скачать книгу бесплатно
Островитяне. Сборник рассказов
Пётр Лаврентьев
Рассказы мурманчанина Петра Лаврентьева, вошедшие в сборник, – это сочетание реальных и вымышленных, а порой и мистических событий, фактов из биографии автора и выдуманных им эпизодов. Размышления о вечном и ироничные шутки в адрес окружающей нас действительности, переживания за будущее всего человечества и ликование по поводу маленького успеха одного неприметного человека – всё это есть в рассказах Петра.
Островитяне
Сборник рассказов
Пётр Лаврентьев
Фотограф Валерия Моисеева
© Пётр Лаврентьев, 2021
© Валерия Моисеева, фотографии, 2021
ISBN 978-5-4474-0293-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Датчанин
Морские волны бирюзового цвета лениво накатывали и разбивались об отшлифованные за сотни тысяч лет громады скал. Удар волны о гранитный валун, словно взрыв гранаты – грохот, осколки брызг и пены, вместо страха и боли приносящие прохладу и свежесть.
Мужчина сидел на самой кромке прибоя, казалось, ещё немного – и водная масса захлестнёт любопытного, но каменная преграда внезапно останавливала её, вода обдавала человека веером солёных капель и, миролюбиво рокоча, откатывалась назад. Изредка он неторопливо поднимал руку и, улыбаясь, вытирал мокрое лицо.
Вынырнувшая недалеко от человека весёлая симпатичная русалка, помахала рукой и крикнула:
– Здравствуй, Датчанин! Почему тебя давно не было видно?
Мужчина, улыбнувшись, помахал в ответ:
– Привет! Извини, я был очень занят!
– Чем? Чем ты был занят, Датчанин?
– Со мной произошла удивительная история!
– Сказочная?
– Сказочная!
– Обязательно потом расскажи!
Улыбка исчезла с его лица и, когда русалка, помахав ещё раз на прощание, скрылась в глубине моря, он тихо и грустно повторил:
– Сказочная…
Жил да был в одном маленьком королевстве Король. Королевство было настолько маленькое, что вместо пограничных столбов отделить его от остального мира смог обычный забор, покрашенный в зелёный цвет. И пересечь это королевство из одного конца в другой можно было неспешными шагами за три-четыре минуты. Это если идти очень медленно и при этом сделать пару коротких остановок по пути.
Но маленькое королевство было очень уютным и красивым, туда часто приезжали добрые и хорошие гости, встречаемые Королём, его супругой Благородной Королевой и маленьким Принцем. Если бы Принц был постарше, то я назвал бы его Прекрасным, но он действительно был ещё очень мал, а значит, и без моих лишних пояснений прекрасен – маленькие дети всегда прекрасны. И ещё они всегда добры, и Принц, без сомнения, тоже был добрым.
Он любил своих папу-Короля и маму-Благородную Королеву, любил скворца, живущего на дереве в специальном домике, который сделал сам Принц с помощью отца. Любил розы, растущие у пограничной калитки королевства, и розы любили его – они кланялись Принцу каждый раз, когда он, играя, пробегал мимо них. Он любил всех и думал, что все любят его. Принцу казалось, что каждый человек в мире рождался для того, чтобы любить остальных и делать им добро.
Но однажды его Король-отец собрался и уехал на войну. Короли часто ездят на войну – такова уж их королевская доля. А малыш Принц остался дома вместе со своей мамой Благородной Королевой, которая после отъезда Короля стала задумчива и печальна. Даже розы поникли своими красивыми головками у калитки, и скворец перестал петь, выглядывая из своего замечательного домика – так всё вокруг загрустило по хозяину.
Прошло некоторое время, вестей от мужа и отца не поступало, и Благородная Королева пригласила в замок старую ведьму, умевшую узнавать всё, что скрыто от людских глаз временем или расстоянием. Когда старуха вошла в дом, маленький Принц испугался её: растрёпанные редкие волосы, страшные морщины на лице, напоминавшие глубокие трещины, рваная чёрная одежда, противный квакающий голос, звучащий из огромного рта, в котором торчал один-единственный клык, бельмо на глазу – вот как выглядела эта ведьма. Он стоял перед неплотно прикрытой дверью в гостиную и мог наблюдать за происходящим через щелку.
В гостиной старая колдунья сразу же поставила на стол большое зеркало и начала шептать странные зловещие слова-заклинания. Зеркало стало светиться изнутри голубым светом, в нём появились неясные силуэты, замелькали бесформенные тени. Благородная Королева и спрятавшийся за дверью малыш с волнением смотрели в него, дрожа от страха. Вдруг они увидели в глубине волшебного зеркала синее небо и поросшие лесом горы, по которым двигалось множество рыцарей на больших, закованных в железо, конях.
– Вот они, наши красавцы! – смеясь довольным смехом, проквакала старуха и продолжила колдовство.
Теперь в зеркале показалось маленькое Вражеское Королевство, жители которого, во главе со своим Вражеским Королём готовились к последней битве с наступавшими на них Добрыми Рыцарями.
Внезапно небо потемнело – это налетели драконы Рыцарей.
– Сыпаните вправо, там где укрепление!
– Подпали посильнее у входа! Молодец, чётко сработано! Спасибо, крылатые!
– Не за что, пацаны! Удачи!
Драконы жгли дома и людей, не успевших спрятаться от их страшного пламени. Люди горели живыми, крича, беспорядочно в панике бежали, сгорали, умирали и падали. И продолжали гореть мёртвыми. А в тех, кто оставался в живых, уже летели огненные стрелы Добрых Рыцарей. Жители Вражеского Королевства пытались отстреливаться, но их огонь был слаб и неорганизован, они медленно отступали в глубь своей маленькой родины, теряя при этом товарищей и покидая пылающие дома.
А Добрые Рыцари вместе с отцом Принца надвигались неумолимо и страшно, как огромная машина: грохоча сапогами и оружием, лязгая железом доспехов.
– Датчанин, ты меня слышишь?
– Слышу нормально. Только я не датчанин, я – мурманчанин.
– Все вы с севера – Датчане! Долбани-ка хорошенько из АГээСа по левой сакле, там уроды непокорные засели.
– Без проблем, Питер. Сделаем.
– Давай. ВОГи ещё есть?
– Как дерьма в сортире.
– Тогда работаем. Порви их на куски.
– Не вопрос. С Богом!
Скоро все Враги были повержены, и Добрые Рыцари пировали на улицах, празднуя победу, а между ними бродил один-единственный уцелевший житель Вражеского Королевства – маленький мальчик, маленький Вражеский Принц. Бредя по улице среди дымящихся развалин и мёртвых тел, он вдруг остановился и взглянул из волшебного зеркала прямо в глаза другого маленького Принца, который прятался за приоткрытой дверью гостиной в своём Добром и Красивом Королевстве. Их взгляды встретились.
Что при этом почувствовал каждый из детей, какие мысли пришли им в головы? Пожалел ли один другого, и простил ли другой? Это останется их маленькой тайной.
Начинало темнеть. Волнение на море утихало, но воздух становился холоднее. Осень всё-таки. Датчанин, почувствовав холод и сырость, поднялся, чтобы идти к машине, стоявшей неподалёку.
– А чем же кончилась эта сказка? – спросила его маленькая, размером не больше мизинца, красивая девочка, сидящая на пучке зелёного мха, растущего по склону прибрежной скалы. – Что стало дальше с Добрым Королём, Благородной Королевой, маленьким Принцем и их Прекрасным Королевством?
Датчанин остановился, достал из кармана сигарету, щёлкнул зажигалкой и закурил, выпуская лёгкий дым в темнеющее ясное небо. Затем повернулся к Дюймовочке и тихо ответил:
– Король вернулся домой с победой. Благородная Королева встретила его с любовью и радостью. А Принц… Маленький Принц стал бояться отца. Он общался с ним, разговаривал, они вместе чинили домик скворца, но сознание того, что папа убивал людей, пусть и Врагов, убил отца Вражеского Принца, не позволяло малышу любить его так, как это было раньше, до войны. Он начал бояться своего папы, Доброго Короля.
Дюймовочка закрыла лицо маленькими ладошками и заплакала.
– Ты злой, Датчанин! Это плохая сказка!
Мужчина нагнулся и нежно погладил кроху по её светлым волосикам.
– Не плачь, девочка. Что бы ни происходило в сказках – они всегда заканчиваются счастливо. Эта сказка ещё не закончилась, но закончится она хорошо, поверь. А теперь – прощай!
И он пошёл к своей машине.
— Вот и сказке конец, а кто слушал – молодец…
– Папа!
– Что, сынок?
– А почему дядя Серёжа и дядя Андрей называют тебя Датчанином?
– Давным-давно в стране, которая называется Дания, жил один дядя. Он умел придумывать сказки. И сказки его были такими добрыми и волшебными, что их любили и дети и взрослые, от его сказок мир становился добрее. Этот Датчанин делал добрыми даже злых людей. И делает до сих пор.
– Тебя называют Датчанином в его честь?
– Теперь – да. Закрывай глазки и засыпай, сынок.
– Папа…
– Что ещё?
– А ты на войне убивал людей?
– Тебе пора спать. Спокойной ночи, мой маленький. Дай Бог тебе здоровья и хороших снов.
Лунный мальчик
С раннего детства всё вокруг казалось мне добрым, волшебным и сказочным. Даже моё личное появление на свет представлялось каким-то особенным, просто долгое время я не мог найти слов для того, чтобы его описать. А спустя много лет после своего рождения прочитал строчку у одного писателя по имени Фёдор Перов и понял, что он написал это про меня:
«Когда я был очень маленьким, я свалился с луны – на грядку с капустой, и заплакал…»
Точнее не скажешь. В этой фразе всё: и не от мира сего, и упал… И заплакал – тоже про меня. Плакать, начиная с этой капустной грядки, пришлось ещё много и долго. Потому что здесь – не на родимой луне – слишком много обид, предательства, непонимания и злобы. И хоть стараешься казаться несгибаемым и сильным, а всё же больно от зубов этих яростных зверьков, своим особым зрением видящих, что на самом деле ты не взрослый дядя, а прежний маленький лунный мальчик, который наконец-то свалился к ним в лапы.
Больно, чёрт возьми, до слёз…
Но плакать на людях неприлично. Никогда, ни при каких условиях мужчина не должен плакать – этому учил папа, и папа никогда не плакал. Разве что по пьянке. Но это были не слёзы, говорил он потом, это была водка, и я сделал вывод, что, значит, водкой плакать можно. И одно время плакал ею много и часто, так часто и так много, что чуть все глаза, как говорится в сказках, не выплакал.
Не могут лунные мальчики плакать водкой – им это противопоказано, от такого плача их начинает беспокоить печень. Я проверил.
А ещё лунные мальчики не могут жить в больших городах. В больших городах сила земного тяготения намного больше, чем в глубинке, и после луны в них становится совсем плохо. Тяготит всё вокруг: неумение земных людей мечтать, торопливость, их какая-то навязчивая идея всю жизнь копить на что-то деньги, а накопив и купив, умереть. Тяготит нежелание доверять и помогать друг другу и желание казаться глупее и злее, чем они есть на самом деле.
Земное тяготение, одним словом.
Поэтому лунные мальчики живут где-нибудь в маленьких городках или посёлках, чаще всего – в северных заполярных районах, поближе к полюсу, потому что у полюсов, как известно, земная атмосфера тоньше, космос ближе, и их это привлекает.
Лунные мальчики способны любить один раз в жизни, это их лунная особенность, которая очень радует земных девочек. Но лунным мальчикам от этого чаще всего плохо, потому что земная девочка, которую любит лунный мальчик, немного приподнявшись вместе с ним над землёй, пугается высоты и стремится, согласно закону всемирного тяготения, снова вниз: к своим приземлённым разговорам с подружками, мечтам о подержанной машине и квартире к пенсии, к косметике и духам, к туземным танцам под удручающе земную музыку.
А лунный мальчик так и остаётся влюблённым в неё и даже если, по счастливой случайности, встретит такую же лунную, как и он, девочку, то любви для неё в его сердце больше не найдётся, и оба лунных человека остаются несчастными.
«Я звоню, чтобы сказать тебе, что никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что на свете больше не буду с тобой! – кричала она в трубку. – Ты мне противен со своей ложью, со своими выдумками и изменами! Я тебя ненавижу!»
Я не лгал, не выдумывал и не изменял. То, что она считала ложью, было на самом деле. В моей голове. И не было никаких измен – я видел, что ей необходим повод, чтобы морально оправдать перед собой и обществом наш разрыв, и злая людская молва с готовностью дала ей его. Господи, с какой радостью подхватили сплетни окружающие её люди! Восторг был неописуемым, таким, что никто даже не заметил полной белиберды в придуманном… И виноватым оказался только я, никому не пришла в голову мысль, что сама она, общаясь с подругами три года, улыбаясь им и радушно принимая в своём доме, искренно считала, что все они спят со мной. Почему же оказался виноват скальпель, а не нарыв?
Через два дня:
«Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Не обращайся со мной так, я не могу, мне плохо от этого!»
А уж как плохо было мне! Было и остаётся по сей день. И будет, как я чувствую, плохо до конца моей земной жизни. Рана не заживает, кровоточит и болит. Иногда я промокаю эту язву тампонами любви других женщин. Господи, как мерзко прозвучало! Впрочем, и выглядит это действо для меня не менее мерзко…
Я не могу дружить с ней. Дружба и радость, злость и тоска – это эмоции, а лунные мальчики больше оперируют чувствами, они могут или любить или ненавидеть, нечто среднее, половинчатое – невозможно.
«Странная у тебя реакция на моё предложение», – сказала она. Реакция – это ничего. Хуже, если мужчина услышит такое от женщины по поводу своей эрекции.
Почему земные девочки реагируют на плохих людей, как кролики на удава? Одна её знакомая, глаза которой почему-то всегда напоминали мне глаза рептилии, заведя разговор с целью нас «помирить», говорила: «Я просто не могу представить причины, по которым вы расстаётесь! Измену я исключаю – у неё точно никого нет. Сейчас». И при этом испытующе смотрела на меня. Зачем она это делала? Она же видела, что мне и без того плохо…
Сейчас они лучшие подруги, и виной тому – глаза рептилии…
Я сбит с толку: лунная она была или нет? И если лунная, то почему… Да, ладно уж!…
Лето я провёл в кубанской станице. Весь свой отпуск спал на улице, под звёздным небом, злорадно хихикая по ночам при воспоминаниях о северной погоде, которая никогда не простила бы мне подобных ночных вылазок.
Я наслаждался теплом и спокойствием, ароматами цветов и даже улыбками землян.
Но однажды в полнолуние происхождение и близость огорода дали о себе знать, беспричинно к горлу подступил комок, на глаза навернулись слёзы. Памятуя о неприличности мужского плача, но, как крайний случай, о возможности плакать водкой, я достал бутыль крепкого бабушкиного самогона и хорошенько заправил себя в ночной тишине основным ингредиентом для выработки слёз. А после пробрался поближе к капусте, сел на бревно и закурил.
Где-то в тёмной глубине огорода послышался шорох и детский плач. Упал ещё один лунный мальчик.
– Вот ты где, мой маленький! – сразу за тем раздался женский голос.– Заблудился, мой хороший? Пойдём-ка скорее домой, умываться и спать!
Ещё один из наших попал в лапы мерзких землян.
Светила полная луна, как в ту роковую ночь, которая всё изменила в моей жизни. Я встал и прошелся вдоль грядок, вдыхая тёплый воздух моей малой родины. Они все были похожи одна на другую, и не имело значения на какую приземляться пареньку с луны, всё едино – грязная, пахнущая навозом жирная земля.
Пытаясь подбодрить, с высоты ночного неба мне подмигнула какая-то маленькая, но очень симпатичная звёздочка. Спасибо тебе, малышка. В голове приятно шумело от выпитого, и все звёздочки казались красивее, чем на самом деле. Подмигивание таких ярких красоток в нужный момент очень много значит, от этого становится легче на душе у лунных ребят – приятно сознавать, что там, в космосе, о тебе помнят. Космос своих не бросает.
– Прикидываешь, как сбежать? – спросил меня выползший из тьмы огромный змей с рубиновыми глазами. – Тяжеловато, парень?
Он знал о чём говорит – какой-то далёкий предок этого пресмыкающегося тоже был сброшен на землю. Правда, выбросили его не с луны, а совсем из другого, более важного места, но взгляд на окружающую действительность был у нас похожим.
