Вселенная пассажа. Сборник

Вселенная пассажа

Сборник

Елена Ленская

Выражаю огромную благодарность своей дорогой свекрови Екатерине Борисовне за помощь в редактуре сборника, своей подруге Екатерине за поддержку, своей маме Любови Васильевне за теплоту и понимание, и своим детям Даниле и Дарине за вдохновение.

Иллюстратор Елена Ленская

Дизайнер обложки Дарья Ференци

© Елена Ленская, 2020

© Елена Ленская, иллюстрации, 2020

© Дарья Ференци, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4483-9618-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВСЕЛЕННАЯ ФЭНТЕЗИ

Адское безобразие

Продолговатый череп, покрытый копотью, разящий табаком, скакнул в темный угол склада, и тут же раздался характерный звук чего-то разбившегося.

– Велиар! – Мадиас хотел как можно громче и злее гаркнуть, но поперхнулся, закашлялся.

– Это не я, – раздалось меланхоличное из противоположного угла.

– Не ты, – прохрипел старый черт содранным от кашля горлом, – это гадина твоя парнокопытная! Убери эту заразу отсюда! Где я теперь пепельницу такую найду?

– Да у дяди этого дерьма навалом…

– Убери, я сказал!

– Псих, сюда иди.

Из темного угла, прикрываясь остатками черепа, неуверенно, едва заметно дрожа, показался маленький черт.

– Гадина такая! – рявкнул хранитель, замахнулся на озорника корявой клюкой.

– Ой-ой! – пискнул чертенок, побросал черепки, кинулся спасаться к хозяину. Обернулся маленьким паучком, но перестарался, и по грязному липкому полу, остервенело перебирая шестью лапками, медленно, но упорно пыхтя, поползла черная точка. Мадиас хотел придавить ее копытом, не успел – Велиар подхватил бегуна, посадил себе на плечо.

– Псих, это не хорошо, – больше для хранителя, чем в назидание, изрек молодой князь.

Паучок обратился в черта размером с воробья и тут же обнял спасителя за щеку.

– Я тебя так люблю! – пискнул счастливо, – так люблю!

– Велиар, иди отсюда, – старый черт громко скрипнул зубами. – Я попрошу Велиара-старшего больше тебя мной не наказывать. Ведь получается – наказан я! Что ты за темный ангел такой, от тебя весь Ад стонет! Был ты моим сыном… Хотя нет, не дай бес мне такого сына.

– Я должен разобрать твой склад, – Велиар потянулся, хрустнул позвонками, глубоко, сладко зевнул. – Но мне лень.

– Вот и иди отсюда, я скажу – старался молодой князь, все пальчики поиспачкал, наказание отбыл.

– Скуш-на… А это что?

Велиар шагнул к окну, отдернул штору, впустив в полумрак склада колючие лучики заката. Штора до конца не открылась, он дернул еще раз и тут же получил гардиной по затылку. За гардиной посыпалась штукатурка, Велиар отшатнулся, наступил на что-то скользкое, не удержался и, цветисто матерясь, свалился в кучу хлама, откуда тут же послышался характерный звук чего-то разбившегося.

Мадиас беспомощно взвыл.

– Ушибся? Ушибся?! – сокрушался чертенок, пытаясь вытащить хозяина из пыльной кучи. – Ай, ушибся! Караул!

– Да что с ним будет? – отчаянно простонал хранитель. – Изыди, Велиар! Изыди, гад такой!

– Да щас уйду, – молодой князь ловко поднялся, подошел к окну и, нагнувшись, поднял с пола старое зеркало. Тусклое стекло, размером с большую чугунную сковородку в непримечательной серебряной оправе почти ничего не весило.

Велиар стер с находки пыль, посмотрелся в отражение – черноглазый, чернобровый, загорелый. Истинный аристократ после пляжного сезона.

– Красавец, да? – довольно спросил он у сидевшего на плече чертенка.

Псих крутился и так, и эдак, выставил кругленький животик, оттопырил тощий зад, подмигнул себе и согласился:

– Мачо!

– Что за штука?

– Нравится – забирай и вали отсюда! – все больше раздражаясь, рявкнул Мадиас. – Бабка еще твоя над ним колдовала, чтобы девок на гаданиях пугать. Бывает, сядет дура какая себе жениха высматривать, а на нее черт из зеркала смотрит, или грешника какого после процедур впихнут. Там визгу, тут ржут до икоты.

– И как оно работает? – Велиар оживился. – Это что-то типа портала?

– Типа, – Мадиас нетерпеливо подтолкнул князя к выходу. – Потри его и вызови хозяина другого зеркала. На какое последнее выходили, то и портал откроет. А с настройками сам разберешься. Бабка твоя особо не мудрила. Это тебе не смартфон какой. Все, иди отсель!

Добравшись до дома, Велиар проскользнул в свою комнату, краем уха услышав, как отец сокрушался по поводу переполненных котлов с грешниками. Нечестие и беззаконие в эту пору у людей было в особом тренде, но норму превышать Сатана строго запретил. А по своим котлам темные князья распихивать чужих грешников не хотели. Раз казенных котлов не хватает, придется свои варить, а это кредит брать. И так далее и тому подобное.

Зеркало отлично вписалось в скудный интерьер холостяцкой комнаты – у окна рядом с кроватью. Велиар потер его рукавом и приготовился ждать. Ответ пришел почти сразу – с другой стороны на него смотрели самые прекрасные во всех мирах девичьи глаза! Глаза отодвинулись, давая обзор на премилейшее сонное личико. Девушка взъерошила волосы, скривила пухлые губки и хрипло произнесла:

– Жизнь – дерьмо!

– Ты ж моя дьяволица! – с придыханием изрек молодой князь, расплываясь в томной, слегка ошалелой улыбке. – Ох, ты ж епть…

– Баба – как баба, – пискнул чертенок.

– Это моя баба, Псих… Мне срочно нужен Сид!

Сидриэль замер над мольбертом, старясь в деталях рассмотреть пейзаж за окном – густые кроны деревьев, тонущие в огненном закате. На блики не хватало тонов смешанных красок, и как их так смешать, чтобы передать силу и одновременную беспомощность умирающего на ночь солнца? Серафим повел могучими плечами, нахмурил густые брови, сощурил голубые глаза, пытаясь заставить воображение работать. Белый, немного красного, чуток оранжа? Или…

В голову уже стучалась догадка, но неожиданное появление вады спугнуло так нужную мысль.

– Сид! – Велиар влетел в комнату, схватил Сидриэля за руку и бесцеремонно потащил за собой. – У меня такое! Такое!

– Святые серфимы, Велик, хватит! – Сидриэль отложил краски, глубоко вздохнул для успокоения. – И что у нас на этот раз случилось? Опять Тартар разбомбил? Или групповуха не удалась?

– Вообще не угадаешь! – выдохнул Велиар, сверкая чернотой ошалелых глаз. – Сид, ты мне нужен! Очень!

– Я рисую…

– Сид! – темный князь бухнулся на колени и в мольбе протянул серафиму руки. – Сидюшка, дружочек!

Сидриэль колебался. Опять что-то его вада придумал. Что-то не хорошее, процентов на тысячу. Побери Святой Петр эти законы Равновесия! Каждому серафиму, достигшему уровня совершенного Просветления, для тренировки Благости и стойкости перед соблазнами дается амандем-вада – один из темных ангелов, за которым серафим обязан следить. В свою очередь, он становится для темного ангела таким же амандем-вадой, для поддержания Просветления темной души. Это одно из непременных условий основы Равновесия для места, где сосредоточена могучая Сила Бога Отца.

Сидриэлю вада попался тяжелый – дебошир и балагур, пьяница, повеса, первый дуэлянт. После особо бурной выходки Сидриэлю приходилось по нескольку часов читать Велиару проповедь о пользе Блага и важности Созидания. Хватало ровно на неделю, потом все начиналось снова. Велиар, в свою очередь, частенько таскал Сидриэля за собой, даже самогоном поил – серафиму не понравилось. Но такова уж работа темного князя – соблазнять своего ваду и подбивать на грехи. Пока не очень получалось, серафим собой гордился.

Но стоило случиться беде – Велиар спешил на помощь одним из первых. У Адских Врат частенько случались прорывы из-за нарушения Равновесия. Минуя хранителя Малика, к смертным рабам Божьим без спроса и разрешения рвались черти и демоны низших каст, сгораемые желанием испить Силы от живой души. Высшие темные называли таких «мотыльками», ибо тяга к жизни напрочь отбивала у них инстинкты самосохранения. И тогда Велиар и ему подобные ангелы вставали у «прорывов» с мечами наголо и рубили распоясавшихся «мотыльков» до тех пор, пока Малик, хранитель Врат, чинил бреши. Велиара частенько уносили с поля боя полностью истощенным.

За это Сидриэль своего ваду очень ценил. Ну и за то, что он до конца, часами слушал его проповеди, а не сбегал, как большинство темных. Спал, правда, местами, но всегда дослушивал.

– Ай, ладно, – вздохнул Сидриэль, привычно махнув большой белой кошке. – Пошли, Ля, у нас опять че пе.

В этот раз Велиар вошел в дом не прячась – когда он был с Сидом, отец не ругался.

– Доброе утро, дядя Велиар, – поздоровался серафим. – Что-то вы сегодня напряженно выглядите.

– Будешь тут в нирване, – вздохнул темный князь, нервно дернув себя за бороду. – Я скоро процедуры грешникам в своем саду делать буду. Места в Аду нет!

– А у нас недобор, – в унисон ему вздохнул серафим. – Беда с Равновесием!

– Да не то слово! – князь в сердцах бросил амбарные тетрадки на стол. – Вот чего Сатана тянет? Давно уже пора Армагеддон устроить, порядок навести, но нет, мы ждем не знай какой заразы!

– Сочувствую. До свидания, дядя Велиар.

– Ага, давайте, развлекайтесь, пока время есть…

– И? – Сидриэль остановился посреди комнаты. – Что?

– Во-от! – выдохнул Велиар, протянув к зеркалу руки. Осторожно подошел, прижался щекой, блаженно закрыл глаза. – Это оно!

– Не понял…

– Сид, это портал! – молодой князь нервно заходил по комнате. – Я только настроил, и тут она! Глазки, губки, щечки, жизнь – дерьмо! О, Сид, – остановился, взъерошил густую шевелюру, – она мне нужна!

– Дерьмовая жизнь? – Сидриэль напрягся. – Ты в своем уме? Или последнюю извилину на днях пропил?

– Сид, я нашел женщину!

– Вот свезло! – серафим иронично скривил губы, – а то такая редкость!

– Сид, ты должен ее увидеть, – князь дернул друга за руку, поставил возле зеркала. – Увидишь и поймешь!

– Ладно, – сдался ангел. – Показывай.

– Вот!

– Ну, – Сидриэль несколько мгновений рассматривал полоску светлых обоев в человеческой квартире. – И?

– Ушла. Но придет, это же ее дом! Давай ждать.

– Ну, давай.

Поначалу стояли возле зеркала, потом ужинали, наблюдали, как маленький черт и белая кошка гоняются друг за другом по комнате, а в саду у забора черти варят котлы, и вот, глубокой ночью зеркало ожило.

– Смотри! – Велиар на цыпочках подошел к порталу, словно боясь спугнуть чудесное видение. – Она нас не слышит и не видит, пока я сам не захочу. Ну? Что скажешь?

– О, Святые небеса! – только и выдохнул Сидриэль.

Серафим не мог оторваться от созерцания усталого личика чудной девы, смотревшей на свое отражение с грустью и тоской.

– Э! – Велиар ревниво толкнул ангела в плечо. – Она моя! Или ты мне не друг.

– Теперь я тебя понял, – серафим даже не обиделся. – Она прекрасна и чиста, словно капля Божественной росы в Райском саду.

– Я должен к ней попасть, – голос Велиара прозвучал безоговорочно твердо. – Сид, помоги. Я, кажется, влюбился… По-настоящему…

– Не пойму, – серафим в недоумении дернул крыльями. – В чем проблема? Бери пропуск на пару дней и иди к своим Вратам. Малик тебя пропустит.

– Да, тут такое дело… – Велиар резко сник, нервно дернул себя за волосы.

– И там накосячил? – Большие глаза серафима сделались еще больше. – И как умудрился? Самому стражу Адских Врат!

– Да… Я с дочкой его переспал случайно… С дочками… Со всеми пятью…

– Велик!

– Малик при отце пообещал мне уши отрезать и съесть заставить, если я ему хоть раз на глаза покажусь…

– А отец что? – Сидриэль в шоке опустился на кровать.

– Отец сказал – пусть ест…

Велиар точно знал – у Сидриэля именно в этот момент сформировалась в голове целая проповедь о благодетели, часов на пять как минимум, но друг, к счастью, сдержался.

– Идем к Райским Вратам, – Сидриэль сокрушенно покачал головой, понимая, что соглашается на очередную авантюру. Но Малик зря словами разбрасываться не станет, Велиара лучше спрятать на время. – Будем калитку караулить.

– Так Петр же бдит, – напомнил Велиар.

– Пошли. Время от времени калитка открывается, когда истинный праведник душу отдает. Нам они тут нужны, конечно, но тогда на той стороне молиться некому. А Равновесие и так шаткое. Вот и отправляет Петр праведников обратно. Через калитку. Только это не часто происходит. Нам ждать придется, караулить, обманывать. – Серафим строго посмотрел на друга. – Это исключительно последний раз.

– Исключительно! – заверил его молодой князь.

– И ради сохранения твоих ушей.

– Я только за!

Могучий посох Благочестия стоял в сторонке, терпеливо дожидаясь Петра, сидевшего на камушке возле райских Врат. Апостол с интересом наблюдал, как маленький черт, смешно вереща, улепетывал от пушистой белой кошки. Они бегали от одного куста к другому, периодически меняя форму и предмет преследования. Вот теперь чертенок уже не маленькая всклоченная козявка, а большой черный пес. И бежит он за кошаком, скаля длинные гнилые зубы. Забежали за куст, раздался едва слышный хлопок, и уже за псом скачет белоснежный кенгуру в синих боксерских перчатках.

– И долго ждать? – Велиар в нетерпении дергал себя за волосы.

– А я почем знаю? – серафим блаженно растянулся на травке за раскидистым кустом, совсем рядом с непримечательной калиткой. – Жди. Может сегодня, или завтра повезет.

– У-у! Я с ума сойду!

– Вот ведь засвербило. Давай-ка правила повторим. Ты помнишь, что у тебя максимум три дня?

– Помню.

– А потом?

– Потом обратно, – Велиар картинно закатил глаза, – потому как без разрешения, а значит, без защиты. Лишусь сил и исчезну из всех миров на веки вечные.

– А ты единственный наследник.

– Я помню!

– И силу свою там не проявляй. Ослабеешь и что?

– И помру! Да помню я!

Сидриэль сделался еще более серьезным.

– Я настроил портал так, чтобы иметь возможность влиять на тебя, если что. Связь будем держать ментально и через зеркало.

– Я помню. Ты главное Психа попридержи.

– Не беспокойся, Ля о нем позаботиться.

Псих обежал куст, обернулся огромным чертом, попытался схватить воинственного кенгуру. Зверюга ловко прыгнула в соседние кусты. Псих, издав боевой клич, кинулся следом, но почти сразу побежал обратно. Из кустов на него вывалилась свиноподобная тетка в раздельном зеленом купальнике.

– Иди сюда, чмо!

– Мачо! – в отчаянии поправил ее Псих.

– Сюда иди, мачо чмо! Ля-ля-ля!

– Па-ма-ги-ти!

Сидриэль осторожно толкнул друга в плечо:

– Смотри!

В это время калитка приоткрылась, впуская белоснежную душу очередного праведника. И пока Петр отвлекся на Проповедь о возвращении, Велиар ловко скользнул в проход.

Здесь все было старым. Ремонт, мебель и вся обстановка. Небогато живет его ненаглядная. Да ну и ладно. Велиар прошвырнулся по квартире, проверил возможное наличие лиц мужского пола – не нашел. Довольный, приготовился ждать.

«Велик, к зеркалу подойди»

Вернувшись в прихожую – именно там висело старое, местами потертое зеркало, Велиар широко улыбнулся, рассмотрев с той стороны друга.

– Я зеркало к себе в мастерскую перенес. Когда верну тебя обратно, никто ничего не учует. Наверное…

– Спасибо, Сид! – Велиар с удовольствием посмотрел на свое отражение. – Красава! Я готов!

– Дурью занимаемся.

– Не понял.

– А ты представь – Серафим тяжело вздохнул, – приходит девушка домой, видит у себя в прихожей здорового незнакомого мужика и что?

– Что?

– В лучшем случае – заорет и вызовет подмогу. В худшем – попытается убить. Вдруг у нее в сумке ружье?

Велиар долго, молча искал оправдания и другие развития событий, но пришел к выводу, что серафим прав.

– И чо делать?

Со стороны двери послышалось скрежетание ключа в замочной скважине.

– Сид! – взмолился Велиар, бледнея. – Сид, она пришла, спасай!

И ухнув, свалился на пол.

«Пользуйся, дружище»

Пока Велиар пытался понять, что у него есть руки, но это не руки, есть ноги, но это не ноги, и что-то тянуло со спины, входная дверь открылась.

«Сид! Я кто?!» – истерично взревел темный князь.

«Да не паникуй. Ты тот, кого женщины не бояться и даже любят»

«Помада?!»

«Кот, дубина»

«Я хренею, Сид!»

– Ты кто? – удивленный голос заставил Велиара собраться. – Откуда ты тут?

– Мяв, – все, что он мог сообразить в ответ.

– Ты чей?

Он постарался войти в образ, и когда очутился между двух ладоней, смело распахнул глаза и заурчал.

– Чудо ты какое! – девушка прижала кошака к груди, ласково погладила по шерстке. – Ты даже не представляешь, как мне сейчас не хватало чего-то такого…

«Меня ей не хватало! Слышишь?»

«Слышу»

Девушка прошла в комнату, мягко опустила кота на кровать. Велиар сел ровно, выпрямив спину, широко открытыми глазами посмотрел на девушку.

«…Сид…»

«Чего?»

«Сид, она на самом деле не такая. Я понял, зеркало показывает душу, а не тело»

«И что ты видишь?»

«У нее нет волос, почти нет бровей и совсем нет ресниц. И тощая она. Вот…»

«Ну, что, обратно?»

«Да щас! Даже не думай!»

«Для тебя это странно, ну да ладно»

Какое-то время они рассматривали друг друга, каждый думал о своем. Велиар решил, что внешность в данном случае не главное и, не теряя времени, поражаясь собственному громкому урчанию, полез к ней на колени. Тут же получил крепкие объятья, ласковое поглаживание, приятную щекотку возле уха.

– И что же мне с тобой делать? – тихо спросила девушка.

«Гладь, гладь, гладь меня… Чеши брюшко… А-а, кайф…»

– Как же мне тебя назвать?

«Темный Ангел наследный Князь Велиар-младший, детка!»

– Назову тебя Пуфик.

«Чего?!»

– Голодный? Пошли на кухню.

Она попыталась встать, но Велиар не дал – прижал лапками тощие коленки, уткнулся носом в мягкий живот, вдыхая ее запах, наслаждаясь нежными прикосновениями.

«Ну, Пуфик, так Пуфик»

Она засмеялась, схватила его, прижала к себе и все-таки встала.

– Ох, какой ты тяжелый! И какой славный!

«Да, я такой, наслаждайся, детка!»

Она принесла его на кухню, осторожно опустила на пол, открыла холодильник.

– А у меня нет ничего, – произнесла растерянно, словно извиняясь. – Так, не порядок. Я сейчас!

И ушла.

Велиар хотел было увязаться следом, но проиграл захлопнувшейся возле самого носа двери.

«Сид!»

«Чего, Пу-уфик? Ха-х!»

«Да ну тебя. Я понял! Понял, почему она такая странная!»

«И почему?»

«Аура тонкая, местами темная. Это болезнь! Она чем-то недавно серьезным переболела. Восстановится – и волосы отрастут, и сиськи надуются!»

«Ладно, отрывайся. До завтра, Пуфик! Ой, не могу!»

Есть хотелось, даже очень, но миска из вонючей пластмассы и насыпанное в ней нечто отбивало аппетит. Велиар походил вокруг, потрогал лапой, понюхал и громко, разбрызгивая сопли, чихнул.

– Не нравится? – растерянно спросила девушка. – Странно, все кошки любят этот корм. Чем же тебя угостить?

«Жарким из куропаток и самогоном!»

– Хлеб с молоком у меня только. Будешь?

– Мяв!

Она мелодично засмеялась, взяла тарелку, накрошила туда хлеба и залила молоком. Велиар привередничать не стал и сожрал все в один миг. Вторую порцию доедал уже спокойно, краем глаза наблюдая, как она медленно, нехотя ест свой скудный ужин.

Потом таскался за ней по квартире, пытался забраться в ванную – не пустили, с удовольствием наблюдал, как она ходила нагая, тощая, но невероятно грациозная. Повозмущался на насыпной туалет в лотке, стыдливо закопал свои «проделки». А потом они лежали в кровати – она читала, держа в одной руке книжку, другой гладила его, а он мурчал и щурился от удовольствия, обнимая лапами ее тонкие ножки.

Утро началось превосхитительно! Он лежал головой на ее груди и получал очередную порцию ласки, мурча и пуская слюни.

– И куда же тебя деть? – тихо спросила она, обхватив пушистую морду ладошками. Велиар растянулся в блаженной улыбке, но тут сказанное дошло до его разнеженного кошачьего мозга.

«Куда меня деть?! Сид! Си-ид!»

«Ну чего?»

«Она хочет меня куда-то деть!»

«Возвращайся»

«Вот ведь ты какой!»

– Мяв! – постарался возмущенно, требуя разъяснений.

– Понимаешь, – она словно его услышала, словно поняла вопросительный кошачий взгляд, – в моей жизни было столько дерьма, что я тонула в нем с головой многие годы… Я так устала бороться и выживать, Пуфик! Всю жизнь я пыталась кому-то что-то доказать, быть для всех хорошей, но когда заболела – осталась одна. Пуф, я победила рак! Понимаешь? – из глаз, лишенных ресниц, но не утративших чудесный добрый блеск, потекли крупные, горячие слезы. Велиар потянулся, ткнулся носом в мокрую щеку. – Одна боролась, Пуф! Меня все бросили, похоронили, Пуф! Но теперь, – она посмотрела в его кошачьи глаза, натянув на бледные губы жалкую улыбку, – я хочу пожить для себя. Я набралась сил и сегодня сделаю то, о чем мечтала все эти годы – я пойду ночевать в горы! Пуф, я живу рядом с прекрасным горным массивом, но никогда не была там и не знаю, что такое высота! Что такое чистый горный воздух!

Велиар, слушая дрожащий голос, глядя в полные слез, но горящие идеей глаза, боялся лишний раз вздохнуть, чтобы она не замкнулась, не замолчала, а продолжала рассказывать о себе, с каждым словом проникая в его сердце все глубже и глубже.

– И теперь я не знаю, куда мне тебя деть. Уйти собираюсь дня на два, понимаешь? Ты же с голоду тут умрешь…

– Мяв! Мяв! Ма-о!

Велиар, как мог, изображал желание пойти с ней вместе, ставя хвост трубой, топая лапами по кровати и фыркая. Она, конечно, не поняла, но когда собралась, накинула на тонкие плечи увесистый рюкзак, открыла дверь и сказала:

– Ладно, Пуфик. Иди. Если будешь рядом, когда вернусь, будем вместе жить.

«Ага, щас!»

И пошел за ней. Влез в автобус, вышел на нужной остановке, уверенно пошагал по тропинке, ведущей к подножию живописной горы.

«Велик!»

«Чего?»

«У тебя один день остался. Завтра утром я тебя забираю»

«Отвали»

Она запыхалась быстро, пройдя всего несколько метров по утоптанной тропинке, присела на плоский камушек, сняла рюкзак.

– Пуф, – выдавила, тяжело дыша, – спасибо, дружок…

Велиар потыкался носом меж ее грудей, положил голову на дрожащие от напряжения ноги. – Я дойду… Сомневалась, Пуф.. но теперь, с тобой, я точно дойду…

И встала.

Он понимал, сколько трудов ей стоил каждый шаг, сколько сил она тратила, вставая после очередного отдыха. Он видел ее упорно сжатые губы – бледные, дрожащие, видел ее слезы отчаяния и боли и все ждал, когда она сдастся, повернет обратно, прекратив эту глупую пытку над собой.

Не дождался.

День клонился к вечеру, они прошли всего лишь пару сотен метров, последние из них она ползла, пачкая колени и ладони дорожной пылью. Дышала с хрипом, страшно кашляла, но добралась до заросшего мягкой травкой небольшого плато, привязав рюкзак к ноге – спина не выдержала нагрузки.

Велиар беспомощно бегал рядом, пытался помочь, но больше мешал. Даже пытался убирать с ее пути палки и камушки, за что получил хриплое: «Спасибо…»

– Дошли… – выдохнула с трудом, но с долей облегчения, повалившись лицом в густую траву. – Ух…

«Сид! Ты видел?! Ты это видел?! Вот это упертая баба! Я влюбился по уши!»

«Завтра утром, помнишь?»

«Блин…»

***

– Я никогда не видела такой красоты! – в спальном мешке они поместились идеально. Велиар занял свое законное место, положив морду между ее грудей и, щурясь от удовольствия, слушал, как она восхищается россыпью ярких звезд на темном небосводе. – А дышать тут как хорошо! Пуфик, я так много потеряла, какая я была дура!

«И совсем ты не дура, – лизнул ее через майку в одну грудь, потом в другую, – ты моя маленькая упрямая дьяволица. И ты чертовски хорошо пахнешь!»

Она что-то еще шептала, засыпая, а он довольно урчал, уткнувшись носом в ее шею.

«Сид…»

«Чего?»

«Верни мне мое тело. На время»

«Ты чего удумал?»

«Надо, Сид, надо. Верни»

«Велиар, Святые небеса! Она этого не заслуживает!»

«Еще как заслуживает! Я подарю ей незабываемую ночь. Ей это нужно, я знаю, я чувствую. Сид, верни»

«Я мог бы долго возражать, но ты же не отступишь?»

«Угадай»

«…Ладно…»

«!!!»

Спальный мешок вскоре стал тесноват, она заворочалась, проснулась, – он не дал испугаться – немного ворожбы – и она спокойна, и уверена в том, что видит сон. Прекрасный дивный сон, в котором незнакомый красавец нежно целует в губы, гладит уставшее тело горячими ладонями, заставляя каждую клеточку трепетать от желания. Его прикосновения, нежные слова возвращали к жизни уставшую, израненную душу, и она тянулась к нему, вбирая ласку и страсть. И он отдавал все, что мог, балансируя на грани той черты, что отделяла его от опустошения.