Она мне не сестра

– Как ты мог?! – возмущаюсь я.

– Лола, ты о чем? И что здесь делаешь? У нас сейчас биология…

– Я могу сказать тебе то же самое.

– Чего ты злишься? Я просто прогуливал алгебру.

– С каких это пор ты начал прогуливать? Да еще и с Борисовой?

– Я не виноват, что у «бэшек» окно.

– И ты за все утро не мог написать мне в такой день?

– В какой такой день? – искренне не врубается Кирилл, и я понимаю, что он просто забыл про День святого Валентина. Или посчитал его неважным.

Я не в силах сдерживать раздражение. В последнее время мы стали много ссориться, и это чувство посещает меня все чаще. Смотрю в холодные голубые глаза Кирилла, но Меньшов выдерживает мой злой взгляд. Кирилл поджимает губы. Так он делает всякий раз, когда мы начинаем ругаться.

Я молча лезу в рюкзак и достаю запакованный подарок для Кирилла.

– С праздником! – бурчу я, силой пихнув в руки парня коробку в розовой бумаге. В ней: разные памятные мелочи с наших первых свиданий, набор сладостей и любимый парфюм Кирилла, который по моей просьбе Влад заранее достал в дьюти-фри.

Наконец до Кирилла доходит.

– Так вот почему ты злишься? Из-за дурацкого праздника?

– Это любимый и важный для меня праздник. И ты об этом знаешь!

– Лола, как же ты достала драматизировать по любому поводу, – раздраженно морщится Кирилл, и это становится последней каплей. Он даже не признает свою вину! – Ну, забыл и забыл…

– Это ты меня достал своей холодностью и безразличием. Вали к своей Борисовой!

– С радостью. Забью ей трехочковый.

В сердцах демонстрирую Кириллу средний палец и направляюсь в сторону гардероба. Сегодня я больше не намерена пересекаться с ним в школе. Как же Кирилл раздражает своим лицемерием! В школе его считают самым примерным, приветливым, идеальным…

На выходе меня останавливает дежурная девятиклассница и протягивает несколько анонимных валентинок:

– Спивак, это для тебя оставили!

Кто-то не испугался Меньшова? Тут же испытываю секундную радость. Ничего-ничего, я долго одна не останусь. Пусть Кирилл себе не воображает.

На улице выключаю телефон. Позже мой парень наверняка захочет позвонить, чтобы извиниться. Но пока общаться с ним я не намерена. Пусть знает, что в этот раз я обижена серьезно.

Чтобы снять стресс, принимаю решение заняться любимым делом – шопингом и вместо уроков отправляюсь в ближайший ТЦ. Но и поход по магазинам не отвлекает от грустных мыслей. Я так долго ждала этот день, и вот… Он безжалостно испорчен.

Новая юбка, канцелярия, пара книг, блеск для губ, одинокий поход в кофейню… Отец, дабы искупить вину за свою вечную занятость, никогда не ущемляет меня в карманных расходах. Я потратила практически все деньги, оставленные на месяц, но удовольствия не получила.

До нашего поселка добираюсь на такси. Весь путь по радио передают приветы и признаются в любви. Уже давно спустились сумерки, и трасса вспыхивает огнями.

Дом встречает меня гробовой тишиной. Коробок в коридоре уже нет: за день Влад успел погрузить их и перевезти в свою квартиру. К обиде примешивается острая тоска и одиночество. Не переодевшись, весь вечер валяюсь в кровати: смотрю мелодраму, жую шоколад Хованского и совсем немного плачу. Засыпаю с мыслью, что это самый ужасный День святого Валентина в моей жизни. И, кажется, его нельзя испортить еще больше… Однако через пару часов просыпаюсь оттого, что кто-то гладит меня по волосам.

– Папа? – удивляюсь я, распахнув глаза. Отец сидит на краю кровати и внимательно смотрит на меня.

– Лолик, что у тебя с телефоном?

Я обескураженно перевожу взгляд на черное окно, пытаясь понять, который сейчас час. Кажется, уже очень поздно. За окном бесится метель.

– Поужинаем вместе? – внезапно предлагает отец. Мы редко едим за одним столом. Пожалуй, только когда к нам приезжает Влад.

Какая муха его укусила?

– А есть нечего, – откашлявшись, отвечаю я. – Влад уехал к себе.

– Я знаю, – мягко улыбается отец. Я в очередной раз отмечаю их с братом одинаковые улыбки. Они вообще очень похожи: оба высокие, темно-русые и сероглазые, с зачесанными волосами. Только Влад намного чаще улыбается. Папа очень сдержанный, и сейчас мне непривычно видеть его таким потерянно-счастливым. – Я был сегодня в ресторане, взял кое-что навынос. Переодевайся и спускайся в столовую. Нам есть что отметить.

Последняя фраза меня настораживает, потому что мне совершенно точно отмечать сегодня нечего.

– Папочка, пожалуйста, скажи сейчас: в чем дело? – молю я. – Ты ведь знаешь, я такая любопытная… Не доживу до ужина!

Отец с полминуты смотрит на меня, не зная, как начать разговор. И, кажется, я догадываюсь, в чем дело. Рано или поздно это должно было случиться. Мне казалось, что я к этому готова. И все-таки, когда отец вновь начинает говорить, мое сердце мчится галопом:

– Лола, мы с Лерой… Понимаешь… Мы решили, что нам пора начать новый этап в отношениях.

Дыхание перехватывает. И сердце больше не бежит. Оно, споткнувшись, на мгновение замирает. Кажется, с этого дня моя жизнь больше никогда не будет прежней.

Глава 2

POV Алиса

Утро такое же хмурое, как и мое отражение в стеклянных дверцах подвесных кухонных шкафчиков. Несмотря на то что вчера я легла спать позже обычного, а сам сон был рваным и беспокойным, проснулась все равно в половине шестого утра. Мой внутренний будильник нельзя выключить, но это даже хорошо. Нет ничего более умиротворяющего, чем тихий сонный город за окном и медленно светлеющее морозное небо. Поднимаю горячий чайник с плиты и заливаю кипятком пакетик ароматизированного черного чая. Пар поднимается к лицу, правда, ощущение зябкости не отступает, как и волнение, оставленное поздним разговором с мамой.

Она выходит замуж. Замуж! Я, конечно, понимала, что подобный вариант развития событий очень даже возможен, но отчего-то все равно оказалась не готова. Мама познакомилась со своим будущим избранником больше года назад в новогоднюю ночь. Подруга пригласила ее на торжество в загородный дом, где было несколько семейных пар и их друзья, среди которых оказался и Виталий Спивак. Первые пару месяцев мама скрывала от меня свой роман, но, как только все приобрело более серьезный оборот, рассказала, а в конце лета познакомила нас. Виталий сначала показался мне чересчур чопорным, но стоило увидеть своими глазами, как он смотрел на маму, как говорил с ней и невзначай ухаживал, пока мы сидели в ресторане, мое сердце растаяло. Я никогда не видела ее такой счастливой и воздушной, такой очаровательной и расслабленной. Сколько себя помню, она была для меня примером женской силы, стойкости, мудрости и серьезности, а тут… Хихикает, краснеет, напевает странные мелодии по вечерам после душа.

Мой отец бросил маму на первых месяцах беременности и больше в наших жизнях не появлялся. Она растит меня одна и много работает, действительно много – учителем физкультуры в школе и тренером по волейболу в спортивном центре. Единственным мужчиной, на которого мы могли положиться до недавнего времени, был мамин старший брат – дядя Витя. Но у него есть и своя семья, требующая заботы и внимания, а еще работа, вынуждающая надолго уезжать из города. И вот появился Виталий. Как мне кажется, он делает маму по-настоящему счастливой и, похоже, может дать ей ту безопасность, которой долгие годы так не хватало, но… Где здесь место для меня? Есть ли оно вообще? Мы неплохо поладили с Виталием, но одно дело встретиться с ним пару раз и вежливо поболтать, и совсем другое…

– Уже проснулась, пташка? – за спиной раздается ласковый голос мамы, и я невольно вздрагиваю. – Доброе утро.

– Угу. Доброе, – киваю, не оборачиваясь, и тянусь за второй чашкой. – Сделать тебе кофе?

– Да. Спасибо.

Уже привычно хлопочем на кухне, накрывая стол для раннего завтрака. Садимся, каждая на свое место, и мама как-то уж слишком обеспокоенно пытается поймать мой взгляд. Ее темные волнистые волосы немного растрепаны, а уголки пухлых губ опущены.

– Милая, ты расстроена? Из-за новости? – Виноватый тон матери царапает мое сердце.

Я люблю маму. Очень. И желаю ей только самого лучшего. Когда я появилась у нее, она была двадцатилетней девушкой, а следующие восемнадцать лет своей жизни отдала мне. Я не настолько мала и глупа, чтобы пренебрегать ее личными мечтами и желаниями. И все-таки наши жизни связаны. Изменения в одной из них касаются и другой.

– Конечно нет, – выдавливаю одну из своих лучших одобрительных улыбок, которую натренировала на Полине, ведь ее вкус в парнях, скажем так, всегда был довольно специфическим. – Я просто… просто немного удивлена, вот и все. Особенно новостью о переезде.

Брови мамы коротко взлетают, и она обхватывает чашку с кофе, поднимая ее. Блеск камня на безымянном пальце ослепляет, но я солгу, если скажу, что вид кольца не вызывает у меня благоговейный трепет. Оно очень красивое. И определенно дорогое.

– Я знаю, что это неожиданно. Мы с Виталиком долго обсуждали эту тему и пришли к выводу, что так будет лучше для… для всех. Вы с Лолой очень важны для нас обоих, и если мы собираемся стать… м-м-м…

На этом моменте у меня начинает першить в горле и ныть в груди. Мама нервно замолкает, а я делаю пару внушительных глотков чая, пытаясь представить, как на эту новость отреагировала Лола. Мы не знакомы лично, и даже после того, как наши родители официально начали встречаться, обе продолжали делать вид, что ничего не изменилось. Интересно, как нам удастся и дальше игнорировать друг друга, живя в одном доме? У меня нет неприязни к Лоле, но мы совершенно из разных миров.

– Может, я лучше поживу пока у дяди Вити? Уверена, тетя Катя не откажет, а Гриша так вообще только обрадуется.

– Нет. Если ты против, то мы не станем переезжать, – уверенно отвечает мама, но осколочная печаль в ее глазах заставляет меня чувствовать себя предательницей.

– Мам, – тяжело вздыхаю я, опустив нос, – я рада за тебя. Честно. Свадьба – это здорово. Но я… я просто… Осталось не так много времени до окончания школы…

– В этом и суть, родная. Я понимаю, что это может быть непросто. Поверь мне, мы сами волнуемся. Но если мы хотим когда-нибудь стать настоящей семьей, то было бы здорово попытаться поладить друг с другом. Верно? Ты ведь собираешься поступать в Казанский университет, Лола планирует учиться в Москве. Вы скоро уедете, и мы с Виталиком хотели бы, чтобы, возвращаясь на каникулы, праздники или выходные, вы обе чувствовали себя как дома.

Семья. Дом. Такие понятные каждому слова, но кто-то чувствует в них тепло родных рук, а кто-то ежится от холода. Моих бабушки и дедушки не стало, когда маме было семнадцать, а дяде Вите немного за двадцать. Мама никогда не говорила об этом открыто, но чем старше я становилась, тем чаще сама начала замечать – ей одиноко. Та жизненная ситуация, что сложилась у нее, вряд ли была пределом мечтаний.

– А как… как Лола отреагировала на новость? – осторожно спрашиваю я.

– Пока не знаю. Виталик должен был поговорить с ней вчера вечером.

– Ясно.

– Доченька… – Мама берет меня за руку, и я поднимаю голову, встречая взгляд любящих глаз самого теплого оттенка, точно карамель в ласковых лучах майского солнца. – Я ни за что на свете никому не позволю причинить тебе боль. Ты – самое важное и ценное для меня. Нас с тобой всегда было лишь двое, и мы отлично справлялись, но… Может, не так уж плохо будет это изменить? Виталик прекрасный человек, и я верю ему. А еще верю в то, что вы с Лолой сможете ну-у-у… Подружиться? Мы встречались с ней всего несколько раз, но похоже, она хорошая девочка. И если мы все дадим друг другу шанс, то…

– Хорошо, – поспешно перебиваю, потому что ее речь слишком трогательная, а я не планировала рыдать с самого утра. – Давайте попробуем. Я не против переезда.

– Правда?! – Мама сияет радостной улыбкой, и я понимаю – любые перемены стоят того, чтобы видеть ее такой. И если Лола хотя бы вполовину так же сильно любит своего отца, как я люблю маму, то мы с ней сможем договориться. Ради них.

– Правда-правда, – весело хихикаю я, коротко стискивая ее ладонь. – А теперь отпусти, я хочу бутерброд.

Обычно по выходным я не отлипаю от компьютера, но сегодня мне не помогают отвлечься ни любимые игры, ни друзья. Напряжение грузом лежит на плечах, а мысли крутятся возле возможной стычки с Лолой. Что, если она устроит скандал? Или будет мстить? А вдруг она начнет распускать слухи о том, что моя мать хочет выйти за ее отца только ради денег? Виталий Спивак не последний человек в нашем городе, успешный бизнесмен, владелец таксопарка, а его старший брат в прошлом известная модель. Лола выросла совсем в других условиях, нежели я, а как известно, не многие в этом мире любят делиться.

– Ли́са! Ты чего застыла?! Лут собирай! Я кому оставил?! – звучит в наушниках недовольный голос Льва.

– Прости-прости, – бормочу я, опустошая сундуки.

– Что с тобой сегодня?

– Да так… Ничего.

– Уверена?

– Да. Мне просто… Мне нужно идти. Я вечером загляну. Ладно?

– Хорошо, – напряженно отвечает он. – Ты точно в порядке?

– В полном, – стараюсь добавить побольше бодрости в голос. – До вечера!

Выхожу из игры и стягиваю наушники с головы, откидываясь на спинку кресла. Шторы в комнате распахнуты, за окном виднеется чистое голубое небо. Не хочется признавать, но мне действительно страшно. Бросаю взгляд на электронные часы, сердце коротко сжимается. Есть у меня один человек, с которым я могу поделиться если не всеми переживаниями, то большей частью из них точно. Он всегда понимает меня с полуслова, и у него как раз заканчивается тренировка через полчаса.

Собравшись на скорую руку, покидаю квартиру и направляюсь прямиком к спортивному центру. С губ срываются полупрозрачные облачка пара, ботинки утопают в мокром снеге, но уже через двадцать минут я добираюсь до внушительного здания, к главному входу которого ведут широкие ступени. С одной стороны тянется замерзший парк, а с другой – находится стадион, где спортсмены тренируются в теплые деньки, а еще проводят игры и соревнования. Взбегаю к парадному входу и рывком открываю дверь, желая поскорее окунуться в приятное тепло.

– Привет, сказочная девочка! – здоровается со мной охранник дядя Миша, сидящий за столом пропускного пункта. – Ты к маме?

– Здравствуйте! Нет, к брату.

– А-а-а… – с пониманием тянет он, – тхэквондисты должны скоро закончить. Присядь пока.

– Спасибо. – Вежливо улыбнувшись, занимаю одну из скамеек у стены и принимаюсь ждать.

Отовсюду доносятся приглушенные голоса, хлопки и стук мячей. В этом центре не одно и не два спортивных направления, можно найти занятие на любой вкус, но я далека от всего этого. Выносливость хромает, глазомер тоже, и я не раз слышала, что у меня не просто обе руки левые, но и вообще все конечности иногда живут своей жизнью. Зато с реакцией проблем нет, компьютерные мобы и боссы мрут от моей электронной руки только так. У каждого свои таланты.

– Алиса!

Поворачиваю голову на оклик и слабо улыбаюсь, глядя на двоюродного брата, стоящего в компании еще нескольких парней, что натягивают теплые куртки. Гриша что-то коротко бросает им и шагает ко мне. Его лицо немного красное, темно-русые волнистые волосы растрепаны, как доказательство того, что он усердно тренировался, но в зелено-карих глазах ни капли усталости. Поднимаюсь и тут же попадаю в крепкие объятия: брат обхватывает меня руками и опускает подбородок на макушку, легонько покачиваясь.

– Привет, мелкая. Какими судьбами?

– Приве-е-ет, крепыш, – расслабленно отзываюсь я. – У тебя сейчас есть планы?

– А что такое?

– Нужно поговорить.

– Эм-м-м… – настороженно тянет Гриша, отступая, а затем оглядывается, обращаясь к друзьям: – Парни, идите без меня! Я, если что, позже подскочу!

– А че ты, Гриш? – смеется Дима Звонов, поигрывая бровями. – Бери сестренку с собой. Мы не против.

– Губу закатай! – рычит Гриша и ведет меня к выходу.

Тихонько хихикаю, опустив голову. Гриша напрягает пальцы на моем плече.

– А ты чего рыгочешь? Только попробуй запасть на этого полудурка, я…

– Да я и не собиралась. Забыл, что я присутствовала при его фееричном надувании мыльных пузырей носом?

– А-а-а, точно, – усмехается брат. – У тебя есть оберег.

– Еще какой!

Выходим на улицу, неторопливо спускаемся по ступеням и размеренно шагаем в сторону парка.

– Ты голодная? – участливо спрашивает Гриша.

– Не особо.

– Может, хочешь чай или кофе?

– Нет. Давай просто пройдемся.

– Ладно. Ну что там у тебя? Что случилось?

– Страшное… – хрипло выдыхаю я.

Пока мы прогуливаемся, рассказываю брату о последних новостях и своих опасениях. Он, как и всегда, внимательно слушает, стараясь не перебивать без нужды, а после ненадолго задумывается. Над головой трещат голые ветви деревьев, потревоженные ветром, вдалеке слышится рев автомобильных двигателей.

– Слушай, – наконец заговаривает Гриша, – может, все не так уж и плохо? Будешь жить в классном доме за городом, на халяву ездить на такси. По словам тети Леры, этот Виталий – классный мужик. Я слышал, как она болтала с моей мамой о нем. Восторгов было. Ну а дочка его… Вдруг она не так плоха, как ты думаешь?

– Похоже, скоро я точно это узнаю, – отвечаю обреченно.

– Да ладно, Алиса! Если она вздумает обижать тебя, я с ней разберусь.

– Да? И как же? Покажешь ей свой коронный захват?

– Еще чего! Я девочек не трогаю. Ну, без их согласия. А ее просто очарую и заставлю полюбить и тебя.

– Ага, конечно! – пихаю его в бок. – Казанова ты недоделанный! У нее вообще-то есть парень! Очень красивый парень! На тебя она даже не посмотрит!

– Эй! Я тоже красивый!

– Кто тебе это сказал? Мама?

– Ах ты страшилка мелкая… – Гриша отскакивает к ближайшей лавочке и сгребает с досок снег. – А ну возьми свои слова назад!

– Ни за что! – кричу я, первой бросая в него снежок.

POV Лола

На экране высокий и чересчур худой парень проникновенным голосом зачитывает детский стишок:

Вечер. Сколько огоньков!Окна светятся домов,вдоль по улице, смотри,загорелись фонари.А на небе точно мостиз больших и малых звезд[1].

Паренек кажется мне забавным – слишком уж экспрессивно он рассказывает про огоньки, поэтому я впервые со вчерашнего утра издаю короткий смешок. Но Владу снова что-то не нравится, и он, поставив запись на паузу, демонстративно морщится.

– Что опять не так? – возмущаюсь я. – Это уже восемнадцатый… Скоро все кандидаты закончатся.

– Тебе он понравился? – поворачивается ко мне Влад и устало трет переносицу.

– По-моему, он милашка. И точно справится с ролью владельца кота. Ему ж не в «Титанике» сниматься, а в рекламе корма.

Влад сидит за ноутом и пялится в экран. А со стен на него с хитрым прищуром смотрят еще несколько десятков Владов. От расклеенных постеров в комнате со старых рекламных кампаний с участием дядюшки рябит в глазах. Особенно Влад любит съемку одного известного парфюма – постеры огромного формата висят сразу в двух местах. Попав в эту квартиру, несложно догадаться, чем занимался ее хозяин в молодости. Здесь все кричит о причастности к миру моды. Даже есть странный манекен, который Влад утащил из ателье именитого дизайнера. Но мое любимое место в этом пространстве – плетеный подвесной гамак, на котором я и расположилась, чтобы помочь дяде найти подходящего для съемок начинающего актера. Утром мне показалось, что это занятие – единственное, способное меня отвлечь от тревожных мыслей.

– Я попросил прислать мне привлекательного юношу, но этот выглядит уставшим и нездоровым. Ему бы выспаться. Вроде молодой, а будто только что из ямы вылез.

– Как же сложно тебе угодить! Парню просто нужно насыпать в кошачью миску корм.

Но Влад закрывает вкладку с видеороликом и включает следующий:

– А это что за визитка? Камуфляжные штаны в городе? Зачем? Чтобы мы не увидели его конечности?..

Я отвожу взгляд от экрана и рассматриваю свои задранные в гамаке ноги в горчичных вязаных носках. Я так долго качаюсь в гамаке, что, кажется, теперь начинает подташнивать. Хотя мутное состояние преследует меня с самого утра. Вместо сна я проворочалась всю ночь. Может, из-за того, что до этого продрыхла целый вечер. А может, из-за новости, которой огорошил меня отец перед ужином. И после которой, кстати, кусок в горло так и не полез. Проснулась я разбитой и уставшей. Влад снова что-то говорит, но я его не слышу.

– Лола, ау? Ты где витаешь?

– Ну а ты как думаешь?

Влад тут же принимает виноватый вид. Я сразу же замечаю это и хмурюсь:

– Поверить не могу, что ты обо всем знал и не предупредил меня. Колечко на помолвку ты помогал выбирать? Папа ведь ничего не смыслит в украшениях!

– Снова начинаешь?

– Предатель! – шиплю я, с силой отталкиваясь от стены рукой. Выходит так резко, что едва не валюсь с гамака. Влад качает головой и снова возвращается к чужой «видеовизитке». Однако просматривает ее без звука и явно без интереса. Его мысли сейчас заняты другим.

– Вы хоть утром еще поговорили? – спрашивает Влад.

– Поговорили? Он даже в выходной умотал с утра пораньше в офис. Спрашиваешь так, будто мы настоящая семья и завтракаем вместе. Усю-сю, пусю-сю…

– Лола, прекрати кривляться! Твой папа любит тебя больше всего на свете, ты ведь знаешь. О таких важных переменах в жизни сложно говорить. И он все-таки готовил тебя к этому. Сколько раз вы ужинали с Валерией?

– Это не то! – морщусь я. – Против ужинов ничего не имею. Это одно дело. Но другое – она переедет к нам! Вместе со своей дочерью.

– Отнесись к этому как к приключению.

– Тусоваться под одной крышей с чужими людьми…

– Это пока чужими. Дайте друг другу шанс? И ты ведь сама вечно жалуешься на одиночество.

Это правда. Но все-таки Влад меня не понимает.

– Ты издеваешься? Алло! – Я повышаю голос: – В наш с отцом дом переедет посторонняя женщина со своей дочерью-подростком!

– Вам даже одну комнату не придется делить, жилплощадь позволяет, – «утешает» меня Влад. – И это очень хорошо. Увидела бы твою комнату дочь Леры – в обморок бы упала, бедный ребенок. Там же Мамай прошел.

– Порядок в комнате – последнее, что меня волнует.

– Впрочем, как всегда.

Я замолкаю и демонстративно разглядываю потолок. Влад понимает, что перегнул палку. Обычно он всегда находит нужные слова для поддержки, но ситуация настолько нетипичная для всех нас, что и дядя не знает, как настроить меня на позитивный лад. Иногда я действительно могу навести драму на ровном месте, но сейчас все по-иному. Я не любитель глобальных перемен в своей размеренной и, как мне всегда казалось, вполне понятной жизни.

– Ну а… дочь Леры. Как она тебе? Виталик говорил, что девочка – компьютерный гений.

– Алиса? – Я пожимаю плечами: – Не знаю. Мы толком и не общались ни разу. Кажется адекватной девчонкой. По крайней мере, в скандалах и сплетнях не замечена. Только серьезная какая-то все время.

– Может, это ее защитная маска? – осторожно предполагает Влад. – В любом случае я уверен, что ты сможешь найти с Алисой общий язык и даже подружиться. Ты со всеми отлично ладишь.

В школе я действительно к каждому однокласснику всегда могу найти подход. За все годы у меня ни разу не возникло ни с кем конфликтов, не считая ссор с Кириллом, но это совсем другая история. Но была ли я когда-нибудь с кем-то близка? Чаще я предпочитаю держаться на расстоянии, а единственная близкая подруга – это Марго, с которой мы познакомились вне школьных стен.

Но Алиса – совсем другое дело. Конечно, я присматривалась к ней в школе, как только узнала, что наши родители начали встречаться, но заговорить на эту тему ни разу не решилась. А вот теперь этого точно не миновать. Только подумав о нашем разговоре, я чувствую, как нарастает тревога. Замечает ли мое состояние Влад? Судя по его обеспокоенному виду – очень даже. Всеми силами стараюсь взять себя в руки. Хорошо, что в ближайшие пару часов я смогу отвлечься от мыслей о папиной женитьбе. Вспомнив о предстоящей тренировке, выбираюсь из гамака.

– Ну, все. Мне пора. Марго уже ждет! – нарочито бодрым голосом сообщаю я. Влад вздыхает и снова включает в беззвучном режиме актерскую визитку парня в камуфляжных штанах.

– Поверить не могу, что ты до сих пор не бросила тренировки.

– С чего бы я их бросила? – удивляюсь я, хотя понимаю, что Влад имеет в виду. За несколько лет я перепробовала всевозможные кружки и секции. Дольше всего удалось продержаться в художке, но теперь у меня появилось новое увлечение, которым я действительно загорелась. Хотя Влад и папа скептически относятся к моему новому интересу.

– Тхэквондо – сомнительное занятие для девочек.

– Говоришь, как тупые парни из спортивного центра, в который мы записались, – одергиваю я Влада.

– Ты можешь покалечиться! Вот разобьют тебе твой миленький крошечный нос…