скачать книгу бесплатно
Кристиан поднял глаза. Перед ним стоял человек с протянутой рукой в ожидании, что он ответит на рукопожатие, так что Кристиану пришлось подняться и пожать руку вошедшему.
– Биргер Янссон, «Стрёмстадс Тиднинг», – представился мужчина и поставил на пол большой фотокофр.
– Да-да, добро пожаловать, садитесь, – пробормотал Кристиан, не зная, как себя вести. Он поискал глазами Габи, но увидел лишь ядовито-розовое пятно, парившее где-то у входа в зал.
– Да уж, презентация организована с большим размахом, – усмехнулся Биргер Янссон и огляделся.
– Похоже на то, – ответил Кристиан.
Повисла неловкая пауза, оба заерзали на своих стульях.
– Ну что, начнем? Или подождем остальных? – спросил Биргер.
Кристиан посмотрел на репортера пустым взглядом. Откуда ему знать, как поступать в такой ситуации? Он никогда еще не делал ничего подобного. Янссон, кажется, воспринял его молчание как знак согласия, поставил на стол магнитофон и включил его на запись.
– Так-так, – начал он и вопросительно посмотрел на Кристиана. – Стало быть, это ваш дебютный роман.
Кристиан задумался: требуется ли от него что-то еще, кроме согласия с этим утверждением?
– Да, именно, – кивнул он и откашлялся.
– Мне он очень понравился, – заявил Биргер Янссон резким тоном, противоречащим одобрительным словам.
– Спасибо, – промямлил Кристиан.
– Что вы хотели им сказать? – продолжал Янссон, наклонившись к магнитофону, чтобы убедиться в его исправности.
– Что я хотел сказать? Затрудняюсь ответить. Просто я долго носил в себе эту историю, и мне хотелось ее рассказать.
– Книга очень мрачная. Я бы даже сказал, она полна безысходности, – проговорил Биргер, глядя на Кристиана таким взглядом, словно стремился заглянуть в самые тайные уголки его души. – Таким вы видите наше общество?
– Ну, я не уверен, что стремился выразить в книге именно мое отношение к обществу, – ответил Кристиан, мучительно пытаясь придумать что-нибудь умное. Он никогда не подходил к своему творчеству с такой точки зрения. Повествование так давно таилось в нем, хранилось в глубине души, и в конце концов он просто не мог не излить его на бумагу. Что он при этом хотел сказать по поводу общества? Такой мысли у него вообще не возникало.
Его спасла Габи. Она привела толпу других журналистов, и Биргер отключил свой магнитофон, пока все здоровались и рассаживались. На это ушло несколько минут, и Кристиан воспользовался случаем, чтобы собраться с мыслями.
Габи попросила минуточку внимания.
– Добро пожаловать на встречу с новой звездой на литературном небосклоне – писателем Кристианом Тюделем. Наше издательство гордится тем, что нам выпала честь выпустить в свет его первый роман «Русалка», и мы убеждены, что это лишь первый шаг в его долгой и яркой писательской карьере. Кристиан еще не успел прочесть рецензии, и я с огромной радостью хочу сообщить тебе, что твоя книга удостоилась высокой оценки в «Свенскан», «ДН»[3 - Газета «Дагенс Нюхетер», одна из четырех крупнейших шведских газет.] и «Арбетарбладет», не говоря уже о других изданиях. Позвольте мне процитировать пару выдержек.
Надев очки, она потянулась к пачке листков, лежавших рядом с ней на столе. На белой бумаге ярко сияли строки, выделенные розовым маркером.
– «Словесный виртуоз, который описывает незащищенность маленького человека, не теряя при этом ощущения глобальности». Это из «Свенскан», – пояснила Габи и открыла другую страницу. – «Книга Кристиана Тюделя дарит наслаждение, смешанное с болью, когда он своей беспощадной прозой обнажает лживые и пустые обещания общества безопасности и демократии. Его слово вонзается, как нож, в плоть, мышцы и совесть и заставляет жадно читать дальше в поисках новой мучительной, но очищающей боли». Это «ДН», – добавила Габи, снимая очки и протягивая Кристиану стопку рецензий.
Не веря своим глазам, он принял у нее из рук бумаги. Слова дошли до его сознания, и было приятно слышать хвалебные отзывы, однако в глубине души он не совсем понимал, о чем речь. Он всего лишь написал о Ней, рассказал Ее историю. Исторг из себя слова и образы, которые временами оставляло после себя ощущение внутренней пустоты. Он не хотел ничего говорить об обществе – он хотел рассказать о Ней.
Возражения так и не сорвались с его языка. Никто все равно не понял бы его, и, наверное, так даже лучше. Все равно он никогда не смог бы все это объяснить.
– Очень приятно, – проговорил он и почти физически ощутил пустоту этих слов, когда произносил их.
Затем последовали новые вопросы. Похвала и размышления по поводу его книги. И он почувствовал, что не может вразумительно ответить ни на один вопрос. Как описать то, что заполняло твою жизнь до последнего миллиметра? Не просто история, а стратегия выживания. Попытка заглушить боль. Он делал все, что было в его силах, изо всех сил старался отвечать четко и продуманно. Судя по всему, получалось неплохо, потому что Габи время от времени одобрительно кивала.
Когда пресс-конференция подошла к концу, у Кристиана оставалось одно желание – встать и уйти домой. Его охватило ощущение полной опустошенности. Однако обстоятельства вынуждали его остаться в этом роскошном зале ресторана «Гранд-отеля», и он сделал глубокий вдох, приготовившись встречать гостей, которые уже начали прибывать. Он улыбался им, и никто даже не подозревал, каких невероятных усилий стоила ему эта улыбка.
* * *
– Ты сможешь сегодня не напиться? – спросил Эрик Линд свою жену, стараясь говорить как можно тише, чтобы остальные, стоявшие в очереди у входа в банкетный зал отеля, не слышали его.
– А ты сможешь сегодня никого не щипать за попу? – парировала Луиза, не давая себе труда понизить голос.
– Даже не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил Эрик. – И будь добра уменьшить громкость.
Луиза посмотрела на своего мужа холодным взглядом. Он хорош собой, этого она не могла отрицать. Когда-то именно этим он ее и взял. Они познакомились в университете, и многие девушки с завистью поглядывали ей вслед, когда ей удалось окрутить Эрика Линда. И все эти годы он медленно, но верно убивал ее любовь, уважение и доверие своим бесконечным траханьем – не с ней, боже сохрани! Похоже, у него никогда не возникало проблем с тем, чтобы найти себе развлечения на стороне.
– Привет, вы тоже здесь? Как приятно вас видеть!
Сесилия Янсдоттер протиснулась к ним и расцеловала обоих в щеки. Она была парикмахершей Луизы, а в последний год – еще и любовницей Эрика. Хотя они оба, конечно же, считали, что Луиза об этом не подозревает.
– Привет, Сесилия! – ответила Луиза и улыбнулась. Если бы она дулась на всех, с кем переспал ее муж, то перессорилась бы с половиной населения Фьельбаки. К тому же она уже много лет назад перестала обращать внимание на его романы. У нее есть дочери. И замечательное изобретение – вино в пятилитровых картонных упаковках. На что ей Эрик?
– Правда, здорово, что у нас во Фьельбаке появляются собственные писатели? Сначала Эрика Фальк, а теперь еще и Кристиан. – Сесилия буквально подпрыгивала на месте от восторга. – А вы читали книгу?
– Я читаю только деловые газеты, – ответил Эрик.
Луиза вздохнула и подняла глаза к небу. Так типично для Эрика – бравировать тем, что он не читает книг.
– Надеюсь, нам подарят по экземпляру, – ответила она и плотнее запахнулась в пальто. Ей хотелось только одного – чтобы очередь двигалась побыстрее и они поскорее оказались в тепле.
– Да, у нас в семье чтение – удел Луизы. С другой стороны, чем еще заниматься, когда не работаешь. Не так ли, дорогая?
Луиза пожала плечами и не стала отвечать на язвительный комментарий. Какой смысл напоминать Эрику, что он сам убедил ее не работать, пока росли дочери? Или объяснять, что она с утра до ночи занята обеспечением того привычного уклада жизни, который он считает само собой разумеющимся?
Болтая о пустяках, они постепенно продвигались вперед. Наконец они вошли в холл отеля, повесили верхнюю одежду в гардероб и, спустившись на несколько ступенек, вошли в банкетный зал.
Чувствуя спиной жгучий взгляд Эрика, Луиза сразу направилась к бару с напитками.
* * *
– Постарайся не переутомляться! – сказал Патрик и поцеловал Эрику в губы, когда она уже стояла в дверях со своим огромным животом.
Майя немного поныла, увидев, что мама уходит, однако тут же успокоилась, стоило Патрику усадить ее на диван перед телевизором, на экране которого уже появился зеленый дракончик – заставка популярной детской телепередачи. В последние месяцы дочка стала гораздо упрямее и капризнее, и тем темпераментным всплескам, которые вызывало у нее просто слово «нет», могла бы позавидовать любая примадонна. Во многом Патрик понимал ее состояние. Наверняка она тоже ощущает атмосферу напряженного ожидания, порой смешанного с ужасом. Господи, близнецы! Хотя они с Эрикой узнали эту новость еще на первом УЗИ на восемнадцатой неделе, он до сих пор не успел свыкнуться с этой мыслью. С одним-то младенцем достаточно непросто – а что делать, когда их двое? Как их кормить, как укладывать спать и все такое прочее? К тому же придется покупать новую машину, чтобы в ней смогли разместиться трое детей и их коляски. Уже одно это…
Патрик плюхнулся на диван рядом с Майей, уставившись в одну точку. В последнее время он ощущал необычную усталость. Казалось, силы на исходе: иногда ему с трудом удавалось заставить себя подняться утром с постели. Впрочем, ничего удивительного. Помимо всех домашних дел, вечно уставшей Эрики и Майи, превратившейся в маленького упрямого монстра, его очень тяготило то, что происходит на работе. С тех пор как он встретил Эрику, его отделу несколько раз приходилось заниматься расследованием убийств, да и бесконечная борьба с начальником, Бертилем Мелльбергом, отнимала немало сил.
А теперь еще и исчезновение Магнуса Кельнера. То ли опыт, то ли интуиция подсказывали Патрику, что с парнем что-то случилось. Несчастный случай или преступление – пока невозможно было сказать, что именно, однако Патрик готов был поспорить на свой полицейский жетон, что Магнуса уже нет в живых. И так тяжело было встречаться по средам с его женой, которая с каждым разом, казалось, уменьшалась и усыхала. Они с коллегами сделали все, что было в их силах, но лицо Сии Кельнер преследовало его.
– Папа!
Майя прервала ход его мыслей неожиданно громким выкриком. Ее маленький пальчик указывал на экран телевизора, и Патрик сразу понял, в чем дело. Похоже, он предавался своим мыслям несколько дольше, чем ему показалось, – детская передача закончилась, и вместо нее начались новости, которые Майю совершенно не интересовали.
– Сейчас папа все исправит, – сказал он, подняв ладони. – Что скажешь насчет Пеппи?
Ответ Патрик знал заранее – как раз сейчас его дочь очень увлекалась Пеппи Длинныйчулок. Он достал диск, и когда начался фильм про Пеппи на семи морях, уселся рядом с дочерью, обняв ее одной рукой. Она с удовольствием прижалась к его боку, словно теплый маленький зверек. Пять минут спустя Патрик уже спал.
* * *
Кристиана прошиб пот. Габи сообщила, что скоро ему пора выходить на сцену. Нельзя сказать, чтобы банкетный зал был переполнен народом, однако здесь собралось человек шестьдесят гостей, с тарелками и бокалами вина в руках, и в зале царила атмосфера радостного ожидания. Сам Кристиан есть не мог, только пил красное вино. Он как раз допивал третий бокал, хотя и понимал, что пора остановиться. Странно будет выглядеть, если во время интервью он начнет бормотать нечто бессвязное. Но без вина ему не пережить сегодняшний вечер.
Обводя рассеянным взглядом зал, он вдруг почувствовал, как кто-то положил ладонь ему на рукав.
– Привет, как дела? – проговорила Эрика, обеспокоенно глядя на него. – Вид у тебя напряженный.
– Да, немного нервничаю, – кивнул он и испытал облегчение от того, что смог кому-то в этом признаться.
– Прекрасно тебя понимаю, – кивнула Эрика. – Помню, как я впервые выступала на презентации дебютантов в Стокгольме – потом чувствовала себя как выжатый лимон. А что я говорила, стоя на сцене, – задним числом ни слова не могла вспомнить.
– Боюсь, меня сегодня ждет что-то в этом духе, – проговорил Кристиан и провел рукой по горлу. На мгновение он вспомнил о письмах, и его охватило чувство паники. Он покачнулся и удержался на ногах только благодаря Эрике, которая поддержала его.
– Ай-ай-ай! – усмехнулась Эрика. – Подозреваю, что ты уже немного принял для храбрости. Не пей больше до своего выступления.
С этими словами она осторожно взяла у него из рук бокал с красным вином и отставила на ближайший стол.
– Все пройдет великолепно, я уверена. Сначала Габи представит тебя и книгу, затем я задам тебе несколько вопросов, которые мы с тобой уже обсуждали. Положись на меня. Остается единственная проблема – поднять меня на сцену.
Она рассмеялась, и Кристиан согласился с ней. Не совсем от чистого сердца и немного звенящим голосом, но это подействовало. Напряжение частично отпустило, и он почувствовал, что снова может дышать. Мысль о письмах он отогнал подальше. Сегодня ничто не сможет его сбить. Русалка реализовалась в его книге, и теперь об этом можно забыть. С Ней покончено.
– Привет, мой дорогой!
Санна присоединилась к ним. Ее глаза засияли, когда она оглядела зал. Он понимал, что в ее жизни это великий день – возможно, куда более значимый, чем для него самого.
– Какая ты красивая! – произнес он, и она восприняла его похвалу с восторгом.
Санна действительно прекрасно выглядела. Он понимал, что ему ужасно повезло с женой. И она все ему прощала – более, чем кто-либо другой. И не ее вина, что она не в состоянии заполнить его внутреннюю пустоту. Вероятно, это не удастся никому. Он обнял жену и поцеловал ее волосы.
– Какая чудесная пара! – воскликнула Габи, которая приблизилась к ним, постукивая каблучками по паркету. – А тебе прислали цветы, Кристиан!
Он с удивлением уставился на букет, который она держала в руке. Букет был красивый, но простой – только белые лилии.
Дрожащей рукой Кристиан потянулся к конверту, прикрепленному к букету. Его трясло, он едва смог открыть конверт, лишь краем сознания отмечая удивленные взгляды женщин, стоящих вокруг него.
Открытка тоже была проста. Белая карточка из плотной бумаги, текст написан черными чернилами, изящным почерком, как в письмах. Кристиан уставился на строки. Потом в глазах у него почернело…
Она была прекраснее всех на свете. От нее вкусно пахло, а длинные волосы были зачесаны назад и перехвачены белой повязкой. Она сияла так, что ему пришлось прищуриться. Неуверенным шагом он приблизился к ней, не зная, дозволено ли ему приобщиться к этой красоте. Она протянула к нему руки, показывая, что все можно, и он кинулся в ее объятия. Прочь от черноты и зла. Его окружали теперь белизна, свет, нежный цветочный запах и шелковистое прикосновение ее волос к его щеке.
– Ты теперь моя мама? – проговорил он в конце концов и нехотя сделал шаг назад. – Она кивнула. – Точно?
Он ожидал, что кто-нибудь войдет и насмешливым комментарием разрушит очарование, сказав ему, что он просто видит сон – ведь такое восхитительное существо не может быть матерью такому, как он.
Но никаких голосов не послышалось. Она лишь снова молча кивнула ему, и тут он уже не мог сдерживаться. Он снова бросился в ее объятия, мечтая лишь о том, чтобы остаться в них навсегда. Где-то в голове кружились иные картины, иные запахи и звуки, пытаясь пробиться к сознанию, однако они потонули в цветочном аромате и шуршании ее одежд. Он отогнал их. Заставил исчезнуть, чтобы дать место новым, потрясающим ощущениям. Этому невероятному счастью.
Он поднял глаза на свою новую мать, и его сердце учащенно забилось от восторга. Когда она взяла его за руку и увела прочь, он с готовностью последовал за ней.
– Я слышал, что вчера все закончилось достаточно печально. О чем, собственно, думал Кристиан? Напиться на таком банкете!
Кеннет Бенгтссон пришел в свой офис с опозданием после тяжелого утра. Войдя, он бросил было куртку на диван, но, поймав недовольный взгляд Эрика, поднял ее и повесил на вешалку.
– Да уж, вчера вечер закончился достаточно неожиданно, – ответил Эрик. – С другой стороны, Луиза была настроена пуститься во все тяжкие, так что я даже рад, что мне удалось этого избежать.
– Значит, дела у тебя совсем плохи? – переспросил Кеннет, разглядывая Эрика.
Нечасто Эрик доверял ему что-либо личное. Так было всегда. И в детстве, когда они играли вместе, и теперь, во взрослом возрасте. Эрик держался с Кеннетом так, словно едва его выносил, словно делал ему одолжение, опускаясь до общения с ним. Не будь у Кеннета весьма конкретных вещей, которые он мог ему предложить, их дружба давно ушла бы в песок. Как и случилось, пока Эрик учился в университете и работал в Гётеборге. Кеннет же остался дома, во Фьельбаке, и создал свою маленькую аудиторскую фирму, которая с годами становилась все более процветающей. Ибо Кеннет был наделен талантом. Он не мнил себя красавцем или интеллектуалом, но у него была потрясающая способность обращаться с цифрами. Он умел жонглировать суммами в балансах и финансовых отчетах, как Дэвид Бекхэм – футбольным мячом. Это качество в сочетании со способностью привлекать на свою сторону налоговую службу внезапно придало ему невиданную ранее ценность в глазах Эрика. Когда Эрик решился заняться строительным бизнесом, ставшим столь привлекательным на Западном побережье в последние годы, Кеннет стал его компаньоном. Разумеется, Эрик сразу указал ему его место – Кеннет владел лишь третью акций фирмы, а не половиной, как ему полагалось бы, учитывая его вклад в развитие предприятия. Однако он не переживал по этому поводу. Кеннета не манили ни власть, ни богатство. Он занимался тем, что у него лучше всего получалось в одной связке с Эриком. И ему этого вполне хватало.
– Даже не знаю, что мне делать с Луизой, – проговорил Эрик и поднялся со стула. – Если бы не дети…
Он горестно покачал головой и взял пальто.
Кеннет понимающе кивнул. На самом деле он прекрасно знал, в чем загвоздка. И дело тут было не в детях. Эрику не давало развестись с Луизой то простое обстоятельство, что в этом случае она забрала бы с собой половину капитала.
– Пойду пообедаю. Какое-то время меня не будет. Продолжительный обеденный перерыв.
– Хорошо, – кивнул Кеннет. Не впервые компаньон уходил на продолжительный обеденный перерыв.
* * *
– Он дома?
Эрика стояла на лестнице виллы семьи Тюдель.
Несколько секунд Санна колебалась, но потом сделала шаг в сторону, пропуская ее.
– Он наверху, в своем кабинете. Сидит перед компьютером и смотрит в одну точку.
– Можно мне подняться к нему?
Санна кивнула:
– Да. Мои слова до него не доходят. Может быть, у тебя лучше получится.
Голос ее прозвучал горько, и Эрика бросила на нее внимательный взгляд. Вид у Санны был усталый. Усталость – и нечто еще, к чему Эрика пока не могла подобрать слов.
– Посмотрим, что я могу сделать, – проговорила Эрика и стала тяжело подниматься по лестнице, придерживая рукой живот. Теперь даже такое небольшое усилие совершенно изматывало ее. – Привет!
Она осторожно постучала в открытую дверь, и Кристиан обернулся. Он сидел на стуле перед своим рабочим столом. Монитор компьютера был погашен.
– Ты вчера так нас напугал, – начала она, усаживаясь в кресло в углу.
– Ничего особенного, я всего лишь немного переработал, – пробормотал Кристиан. Однако от Эрики не укрылось, что вокруг его глаз пролегли глубокие морщины, а руки по-прежнему слегка дрожали. – И потом, меня тревожит вся эта история с Магнусом.
– Ты уверен, что дело только в этом? – проговорила она, и ее голос прозвучал жестче, чем ей хотелось бы. – Вот это я нашла вчера и принесла с собой.
