Полное собрание сочинений. Том 31. Март – апрель 1917

Не верьте словам. Не давайте увлечь себя посулами. Не преувеличивайте своих сил. Организуйтесь по каждому заводу, в каждом полку и в каждой роте, в каждом квартале. Работайте над организацией ежедневно и ежечасно, работайте сами, этой работы нельзя передоверить никому. Добивайтесь такой работой, чтобы полное доверие масс к передовым рабочим складывалось постепенно, прочно, неразрушимо. Вот основное содержание всех решений нашей конференции. Вот главный урок всего хода революции. Вот единственный залог успеха.

Товарищи рабочие! Мы зовем вас к тяжелой, серьезной, неустанной работе, сплачивающей сознательный, революционный пролетариат всех стран. Этот и только этот путь ведет к выходу, к спасению человечества от ужасов войны, от ига капитала.

Приложение к № 13 газеты «Солдатская Правда», 16 (3) мая 1917 г.

Печатается по тексту. Приложения

Конспект неустановленного выступления на митинге

Революция решена петроградскими рабочими.

Революция не остановилась, она только теперь начинается.

Петроград разбудил Россию. Петроград освободил ее. Великое дело петроградских рабочих.

Впоследствии власть возьмет Совет солдатских и рабочих депутатов и избавит от войны и власти капитала!

То, что начали петроградские рабочие, – то продолжит на фронте братание солдат.

Братский союз рабочих всех стран.

Революционный союз.

Да здравствует русская революция!

Да здравствует всемирная социалистическая революция!

25 апреля 1917 года[75].

Н. Ленин

Впервые напечатано в 1933 г. в Ленинском сборнике XXI

Печатается по записи, сделанной рукой неизвестного, просмотренной и дополненной В. И. Лениным

Значение братанья

Капиталисты либо издеваются над братаньем солдат на фронте, либо с бешеной злобой накидываются на него, лгут и клевещут, сводя дело к «обману» русских немцами, грозят – через своих генералов и офицеров – карами за братанье.

С точки зрения охраны «священной собственности» на капитал и на прибыль с капитала, такая политика капиталистов вполне правильна: действительно, для подавления пролетарской социалистической революции в ее зачатках необходимо относиться к братанью именно так, как относятся к нему капиталисты.

Сознательные рабочие, а за ними, по верному инстинкту угнетенных классов, и масса полупролетариев, масса беднейших крестьян, относятся к братанью с самым глубоким сочувствием. Ясно, что братанье есть путь к миру. Ясно, что этот путь идет не через капиталистические правительства, не в союзе с ними, а против них. Ясно, что этот путь развивает, укрепляет, упрочивает братское доверие между рабочими различных стран. Ясно, что этот путь начинает ломать проклятую дисциплину казармы-тюрьмы, дисциплину мертвого подчинения солдат «своим» офицерам и генералам, своим капиталистам (ибо офицеры и генералы большей частью либо принадлежат к классу капиталистов, либо отстаивают его интересы). Ясно, что братанье есть революционная инициатива масс, есть пробуждение совести, ума, смелости угнетенных классов, есть, другими словами, одно из звеньев в цепи шагов к социалистической, пролетарской революции.

Да здравствует братанье! Да здравствует начинающаяся всемирная социалистическая революция пролетариата!

Чтобы братанье возможно легче, вернее, быстрее шло к нашей цели, мы обязаны заботиться о наибольшей организованности и о ясной политической программе его.

Сколько бы ни клеветала на нас злобствующая пресса капиталистов и их друзей, называя нас анархистами, мы не устанем повторять: мы не анархисты, мы горячие сторонники наилучшей организации масс и самой твердой «государственной» власти, – только государства хотим мы не такого, как буржуазно-парламентарная республика, а такого, как Республика Советов рабочих, солдатских, крестьянских депутатов.

Мы всегда советовали и советуем вести братанье возможно более организованно, проверяя – умом, опытом, наблюдением самих солдат, – чтобы обмана тут не было, стараясь удалять с митингов офицеров и генералов, большей частью злобно клевещущих против братанья.

Мы добиваемся, чтобы братанье не ограничивалось разговорами о мире вообще, а переходило к обсуждению ясной политической программы, к обсуждению вопроса, как кончить войну, как свергнуть иго капиталистов, начавших войну и затягивающих ее ныне.

Поэтому наша партия издала обращение к солдатам всех воюющих стран (см. текст его в № 37 «Правды»)[76] с изложением нашего определенного, точного ответа на эти вопросы, с ясной политической программой.

Хорошо, что солдаты проклинают войну. Хорошо, что они требуют мира. Хорошо, что они начинают чувствовать, что война выгодна капиталистам. Хорошо, что они, ломая каторжную дисциплину, сами начинают братанье на всех фронтах. Все это хорошо.

Но этого еще недостаточно.

Надо, чтобы солдаты переходили теперь к такому братанью, во время которого обсуждалась бы ясная политическая программа. Мы не анархисты. Мы не думаем, что войну можно кончить простым «отказом», отказом лиц, групп или случайных «толп». Мы за то, что войну должна кончить и кончит революция в ряде стран, т. е. завоевание государственной власти новым классом, именно: не капиталистами, не мелкими хозяйчиками (наполовину всегда зависимыми от капиталистов), а пролетариями и полупролетариями.

В нашем воззвании к солдатам всех воюющих стран мы и изложили нашу программу рабочей революции во всех странах: переход всей государственной власти в руки Советов рабочих и солдатских депутатов.

Товарищи солдаты! Обсуждайте эту программу в своей среде и вместе с немецкими солдатами! Такое обсуждение поможет вам найти верный, наиболее организованный, наиболее близкий путь к прекращению войны и к. свержению ига капитала.

* * *

Пара слов об одном из слуг капитала, Плеханове. Жалко смотреть, до чего опустился этот бывший социалист! Он сопоставляет братанье с «изменой»!! Он рассуждает: разве не поведет братанье, при его удаче, к сепаратному миру?

Нет, господин бывший социалист, братанье, которое мы поддерживали на всех фронтах, ведет не к «сепаратному» миру между капиталистами нескольких стран, а к всеобщему миру между революционными рабочими всех стран вопреки капиталистам всех стран против капиталистов, для свержения их ига.

«Правда» № 43, 11 мая (28 апреля) 1917 г.

Печатается по тексту газеты «Правда»

К чему ведут контрреволюционные шаги Временного правительства

Мы получили следующую телеграмму:

«Енисейск. Совет рабочих и солдатских депутатов заслушал телеграмму министра Львова на имя назначенного комиссара Енисейской губ. Крутовского, присланную в Енисейск для руководства.

Мы протестуем против желания ввести опять чиновничество, заявляем, что, во-1-ых, мы не допустим управлять нами назначаемым чиновникам, во-2-ых, изгнанным крестьянским начальникам возврата нет, в-3-их, признаем только органы, созданные в Енисейском уезде самим народом, в-4-ых, назначаемые чиновники смогут повелевать только через наши трупы.

Енисейский Совет депутатов».

Итак, Временное правительство назначает из Петрограда «комиссаров» для «руководства» Енисейским Советом рабочих и солдатских депутатов или местным енисейским органом самоуправления вообще. Назначение это произведено было притом Временным правительством в такой форме, что Енисейский Совет рабочих и солдатских депутатов протестует против «желания ввести опять чиновничество».

Мало того, Енисейский Совет рабочих и солдатских депутатов заявляет, что «назначаемые чиновники смогут повелевать только через наши трупы». Поведение Временного правительства довело далекий сибирский уезд, в лице его всенародно выбранного руководящего учреждения, до того, что по адресу правительства раздается прямая угроза вооруженного сопротивления.

Дохозяйничались господа из Временного правительства!

И они же будут кричать – как кричали до сих пор – против зловредных людей, «проповедующих» «гражданскую войну»!

К чему было из Петрограда или из какого угодно центра назначать «комиссаров» для «руководства» выборным местным учреждением? Неужели приезжий человек способен лучше знать местные нужды, способен «руководить» местным населением? Чем подали повод енисейцы к этой нелепой мере? Почему не ограничиться было сначала, если енисейцы хоть чем-нибудь пришли в столкновение с решениями большинства граждан других местностей, попыткой осведомиться, не давая повода говорить о «чиновничестве», не вызывая законного недовольства и возмущения местного населения?

На все эти вопросы ответ может быть только один. Гг. представители помещиков и капиталистов, заседающие во Временном правительстве, непременно хотят сохранить старый, царистский аппарат управления: сверху «назначаемое» чиновничество. Так делали все буржуазно-парламентарные республики в мире почти всегда, за исключением непродолжительных периодов революции в некоторых странах. Так делали, – облегчая и подготовляя этим возврат от республики к монархии, к Наполеонам, к военным диктаторам. Так делали – и господа кадеты непременно хотят повторить эти печальные примеры.

Вопрос чрезвычайно серьезен. Обманывать себя нечего. Такими шагами, именно ими Временное правительство подготовляет – все равно, сознательно или несознательно – восстановление монархии в России.

Вся ответственность за возможные – и до известной степени неизбежные – попытки восстановить монархию в России ложится на Временное правительство, предпринимающее такие контрреволюционные шаги. Ибо сверху «назначаемое» – для «руководства» местным населением – чиновничество всегда было и всегда будет вернейшим залогом восстановления монархии, таким же, как постоянная армия и полиция.

Енисейский Совет рабочих и солдатских депутатов тысячу раз прав и практически и принципиально. Возврата изгнанных крестьянских начальников допускать не следует. Введения «назначаемого» чиновничества терпеть нельзя. Признавать следует «только органы, созданные самим народом» в данной местности.

Идея о необходимости «руководства» через «назначаемых» сверху чиновников является в корне фальшивой, недемократичной, цезаристской или бланкистской авантюрой. Энгельс был вполне прав, когда, критикуя в 1891 году проект программы немецких с.-д., зараженных в изрядной степени бюрократизмом, настаивал на требовании: никакого надзора сверху за местным самоуправлением; Энгельс был прав, напоминая опыт Франции, которая с 1792 по 1798 год управлялась местными выборными органами, без всякого такого надзора, и нисколько не «разваливалась», нисколько не «распадалась», а укреплялась, демократически сплачивалась, организовалась{159}.

Глупые чиновничьи предрассудки, казенщина царистских навыков, реакционно-профессорские идеи о необходимости бюрократизма, контрреволюционные замашки и поползновения помещиков и капиталистов – вот на какой почве выросли и растут шаги Временного правительства, подобные рассматриваемому нами.

Здоровое демократическое чувство рабочих и крестьян, возмущенных издевательской попыткой «назначать» взрослым местным людям, огромному большинству, проведшему своих выборных, для «руководства» ими чиновников сверху – вот что обнаружил Енисейский Совет рабочих и солдатских депутатов.

Народу нужна действительно демократическая, незнающая иных властей, кроме выборных и по желанию населения в любое время сменяемых, рабочая и крестьянская республика. И за такую республику должны все рабочие и крестьяне бороться против замашек Временного правительства восстановить монархические, царистские приемы и аппараты управления.

«Правда» № 43, 11 мая (28 апреля) 1917 г.

Печатается по тексту газеты «Правда»

Слишком грубая ложь

Премудрая «Рабочая Газета» уверяет своих читателей, что Плеханов и Ленин союзники, ибо оба против Стокгольмской конференции социал-шовинистов. И «Рабочая Газета», ни словом не упоминая наших доводов по существу, умалчивая о том, что эта конференция есть ширма для капиталистических дипломатов, отделывается выкриками!

Жалкий прием!

Марксист должен говорить народу правду, разоблачать проделки дипломатов, действующих через социал-шовинистов.

Марксист не позволит себе, как позволяет себе это «Рабочая Газета», умолчать о том, что отказ французских социал-шовинистов означает желание англо-французской и русской буржуазии затягивать войну до полного разгрома Германии.

«Правда» № 43, 11 мая (28 апреля) 1917 г.

Печатается по тексту газеты «Правда»

Социал-шовинисты и интернационалисты

Социал-шовинисты, изменив социализму и перейдя на сторону «своих» капиталистов, естественно раскололись сообразно группировке капиталистов в войне. Так же естественно, что это – раскол временный. Плеханов не хочет совещаться с Шейдеманом, но тот же Плеханов отстаивает изменивший социализму «Интернационал» социал-шовинистов. Другими словами: Плеханов за раскол с Шейдеманами на то время, пока те капиталисты, агентами коих и Плеханов и Шейдеман являются, между собой расколоты. Плеханов за единство с Шейдеманами, когда «господа» (т. е. капиталисты обеих стран) помирятся. Нельзя отрицать, что в позиции Плеханова есть последовательность – последовательность измены социализму, последовательность услужения капиталистам не за страх, а за совесть.

Неудивительно также, что представители международного социалистического течения «центра» (Каутский и др.)» будучи за «единство» с социал-шовинистами вообще, соглашаются на конференцию, организуемую агентом Шейдемана Боргбьергом, или организуют сами (как Исполнительный комитет Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов) международную «социалистическую» конференцию вместе с Шейдеманами и Плехановыми. Неудивительно, что наши русские представители «центра» в лице «Рабочей Газеты» очень рассердились на нашу партию за ее отказ участвовать в конференции Боргбьерга.

Вчера вечером получена нами телеграмма от нашего стокгольмского корреспондента:

«Гаазе, Лонге участвуют в конференции. «Спартак» отказался».

Группой «Спартак» или группой «Интернационал» зовут в Германии ту группу, к которой принадлежит Карл Либкнехт. В последнее время немало шумели, особенно заинтересованные в спутывании карт, люди, что вот-де группа Либкнехта объединилась с каутскианцами в новой «Независимой социал-демократической партии Германии»{160}. На самом деле группа Либкнехта не полностью объединилась с каутскианцами, а сохранила организационную самостоятельность, войдя лишь во временный и условный блок против социал-шовинистов.

Вышеприведенная телеграмма еще и еще подтверждает это. Когда встало на очередь практическое дело, когда пришлось немедленно дать точный и ясный ответ, идти ли вместе с Шейдеманами и их агентами, – союз К. Либкнехта и его группы с Каутским и Ко сразу. распался.

Наша резолюция о Боргбьерге нас «изолирует», – опасались некоторые товарищи.

Нет, товарищи! Она изолирует нас от колеблющихся. Нет способа помочь колеблющимся, кроме того, чтобы перестать колебаться самим.

Правильность нашей резолюции против Боргбьерга подтверждена событиями замечательно полно и замечательно быстро. Каутскианцы немецкие (Гаазе) и французские (Лонге) продолжают еще колебаться, идя на совещания с социал-шовинистами, не решаясь окончательно отмежеваться от них.

Беря на себя почин такого окончательного размежевания, наша партия уже начала сплачивать элементы III Интернационала. Совпадение нашей тактики и тактики группы К. Либкнехта не случайность, а один из шагов на пути рождающегося III Интернационала.

«Правда» № 44, 12 мая (29 апреля) 1917 г.

Печатается по тексту газеты «Правда»

И. Г. Церетели и классовая борьба

Все газеты перепечатывают, полностью или в извлечении, речь И. Г. Церетели 27 апреля в торжественном заседании депутатов Государственной думы всех созывов.

Речь министерская, слов нет. Говорил министр без портфеля. Но мы думаем, что не грех все-таки, далее когда министры без портфеля говорят министерские речи, вспомнить о социализме, о марксизме, о классовой борьбе. Каждому свое: буржуазии приличествует избегать разговоров о классовой борьбе, анализа ее, изучения ее, обоснования политики с точки зрения этой борьбы. Буржуазии приличествует отстранять эти «неприятные», «бестактные», как говорят в гостиных, темы и воспевать «единство» «всех друзей свободы». Пролетарской партии приличествует не забывать о классовой борьбе.

Каждому свое.

Две основные политические мысли лежат в основе речи И. Г. Церетели: первая – будто можно и должно различать две «части» буржуазии. Одна часть «пошла на соглашение с демократией»; положение этой буржуазии «прочно». Другая – «безответственные круги буржуазии, провоцирующие гражданскую войну», иначе эту часть Церетели назвал так: «многие из числа так называемых умеренных цензовых элементов».

Вторая политическая мысль оратора: «попытка теперь же объявить (!!?) диктатуру пролетариата и крестьянства» была бы «отчаянной» попыткой, и он, Церетели, согласился бы на эту отчаянную попытку лишь в том случае, если бы хоть на минуту поверил, что идеи Шульгина суть «идеи всей цензовой буржуазии».

Разберем обе политические мысли И. Г. Церетели, занявшего, как министру без портфеля или кандидату в министры и подобает, позицию «центра»: ни реакции, ни революции! ни с Шульгиным, ни с сторонниками «отчаянных попыток».

Какие классовые различия указал Церетели между намеченными им двумя частями буржуазии? Ровно никаких. Церетели даже не подумал о том, что не грех обосновывать политику с точки зрения классовой борьбы. Обе «части» буржуазии – помещики и капиталисты по своей классовой основе. Чтобы Шульгин представлял не те классы или подгруппы классов, что Гучков (член Временного правительства и притом из важнейших…), об этом Церетели не проронил ни слова. Церетели выделил идеи Шульгина из идей «всей» цензовой буржуазии, но оснований не привел никаких. И не мог привести. «Идеи» Шульгина – за единовластие Временного правительства, против надзора за ним вооруженных солдат, против «пропаганды против Англии», против «натравливания» солдат на «офицерское сословие», против пропаганды «Петроградской стороны»{161} и т. д. – эти идеи читатель встречает ежедневно на страницах «Речи», в речах и манифестах министров с портфелями и пр.

Разница только в том, что Шульгин говорит «побойчее», а Временное правительство, как правительство, говорит поскромнее; Шульгин говорит басом, а Милюков фальцетом. Милюков за соглашение с Советом рабочих и солдатских депутатов, Шульгин – тоже не против соглашения. Шульгин и Милюков оба за «другие способы контроля» (не так, чтобы вооруженный солдат контролировал).

Церетели выбросил за борт все и всякие идеи о классовой борьбе! Ни классовых отличий между «двумя частями» буржуазии, ни сколько-нибудь серьезных политических он не указал и не подумал указать!

Под «демократией» в одной части своей речи Церетели разумел «пролетариат и революционное крестьянство». Возьмем это классовое определение. Буржуазия пошла на соглашение с этой демократией. Спрашивается, чем держится это соглашение? каким классовым интересом?

Ни звука об этом у Церетели! Он говорит только об «общей демократической платформе, которая оказалась в настоящую минуту приемлемой для всей страны», т. е., очевидно, для пролетариев и крестьян, ибо «страна», за вычетом «цензовиков», это и есть рабочие и крестьяне.

Исключает ли эта платформа, скажем, вопрос о земле? Нет. Платформа об этом умолчала. Исчезают ли классовые интересы и их рознь от умолчания о них в дипломатических документах, в актах «соглашения», в речах и заявлениях министров?

Церетели «забыл» поставить этот вопрос, забыл «мелочь»: забыл «только» классовые интересы и классовую борьбу…

«Все задачи русской революции, – соловьем пел И. Г. Церетели, – вся ее суть (!!??) зависит от того, поймут ли имущие цензовые классы» (т. е. помещики и капиталисты), «что эта общенародная платформа не платформа специально-пролетарская…»

Бедные помещики и капиталисты! Они «непонятливы». Они «не понимают». Нужен особый министр из демократии, чтобы обучить их уму-разуму…

Или этот представитель «демократии» забыл о классовой борьбе, перешел на позицию Луи Блана, отделывается фразами от розни классовых интересов?

Шульгин ли и Гучков с Милюковым «не понимают», что крестьянина с помещиком на платформе с умолчанием о земле помирить можно? Или И. Г. Церетели «не понимает», что этого достигнуть нельзя?

Рабочие и крестьяне, ограничьтесь тем, что «приемлемо» для помещиков и капиталистов, – вот настоящая суть (классовая, а не словесная) позиции Шульгина – Милюкова – Плеханова. И они лучше «понимают» это, чем И. Г. Церетели.

Тут мы подошли ко второй политической мысли Церетели: диктатура пролетариата и крестьянства (диктатуру не «объявляют», а завоевывают, заметим кстати…) была бы отчаянной попыткой. Во-1-х, так просто говорить теперь об этой диктатуре не доводится: не попасть бы И. Г. Церетели в архив «старых большевиков»[77]… Во-2-х, – и это главное, – разве рабочие и крестьяне не составляют огромного большинства населения? разве «демократией» не называется осуществление воли большинства?

Как же можно, оставаясь демократами, быть против «диктатуры пролетариата и крестьянства»? как можно опасаться от нее «гражданской войны»? (гражданской войны какой? горстки помещиков и капиталистов против рабочих и крестьян? ничтожного меньшинства против подавляющего большинства?).

И. Г. Церетели запутался окончательно, забыв даже, что если Львов и Ко исполнят свое обещание созвать Учредительное собрание, то оно и станет «диктатурой» большинства! Или и в Учредительном собрании рабочие и крестьяне должны ограничиться тем, что «приемлемо» для помещиков и капиталистов?

Рабочие и крестьяне – огромное большинство. Вся власть этому большинству – это, изволите видеть, есть «отчаянная попытка»…

Церетели запутался, ибо совершенно забыл о классовой борьбе. С точки зрения марксизма он перешел всецело на точку зрения Луи Блана, который фразой «отговаривался» от классовой борьбы.

Задача пролетарского вождя: разъяснять различие классовых интересов и убеждать известные слои мелкой буржуазии (именно: беднейших крестьян) делать выбор между рабочими и капиталистами, становясь на сторону рабочих.

Задача мелкобуржуазных Луи Бланов: затушевывать различия классовых интересов и убеждать известные слои буржуазии (преимущественно интеллигентов и парламентариев) «соглашаться» с рабочими, убеждать рабочих «соглашаться» с капиталистами, убеждать крестьян «соглашаться» с помещиками.

Луи Блан усердно убеждал парижскую буржуазию и, как известно, чуть-чуть не убедил ее отказаться от массовых расстрелов в 1848 ив 1871 годах…

«Правда» № 44, 12 мая (29 апреля) 1917 г. Подпись: Η. Ленин

Печатается по тексту газеты «Правда»

Беспокойство

По поводу сообщения о вступлении нескольких бывших министров на должность директоров крупных банков «Правда» спросила:

«– А в скольких банках участвуют (директорами, пайщиками, фактическими хозяевами) нынешние министры Гучков, Терещенко, Коновалов?»

И она прибавила:

«Товарищи банковские служащие (которым, в скобках сказать, необходимо поскорее организоваться в свой союз) хорошо сделают, если соберут по этому поводу материал и опубликуют его в рабочей печати»[78].

По этому поводу встревоженные «Биржевые Ведомости», газета, в которой, как известно, довольно сильно «пахнет» банком, пишут:

««Товарищам служащим» предлагается организовать сыск, пошарить по кассам буржуазных министров на предмет учета их наличности. С такой же развязностью большевики шарят и по чужим убеждениям. Не увидим ли мы скоро в «Правде» предложения товарищам учредить собственное охранное отделение? Место в особняке Кшесинской найдется…».

Почему так забеспокоились господа из «Биржевых Ведомостей»?

При чем тут «сыск», господа?

Мы решительно ничего не имеем против того, чтобы товарищи банковские служащие опубликовали списки банковых воротил всех партий. Почему, господа, народ не имеет права знать, кто именно является главными хозяевами таких учреждений, как банки – могущественнейших учреждений, от которых зависит вся экономическая жизнь страны, от которых зависит решение вопросов войны и мира?