Брак по расчету. Я развожусь!

– Ставлю перед фактом.

– Знаешь, Мили, сейчас каждая вторая девушка мечтает стать моей. И все знают меня как…

– Как кобеля, – продолжаю я за него. – Ты слишком высокого о себе мнения, Беркутов. Спустить тебя на землю надо.

– Ага, ага, – снова этот звонкий смех. – Зашибись! – резко остановившись, он распахивает глаза и смотрит в мою сторону, но не на меня. Я оборачиваюсь.

– Открывай, – командует мой папа, стуча в боковое стекло, которое я сразу же опускаю.

– Па… Пап… Что случилось?

– Вот именно, Милена. Что случилось? Почему твоя машина на штрафной? И зачем ты села за руль автомобиля Беркутова? – со злобными нотками выговаривает отец. – Я тут чуть ли с ума не сошел, думал, с тобой что-то случилось. А оказывается… Хотя бы на звонки ответила!

– Я не слышала, честно, – жалко оправдываюсь, покидая салон.

– Иди, – кивает в сторону своего танка. – Садись и жди меня.

И пока строгий отец прощается с моим боссом, с которым я даже не успела поздороваться, я покорно иду и сажусь в авто отца. Выламываю себе пальцы. Нет, он очень хороший у меня, но я ненавижу его допросы. А капитан Захаров очень даже круто умеет играть на нервах и вытаскивает из человека любую информацию, которую упорно стараешься скрыть.

– Пап, ты все не так понял… – начинаю я, едва он открывает дверь.

– Дома поговорим, Милена, – жестко обрывает он. – Сначала проблемы Алины, ее нерешительность. Теперь ты вытворяешь черт знает что. Мне что, хвост за тобой поставить, чтобы быть в курсе каждого твоего шага? Я чуть не свихнулся, Милена!

Он что, подумал, что я попала в аварию? И поэтому такой на нервах? Или есть другая причина?!

Я молчу всю дорогу. До тех пор, пока не вижу, как загорается экран моего телефона, который я крепко сжимаю в руке.

«Мили, ты станешь моей женой вопреки всем и всему. Кактус ты мой. Зато самый ценный и неповторимый».

– Дьявол! Убью! – рычу и сразу же чувствую на себе прожигающий насквозь взгляд отца.

Глава 2

– Тимур, прекрати, она не маленькая.

Мама наконец подает голос, когда отец наезжает на меня, пытаясь понять, с кем я переписывалась в его машине и в чей адрес материлась. Но я молчу, закрыв рот на замок. Ибо капитан Захаров жизнь Димочке Сергеевичу испортит. А я не хочу… Нет, я давно выросла и совсем не девственница. Лезть ко мне не нужно, а диктовать, с каким парнем я могу встречаться, а с каким нет, тем более.

Но мой папа, к сожалению, именно такой тип, который хочет знать все в первых рядах. Да, я понимаю, что он просто пытается беречь нас. Ибо мир теперь не тот, что был раньше. Люди суровыми и жестокими стали. Не знают предела. Действуют, не соображая, что последствия могут быть очень плачевными.

– Алина тоже не маленькой была! Но совершила такую огромную ошибку, Мирослава! Четыре года воспитывала дочь одна, втайне от нас. От своих родителей! – чуть ли не рычит папа, измеряя гостиную шагами.

– Опять двадцать пять, – ворчу я, закатывая глаза. – Ну, папуль, не надо, дорогой… Я же ведь знаю, какие вы с мамой ошибки совершали. Ну да, мамочка не воспитывала нас одна, втайне от тебя, но все же… Косячить могут все. Но ты же меня знаешь, я не стану сопли на кулак наматывать. Решу свою проблему и буду жить дальше, не вспоминая, что там было в прошлом.

Ну да. Это не так легко на самом деле. Но что есть, то есть. Мне не очень интересно, что сейчас делает мой бывший. Вообще ни капли. Просто факт, что он держал меня за идиотку долгое время, не дает покоя. Я пусть и дала всем видом понять, что болт (которого у меня нет) забила на Германа, но демон во мне обещает, что отомстит.

– Зажигалочка ты моя, – улыбается мама, жестом подзывая отца к себе. – Не нужно никаких проблем. Дай бог, чтобы у тебя все в этой жизни сложилось прекрасно.

– Спасибо, мамуль, – играю бровями. – Папуль, иди чай пить. И выдохни. Поверь, если я захочу, чтобы ты какому-нибудь скоту шею свернул, обязательно сообщу! Даже помогу! Мне надо было продолжать твой путь, – подмигиваю. – В ментовке.

– Милена! – слегка повышает голос мама. – Ты в своем уме? Я твоего отца еле оттуда вытащила! Сплошные проблемы! Нет, нет! Я бы не пережила.

Рассмеявшись, я встаю с места и иду к отцу, который так и стоит у окна, все не может успокоиться. Беру его за руку и притягиваю к себе, обнимаю крепко. Опускаю голову на его грудь и слышу, как успокаивается его сердцебиение.

– Папуль, – шепчу я. – Я за себя заступаться умею. В обиду себя не дам, можешь даже не сомневаться. И если я с кем-то общаюсь, независимо от того, парень это или девушка, не могу же все тебе докладывать, верно? Но обидчика в моей жизни точно нет. Наказывать никого не нужно, – издаю тихий смешок, чувствую, как тяжелая ладонь касается моей спины. – А если нужно будет, первым будешь знать ты. Обещаю.

Отец целует меня в макушку, а потом шумно вздыхает.

– Ты всегда сдерживаешь свои обещания. Надеюсь, никогда не изменишь своему пути.

Еще какое-то время мы сидим в гостиной. Мне звонит наш менеджер, сообщает, что завтра в девять нужно приехать в агентство. Есть какое-то предложение. Очень крутое и выгодное. И это, конечно же, то, о чем я думаю. Буду сниматься в рекламном ролике. Надеюсь, моим партнером не будет Герман, иначе я ему глаза выколю.

Поднимаюсь в свою комнату, принимаю душ и ложусь в кровать. Какое-то время гуляю в социальных сетях, выкладываю свои новые фотографии, отвечаю на некоторые комментарии. Сообщений полно, но на них я редко реагирую. Ибо это слишком много времени, которого у меня нет.

Мое внимание привлекает совсем другое. Запросы на подписку… Их больше двух десятков, но именно «Berkut.Dmitry» прямо притягивает к себе магнитом.

Это что, Димочка Сергеевич решил со мной подружиться?

Принимаю, конечно, его заявку и сама подписываюсь на его страничку. Фоток достаточно много. И они крутые, честно говоря, со вкусом. То в костюмах, то в тренажерке в шортах и майке – демонстрирует свои мускулистые руки. То где-то в путешествии. Ого, даже на мотоцикле! Ничего такого сверхъестественного, но мне почему-то симпатичны парни, которые сидят за рулем байка, заводят двигатель. Они выглядят очень притягательно.

«Чего не спишь, мелочь?» – прилетает сообщение.

«Детское время относится к тебе, мамонт», – отвечаю, улыбаясь.

«Мамонты спят в десять? Не знал, извини. По крайней мере, я еще в городе. Ищу чем заняться. Не хочешь присоединиться? Или папаня не разрешит?»

«Ты думаешь, я тут в тюрьме? Неа. Ошибаешься. Я ложусь спать, так что не мешай».

«Не хочешь на корабле покататься? Хотя… Я тебя более уверенной в себе считал, а ты, оказывается, трусишка. Ладно, иди спать, кролик ты мой золотистый».

«Я не трусишка. Но не надо меня заводить, Дима. Завтра рано утром на работу».

«А мне куда? На море? Я вообще-то тоже работаю».

«Дим, все, давай».

«Кролик».

Черт! Черт! Вот провоцирует же… А мне на самом деле очень хочется поехать. Да только завтра как зомби буду. Не смогу сосредоточиться на работе.

«Вдох, выдох… Надо проветрить голову, Милена. Соглашайся!» – кричит во мне демон.

«Успокойся. Выруби мобильный и спать», – шепчет милый ангелочек. Но почему-то мое сердце слышит первое.

«Называй адрес. Скоро буду».

Сама же вызываю такси. Потому что в мою тачку кто-то сегодня врезался, пока я была в ресторане с Димой.

«Умница ты моя. Эта ночь станет незабываемой!» – прилетает в ответ.

А я… Я даже не сомневаюсь!

Я доезжаю до нужного адреса минут за сорок. Расплачиваюсь с водителем такси, выхожу из автомобиля и набираю номер Димы. Тут ветрено, прохладно. Надо было прихватить с собой хотя бы пиджак.

Вижу несколько кораблей и направляюсь в их сторону. Черт знает, на каком из них находится Беркутов. На мой звонок он отвечает после седьмого гудка:

– Мили, я тебя вижу. Жди там, – просит он.

Прячу телефон в карман и обнимаю себя за плечи. Прохладно, однако. Как бы не заболеть после сегодняшнего путешествия.

– Привет, – едва оказавшись рядом, этот наглец обвивает мою талию руками и прижимает к себе так, будто я его девушка и встречаемся мы с ним давным-давно. – Я успел дико соскучиться.

– А я нет, Беркутов. А ну отпустил меня! – шиплю, прижимая руки к его твердой груди. – Ты что себе вообще позволяешь, грубиян?

– Я? Грубиян? Да ну тебя, Мили. Я просто карамелька, – хохочет он, запрокидывая голову назад. Но меня держит все так же сильно.

– Прекрати, – уже серьезно заявляю я.

Дима отпускает и, взяв меня за руку, тянет за собой. Оказавшись на борту корабля, я дышу полной грудью. Какой же тут воздух чистый, свежий. Правда, ветер бьет в лицо, треплет волосы. И мне холодно. Я начинаю мелко дрожать, зубы стучат.

– Вообще-то, кактус ты мой прекрасный, на воде всегда прохладно. А ты будто на подиум собралась, – подкалывает меня Беркутов.

– Знаешь, куда свой длинный язык засунь? Я уже поняла, что одежду подобрала неудачную. Торопливо вышла, поэтому.

– Ага, понимаю, – снова смеется, накидывая на мои плечи свой пиджак, в который я моментально укутываюсь, чувствуя свежий морской запах его туалетной воды. – Все окей?

– Отлично. Спасибо. Тебе самому-то не холодно?

– Когда буду замерзать, так сразу прижмусь к тебе, – подмигивает.

– Надеюсь, это корабль не твоего отца? – меняю я тему.

– Не-а. Тут платно катаются. Вон людей сколько, – кивает на противоположную сторону, где действительно собралось много народа. – Но именно эту часть я забронировал. Чуть позже двинемся.

– Ты сумасшедший.

– Yes of course, baby (конечно, детка), – играет темными бровями. – Зато твой. Ты попроси, так я всех отсюда выгоню.

– Ой, прекрати. Не будь занудой, Беркутов. Как ребенок, честное слово, – фыркаю я. – Шаблонные слова, Димочка. Я их совсем не перевариваю. Лучше придумай что-нибудь удивительное.

– Кактус, – цокает языком. – Настоящий кактус для подоконника! Тебя даже на прогулку нельзя с собой брать.

– Я не вещь. И прекрати меня так называть, иначе получешь сначала по голове, а потом… Агрррр! Лучше не выводи меня из себя, иначе будешь вон с той толпой кататься, – киваю в сторону.

В следующий миг корабль покачивается, и я ахаю от неожиданности. Он плавно трогается с места, в то время как Дима крепко держит меня за талию, будто боится, что я упаду.

Оледеневшими пальцами цепляюсь за поручни, хоть и знаю, что не вылечу за борт. В первую очередь меня держат сильные руки рядом стоящего психа, то есть Дмитрия.

Я стала слишком странной. Раньше ничего не боялась, а сейчас чувствую себя слабачкой. Ведь не впервые же на корабле нахожусь.

Наклоняюсь, чтобы посмотреть на воду. Дима молча стоит рядом. И это так удивительно… Оказывается, он умеет молчать две-три минуты подряд.

– Слушай, Мили. Мы же идеальная пара, разве не так? – горячо шепчет мне на ухо. – Но ты меня отшиваешь. Почему?

Боже мой… Значит, максимум три минуты. Потом снова начинает болтать.

– Может, промолчишь немного? – прошу я его, всматриваясь вдаль, где видны огоньки ночного города.

– Нет, это невозможно, Мили, – остановившись позади, обнимает меня и опускает подбородок на мое плечо. – Я тут искренне признаюсь тебе в любви, а ты…

– Дима! Да блин! Ты чего как ребенок себя ведешь? Отпусти меня немедленно и отойди! И… О какой любви идет речь, чудик? Ты меня толком даже не знаешь!

– Ребенок? – цокает языком. – Ты мне не веришь, да? Знаю я тебя достаточно хорошо, милая. Зря ты так. Но… Я также знаю, кажется, как тебя уверить. Пойдем.

Взяв меня за руку, Дима тянет в сторону, где та самая толпа людей. Кто-то с малышами, кто-то со своей парой, а кто-то один, снимает селфи.

– Народ, прошу минуточку внимания! – говорит Дима очень громко, и все сразу же устремляют на него взгляд. – Я этой девушке никак не могу доказать, что влюблен в нее по уши. Не верит она мне! Ну никак! Хоть убейте!

Боже… Мне сквозь землю провалиться хочется!

– Что ты делаешь? – шепчу, крепко сжимая его ладонь.

Он отстраняется и разводит руки в стороны.

– Милена, я люблю тебя, как ты этого не понимаешь? – заявляет он с улыбкой на лице. – С ума ты меня сводишь. Днем и ночью о тебе думаю и больше ни о чем! Люблю, поверь!

Я даже отреагировать не успеваю. Кто-то хлопает в ладони, кто-то снимает нас на камеру, а кто-то кричит: «Браво!»

– Придурок! – рычу. Теперь я цепляюсь за его руку и тяну за собой. – Да что ты делаешь? Совсем, что ли, ку-ку?

– Ну да. Ты таким сделала, – обхватывает мое лицо ладонями. – С ума свела. Никому тебя не отдам. Ванильная девочка, притворяющаяся кактусом. Иди ко мне.

И в следующее мгновение впивается в мои губы напористым, голодным и безумно страстным поцелуем.

Глава 3

С ним все так невероятно быстро… Неправильно…

Но в то же очень весело, безумно.

Вот чувствую, что нельзя поддаваться. Надо держать дистанцию. Да только ничего с собой не могу сделать.

Внутренний голос буквально орет, чтобы я отошла. Оттолкнула от себя Беркутова и вообще врезала ему звонкую пощечину, чтобы не наглел.

Но внутри меня поднимается такое пламя… Его пальцы касаются кожи шеи, вызывает табун мурашек во всем теле. Губы горят, как и низ живота – там вообще непонятно что творится.

– Отойди! Да что ты себе позволяешь? – подаю я охрипший голос.

Дима смотрит исподлобья, прижавшись лбом к моему. На лице легкая улыбка. Зрачки черные-черные.

– Лучше поехали ко мне, – хрипло отвечает он, все так же стискивая в своих объятиях. – Обещаю, что не пожалеешь.

– А вот ты пожалеешь, что лапаешь меня! Я тебе не разрешала!

– Для того, чтобы тебя целовать, кролик ты мой, мне не нужно твое разрешение. Ты дрожишь. Хочешь же меня, как и я тебя. Но упорно делаешь вид…

– Ой, какие мы самоуверенные! – обрываю его речь. – Дрожу, потому что холодно! Не надо выдумывать то, чего нет на самом деле. И… Спасибо за такой вечер, но я хочу домой, как только корабль вернется на свое место!

– Обязательно поедем, – оставив на моей щеке короткий поцелуй, Дима отстраняется. И мне становится еще холоднее. Губы мои действительно горят. А еще он расцарапал кожу щетиной. – У вас там завтра какие-то важные съемки вроде? Отец сегодня что-то такое говорил.

– Я еще не знаю, если честно. Но сказали приехать раньше. Мне бы поехать домой и выспаться, но я поддалась на твою провокацию.

– Жалеешь? – вопросительно выгибает бровь. – Не отвечай, я знаю ответ. Тебе нравится тут быть. Со мной.

Я закатываю глаза и прикусываю нижнюю губу. А ведь он снова прав. Но знать ему об этом не нужно.

– Если смогу разобраться с делами в офисе, то обязательно приеду тебя увидеть. Отец просто давит меня работой. Ее всегда невыносимо много. Еще и его друг приехал, так все, теперь вообще капец.

– Это ты про дядю Эмиля? Я вчера видела их вместе. – догадываюсь я.

– Откуда ты его знаешь?

– Ну… Они друзья с моим отцом. Очень близкие.

Дима усмехается, всматриваясь вдаль. Мне кажется или он стал каким-то грустным?

– Эй, ты чего? – шутливо бью его локтем в бок. – Такое внезапное изменение настроения… Причину можно узнать?

– Твой отец часто вмешивается в твою жизнь? С приказами, например. Что ты должна делать, а что нет?

– Нет, конечно. Благо, мы видимся редко. Но вот с Алиной он так почти ежедневно… Потому что работают вместе. Она перед его глазами круглосуточно. Будь я на месте сестры, то давно сошла бы с ума. Благо, она замуж вышла, живет, естественно, в доме своего мужа и ночью отдыхает от отца, – смеюсь я, вспоминая жалобы Алины. – А я, наоборот, вижу его только поздним вечером. Наверное, я немного везучее.

– Никогда не стану лезть к своим детям. Если они у меня будут, конечно. Потому что жизнь для того, чтобы жить в свое удовольствие. А не так, как хотят родители.

– Дим, по твоим словам складывается такое впечатление, будто твой отец тебе враг. Родители могут быть очень строгими, Беркутов, но для своих детей они всегда хотят всего самого лучшего. И еще часто сжимают со всех сторон, бросаются командами… Иногда бывает внутри них страх. Страх потерять, к примеру. Случись с тобой, не дай бог, что-нибудь ужасное, у Сергея Владиславовича инфаркт случится.

– Да ладно тебе. Он на меня давно забил.

Продолжать эту тему мне не хочется. Не знаю, какие у Димы отношения с отцом, но мне его папа кажется очень даже хорошим, милым человеком. Знаете, бывают мужчины, которые подзывают к себе своих подопечных – молодых моделей, и, например, взамен на популярность просят что угодно. О таких я очень часто слышала. Вот Сергей Владиславович в этом плане совсем другой. Он очень строгий и требовательный. Всегда добивается от нас крутейшего результата. Его агентство должно быть номер один, не иначе. Кстати, дядя Эмиль тоже в этом деле, и я его часто вижу у нас.

Атмосфера не такая, какой была изначально… Но Беркутов берет себя в руки и снова начинает шутить. Домой он меня подвозит ближе к двум часам ночи. Но отпускать, кажется, не собирается.

– Зря отказалась. В моем доме ты оторвалась бы по полной.

– Мне на работу рано утром, балбес, – фыркаю я. – Спокойной ночи.

– А поцелуя на прощание нет? – грустно усмехается. – Вот только не надо снова превращать себя в кактуса. Ты такая красивая и милая, когда послушно себя ведешь.

– А ты настоящий зануда, Беркутов! – хмыкнув, тянусь к ручке двери, но Дима притягивает меня к себе, цепляясь за локоть мертвой хваткой.

– Не отпущу! – хрипит он.

Утро начинается как-то необычно. Я не выспалась, но настроение почему-то хорошее. Никак не реагирую на подкалывания отца, на то, что он ругается. Ведь вчера, когда я приехала домой, он еще не спал. Был в своем кабинете, и мы столкнулись с ним лбами. Я выскользнула, естественно, и побежала в свою комнату. И, конечно же, допрос за столом в такую рань был неизбежен. Благо, братишка в Америке занят своей учебой, иначе он присоединился бы к отцу.

– Папуль, я не маленькая, – встав с места, иду к отцу и чмокаю его в колючую щеку. – Ну уж прости. Пришлось уехать к друзьям, и наше празднование затянулось.

– Надо было хотя бы предупредить!

– В следующий раз, папуль.

Мама не поддерживает отца. Знает ведь – бессмысленно. Я сбегу снова, если это будет необходимо. В конце концов, я не школьница. А взрослая девушка. Кстати, совершеннолетняя. А еще самостоятельная! У меня на плечах, между прочим, гениальная голова есть!

– Мою машину возьми, – подмигивает мамуля. – Ключи на тумбочке в коридоре.

– Спасибо, спасибо!

Благо, в пробки не попадаю, доезжаю до агентства за час. По дороге получаю сообщение от Димы. Он сообщает, что ради меня обязательно закончит дела как можно быстрее и приедет… Успеет меня увидеть.

Ну безбашенный, ей-богу! Такого парня я не встречала никогда! Не понимает слова «нет». Без тормозов! Не слышит то, что ему невыгодно.

– Миленочка, доброе утро, – здоровается женщина с ресепшена. – Тебя Надежда Вениаминовна ждет!

– Я в курсе. Спасибо, Анна Дмитриевна.

Постучав в дверь, я открываю ее, получив одобрительный кивок. Присаживаюсь напротив Надежды Вениаминовны и терпеливо жду, когда она завершит телефонный разговор.

– Да, Сергей! Да, конечно. Ага, естественно, вы правы. Хорошо, я вам сообщу. Так точно. Всего хорошего.

Отложив телефон в сторону, она потирает виски пальцами, затем глубоко вздыхает.

– Доброе утро, – наконец подаю я слабый голос. У женщины нет настроения, и мне не хотелось бы услышать ядовитые слова. Она ого-го какой бывает. Иногда так бесится, что страшно к ней подходить. – Что-то не так?

– Все в порядке, Милена. Сергей Владиславович немного разозлился, но это к нашему с тобой разговору никакого отношения не имеет. Тебе нужно ознакомиться с документами и, если все устраивает, подписать их. Держи, – протягивает мне синюю папку. – А если коротко, то будешь сниматься в рекламном ролике. Там большие деньги, Милена. Подумай хорошенько.

Да, сумма действительно хорошая. И не хотелось бы, конечно, отказываться. Никакой умный человек не стал бы. Да только меня смущает один пункт. Я буду снимать с… Германом! Как и предполагала! Потому что он идеальный напарник. И для меня был именно таким. Высокий, сильный, красивый. Правда, до недавних пор. Сейчас же я его не то чтобы видеть… Я его имя даже слышать не хочу!

– Нет, Надежда Вениаминовна. Я против, извините. Знаете, человек я не принципиальный. Тем более если речь идет о работе. Но… С Афанасьевым я сниматься не буду. Хоть убейте! Ну никак!

– Ты что, с ума сошла? Вы же с ним… Так, стоп! Поссорились, что ли? И сейчас ты хочешь плюнуть на такое крутое предложение? Понимаешь, что сильно пожалеешь, когда помиритесь с Германом?

– Поверьте, не пожалею. И никакого примирения не будет. Только через мой труп! – кровь в венах закипает. Раздражение поднимается во мне с невероятной скоростью. – Потому что он для меня умер. У вас есть какие-то другие вопросы ко мне?

– Милена! – вдруг повышает голос женщина. – Сергей меня уволит!

– Простите, – пожимаю плечами. – Не уволит, конечно же. Не преувеличивайте. Вы скажите как есть. При любом раскладе помочь я вам никак не смогу. Он понимающий человек и обязательно услышит вас. Мне лучше уйти.

– Боже, – качает она головой, обхватывая ее обеими руками. – Боже мой! Я скоро с ума сойду!

Молча встаю с места и покидаю кабинет. Нужно решить другие вопросы, и я первым делом отправляюсь на съемочную площадку. Пару часов теряю тут. Ловлю себя на мысли, что мои глаза разбегаются.

Я ищу его…

Господи, я ищу взглядом Беркутова!

– Милен, посидим где-нибудь? – предлагает Соня. – Я как раз закончила с делами. Хочу поболтать немного.

– Поболтать? Думаю, у тебя опять проблемы, и тебе нужны советы, – хмыкаю я. – Но извини, я скорее хочу поехать к сестре и увидеть племянницу. Сегодня, в общем, никак. Потом как-нибудь.

– Ну и ладно, – обиженно надувает губы девушка.

Не сказала бы, что близкая, но все же она моя подруга. Общаемся часто, однако мне действительно сейчас не до ее душевных разговоров.

Едва я дохожу до выхода, как кто-то цепляется за мое плечо и слишком резко поворачивает к себе лицом. Еле удерживаю равновесие, чуть ли не падаю. Потому что я на каблуках.

– Что ты творишь, сукин сын долбанный?! – повышаю голос на Германа.

– Какого хрена палки вставляешь, Милена? До чего ты докатилась? Я должен был сниматься в том ролике! Я!

– Так иди снимайся! – рычу сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как хватка на плече усиливается. Герман причиняет мне боль. – Отпусти, мне…

Договорить не успеваю. Потому что Афанасьев мгновенно отпускает мое плечо и буквально отлетает в сторону – к стене. А потом получает в челюсть от… Димы.

– Вставай. Посмотрим, на что ты способен, – командует Беркутов.

Глава 4

«Охренеть», – мысленно шепчу я, глядя, как Дима цепляется за воротник Германа. Поднимает на ноги и встряхивает. Они одного роста. Оба спортивные, но почему-то я уверена, что Беркутов без сомнений сломает Афанасьева.

Понимаю, что не о том думаю. Но я в таком шоке… Это все так неожиданно, что я буквально впадаю в ступор и не знаю, что делать. Такое состояние у меня впервые. Наверное, потому что раньше из-за меня парни не грызли друг другу глотки.

– Дима! Дима, да что ты делаешь? Дим?! – я пытаюсь отстранить парня, но получается у меня это не с первого и не со второго раза.

– Да подожди ты, Мили. Это так забавно смотреть, как парень, обманувший тебя, сейчас в чем-то обвиняет.

На миг я вспоминаю слова Германа. Те самые, которые он говорил своей девушке, разговаривая с ней по телефону. И которые я услышала, после этого послав его к чертям собачьим.

Слова о том, что он останется без работы, разорвав со мной отношения по-плохому. Знал гад, чувствовал. А действительно… Получается, что он оказался прав. Многое зависит от меня. Германа заменить смогут, а вот меня вряд ли. В самых редких случаях. Если я сама откажусь, например.

– Дим, прекрати. Люди на нас смотрят, – проговариваю я тихо, но очень твердо. – Пусть орет сколько влезет. Мне до одного места. Пойдем.

Беркутов отталкивает Германа, но уходить не собирается. Я сжимаю его ладонь, и он, воспользовавшись случаем, переплетает наши пальцы, намекая на то, что мы вместе.

– Мне что попало говорила, обзывала всеми словами. А сама так быстро этого нашла? – Афанасьев кивает на Диму. – Понятно, конечно, почему всегда всюду впихивали, хоть другие девчонки были гораздо круче и красивее тебя. А не бревно, как ты.

Он намекает на то, что меня из-за Дима все хотели? Или, быть может, это Сергей Владиславович старался? Ни черта не понимаю, но это неправда.

Всего лишь мгновение. Дикий рык. Не пойму чей. Зажмуриваюсь, делая шаг назад. Крики… А потом чувствую, что меня кто-то обнимает за плечи. Открываю глаза и вижу лежащего на полу Германа. Лицо у него в крови. А рядом Беркутов.