скачать книгу бесплатно
– Пф! Да ты – принцесса, – обиженно отмахнулась пастушка, – у тебя одних платьев ворох и стоят они немало, а у меня? – она оглядела свою застиранную кружевную юбку. – Продам, так голой и останусь.
– Ну, – Таша принялась усиленно соображать, – ну, ты… а вот! – она радостно потерла руки. – Ты сделай что-нибудь!
– А что я сделаю-то? Я ничего и не умею, – отрезала Тама.
– Как же не умеешь? Овец умеешь пасти и на свирельке играть!
– И что? – пастушка хмуро ткнула носком сапожка брошенную в траве свирель.
– А вот! – Таша просияла, неожиданно придумав ловкую, как ей казалось, штуку. – Ты Лауриных овец возьмись пасти за деньги!
– Лауриных? – Тама с сомнением посмотрела вдаль, где на опушке леса белыми облачками колыхалось еще одно овечье стадо.
– Конечно! – Таша довольно сцепила пальцы. – Лаура замуж хочет выйти, а ее никто не берет.
– Еще бы, у нее же рожа красная, как помидор, и руки такие же! – со знанием дела подал голос Филипп.
– Она красная, потому что целыми днями свое стадо пасет и на солнце обгорает! Вот ты и предложи за деньги ее овец пасти. Она богатая – ей отец с каждой ярмарки бусы из камней привозит! Разве не дело говорю?
– Может, и дело, – Тама задумчиво почесала вздернутый носик. – Попробую, пожалуй…
* * *
Несмотря на войну, окрестные села и деревни дышали миром и покоем. Дети играли в лесах и на реке, не боясь зверья и душегубов, девицы ходили в соседние села, вооружившись одной лишь корзинкой и кошельком с горсткой монет, – разбойников тут не бывало никогда. Тревогу порой вызывали солдаты из замка: от их давно не ношенных доспехов, грудами сложенных под навесами в соломе, пахло кровью былых сражений, а видавшее виды оружие хранило в себе тайны прошлых убийств.
Две подруги, щебеча как птицы, шли по лесной дороге. Мягко шелестели юбки, бесшумно переступали по заваленной хвоей земле легкие ноги в кожаных туфлях. Тама волокла огромную корзину с отрезами ткани и кульками сладостей, купленными для троюродных младших братьев и сестер на ярмарке, которую девушки успешно посетили. Таша тащила на закорках седло и уздечку, расшитые красными нитями и золотом.
Яркий солнечный свет сиял над макушками стройных рыжих сосен, растворялся, проходя через зеленые кроны. Лес стоял на скалах, резкими обрывами уходящих в долину, туда, где мрачной громадой высился замок. Тропа крутилась и петляла, словно тот первый путник, что проложил ее, в долгих сомнениях бродя по лесу и пытаясь отыскать единственный верный путь.
За одним из поворотов девушки встретили деревенских ребят, которые покинули ярмарку чуть раньше и теперь остановились немного передохнуть. Подруги присоединились к этой компании, и через четверть часа двинулись дальше уже все вместе. Увидав, как принцесса надрывается, склонившись под непосильным грузом, один сельский паренек забрал у нее седло и поволок эту ношу сам. Тут Таша вдруг поняла, что забыла на привале уздечку. Крикнув остальным, что нагонит их, она налегке поспешила назад.
Вернувшись на место отдыха, Таша обнаружила уздечку на суку, где ее и позабыла. Протянув к ней руку, девушка на секунду замерла. В тишине солнечного леса отчетливо и глухо послышался конский топот. Несмотря на то, что чужаков в окрестностях замка не водилось, а местные опасности не представляли, она напряглась, вслушиваясь в мощные вздрагивания земли.
Похоже, скачущая лошадь была очень крупной и тяжелой. На ум сразу пришел закованный в доспехи рыцарский конь. Догадка тревожная. Что делать в этих краях рыцарю? По всем лесам и полям стоят дозорные: если бы кто-то приехал в эти места, в замке бы про это знали.
Закинув узду на плечо, принцесса поспешила по тропе, но грозный топот усиливался. Перспектива остаться в лесу наедине с неведомым всадником прельщала мало. К тому же, Таша чувствовала, что впадает в панику и оцепенение одновременно. Ноги налились свинцом, затрудняя каждый следующий шаг, а конь, между тем, перейдя с галопа на рысь, стучал копытами совсем рядом. Решив, что бежать глупо, девушка остановилась и в последней надежде обернулась.
Конь медленно, почти не покачиваясь, выплыл из-за поворота. Таких огромных животных Таша не видела никогда. Тело лошади казалось длинным, как у бассет-хаунда, а грудь расходилась вширь, заслоняя собой практически всю дорогу. Конь был черным как смоль, его длинную узкую голову венчал кожаный шлем, а других доспехов не было. Всадника Таша даже разглядеть не успела. Да, собственно, и разглядывать было нечего. Фигуру скрывал объемный черный плащ, а большой капюшон полностью прятал лицо.
Остановившись и для уверенности выпрямив спину, девушка посмотрела на незнакомца. Всадник замер, создав вокруг себя тишину, нарушаемую только шумом конского дыхания.
– Здравствуйте, – принцесса слегка склонила голову, все же решившись первой заговорить со странным человеком.
Конь гулко переступил копытами и страшно сверкнул глазами. Таша испуганно попятилась, но твердая рука в черной кожаной перчатке с металлическими вставками – единственное, что можно было разглядеть из-под плаща – натянула повод, и конь встал, как вкопанный.
– Вы идете в замок лаПлава? – продолжая диалог или, скорее, монолог, поинтересовалась Таша, с интересом рассматривая всадника. – Он там, – девушка махнула рукой в сторону, куда направлялась и сама.
Человек не ответил, оставаясь все таким же неподвижным.
– Или вы двигались в Воркс? – немного успокоившись, спросила принцесса. В этом районе не было других поселений. До соседствующего с замком городка Воркса оставался день пути по хорошей дороге, которая начиналась сразу за лесом. И Таша знала, что из Малакки, крошечной деревушки, стоящей на Большом торговом пути и славящейся своими ярмарками и базарами, на которых порой предлагали свои товары проезжие торговцы, по этой дороге можно было попасть либо в Воркс, либо в ее собственный замок – лаПлава. Всадник уже не вызывал такой тревоги, как вначале. Теперь он казался Таше обычным путником, отставшим от своих и заплутавшим в лесу.
Голова в черном капюшоне слегка наклонилась вперед, видимо, кивая.
– Значит, в Воркс! – Таша, обрадовавшись, указала рукой налево. – Это туда!
Мрачная фигура медленно двинулась в указанном направлении, нарушая тишину соснового леса глухими шагами.
– Ой, подождите! – вспомнив, что мост в Воркс был смыт водой в начале весны, Таша бросилась следом.
Конь остановился, и скрытое тенью лицо обернулось к ней.
– Там нет моста, вам нужно вернуться в Малакку и поехать по другой дороге, – выпалила она, а потом, сама не понимая зачем, добавила: – Если хотите, я проведу вас короткой дорогой.
Всадник вроде бы снова кивнул.
– Придется идти через лес.
Таша робко и опасливо покосилась на страшные желтые зубы, нервно грызущие удила, а потом, словно в беспамятстве, протянула руку и подхватила коня под уздцы. Тот зафыркал и захрапел, заперебирал ногами, но незнакомец вновь твердо одернул повод, и конь затих. Таша потянула увереннее. Всадник, казалось, не возражал.
Искоса поглядывая на коня и вслушиваясь в мертвую тишину за своей спиной, принцесса по памяти двинулась в чащу. Объяснить самой себе, зачем ввязалась в эту авантюру, она не могла. Что-то мимолетное, словно наваждение или колдовство, заставило ее обронить две последние фразы и лишило воли мыслить и осторожничать. «Что может случиться? Если он хочет убить или похитить меня – то зачем тянет время? Наверняка действительно заблудился. Явно не местный», – теряясь в догадках, Таша мерно шагала вперед. Внутренний голос подсказывал, что опасность не грозит ей, если она сделает все правильно. Значит, нужно отвести всадника в Воркс и вернуться. Вот только Тама, наверное, будет переживать! Чего доброго, побежит в замок и поднимет там всех на уши. Обеспокоенная этой мыслью, Таша ускорила шаг, дернув коня, отчего тот захрапел, но ходу прибавил.
Этот конь странно пах: от него не разило навозным конюшенным духом, как от остальных лошадей. Запах был слабый, едва заметный, чуть сладковатый и очень знакомый, но вспомнить, что же все-таки так пахнет, Таша не могла, как ни старалась.
Добравшись до брода, она бросила повод и указала на противоположный берег: чтобы попасть на дорогу, ведущую в Воркс, надо идти туда!
Всадник пришпорил коня и рысью двинулся в реку, подняв в воздух тучу зеленоватых брызг. Посмотрев несколько секунд ему вслед, принцесса бросилась обратно. Вылетев на свою тропинку, она чуть не сбила с ног испуганную и зареванную Таму. Пастушка, как выяснилось, уже давно в отчаянии бродила по окрестностям в поисках сгинувшей принцессы!
* * *
Всю ночь черный всадник не шел у Таши из головы. Кто он такой? Куда ехал? В памяти всплывали рассказы лордов, подслушанные в тронном зале: война, тролли, гоблины, мертвецы и некроманты. Таша, привычно обняв колени, сидела на подоконнике и наблюдала за тем, как под утро оживает двор замка: вылезают из-под крыльца сонные собаки, скидывает потертую рубаху и начинает колоть дрова огромной секирой старый Геоф, Миранда, ворча, машет на солдат, решивших умыться у колодца.
Одевшись до появления Брунгильды, Таша побрела на кухню, однако, неосмотрительно попавшись на глаза Миранде, была водворена назад в покои – причесываться и шнуровать корсет.
Подоспевшая Брунгильда, затягивая госпоже шнуровку, казалось, выместила на ней все свое недовольство ранней побудкой. Обретя наконец свободу, несчастная принцесса была затянута так туго, что не смогла и вздохнуть.
Вскоре Таше сообщили очередную «приятную» новость: через несколько дней состоится ее свадьба с Байрусом. Однако это вызвавшее всеобщую радость известие лишь еще больше омрачило юную невесту, ставя окончательный крест на всех ее радужных планах.
Леди Альтей, как и говорила Брунгильда, лично привезла из деревни лучшую портниху, которая, обмерив девушку со всех сторон, принялась шить подвенечное платье.
К обеду приехала леди Локк. Высокородная и очень чопорная дама в высокой конической шапке, с бритыми бровями и лбом, как носили раньше, в дорогом, но жутко немодном платье, расшитом огромными камнями. Ее сопровождала толпа слуг: пажи, горничные, охрана и пара каких-то страшных, похожих на ведьм женщин, оказавшихся повитухами. Пожелав взглянуть на будущую невестку, мамаша Байруса проделала долгий путь и была раздражена и недовольна.
Пока она отдыхала, служанки и няньки толпой наряжали Ташу в праздничное платье и укладывали волосы в аккуратные витые локоны. К вечеру ее повели на смотрины.
Леди Альтей, пристально оглядев племянницу, кажется, осталась довольна и, взяв Ташу под руку, вывела ее в большой зал, где в окружении свиты восседала леди Локк. Скорчив недовольную мину, она щепетильно осмотрела принцессу и жестом дала знак повитухам приступать к более детальному досмотру.
Таша сопела и белела от ярости: только строгий взгляд леди Альтей удерживал девушку от того, чтобы пнуть старых ведьм ногой, пока те бесцеремонно изучали ее зубы, волосы, кожу и, дабы убедиться в невинности юной принцессы, даже заглянули туда, куда им вообще не следовало смотреть. Спустя почти час унижений девушку наконец отпустили, и подоспевшие служанки, раскланиваясь, отвели ее в покои.
Оказавшись в своей комнате, Таша сорвала гнев, выкинув из окна миску с пирожными, чем привела в дикий восторг гуляющих во дворе собак и кур. Попинав немного мебель, она позвала Брунгильду и сдержанно попросила избавить ее от ненавистного корсета. Переодевшись в простое платье, Таша пулей вылетела из замка и направилась на конюшню.
Черныш бодро затопал копытами, обнажая ровные белые зубы и потрясывая короткой, постриженной ежиком гривой. В сравнении с остальными лошадьми он казался крошечным. Таша накинула на него недоуздок и вывела во двор. Там вовсю кипела жизнь, как, впрочем, и всегда. Никто не обратил на принцессу особого внимания, только старый Геоф приветственно махнул рукой.
– Покататься вздумали? Смотрите там, осторожнее!
Таша кивнула ему в ответ, конь звонко простучал подковами по мосту и, почувствовав свободу, затряс головой и забил копытом землю.
– Вперед, дружок! – крикнула юная всадница, пришпорив коня.
* * *
Конь летел вперед, приминая копытами луговую траву. Он был неутомим и стремителен, словно бойкий весенний ручей.
Ездить без седла и узды принцессу научил Филипп, брат пастушки Тамы. Холодный ветер рвал волосы из прически и приподнимал юбку, оголяя колени. Вытянув шею и подставив ему лицо, Таша наслаждалась своим одиночеством. Луг закончился, и дорога поднималась к скалам, в сосновый лес. Перейдя с галопа на рысь, конь двинулся туда, тревожно прижимая уши и сердито фыркая. Лошади не любят закрытых пространств: на просторе полей и лугов хищника заметить проще, чем в темной лесной чаще…
Между тем, скалы стали круче, а дорога превратилась в тропу. Сосны, корявые, рыжие, потеряв всякую стройность и грацию, судорожно цеплялись за камни узловатыми корнями. Светло-бежевые солнечные блики, игравшие на стекающей по стволам смоле, исчезли, сменившись серой дымкой теней. Проглядывающие через прогалины в густой зелени островки неба стремительно темнели. Собирался дождь.
Подумав, что доедет до следующего изгиба тропы и обязательно повернет обратно, Таша решительно устремилась вперед. Но, не успев преодолеть и нескольких метров, конь вдруг захрапел и вскинулся на дыбы. Таша едва удержалась, сжав ногами его бока и вцепившись в гриву.
Прямо на дороге лежала миниатюрная лошадь. Совладав с бьющимся в ужасе Чернышом, принцесса увидела на ее белой бархатной шее несколько колотых ран. Пытаясь понять, кому и зачем понадобилось убивать явно дорогое и породистое животное и бросать его на лесной тропе, она силой воли заставила своего коня еще на несколько шагов приблизиться к трупу.
Так как подходить вплотную Черныш отказался наотрез, Таше пришлось спешиться. Обойдя тело и наконец рассмотрев завернутую назад под невероятным углом голову несчастного животного, она присела на корточки и закрыла лицо руками. Холодное, горькое чувство разлилось по телу, а сердце сжалось от отчаяния и ужаса: перед ней лежал мертвый единорог… Мало того, негодяй, сотворивший такое зверство, бесцеремонно спилил драгоценный рог и унес его, оставив оскверненное тело посреди леса. Глаза Таши наполнились слезами, и она, склонившись перед распростертым на земле единорогом, тихо заплакала…
Девушке потребовалось много времени, чтобы переместить его дальше в лес и укрыть ветками и листьями: раскопать землю безо всякого орудия было невозможно.
Стиснув зубы и размазав по раскрасневшемуся лицу слезы и грязь, принцесса поспешила обратно в замок. Убить единорога. Совершить такое немыслимо! Единорог бережет леса от беды, очищает воду в реках, усмиряет лютых зверей, подстерегающих путника в дороге. Без единорога лес одичает, станет опасным и злым, из реки уйдет рыба, а к зиме явится в лесную чащу свирепый северный волк. Да мало ли что еще может случиться без единорога…
* * *
Таша спешила по коридорам, распугивая своим видом служанок.
– Где дядя? – затрясла она Брунгильду, поймав ее в коридоре.
– Лорд Альтей у себя, – промямлила та, пытаясь ослабить крепкую хватку юной принцессы.
Пулей влетев в кабинет, Таша действительно застала лорда там, в сопровождении одного из капралов – Френсиса Сотто.
Выслушав сбивчивый рассказ племянницы, Альтей позвал служанок и отправил ее в покои, пробормотав какую-то утешительную чепуху. Как ни странно, он остался невозмутимым, да и Сотто не особенно удивился.
Выставленная за дверь, принцесса попыталась пожаловаться на судьбу служанкам, но те отворачивались и отводили глаза. И только под особенным «разоблачительным» Ташиным взглядом (брови нахмурены, глаза по-бычьи смотрят исподлобья) одна из них сдалась.
– Война началась…
– Она уже давно началась, – Таша нахмурилась еще страшнее.
– Говорят, северная армия совсем рядом, – испуганно пролепетала служанка. – Из деревни народ в лес побежал прятаться, солдаты целый день мост чинят и ворота смазывают, чтобы закрывались хорошо.
Не дослушав, Таша ринулась к окну. Издалека донесся заунывный звук рога. С лесистого склона через луг к замку шумной, ощетиненной копьями рекой текли солдаты. Это были вовсе не те солдаты, что год за годом бездельничали в замке – разношерстные, ленивые, порядком позабывшие свою прежнюю службу и раздобревшие на казенных харчах. Эти были другими: разодетые в красно-золотые цвета воины королевской армии, все, как на подбор, в начищенных доспехах, со сверкающими отточенной сталью длинными копьями. За пехотинцами шла кавалерия: грозные, закованные в броню кони мерно покачивали головами в такт шагам…
Геоф и остальные местные вояки расступились, уступая дорогу высокому всаднику в шлеме с алыми перьями.
– Ого, это, наверное, генерал! – предположила Таша, перевешиваясь через каменный подоконник.
Всадник спешился и, встреченный лордом Альтеем, Байрусом Локком и Френсисом Сотто, прошел в замок.
Таша немного неуклюже сползла с подоконника, одернула длинную юбку, задравшуюся и открывшую ее бедра с прилипшей к коже черной лошадиной шерстью.
Как назло, из коридора, шурша длинным накрахмаленным платьем, появилась леди Локк. Заметив слезающую с окна Ташу, она с омерзением скривила гордое лицо. Ее высокий лоб, бритый и круглый, как старый глобус, стоявший раньше в за?мковой библиотеке, казался от этого еще больше. Пробормотав извинения, принцесса опрометью кинулась прочь. С каждой встречей эта женщина пугала ее все сильнее…
* * *
Королевская армия не просто так явилась в лаПлава. Хотя замок и был свободным и не подчинялся королю, существовал негласный договор о том, что во время войн или восстаний строение может быть использовано как гарнизон и, сохраняя нейтралитет, все же предоставит свои стены для королевских войск…
С их появлением стало ясно: лаПлава не избежит штурма. Однако спорить с Королем лорд Альтей не мог, и ему оставалось лишь стиснув зубы смотреть, как его воины, низвергнутые до простых рабочих, чинят ворота и мост. Опасаясь, что королевские солдаты разорят замок, лорд немного успокоился, увидев, как ловко справляется с подчиненными королевский командующий – Лестор Ллойт.
Вступать в бой Альтей не хотел, но понимал, что, скорее всего, сделать это придется. Поэтому все же приказал Сотто и Локку держать войско в полной боевой готовности.
А вот Таша встретила новость о возможном штурме с надеждой. Свадьба с Локком в тот момент пугала ее гораздо сильнее, чем клыкастые гоблины, а некроманты и мертвецы вызывали не страх, а скорее трепет и любопытство.
Леди Альтей, не разделявшая подобных восторгов, наскоро приказала спрятать принцесс в дальние покои.
Девиц укрыли в западном крыле замка. К дверям приставили охрану.
Сидеть вместе с «дурой Оливией» в одной комнате было для Таши хуже горькой редьки. Сестры редко общались. Между девушками существовала своего рода неприязнь, и они избегали друг друга. Честно сказать, Таша немного завидовала старшей кузине. Ведь Оливию все считали красавицей. Оспорить это было сложно: миниатюрная, с огромными глазами горной серны и нежным голосом нимфа, окутанная водопадом струящихся золотых локонов. Таша рядом с ней чувствовала себя дурнушкой: высокая, жилистая, как мальчишка, непослушные русые волосы выгорели на солнце и от ветра стали жесткими, как шерсть дворовых собак.
Все же, оставшись с сестрицей наедине, Таша решила пойти на мировую и поделилась с красавицей Оливией припасенным куском шоколада. Оказавшись без нянек, которые находились в других покоях с леди Альтей, девушки непроизвольно потянулись друг к другу, забыв о своих разногласиях.
Тем временем, замок, приютивший в своих стенах целую армию, стал похож на муравейник: слуги и служанки боязливо попрятались, стараясь лишний раз не выходить во двор, а в полупустой когда-то конюшне лошади стояли даже в проходах…
* * *
Вечером по опущенному мосту вихрем пролетел гонец. «Они уже рядом!» – новость быстро облетела весь замок, повергая его жителей в трепет и наводя панику. «Может, пройдут мимо?» – подумал Альтей, тут же упрекнув себя за наивность… Очевидно, что с королевской армией в замке не было никаких шансов избежать штурма.
Когда солнце село, с холма заунывно и дико зазвучал чужой рог. Солнце алым шаром стремительно катилось за горизонт, спеша укрыться за верхушками деревьев.
Наступала темнота… А кому захочется сражаться в темноте? Тем более с целой армией злобных тварей, неизвестных и беспощадных.
Как только замок окутала тьма, лес за лугом осветился огнями факелов. Стоящий на крепостной стене рядом с лордом Байрус Локк присвистнул.
– Сколько же их там?
Лорд Альтей молчал, угрюмо вглядываясь во мрак. А из леса уже медленно вытекали воины. Они не торопились и не прятались, и у хозяина замка снова промелькнула надежда: «Вдруг пройдут мимо?»
Воины двигались вперед, мерно бряцая доспехами. Даже при тусклом свете факелов, закрепленных на шлемах некоторых из них, было заметно, что это не люди. Высокие холки, длинные руки и вытянутые челюсти под тяжелыми шлемами: гоблины. Они были вооружены небольшими круглыми щитами, короткими мечами и легкими луками. Выстроившись перед замком до самого леса, солдаты замерли и погасили факелы, словно растворившись в тишине.
Альтей увидел, как лучники поспешно строятся по стенам.
– В такой темноте стрелять в них бессмысленно, – скептически заключил Локк, угадав мысли лорда.
– У королевских не только лучники, но и арбалетчики, – поспорил с генералом Сотто. – Поляна перед замком мала, а гоблины встали очень плотно друг к другу. Мощные арбалеты пробьют их щиты и доспехи.
