Фиктивная невеста. Как не вылететь из академии

Повернув голову, тут же заметила своего недавнего знакомого – золотого наглого чешуйчатого, восседающего на шаре у стены. Того самого, которого недавно погладила. Все так же, без магической защиты и с наглой мордой. Еще и ехидно улыбался, зараза. Или это мне показалось? С перепугу.

Ректор спокойно, расслабленно, я бы даже сказала, сел за стол и сложил руки перед собой, оставив меня стоять провинившейся адепткой. Да, я таковой и была, но можно же хоть предложить сесть? Присесть. У меня же колени подкашиваются от страха и неизвестности. А этот гад чеш… эм, дракон только сверкает глазами и одним взглядом пригвождает к месту.

Затем сжалился и кивнул на «кресло смертников», как его называли адепты. Осторожно опустилась на жесткий деревянный стул, стараясь ничем и никак не выдать своего волнения, и стала ждать свой приговор. Он ведь последует, я в этом нисколечко не сомневаюсь. Но ректор молчал. Внимательно изучал меня несколько минут и, видимо, что-то для себя решив, все же выдал:

– Рассказывайте.

– Ч-что? – снова заикнулась.

– Для чего понадобился мой артефакт. И можете выложить его на стол, не стесняйтесь. В вашем кармане он все равно не помещается.

«Не стесняйтесь… не помещается…» – передразнила его про себя. Очень даже хорошо помещается, однако золотой кругляш все же выложила с огромной досадой и сожалением. А затем вздохнула и выложила все остальное. То есть историю, для чего, зачем и почему мне все это понадобилось. Какой смысл скрывать? Нет, можно было снова начать юлить и изворачиваться. Применять тонкости ведения переговоров с противником, как всегда учили нас на тренировках – не признаваться, не сдаваться и не раскрывать секретов. Только сам же ректор и учил, так что какой смысл на нем это испробовать? Ему в деле ведения переговоров нет равных.

Удивительно, но ректор не перебивал, не ехидничал и вообще не выдавал никаких эмоций во время повествования. Все так же внимательно смотрел на меня, вернее будет сказать – осматривал, чаще останавливаясь на руках, и молчал. Мне даже показалось, что он меня не слушает.

– Вот мне интересно, для кого введен запрет на «Эр-канн», если в нее с таким завидным упорством продолжают играть?

Ан нет, слушает. И, как оказалось, довольно внимательно.

– Да не хотела я в нее играть! Просто… получилось так. Случайно.

Хотела сказать, что меня спровоцировали, но зачем? Это уже точно лишняя информация.

– В нашем мире ничего не бывает случайно, запомните, адептка, – негромко сказал мужчина. – Кто вам давал задание? Адепт Розетальс? У него есть выгода?

– Угу, – буркнула недовольно, вспомнив этого надменного хлыща. – Еще какая. Он меня… – запнулась, не решаясь закончить начатое, но под пристальным взглядом сдалась и неожиданно для себя все выложила. Снова. – В общем, замуж он меня зовет. Давно. И сейчас, я вот даже не сомневаюсь, загадает желание, чтобы я ответила на его… ухаживания. Официально и при всех, чтобы уж точно не отвертелась. У них все готово, понимаете? У его семьи. Они уже давно на моих родителей наседают, чтобы выгодный брак заключить, а я не хочу. Ни я, ни мои родители. Я вообще не понимаю, зачем я им такая… неполноценная? За Дитом вон первая фифа академии ухлестывает, чистокровная драконица с полным оборотом, а он от меня никак не отстанет. Оттого и задание такое загадал нереальное, чтобы я точно его провалила.

Сказала, точнее, выговорилась и замолчала, сердито сложив руки на груди. Ну вот, все рассказала, даже скрывать теперь нечего. Эх, плохо нас учили «не выдавать секретов», очень плохо, но в моем случае лучше так, чем очередная недосказанность. Думала, ректор начнет читать мораль о нравственности и «долге каждой леди Альхеса» удачно выйти замуж, но он молчал. Смотрел внимательно, пристально, словно опять сканировал, а затем тае же молча взял со стола золотой кругляш, повертел в руках и…

– Я дам тебе свой артефакт на время, чтобы ты могла выполнить задание.

От неожиданности я даже воздухом поперхнулась.

Что, правда? Я не ослышалась?

Оказалось, действительно правда. Ректор протянул руку, держа в ней заветное сокровище, и не сводил с меня взгляда, а я… а что я? Покосилась на него с опаской. С чего вдруг такое великодушие? Явно ведь не просто так и не по доброте душевной он мне его отдает. Пусть и на время. Однако желание закрыть долг перед этим недокоролем пересилило опасения, и я все же взяла артефакт, немного коснувшись горячих, я бы даже сказала, обжигающих пальцев мужчины. Руку тут же опалило жаром, как раз в том самом месте, где недавно была странная вязь, а ректор… Его глаза внезапно полыхнули ярко-синим ледяным светом, зрачки вытянулись, кожа на лице и руках стала покрываться мелкой драконьей чешуей, а сам он резко схватил меня за запястье и тихо, словно сдерживаясь, произнес:

– А теперь рассказывай, что еще ты трогала в этой комнате.

На последних аккордах низкий голос почти сорвался на шипение, а я похолодела до кончиков пальцев.

Ой, мамочки.

– Ничего, только… вот этого дракончика погладила, – с ходу призналась, не зная, как реагировать на странную перемену в поведении. – Один разочек. По мордочке. Он меня так и манил, притягивал, и я… я ничего плохого не сделала.

Правда ведь?

Кажется, на моем лице что-то промелькнуло. Страх? Ну да, что же еще. Смешанный с неподдельным изумлением. Что это с ним? Всегда спокойный, рассудительный, сдержанный мужчина сейчас еле держал себя в руках. Прикрыл на мгновение глаза, резко выдохнул сквозь сжатые зубы и отпустил мою руку. Вместе с артефактом. Быстро отскочила в сторону и даже за стул встала, прижимая к груди с трудом добытый артефакт. Хоть какая защита. Стул, а не артефакт. Хотя я еще о свойствах этого кругляша не знаю, вдруг он взрывоопасный какой, тогда тоже сгодится.

– Прости, – выдохнул он хрипло и устало провел по лицу руками. – Я не хотел тебя пугать.

Угукнула, но из-за стула выходить пока не собиралась. Мало ли что он тут еще придумает. Сцапает, как и полагается дракону, и утащит куда-нибудь. Однако мужчина тяжело вздохнул, на секунду прикрыл глаза и указал на стул, за которым я до сих пор опасливо пряталась.

– Присядь, Астрид, тебе полезно будет узнать о нем чуть больше.

О дракоше? Покосилась на золотую зверюгу уже с неким опасением. Вот точно не нужно было его трогать, кто меня за руки тянул? Так именно этот чешуйчатый и тянул, будь он неладен. Нисколько в этом не сомневаюсь. И даже сейчас мне казалось, что этот мелкий нахал скалится в довольной ухмылке.

У-ух, драконище. Кто же ты такой?

С опаской присела на край стула, поглядывая, как ректор с помощью левитации переносит артефакт за свой стол. Эм, а это еще зачем? Он и там, на дальнем столике, прекрасно смотрелся. Когда чешуекрыл занял свое почетное место прямо перед моим носом, ректор уже был достаточно спокоен и практически без чешуек на лице.

– Ты знаешь, что это? – спросил он, не отрывая от меня странного взгляда.

Именно странного. После моего поступка я думала, что он будет ругаться, да что там – гневаться! Тут же скажет, что я испортила какую-нибудь редкую, дорогую и бесценную вещь, что теперь я отчислена или буду до конца своих дней драить клетки с дрейгами, но его реакция ставила в тупик. Мужчина был спокоен. Хотя нет, скорее обеспокоен.

Да что ж за артефакт я тронула?!

– Нет, ректор, не знаю, – отрицательно качнула головой и притихла. Просто мне было не по себе в присутствии этого дракона. И особенно под его пристальным, чуть светящимся взглядом. И чешуйками, которые так до конца не исчезли.

– Скажи, пожалуйста, кто тебя учил без разрешения трогать незнакомые артефакты в чужих домах?

– Кабинетах, – зачем-то поправила мужчину и тут же дала себе мысленную затрещину. Да кто ж меня за язык все время тянет?! Нет бы помалкивать и надеяться на то, что ректор сжалится и отпустит меня восвояси, но вместо этого сама себе рою яму.

Теперь точно выгонит.

– Хорошо, кабинетах, – миролюбиво согласился он и тут же посерьезнел. – Перед тобой древний артефакт, считавшийся давно утерянным. У него есть название – «Судьба дракона». Во времена, когда драконы еще жили кланами, таких артефактов было десять. Именно этот, – мужчина указал на нахального дракончика, – был найден совсем недавно. В скалах, у границы с дусманами. Как он туда попал и почему раньше никем не был найден, мы не знаем. Но его охраняли, и это наводит на мысль, что его собирались использовать против нас.

Я слушала затаив дыхание. Не только из-за ожидания отчисления, но и потому, что о таком артефакте никогда не слышала. «Судьба дракона»… Интересно. У нас есть артефакторика, где на первом курсе, да и на всех последующих, мы изучаем всякие-разные артефакты. Опасные, редкие, древние, повседневные, но такой никогда не встречался. Может, мы до него просто еще не дошли?

– Как ты думаешь, для чего он нужен?

Эм, хороший вопрос. Откуда же я знаю?! Так что я пожала плечами и выдвинула версию:

– Может, для поиска кого-то?

– Верно, для поиска, – ответил мужчина. – Для поиска своей истинной пары.

Кого-кого?

Резко перевела взгляд с мелкого дракона на большого и от неожиданности икнула, а еще, по всей видимости, побледнела.

– К-какой пары? – переспросила в надежде, что ослышалась или не так поняла. Однако по внимательному взгляду большого чешуйчатого поняла – нет, не ослышалась.

Якушские чехвостики.

Схватилась за стул, словно он мог помочь мне не свалиться от нахлынувших на меня новостей, и вновь взглянула на артефакт. Да, необычный. Красивый даже, величественный такой, гордый. И наглый. Вернее, морда у него наглая. Но мне было не до красоты древнего ящера. Совсем не до нее!

– Только не говорите мне, что я сейчас призвала к себе истинного!

Не сказал.

Вообще ничего не сказал! Молча сверлил меня взглядом, от которого хотелось заползти под стол и не вылезать несколько недель. Или лет. Это же… это шурх знает что такое! Какая истинность? Какая пара?! Она же… Нет, она не миф и не легенда. У драконов действительно может быть истинная пара, и они могут ее чувствовать, только с каждым годом таких пар становится все меньше. С чем это связано, никто не знал, но вот о таких артефактах, помогающих в поисках, я слышала впервые.

– Ректор… – совсем тихо отозвалась и уставилась на мужчину огромными, полными ужаса и надежды глазами.

Почему ужаса? Да потому что знаю я этих мужчин! Они и так любители запереть жену и даже невесту за семью замками и выпускать только по особым праздникам, а уж если это будет истинный…

Учитывая натуру драконов хватать все и тащить в свою сокровищницу, не видать мне света белого как своих ушей. И работы тоже, к которой я так стремлюсь. В нашем мире женщины вообще редко работают, а из высшего общества тем более, так что мне он точно это дело запретит. Уверена.

Спасибо, не нужно мне такого счастья.

А почему надежды?

– Может, это ошибка, а?

Артефакт древний, неактивированный. Наверное. Может, даже бракованный и вообще неизученный! Кто знает, что он тут наворотить может, и что, прислушиваться к советам этого… этого ящера с наглой мордой?

Снова посмотрела на дракошу и от неожиданности икнула. Он подмигнул. Точно подмигнул. Мне! И показалось, что даже фыркнул. Вот ведь ящерица древняя.

– Вы так не хотите найти свою пару? – Мужчина говорил спокойно, даже расслабленно, словно интересовался погодой. Только в глубине его ярких синих глаз было что-то не поддающееся объяснению.

– Ну почему же, хочу. Наверное. Чуть позже. Просто вы же знаете, какие драконы? Ой, конечно, знаете, вы ведь тоже дракон. Посадит он меня в золотую клетку на семь замков, и что?

– Что? – переспросил он, заинтересованно приподняв брови. Еще и легкую ухмылку на краешках губ прятал. Угу, смешно ему. А вот мне не очень. Отец уже давно миновал эту степень взросления дракона, когда у них вспыхивает жгучее, прямо-таки нестерпимое желание тащить все подряд в свою сокровищницу, а вот у брата только-только заканчивается. А ему, так, на минуточку, уже четвертый драконий десяток пошел.

– Как что? Из дома не выпустит и все будет запрещать, – ответила запальчиво. – А я учиться хочу. И работать. И вообще, рано мне замуж, я еще не пожила толком. А разве муж даст мне возможность пойти работать? Нет!

Конечно, смотря какой муж, но именно сейчас я беру в пример самого худшего представителя семейства драконьих – Дитмара. Почему его? Да просто пока только он с таким упорством зарится и покушается на мою свободу и независимость.

Ой, мамочки, только бы он не оказался этим самым истинным.

От такой перспективы я мигом побледнела и снова взглянула на дракошу. А он молчал. Или спал. В общем, не показывал никаких признаков жизни или разума. Не светился, в шаре пустота, глаза стеклянные, наглые. Вот ведь притворщик.

– Не все драконы такие собственники. Может, вам повезло, адептка Дагмар, – совершенно серьезно сказал ректор, до сих пор внимательно изучая меня.

Угу, прямо свечусь от счастья.

– Скажите, а как можно понять, кто это? Ну, то есть если я призвала истинного с помощью этого ящ… эм, артефакта, тогда я должна его как-то найти? Или он меня? Как вообще это все происходит? Ну, там… притяжение должно быть или привязанность?

Как вообще понять, что этого истинного я в самом деле призвала?

Я оторвалась от созерцания мелкого ящера и взглянула на мужчину. Очень надеюсь, что он знает ответ на этот вопрос, так как я в этом артефакте не понимаю вообще ничего.

В последние несколько сотен лет в Альхесе не ищут свою истинную пару, а заключают браки по расчету или реже по любви. Так поступили и с моими родителями. У них подразумевался брак по расчету, но им повезло, мама и папа влюбились друг в друга с первого взгляда и живут в счастье и взаимопонимании уже несколько десятилетий. Повезет ли так же мне?

– Прикоснувшись к артефакту, проявленный дракон тут же увидит золотые нити, которые приведут его к своей паре, – сказал мужчина. – Они видны лишь тому, кто воспользовался артефактом или если прикоснулась его истинная. В древние времена кланы даже устраивали праздник, посвященный поиску своей пары. Все, кто желал найти свою половинку, могли подойти к артефакту и попытать свое счастье. Если пара находилась в том же городе, нити обязательно приводили к ней.

– А если вне города? – задала резонный вопрос.

– Нити тоже загорались и были видны несколько дней. Иногда драконы отправлялись в путь, чтобы найти свою судьбу, но довольно часто попросту не успевали. Дело в том, что по истечении нескольких дней эти путеводные нити гаснут. И если за это время драконы не встретятся, то второй раз артефакт может не указать на суженого.

Как интересно. Получается, профукал свое счастье, и сиди потом один? Мне это как раз подходит!

– Вы сказали проявленный, – цепляюсь за странную фразу. – А если дракон не может обратиться во вторую сущность, что тогда?

Магистр молчит. Чем дольше на меня смотрит, тем больше хмурится. И мне это не нравится. Очень не нравится.

– Непроявленные драконы не видят нитей и не чувствуют зова. Они не чувствуют ничего. И в этом основная проблема артефакта и… самих драконов.

Вот это новость.

Это что же получается, этот, с позволения сказать, истинный будет меня видеть и знать, что вот она я, лакомая добыча, бери, хватай и тащи в свою пещеру, а я видеть этого засра… эм, прекрасного истинного дракона не буду? Это же шурх знает что! Несправедливо!

– Ректор, скажите, а есть вероятность, что артефакт не пробудился? Ну, что произошла ошибка или он никак не отреагировал на мое прикосновение?

Ну а что? Дракоша как был неподвижным, так и остался. Сидит тут, нагло глазами сверкает и скалится, молча опровергая мой вполне резонный вопрос. Вот прямо по ехидной морде вижу, что он так и говорит – не дождешься.

Мелкий засранец.

Я в ожидании смотрела то на ректора, то на этого мелкого предателя, с каждой минутой все больше понимая, в какой зад… то есть в какую передрягу я угодила. Сама причем, никто меня за руки к этому наглецу не тянул. Наверное.

– Артефакт активирован, Астрид. В этом нет сомнений.

Сказал, как будто пульсаром по голове заехал. Получается, все, надежды избежать такого «радостного события» нет? Иллария. Боюсь представить, как отреагируют родители, когда узнают. Мама, как всегда, прижмет тонкие, изящные пальчики ко рту и застынет в немом изумлении. Папа, скорее всего, будет молчать, нависнув грозовой тучей. А Вертэр… Эх, знаю я его реакцию. Он сначала изумится, затем похохочет от души, а затем посочувствует моему истинному, за что же он получил такое «счастье».

Да уж, а как я «счастлива», прямо не знаю, куда его девать.

Еще раз осмотрела свои руки, надеясь, что, может, сейчас проявится метка или я увижу пресловутые золотые нити, о которых рассказывал ректор. Еще бы знать, как они выглядят и куда приведут. Не нити, а канаты, связавшие меня по рукам и ногам.

А ведь многое еще оставалось непонятным.

– Как вы вообще поняли, что артефакт активировался? – продолжила я с надеждой, что все это окажется одной большой ошибкой. Неприятной такой, поучительной, но ошибкой. – Ведь я эти нити не вижу и не ощущаю ничего.

И хвала Илларии, честное слово. Не хватало мне еще что-то чувствовать к непонятному и неизвестному мужику.

– Вы непроявленный дракон, Астрид, – мягко и даже с намеком на улыбку произнес ректор. – Вы как раз их видеть не можете, в отличие от вашего… от вашей истинной пары. Как и чувствовать притяжение.

Отлично. Просто блеск!

– А как вы поняли…

– Когда я вошел в кабинет – артефакт светился, – перебил меня мужчина. – И предупреждая ваш следующий вопрос – да, я отошел с урока, чтобы забрать в комнате одну вещь, и заметил активированный артефакт. А почему разозлился, – снова предугадал он мой очередной порыв его перебить. – Потому что его нельзя было трогать, тем более без разрешения. Он мог быть опасным, и вместо обретения истинности вы могли на довольно долгий период времени говорить только правду, например.

Ой.

– Или благодаря «кольцу времени» проживали один и тот же момент по несколько раз. Вы ведь не знали, что именно таит в себе этот артефакт, и все равно повезли к нему. Разве магистр Дормон не учил вас взаимодействию с неизведанными вещами, м?

– Учил, – выдохнула и опустила голову. – Простите, ректор. Я не специально. Правда.

На некоторое время в кабинете воцарилась идеальная тишина, нарушаемая лишь щебетанием птичек и шуршанием листвы за окном. Ну и бешеным стуком моего сердца, естественно.

– А почему он был без защиты? – решила задать еще один немаловажный вопрос. – Если вы знали, что он не изучен и может случайно активироваться, почему не спрятали в свой шкаф или в пространственный карман?

Слышали, что лучшая защита – это нападение? Так вот, забудьте. Не всегда она помогает и приходится к месту, ой не всегда.

– А почему вы шастаете по кабинетам и личным комнатам преподавателей? – не остался в долгу ректор, облокотившись о стол. – Смею заметить, хоть артефакт и был без защиты, но стоял в моем кабинете. Не в аудитории, не в коридоре, не в другом общедоступном месте, чтобы до него могли дотрагиваться все желающие. А в своих комнатах я могу себе позволить не тратить силы на сложную и дополнительную защиту, вы так не считаете?

Ну-у да, тут возразить было нечего. Поэтому пришлось снова прикусить губу и замолчать. Пусть я и не сомневалась, что от одной дополнительной защиты магический резерв ректора точно не обеднеет, но спорить не стала. Я еще не окончательно сошла с ума, чтобы рыть себе яму еще глубже. Из этой бы выбраться, хотя бы живой.

– Простите, – снова потупилась я и тяжело вздохнула.

Вот куда меня привело это шурхово задание? До чего довел этот Дитмар. Теперь меня точно выгонят. И из кабинета, и из академии. А все так хорошо начиналось.

– Ну и что мне с вами делать, адептка Дагмар? – сурово спросил мужчина, скрестив руки перед собой.

Я же подняла взгляд, теребя в руках заветный кругляш, и выдала:

– Понять и простить?

И отпустить, желательно.

Я даже на отработку пожизненную согласна, лишь бы сейчас все благополучно закончилось. Без самых серьезных последствий.

А ректор молчал. Снова впился в меня взглядом и сканировал, заставляя ерзать на стуле от нетерпения и неизвестности. Ну вот зачем меня так мучить, а? Выдал бы уже свой вердикт и…

– Хорошо, я вас отпущу.

И я снова поперхнулась воздухом.

Как это?

Да не может этого быть. Так не бывает! Просто взять и отпустить? Опасливо заозирались по сторонам, выискивая какой-нибудь подвох. Может, тут пронырливые журналисты из «Магического вестника» где-то в кустах под окном затаились и собирают сенсационные сплетни, а ректор с ними заодно? Да ну, бред. Однако такой простой и легкий выход из ситуации насторожил. И не зря.

– Но с одним условием.

А вот и подвох.

– Вы выполните одну мою просьбу. И вы не сможете от нее отказаться.

– К-какую просьбу? – осипшим от волнения голосом спросила я, нервно кусая губы. Просто эта то ли просьба, то ли указ прозвучал уж слишком неожиданно. Ну да, и странно.

– Любую. В пределах разумного, не переживайте, – любезно пояснил мужчина и откинулся на спинку кресла. – Предлагаю вам сделку, адептка Дагмар. Я вас отпускаю, даю с собой артефакт для выполнения задания. С возвратом, – улыбнувшись, добавил он, – и не нагружаю дополнительными отработками. А вы в свою очередь выполните любую мою просьбу в тот момент, когда мне это будет нужно. Любую. Разумную. Мне кажется, это очень хороший обмен, как вы считаете?

От неожиданности я снова замерла и недоуменно хлопала ресницами.

Обмен? Такой выгодный, причем для меня. С чего бы это?

Получается, я остаюсь в академии, с артефактом, без дополнительных отработок, и должна буду всего лишь выполнить взамен одну-единственную просьбу? Это странно.

– И… в чем подвох? – спросила осторожно, продолжая посматривать по сторонам.

Ладно, если это не пронырливые журналисты из местной газетки, так может, ректор решил надо мной пошутить и сейчас из-за какого-нибудь угла выскочит адепт Руди, наш главный любитель шуток и розыгрышей, с криками «сюрприз»? Хотя нет, не похоже на это. Ректор хоть и был в последнее время какой-то странный, но не до такой же степени.

– Подвоха нет, Астрид, – спокойно пояснил он, складывая руки на груди. – Это обычная сделка, причем очень выгодная для вас.

Ну да, выгодная, не спорю. И все же уж очень странная. Что же за просьбу выдаст мне ректор, раз может простить мне все это?

– А…

– Свою просьбу я озвучу позже, – припечатал он сурово, предугадывая мой вопрос. – Заранее вам о ней знать необязательно. Повторюсь, в ней не будет ничего плохого, странного и страшного, уверяю вас.

Что-то я очень сильно в этом сомневаюсь. Тем более учитывая все обстоятельства. Явно каким-нибудь «присмотром или шпионажем» за провинившимся адептом я не отделаюсь. И что он мне в итоге выдаст, одна Иллария знает. Или шурх, что более вероятно.

Так что я не спешила соглашаться. Сидела нахмурившись и усиленно думала, не станет ли для меня это сделка очередным подвохом? Вон один раз уже сыграла в «безобидную» академическую игру, и к чему это привело?

Хотя как раз к чему привело, я пока и не поняла.

– Но если вы не хотите такой сделки, тогда мы можем поступить по-другому, – продолжил мужчина, расслабленно и даже лениво взглянув в окно, словно мы на самом деле о погоде беседуем. – Я забираю у вас артефакт, отчисляю из академии за тройное проникновение в свои личные покои и кражу ценного артефакта, а затем отправляю домой. Поверьте, после такой… хм, рекомендации шансы поступить еще куда-либо будут равняться нулю. Подходит?

Ой, мама.

– Нет, – выпалила прежде, чем подумала, и нахмурилась, ругая себя за бестактность и поспешность.

Пусть со стороны мужчины это звучало как угроза или даже шантаж, но он прав, выбора у меня, по сути, нет. Либо я соглашаюсь на все выдвинутые условия, либо все мои старания и четырехлетняя учеба шли ко всем шурхам. В конце концов, он не обязан спускать мне с рук столько провинности, причем немалые. Он и так уже это сделал. Дважды. Точнее, уже трижды. Больше мне наглеть не стоит.

Ох, Иллария, в какую зад… эм, во что я в итоге вляпалась?

Глубоко вздохнула и тихо проговорила, даже не глядя на мужчину:

– Я согласна на ваше предложение, лорд ректор.

Теперь оставалось лишь молиться, чтобы эта самая «просьба» действительно была нормальной и не таила в себе груду подводных камней. В ректоре я была уверена, но все же не до такой степени.

Шурх побери, еще главное, чтобы обо всем этом не узнал папа. И Вертэр. А уж про маму я вообще молчу. От таких новостей она неделю из своего состояния «леди в шоке» выходить не будет. А потом потребует подробных объяснений и навешает всевозможных «следилок», дабы знать о каждом моем шаге.