобные развлечения – вот что предлагают сегодня скучающим бизнесменам в элитных заведениях. У Рубана личной фишкой стали собачьи бои. Не слишком экзотическое развлечение, по мнению Крячко. Да, собачьи бои в России под запретом, и даже статья, по которой полагается штраф, а то и до двух лет тюрьмы, предусмотрена.

Жестокое обращение с животными, вот как она звучит. Но на деле закон этот не работает, а правоохранителям до устроителей собачьих боев, как правило, нет никакого дела. Почему? Да потому, что доказать невозможно. Согласно статистике, за год, по настоятельным обращениям со стороны инициативных групп охраны животных, в столице по этой статье возбуждают не больше десятка дел, но до суда доходит максимум два, да и те при хорошем адвокате гарантированно становятся провальными. Так чего ради правоохранителям время тратить на владельцев собак, которые грызут друг друга почем зря?

Ну, получит прокуратура заявление о жестоком обращении с животным, прочитает про устроителей собачьих боев, спустит распоряжение разобраться. Придет участковый к хозяину собаки, посмотрит на животное, на котором две-три царапины, да и те зеленкой обработанные, руку пожмет и уходит. А три месяца спустя новый бой, и пес снова в обойме. И никуда от этого не денешься. Как говорится, идеальной системы правосудия у нас еще не создали. А устроителей не трогают, потому что там такие бабки крутятся, что заведомо ясно: шансов доказать нарушение закона вообще никаких.

Вот и с Рубаном полиция не связывается, тем более что на него еще ни разу жалобы не поступали. Только собачьи бои – это еще не все. Ходят слухи, что бои эти как тотализатор используют. Ставки крутятся огромные, а собаки – все как на подбор, и из регионов приезжают, и местные бьются. Вроде как незаконный способ обогащения, да только поди докажи? Проходит все на участке частного землевладения, куда без санкции прокурора соваться бесполезно, а санкцию не получить, пока доказательства не предъявишь. Замкнутый круг.

Достоверно о боях и тотализаторе, устроенном на базе «РуАра», Звонникову неизвестно, всего лишь на уровне слухов, а с ними полиции разбираться – только народ смешить. И все же задуматься тут есть над чем. Визитка в доме Ольшевского в этом свете обретала новый смысл, а деньги, снятые с банковского счета, еще и усугубляли положение.

Стас полагал, что Ольшевский, каким бы образом он ни попал в клуб, устроил это исключительно ради денег. К собачьим боям он относился весьма заинтересованно. Он вообще недолюбливал собак, и неприязнь эта шла из далекого детства. Николай и дворовой собаки не держал по той же причине, и активистов от общества защиты животных чудиками считал, особенно когда те свои речи о запрете подпольных бойцовских клубов заводили. Все это Крячко было известно, поэтому он и был уверен, что выводы сделал правильные.

Ставка на тотализаторе могла существенно повысить его шанс на приобретение крутого автомобиля. Так почему бы им не воспользоваться? А то, что деньги все подчистую снял, наверное, шанс хороший выпал. Собака особо перспективная выступать должна была, а может, просто малыми суммами надоело заморачиваться, решил за раз куш сорвать. С теми, кто увлекается тотализатором, такое время от времени случается.

Но ведь он пропал. Домой какой день не возвращается. Да что домой, на работу носа не кажет. Не может быть, чтобы его исчезновение не имело связи с клубом и собачьими боями.

Стас не заметил, что просидел за кухонным столом над опустевшей чашкой больше часа. Пора было принимать решение, какой из вариантов выбрать, но он все медлил. На столе остались крошки от хлебцев, и Стас принялся собирать их, сметая раскрытой ладонью в тарелку. Чтобы ничего не пропустить, сдвинул емкости с сахаром и солью, расставленные на пластиковом поддоне, и внезапно рука наткнулась на небольшой бугорок под клеенкой. Он приподнял край, сунул руку внутрь. Пальцы наткнулись на какой-то предмет. Захватив край, Стас потянул предмет на себя, уже догадываясь, что сейчас увидит.

И не ошибся, ему в руки попал миниатюрный блокнот в дешевой обложке. Раскрыв его на первой странице, он присвистнул и начал перелистывать страницы, просматривая их одну за другой. Вот оно, подтверждение всех предположений. Ровные ряды дат и цифр, клички псов, отличившихся в определенном бою. Прогнозы на будущие бои и предполагаемые ставки.

– Вот ведь стервец! – не удержавшись, вслух ругнулся Стас. – Столько месяцев занимается этой ерундой и ни словом не обмолвился. Ну, подожди, Николя, отыщу тебя, три шкуры спущу. Будешь знать, как от друга секреты таить.

Он долистал блокнот до последней записи. Она была датирована прошедшим воскресеньем, но ни суммы, которую Ольшевский собирался поставить на бой, ни клички пса там указано не было. Только дата, отчеркнутая тремя жирными линиями, и огромный восклицательный знак.

– Что бы это ни было, дата эта должна была много для тебя значить, – продолжал размышлять вслух Крячко, – иначе ты не стал бы ее так выделять. Что же ты задумал, дружище? В какой переплет попал?

Чтобы не пропустить ничего важного, он пролистал блокнот до самого конца. И все равно чуть не проглядел то, что искал. После последней записи шли пустые листы, вплоть до обложки. Крячко даже потряс блокнот, раскрыв пальцами страницы. Ничего не выпало, и он в сердцах бросил его на стол. Тот упал обратной стороной вверх, яркая лампочка, которую Стас не удосужился отключить после того, как рассвело, дала отблеск от глянцевой поверхности, и он застыл. Затем снова схватил блокнот в руки и поднес к свету. На гладком синем фоне четко виднелись черточки и палочки, которые, при желании, наверняка можно было сложить в слова.

Будь у Крячко специальный состав, помогающий криминалистам снимать отпечатки пальцев, он уже через секунду смог бы прочесть запись, но таковой в наличии не оказалось. Стас окинул взглядом кухню, размышляя, чем можно заменить необходимый состав. Мука, соль, перец и им подобные сыпучие продукты не подходили однозначно. Они не заполнят неглубокие вмятины, оставленные ручкой, а лишь испачкают поверхность. Можно было попробовать использовать зубную пасту. Растереть по гладкой поверхности тонкий слой, а затем снять лишнее полотенцем, но он не был уверен, что, втирая пасту, не нарушит целостность записи, и направился в комнату.

Проходя через узкий предбанник, взгляд его зацепился за обувную тумбу. На самой верней полке стояла баночка с черным кремом, а сверху, под колпачком, новехонькая губка с пластиковым держателем.

– А вот это то, что мы ищем, – довольно произнес Крячко.

Он схватил банку с кремом и вернулся в кухню. Набрав щедрую порцию крема, начал аккуратно промакивать обложку, насыщая им поверхность. Способ сработал «на ура». По светло-синему фону черная запись проявилась почти идеально, и к свету подносить не пришлось.