Инвестком

На остаток денег Игорь организовал риэлторскую фирму. Но люди пришли с улицы, это был случайный сброд, деньги быстро закончились, а дело не пошло. В самом конце разворовали ортехнику и снова наехали бандиты; на сей раз Игорь их не очень боялся – грабить было нечего, он тихо закрыл фирму.

От всей затяжной семилетней комбинации с бизнесом у Игоря остались квартира в Чертаново (он не догадывался, что из-за квартиры предстоит шестилетний суд с бывшей хозяйкой) и две тысячи долларов. Так мало денег у Полтавского не было никогда в жизни, требовалось что-то срочно предпринимать. При закрытии последней фирмы Игорю перепала сделка по покупке квартиры в Бутово. Впервые в жизни он осуществлял сопровождение[22], но держался очень уверенно и не дал ни малейшего повода заподозрить, что у него нет никакого опыта. На этой сделке Игорь заработал восемьсот долларов. Он приободрился. Понял, что сможет заработать ещё.

Из других активов от лопнувшей фирмы оставалось расселение на Шаболовке: когда люди разбегались и тащили всё подряд, Игорь оставил себе документы. На сделке можно было заработать несколько тысяч зеленых. Расселение, однако, оказалось очень сложным из-за того, что соседи – в четырёхкомнатной квартире их было две семьи – жестоко враждовали между собой. В очередной показ – Игорь назначил встречу во дворе дома – в роли покупателя перед ним предстал бандитский босс. Игорь понял это сразу, едва тот вышел из «Мерседеса»: крутой человек в длинном чёрном пальто. Босса сопровождали два амбала, телохранители. Главный молча осмотрел квартиру и, не говоря ни слова, стал спускаться по лестнице. Амбалы неотступно следовали за ним. У подъезда крутые неожиданно остановились. Они явно ожидали, когда уйдёт Полтавский. И он действительно собирался уйти, потому что не в его силах было запретить им вернуться в только что показанную квартиру.

В этот момент, в летних туфлях на босу ногу (а стояла ранняя весна, почти зима, снег лежал в почерневших сугробах) из подъезда стремительно вышла расселенка Марья Семёновна. Увидев Игоря, она слегка смутилась, но тут же нашлась и солгала, что решила прогуляться.

Игорь, чуть помедлив, попрощался. Уходя, он заметил, что крутые разговаривают с Марьей Семёновной и что она протянула им какую-то бумажку. Наверняка это был номер её телефона.

Выходя со двора Игорь снова обернулся: вслед за Марьей Семёновной босс с амбалами входили в подъезд.

В тот день он вернулся домой сильно расстроенный, но скоро успокоился – в самом деле, неужели Марья Семёновна со всем своим ушлым семейством, с взрослым сыном, дочерью и невесткой настолько глупы, чтобы добровольно совать голову в петлю? К тому же и соседи наверняка будут против. Да и насчёт бандитов не факт, что босс захочет купить именно эту квартиру. Игорь настолько успокоился и отвлёкся, что на следующий день, когда Марья Семёновна попросила его по телефону прийти поговорить и захватить с собой документы – ей кое-что нужно посмотреть – Игорь не заподозрил никакого подвоха, не вспомнил даже, что у Марьи Семёновны должны быть ксерокопии. Да и трудно было её заподозрить: голос Марьи Семёновны был как никогда мил, в её ворковании Игорю послышались извиняющиеся интонации.

– А что эти, о чём вы с ними говорили? – На всякий случай спросил он. – Хотят квартиру? Вы разве не поняли, что это бандиты?

– А, глупости, – очень правдиво, как показалось Игорю, отвечала Марья Семёновна, – квартира им не понравилась. Я хотела поговорить с ними насчёт соседей, – Игорь больше не стал расспрашивать.

Он приехал и позвонил, без всякой задней мысли, она открыла дверь, Игорь вошел и сразу понял, что влип. В квартире находилось человек десять бандитов. Что бандиты – это он сразу почувствовал безошибочно, ему не требовалось ни золотых цепей, ни наколок на пальцах. На этот раз были не те, что в прошлый – тогда приезжал босс, а эти скорее шестёрки. Игорь не успел их разглядеть. Марья Семёновна, улыбаясь, провела Игоря в дальнюю комнату, предложила сесть и тут же коварно исчезла. Не успел Игорь опомниться, как вошёл их главный, крутого вида, со шрамом на лице.

– Ты понял, кто мы? – спросил он у Игоря.

– Да, – бандит, как показалось Игорю, посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Отдай документы от квартиры. Иначе тобой займётся милиция. Ты закрыл фирму, а документы оставил, это незаконно, – главарь с усмешкой назвал адрес чертановской квартиры, где Игорь в это время жил, но не был зарегистрирован. – А лучше я пошлю ребят, они тебя встретят у дома и как следует поколотят. Мы везде тебя найдём, если понадобится.

Насчёт милиции, конечно, это был полный блеф. Но с милицией бандит, похоже, всё-таки как-то был в связи. Иначе откуда он так быстро «пробил» адрес?

– Зачем вся эта инсценировка, – обиделся Игорь, – очень уж вы любите всякие мелодраматические эффекты. Прямо хлебом не корми… А зачем? Я всё равно не смогу никого расселить против их воли, – Игорь расстегнул портфель и достал документы Марьи Семёновны.

– Документы соседей тоже отдай, – распорядился бандит.

– У меня их нет… с собой.

– Поедем к тебе домой. Я пошлю ребят.

– Нет, лучше встретимся в метро, – у Игоря было только одно желание – побыстрее выбраться из западни, в которую заманила его Марья Семёновна. Больше он ничего не хотел. О соседях, что это их документы и что он не имеет права их отдавать, Игорь сейчас не думал – не до них. Пусть разбираются сами.

– Через два часа на Белорусской-кольцевой, – согласился уголовник со шрамом.

– Через три, раньше я не успею, – попросил Игорь.

– Хорошо, ровно через три. Без фокусов, – предупредил бандит, смерив Игоря грозным взглядом.

Едва вырвавшись из квартиры, Игорь позвонил по автомату сыну и попросил приехать на Белорусскую подстраховать, на всякий случай.

Встреча на Белорусской напомнила Игорю шпионский фильм. Бандит со шрамом тоже пришёл не один. В нескольких метрах от него стоял другой, молодой, с розой в руках для конспирации. Игорь подошёл и передал документы. Бандит перелистал листы – интересно, что он в них понимал? – и с угрозой сказал Игорю:

– Смотри, чтобы духу твоего больше не было. Иначе…

Он не договорил. Игорь отвернулся и хотел уйти. В этот момент подошёл младший, смерил Игоря враждебным и одновременно презрительным взглядом и сунул ему в руки розу. Растерявшись, Игорь взял цветок.

Он стоял и смотрел, как удаляются эти двое. Они шли быстро, словно чего-то опасались. Игоря охватила ярость. Оцарапав пальцы, он разломал розу на мелкие части, и так и стоял с этим мусором, урны поблизости не оказалось.

Игорь пытался позвонить соседям, предупредить, но их никогда не было дома, трубку снимала Марья Семёновна. Игорь так и не узнал, чем всё закончилось. Для себя он сделал вывод: нужно идти на большую фирму. Иначе слишком опасно.

17

В «Инвесткоме» Полтавскому повезло. Он оказался в отделе расселений у Валентины Антоновны Саблиной, но название это было чисто формальным: не возбранялось заниматься ни куплей-продажей, ни обменами, ни сделками с альтернативой. В той же комнате, разделенной на две части прозрачной перегородкой, размещался и отдел купли-продажи, что нисколько не мешало сотрудникам заниматься расселениями.

Игорь не помнил Валентину Антоновну, но она его узнала сразу – в недавнем прошлом Саблина работала на МИБе[23] в отделе недвижимости, где Игорь Полтавский был акционером. Он с трудом припомнил: в одной из комнат на бирже сидели девочки, прозванивавшие заявки на куплю-продажу квартир, но он всегда проходил мимо, не обращая на них никакого внимания. Так вот, одной из этих «девочек», на которых акционеры смотрели свысока, и была Валентина Антоновна.

Куда ярче запомнился Игорю тамошний аукцион: на продажу выставлены были четыре квартиры, за которые развернулась нешуточная борьба. Во время аукциона цены сенсационно взлетели в несколько раз – квартиры раскупили какие-то очень крутые бизнесмены. Однако некоторое время спустя Игорь по очень большому секрету узнал: аукцион был инсценировкой, придуманной специально для акционеров. На самом же деле квартиры никто не продавал. Мало того, из четырёх якобы выставленных на продажу квартир две вообще не подлежали продаже. Одна из них принадлежала жене аукциониста, другая находилась в собственности у кого-то из сотрудников биржи.

Валентина Антоновна была сдержанная, почти без эмоций, – Игорь впоследствии не мог вспомнить, чтобы она когда-нибудь улыбалась, – скорее некрасивая, но зато очень неглупая и деловая, совершенно без возраста. Игорю казалось, что Валентина Антоновна существенно младше его, но сколько ей лет, он абсолютно не мог предположить – могло быть чуть больше двадцати пяти, но столь же вероятно, что около сорока. Игорь обращался к ней по имени-отчеству и она к нему тоже; отношения сложились официальные, деловые, очень удобные, но не близкие. Игоря это устраивало.

Он был доволен работой в «Инвесткоме». За неполный год сделал шесть сделок, из них четыре больших расселения. По его подсчётам чистая прибыль корпорации составила тысяч семьдесят пять долларов.

Работать в то время было относительно легко. Никаких дежурств и связанной с ними потери времени. Игорь приходил на работу, получал у Валентины Антоновны кучу заявок, а вечером с домашнего телефона обзванивал потенциальных клиентов и вёл с ними переговоры.

Расселяли коммуналки на инвесткомовские деньги: вначале приобретали жильё для расселенцев, одновременно выкупая их доли; оформляли эти доли на риэлторов или на специально зарегистрированные фирмы и лишь потом освободившиеся квартиры продавали свободными. Для выкупа жилья «Инвестком» брал кредиты в Московском городском банке. Работать подобным образом было значительно удобнее, чем расселять квартиры на деньги клиентов, несмотря на то, что проценты по кредитам съедали немалую часть прибыли. Но «Инвестком» не оставался внакладе. Наоборот, к банковским процентам он прибавлял свои и как бы условно выдавал кредиты риэлторам – эти проценты уменьшали расчётную прибыль и, следовательно, зарплату экспертов. Это было не очень справедливо, но ради удобства стоило терпеть, тем более, что доходы всё равно выходили хорошие. Однако месяцев через восемь после прихода Игоря в корпорацию Московский городской банк лопнул. Говорили, что к его банкротству приложили руку владельцы «Инвесткома» – не рассчитались по кредитам. Не рассчитались они вроде бы и потом, какая-то тёмная история, будто бы были повязаны, что-то об этом писали в газетах. Но Игорь так и не узнал ничего определённого, до него долетали только противоречивые слухи.

Без кредитов расселять квартиры приходилось на деньги толстосумов-покупателей. Это было намного сложнее, потому что крутые гнули пальцы и выкупать квартиры приходилось сразу целиком, а не по частям, как раньше. Получались очень сложные цепочки, однако именно в этот момент Игорю повезло на покупателей – попались хорошие, нескандальные люди, так что в итоге он оказался в выигрыше. Словом, Игоря всё устраивало в «Инвесткоме», он не собирался никуда уходить, даже, напротив, рассчитывал со временем получить повышение. Он ведь ничем не хуже Валентины Антоновны…

…Игорь слегка удивился, когда его вызвали к Козлецкому. Возможно, предстояло продолжение недавнего разговора. Он скорее ожидал хорошего. До этого общаться с Козлецким приходилось всего дважды. Первый раз, когда Игорь только пришёл в «Инвестком». Тот, первый разговор, показался ему очень странным.

– Какой у вас знак зодиака? – вместо вопросов по существу поинтересовался генеральный директор.

– Не знаю. Я этим не интересуюсь, – Игорь искренно удивился, не сумел даже скрыть усмешку. В то время подобные странности ещё не вошли в моду.

– Напрасно, – настойчиво сказал Козлецкий, – это важно. Когда вы родились?

– В конце января.

– Водолей, – воскликнул Козлецкий, – это скорее плохо.

– Почему? – удивился Игорь.

– Среди водолеев нередко встречаются ненадёжные люди. Вас могли бы не взять в разведку, – Козлецкий спохватился. – К вам это, скорее всего, не относится.

– У них что, нет других критериев отбора? – поинтересовался Игорь. – До сих пор я полагал, что каждого человека надо оценивать индивидуально. По личным заслугам. Сказать честно: я не верю в эту хиромантию, – получилось нехорошо, будто он, Игорь, поучает Козлецкого. Тому это могло не понравиться.

– Ладно, идите, – Козлецкий неожиданно поднялся, лицо расплылось в детской застенчивой улыбке, – желаю успеха. («Застенчивый человек. Не знал, о чём говорить», – пожалел его Игорь).

Скорее ошарашенный, чем огорчённый, Игорь вернулся в отдел.

– Как поговорили? – поинтересовалась Валентина Антоновна.

– Очень странный разговор, – признался Игорь, – ни слова по делу. Спрашивал мой знак зодиака. Почему-то ему не нравятся Водолеи.

– Это его пунктик, – понизив голос, сказала Валентина Антоновна, – у нас в отделе был такой Петя Ломакин, очень толковый риэлтор. Козлецкий его уволил. Не понравилось, что он то ли Козерог, то ли Овен.

– А в приказе что написал?

– Какой приказ, Игорь Григорьевич? – удивилась Валентина Антоновна. – У нас не Советский Союз. Профсоюза нет, трудовой договор – вы ведь сами уже знаете – в одном экземпляре, только у администрации. Приказал охраннику не пускать, вот и весь приказ. Он и меня может выгнать точно так же. И целый отдел.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Йезиды – курды-христиане.

2

Юрчики – юрчиками называли сторонников Народного фронта Таджикистана, который выступал на стороне бывшей коммунистической номенклатуры. Полагают, что название «юрчики» возникло в честь Ю. Андропова.

3

Вовчики – так называли сторонников исламистов

4

«Молодёжь Душанбе» – так именовались участники волнений в Душанбе (в основном действительно молодёжь) в официальных сводках летом 1992 г., а также участники захвата резиденции незадолго до того (24 ноября 1991 года) избранного президентом Р. Набиева, который уже 07 сентября 1992 г. вынужден был написать заявление об отставке после неудачной попытки бегства из Душанбе в Хаджент.

5

Цены в масштабе 1996-97 годов.

6

Владислав Ардзинба – первый президент Абхазии. Владислав Ардзинба возглавлял самопровозглашённую Республику Абхазия с 1990 по 2005 год. С 1990 года – председатель Верховного Совета Абхазской ССР, провозгласившего независимость Абхазии, с 1994 по 2005 год – первый президент Республики Абхазия. Сыграл ведущую роль в отделении Абхазской ССР от Грузии и в последовавшей за отделением войне, в ходе которой из Абхазии было изгнано грузинское население.

7

Неприватки – на риэлторском сленге неприватизированные комнаты или квартиры.

8

Квадратов – квадратных метров.

9

Московская центральная буржа недвижимости (МЦБН) – одна из первых крупных компаний, занимавшихся недвижимостью. Первоначально: Московская центральная биржа недвижимости. Когда биржам было запрещено законодательством заниматься небиржевой деятельностью, переименована в «буржу».

10

«Гута» – «Гута-банк». При губернаторе А. Тяжлове Московская область получила у «Гута-банка» кредитов на сумму в 40 млн. долларов. К моменту избрания губернатором Б. Громова в 2000 году требовалось возвращать кредиты; область находилась под угрозой банкротства. С целью не возвращать кредиты были организованы милицейские проверки банка, арестованы документы и ценные бумаги, выяснялись источники доходов руководства банка в прошлом. В результате силовых действий руководству банка пришлось спасаться за границей, «Гута-банк» был обанкрочен, но Московской области удалось не возвращать кредиты.

11

Шейлок – герой пьесы В. Шекспира «Венецианский купец», хищный ростовщик, еврей по национальности.

12

Джордж Оруэлл (1903–1950) – известный английский писатель. Известен прежде всего повестью-притчей «Скотный двор», где в аллегорической форме изображена революция 1917 года в России и романом-антиутопией «1984».

13

Тимченко Геннадий Николаевич – предприниматель, гражданин Финляндии, основу бизнеса которого составляет торговля энергоносителями, владеет значительными долями в торговых, нефтегазовых и транспортрных компаниях, в частности в компании «Gunvor», основатель инвестфонда «Volga Resources». По неподтвержденным данным Тимченко имел(ет) контроль над российским нефтяным гигантом компанией «Сургутнефтегаз». По утверждению британской «Financial Times» успехами в бизнесе Г. Тимченко обязан близким отношениям с В. В. Путиным.

14

ВКШ – высшая комсомольская школа.

15

«Чемодан, вокзал, Россия» – лозунг прибалтийских националистов в начале девяностых.

16

Децимация – казнь воинов (легионеров) в Древнем Риме в случае позорного поражения. Казнили каждого десятого, подлежащих казни определяли посредством жеребьёвки.

17

Банковские ячейки для расчетов стали активно внедряться только с середины девяностых.

18

На вторичке – вторичный рынок недвижимости.

19

Работала как биржа – в начальном периоде рыночных реформ в России существовала повальная мода на биржи, всего в стране их было создано около тысячи. Первые риэлторские фирмы были устроены по принципу бирж, т. е. работали ещё не эксперты и агенты, а брокеры; одни брокеры принимали заявки и вели сделки от покупателей, другие от продавцов. Это, конечно, было не слишком рационально, и от подобной системы работы ушли очень быстро. «Биржевому» этапу предшествовал совсем кратковременный «аукционный», когда на рынке имелись единичные квартиры на продажу при относительно большом количестве покупателей. Оба эти механизма укладывались в принципы работы бирж.

20

Андрей Мельниченко – в будущем основатель МДМ-банка и МДМ-групп, один из наиболее крупных российских финансистов, в то время – студент МГУ, занимался обменом валюты и чековыми спекуляциями.

21

Николай Цветков – основатель ряда чековых инвестиционных фондов, компании «Брокинвест», инвестиционной компании «НИКойл», позднее трансформировавшейся в группу компаний и банк «Уралсиб».

22

Осуществлял сопровождение, т. е. сопровождал сделку – обеспечивал проведение сделки по покупке квартиры, подобранной самим клиентом.

23

МИБ – Московская инвестиционная биржа.