Полное собрание сочинений. Том 13. Май ~ сентябрь 1906

В этом рассуждении смешаны правильные вещи с ошибками. Разберем спокойно и подробно мысли и советы тов. Плеханова.

Первая мысль т. Плеханова. Правительство не препятствует самой резкой критике Думы, чтобы ослабить поддержку Думы со стороны народа.

Правда ли это? Посмотрим, где раздавалась в последнее время самая резкая критика Думы? На страницах таких газет, как «Невская Газета», «Дело Народа»{68}, «Волна», а затем на народных собраниях. Либеральная буржуазия, кадеты, имеющие большинство в Думе, были вне себя от гнева на эту критику и особенно на народные собрания в Петербурге. Кадеты доходили до того, что удивлялись, почему частные пристава не обращают внимания на социалистические митинги.

Как поступило правительство? Оно закрыло газеты «Дело Народа» и «Невскую Газету», оно привлекло «Волну» к трем судебным делам. Оно запретило митинги и объявило о судебном преследовании за митинг 9 мая в доме Паниной.

Мы видим отсюда ясно, что тов. Плеханов неправ. Он впал в грубую ошибку.

Рассмотрим теперь вторую мысль т. Плеханова. Правительство хочет вызвать рабочих на бой, когда рабочие еще не готовы. Неразумно поддаваться на вызов, неразумно звать теперь же к оружию.

Это справедливая мысль. Но т. Плеханов излагает ее так не полно, что вызывает самые вредные недоразумения. Именно, он забывает добавить, во-первых, что все поведение правительства и все его отношение к Думе делает неизбежной новую борьбу вне Думы. Он не указывает, во-вторых, что рабочие должны будут вместе с крестьянством идти на эту борьбу, вопреки колеблющейся и предательской либеральной буржуазии.

Излагая неполно справедливую мысль, Плеханов не сознает того, что он льет воду на мельницу либеральной буржуазии, добившейся запрещения социалистических митингов. Буржуазия старается представить дело так, что всякие указания социалистов на негодность кадетов, на борьбу вне Думы являются вредным вызовом рабочих на бой теперь же. Буржуазия сознательно лжет на социалистов, а Плеханов, ошибаясь в оценке политического положения, помогает этой лжи.

Возьмите, например, «Волну», которую всего более ругала и поносила буржуазия. Звала ли «Волна» на бой теперь же? Нет, не звала. Буржуазия лгала против «Волны». «Волна» говорила еще две недели тому назад (№ 10): «Мы не должны форсировать (т. е. искусственно ускорять, подгонять, подхлестывать) событий. Ускорять взрыв сейчас не в наших интересах. Это не подлежит сомнению»[28]. Кажется, ясно? Почему же буржуазия лгала и клеветала на социалистов? Потому, что они говорили правду о неизбежности борьбы вне Думы и о том, что борьбу поведет пролетариат и крестьянство вопреки предательству либеральной буржуазии.

Возьмите резолюцию, принятую в доме Паниной (эта резолюция напечатана в «Волне» № 14 и в ряде других газет[29]). Призывает ли эта резолюция на бой теперь лее? Нет, не призывает. Почему же бесновалась либеральная буржуазия и все кадеты в диком гневе на эту резолюцию? Потому, что она говорит правду, разоблачая в первую голову правительство («глумится над народным представительством», «готовится ответить насилием»), затем либералов («робко и неполно выражают народные требования», «колеблются между свободой и старой властью»); – потому, что эта резолюция зовет трудовиков, крестьянских депутатов выступать решительно, совершенно независимо от кадетов; — потому, наконец, что резолюция говорит открыто о неизбежности решительной борьбы вне Думы. Буржуазия искажала смысл этой резолюции, чтобы представить социалистов людьми, неразумно зовущими на бой теперь же, и чтобы отвести глаза от тех обвинений, которые действительно выдвигаются против буржуазии. Буржуазия поступала так, правильно понимая свои интересы. Тов. Плеханов ошибается, подпевая буржуазии, ибо он неправильно оценивает настоящее отношение пролетариата к правительству и к буржуазии.

Возьмите третью мысль т. Плеханова. «Буржуазия в Думе требует свободы для всех и земли для крестьянства». Правда ли это? Нет, это только половина правды, или даже четверть правды. Буржуазия не требует, а просит у старой власти. Буржуазия запрещала в Думе говорить о «требованиях». Буржуазия (кадеты) требует такой «свободы», например, печати, чтобы можно было сажать в исправительный дом и ссылать на каторгу за речи социалистов[30]. Буржуазия требует не земли для крестьян, а продажи части земли крестьянам (ибо выкуп есть один из видов купли-продажи). Правильно ли поступает т. Плеханов, умалчивая об этой неполноте, об этой робости буржуазных проектов, об этом колебании кадетов? Нет, он поступает совершенно неправильно. Какое значение имеет эта ошибка т. Плеханова? Она весьма опасна для пролетариата и для успеха борьбы за свободу. Все социалисты согласны в том, что эта борьба решится вне Думы, и что она может разгореться, даже вопреки нам, не в очень далеком будущем. В этой борьбе пролетариат может и должен идти с крестьянством, не доверяя колеблющейся, предательской, переметчивой либеральной буржуазии. Нет ничего опаснее в борьбе, как доверие к переметным сумам. Умалчивая о робости, колебаниях и изменах либеральной буржуазии накануне нового поворота к новой борьбе, мы приносим вред пролетариату и делу свободы.

Теперь, последняя мысль или совет т. Плеханова. «Весь народ должен единодушно поддержать Думу». Не надо рабочим смущаться тем, что в Думе господствуют буржуазные партии.

Справедливо, что рабочие не должны «смущаться» этим. Они и не смущаются этим. Они готовы поддержать буржуазию в борьбе с правительством. Но вопрос в том, какую буржуазию как поддержать в какой борьбе. Кадетам привычно замалчивать эти вопросы, которые разоблачают их шаткость. Социал-демократу т. Плеханову неприлично умалчивать об этих вопросах.

Поддерживать «Думу» вообще значит поддерживать кадетскую Думу, ибо кадеты в ней господствуют. Марксист не должен рассматривать Думу, как «народное» представительство вообще. Он обязан разобрать, какие именно классы говорят именем этой Думы.

Можно ли поддерживать кадетскую Думу вообще? Нет, нельзя, ибо пролетариат должен разоблачать и клеймить каждый шаткий и нетвердый шаг Думы. Товарищи из «Курьера» на той же странице, где напечатана статья т. Плеханова, говорят: «левая часть Думы (т. е. Трудовая и рабочая группы) покорно терпит унизительную и реакционную опеку гг. Муромцева и Долгорукова» (председатели Думы, оба кадеты). Вот это правда. Вот это – настоящая речь социалиста. Может ли «народ» или пролетариат поддержать единодушно ту «Думу», которая является орудием реакционной опеки либералов над трудовиками? Нет, не может и не поддержит.

В Думе две главных буржуазных партии: кадеты и трудовики. Первые – буржуазия соглашательская, предательская, заведомо готовящая сделку с самодержавием, заведомо неспособная на решительную борьбу. Вторые – буржуазия мелкая, трудящаяся, угнетенная неимоверно, мечтающая об уравнительной дележке земли, способная на самую решительную, беззаветную борьбу, толкаемая к этой борьбе всем ходом событий и всем поведением правительства. Какую буржуазию должен «теперь же» поддержать пролетариат? Вторую, предостерегая «народ» от ненадежности первой. Пролетариат должен поддержать и поддержит трудовиков против кадетов, разоблачая «реакционную опеку» кадетов над трудовиками, призывая трудовиков сбросить эту опеку.

Теперь последний вопрос: как поддержать и в какой борьбе? Внутри Думы поддерживать кого-либо значит голосовать за него. Рабочая группа, как известно, отказалась голосовать за кадетский («думский» вообще) ответ на адрес. Рабочие депутаты отказались «поддержать» единодушно «Думу». Что ж, и здесь рабочие сделали «ошибку»? Если тов. Плеханов думает так, то пусть он скажет это прямо, – такие вещи надо говорить без недомолвок.

Поддержка серьезная, поддержка настоящая будет оказана вне Думы. Это зависит не от нас, а от всего хода событий, от самой сущности теперешней борьбы, ибо это – борьба не Думы с министерством, а народа со старой властью. Такую «поддержку Думы» странно и неправильно называть только «поддержкой». Это будет решительная борьба вне Думы; пролетариат должен начать ее только совместно с крестьянством; пролетариат и крестьянство победят в ней вопреки всей шаткости, колебаниям, изменам и заигрыванию с реакцией со стороны либеральной, кадетской, «думской» буржуазии.

Мы видим теперь, как плохи советы т. Плеханова рабочему классу. Наш Объединительный съезд с.-д. сделал некоторую ошибку, немного подвинув партию вправо и недостаточно оценив опасность увлечься поддержкой кадетов. Тов. Плеханов делает большую ошибку, двигаясь непомерно далеко вправо, призывая вполне, целиком и без оговорок к поддержке пролетариатом кадетов и кадетской Думы.

Написано 20 мая (2 июня) 1906 г.

Напечатало 21 мая 1906 г. в газете «Волна» № 23

Печатается по тексту газеты

Толки и слухи о роспуске государственной думы

В газетах было уже отмечено краткое сообщение «Правительственного Вестника»{69} о предположении распустить Государственную думу 15 июня на летние вакации! Теперь агентские телеграммы опровергают это сообщение, но опровергают, как верно говорит «Речь», двусмысленно, никого и ни в чем не убеждая.

Возможность того, что Думу через несколько недель распустят «на лето», остается налицо. Поэтому большой интерес представляет поднимаемый «Курьером» вопрос, разойдется ли Дума. «Курьер» цитирует слова г. Родичева в Государственной думе: «мы никогда не разойдемся, пока не исполним того, за чем нас сюда прислали», и слова другого кадета, г. Гредескула: «У Думы остается в этой борьбе (с правительством) еще важнейший ресурс – ее законодательная власть и, только исчерпав его, Дума имеет право уйти и заявить народу о своем бессилии».

«Курьер» надеется, что г. Родичев «серьезно» предлагает Государственной думе не расходиться, если правительство ее распустит. «Курьер» решительно поддерживает поэтому Родичева против Гредескула. «Курьер» с вполне законным презрением говорит при этом о перспективе: «нагородить кучу законов» (частью – прямо каторжных, добавим от себя, частью робких и нерешительных), «лишь затем, чтобы засвидетельствовать перед всем народом свое бессилие и отойти в сторону».

Нас очень радует это признание товарищами из «Курьера» смешной и грязной роли Думы, если она будет только «городить кучу законов», «демонстрировать свое бессилие». Нас очень радует также, что товарищи из «Курьера» считают возможным говорить о Думе, как о «центре сосредоточения народных сил, ядре, вокруг которого складывается организация этих сил и объединяется движение» в связи только с перспективой отказа со стороны Думы разойтись. Мы готовы допустить, что Дума, отказывающаяся ограничиться одной подзаконной почвой, могла бы послужить движению больше, чем она теперь служит. Но до сих пор мы видели со стороны кадетской Думы только борьбу с робкими попытками трудовиков встать на этот путь. И мы не «надеемся», что г. Родичев говорил «серьезно». Кроме того, мы думаем, что если гг. Родичевы способны хоть когда-нибудь сойти с подзаконной почвы и пойти на шаг вроде отказа разойтись, то выбор такого момента не следует предоставлять правительству. Отказ разойтись есть выбор такого момента для решительного столкновения, который зависит от правительства, ибо оно будет издавать указ о роспуске Думы. Между тем те, кто хочет выбора наилучшего момента для столкновения (т. е. трудовики, ибо на кадетов мы не вправе надеяться), должны вести дело так, чтобы этот момент они сами выбрали, а не предоставляли правительству его выбрать. Возможно ведь, что правительство не будет мешать кадетам «городить кучу законов», по меткому и ядовитому выражению «Курьера».

Написано 20 мая (2 июня) 1906 г.

Напечатано 21 мая 1906 г. в газете «Волна» № 23

Печатается по тексту газеты

Каутский о государственной думе{70}

Вышла новая брошюрка К. Каутского: «Государственная дума» (издательство «Амиран», СПБ. 1906 г., ц. 3 к.). Чрезвычайно интересно отметить некоторые мысли автора, касающиеся спорных вопросов русской социал-демократии. Прежде всего о бойкоте Думы. Читатели знают, конечно, каким дешевеньким приемом отделывались и отделываются от этого вопроса наши с.-д. правого крыла. Они рассуждают просто. Участие в парламентской борьбе есть социал-демократизм, неучастие – анархизм. Значит бойкот был ошибкой, а большевики – анархисты. Так именно рассуждал, например, горе-социал-демократ тов. Негорев, так рассуждает и масса его единомышленников.

Каутский – марксист. Поэтому он рассуждает иначе. Он считает необходимым рассмотреть конкретные исторические условия России, а не повторить шаблонные для европейца словечки.

«При таких условиях, – пишет Каутский, обрисовав вкратце дубасовские порядки, – при таких условиях нет ничего удивительного, что большинство наших русских товарищей усмотрели в созываемой таким путем Думе не что иное, как возмутительнейшую подделку народного представительства, и решили бойкотировать ее и не принимать участия в избирательной кампания».

Каутский не находит ничего удивительного в тактике «бланкизма» и «анархизма». Не правда ли, как поучительно подумать над этим товарищу Плеханову и всем меньшевикам?

«Нет ничего удивительного, – пишет дальше Каутский, – если большинство наших русских товарищей, вместо вступления в избирательную кампанию, чтобы затем попасть в Думу, сочли более целесообразным бороться с целью сорвать эту Думу и добиться учредительного собрания».

Вывод отсюда ясный. Конкретные исторические вопросы марксисты должны решать на основании внимательного разбора всех политических условий момента, а не на основании голых фраз о противоположности бланкизма-анархизма и т. п.

В то время, как у нас становится модой среди с.-д. повторять вслед за кадетами, что бойкот был ошибкой, Каутский, разбирая вопросы вполне беспристрастно, и в мыслях не имеет ничего подобного такому заключению. Он не торопится преклониться рабски перед фактом созыва Думы, хотя пишет уже в такое время, когда неудача попытки «сорвать Думу» стала фактом. Но Каутский не из тех, кто после каждой неудачи (хотя бы, напр., неудачи декабрьской) торопится каяться и признавать «ошибку». Каутский знает, что неудачи в борьбе пролетариата далеко, далеко не всегда означают его «ошибки».

Другое важное место в брошюре Каутского касается вопроса о том, кто, т. е. какие классы или группы общества, могут победить в современной русской революции. «Крестьяне и пролетариат, – пишет Каутский, – будут все энергичнее и бесцеремоннее» (запомните это, товарищи из «Невской Газеты», одобрявшие кадетскую «мудрость»!) «толкать влево членов Думы, будут все больше укреплять ее левое крыло, все больше ослаблять и парализовать своих противников, пока они совсем их не победят» (стр. 8).

Итак, Каутский ждет, что победят в современной русской революции крестьяне и пролетариат. Не объяснят ли нам товарищи-меньшевики, в чем состоит разница между революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства и победой этих последних? Не обвинят ли Каутского в бланкизме или народовольчестве за идею, что в буржуазной революции может победить не буржуазия, а крестьянство и пролетариат?

Кто захочет подумать над этим вопросом, тот приблизится к уяснению себе коренной ошибки меньшевиков, всегда склоняющихся к тому, что в буржуазной революции может идти речь только о главенстве буржуазии, всегда пугающихся поэтому идеи завоевания власти (а победа в революции и есть завоевание власти) крестьянством и пролетариатом.

Третья важная и ценная мысль К. Каутского – о значении Думы, как нового центра, как крупного шага в деле организации движения. «В каком бы направлении ни пошла Дума, – говорит Каутский, – посредственные и непосредственные, намеренные или ненамеренные толчки, которые она отныне дает революции, будут оказывать действие одновременно по всей России и всюду одновременно вызывать противодействие».

Это совершенно справедливо. Кто приписывает теперь большевикам мысль, будто они предлагают «пройти мимо» Думы или даже прогнать ее, будто они игнорируют Думу, тот говорит неправду. Еще на Объединительном съезде большевики внесли резолюцию, в которой говорилось:

«Социал-демократия должна использовать Государственную думу и столкновения ее с правительством или конфликты внутри нее, борясь с реакционными ее элементами, беспощадно разоблачая непоследовательность и шаткость кадетов, особенно внимательно следя за элементами крестьянской революционной демократии, объединяя их, противопоставляя их к.-д., поддерживая те их выступления, которые отвечают интересам пролетариата»[31], и т. д.

Кто захочет судить о большевиках на основании их резолюций, а не россказней Негоревых, тот увидит, что между Каутским и большевиками нет никаких разногласий по вопросу о Государственной думе.

О парламентской фракции с.-д. в Думе Каутский в отмеченной брошюре не говорит вовсе.

«Вестник Жизни» № 6, 23 мая 1906 г. Подпись: H. Ленин

Печатается по тексту журнала «Вестник Жизни»

Кадеты, трудовики и рабочая партия

Как ни искажено представительство народа в Государственной думе в силу избирательного закона и обстановки выборов, тем не менее и оно дает не мало материала для изучения политики разных классов России. И оно помогает исправлять ошибочные или узкие взгляды по этому вопросу.

Все яснее становится правильность того деления буржуазных партий на три главные типа, которое отстаивали большевики в проекте своей резолюции к Объединительному съезду[32]. Октябристы, кадеты, революционные или крестьянские демократы – таковы эти три главные типа. Само собою понятно, что полного и окончательного сплочения партий каждого типа нельзя и ждать: слишком недавно началось открытое выступление разных классов русского общества на сколько-нибудь свободную политическую арену.

Октябристы – это уже прямая классовая организация помещиков и крупных капиталистов. Контрреволюционный (противореволюционный) характер этой части буржуазии ясен вполне. Она стоит на стороне правительства, хотя и продолжает еще спорить с ним о дележе власти. Гейдены и Ко иногда даже сливаются с кадетами в оппозиции к старой власти, но даже самые податливые к увлечению всякой «оппозицией» люди не забывают из-за этого настоящей сущности октябристской партии.

Кадеты – главная из партий второго типа. Эта партия не связана исключительно с каким-нибудь одним классом буржуазного общества, но тем не менее она насквозь буржуазна. Ее идеал – очищенное от крепостничества, упорядоченное буржуазное общество, в котором против посягательств пролетариата должна быть охрана вроде… верхней палаты, постоянной армии, невыборного чиновничества, каторжных законов о печати и т. п. Кадеты – партия полупомещичья. Она мечтает откупиться от революции. Она жаждет сделки со старой властью. Она боится революционной самодеятельности народа. Шаткость и неустойчивость этой партии становится все очевиднее по мере развития ею открытой политической деятельности, особенно в Государственной думе. И голоса недальновидных, ослепленных минутным успехом людей о поддержке кадетов, никогда не встретят поэтому широкого отклика в рабочем классе.

Третий тип буржуазных партий – трудовики, т. е. крестьянские депутаты Гос. думы, выпустившие на днях свою программу. Возникновение такого типа политических партий в России давно уже прослеживали революционные социал-демократы. Крестьянский союз был одной из ячеек такой партии, радикальные союзы неимущей интеллигенции тяготели в известной степени к ней же, социалисты-революционеры развивались в том же направлении, вырастая из узкой оболочки интеллигентской группы. Разнообразие видов и оттенков этого течения вполне соответствует разнообразию видов и громадной численности «трудящейся» мелкой буржуазии в России. Крестьянство – главный оплот этого течения, этих партий. Объективные условия вынуждают крестьянство на решительную борьбу против помещичьего землевладения, против помещичьей власти и тесно связанной с нею всей старой государственной власти вообще. Эта буржуазная демократия вынуждена становиться революционной, тогда как либералы, кадеты и т. п. представляют буржуазию, вынужденную условиями ее существования искать сделки со старой властью. Понятно, далее, что крестьянство облекает свои стремления в форму утопий, т. е. неосуществимых пожеланий, вроде уравнительности землепользования при сохранении господства капитала.

Сознание особенности своих классовых интересов от интересов революционной демократии заставляет пролетариат организоваться в строго самостоятельную классовую партию. Но социалистический пролетариат из-за своей критической задачи по отношению к пустым мечтам никогда не забудет своей положительной задачи: всеми силами поддерживать революционную демократию в борьбе со старой властью и старым порядком, предостерегая народ от неустойчивости либеральной буржуазии, уменьшая вред этой неустойчивости своим боевым соглашением с революционным крестьянством.

Такова должна быть основа всей тактики, всего политического поведения с.-д. пролетариата в данный момент. Чтобы действовать вместе с крестьянством, он должен стараться просветить, поднять и втянуть его в борьбу, неуклонно разоблачая его веру в «ходатайства», «приговоры», в Государственную думу – это всероссийское учреждение ходатайства. «Доводить широкую массу до сознания полной непригодности Думы» (резолюции Объединительного съезда) – такова задача пролетариата. И ради совместных выступлений с крестьянством он строго должен воздерживаться от одиночных, несвоевременных вспышек. Но в тех же целях успешности неизбежной грядущей борьбы необходимо самое беспощадное разоблачение шаткости кадетов, самая ясная постановка вопроса о «полной непригодности Думы», самая решительная борьба с попытками затушевать различия между кадетами и трудовиками.

Вот с какой точки зрения должен социалистический пролетариат оценивать отношение между кадетами и трудовиками. Возьмите вопрос о земельной реформе. Кадеты хотят выкупа. Трудовики хотят лишь дать вознаграждение за землю, – может быть, в виде пенсии или дарового места в богадельне. «Волна» уже разъясняла громадную разницу между выкупом и помещением в богадельню{71}. Рабочая партия требует конфискации, т. е. отчуждения и без выкупа и без вознаграждения, хотя от призрения в богадельне неимущих помещиков рабочая партия, конечно, не отказывается. Ясно, что рабочая партия должна поддерживать трудовиков против кадетов. В России выкуп земли уже сыграл однажды самую вредную роль, разорив крестьян, обогатив помещиков, усилив старую государственную власть. В России в настоящее время сторонниками выкупа могут быть лишь те, кто наполовину является сторонником правительства.

Возьмите политическую программу. Кадеты хотят верхней палаты и неполного народовластия. Трудовики решительно высказываются за то, что над парламентом, избранным всеобщим и т. д. голосованием, не должно стоять «никаких надстроек и преград вроде Государственного совета, палаты господ, второй палаты и пр.»{72}. Трудовая группа принимает почти полностью рабочую программу-минимум с 8-часовым рабочим днем и т. д. Ясно, что и тут рабочая партия должна поддерживать трудовиков против кадетов.

Возьмем вопрос о том, как быть с землей. Кадеты хотят часть земли оставить в собственность крестьян и помещиков, часть отдать государству. Трудовики хотят все земли передать, хотя и не сразу, государству, причем установить уравнительное землепользование. Ясно, что трудовики идут дальше в борьбе с помещичьим землевладением и с частной собственностью на землю вообще. Было бы грубой ошибкой рабочей партии и в этом вопросе не поддержать трудовиков против кадетов. Ошибки и тех и других – вовсе не основание к тому, чтобы рабочая партия не поддерживала действительно революционную буржуазную демократию. И кадеты и трудовики ошибаются, считая возможным дать хоть часть земель в руки такого государства, которое далеко не является вполне демократическим. Лучше раздел, чем отдача земли такому государству. Но эту ошибку сделал, к сожалению, и съезд РСДРП, допустив передачу части земель в руки «демократического» государства без точного определения степени этого демократизма и полноты его. Сопоставление программ кадетской и трудовой особенно наглядно показывает ошибку с.-д. съезда.

Далее, трудовики ошибаются в том, будто мыслима «уравнительность» землепользования при сохранении товарного хозяйства. Эту мелкобуржуазную утопию рабочая партия должна самым решительным образом разоблачать и опровергать.