Летающая невидимка

Он замолчал так же внезапно, как и заговорил.

Они молча прошли несколько метров.

Люда боялась нарушить затянувшуюся паузу в разговоре. Поэтому молчала.

Но Мурат продолжил так, как будто и не останавливался вовсе:

– Но вот я встретил тебя. Мы так близко и долго общаемся с тобой. Мне хорошо с тобой. Действительно хорошо и спокойно. Раньше такого со мной не было никогда. Прости меня, если я сейчас скажу глупость, не обижайся на меня идиота. Я уже давно хотел сказать, что ты мне нравишься. Нравишься не как сиделка, а как девушка. Я уже давно думал сказать тебе об этом. Но не решался. По многим причинам. О всех не буду говорить. Но об одной я должен сказать. Понимаешь, я одинокий человек. Без кола и двора. У меня за душой ничего практически нет. Разве, что некоторая сумма, которую я заработал здесь в ополчении. Ведь я приехал сюда не ради денег. Я привык жить один. А отсюда довольно простой вывод: я просто не могу содержать семью. А жить за счет жены мне совесть не позволит. Поэтому…

Договорить он не успел.

Люда внезапно не только для него, но и для себя тоже, остановилась перед Муратом, встала на цыпочки и когда их губы оказались на одном уровне, поцеловала эти самые такие вкусные и приятные губы.

Потом все также молча отвернулась от него и все – также медленно пошла по тропинке, все дальше и дальше удаляясь от Мурата.

А тот стоял, как болванчик и ничего не мог сообразить, что все же такое произошло только что.

К этому нужно добавить, что прежде ему не приходилось целоваться. Конечно же, если не считать родственные поцелуи с родителями и бабушкой. Но то было совершенно иное ощущение. А теперь…

Теперь было так хорошо! Он все еще ощущался такой приятный запах, который исходил от этой удивительной девушки. И какой прекрасный привкус был на ее губах!

Мысли у него путались, стремительно сменяя друг друга. Но одна все ярче и настойчивее сверлила его мозг:

«Что же теперь делать?»

Он понимал, что должен что-то сделать. Но не знал что именно.

Так и стоял на одном месте.

«Нет. Нужно идти и объясниться. Иначе будем страдать оба. И она, скорее всего, гораздо больше, чем я. Ведь она девушка».

Но прошло примерно полчаса, пока Мурат решился двинуться вперед по направлению к лечебному корпусу госпиталя. Шел медленно и все размышлял, что же он сделает в первую очередь.

Так не спеша он добрался до своей палаты.

Но она оказалась пустой. Ни Люды, ни ее вещей не было и в помине.

Мурат растерянно оглядел ставшую мгновенно пустой и безжизненной палату.

«Ну, и чего ты добился, скотина? Обидел девушку. Хорошую девушку. И все? Но, потом, я же сказал ей правду. Да, я люблю ее. Наверное. Да мне с ней хорошо. Но дальше идти я просто боюсь. Да, ты не просто скотина, ты еще и трус! Погоди. Но ведь она ничего не сказала. Ничем не ответила. Поцелуй! Но это мог быть и прощальный поцелуй. Скорее всего, так и было на самом деле. Услышав такое! Она, конечно же, решила поставить все точки над «И». Поэтому и сбежала из палаты. А вовсе не от того, что я обидел ее».

С такой успокоительной мыслью Мурат разделся и улегся в казенную постель. Прикрыл глаза и решил, что здоровый сон пойдет ему только на пользу.

Но не успел он заснуть, как дверь палаты отворилась, и вошел Бао.

Мурат открыл глаза и сел на кровати.

Лицо Бао было по-прежнему спокойным и одухотворенным.

Он подошел к кровати Мурата, сел на стоявший рядом стул. И внимательно посмотрел в глаза Мурата.

– Что случилось?– Несмело спросил Мурат.

Бао ответил не сразу. Помолчав не много, он задал Мурату вопрос, который тот не ожидал услышать из уст лекаря:

– И после этого ты считаешь себя хорошим человеком? Настоящим мужчиной?

– Не понял. Что я сделал не так? – Искренне удивился наш герой.

– Отвечать вопросом на вопрос явно не лучший способ ведения разговора. И все – таки ответь на мой вопрос!

– Я и отвечаю, что не понимаю вопроса. Разъясните, доктор.

– Будь по – твоему. Если ты не понимаешь сам, то я спрошу иначе. Зачем ты обидел хорошую девушку?

– Я, – удивился Мурат.

И опустил голову вниз.

– Вы что-то путаете. Я никого не обижал.

– Почему тогда Люда написала заявление на увольнение из госпиталя?

– На увольнение? – Заволновался Мурат. – Но, я действительно не знаю. Я не обижал ее. Я сказал ей правду, которую хотел сказать уже давно. Что я люблю ее. Но мы не сможем быть вместе по той простой причине, что я привык жить один. Понимаете? И все.

– Так ты еще и к тому же глупый человек. Разве ты не видишь, что она любит тебя? Она выходила тебя на своих руках. Она отказалась от предложения одного мужчины выйти за него замуж. И все из-за тебя, черствый ты человек.

– Но я не знал об этом.

– Теперь это уже ничего не значит. И потом, ты, я вижу, уже поправился. И мне здесь больше нечего делать. Я ухожу. И оставляю тебя наедине с твоей гордостью барана. Не обижайся. Но ты баран. Если не сказать больше. Прощай!

Бао встал со стула и направился к двери.

– Постойте! Прошу Вас, постойте!

Мурат бросился вслед за лекарем, который уже открывал дверь.

– Что я могу сделать, чтобы исправить свою ошибку? Вы верите мне, что это была ошибка?

Бао остановился в дверях. Оглянулся на парня и сказал:

– Я не Бог. И не знаю, что ты должен сейчас сделать. Но могу дать совет старика: поступай так, как велят тебе твое сердце и мужская честь. А они у тебя есть, я в этом уверен. Я говорил, и буду повторять: все можно исправить, кроме смерти. Пока мы бессильны против нее. Прощай!

С этими словами Бао вышел в коридор и плотно прикрыл за собой дверь.

Как будто хотел сказать Мурату, что дальше преследователь его не нужно.

Растерянный Мурат постоял у закрытой двери, тупо и бездумно смотря на нее.

Потом резко открыл ее и вышел в коридор.

Бао уже в нем не было.

«Ушел старик. И ничего толком не посоветовал! Что ж, придется решать все самому. Как он сказал: «Поступай так, как велят тебе твое сердце и мужская честь!» Так и будем поступать».

С этими словами Мурат решительно направился в ординаторскую.

Там за письменным столом сидел доктор Мухо. А на диванчике устроился другой врач, которого Мурат знал только наглядно.

На звук открывающейся двери, Мухо поднял глаза, оторвавшись от документов, лежащих перед ним на столе.

– Александр … – с ходу начал Мурат и осекся, заметив взмахи руки врача.

– По – тише, пожалуйста, – полушепотом остановил его Мухо. – Человек только что уснул после дежурства. И вообще, давайте выйдем.

Он встал и вслед за Муратом вышел в коридор.

– Ну, что случилось, молодой человек, такого, что Вы врываетесь в ординаторскую и начинаете возмущаться?

– Люда меня бросила.

– А – а, вот оно в чем дело? А я уже испугался, что Вам стало хуже. Теперь – то я вижу, что Вы поправились окончательно. А в отношении Людочки, могу сказать только одно: она ушла из госпиталя из-за Вас. Точнее, из-за Вашего упрямства и не возможности понять ее. Так-то вот. И нечего рвать волосы на голове, не снимая шляпы.

– Но я люблю ее! Она просто не так меня поняла. И не дала объясниться.

– Я не знаю, что там у Вас произошло. Но могу сказать с уверенность – Вы ей не безразличны. И не только как пациент. Вы это понимаете?

– Конечно, понимаю. Это она меня не поняла. И бросила.

– Заметьте, что она бросила не только Вас, но и любимую работу. Кстати, к нам попасть довольно сложно. И вообще в городе с работой довольно трудно. Но, как Вы, молодой человек, видите, она все бросила и ушла. Значит, Вы сделали ей очень больно. Так больно, что она со всем рассталась.

– Да, я скотина. Баран, как сказал Бао. Кстати, он тоже меня бросил.

– Бао? Не ожидал от этого невозмутимого человека такого действа. Да, дела!

– Помогите. Прошу Вас.

– А как же я могу помочь Вам.

– Скажите, где я могу найти Людмилу?

– Вы, молодой человек, обращаетесь не адресу. Я не отдел кадров. И действительно не знаю, где она живет.

– Мне никто в отделе кадров госпиталя не сообщит ее адрес. Но ведь это сможете сделать Вы. Я прошу Вас, помогите исправить то, о чем и я и она будем жалеть всю оставшуюся жизнь.

Старый еврей внимательно долго смотрел на Мурата. Как будто с одной стороны сомневался в его словах. И в то же время, с другой стороны, ему хотелось помочь даже не этому молодому человеку. А той, которую он узнал уже в госпитале. Которую полюбил, как дочь.

– Вы думаете, что так будет лучше и ей и Вам?

– Уверен. По – другому не может просто быть.

Доктор подумал еще не долго.

– Хорошо. Возможно, Вы и правы. Заметьте только сразу, что я делаю это не ради Вас, а ради этой прекрасной девушки. Она достояна совершенно другого отношения к ней, а не такого, как проявили Вы, молодой человек.

– Помоги. Больше я никогда ее не обижу. Клянусь! Я люблю ее. С первого взгляда.

– Ну, клясться не надо. Я постараюсь помочь Вам.

Он повернулся и пошел по коридору.

Мурат же отошел к окну, выходящему во двор госпиталя, и стал с нетерпением ожидать его возвращения.

Прошло не мене часа.

За это время Мурат успел постоять около окна, посидеть на маленьком диванчике, стоявшем рядом с окном. Походить по коридору. Опять постоять у окна.

Наконец в коридоре появилась фигура Мухо.

Мурат быстрым шагом направился ему навстречу.

Доктор протянул ему листок бумаги, на котором было что-то написано.

– Вот адрес Людмилы. Она проживает вместе с теткой. Вы же, наверное, знаете, что родители ее погибли. Вот она и живет с теткой.

– Спасибо, Александр Наумович! Большое спасибо! Вы просто спасли меня.

– Я до сих пор сомневаюсь, что поступил правильно. Но, думаю, что ничем не навредил Людмиле. Не обижайте ее больше никогда. Она и так пережила много такого, что взрослый мужик не выдержал бы.

– Не сомневайтесь. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы она была счастлива.

– Дай – то бог, дай то бог! Кстати, я распорядился, чтобы Вам выдали на время, подчеркиваю, на время Вашу отремонтированную и чистую одежду. Или, как там у вас говорят, форму. Можете ее взять у старшей медсестры. Но только на сутки. Не подведите меня, старика. А то мне просто будет неудобно смотреть в глаза нашей любезной и незаменимой Земфире. И еще. Вот Вам увольнительная на сутки. Это для того, чтобы у Вас не было проблем с патрулем, если встретите его.

– Так, я побежал? А то время идет.

– Давайте, дерзайте, молодой человек.

                        ***

Уже через пару часов Мурат стоял перед входной дверью дома, где, согласно сведениям отдела кадров госпиталя, проживала Люда.

Сказать, что он волновался, это значит, ничего не сказать. Его сердце, казалось, сейчас выскочит из груди и побежит к Людмиле.

Несколько успокоившись, если это можно так назвать, Мурат решительно открыл дверь и шагнул в подъезд.

Буквально через несколько секунд он стоял около квартиры № 5 на втором этаже.

«Ну, что, боишься? – Сам у себя спросил Стрелок. – Да, наделал ты шороху. Теперь нужно все исправлять. Все. Будь, что будет!».

С этой мыслью он нажал на кнопку звонка. Но из-за двери не раздалось ни звука. Он повторил нажатие на звонок. Результат тот же.

«Света, наверное, нет», – подумал Мурат.

И несколько раз неуверенно стукнул кулаком по двери.

Прислушался.

Вначале все было по-прежнему тихо. Из – за двери не раздавалось ни звука.

Он собрался уже еще раз, но уже посильнее постучать по двери. Замахнулся даже.

Внезапно дверь отворилась.

На пороге стояла незнакомая Мурату женщина средних лет. Было заметно, что она только что спала. Появление Мурата оторвало ее от заслуженного отдыха.

– Чего барабанишь? Отдохнуть человеку не даешь? – Голос женщины звучал хоть и глухо, но очень даже враждебно.

– Извините, пожалуйста. Я не знал, что Вы отдыхаете. А то подождал бы.

– Так, что тебе нужно, хлопче?

– Собственно, мне нужно встретиться с Людмилой.

– С Людкой, что ли? – Почему –то переспросила женщина, как будто Мурат задал какой-то ребус, а не простой вопрос.

– Да, мне нужна Ваша племянница, Людмила. Если можно.

– Так бы и сказал с самого начала. А нету ее дома. Прибежала вся в слезах. Расстроенная очень. И убежала. А куда не говорила. Это не ты ли, парень, случаем, ее обидел?

– Так получилось. Я не хотел. Правда, не хотел.

– Тогда мне вообще с тобой не о чем разговоры вести. Пошел вон! А то ты не смотри, что я женщина. Я тебе могу устроить ледовое побоище.

– Не горячитесь. Я уже ухожу и без побоища.

– Вот и иди, – хозяйка квартиры, видимо, привыкла к тому, что последними словами в споре с кем – либо были ее слова.

Уже на улице Мурат остановился. Он просто не знал что делать, куда идти, где искать Людмилу.

«Так, давай дружок думай головой, что делать дальше. Будем рассуждать логично. Где она и когда вернется, и вернется ли вообще сюда, я не знаю. Это минус. Но я знаю теперь, что она действительно здесь проживает. Это плюс. Тетка ее мне не поможет. Это минус. Что – то минусов пока больше, чем плюсов. Но самым большим плюсом будет то, что мы любим друг друга. Это уж точно. А, значит, мы должны встретиться и объясниться. Ну, что ж. Придется запастись терпением. Тем более, что сам я виноват в том, что она скрывается от меня. Допустим, что я останусь здесь и стану ожидать ее возвращения. Но когда она придет сюда? Да, большой вопрос! Хотя, по правде сказать, ничего пока лучшее в голову не приходит. Поэтому решено: ожидаю ее здесь».

После таких размышлений Мурат уселся на скамейке, стоящей рядом с подъездом, где проживает Людмила. И приготовился ждать девушку, столько, сколько будет необходимо.

                              ***

Прошел такой томительный час. За ним второй.

Мурат встал, прошелся. От долгого сидения в одной позе затекли не только мышцы ног, но и спины, шеи…

«Да. Надо было вначале подкрепиться. Теперь об этом уже бесполезно судачить. Как говорила все та же бабушка Татьяна: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж».

– А что бы здесь делаешь?

Вопрос, прозвучавший у него за спиной, застал парня врасплох. Он даже остановился от неожиданности. Потом развернулся на 180 градусов.

В нескольких шагах от него стояла… Людмила.

Она стояла и с серьезным видом внимательно смотрела на него.

– Вот. Жду тебя.

– Зачем? – Все тем же строгим, даже недовольным, как показалось парню, голосом спросила девушка.

– Хочу извиниться за свое свинское поведение и детские размышления вслух.

– Извиниться? Хорошо. Извинения приняты. Что дальше? – Она была неумолима.

– Я…

Он замялся, не зная, какими словами высказаться о своих чувствах. Потом набрал в легкие побольше воздуха, выпалил:

– Я тебя люблю. И прошу выйти за меня замуж.

И громко выдохнул. Ему действительно стало легче.

Некоторое время Людмила все также внимательно всматривалась в его лицо, стараясь заглянуть в глаза. Похоже, было, что она пыталась тем самым выяснить для себя шутит парень или говорит серьезно.

А он и не прятал свои глаза от нее. Вероятно, виноватый вид Мурата убедил ее, что он не шутит.

Неожиданно она улыбнулась.

«Ну, вот, чудило. Доигрался. Она просто сейчас посмеется над тобой. И все. Хотя поделом тебе. Сам все натворил. Сам и отдувайся».

Он уже даже решил уйти отсюда, где его никто не ждет.

Но девушка неожиданно подошла к нему вплотную, поднялась на носках и поцеловала в губы. Потом также стремительно опустилась на пятки. Взяла его за руку и повела к своем у подъезду.

А он послушно, как телок на привязи, пошел за ней. Передвигался он автоматически. В голове мысли устроили карусель. Но ни на одной из них он не мог остановиться.

Пришел в себя Мурат, только войдя вслед за девушкой в прихожую квартиры тетушки Людмилы.

– Разувайся. Возьми тапочки моего дяди. Они тебе должны подойти.

В этот момент в прихожую вышла тетя Людмилы. Она остановилась, скрестила руки на груди и молча с неприкрытым интересом наблюдала за молодыми.

– Тетя Тамара! Знакомьтесь. Это …

Только сейчас она сообразила, что до сих пор не знает настоящего имени парня. Ведь в госпитале при поступлении по всем документам он числился, как Стрелок. Потом, почему – то его переименовали в Сапера. Она прекрасно понимала, что «Стрелок» был его позывной в разведывательной роте. Позывной Сапер присвоили в госпитале. В разговорах он вообще был пациент или раненый.. И все. А вот по настоящему его имени парня вообще никто никогда не называл.

Она взглянула на Мурата, как будто с просьбой помочь ей выйти из этого положения.

Несмотря на несвойственную ему растерянность от всего, что свалилось на него этим днем, он сообразил, что она не знает, как представить его своей тете.

– Мурат. Мурат Добровольский. Ополченец. Пока раненый ополченец.

Не глядя больше на Мурата, не показывая, что услышала его имя сейчас впервые в жизни, Люда продолжила:

– Он был тяжело ранен в бою. Лечится у нас в госпитале. А это, – она кивнула в сторону хозяйки квартиры, – моя тетя, Тамара Михайловна. Единственный родной мне человек.

Мурат с достоинством сказал:

– Очень приятно познакомиться.

– Так это из-за него ты два месяца дневала и ночевала в своем госпитале?

Вопрос явно был задан Людмиле. Хотя при этом Тамара Михайловна продолжала смотреть только на Мурата.

– Да, – как – то односложно ответила Люда.

Тетушка вздохнула и уже как-то по-домашнему пригласила:

– Проходите на кухню Я как раз ужин приготовила. Готовила, правда, на двоих. Но, думаю, что хватит на троих. Проголодались, наверное?

– Конечно, – ответила Людмила. – Даже очень.

После того, как молодежь расположилась за небольшим кухонным столом на такой же небольшой кухоньке, хозяйка поставила на стол тарелки, положила вилки к ним. А уже потом поставила в центре стола рядом со стеклянной солонкой на подставку чугунок с вареной картошкой.

Тем временем Людмила достала из хлебницы полбуханки ржаного хлеба. Разрезала его на куски. И положила их на отдельную тарелку.

Ужин прошел в тишине. Тетка не лезла с расспросами. А молодые люди не торопились вести с ней разговоры.

После такого с позволения сказать сытного ужина, убрав со стола в раковину пустую посуду, все трое переместились в зал.

После того, как они расположились на просторном диване, Тамара Михайловна задала вопрос, который вероятно на протяжении всего ужина вертелся у нее на языке:

– Теперь рассказывайте. Что планируете делать дальше?

Люда украдкой взглянула на Мурата, который с невозмутимым видом осматривал комнату.

– А что дальше? – Вопросом на вопрос ответила девушка. – Мурат некоторое время будет жить с нами.

Тут она перевела взгляд на тетушку.

– Если, конечно, ты не против. Квартира ведь твоя.

Тамара Михайловна ответила не сразу:

– Я-то не против. А как комендатура посмотрит на это?

Догадавшись, что вопрос задан ему, Мурат сразу же и ответил:

– С комендантом, уверен, я решу вопрос.

– Тетя! Ты знаешь, кто заботился о выздоровлении Мурата, пока он лежал раненый?

– Откуда ж мне знать. Я ведь ни разу не была даже в вашем госпитале. Из всех врачей госпиталя я знаю только одного Мухо. Он раньше работал хирургом в больнице. И делал операцию моему покойному мужу. Но когда это было!

– Сам командующий.

– Патрушев? – Удивилась хозяйка.

– Вот именно. И даже направил к нам своего лекаря – корейца. Тот и поднял Мурата на ноги. Поэтому я думаю, что с регистрацией и работой проблем не будет.

– Ну, дай – то бог. Значит, карточки ты получишь? – Тамара Михайловна повернулась в сторону молодого человека.

– Карточки? – Недоуменно переспросил Мурат, глядя на Людмилу.

– Понимаешь. Тебя в казарме, а потом и в госпитале кормили, поили три раза в день. И все бесплатно. За счет ополчения. А мы, жители города и района приобретаем продукты питания по карточкам. Для работающих норма отпуска больше, для не работающих, стариков и детей – меньше. Но ты же будешь работать или служить. Поэтому и карточки у тебя будут рабочие. Конечно, кое-что можно купить на рынке. Но там, в основном не продают ничего, так как денег у людей мало. Там обменивают одно на другое.

– Это что же, как во время войны с немцами?

– Ну, примерно так. А куда деваться? Есть – то всем хочется. Что малым, что большим. Что старым, что молодым.

– Тогда, конечно. Завтра попрошу меня выписать. Пойду к командующему. Трудоустроюсь. И получу карточки.

Тамара Михайловна хлопнула руками по своим коленям и встала.

– На том и порешили. Спать будете здесь. Разложите диван. Места для вас двоих хватит. Вон худые какие! И ложитесь. Постельное белье ты знаешь, где. А я в спальне буду.

И, обращаясь непосредственно к Мурату, пояснила:

– Ты видишь, квартира двухкомнатная. Небольшая. Так что выбирать не приходится.

– Так я ничего и не говорю. Хорошая квартира. Мне нравится.

– Не волнуйся тетя. Нас это устраивает. Главное, чтобы мы тебя не стеснили.

– Тогда укладывайтесь. Завтра на работу рано вставать. Спокойной ночи, молодожены! Хотя, я просто уверена, что этой ночью вы оба, навряд ли, выспитесь. Ну, да дело молодое. У меня тоже когда – то такое было. Помниться еще.

– Спокойной, – ответила за них обоих Людмила.

Глава одиннадцатая. Снова борода.

Утром следующего дня еще толком не проснувшись, Мурат ощутил, что кто-то целует его в губы. Такого процесса просыпания у него еще никогда не было.

Было, что его осторожно будила бабушка, чтобы вести его в садик.

Было, что он просыпался от звука будильника, призывающего его поспешить на тренировку.

Было, что он просыпался от звучно команды дневального: «Рота, подъем! Выходи строиться!».

Было, что его будил Уголек, чтобы собираться на построение или обед.

Но такого не было никогда. Не было. Но очень даже приятно!

Он специально не открывал глаза, чтобы продлить это преприятственное состояние.

Не глядя, он прекрасно знал, кто его целует. И хотел, чтобы это продолжалось как можно дольше.

– Соня! Пора вставать. А то все проспишь.

                              ***

После довольно скромного завтрака, Тамара Михайловна первая ушла на работу. Она была главным бухгалтером швейной фабрики.

Затем Мурат, проводив Людмилу до самого госпиталя, направился к штабу ополченцев.

«Что день грядущий мне готовит? А вдруг командующий не забудет о своем намерении помочь с работой. Вот было бы здорово! Хотя, если посмотреть на это дело здраво, то, что ты умеешь делать на «гражданке»? Ни-че-го-шень – ки. Вот и весь ответ на твой вопрос. Что ж, придется смириться с любым предложением. Ведь я сейчас уже не один. Приходится думать и о Людмиле. Не будет же она одна надрываться в госпитале, а я буду валяться дома на диване. Да, и с карточками вопрос. Их ведь еще заработать надо».

Размышляя таким невеселым образом, Мурат подошел к зданию, где располагался штаб.

«Большое какое-то! Сколько же здесь людей работает? А вдруг командующий и мне предложит здесь работу? Не плохо бы было со всех сторон».

Вслед за группой мужчин он вошел в здание.

После стандартной проверки металлоискателем, расспросов дежурного по штабу, который сверился с какими-то записями в журнале, лежащем перед ним на столе, наш герой попал в приемную командующего.

Адъютант Патрушева, выслушав Мурата, сказал обыденным тоном человека, которому приходится говорить это по несколько раз в день:

– Я Вас понял. Но придется подождать не много. У командующего совещание. А пока можете подождать здесь, – и он рукой указал на ряд стульев, стоявших вдоль стены.

На одном из них, ближе к двери с табличкой «Командующий», сидел молодой человек в камуфляже.

Стрелок, как только вошел в приемную, заметил, как оценивающе тот осмотрел его с ног до головы. А затем продолжил наблюдать за его действиями дальше.

«Где-то я уже видел этого молодца, – подумал Стрелок. – Но где именно не могу пока вспомнить».

Он присел на свободный стул и приготовился ожидать своей очереди.

Буквально через пару минут память Стрелка четко высветлила встречу с командующим по прибытии в город.

«Телохранитель, – догадался, а точнее вспомнил разведчик. – Это же он стоял около двери в то время, когда его босс беседовал с нами».

Время тянулось медленно. С учетом того, что по понятным всем взрослым причинам в эту ночь он спал, прямо скажем не много, Мурата постепенно начала одолевать дрема. Он даже пару раз, стараясь сделать это незаметнее, тряхнул головой.

Но как ни старался он, своими действиями все-таки привлек внимание телохранителя.

«Держись, парень», – сам себе скомандовал Мурат.

В этот момент его внимание отвлеклось на открываемую дверь кабинета командующего. Из кабинета вышло пятеро мужчин в камуфляже. У каждого в руках были какие-то документы и карты.