Сатурн-80

Он не стал включать в расчёт Гаррисона. Начальник смены стоял в стороне, неподвижный, как статуя, уставившись на почерневший Чан №7. Его губы беззвучно шевелились.

– А он? – кивнул Джесси на Гаррисона.

– Сам выберет, с кем ему быть, – бросил Ронан, уже отходя. Он не собирался тащить за собой мертвеца. Мёртвого или того, что себя за такового считает.

Они двинулись вдоль главной аллеи цеха, мимо замерших конвейеров. Аварийное освещение выхватывало из мрака жуткие детали: горы недоделанных сосисок, застывшие, как парализованные черви; лужи жира, отливавшие в красном свете кровью; блестящие лезвия автоматических ножей, застывшие на полуцикле, будто в ожидании.

Гул, привычный фон их жизни, теперь отсутствовал. Его заменили другие звуки. Тиканье остывающего металла. Шипение пара из какой-то незакрученной трубы. И что-то ещё. Глухой, ритмичный стук, доносящийся из стен. Тук. Тук. Тук. Как будто по трубам качали не воду, а что-то плотное, вязкое.

– Это оно, – без эмоций констатировал Борис, шагая сзади. – Ползёт. Изучает.

– Заткнись, Борис, – взвизгнул Стив. – Не нужно это вслух!

Мэри шла, прижимая к груди крестик и молитвослов, её губы безостановочно шептали молитвы. Томми нервно озирался, сжимая и разжимая кулаки. Профсоюзные методы явно не покрывали сценарий «оживший пищевой комбинат».

Цех заточки был через два пролёта. Дверь в него – тяжёлая стальная, с маленьким квадратным окошком на уровне глаз. Ронан первым подошёл, заглянул внутрь. При красном свете было видно ряды точильных станков, верстаки, шкафы с инструментами. Всё казалось нетронутым, спящим.

Он толкнул дверь. Она не поддалась.

– Закрыто на ключ? – спросил Томми.

– Нет, – Ронан потряс массивную ручку. – Изнутри. Заблокировано.

Он постучал. Звук был гулким, одиноким.

– Эй! Там кто есть? Откройте! Это Ронан Сигер с ночной смены!

Ответом была тишина. Потом – лёгкий, скребущий звук. Будто что-то тяжёлое протащили по бетонному полу.

– Там кто-то есть, – прошептал Джесси.

– Может, из дневной смены застряли? – предположил Томми.

Ронан прильнул к окошку снова. И увидел движение в глубине цеха. Тень. Не человека. Что-то приземистое, кособокое, вывалившееся из-за верстака. Оно медленно поползло в сторону двери, неестественно изгибаясь. Красный свет выхватил блеск мокрой, серо-розовой плоти, бесформенные наросты, напоминавшие сплющенные конечности.

– Это не наш, – хрипло сказал Ронан, отступая от двери. – Отходим. Тихо.

Но было поздно. Из-за двери раздался глухой удар. Потом ещё один. Что-то тяжелое било в сталь изнутри. Дверь задрожала. На уровне ручки металл начал выгибаться внутрь, приняв форму какого-то округлого, сильного давления.

– Бежим! – крикнул Стив, и паника в его голосе была заразительной.

Они бросились назад, к открытому пространству главного цеха. За спиной раздался треск рвущегося металла, и дверь в цех заточки с грохотом распахнулась, оторвавшись от одного из петель.

Оборачиваться было смертельно. Ронан это знал. Он толкал вперёд Мэри, крича остальным: «К котлам! К „Чревам“! Между ними!»

Они добежали до ряда гигантских стальных цилиндров – Чанов 5, 6 и того самого, проклятого №7. Пространство между ними было узким, тесным, но хоть какая-то защита с флангов.

Только тогда Ронан обернулся.

Из пролома в стене цеха заточки выползало оно.

Трудно было определить, чем это было раньше. Возможно, частью туши. Возможно, аппаратом. Теперь это была бесформенная глыба плоти, жира и ржавого металла, размером с медведя. У неё не было четкой головы, лишь несколько впадин, из которых сочилась тёмная слизь. Зато было множество конечностей – то ли ног, то ли щупалец, собранных из обрезков мяса, сухожилий и обрывков конвейерной ленты. Оно передвигалось, волоча своё тело, оставляя за собой влажный, блестящий след. От него исходил тот же запах пустоты и камня, но теперь смешанный со смрадом испорченного мяса.

– Господи Иисусе… – выдохнула Мэри, закрывая глаза.

– Что… что это? – прошептал Джесси, в ужасе вцепившись в рукав Ронана.

Существо остановилось, будто принюхиваясь. Его бесформенная передняя часть повернулась в их сторону. Одна из впадин-глаз судорожно сжалась, и из неё выпало что-то маленькое и блестящее, упав с тихим звоном на пол. Это была пуговица от униформы.

– Оно… оно кого-то… – не договорил Томми, и его лицо позеленело.

Существо издало звук. Не рык, не стон. А влажный, булькающий щелчок, будто огромный язык отлипал от нёба. И поползло к ним. Не быстро. Но неумолимо.

– Нужно оружие! – крикнул Ронан, озираясь. Его взгляд упал на стойку с аварийным инструментом у ближайшего котла. Там были ломы, большой гаечный ключ и топор для колки льда в холодильных камерах. Рукоять топора была обмотана изолентой, лезвие – широкое, тяжёлое, туповатое, но всё же сталь.

Он бросился к стойке, выхватив топор. Борис, не говоря ни слова, схватил лом, напоминавший в его руках дубину. Джесси взял ключ. Томми, после секундной паузы, – второй лом. Стив остался ни с чем, съёжившись за спинами других.

Чудовище было уже в десяти метрах. Оно заползало в проход между чанами, его тело с лёгким хлюпающим звуком задевало стены, оставляя на них слизистые разводы.

– Борис, со мной! – скомандовал Ронан. – Бьём по… по чему придётся! Остальные – назад!

Он сделал шаг навстречу твари. Древний инстинкт, который он ненавидел, но который не раз спасал ему жизнь в джунглях, проснулся. Страх сжался в холодный, острый камень в желудке. Осталось только действие.

Существо, почуяв движение, ускорилось. Одно из его щупальце-ног оторвалось от пола и метнулось к Ронану, как бич. Он инстинктивно отпрыгнул в сторону. Липкая, холодная плоть хлестнула по его плечу, не пробив комбинезон, но оставив ощущение ледяного ожога.

– Ах ты тварь! – рыкнул Борис и, размахнувшись, обрушил лом на центральную массу чудовища.

Удар был страшной силы. Лом с глухим чавкающим звуком вошёл в плоть. Из раны брызнула не кровь, а густая, серая слизь с вкраплениями чего-то твёрдого, похожего на осколки кости. Существо вздрогнуло и издало пронзительный, свистящий звук. Оно не отступило. Напротив, его тело вокруг раны сомкнулось, зажав лом, пытаясь вырвать его из рук Бориса.

Ронан, воспользовавшись моментом, занёс топор и с силой опустил его на то щупальце, что атаковало его. Тупое лезвие с хрустом рассекло мясо и жир, но не перерубило до конца. Что-то внутри было твёрдым, как сухожилие или провод. Щупальце дёрнулось, извиваясь, но осталось прикреплённым. Из раны хлынула та же серая слизь.

– Голова! Бейте в голову! – закричал Стив сзади, но у твари не было головы.

В этот момент из-за спины чудовища, из темноты, вышел Гаррисон. Он шёл ровно, спокойно, как по променаду. В руках у него не было оружия. Он смотрел не на них, а на существо.

– Прекратите, – сказал он всё тем же безличным тоном, но теперь в нём слышалась… досада? – Вы повреждаете активный узел биологической очистки. Это часть системы.

– Часть системы? – взревел Томми. – Да это же кусок дерьма с ногами!

Гаррисон повернул к нему пустое лицо.

– Адаптивный модуль. Он ассимилировал неоптимальное сырьё из цеха заточки и теперь выполняет функцию патруля. Устраняет беспорядок.

Существо, будто получив команду, с новой силой рванулось, вырывая лом у Бориса. Оно развернулось, и из его передней части выдвинулось нечто, напоминающее челюсти – два массивных, покрытых слизью и ржавчиной металлических захвата, вероятно, от какого-то старого аппарата. Они щёлкнули в воздухе, целясь в Ронана.

Ронан отскочил, ударив топором по одной из «челюстей». Сталь звонко стукнулась о металл. Отдача отозвалась болью в запястье. Он понял, что в лобовой атаке они не победят. Это не живое существо в привычном смысле. Это инструмент. Бесчувственный и упорный.

– Джесси! Труба с паром! Справа! – закричал он. – Открой клапан!

Джесси, весь бледный, кивнул и бросился к стене, где змеилась толстая труба с круглым маховиком. Он изо всех сил начал его крутить.

Существо, игнорируя его, продолжало наседать на Ронана и Бориса. Металлические захваты щёлкали в сантиметрах от их лиц. Борис, отбиваясь ломом как дубиной, отступал. Ронан чувствовал, как его руки немеют от ударов.

– Готово! – крикнул Джесси.

Из трубы с шипением вырвалась струя белого, обжигающего пара. Он ударил в бок чудовища.

Эффект был мгновенным и ужасающим. Плоть, соприкоснувшись со сверхгорячим паром, не обварилась, а… расплавилась. Как воск. Образуя зияющие, дымящиеся язвы. Серая слизь вскипела и испарилась с резким, кислым запахом. Существо завизжало – на этот раз звук был полон настоящей, животной боли. Оно отпрянуло от пара, беспорядочно забилось, его тело начало терять форму, растекаясь по полу.

– Ещё! Держи на нём! – скомандовал Ронан.

Джесси направил струю пара в самую гущу массы. Пар резал её, как нож. Через несколько секунд от «адаптивного модуля» осталось лишь дымящееся, бесформенное месиво на полу, медленно впитывающееся в стоки.

Тишина, наступившая после визга, была оглушительной. Все стояли, тяжело дыша, в облаке рассеивающегося пара. Руки Ронана дрожали. Он опустил топор, лезвие которого было покрыто серой слизью.

Гаррисон подошёл к тому, что осталось от существа. Он наклонился, будто изучая.

– Неэффективно, – произнёс он. – Чрезмерный расход энергоносителя при низкой результативности нейтрализации угрозы. Система учтёт. Следующая итерация будет оптимальней.

Он поднял голову и посмотрел на них. Его глаза в красном свете казались стеклянными, мёртвыми.

– Сопротивление продлит процесс интеграции и повысит стрессовый фон сырья. Это негативно скажется на качестве конечного продукта. Рекомендую сохранять спокойствие.

– Сырьё… – прошептала Мэри, и её голос сорвался. – Он говорит о нас. Мы для него… сырьё.

Томми шагнул к Гаррисону, сжимая лом.

– Ты… ты с ними заодно. Ты знал!

Гаррисон даже не моргнул.

– Я – управляющий процессом. Я обеспечиваю оптимальный режим работы системы «Сатурн». Вы – часть процесса. Ваш страх, ваша боль, ваша биомасса – всё будет использовано с максимальной эффективностью. Во имя роста. Во имя продуктивности.

Он повернулся и пошёл прочь, в сторону своего поста, оставляя их в оцепенении.

Ронан смотрел на дымящуюся лужу на полу. Это была первая победа. Ничтожная, грязная, купленная страхом и паром. И это было только начало. «Система учтёт». Следующее будет умнее. Сильнее. Опаснее.

Он поднял глаза на своих товарищей. На Джесси, который трясся у трубы. На Бориса, вытиравшего слизь с лица. На Томми, в чьих глазах горела ярость и бессилие. На Стива, сжавшегося в комок. На Мэри, с молитвословом, прижатым к губам.

Ночь была бесконечно длинной. А они только что убили первую тварь в желудке проснувшегося зверя. И зверь это заметил.

– Пар, – хрипло сказал Ронан, обращаясь ко всем. – И холод. Лёд из морозилок. Это работает против этой… материи. Запоминайте. Теперь идём в котельную. Там пар, там инструменты, и, возможно, там есть способ добраться до «Мозгового центра» в обход электронных дверей. Если нет… – он посмотрел на почерневший, безмолвный Чан №7, – то, что мы только что убили, скоро покажется нам милым щенком.

Он вытер лезвие топора о чистый участок пола. Инструмент был тяжёл, неудобен. Но он стал продолжением его руки. Первым оружием в новой, безумной войне.

В стене зашипел репродуктор, и металлический голос системы нарушил тишину:

«Итерация 1 завершена. Анализ эффективности защиты сырья. Адаптация продолжается. Пожалуйста, ожидайте дальнейших инструкций по оптимизации.»

Инструкций ждать они не стали. Они пошли. Вглубь чрева железного зверя. Навстречу следующему сбою.

ГЛАВА 4: ЗАКРЫТЫЕ ДВЕРИ

Пар от разорванной трубы медленно рассеивался, смешиваясь с вечным влажным смогом цеха. Запах гари и горелого жира теперь перебивал тошнотворную сладость тлена. На полу дымилось месиво, бывшее «адаптивным модулем». Оно медленно стекало в решётку стока, и Ронану показалось, что перед самым исчезновением масса на миг забилась, пытаясь уцепиться за металл.

Они выиграли время. Не более.

– Котельная, – повторил Ронан, снова чувствуя вес топора в руке. Голос его звучал хрипло от напряжения. – Если система контролирует электронику, там, где её меньше, у нас больше шансов. И пар… пар работает.

Джесси всё ещё сжимал маховик трубы, его костяшки побелели. Он смотрел на дымящийся сток.

– Оно… оно смотрело на меня. У него не было глаз, но я чувствовал, как оно смотрит.

– Не думай об этом, – отрезал Борис, вытирая лом о штанину. Его гранитное лицо было непроницаемым, но в глазах стояла тень. Та тень, что бывает у людей, видевших вещи, которым нет названия на их родном языке. – Думай о следующем шаге. И о том, что может быть в трубах.

Мэри наконец опустила молитвослов. Её губы были бледны, но голос дрожал меньше, чем можно было ожидать.

– Зверь подземный… его можно огнём опалить или студёной водой окропить. Пар – это вода и огонь вместе. Логично.

Томми фыркнул, но без прежней ярости. Теперь в нём была усталая горечь.

– Отлично. У нас есть богословие против говорящего мяса. Что дальше? Пойдём в котельную через главный коридор? – Он кивнул в сторону длинного, погружённого в красный полумрак прохода, ведущего к сердцу завода.

Ронан вспомнил карту фабрики, висевшую в раздевалке. Котельная, старая, угольная, теперь использовалась как резервная и для подачи пара в некоторые контуры. Находилась она в самой старой части здания, пристройке из кирпича и кованого железа. Путь к ней лежал через складские помещения, мимо холодильных камер.

– Через склад, – решил он. – Коридор слишком открытый. На складе есть укрытия. И… – он колебался, – нам нужно проверить холодильники. Лёд. Холод тоже работал.

– В морозилки? – Стив, до сих пор молчавший и съёжившийся, поднял голову. В его глазах мелькнул не страх, а что-то иное. Расчёт? – Там минус двадцать. Мы замёрзнем насмерть за минуты без спецодежды.

– Не заходить внутрь, – сказал Ронан. – Проверить наружные панели, системы подачи хладагента. Может, найдём что-то полезное. Или хотя бы убедимся, что оттуда ничего не вылезет.

Мысль о том, что в гигантских морозильных камерах, заваленных тушами и полуфабрикатами, может происходить что-то подобное, заставила всех замолчать.

Они двинулись. Нестройной, но плотной группой. Ронан впереди с топором, Борис сзади с ломом. Джесси и Томми по бокам, прикрывая Мэри и Стива в центре. Гаррисона они оставили. Он стоял у своего пульта, спиной к ним, что-то монотонно набирая на отключённой клавиатуре, словно общаясь с невидимым хозяином.

Складской отсек был царством теней и высоких стеллажей, уходящих под самый потолок. Здесь хранились мешки с мукой, специями, коробки с упаковкой, бочки с соусами. Воздух был другим – пыльным, с примесью перца и паприки. Аварийный красный свет сюда почти не проникал, только тускло мерцали несколько лампочек над проходами.

Они шли осторожно, прислушиваясь. Звуки здесь были приглушёнными. Но тот самый, ритмичный стук в трубах был слышен отчётливей. Тук. Тук-тук. Пауза. Тук. Как будто что-то пульсировало, качалось по всему зданию.

– Это не вода, – снова тихо сказал Борис. – Это толще. Как будто… желе.

Внезапно с верхнего яруса стеллажа что-то упало. Все вздрогнули, замирая. На пол шлёпнулся мешок с каким-то белым порошком, порвался, и облако муки взметнулось в воздух.

– Крысы, – выдохнул Джесси, пытаясь убедить себя.

– Крысы не роняют двадцатикилограммовые мешки, – мрачно ответил Томми.

Ронан поднял голову, вглядываясь в решётчатые перекрытия стеллажей над ними. В тусклом свете он уловил движение. Нечто тёмное и бесформенное переползало с одной металлической балки на другую. Оно было размером с большую собаку, но двигалось с кошачьей, противоестественной для своей массы грацией. И оно было не одно. На соседнем стеллаже шевелилась ещё одна тень.

– Не останавливаться, – приказал Ронан, ускоряя шаг. – Идём к выходу со склада. Быстро, но не бегом.

Они почти подошли к тяжёлой стальной двери, ведущей в коридор к холодильникам, когда сзади раздался душераздирающий визг. Оборачиваться было смертельно, но Стив обернулся. И закричал.

Одна из тварей спрыгнула со стеллажа. Она не упала, а словно спланировала на растянутой между двумя «конечностями» лоскутообразной перепонке из заскорузлой кожи и жира. Приземлившись в десяти метрах от них, она выпрямилась. Или попыталась. Это была пародия на паука, собранного из кусков мяса, обрывков упаковочной плёнки и острых, блестящих обрезков жести, торчащих, как шипы. Вместо глаз – две глубокие, сочащиеся слизью впадины.

Вторая тварь осталась наверху, перебегая по балкам параллельно их движению, готовясь отрезать путь.

«Следующая итерация будет оптимальней», – вспомнились слова системы.

– Дверь! – закричал Ронан, бросаясь к массивному стальному полотну.

Томми и Борис налегли на него одновременно. Дверь, не запертая на замок, но тяжёлая и туго ходившая на ржавых петлях, с пронзительным скрипом подалась.

«Паук» на полу не стал ждать. Он рванулся вперёд, его тело, казалось, не бежало, а скользило по бетону, оставляя влажный след. Шипы на его «спине» зловеще поблёскивали.

– Проходи! – рявкнул Борис, пропуская вперёд Мэри и Джесси. Стив протиснулся следом, чуть не сбив Ронана с ног.

Тварь была уже в трёх метрах. Ронан увидел, как её передняя часть развернулась, и из складок плоти выдвинулось нечто вроде жала – заострённый обломок металлической трубы, покрытый ржавчиной и слизью.

– Ронан! – крикнул Томми, уже оказавшийся за дверью.

Ронан отпрыгнул в проём, а Борис, с рыком, похожим на медвежий, швырнул в нападающего «паука» не лом, а тяжёлую металлическую коробку с гвоздями, валявшуюся у двери. Коробка угодила твари в «голову» с глухим стуком. Существо отпрянуло, на мгновение потеряв ориентацию.

Этой секунды хватило. Борис втащил Ронана внутрь и изо всех сил дёрнул дверь на себя. Она захлопнулась как раз в тот момент, когда что-то тяжёлое и острое ударило в сталь снаружи. Раздался скрежет металла по металлу.

Борис повернул ручку запирающего механизма. Замка не было, но толстая задвижка вошла в паз. Ненадёжная защита, но хоть что-то.

Снаружи послышался яростный, скребущий звук. Тварь пыталась подцепить дверь когтями или жалом. Потом – тишина.

Все стояли, прислонившись к стенам узкого коридора, ведущего к холодильным камерам, тяжело дыша. Воздух здесь был холодным, с едва уловимым химическим запахом фреона.

– Они учатся, – хрипло проговорил Ронан, отдышавшись. – Первое было тупым и медленным. Это… это было скоординировано. Одна атакует, вторая отрезает.

– А что дальше? – Джесси сполз по стене на пол. – Заговорят? Начнут стрелять из жоп?

Мэри, дрожа, перекрестилась.

– Бесы многообразны. Один груб и силён, другой хитер и быстр. Но суть одна – погубить душу.

– Здесь не до душ, Мэри, – устало сказал Томми. – Здесь до шкур дело дошло. В буквальном смысле.

Ронан огляделся. Они были в служебном коридоре. Слева – ряд массивных, покрытых инеем стальных дверей холодильных камер с номерами. Справа – технические щиты, трубы. В конце коридора виднелась ещё одна дверь, более старая, деревянная, с выгоревшей табличкой «Котельная. №3».

– Проверим двери холодильников, – сказал Ронан. – Только снаружи. И быстро.

Первая дверь, «Камера №1 (Готовая продукция, -5° C)», была заперта. Сквозь маленькое смотровое окошко, покрытое изнутри толстым слоем инея, ничего не было видно. Ронан приложил ухо к холодному металлу. Тишина. Глубокая, мёртвая тишина, которой не должно быть в работающем холодильнике. Не слышно было гула компрессоров.

– Система отключила, – предположил Борис. – Или перераспределила энергию.

У второй двери, «Камера №2 (Сырьё, -18° C)», окошко было чище. Ронан стёр с него иней рукавом. Внутри горел тусклый синий свет аварийной лампы. Он увидел ряды туш, подвешенных на крюках. Они висели неподвижно, как и положено мёртвому мясу. Но что-то было не так. Положение некоторых туш казалось… смещённым. Будто их неаккуратно толкнули. А на бетонном полу, в луже растопленного инея, виднелись тёмные, размазанные следы. Не ног. Скорее, как если бы что-то тяжёлое и мокрое протащили.

Вдруг одна из туш, та, что была ближе всего к двери, дёрнулась. Не сильно. Словно её дёрнули за крюк сверху. Ронан отпрянул.

– Что? – спросил Томми.

– Ничего, – соврал Ронан. Он не хотел сеять ещё большую панику. Но его взгляд встретился с взглядом Бориса. Тот всё понял без слов. Мёртвое сырьё тоже не было безопасным.

Они уже собирались идти дальше, к двери котельной, когда Стив, который всё это время нервно переминался с ноги на ногу, вдруг сказал:

– Подождите.

Он подошёл к большому техническому люку на стене, рядом с дверью в «Камеру №3». Люк был прикрыт, но не заперт. Стив приоткрыл его. Внутри зияла тёмная шахта, оплетённая толстыми, покрытыми изоляцией трубами – магистрали хладагента.

– Смотрите, – прошептал он.

Все подошли. В свете их фонариков (Джесси достал из кармана маленький, но мощный фонарь) было видно, что одна из труб – самая толстая – была покрыта странным налётом. Не ржавчиной. А чем-то вроде бледного, полупрозрачного мха или плесени. Налёт пульсировал слабым, фосфоресцирующим светом. И он явно расползался. От него исходил слабый холод, но не морозный, а тот самый, пронизывающий холод пустоты.

– Это оно, – сказал Борис. – «Омега». Растёт по системам. Как грибница. Или раковая опухоль.

– Значит, скоро доберётся и до котельной, – заключил Томми.

Ронан захлопнул люк.

– Тем более нам туда. Надо понять, что мы можем использовать. И постараться не дать этой штуке перекрыть нам последние источники энергии.

Они подошли к деревянной двери котельной. Табличка была старая, краска облупилась. Ронан попробовал ручку. Она поддалась. Дверь со скрипом открылась, выпустив волну сухого, горячего воздуха, пахнущего угольной пылью, машинным маслом и старым металлом.

Перед ними открылось огромное, высокое помещение, казавшееся кафедральным собором индустриальной эпохи. Посередине, уходя в потолочную тьму, возвышался гигантский паровой котёл, похожий на спящего железного динозавра. Рядом – груды давно неиспользуемого угля, превратившегося в чёрную пыль. Стены были кирпичными, пропитанными копотью. По ним змеилось множество труб, некоторых – толщиной в человеческое тело. Здесь не было красных аварийных ламп. Здесь горели несколько одиноких, тусклых ламп накаливания в стальных решётках, отбрасывающих длинные, дрожащие тени. Здесь царил другой мир – мир механики, пара и ручного труда. Мир, который система «Сатурн», казалось, ещё не до конца поглотила.

Ронан сделал шаг внутрь, и его нога звякнула о что-то металлическое, валявшееся на полу. Он посмотрел вниз. Это была кочерга. Рядом валялись лопаты, кувалды, гаечные ключи размером с предплечье. Настоящий арсенал.

Он почувствовал слабый прилив надежды. Первый за эту бесконечную ночь.

– Ищем всё, что может служить оружием. Проверяем котёл – есть ли давление, работает ли. Борис, Томми – к трубам, смотрите, нет ли следов той слизи.

Они разошлись. Джесси и Стив начали собирать инструменты. Мэри осталась у двери, молясь и наблюдая за коридором.

Ронан подошёл к котлу. Приборы на нём были старыми, аналоговыми, со стрелками. Давление было низким, но не нулевым. Котёл тлел, поддерживая минимальный режим. Значит, пар был. И его было много.

Он обошёл махину и наткнулся на старый пульт управления – панель с рычагами, тумблерами и манометрами. И на нём он увидел то, что искал. Схему. Выцветшую, пожелтевшую, но понятную. Схему паровых магистралей завода. И одна жирная линия вела прямиком в главный цех, в систему отопления и в… «Чрева». В тот самый Чан №7.