Взаимное притяжение

Она вспомнила, как мечтала о нем, стоя на крыльце в его футболке.

– Ну? Что ты молчишь, Силоу?

– Ты же сам знаешь, что думаю, – торопливо призналась она.

– Ну, тогда давай бросим все и просто побудем вдвоем, – быстро предложил он, прижимая ее голову к своей груди. – Если хочешь, я тебе объясню поподробней, что это означает.

– Но мне нужно купить одежду, – возразила она. Билли Боб неохотно отпустил ее.

– Ладно. Только покупай с таким расчетом, чтобы мне потом было удобней тебя раздевать, – засмеялся он. – Помнишь ту бледно-розовую маечку, в которой ты пришла в «Лиджн Холл»? Потрясная маечка! Я решил тогда, что сойду с ума.

– Билли! – Она задержала его за руку и закусила нижнюю губу от смущения. – Ты знаешь, я не ожидала, что это случится так быстро… что мы с тобой сразу…

– Ну и что? – удивился он, ласково гладя ее по обнаженной руке. Такой гладкой и теплой. Черт возьми! Неужели она уйдет от него в какой-то дурацкий магазин? Зачем ей одежда? Совершенно ни к чему!

– Я не успела… – она покраснела и отвернулась. Он не понял и нахмурился.

– Господи, Билли Боб! Какой ты недогадливый! Я не успела сходить к врачу.

– Так, понятно. – Он шумно выдохнул воздух. – Самое время поговорить о планировании семьи, – печально пробормотал он, оглядываясь на машины и людей, торопящихся по своим делам; его тело напряглось, как у тигра перед прыжком.

– Прошлой ночью я забыла обо всем, – сказала она, похоже, обращаясь не к нему, а к пуговице на его рубашке. – Ч тогда вообще ни о чем не могла думать. Но если мы будем продолжать в том же духе, может случиться…

– Могут случиться дети?

– Понимаешь… Я не знаю, как они действуют… ну, ты знаешь… А они нужны, так ведь? И если я… ну, ты понимаешь… то надо подождать. По-моему, несколько недель, да? – Она сбивалась, мямлила, ей очень неловко было говорить о подобных вещах прямо ему в глаза при свете дня.

Он заставил ее поднять голову. Она не без сопротивления посмотрела в такие ясные синие глаза, на такую широкую, добрую, красивую улыбку.

– Я не хочу ждать. И не могу даже представить себе, что может заставить меня ждать, Силоу. Я ничего не знаю про противозачаточные таблетки – ты о них, наверное, намекаешь? – и очень рад, что ты тоже ничего не знаешь. И я обо всем позабочусь. И в эту ночь, и в следующие, – он наклонился и поцеловал ее в губы, не убирая руки с подбородка. – Но если мы не перестанем разговаривать на эти темы… – другой, поцелуй, – я устрою здесь такое зрелище… – еще поцелуй, – получше, чем мы уже устроили!.. Поэтому, Силоу, лучше иди от греха подальше за своей одеждой.

– Хорошо, Билли, – с притворным смирением сказала она, но по дороге обернулась и подарила ему загадочную улыбку. Платье колебалось в такт ее движениям.

Он вздохнул и пошел в другую сторону, ничего не видя перед собой. У него в глазах стояло раскрасневшееся улыбающееся личико Силоу.

Она так молода, так неопытна. Анджи, ветреная и беззаботная, ничего не скрывала от мужчин, легкомысленно болтала, не смущаясь, обо всех своих делах. Силоу – иное дело. Но его поразило, что она все-таки заговорила об их интимных отношениях. Решилась, преодолевая неловкость и смущение. Они ведь женаты. Все правильно. Свобода предполагает ответственность. Ему тоже надо приспосабливаться к новому положению.

У нее в руке лежала стодолларовая бумажка. Силоу посмотрела на деньги, и глаза ее наполнились слезами. Это так неловко – зависеть от другого человека. Но ведь он не чужой человек, это же Билли! Ее муж. Он ждет, что она будет ему настоящей женой и позволит ему заботиться о ней. Если она откажется, это больно ранит его гордость. Ей надо смириться и купить что-нибудь такое, чтобы ему понравилось.

Внезапно ее пронзила догадка. Не испытывает ли она то же самое чувство, какое испытывал Билли, когда она предложила ему те злосчастные три с половиной тысячи долларов?

Все! Решено! Сейчас она поможет ему забыть о том долге; она потратит его деньга и снимет с его души тяжесть неприятного воспоминания.

В этом магазине продавалась гораздо более дешевая одежда, чем та, к которой она привыкла. Дешевая и обычная. Шорты и брюки были какого-то новомодного покроя с разрезами и заклепками, рубашки и куртки тоже были рассчитаны на тех, кто стремится привлекать внимание. Ни классического покроя юбок, ни шелковых блуз, ни одной вещи из дорогих тканей. Да, Лиз Клэйборн здесь даже не ночевала. По крайней мере, в этом отделе.

Но в соседнем отделе оказалось не так плохо. Ей всегда нравились джинсовые вещи, она даже как-то купила себе один костюм. Сэм по этому поводу страшно возмущался и долго никак не мог успокоиться.

Когда Силоу через час с двумя большими пакетами в руках, улыбаясь, выходила из магазина, она готова была дать голову на отсечение, что Билли Боб одобрит ее выбор.

Билли сидел в грузовике, высунув длинную ногу в дверь, открытую, наверное, для того, чтобы проветрить нагретый солнцем воздух в кабине. Он пил кока-колу из банки и слушал радио. Его влажные, волнистые волосы прилипли сзади к шее.

– Ждете кого-нибудь? – громко спросила она, тихонько подойдя поближе.

Он вздрогнул и обернулся. Потом долго разглядывал ее, прежде чем ответить:

– Вот это да!

Билли выбрался из машины, взял у нее пакеты и положил в кузов. И все это – не отрывая от нее взгляда. Восхищение читалось в его глазах, когда он положил ей руки на плечи и повернул, чтобы осмотреть со всех сторон. Шорты подчеркивали ее узкую талию и оставляли открытыми стройные ноги.

Да, она – его жена! По-настоящему, без дураков! Эта уверенность возникла у него под напором какого-то нового, ильного чувства. Может быть, она нарядилась специально, чтоб ему понравиться, а может быть, она давно тайком мечтала одеваться именно так. И, пока он смотрел, из него, как глубокая заноза, выходило наружу и переставало беспокоить воспоминание о том, как они с Майклом стояли на помосте: такие красивые, как будто созданные друг для друга.

– Туфли! – заявил он, взглянув на ее дорогие кожаные сандалии, оставшиеся от прежнего туалета. – Тебе нужны белые теннисные туфли!

– Но, Билли, я уже потратила…

– Немедленно пойдем и купим! – Он схватил ее за руку и потащил к обувному магазинчику, стоявшему между кафе-мороженым и газетным киоском.

Силоу села на табуретку, едва соображая, что делает, не способная ни на чем сосредоточиться, ничего не видя, кроме лица Билли Боба. Он тоже смотрел на нее. А ведь рядом что-то бубнил о кедах продавец, очень серьезный молодой человек, который, между прочим, уже снял с ее ноги одну сандалию.

Билли сначала тоже не обращал на него внимания, но потом посмотрел, как он разувает Силоу, и подумал, что если этот нахал поднимется по ее ноге еще хоть на дюйм выше, то получит по своим наглым рукам.

– Хватит! – чуть не крикнул Билли, задыхаясь от переполнявших его чувств. – Я сам!

Он сел на корточки прямо перед Силоу, решительно оттеснив молодого человека, который поглядел на наглеца, сердито сверкая очками.

– Но позвольте! Это моя работа!

Билли как будто бы не расслышал: он был очень занят, снимая вторую сандалию с ноги жены. Продавец опять раскрыл, было, рот, но потом окинул взглядом фигуру Билли, оценил ширину его плеч и без слов пошел за туфлями.

Билли отставил снятую сандалию в сторону и поставил ступню Силоу себе на ладонь, слепа шевеля пальцами и щекоча ей подошву. Она отвела взгляд, его глаза жгли ее, и стала смотреть на его плечи, руки… Мощные мускулы не могла скрыть никакая рубашка. Обжигающая страсть – вот что потоком лилось из его глаз.

Билли Боб опустил голову, и шляпа скрыла от нее его лицо. И тут же она почувствовала на ноге его горячий поцелуй. Быстрое прикосновение, незаметная для сторонних наблюдателей ласка: им мешали широкая спина Билли и его могучие плечи. Она протянула руку и сорвала надоевшую шляпу, мешающую видеть любимое лицо.

– Хм… Вот это вам, наверное, подойдет, – раздался голос продавца.

Билли принялся ловко вдевать шнурки в туфли слегка подрагивавшими пальцами. А потом, надев туфлю, он провел ладонью по тыльной стороне ее ноги от ступни до колена. И с удовольствием медленно повторил движение, надев вторую туфлю.

– Послушайте! – вмешался настырный молодой продавец. – Дайте ей пройтись!

Билли с сожалением убрал руку и выпрямился.

Она тоже встала, с его шляпой в руках, настолько ослабевшая от его ласки, что колени у нее слегка подрагивали. «Нет, – подумала она, – пройтись я не смогу».

– Хорошие туфли. Замечательные.

– Мне тоже нравятся, – наконец подтвердил и Билли.

– Вы, наверное, молодожены? – поинтересовался продавец, принимая от Билли Боба деньги за покупку.

– А как вы догадались? – изумленно спросила Силоу. Продавец усмехнулся, гордый своей проницательностью.

– Колец у вас, конечно, нет, но для наблюдательного человека это не помеха. Это сразу бросается в глаза, – добавил он сухо.

Они закупили цыплят и разных гарниров в магазине под названием «Каджун Джоу». А затем деловито обсудили, куда им ехать со всем этим добром. Просто остановиться на обочине?

– Слишком жарко, – сказал он. – Может быть, в парк?

– Слишком людно, – возразила она.

Они поехали на маленькое озеро Энджел, туда, где проходит граница округа Брискин и округа Тобайас, где было тихо и безлюдно, потому что не было места ни на берегу, для палаточного городка, ни на поверхности воды, для водных лыж или виндсерфинга. Здесь обитали только рыболовы да влюбленные. Ни тем, ни другим компания была не нужна.

Сегодня пустынный участок скалистого берега, на котором раскачивались от ветра кедры и сосны, оккупировали Силоу и Билли. Он расстелил предусмотрительно взятый с собой синий брезент, на котором они и поужинали, глядя на звезды и поеживаясь от вечернего тумана.

Поев, он стал расстегивать пуговицы на рубашке. Она выронила недоеденную цыплячью ножку.

– Ты что делаешь?

Билли бросил рубашку на брезент. В темноте неясно вырисовывался его силуэт.

– А ты как думаешь?

– Я думаю… что ты раздеваешься.

У нее в горле как будто застряла кость. Можно было подумать, что она не выронила цыплячью ногу, а нечаянно проглотила ее.

– Вы, миссис Силоу Уокер, необыкновенно догадливы! – Он легко поцеловал ее в губы. – Ты пахнешь цыпленком!

Она услышала, как он расстегивает ремень, потом скидывает один за другим ботинки, а когда послышался шорох снимаемых брюк, она вскочила на ноги. Он стал всматриваться в темноту, стараясь рассмотреть, что она делает.

– Ты куда? – спокойно спросил он. – Разве ты не будешь со мной купаться?

– Что? Купаться? Такты собрался купаться? Билли выпрямился перед ней во весь рост. Силоу, конечно, не была уверена, но ей показалось, что…

– Билли, на тебе что-нибудь надето? Он тихонько рассмеялся.

– А ты подойди, проверь… Чего боишься? Она сглотнула слюну.

– А чего мне бояться? Прошлой ночью я успела тебя рассмотреть… со всех сторон.

– И как? Не испугалась? Мне очень интересно, ты хорошо смотрела? Как следует? Снова посмотреть не хочешь?

Он положил ей руки на плечи и решительно привлек к себе. Силоу попыталась упереться руками, но ее собственные руки, казалось, хотели совершенно другого и не слушались ее. Они помнили тепло его кожи и стремились вновь ощутить его. Ее дыхание на секунду прервалось, а пальцы сами нащупали его плечи и погладили их, продолжив свой путь по мускулистой груди. Ее тело как будто зажило своей жизнью, не подчиняясь воле и рассудку. Будто это не она прижалась щекой к его груди, обхватив руками его бедра.

– Билли Боб! Ты же голый!

Он обнял ее раньше, чем она успела отодвинуться.

– Ты можешь позвать на помощь, – шепнул он ей прямо в ухо и коснулся мочки языком. – Тут хорошее эхо. Клэнси Грин, наверное, сразу прибежит тебя спасать. Он здесь поблизости каждые выходные ловит рыбу. И не он один.

– Почему ты думаешь, что я хочу, чтобы меня спасали? – шепнула она и снова обняла его, подняв голову вверх, чтобы встретить его глаза, едва видимые в темноте. – Разве я не знала, что меня ожидает, когда уговорилась провести вечер с таким необузданным, как ты, человеком?

– Я стараюсь быть как все, Силоу, – серьезно сказал он. – Я, как и все, работаю в поте лица своего, чтобы заработать себе кусок хлеба. А если я был до сих пор необузданным, так это оттого, что у меня не было тебя.

– Билли! Наверное, никто другой не смог бы произнести такую речь, стоя рядом со мной голышом, – тут она хотела посмеяться, но вместо этого всхлипнула, – и заставить меня так расчувствоваться!

Он поднял ее левую руку к своим губам и перецеловал каждый пальчик, немного задержавшись на безымянном.

– Тот продавец с шаловливыми ручонками кое в чем был прав. Тебе нужно кольцо.

– Тебя тоже не мешает окольцевать. И выбрать кольцо пошире, чтоб издалека было видно, что ты уже в, ловушке.

– В следующий приезд и купим, хорошо? Из чистого золота, чтоб дожить до золотой свадьбы, – сказал он, лаская языком ее безымянный палец.

Она подставила ему всю ладонь.

– Силоу, – шепнул он. – Может, сначала искупаемся?

– Нет! Потом!

Глава 18

Его разбудило громкое пение птиц и прохладный ветерок, принесший с собой запах роз и настурций. Сквозь дремоту Билли сначала никак не мог сообразить, откуда у него в спальне столько солнечных зайчиков и почему солнце светит не с той стороны. Всегда вроде бы светило слева, а сейчас – справа. Но потом вспомнил, и тотчас нега разлилась по его телу. Он в комнате Силоу! Лежит в ее кровати. В ее объятиях. Это она греет ему бок, это ее волосы щекочут ему нос, это ее рука лежит у него на груди.

Билли повернулся, чтобы посмотреть на нее. Но она тоже повернулась во сне, в сторону от него, как будто специально спрятав лицо. Они лежали рядом, вместе, под одним одеялом, их ноги тесно переплетались.

При ясном свете он различил еще заметный след, который оставил на ее груди три дня тому назад. Всего три дня, а кажется, что прошла целая жизнь.

Билли Боб прикрыл глаза ладонью и приглушенно застонал. Они вчера чуть не поссорились!

– Я хочу спать с тобой. Если ты меня отвергнешь, мне будет очень обидно, – доказывал он, стоя в темноте на заднем крыльце и удивляясь, как это они могут спорить из-за пустяков, только что, вернувшись с озера, где познали, казалось, подлинное единение между мужчиной и женщиной. – Пусть это будет твоя комната, я не возражаю. Я не хочу, чтобы ты думала, что я не даю тебе проходу, поэтому пойдем лучше ко мне.

– Но я же никогда не говорила, что запрещаю тебе заходить ко мне, правда? – возразила Силоу и потянула его за собой.

В доме было темно, светила только одна лампа. Кто-то зажег ее в комнате Силоу. Она тускло светила сквозь листья, загораживавшие окно. И когда Силоу, ведя Билли за руку, открыла дверь, у нее вырвался вздох восхищения. Эллен навела идеальный порядок и убрала комнату цветами. Простыня и пододеяльник сверкали снежной белизной, около лампы на столе стояли две вазы. Одна была с дикими розами, а вторая – с букетом полевых цветов. Красные розы красиво смотрелись на фоне синего комода, а букет поскромнее распространял вокруг себя чудесный запах лугов.

Было видно, что даже старый Вилли внес свой вклад: прежний стул он заменил своим любимым креслом-качалкой, а на кресле покоилась подушка с дивана в гостиной.

– Билли! – со слезами на глазах прошептала она, оглядываясь на него.

Он тоже почувствовал благодарность к заботливым родным, но усмехнулся.

– Да-а! Такого старания я даже не припомню. Видишь? Они хотят показать, что любят тебя. Не суди их строго, если тебе что-то не понравилось, они делают все от чистого сердца.

– Разве это только для меня? По-моему, и для тебя тоже.

– Вполне возможно. Дед говорит, что спать раздельно – это недопустимая глупость с моей стороны. Но что я могу поделать, если ты этого хочешь?

– Нет, ты меня не понял, я совсем не этого хочу! Я хочу, чтобы у нас был свой уголок, понимаешь? Только твой и мой. Я не хочу никого обижать, но мне кажется, что мы никогда не сможем, вести себя так же, как, например, на озере, если за стенкой будет спать твоя мама.

Билли Боб с лукавой усмешкой взглянул на нее.

– Да уж, если ты будешь кричать также, как на озере, никакие стены не спасут.

– Неправда, я не кричала!

– Не кричала, потому что я не давал, – сказал он и большим пальцем провел по ее губам, расплывшимся в смущенной улыбке. – Да, совсем забыл. У меня ведь для тебя тоже кое-что есть. Не то чтобы свадебный подарок, а так… Чтобы здесь было попрохладнее, – загадочно сказал он. – Подожди, я – мигом.

Она подождала, а затем смотрела, как он устанавливает в окне большой синий вентилятор. Через минуту лопасти завертелись, разгоняя воздух, полный цветочных и лесных запахов, направляя струю холодного воздуха прямо на постель.

– Мне нравится ветер, – сказал Билли, стоя у окна.

– Спасибо, Билли, – она подошла к нему, обняла, положила голову ему на плечо. – Значит, ты тоже не терял надежды остаться здесь на ночь?

– У нас ведь медовый месяц. Конечно, по традиции мы должны были бы…

– И у тебя хватает совести жаловаться? После всего, что было на озере? Ты же валишься с ног, Билли! А ну-ка, марш в постель!

– Не понимаю, чего я так устал? – пожал плечами Билли, присаживаясь на одеяло. – В среду, конечно, я почти не спал. А какой дурак будет спать в свою первую брачную ночь? Да еще рядом с такой женщиной, как ты? – полусонно пробормотал он, падая головой на подушку.

Силоу проснулась в залитой солнечным светом комнате и полежала несколько минут, прислушиваясь к своим ощущениям.

Вот так же она лежала вчера вечером рядом с мгновенно провалившимся в сон Билли.

Поток воздуха, пущенный вчера новым вентилятором, помог ей лучше понять, насколько различны ее мир и мир Билли. Ей казалось, что лопасти вентилятора несли воздух из другой Вселенной, с совершенно другими запахами и звуками, незнакомыми и странными. Она чужая в этой Вселенной, неопытная и беззащитная. Слушая гул вентилятора, она вспоминала тот день, когда ей довелось увидеть, как Билли возился в их саду. Как умело и старательно он работал! Любовно и тщательно.

Силоу подняла его руку к лунному свету, лившемуся из окна. Какие у него твердые ладони, длинные пальцы. Вот рука, которая умеет зажечь в женщине огонь и потом долго поддерживать его.

Настоящий, земной, естественный мужчина – вот кто такой Билли! Он любит, дерется и плачет от всей души. А Сэм отгородился от земных страстей, променяв их на деньги. Его дом – с искусственным климатом и звуконепроницаемыми окнами – лишен жизни. Даже сад выглядит каким-то ненастоящим, чересчур ухоженным, как будто искусственным.

Она с детства была оторвана от природной среды. А сейчас дикая природа совсем близко – рукой подать! Поэтому ей было немного страшно спать с открытыми окнами, даже рядом с Билли. Страшно, ново, но очень интересно!

Словно услышав ее мысли, в темноте громко и резко закричал пересмешник. Силоу прислушалась к птице, размышляя о преимуществах и недостатках двух способов существования: образ жизни Сэма – более спокойный и надежный, но и тусклый, неинтересный. Билли живет ярче и насыщенней, ближе к природе. Хотя, пожалуй, крик пересмешника, например, она, предпочла бы слушать издалека.

– Не могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Слова Силоу испугали Эллен. Она вздрогнула и с испугом уставилась на, казалось, выросшую как из-под земли высокую девушку. Через секунду мать Билли пришла в себя, но смущение ее до конца не исчезло.

– Помочь? Да… Не знаю… Я хочу приготовить завтрак, – неуверенно сказала она, поглядев на помидоры, которые только что начала резать. По кухне разносился запах свежесваренного кофе.

– Я, правда, плохо готовлю, – призналась Силоу, подходя к столу. – Лора познакомила меня с несколькими рецептами, но большой практики у меня нет. Она сказала… – слишком поздно Силоу осознала, что нельзя вслух произнести то, что говорила ей Лора: «У тебя всегда будет прислуга, девочка, зачем тебе тратить время на ерунду?»

– … что дочери Сэма Пеннингтона никогда не придется готовить? – сама догадалась Эллен.

Силоу смутилась.

– Да, что-то вроде этого. Но она ошиблась, правда? – Эллен не ответила, возвратившись к прерванному занятию. – Да! Спасибо за комнату. Там так красиво. Мне было очень приятно.

Эллен молча подошла к мойке. Потом повязала фартук и сказала:

– Пожалуйста, и ты тоже постарайся, чтобы моему Вилю было хорошо.

Силоу оперлась о стул.

– Я очень постараюсь, мисс Уокер. Но не все от меня зависит, – она улыбнулась. – Билли иногда бывает таким…

– Да, у него есть больные места, – перебила Эллен. – Если вы знаете историю его жизни, то вы знаете, что я имею в виду. А вы вроде бы должны знать. Вы знакомы с семьей Сьюэллов, – она говорила с трудом и избегала встречаться с Силоу взглядом.

– Я знаю, что Билли – сын судьи Сьюэлла, но вы не были за ним замужем, – ответила Силоу, не зная, что еще сказать.

– И вы, тем не менее, предпочли его Майклу?

Эллен показала, что ей тоже кое-что известно про Силоу.

– Я полюбила Билли, когда мне было восемнадцать. Но мой отец был против нашей любви.

– И так и остался против?

– Да. Я обручилась с Майклом, потому что думала, что никогда не смогу быть с Билли. Но вскоре я убедилась, что для меня никто не сможет его заменить.

– А если и с ним ничего не выйдет?

– Тогда мне никто не нужен. Я люблю только его.

Ее ответ понравился Эллен, которая одобрительно посмотрела на невестку, прежде чем снова склониться над мойкой.

– Билли тоже любит только тебя, – произнесла она, чуть улыбнувшись. – Это с ним впервые. Даже Блэйк не смогла его так зацепить.

Силоу слегка поморщилась, и Эллен смутилась. – Я, наверное, не то что-то сказала. Э-э-э, я лучше займусь завтраком. Вы поможете мне?

– Конечно. Только покажите, что надо делать. У нас много общего, миссис Уокер. Мы с вами обе любим Билли. Мне очень хотелось бы подружиться с вами.

– Мне тоже. Зовите меня Эллен. Мне так будет приятней.

– А вы называйте меня на «ты», – улыбнулась Силоу свекрови.

Она провела с мужем весь день. Утром они отправились в конюшню, где ее внимание сразу привлек гнедой конь.

– Это тот самый жеребенок, поранившийся о колючую проволоку, о котором ты рассказывал тем летом?

Билли улыбнулся коню и погладил его по носу.

– Тот самый, тот самый! Красавцем стал!

Даже – на непросвещенный взгляд Силоу конь был хоть куда.

– Жаль, что такой конь киснет без дела, – с сожалением сказал Билли, глядя вслед Чейзу, скачущему к двери навстречу долгожданной свободе. – Он создан для родео.

Из конюшни они направились в душную и жаркую теплицу.

Джимми, помощник Билли, не сводил глаз с Силоу, и Билли отправил его работать в сад.

– Парень просто помешан на девушках, – объяснил Билли. – И мне бы очень не хотелось увольнять его только за то, что он пялится на тебя. Он хороший работник.

Она несогласно покачала головой, убирая с лица пряди выбившихся из прически волос. На щеке красовалась полоска грязи.

– Парень просто сильно удивлен. Не каждый же день великий Билли Боб Уокер женится.

– Ты хочешь сказать, не каждый день сюда спускается с облаков сказочная принцесса?

– Какая я принцесса…

– Ну не скажи. Единственная и ненаглядная дочь Сэма Пеннингтона! Его бы, наверное, удар хватанул, если б он тебя сейчас увидел, правда?

Билли оглядел Силоу, одетую в его большую футболку и широкие черные шорты, которые она вчера купила во время их похода по магазинам.

– Нет, он железный человек, – ответила Силоу и сменила тему: – Слушай, а почему мама называет тебя Виль?

Он вырыл рукой в мягкой земле длинную ямку, осторожно поставил в нее принесенные им бегонии и стал медленно закапывать их.

– Мне было шесть, – начал он, не прерывая работы, – Джошуа Дэвидсон – один парень из третьего класса – назвал меня «ублюдком». Я не знал, что это значит, но понял, что это очень обидно. Я вернулся домой – в первый свой школьный день – весь в слезах. Мама объяснила мне, что имел в виду Джошуа. Я не очень понял. Больше всего меня потрясло то, что мама заплакала. И тогда на следующий день я ударил его в лицо и разбил ему нос. Господи, как меня потом высекли! Директор чуть с меня шкуру не спустил, – Билли, захваченный воспоминаниями, даже на секунду прервал работу. – Так я приобрел скандальную репутацию. Я ведь никому не сказал, за что так жестоко обошелся с Джошуа, но с тех пор он держал язык за зубами, по крайней мере, при мне. Когда мама узнала, что я натворил, и сказала, что понимает меня, но что я все равно не смогу избить всех, что настоящий мужчина должен уметь держать себя в руках. Еще она сказала, что хочет, чтобы я вырос настоящим мужчиной, и в память об этом дне будет называть меня взрослым именем. С тех пор и зовет.