скачать книгу бесплатно
Эфиррия
Василина Лебедева
Эфиррия #1
Когда-то люди не знали о том, что мир пронизан таинственным, вездесущим эфиром. Не ведали о его разрушительной, смертоносной силе, которая едва не погубила род человеческий. Понадобились века, чтобы появились те, кто смог обуздать эту силу – эфиррии. Одарённые.
У Эвелины слабый дар, но разве это важно? Она счастлива, потому как любит и любима. Замужем не за абы кем, а за самым красивым, потрясающим мужчиной, главой рода, уникальным эфиррием! Для истинного счастья не хватает малости – родить наследника да со свекровью подружиться. И всё у неё сложится, всё будет хорошо, если только не вмешаются людская ненависть и злоба.
Василина Лебедева
Эфиррия
Глава 1
– Скажи мне, – Кристэн поднялся с кресла и сделал несколько шагов в сторону жены. Заложив руки за спину, чуть прищурено посмотрел на Эвелину.
Она же, отметила, что любимый выглядит так, словно явился домой сразу с поля сражения. Помятый костюм, взъерошенные волосы и отросшая щетина на усталом лице. А ещё почувствовала резкий, неприятный запах алкоголя. От Кристэна несло так, словно он окунулся в бочку с хмельным напитком.
– Ты виделась с Вистаром? – продолжил Кристэн, обжигая Эвелину тяжёлым взглядом. Тяжёлым, тёмным, как сама Бездна.
– Я… – Эвелина от испуга начала заикаться, что Кристэн воспринял как признание вины.
– Да, милая, я знаю о твоей встрече, – зло усмехнувшись, резко отвернулся и направился в сторону окна.
– Да, я видалась с Висом, но… Крис, я всё объясню, – горячо начала Эвелина и в тотчас замычала, потому что по взмаху руки супруга один из жгутов эфира, запечатал ей рот.
– Висом, значит, – хрипло прокомментировал Кристэн, сжимая кулаки. В груди пекло от боли и хотелось закричать. Не удержался, резко смахнул с ближайшей тумбочки вазу с цветами, схватил треножник с оповестительной сферой и швырнул его в стену. Боль не отступила, но дышать стало немного легче.
Эвелина же широко распахнутыми глазами следила за супругом и в тот момент, когда ваза, упав, разбилась, а потом и треножник полетел в стену, она бы отшатнулась, отбежала. Но увы – жгуты эфира жёстко фиксировали её тело.
– Висом, – с надрывом повторил Кристэн, глядя в окно. – Ты знаешь… я столько слышал сплетен, пересудов и не верил ни кому. Только тебе я доверял. Твои клятвы о верности принимал за истину. Но в этот раз я знаю, видел – где ты была и с кем! – Кристэн едва сдерживал ревущую в нём ярость ревности. Эвелина замычала, но он, не обращая внимания, глухо повторил: – Знаю с кем. Я не прощаю предательства, Эвелина. Первой мыслью было тебя… хотя, думаю – тебе не стоит знать, что я хотел сделать с тобой. Сегодня… сейчас ты покинешь особняк. Внизу уже ожидает эфиркат, который доставит тебя в поместье Асбаранд. Там ты будешь ждать моего решения. Тебе запрещено покидать его. Запрещены любые связи с внешним миром и штат прислуги строго ограничен.
Кристэну стоило огромного труда произнести всё ровным голосом. Развернувшись, он направился на выход и по велению его руки, жгуты потащили извивающуюся девушку за ним. Вниз, на глазах выглядывающей из-за углов прислуги, к холлу, на крыльцо и до эфирката, дверь которого открыл лакей.
Эвелина изо всех сил пыталась освободиться из захвата. Трепыхалась в сетях жгутов как птаха, пойманная в силки, кричала. Мысленно, душевно, горлом, но издавала лишь мычание. Поняла – Кристэну могли наговорить всякой мерзости о её встрече с Вистаром и она, роняя слёзы, которые непрерывным потоком бежали по щекам, пыталась вырваться.
От ужаса, что Кристэн, даже не дав ей слова, не дав возможности объясниться, собирается её отправить в удалённое, забытое поместье на самом краю королевства, Эвелину охватила паника. Её трясло мелкой дрожью, в голове мутилось и перед глазами поплыли разноцветные круги.
Как безвольную куклу жгуты эфира запихнули её в салон эфирката, и прежде чем дверь экипажа захлопнулась, Эвелина успела заметить полный боли взгляд мужа.
– Кристэн, – закричала что есть мочи, когда почувствовала свободу от жгутов. Забилась, в попытке открыть дверь, выскочить из злосчастной повозки. Стучала кулаками, наваливалась всем телом на дверь, но та не поддавалась, словно её припаяли. – Пожалуйста, Крстэн! Прошу тебя! Выслушай! Умоляю…
Голос. Любимый, молящий, резал Кристэна по живому. Ему казалось – он вплавляется в его память огненными печатями, выжигая душу. Каждый вскрик любимой был подобен удару разрывающей душу плети.
Нестерпимое желание остановить эфиркат – ядом разъедало внутренности. Но знал, стоит Эвелине начать оправдываться – он поверит. Не сможет иначе. Даже сомневаясь в правдивости её слов, предпочтёт обманываться, только бы не отпускать, только бы сохранить иллюзию, что она его, до сих пор – только его девочка.
Наконец эфиркат скрылся за поворотом, зов супруги стих, а Кристэн тяжело, как дряхлый старик опустился на ступеньку крыльца. Вцепился пальцами в волосы и глухо, с надрывом застонал.
За несколько месяцев до:
Эвелина с улыбкой обвела взглядом своих слушателей и продолжила читать:
– «Сигвальд в тот же день просил руки любимой и через декаду, в яркий, солнечный день, в храме Благостых Отца и Матери у алтаря стояли Мидис и Сигвальд. Произнеся клятву верности, молодой мужчина повернулся к любимой, снял покров с её головы и, прошептав: «Люблю тебя», – подарил ей поцелуй».
Услышав дружный вздох, Эвелина подняла голову, закрывая книгу. С улыбкой посмотрела на сверкающих глазками девчонок и скривившихся мальчишек, но по тому, как абсолютно все слушали, затаив дыхание, было понятно – сказание понравилось.
– А сейчас, молодые люди, – девушка поднялась и оправила подол длинного платья: – расходимся по комнатам. Прислужники скоро позовут всех к ужину.
– Трэя Эвелина, – девочка в розовом платьице преградила дорогу девушке: – а завтра? Завтра вы почитаете нам?
– Обязательно, Бекки, – пообещала, улыбаясь, Эвелина и, попрощавшись с ребятнёй, быстрым шагом покинула гостиную.
Витая в своих мыслях и сладко щурясь от предвкушения, Эвелина лёгким шагом пересекла коридоры реабилитационного крыла, свернула в служебный корпус и замерла у двери рекреационных апартаментов.
В подобных комнатах медицинский персонал мог передохнуть, перекусить, восстанавливая силы, ну и конечно освободиться от излишков мёртвого эфира Бездны.
Эвелина тихонько приоткрыла дверь и тут же раздражённо поморщилась, услышав женский смех и беззаботное щебетание.
«Опять сплетничают! Нет, чтобы с детьми позаниматься, почитать им, отвлечь беседами!» Мотнула головой, вспоминая предстоящую вечером встречу и вошла в рекреационную.
Не обращая внимания на повисшую тишину, нарушаемую позвякиванием тонкого фарфора чашек, мазнула взглядом по столу у окна, за которым сидели четыре женщины. Её коллеги по целительству и незнакомка, которая, не скрывая любопытства, нагло рассматривала Эвелину.
С трудом сдержав вспышку раздражения, девушка прошла к своему шкафчику, развязывая пояс форменного фартука. Сложив его в специальную корзину, только после этого обронила, не поворачиваясь к женщинам:
– Трэл Альмод собирался на обход, – сняла белоснежный чепец, отправляя его вслед за фартуком. – Будет недоволен вашим опозданием.
– А ты отчего не спешишь? – услышала насмешливое за спиной. Эвелина прекрасно знала – над ней посмеивались за её рвение и трудолюбие. Сначала тяжело переживала пренебрежительное отношение коллег, сменившееся завистью, злобой, а потом ей стало всё равно.
– А я на сегодня закончила, – Эвелина с улыбкой перекинула на грудь толстую косу, устремляясь к ростовому зеркалу, стоявшему у противоположной стены.
– С чего бы это? У тебя обход вечерний, – с недоумением отозвалась коллега.
Девушка убрала за уши выбившиеся прядки волос и, поправив платье, уже на выходе ответила:
– Трэл Альмод меня освободил. Сегодня он дежурит и оставит кого-то из вас. Всего доброго, – кивнула, не скрывая насмешки, и выпорхнула из кабинета.
Стоило двери закрыться за её спиной, как дамы прошипев ругательства, многозначительно переглянулись. Та, что была незнакома Эвелине, разочарованно скривилась:
– И это она?
– Она, она. Я же тебе говорила – мышь серая! – фыркнула одна из женщин.
– И правда – ничего особенного. И что Кристэн в ней нашёл?
– Но волосы у неё шикарные, – вступила в обсуждение ещё одна дама.
– Да и глаза, – вздохнула четвёртая и тут же, бросив взгляд на закрытую дверь, возмущённым голосом спросила: – Вы замечали, как она заигрывает со всеми целителями? Заметили, как Альмод растекается перед этой выскочкой?
– Да все заметили. А эта глянь-ка, нос кверху задерёт и ходит. А у самой-то дара на единичку только! Зато гонору, гонору! Если б не подфартило, да не выскочила она замуж за…
– Хватит! – оборвала одна из дам, отставляя чашку и поднимаясь: – Пошли, не то Альмод опять дежурство добавит, если опоздаем.
А Эвелина в это время бежала по коридорам реабилитационного центра.
Она не шла, она летела. Предвкушение пьянило, заставляло сердце биться чаще, а губы то и дело расплываться в счастливой улыбке. Выпорхнув на крыльцо, девушка замерла на миг, запрокинув голову. Чистая лазурь неба с редкими росчерками перьевых облаков радовала глаз, как и тёплый, ласкающий ветерок, играющий с подолом длинного платья.
Сбежав по ступенькам, девушка легкой поступью помчалась по дорожке, петляющей среди великанов деревьев к воротам парка, в сердцевине которого скрывался реабилитационный центр. Золочёные створки распахнулись и на Эвелину обрушились звуки города. Отдалённый смех, гудки мчавшихся по дороге эфиркатов, выкрики зазывал и разносчиков газет. В другое время она бы с удовольствием прошлась, но не в этот день.
Подбежав к информационному столбу, качнула висящую на замысловатом крючке сферу, в которой заклубился серый туман. Когда в дымке сверкнула крохотная молния, назвала адрес:
– Центр Ингвальда.
Искорка, вспыхнув, исчезла, давая знать, что вызов принят, а девушка с улыбкой отошла к ограде. Чуть наклонив голову вбок, она рассматривала спешащих по другой стороне дороги прохожих, обернувшись, посмотрела на закрытые ворота, за которыми высокой стеной высились деревья.
Эвелина любила этот центр. Попала в него по распределению на последнем курсе академии. Отработала практику и была безумно рада приглашению в штат. Каждый день с улыбкой спешила на работу, искренне веря, что не только целительством можно помочь маленьким пациентам, но и одаривая их душевным теплом. Высокая ограда хорошо защищала центр, но не от людей с дурными намерениями, а от шума обычного мира, создавая тем, кто проходил в нём лечение иллюзию уединённости.
Вздрогнув от звука клаксона, подплывшего эфирката, вскочила на подножку, устраиваясь в удобном салоне, указывая висящей сбоку путеводной сфере нужный адрес.
Эфиркат мягко качнулся на туманной подушке и понёсся по дороге.
Глава 2
Эвелина, нетерпеливо ёрзала на мягких сиденьях. Когда эфрикат замедлялся, пропуская пешеходов или другой транспорт, ей хотелось выскочить и подтолкнуть его.
– Ну, давай же! – шептала раздражённо. – Ну что за медлительная коробка!
Десяток томительных минут и наконец, она у особняка рода Аладун. Выпорхнула пташкой из салона, взлетела по ступенькам крыльца и, распахнув тяжёлую створку двери, натолкнулась на дворецкого.
– Трея Эвелин, – склонил голову пожилой мужчина. Услужливо, но девушка успела заметить в его глазах икорку злорадства. – Вас ожидают.
– Кто? – Эвелина, торопливо пересекая широкий, ярко освещённый холл, затормозила и резко обернулась.
– Трэл Кристэн и…
– Вернулся? – выдохнула девушка, прижимая ладонь к груди. – Но должен был…
– … и трэя Бенедикта, – продолжил дворецкий с маской равнодушия, словно его и не прерывали.
– Она здесь? Уже? – поморщилась, услышав завершение от мужчины:
– … в малой гостиной.
«Да чтоб её горлузы сожрали!» – Эвелина мысленно выругалась. Сделала шаг и оглянулась на застывшего невозмутимым истуканом дворецкого:
– Позовите Кэри в мои покои! – распорядившись, бегом бросилась к лестнице.
Девушка влетела в свою комнату маленьким торнадо. Шипя ругательства и обрушивая кары на голову свекрови, метнулась в купальню, где принялась расшнуровывать корсет.
– Трэя, вы здесь? – донёсся голос камеристки.
– Кэри, сюда, – облегчённо позвала Эвелина и поторопила: – Заходи, помогай!
В четыре руки дело пошло быстрее. Эвелина скинула платье, нижнюю рубашку и подлетела к раковине, открывая кран. При этом девушки не замолкали ни на минуту, обмениваясь новостями:
– Когда Кристэн приехал? Как давно?
– Хронометр на полдень указывал, – докладывала Кэри, помогая хозяйке приводить себя в порядок: – Сначала направился в свои комнаты, вызвав камердинера.
– А мать его? Когда она явилась?
– Так можно сказать сразу же после возращения хозяина.
– Вот как она узнаёт, что Кристэн вернулся? И каждый раз – явится и охает, вздыхает, выспрашивая о его поездках. Ну, должна же понимать, что мы хотим уединиться! Я даже обнять его не могу, поцеловать! Сидит старая клуша и кривится, словно запрещённое что-то делаем, – с досадой высказывалась Эвелина, умываясь и яростно растирая пушистым полотенцем лицо.
– Правду говорите, – поддакивала Кэри, торопливо семеня за хозяйкой в спальню, а затем в сторону гардеробной. – Никакого такта и понимания! Да и куда ей? Наверняка уж позабыла что значит – мужа после разлуки встречать.
Эвелина осмотрела висящие на вешалках платья и ткнула пальцем в нежно кремовое:
– Вот это надену. Как раз подходит – приличное до невозможности и такое же скучное, – закатив глаза вздохнула и покорно позволила камеристке надеть на себя платье, зашнуровать тугой корсет. – Быстрее! – поторапливала нетерпеливо и, когда камеристка закончила, побежала к зеркалу, расплетая косу: – Шпильки с жемчужинами неси! Подарок её, пусть любуется, – велела, усаживаясь на пуфик.
«Спокойно! Главное улыбаться и не показывать недовольства!» – уговаривала себя девушка, подходя к дверям малой гостиной. Дождалась, когда лакей услужливо распахнёт створки. Продышалась, вздёргивая подбородок, и вплыла в комнату. Только вся чопорность и великосветский настрой слетел, стоило ей увидеть любимого.
– Крис, – тихо выдохнула, замирая. А так хотелось броситься в объятья мужа и зацеловать, шепча, как сильно скучала по нему.
– Лина, – отозвался Кристэн, вскакивая с кресла и устремляясь к любимой. Он, не церемонясь, сжал её в объятиях, и они замерли, глубоко и часто дыша.
– К-хм, – донеслось сбоку, вынуждая пару разойтись. – Эвелина, рада тебя видеть, – пожилая женщина, сидевшая в кресле с царственной осанкой, приветливо и радушно улыбалась невестке.
– Трэя Бенедикта, и я очень рада вашему визиту, – склонила голову девушка, пряча раздражение в глазах под пушистыми ресницами.
– Прекрасно выглядишь, – похвалила мать Кристэна, цепким взглядом осматривая невестку.
– Благодарю вас. Вы тоже как всегда неотразимы, – улыбалась натянуто Эвелина.
Вроде простой комплимент, но как же ненавидела девушка эти моменты встречи с матерью любимого. Глаза свекрови выдавали её мысли: «Цвет лица невестки не изменился, здоровый блеск в глазах и нет ни единого признака недомогания, а значит – опять не понесла».
– Я безумно голоден, – сверкнул улыбкой Кристэн, устремив на жену потемневший взгляд. Эвелина вспыхнула от явной двусмысленности слов любимого и вновь опустила голову, в то время как муж закончил фразу: – ждали тебя, чтобы отужинать. Дамы, – повернулся к матери: – позвольте сопроводить вас в столовую.
Вяло передвигая по тарелке кусочек рыбы, залитый соусом, Эвелина, улыбаясь, делала вид, что слушает свекровь. Новости её знакомых и подруг, где и как прошёл очередной светский приём, пролетали мимо, не задерживаясь в сознании девушки. В душе тлела досада и горечь на этот вечер, на себя. Кристэн известил её, что прибудет к ночи и Эвелина всё распланировала для встречи мужа. С работы отпросилась пораньше, хотела подготовиться, да и свекровь бы не явилась в поздний час.
Посмотрев на мужа, невольно опустила глаза, потому как дыхание сбилось, и щёки вспыхнули огнём. Уж очень красноречивым и обещающим был взгляд Кристэна, от которого вскипела кровь, и сердце в груди ёкнуло.
– Дорогая, ты плохо питаешься, – донёсся до девушки голос трэи Бенедикты. – Тебе следовало бы посетить целителя, скорректировать рацион.
Прикусив язык, чтобы не съязвить на реплику свекрови, Эвелина улыбнулась:
– Не беспокойтесь, я плотно отобедала. Да и чувствую себя отлично.
– Заметно, – выдала истинные эмоции пожилая женщина, и сразу спохватившись, с приторной улыбкой добавила: – Выглядишь превосходно.
