скачать книгу бесплатно
– Отдай!
Марк отпрыгнул и заулюлюкал так громко и отвратительно, что я не выдержала – сорвалась со стула и, завизжав что было сил, бросилась прямо на него.
Все отпрыгнули назад. Марк споткнулся и шлёпнулся задом на пол. Все кинулись в стороны от меня, опрокидывая столы и стулья, несколько девочек пронзительно заверещали.
Дверь распахнулась, и миссис Фаррити гаркнула:
– Что здесь происходит? Стоило мне выйти всего на минуту, и вы как с цепи сорвались!
Класс накрыла тишина. Учительница процокала к Марку и забрала у него из рук листок.
Я села на своё место и снова уставилась в парту. Волосы упали мне на глаза, закрыв половину лица.
– Оливия, – тихо начала миссис Фаррити, – что это такое?
– Не ругайте её, миссис Фаррити, – вмешалась Джоан. Голос её звучал так, словно она сейчас вспыхнет. – Оливия не сделала ничего плохого. Это Марк отобрал у неё листок бумаги, просто подошёл и вырвал из рук!
– Успокойся, Джоан. – Миссис Фаррити присела около моей парты. – Оливия! Посмотри на меня, пожалуйста.
Я подняла глаза. Миссис Фаррити сильно хмурилась:
– Оливия, это очень серьёзно.
– Ясно. – Я пожалела, что не надела сегодня джемпер с длинными рукавами, – намотанный на руку платок съехал вниз, почти полностью открыв злополучное пятно. Миссис Фаррити взглянула на повязку и нахмурилась ещё сильнее:
– У тебя дома всё хорошо, Оливия?
– Да.
– Почему ты толкнула Марка? Почему так кричала?
Я ничего не ответила. Если я открою рот, то могу нарваться на ещё большие неприятности.
Миссис Фарити вздохнула.
– Пойдём в кабинет директора Купера. – Она крепко взяла меня за руку. – Марк, с тобой я поговорю позже. И не думайте, что вам удастся выкинуть что-то подобное снова. Я пришлю мистера Хоторна из соседнего кабинета наблюдать за вами. Все меня слышали?
– Да, мэм.
– Миссис Фаррити! – Джоан даже топнула ножкой. – Это совершеннейшая несправедливость! Оливия только защищалась. У неё есть такое право.
– Хорошо, Джоан, пойдём с нами.
– Ладно. – Джоан сухо обняла меня за плечи. – Я пойду и буду её защитником. Я свидетель и знаю правду.
В приёмной директора миссис Фаррити шепнула что-то мисс Реншоу – блондинке с пушистыми волосами. Когда учительница отвернулась, секретарша потихоньку сунула нам с Джоан по кусочку шоколадки. Миссис Фаррити заполнила какие-то бумаги и ушла, а мисс Реншоу отвела нас в кабинет директора Купера.
Мы сели напротив него на жёсткие чёрные пластиковые стулья, и директор задержал на нас с Джоан взгляд. Не знаю, как Джоан, но я уставилась в потолок, чтобы не смотреть на него. Мне нечего было сказать директору Куперу. Я ничего плохого не сделала.
– Итак, – начал он, – расскажите, что случилось.
– Господин директор, меня зовут Джоан Доусон, – торопливо заговорила моя одноклассница, – и я была свидетелем происшедшего. Я пришла дать показания от лица обвиняемой.
– Мисс Доусон, – директор Купер потёр лоб, и у меня возникло подозрение, что он не в первый раз слышит такие слова от Джоан. – Позвольте сначала высказаться мисс Стеллателле.
Джоан прочистила горло.
– Я, Джоан Элизабет Доусон, торжественно клянусь…
– Довольно, мисс Доусон. – Директор вызвал мисс Реншоу и попросил отвести Джоан в другую комнату.
– Не позволяй ему давить на тебя, Оливия, – прошептала Джоан, развернувшись у двери. – Ты невиновна!
Когда она ушла, директор, устало прищурившись, посмотрел на меня. В последнее время все были усталыми. Ричард Эшли, мистер Рю, даже я. Я хотела к маме, хотела вернуться домой – туда, где мы жили раньше, где мама смотрела, как я рисую, словно это было самое удивительное занятие на свете. Я скучала по счастливым временам, когда Маэстро ещё ужинал с нами и сажал меня к себе на колени, пока изучал партитуру, – до того, как всё пошло кувырком.
«Это в какой тональности, Оливия?» – спрашивал он. Четыре диеза. Проще простого. «Ми-мажор!» – отвечала я.
Директор Купер откашлялся.
– Как дела дома, мисс Стеллателла?
Я уставилась в стол.
– Хорошо.
– Уверены?
Я открыла рот, потом закрыла и открыла снова. А что говорить? Откуда мне было знать, что ему известно? Не могла же я признаться, что живу в Эмерсон-холле за сценой, где плохой водопровод, что нонни совсем ослабела, а Ричард Эшли устал! Не могла рассказать директору о привидениях или показать ему свой ожог. Что он скажет? Что подумает? Более того, что он сделает? Наверняка существует закон, запрещающий детям жить в концертном зале.
И я промолчала.
– Я знаю про филармонию, – добрым тоном произнёс директор Купер. – И про неудачи оркестра. Тебе сейчас, наверное, трудно.
– Всё хорошо, – повторила я. – Мы справимся.
После долгого молчания директор Купер сказал что-то про психолога и про письмо домой, но я уже не слушала.
До конца уроков мне позволили остаться в медкабинете, как объяснил директор, чтобы за мной понаблюдать. Когда медсестра размотала платок на моей руке, заинтересовавшись, что под ним, то не нашла ничего: пятно исчезло. Она задавала мне вопросы о том, как я питаюсь, и ещё о чём-то, но я была слишком потрясена и не могла думать. После того как меня оставили в покое, я снова размотала платок.
Ничего. Ожога как не бывало. Я пыталась найти какое-то объяснение, но ничего не придумала, кроме одного: всё это было не по-настоящему. Нам действительно привиделись призраки, мне и Генри, – кажется, это называется массовый психоз. Никаких пятен никогда не существовало.
Но когда после школы я пришла в «Счастливый уголок», то проверила снова, на всякий случай.
Пятно вернулось, его чернота медленно впитывалась мне в руку. Возможно, оно появляется только вблизи концертного зала, а когда я ухожу подальше, почему-то исчезает.
Как бы то ни было, я обрадовалась. Я не могла смириться с мыслью, что всё увиденное мной – просто галлюцинация. Мне не терпелось найти этих призраков, а пятно было как-то с ними связано.
В ту ночь мне снился потусторонний мир. Он был чёрный и мерцающий, как пятно у меня на руке. Я попала в него через арку из комет, и Игорь шёл рядом со мной.
Глава 10
Октябрь
Только в середине октября события наконец стали стремительно развиваться.
В среду, тринадцатого числа, я проснулась, стуча зубами от холода, словно спала в морозилке. Изо рта у меня вырывались облачка пара, у Игоря и нонни тоже. Прыгая на студёном бетонном полу, я быстро оделась.
– Проклятые сквозняки, – пробормотала я. – Как будто мы живём в какой-нибудь Арктике.
Нонни, закутавшись в одеяла, счастливым взглядом наблюдала за мной со своей кровати.
– Ты последнее время много ворчишь, Омбралина. Scontroso[11 - Грубая (ит.).].
– Да, нонни, так всегда бывает, когда девочку переселяют из уютного дома в морозильник.
Нонни цокнула языком.
– Сейчас здесь не так уж и плохо.
В комнате действительно потеплело, и пара от дыхания уже не было видно. Я взглянула на Игоря.
– Странно, да?
Он поднял голову с мятых простыней и посмотрел на меня. «Когда ты перестанешь болтать и я снова смогу подремать?»
– Но ты раздражена не только сегодня, – сказала нонни, завязывая платком глаза. – Ты теперь вообще стала какая-то чужая, рассеянная.
Я почувствовала укол вины. Действительно, я никого и ничего не замечала и думала только о призраках. После работы часами рисовала призраков и совсем не уделяла внимания нонни.
Бабушка выглянула из-под своего платка:
– Вчера ты пропустила игру в карты.
– Знаю. Извини. Просто… – Я вздохнула и села рядом с нонни. – Что бы ты ответила, если бы… – Я взглянула на Игоря в поисках поддержки, но он уже похрапывал. – …Если бы я сказала тебе, что видела призраков и хочу найти способ поговорить с ними?
Нонни распахнула глаза.
– Il fantasma. Lo spettro![12 - Привидение. Призрак! (ит.)]
Я похлопала её по руке.
– Тише, тише. Ничего страшного. Я не хотела тебя напугать.
– Нет-нет! – Нонни, широко улыбаясь, покачала головой. – Я однажды видела lo spettro, когда была девочкой, в старой стране. О, я была красивой, Омбралина! Носила кружевные платки. Все говорили про меня: «Просто загляденье!»
– Не сомневаюсь, нонни.
– Тогда было много праздников, очень много. И на одном из них… – Нонни подняла указательный палец, – была такая игра. Мы сели в кружок, зажгли свечи и заговорили с il spettro. Он был пират, capitano[13 - Капитан (ит.).]. – Нонни снова заулыбалась и оперлась спиной о стену. – Ему понравился мой платок, и он сказал мне об этом.
Меня прошиб озноб.
– Нонни! – Я осторожно взяла её за плечи. – Ты говоришь, вы сели в кружок и зажгли свечи? И тогда стали общаться с призраками?
Нонни с мечтательным взглядом кивнула.
– Я думаю, il capitano влюбился в меня.
– Нонни!
Она отмахнулась:
– Омбралина, это была la seduta. La spiritica[14 - Сеанс. Спиритический (ит.).].
Спиритический сеанс – общение с призраками.
– Нонни, это же то, что я ищу! – воскликнула я. Вскочив, я быстро натянула ботинки и схватила с кровати куртку. Никогда в жизни я ещё не мчалась в школу с таким нетерпением. – Вот что нам нужно. Вот как мы войдём в контакт с привидениями!
В тот день в столовой я подошла к Генри и похлопала его по плечу.
– Что тебе надо, психопатка? – рявкнул Ник Уэбер.
Все засмеялись, кроме Марка Эверетта, который сосредоточенно жевал и не поднимал глаз. Видимо, он сильно перепугался, когда я накинулась на него в ярости. От этой мысли я улыбнулась.
– Пытаюсь решить, какое проклятие наслать на тебя, – ответила я. – Никак не могу выбрать.
Ник вспыхнул:
– Заткнись.
– Осторожнее, не шути со мной. – Я поводила пальцем. – Генри, можно с тобой поговорить?
Генри смотрел на меня спокойно, как с доски почёта.
– Конечно.
– Генри, – зашипел Макс, но мой партнёр не обратил на него внимания. Когда мы дошли до моего обычного стола в углу, Генри сел рядом со мной, словно ничто не изменилось, и открыл пакет молока.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Нужно провести спиритический сеанс.
Генри покачал головой:
– Здорово. У меня всё хорошо, Оливия. Спасибо, что поинтересовалась. А у тебя?
Я прищурилась.
– У меня тоже. Теперь я могу продолжить?
