Скипетр Древних

– Если вы думаете, что я не смогу с этим справиться…

– Нет, ты уже доказала, что способна на это. – Стефани почувствовала, что тон Скалдаггери чуть заметно изменился. – С самой первой нашей встречи я понял, что ты именно тот человек, который никогда не сбежит от опасности, хотя бы из упрямства. Но я хотел, чтобы ты держалась от этого подальше. Ты должна понять: Гордон был моим другом. Я решил, что ради него должен постараться уберечь от опасности его любимую племянницу.

– Но я уже в опасности, так что это больше не ваше решение.

– Вероятно, нет.

– Значит, вы больше ничего не будете от меня скрывать?

Скалдаггери приложил руку к груди.

– Клянусь от всего сердца!

– Ладно.

Он кивнул и направился обратно к «бентли».

– Хотя на самом деле у вас нет сердца, – заметила Стефани.

– Знаю.

– И фактически вы уже мертвы.

– И это я тоже знаю.

– Просто хотела напомнить.

– Кто он? – спросила Стефани, когда они тронулись с места.

– Кто именно?

– Парень, к которому мы едем? Как его зовут?

– Страховид Портной.

Стефани посмотрела на Скалдаггери, чтобы убедиться, что он не шутит, а потом поняла, что всё равно этого не заметит.

– Зачем кому-то называть себя Страховидом?

– Разным людям подходят разные имена. Страховид – мой портной и один из моих близких друзей. Он научил меня боксировать.

– И какой он?

– Порядочный. Благородный. Честный. И намного более забавный, чем это может показаться, клянусь. А ещё он не большой поклонник магии…

– Ему не нравится магия? Как такое возможно?

– Просто она не кажется ему интересной. Он предпочитает мир, о котором можно прочесть в книгах и увидеть по телевизору, мир с полицейскими, грабителями, драмой и спортом. Если бы он мог выбирать, то наверняка предпочёл бы жить в мире без магии. Тогда бы он мог ходить в школу, найти работу и быть… нормальным. Конечно, у него не было выбора. И думаю, не могло быть. Никогда. Вообще.

– Почему?

Скалдаггери секунду помедлил, как будто подбирая слова, а потом объяснил, что Страховид родился уродливым.

– Не просто непривлекательным, – продолжал он, – не просто несимпатичным, а действительно ужасно уродливым. Его мать заколдовали, когда она была беременна, и он родился с лицом, покрытым шрамами. Его родители испробовали всё – заклинания, амулеты, чары, различные кремы, но ничего не помогло.

Скалдаггери рассказал, что в детстве Страховид всегда говорил друзьям, что унаследовал любовь к боксу от своего отца, а любовь к шитью – от матери. Хотя на самом деле именно его отец всегда подшивал края, а мать была чемпионкой по боксу без перчаток, одержавшей подряд двадцать две победы. Однажды Скалдаггери видел, как она дерётся. Её хук правой мог снести противнику голову. И согласно легенде, однажды так и произошло.

Как бы то ни было, Страховид изучил обе столь разные дисциплины и, посчитав себя достаточно уродливым, решил выбрать карьеру портного, а не боксёра.

– И я очень рад, что он это сделал, – закончил Скалдаггери. – Он шьёт превосходные костюмы.

– Значит, мы едем к нему, потому что вам нужен новый костюм?

– Не совсем. Видишь ли, его семья собрала уникальную коллекцию предметов искусства, картин и литературы о Древних со всего мира. Там есть пара редчайших томов, которые могли бы оказаться очень полезными. Всё, что мы знаем о Скипетре, основывается на полузабытых мифах. В этих книгах и в других экспонатах из коллекции Страховида найдутся более подробные легенды о происхождении и способностях Скипетра, а также о том, как теоретически можно ему противостоять.

Они остановились и вышли из машины. Квартал был грязным и ветхим, а никто из местных даже не взглянул на потрёпанную машину. Мимо прошаркала маленькая старушка и кивнула Скалдаггери.

– Это и есть одно из тех тайных сообществ, о которых вы мне рассказывали? – спросила Стефани.

– Точно. Мы стараемся, чтобы наши секреты не бросались в глаза и никакому случайному прохожему не захотелось остановиться и узнать больше.

– Кажется, у вас это получилось.

– Тебе уже следует понять, что внешность очень часто бывает обманчивой. Подобный бедный квартал с граффити и мусором – одно из самых безопасных мест. Открой дверь любого из домов, и ты увидишь подлинную суть. Внешность – ничто, Стефани.

– Постараюсь это запомнить, – сказала Стефани, следуя за Скалдагерри к маленькому магазинчику на углу улицы. Она огляделась в поисках вывески. – Это и есть ателье портного?

– Портного, работающего на заказ.

– Но здесь нет вывески. А в витрине нет одежды. Как же понять, что оно открыто?

– Страховиду не нужна реклама. У него особенные клиенты, и он не может позволить обычным людям зайти внутрь, когда он снимает мерки с восьмирукого человека-осьминога.

– Вы серьёзно? Существует восьмирукий человек-осьминог?

– Существует целая колония людей-осьминогов, – ответил Скалдаггери, когда они приблизились к двери.

– Правда?

– Боже мой, Стефани, конечно, нет! Это было бы нелепо.

Он продолжал идти, и Стефани даже не успела ударить его. Дверь магазина была не заперта, и Скалдаггери вошёл внутрь. Стефани удивилась, насколько там было чисто, светло и обыденно. Она не знала, что именно ожидала увидеть: возможно, манекенов, которые могли ожить и попытаться вас съесть. Внутри приятно пахло чем-то успокаивающим.

Страховид вышел из комнаты в задней части магазина и, улыбаясь, тепло пожал руку Скалдаггери. Портной был широкоплеч, а всю его голову покрывали шрамы. Скалдаггери повернулся, чтобы представить его Стефани, и обнаружил, что она пристально разглядывает Страховида. Детектив пожал плечами.

– Не обращай внимания, – сказал он другу. – Она любит смотреть. Она всегда так делает при встрече с новыми людьми.

– Я к этому привык, – ответил Страховид, по-прежнему улыбаясь. – Пожмём руки, мисс? Или начнём с чего-нибудь более простого, например, помашем друг другу?

Стефани почувствовала, что краснеет, и быстро протянула Страховиду руку. Его ладонь была совершенно обычной, без шрамов, но крепкой и сильной.

– У тебя есть имя? – спросил он.

– Пока нет, – призналась Стефани.

– Тогда тебе лучше убедиться, что оно тебе действительно нужно. Подобная жизнь не для каждого.

Стефани медленно кивнула, не совсем уверенная, на что он намекал. Страховид замолчал, оглядывая её с ног до головы.

– Что-то случилось?

– Кое-что, – ответил Скалдаггери.

– Тогда нам необходим особенный костюм. – Страховид вытащил маленький блокнот и начал записывать. – У тебя есть любимый цвет? – спросил он.

– Прошу прощения?

– В одежде. Какие-нибудь предпочтения?

– Не уверена, что понимаю…

– Я шью не только изысканные стильные наряды. В особых ситуациях одежда должна соответствовать определённым требованиям.

– Например, защищать тебя, пока всё это не закончится, – добавил Скалдаггери. – Страховид может сшить тебе не слишком строгий костюм, который поможет тебе сохранить жизнь.

– Я не уверена, что смогу это позволить…

Страховид пожал плечами.

– Я запишу его на счёт Скалдаггери. Выбирай, что хочешь!

Стефани моргнула. Она этого не ожидала. Обычно одежду ей выбирала мама. А теперь ей было необходимо сделать это самой.

– Не знаю, не уверена… Чёрный?

Страховид кивнул и что-то записал в блокноте.

– С чёрным невозможно промахнуться. – Он посмотрел на Скалдаггери. – Запру дверь, и мы сможем спокойно поговорить.

Когда Страховид ушёл, Скалдаггери и Стефани прошли в конец магазина. На массивных полках вдоль стены были аккуратно выложены всевозможные ткани. Посреди комнаты стоял рабочий стол, а в задней стене находилась другая дверь.

– Он сошьёт мне одежду? – прошептала Стефани.

– Да.

– Разве ему не нужно снять мерки?

– Ему достаточно одного взгляда.

Они прошли в маленькую гостиную, и вскоре к ним присоединился Страховид. Стефани и Скалдаггери уселись на узкий диванчик, а Страховид расположился в кресле напротив, поставив обе ноги на пол и сложив пальцы домиком.

– Так что же произошло? – спросил он.

– Мы расследуем убийство Гордона Эджли, – ответил Скалдаггери.

– Убийство? – переспросил Страховид после короткой паузы.

– Совершенно верно.

– Кто же мог его убить?

– Мы думаем, это сделал Серпин. Мы полагаем, он что-то искал.

– Скал, – нахмурившись, сказал Страховид, – обычно, когда тебе нужна моя помощь, ты просто заходишь за мной, и мы ввязываемся в драку. Раньше ты никогда не объяснял, что происходит, так почему делаешь это теперь?

– Сейчас мне нужна другая помощь.

– Значит, мне не нужно никого бить?

– Мы просто хотим, чтобы ты выяснил, что задумал Серпин.

– Ясно, – ответил Страховид, качая головой.

– Тебе не ясно.

– Нет, – тут же согласился Портной. – Не понимаю, что ты от меня хочешь.

– Мы полагаем, Серпин охотится за Скипетром Древних, – сказала Стефани и увидела, что Скалдагерри вжался в диванные подушки, почти утонув в них.

– Что? – переспросил Страховид, и на его лице снова появилась улыбка. – Ты ведь не серьёзно? Слушай, я не знаю, что тебе рассказал мой дорогой друг, но Скипетра не существует.

– Серпин уверен, что он существует. Мы думаем, это имеет какое-то отношение к смерти моего дяди.

– Мои соболезнования, – сказал Страховид. – Мне правда очень жаль. Я уважал Гордона. Он знал, что в мире существует магия, но она его не соблазняла. Он просто хотел наблюдать и писать о ней. Это требует силы, которая, надеюсь, передалась и тебе.

Стефани не ответила. Скалдаггери не смотрел на неё.

– Но, – продолжал Страховид, – полагать, что его смерть связана с легендой, которую передавали из поколения в поколение и которая менялась с каждым пересказом, просто нелепо. У него произошёл сердечный приступ. Он был смертен. Он умер. Такое случается со смертными. Так пусть он покоится с миром.

– Думаю, мой дядя знал, где спрятан Скипетр, или даже хранил его у себя. Поэтому Серпин убил его, а теперь ищет Скипетр, и ему нужен ключ.

– Какой ключ?

– Наверное, ключ, который поможет заполучить Скипетр. Мы не уверены. Мы уверены лишь в том, что он пытался дважды убить меня, чтобы раздобыть его.

Страховид покачал головой.

– Этот мир не для тебя.

– Я уже стала его частью.

– Ты лишь сделала первый шаг. Ты видела магию, волшебников и живой скелет, и я уверен, тебе очень весело, но ты понятия не имеешь, что поставлено на карту.

Скалдаггери молчал. Стефани встала.

– Знаете что? – сказала она. – Вы считаете, что для меня это приключение? Верно? Вы правы. Я считаю это большим приключением, и я ужасно очарована, взволнована и напугана. Я видела, как поразительные люди делали поразительные вещи, и я поражена. – Её взгляд стал жёстким. – Но не вздумайте даже на секунду подумать, что для меня это просто игра. Мой дядя оставил мне состояние, он оставил мне всё, о чём я могла мечтать. Он сделал для меня всё, что мог, но теперь он мёртв. И сейчас моя очередь сделать что-нибудь для него. Я узнаю, кто его убил, и заставлю убийцу ответить за это преступление, чего бы мне это ни стоило. Я должна. Ради моего дяди.

– Но это безумие! – воскликнул Страховид, подавшись вперёд. – Скипетр – всего лишь сказка!

– Я верю, что он существует.

– Конечно, ты веришь, что он существует! Ты попала в мир, где, как ты считаешь, может случиться всё, что угодно, но это совсем не так. Твой дядя тоже связался с магией, и если его действительно убили, как ты говоришь, то именно из-за этого. И ты хочешь повторить его судьбу? Ты играешь с огнём.

– Здесь все играют с огнём.

– Всё пошло не так, как я предполагал, – заметил Скалдаггери.

– Существуют правила, – Страховид обратился к Скалдаггери, переключившись на него от Стефани. – Существует веская причина, по которой мы не рассказываем о себе всем подряд. Она – наглядный пример, почему мы этого не делаем.

Стефани охватил гнев, и она поняла, что если сейчас заговорит, то её голос дрогнет и выдаст её, поэтому она молча прошагала мимо Страховида к двери, отперла замок и вышла на улицу. Стефани чувствовала, как гнев сжигает её изнутри, и сжала кулаки. Было невыносимо сознавать, что с ней обращались не как с равной, разговаривали свысока и пытались защитить. Она не любила, когда её игнорировали.

Несколько минут спустя из магазина вышел Скалдаггери – он снова надел свою шляпу. Стефани стояла у «бентли», скрестив руки на груди и глядя на трещину в асфальте. Детектив подошёл к ней.

– Встреча прошла хорошо, – наконец произнёс Скалдаггери. Стефани не ответила, и он спросил: – Я рассказывал тебе, как познакомился со Страховидом?

– Я не хочу этого знать.

– Ну и ладно. – Молчание повисло, как туман. – Всё равно это не очень интересно. Это история о пиратах.

– Мне плевать, – ответила Стефани. – Так он поможет нам или нет?

– Ему кажется плохой идеей втягивать в это тебя.

– Неужели? – с горечью спросила Стефани.

– Он считает меня безответственным.

– А что вы думаете?

– В прошлом я часто вёл себя безответственно. Так что вполне вероятно, что это происходит снова.

– Вы думаете, я в опасности?

– Да. Серпин по-прежнему уверен, что ключ, который он ищет, у тебя. Как только он узнает, кто ты и где ты, он пришлёт кого-нибудь ещё. Ты в очень серьёзной опасности, и я не думаю, что это преувеличение.

– Тогда давайте всё проясним, хорошо? Я не могу просто взять и всё бросить. Я не могу вернуться к своей скучной, обыденной жизни, даже если бы и хотела. Я слишком много видела. Я уже в этом замешана. Убили моего дядю, моя жизнь в опасности, и я не могу просто взять и уйти. Вот и всё.

– Что ж, ты меня убедила.

– Тогда почему мы стоим?

– Я хотел спросить то же самое, – сказал Скалдаггери и отпер дверцу машины.

Они сели в салон, и после поворота ключа «бентли» затрещал и ожил. Скалдаггери начал было проверять зеркало заднего вида и боковые зеркала, но потом вспомнил, что их у него больше нет, и выехал на дорогу.

– Значит, мы не будем смотреть его семейную коллекцию? – спросила Стефани.

– Страховид – хороший человек и хороший друг, он именно тот, кто должен быть на твоей стороне, но он также один из самых упрямых людей на свете. Дня через четыре, когда он хорошенько всё обдумает, он изменит своё мнение и с радостью позволит нам увидеть то, что нам нужно. Но до этого момента нечего и надеяться.

– А разве в библиотеке Чайны нет нужных книг?

Скалдаггери издал нечто среднее между смешком и хрюканьем.

– Чайна годами охотится за этими книгами, но они заперты там, где ей их не достать.

– А вы знаете, где они?

– В Склепе.

– В склепе? И что?

– Не просто в каком-то склепе, а в особенном склепе. Это комнаты, расположенные под Дублинской муниципальной галереей искусств, они очень хорошо охраняются, и там не любят нарушителей.

Стефани задумалась, а потом спросила:

– Страховид изменит своё мнение через четыре дня?

– Обычно ему требуется именно столько времени.

– Но у нас нет четырёх дней?

– Нет.

– Значит, вы знаете, что нам надо сделать, да?

– К несчастью, да.

– Мы должны увидеть эту коллекцию.

Скалдаггери посмотрел на Стефани.

– Я знал, что у тебя всё получится. Как только я тебя увидел, то сразу понял, что у тебя талант к этой работе.

– Значит, мы проникнем в Склеп?

Скалдаггери нехотя кивнул.

– Мы проникнем в Склеп.

Дублинская муниципальная галерея искусств находилась в более многолюдной части города. Она представляла собой горделивый сверкающий особняк из стали и стекла. Благодаря окружавшим её пышным садам казалось, что остальные здания держатся на почтительном расстоянии.

Скалдаггери и Стефани припарковались напротив, чтобы вести наблюдение, как выразился детектив. Он заверил Стефани, что пока они не собираются проникать в Склеп: сначала им надо было понять, с чем им предстоит столкнуться. Они видели, как из здания вышли сотрудники галереи и полдюжины охранников – закончилась их дневная смена. Мимо них по лестнице прошли мужчина и женщина в синих комбинезонах. Они вошли в галерею и заперли за собой двери.

– Ага! – пробормотал Скалдаггери из-под шарфа. – Кажется, у нас проблема.

– Какая проблема? – спросила Стефани. – Они? Кто они такие?

– Ночная смена.

– Два человека? И всё?

– Они не совсем люди.

– А кто тогда?

– Скорее, не кто, а что.

– Скалдаггери, клянусь, или вы ответите мне прямо, или я найду самую огромную собаку, заставлю её выкопать огромную яму и зарою вас там.

– Очень мило, – ответил Скалдаггери, издав звук, похожий на кашель. Хотя ему незачем было откашливаться, и горла у него тоже не было. – Ты заметила, как они двигались?

– Очень… Ну, не знаю… Грациозно. А что? Они танцоры? Склеп охраняют балерины?

– Они вампиры, – ответил Скалдаггери. – Склеп охраняют вампиры.

Стефани демонстративно высунула голову в окно и посмотрела на небо.

– Солнце всё ещё светит, Скалдаггери. Оно очень яркое.

– Им всё равно.

Стефани нахмурилась.

– Разве солнечный свет их не убивает? Разве он не превращает их в пыль, не заставляет воспламениться или что-то в этом духе?

– Нет. Вампиры могут загорать, как я и ты. Точнее, как ты. Я становлюсь только белее.

– Значит, солнце на них никак не влияет?

– Оно ограничивает их. Уменьшает их силу. Днём они фактически смертные, но, когда солнце садится, к ним возвращается сила.

– Я этого не знала.

– И в Склепе наняли двух вампиров для работы в ночную смену. Самые лучшие цепные псы.

– Если солнце их не убивает, значит, их и крестом нельзя испугать?

– Вампира можно остановить градом пуль, но поскольку мы никому не хотим причинять вреда, у нас появляется проблема.

– Но должен же быть какой-то способ их обойти! Мы могли бы притвориться уборщиками или кем-то в этом роде.

– С вампирами никто не работает: они не делают различий между союзниками и жертвами. Они не могут устоять перед кровью, как мотылёк не может устоять перед ярким светом. Они убийцы: самые идеальные смертоносные убийцы, какие только существуют на нашей планете.

– Какой ужас!

– Да, вампиров не назовёшь милыми.

– Тогда нам надо придумать что-нибудь очень хитроумное.

Скалдаггери помолчал и пожал плечами.

– Это не всегда хорошо удавалось.

Глава 9

Тролль под Вестминстерским мостом

Скалдаггери отвёз Стефани домой. Она уже лежала в постели, постепенно проваливаясь в сон, а тем временем в Лондоне, у Вестминстерского моста ждала своего часа одна юная леди. Она сидела на корточках и вглядывалась в темноту.

– Эй! – позвала она. – Здесь кто-нибудь есть?

Ей никто не ответил. Только тёмные воды Темзы стремительно неслись внизу. Девушка посмотрела на часы, а потом огляделась по сторонам. Без семи минут полночь, и на Вестминстерском мосту не было никого, кроме неё. Превосходно.

– Эй! – снова позвала она. – Я должна с тобой поговорить.

– Здесь никого нет, – раздался голос.

– А я думаю, что есть, – возразила девушка.

– Нет, – повторил голос. – Никого.

– Я думаю, здесь есть тролль, – продолжала девушка. – И я должна с ним поговорить.

Из темноты показалось маленькое существо со сморщенным лицом, большими ушами и копной колючих чёрных волос. Оно уставилось на девушку огромными глазами.

– Что тебе нужно? – спросил тролль.

– Я хочу с тобой поговорить, – ответила она. – Я Танит Лоу. Как тебя зовут?

Тролль покачал головой.

– Не скажу. Этого я тебе не скажу.

– Ну да, у троллей ведь всего одно имя, верно? – спросила Танит.

– Да, да, одно имя. Не скажу.

– Но я могу его угадать, да? Если я правильно угадаю твоё имя, что произойдёт?

Тролль ухмыльнулся, обнажив множество острых жёлтых зубов.

– Ты будешь жить, – ответил он.

– А если не угадаю?

Тролль захихикал.

– Я тебя съем!

– Кажется, это очень весёлая игра, – с улыбкой ответила Танит. – В какое время ты обычно играешь?

– В полночь, ровно в полночь, да, да. Когда у меня много сил.

– И ты всегда выскакиваешь, когда по мосту кто-то проходит?

– Три шанса, – ответил тролль и кивнул. – У них есть три шанса. Угадаешь имя – будешь жить. Не угадаешь – тебе конец.

– Хочешь поиграть со мной?

Ухмылка исчезла с лица тролля.

– Ещё недостаточно силён. Надо подождать. До полуночи.

– И что, обязательно надо ждать? – Танит надулась. – Я хочу поиграть прямо сейчас. Уверена, я смогу угадать твоё имя.

– Нет, не сможешь.

– Смогу.

– Не сможешь! – Тролль снова захихикал.

– Тогда выходи и посмотрим.

– Да, да, будем играть.

Танит посмотрела на часы и отступила назад, а тролль начал выбираться на мост. Две минуты до полуночи. Он был совсем маленький, ростом ей до пояса, с тонкими руками и ногами и раздутым животом. Его ногти были твёрдыми и заострёнными, и он ухмылялся в предвкушении, хотя не осмеливался приблизиться к ней.

Танит чуть приподняла полу плаща и улыбнулась.

– Ты красавец, да? И ты единственный тролль в Лондоне?

– Единственный, – с гордостью ответил он. – А теперь будем играть! Угадаешь имя – будешь жить, не угадаешь – тебе конец. Угадывай, угадывай, угадывай.

– Посмотрим, – сказала Танит, делая шаг вперёд. Тролль прищурился и отступил к краю моста. Танит остановилась. – Тебя зовут Боллохоллоу?

Тролль расхохотался.

– Нет, нет, не Боллохоллоу! У тебя осталось два шанса!

– Это сложнее, чем я думала, – призналась Танит. – У тебя здорово получается.

– Да! Я самый лучший!

– Мало кто сумел угадать твоё имя, верно?

– Никто, – хихикнул тролль. – Угадывай!

– Может быть, Фернинабоп Капруки?

Тролль принялся хохотать, завывать и плясать, и Танит подошла чуть ближе.

– Не Фернинабоп! – смеялся он. – Не Капруки!

– Ух ты! – сказала Танит, обеспокоенно глядя на него. – У меня не очень-то получается, да?

– Я тебя съем!

– Ты уже съел немало прохожих!

– Да, да, ням-ням.

– Ты проглатываешь их целиком? Они вопят, кричат и пытаются убежать…

– Но я их ловлю! – хихикнул тролль. – В полночь я большой, сильный и быстрый, и я пожираю их, пожираю их всех! Они пинаются, извиваются и щекочут меня внутри!

– Тогда мне лучше угадать, – заметила Танит. – Тебя зовут Румпельштильцхен?

Тролль так сильно расхохотался, что упал на спину.

– Нет, нет! – выдавил он между приступами хохота. – Они всегда так говорят! И всегда ошибаются!

Танит сделала ещё один шаг, и улыбка исчезла с её лица. Под плащом сверкнул меч, но тролль заметил его, завизжал и перекатился в сторону.

Танит выругалась и снова взмахнула мечом, но тролль снова увернулся. Тогда она стремительно развернулась и с силой отбросила его ногой в сторону. Тролль поднялся, шипя и отплёвываясь, Танит приблизилась к нему, и тут в тёплой лондонской ночи раздался удар Биг-Бена. Полночь.

Танит бросилась вперёд, но было уже слишком поздно. Тролль отскочил, сгорбился, зарычал и начал расти.

– Чёрт! – выругалась она себе под нос.

На руках и ногах тролля вздулись мускулы, так сильно натянув кожу, что она была готова вот-вот лопнуть. Танит снова приблизилась к нему, но тролль подпрыгнул, перевернулся в воздухе и приземлился, став ростом с девушку. Его грудь расширилась, шея стала толще, а он всё рос и рычал. Его кости трещали. А потом он наконец перестал расти. Теперь тролль был почти вдвое больше Танит.

В её планы не входило сталкиваться с огромным троллем. Она опустила меч и начала медленно обходить вокруг него.

– Ты меня обманула, – сказал тролль. Его голос стал низким и гортанным.

– Ты очень плохо себя вёл, – ответила Танит.

– Проглочу тебя. Проглочу тебя, да, да!

Танит улыбнулась.

– Попробуй, раз ты такой крутой…

Тролль заревел и бросился на неё. Несмотря на свои размеры, двигался он стремительно, но Танит была к этому готова. Она увернулась и пронеслась мимо, успев рассечь ему бедро. Тролль зашипел от боли и взмахнул огромным кулаком, врезав ей в спину. Танит грохнулась на землю. Тролль собирался уже наступить на неё, но она откатилась в сторону, поднялась на одно колено, вскинула меч и ударила клинком по руке тролля.

Тот пошатнулся, и Танит вскочила на ноги.

– Я разорву тебя, – прорычал тролль. – Разорву тебя на маленькие кусочки, да, да!

– Не так уж и весело играть с тем, кто может за себя постоять, да?

– Мой мост! – заревел тролль. – Моя игра!

Танит улыбнулась.

– Мои правила.

Тролль снова заревел и бросился на неё, но она не двинулась с места. Один удар меча срезал ему все пальцы на левой руке. Он завыл от боли, отшатнулся, и Танит прыгнула. Она уперлась ему в грудь ногами, замахнулась, и клинок сверкнул в свете фонарей, снеся троллю голову. Тело чудовища качнулось, и Танит спрыгнула на землю. Он ударился об ограду и упал в реку.