скачать книгу бесплатно
– Я не совсем поняла, – робко начала она, – ты уже замужем, что ли?
– Нет!
Это прозвучало так, будто Ангелина оттолкнула ее. И подступиться с расспросами снова теперь казалось немыслимым.
Чуть отвернувшись, Наташа принялась разглядывать зрительный зал, который сейчас был занят скучающими артистами, небольшую сцену, пустую без декораций и действия. Обычно она была освещена, а зрителей скрывал полумрак, но сейчас Сима везде включила свет, и очарование таинственности сразу исчезло, возникло ощущение будничности, даже скуки, с которой для Наташи никогда не был связан театр.
«Для Симы это – просто работа? Все равно что овощами торговать? Или она еще улавливает присутствие чуда, которое я тут ощутила в первый раз? Тогда Ангелина играла так, будто ей предстояло умереть после репетиции и ей непременно нужно было, чтоб ее запомнили такой… Вот это и называется – обыкновенное чудо. А сейчас сидит рядом как ни в чем не бывало и ногти грызет. Как самая обычная девчонка…» – Наташе захотелось силой опустить ее руку, прокричать ей в лицо, что она не может вести себя как простая смертная, не имеет права! Она должна нести свой талант бережно, точно драгоценный нектар, себя подавать как сокровище, к которому даже приблизиться страшно… Неужели Ангелина сама не понимает этого? Те люди, что с ней рядом, не понимают…
– Я не замужем, – неожиданно заговорила Ангелина о том же. – Но я живу с одним типом… Об этом ты, наверное, и слышала. Болтают, да? Я так и знала… Сбежала к нему из дома, думала – на свободу! А оказалось… Ну, в общем, как всегда.
– Ты его не любишь? – еле слышно прошептала Наташа.
– Ненавижу.
Вот в это поверилось сразу, потому что в нежном Ангелинином лице внезапно проступила та холодная жесткость, что сейчас, пожалуй, позволила бы ей сыграть в «Снежной королеве» другую роль. И у Наташи от жалости зашлось сердце: это же как надо было потрудиться, чтобы так ожесточить Герду…
Она проговорила умоляюще:
– А уйти от него ты не можешь?
– Куда? К своим вернуться? Чтобы меня бабка поедом ела? Да она такую грешницу и на порог не пустит…
– А хочешь, – Наташа даже подскочила, осененная спасительной идеей, – хочешь у нас пожить? У нас есть свободная комната! Дом, знаешь, какой здоровый!
Не выказав ни малейшей радости, Ангелина кивнула:
– Видела. И как это твой папа-врач ухитрился купить такой?
– Нам его бабушка в наследство оставила. Но лучше бы она не умирала. Родители не сразу переехать решились, все-таки Москву бросать… Все спорили, пока моя младшая сестренка не родилась. Тогда уже у нас совсем не протолкнуться стало.
– А у бабушки откуда взялся этот дом? – Вот теперь Ангелина будто проснулась. – Дедушка каким-нибудь партийным начальником был?
– Был, – отозвалась Наташа с вызовом. – Так ты будешь жить с нами?
И снова отчуждение:
– С какой стати? Думаешь, твои родители будут счастливы заполучить приживалку?
– Почему – приживалку?!
– Все, хватит об этом. И не заговаривай даже. Я свои проблемы сама разгребу. Хватит на кого-то надеяться… Все, молчи! – заметив, что Наташа пытается что-то возразить, прервала она. – Вон Потапов приехал. Сейчас начнет нам мозги вкручивать.
Обернувшись к двери, Наташа увидела, как Сима трясет руку кому-то, больше похожему на артиста, чем на драматурга.
– Ты уверена, что это и есть Потапов? Стильный такой… Симпатичный, да? И не такой старый, как я думала. Вообще – молодой!
– Значит, это не он был тем отцом, – пробормотала Ангелина. – По возрасту не подходит… А я уж думала, он пытается от чувства вины избавиться.
– Ты думала, это он о себе написал? – удивилась Наташа. – Да разве в таком кто признается? Хоть и в пьесе…
– Да сколько угодно! Серийные убийцы и то воспоминания пишут. Бестселлерами становятся, между прочим.
Присмотревшись, Наташа убежденно сказала:
– Он не похож на насильника.
– Они все не похожи…
– А как его, кстати, зовут? Сима все: Потапов да Потапов. Смешная фамилия, правда? Не подходит для писателя.
– Не знаю, как его зовут, – буркнула Ангелина, снова занявшись своим пояском. – Надеюсь, теперь мы начнем репетицию?
Подтащив Потапова за руку, Сима радостно провозгласила:
– Долгожданное свершилось! К нам приехал автор пьесы «Что такое палисадник?» Лев Алексеевич Потапов.
– Лучше – без Алексеевича, – поправил он.
Ангелина тихо просвистела:
– Гос-споди… Он еще и Лев!
– Разве в литературе может быть второй Лев? – поддержала ее Наташа, еще не разобравшаяся, нравится ей Потапов или вызывает отвращение.
Он был так красив, что трудно было отвести взгляд. Серые глаза казались слишком большими, чересчур насмешливыми. Правда, смущали темные, набрякшие круги под ними, что Наташа привыкла считать признаком пережитого страдания или алкоголизма. Где-то она читала об этом… Неужели человек с таким лицом мог страдать? Взгляд его казался слишком ироничным, а губы выражали постоянную готовность к улыбке. Или все же к усмешке? Едва наметившаяся ямка на подбородке… Короткие волосы теплого, золотистого оттенка.
– Он похож на Джуда Лоу! – сообразила Наташа. – А я-то думаю, почему мне сразу показалось, что он больше напоминает артиста, чем писателя! Ты ведь знаешь Джуда Лоу?
– Не помню, – отрезала Ангелина.
Она нервничала все заметнее и каждую минуту поглядывала на часы.
– Может, он – алкоголик? – продолжая свою мысль, проговорила Наташа, больше не обращаясь к ней. – Говорят, все писатели пьют…
Сима, от которой так и разлетались искры радости, подтащила Потапова к ним:
– Вот наша Геля.
– Которая из двух? – уточнил он, заставив Ангелину вспыхнуть.
Наташа поспешно сказала:
– Конечно, она. Вы бы видели, как она играет!
– Надеюсь, что вы доставите мне такое удовольствие.
Он вроде бы говорил вежливо, но даже Наташе послышалась издевка в его тоне. «Зачем он так? – вскрикнула она про себя. – С Ангелиной нельзя так… Она и без него вся – оголенный нерв!»
Но Ангелина тоже огрызнулась, порадовав ее:
– Доставлю. Не сомневайтесь.
Сима засмеялась:
– Вы с нашей Ангелиной поаккуратнее. Она из тех, кому палец в рот не клади. Не стоит даже протягивать.
– Серьезно? Геля такой не была, – заметил Лев.
– Ангелина может быть всякой, – заверила его Сима. – Сами увидите.
Ангелина неожиданно встала:
– Поздно. Вы слишком долго добирались, господин Лев. Мне уже пора уходить.
– Ты с ума сошла? – задохнулась Сима.
– Репетиция была назначена на семь часов. Сейчас уже без двадцати девять. До свидания.
Схватив ее за руку, Сима отчеканила:
– Ты никуда не пойдешь, поняла? Пока мы не покажем хотя бы одну сцену, ты останешься здесь.
– Вы хотите, чтобы меня убили? – поинтересовалась Ангелина с таким спокойствием, что это произвело впечатление даже на Потапова.
– Не надо крови. – Правый уголок его губ пополз кверху. – Я вполне могу подождать до завтра. Надеюсь, в ваших гостиницах найдется один свободный номер?
Сима быстро закивала:
– Я все устрою, Лев Алексеевич.
– Сима!
– Простите! – Она прижала руку к груди, выразительно округлив глаза. – Просто – Лев. Как я могла забыть?
Не дожидаясь, пока они закончат любезничать, Ангелина быстро пошла к выходу, больше ни с кем не прощаясь. Потапов проводил ее взглядом.
– Кто знает, – сказал он, – какой стала бы Геля через какое-то время…
– Она – лучшая Геля, – убежденно произнесла Сима. – Завтра вы убедитесь в этом.
* * *
Уже после все произошедшее показалось ей сценой из дешевой мелодрамы: она устроила его в номере, он удержал ее руку, протянутую на прощание.
– Разве вы не останетесь?
– Да вы с ума сошли! – Сима взглянула на круглые настенные часы, даже на вид стоившие копейку, как и весь номер. – Уже почти полночь. Я и сейчас-то с трудом доберусь домой. С такси у нас тут проблемы…
Лев потянул настойчивее:
– Серьезно? Вот и оставайтесь. Не пешком же идти среди ночи.
– Лев Алексеевич, вы перепутали роли. Вы – не герой-любовник, вы – автор, – отчеканила она, чтобы разозлить его хотя бы отчеством, которое было вполне приличным, но почему-то раздражало Потапова больше, чем претенциозное имя.
Но на этот раз он только поморщился и улыбнулся во весь рот. Тому, кто видел его улыбку, немедленно хотелось острить и валять дурака, лишь бы это сияние не гасло. Но Сима успела подумать об этом раньше, чем впасть в зависимость, и потому постаралась так же улыбнуться в ответ. Так, конечно же, не получилось, но какое-то подобие солнечного света она из себя выжала.
Не отпуская ее руку и уже причиняя боль, потому что Сима не оставляла попыток вырваться, Лев ласково проговорил:
– Ладно, пусть я не герой-любовник… Но я ведь не безнадежный урод, чтобы перспектива провести со мной ночь так ужасала! А в ваших глазах – ужас.
– В моих глазах – обида, – пояснила Сима, стараясь не распаляться и говорить спокойно.
– Серьезно? Обида на что?
Склонив голову набок, он заглядывал в ее глаза с таким простодушным видом, что Симе захотелось не отчитать его, а потрепать по щеке. Прижать ладонь к этой щеке и насладиться теплом, которого она еще не знала. Рукопожатие, из которого Сима так упорно выбиралась, не позволяло прочувствовать его…
– На то, что меня приравнивают к гостиничной шлюхе, которой к тому же можно и не платить, – ответила она, и сама услышала, какая глупость прозвучала.
Лев рассмеялся взахлеб, совсем по-детски:
– А вы хотите, чтоб я вам заплатил?
– Я сама могу вам заплатить!
– Ага! – У него даже глаза просияли. – Так вы иногда покупаете себе мальчиков, а? Признавайтесь!
– Вы – не мальчик.
Вздохнув, он подтвердил:
– Не мальчик. Похоже, мы с вами ровесники. Я староват для вас? Это мой преклонный возраст мешает вам остаться?
– И мои нравственные устои. – Сима оскалилась и мгновенно спрятала улыбку.
Неожиданно Лев выпустил ее руку:
– Просто я вам не понравился. Ну что ж… На нет и суда нет. Спокойной ночи.
Она даже растерялась. И больше оттого, что внезапно поняла, как же ей не хочется, чтобы он ее отпускал. Но пришлось принудить себя:
– Спокойной ночи.
Подхватить сумочку, сделать несколько шагов до двери, повернуть ручку – что может быть проще? Но когда раздался оклик, Сима испытала невероятное облегчение.
– Подождите, Сима! А просто посидеть со мной в ресторане вы согласитесь?
Забыв, как показывала этот кокетливый жест своим артисткам, она посмотрела через плечо:
