Владыка бриллиантов

– Я жажду тёмных и глубоких подземелий, в которых таятся несметные сокровища; гномам всё милей подземка. Я мечтаю сыскать самый крупный алмаз и собственноручно огранить его в бриллиант. Я хочу продолжить дело деда и в алхимической мастерской эмпирическим путём заполучить философский камень. Я хочу обучить своих будущих детей и внуков всему тому, чем владею сам, а именно кузнечному, ювелирному, оружейному ремеслу. Я желаю не просто читать книги и полезную информацию в них – я хочу сам писать их, иллюстрировать их, верстать их, печатать их. Я стремлюсь к тому, чтобы доносить до каждой души знание – и неважно, гномья она, эльфья или человечья. У каждого из нас есть как преимущества, так и недостатки; в первых можно поднатореть, а вторые – сгладить. Однажды я изобрету машины, механизмы, дабы всем стало ну хоть чуточку проще, чуточку легче. Но чтобы дело моё не отразилось негативно на окружающей среде – вот о чём сутками болит моя голова. Я добьюсь того, чтобы мои потомки дышали таким же чистым воздухом, каким дышу сейчас я; чтобы земля, воздух и вода не были отравлены побочной продукцией моих свершений. – Поведал о своей мечте гном.

– Я хочу скитаться по морям и землям в поисках приключений, в поисках неизведанного, ради всяких всевозможных открытий, которыми будут гордиться мои соплеменники. Но не огнём и мечом – словом добрым я мечтаю достигать поставленных перед самим собою целей. Движет же мной не гордыня и не тщеславие. Я хочу понять тайну мироздания, я хочу войти в контакт с Богом, я хочу с ним подружиться. Я хочу однажды своими глазами увидеть далёкие планеты. Я хочу, чтобы в мире этом больше никогда не было никаких войн, разногласий, споров, ссор, бытового насилия, экспансии, агрессии, эксплуатации; хочу, чтобы все забыли эти ужасные слова, как страшный сон. Я желаю, чтобы конституция любого из королевств зиждилась на справедливости, морали, нравственности, этике и эстетике. Я мечтаю о том, чтобы никто ни в чём не нуждался; чтобы не было нищеты, голода и холода. Страстно желаю, чтобы никто никогда ничем не болел; чтобы все жили в достатке, мире и согласии. Чтобы меж нами царили вечная дружба, взаимопонимание, взаимодоверие, взаимовыручка. Чтобы у каждого имелся свой собственный дом, и свой собственный земельный участок; чтобы каждому хватало всего. Мечтаю, чтобы потомки сохранили этот край таким, каким его запомнили мы – удивительным и прекрасным (хоть и временно замороженным). Чтобы они помнили и знали, что вечная зима была не всегда, и чтобы они надеялись, что весна всё же придёт. Мечтаю, чтобы и дальше росли вековечные деревья, ибо они – пристанище эльфам; чтобы горы не оскудели от руд, ибо гномы живут этим. Мечтаю, чтобы люди любили друг друга. – Поведал о своей мечте человек.

И весьма призадумался Алмазный король, и возложил главу Свою на длани Свои. Внезапно перед Ним пронеслась вся Его жизнь…

– А какова же Твоя мечта? – Хором спросили трое у одного.

Однако не успел владыка бриллиантов, властитель кристаллов что-либо ответить – упали ворота, упали двери, и на пороге – орды алчущих возмездия.

– Долго, долго Ты издевался над всеми нами! – С острым мечом в руке голосил Даннор. – Опутал чарами колдовства Своего наш лес, и вот: он умирает. Негде больше нам жить; распадается королевство моё.

– Тебе мало Своих камней – так Ты сунулся и к нам за самоцветами? – Наступал Фрор.

– Это Ты переодевался в Бендикса и клоунадою своею пудрил мозги детям нашим, входя к ним в доверие! – Рвал и метал Норман, будучи уже дремучим стариком. – Впоследствии ты похищал и поедал их; пришли мы за расплатой!

Алмазный король, которого заставили врасплох, укоризненно бросил Эльданхёрду, Махенне и Тефею:

– Подлым вы сочли Меня – не подлость ли, когда за вами и увещеваниями вашими – вооружённое до зубов войско?

Троица пыталась оправдаться, но тщетно. И стояли они сейчас меж великаном Севера и стеной лютующих, точно между молотом и наковальней.

И вскрикнул Даннор, сына подзывая:

– Чего же ты стоишь? Скорее же под наши стяги! Тебя лишь ждём; тогда обрушим мы всю мощь, всю злобу свою на лиходея окаянного, что стольким существам попортил жизнь.

Примерно те же самые фразы донеслись от гномов и людей – с обращением к Махенне и Тефею соответственно.

Но троица осталась на месте; троица упряма.

И ответили трое так:

– К чему весь ваш спектакль? Он хорош в театре. К чему вам уподобляться великану? Который, между прочим, всю вину свою признал; Он осознал. Он кается весьма…

– Он жалок; побивания и трёпки Он заслуживает! – Громыхало войско.

Тогда понял великан, что трое Его гостей здесь не при чём; понял также и то, что столкновения Ему не избежать.

– Ну, хорошо. – Предупреждающе скрестил руки Алмазный король. – Вы сами напросились…

И пошли все труды троих искателей прахом, ибо преобразился вмиг Бендикс, и вот: предстал пред всеми уже не фокусник с тростью-костью, в шляпе-цилиндре, фраке/сюртуке и чёрно-белой краской на лице! Нет: то явился, вытянувшись во весь свой исполинский рост, владыка бриллиантов.

Ходячая гора играючи начала расшвыривать бросившее ему вызов войско.

И почернело небо за окном, и погасли свечи. И явились тринадцать безликих, восставших умертвий, с бичами и палицами в руках. И тащат Фрора, Нормана и Даннора к Палачу, на Место плача. И стекаются в тронный зал всякие гады, ведомые верным псом Алмазного короля. И скалил пёс пасть свою, о клыках острых, в предвкушении добычи, наживы скорой.

И ровно вполовину уменьшилось объединённое войско; с ужасом наблюдают трое приятелей за всем этим безумием. Они пытались зажать уши – но всё равно всё слышали; они пытались закрыть глаза – но веки не опускались, а ладони – не слушались. Они пытались вставить хоть слово, но гвалт не прекращался; нет ему венца.

Бьёт Даннор, рубит Фрор, колотит Норман – есть потери и среди их врагов. Даже великан стоит, шатается, ибо насела на Него целая армия пришлых воинов.

– Ну, вот и всё. – С улыбкой на лице вещает повелитель кристаллов. – Может, оно и к лучшему? Разграбили Меня, рассыпали все камни. По полу валяются и они, и битые обломки – всё, что осталось от хрустальных люстр. Им всем, солдатам Правды всё равно конец, ибо мы одолеваем – но Я Сам уже устал столь долго жить…

Не принимающие участия в сражении Тефей и Махенна пытались разыскать трёх королей и отговорить их. Когда они нашли их, то каждому из королей твердили поочерёдно:

– Уведи своё войско; не губи своих вояк. Пожалей родителей их, их детей и жён. Довольно уже кровопролития! Так мы ни к чему не придём…

Но короли не внимали гному и человеку.

Эльданхёрд же, найдя Алмазного короля, начал отгонять от Того ратников:

– Перестаньте же! Или вы не видите, что Он – изранен?!

И встал эльф между великаном и воителями. И отгоняя одних, поворачивал свою голову назад, к великану, и просил, молил Его:

– Бендикс! Ради Эбигейл, которая Тебя простила; ради Лунной Радуги, любовь к которой мы с Тобою разделили – опомнись! Одумайся, прошу! Что же вы все делаете?!

Громкий крик чуть ли не плачущего эльфа заставил всех остановиться.

– Посмотрите на себя! – Орал Эльданхёрд. – Кому лучше от богопротивной мести этой? Прекратите же, и разойдись по домам!

И вытянулись у всех слушающих лица; вытянулись озадаченно.

– Я верю, – Хрипел эльф, почти сорвавший себе голос. – Я верю, что можно иначе. Я верю, что Бендикс способен быть хорошим и отзывчивым – таким, как мы с вами до сего дня.

Тогда побросали все оружие, и подошли ближе, ибо слов эльфа было уже не различить.

И шёпотом рассказал всем Эльданхёрд о добрых поступках великана, о Его благородстве и справедливости в последнее время.

И задумались весьма воины опытные, и стали короли держать совет.

Посовещавшись же с часок, молвили тогда владыки гномов, эльфов и людей:

– Мы отступим, хотя готовы биться до последнего вздоха; мы отведём всё войско своё – но и Алмазный король пусть чем-нибудь докажет искренность помыслов, намерений своих.

Тогда в знак доверия, в знак возможной будущей дружбы владыка бриллиантов раскрыл на ухо трём королям месторасположение сердца Своего, шепнув:

– Отведут вас туда тринадцать; можете уничтожить Моё сердце, коль пожелаете – в вашей Я власти. Устал Я от Самого Себя…

Но короли, тронутые честностью великана, воздержались от похода к огромному каменному столу, накрытому магическим куполом и являющему собой жертвенный алтарь, в котором и покоится сердце из кобальта, алмаза и льда.

– Верим мы Тебе; довольно на сегодня. Сойдём же с поля брани, и топор войны зароем.

И пришла пора прощаться; много было слёз, объятий и рукопожатий. И суждено было стать Махенне будущим королём гномов, а Тефею – будущим королём людей, ибо именно за такими неординарными личностями пойдёт простой народ, держаться будет за них.

Наречено и Эльданхёрду воссесть на эльфийский престол, но молвил он своему отцу Даннору так:

– Либо я буду править совместно с Лунной Радугой – либо не буду править вовсе. Она досконально знает лес и все хотения живущих в нём; она – воплощение всего самого хорошего. Прими же её, отче, когда вернусь я к тебе вместе с ней; будь добр и многомилостив к ней. Что же до задания твоего – знай: под шестым чувством люди понимают и интуицию, и опыт, и любовь; совсем, как мы иль гномы.

Даннору же ничего не оставалось, как смириться и благословить наследника; тот же во весь опор поскакал в ту часть леса, куда эльфы обычно не суются.

Прибыв в лес, Эльданхёрд всюду разыскивал в нём лесную фею – ту самую, ту единственную, что так запала в сердце ему.

Трое суток прошли в бесплодных поисках, покуда не вывело провидение эльфа на опушку, на которой – надломленное древо. И при приближении чужака ровно тысяча рыжих и пушистых белок выскочила на полянку, тут же скрывшись за подкошенным древом, аки за крепостью какой. И зоркими, внимательными, изучающими глазами глядели белочки на незнакомца, пережёвывая во рту лесные орехи.

И подошёл эльф ближе, и скинул с себя и щит, и меч, и лук, и колчан со стрелами.

– Вот, явился в лес я без оружия; ищу я Лунную Радугу.

Средь белок раздался смешок, а ухо эльфа поймало нечто вроде: «Ищи! Найди!».

Эльф же, проходя мимо выстроившихся в ряд длиннохвостых существ, молил об одном:

«Пожалуйста, подай мне хоть какой-то знак! Если я дорог тебе, если я хоть что-то значу для тебя – помоги мне! Сделай шаг навстречу…».

Тогда Лунная Радуга, не выдержав больше сего представления, невольно пустила слезу, и сама себя пожурила за это.

Эльданхёрд, заметив, что одна из белочек чуть не плачет, а щёчки её так и горят, смело подошёл к ней. Бережно, осторожно, аккуратно он взял её на руки, крепко обнял и нежно поцеловал.

Умчались тогда все другие белки прочь, а эльф, не веря своим глазам, видит, что целует её – Лунную Радугу! Которая ещё краше, чем прежде.

– Я знал, что это ты! А если не знал – то догадывался!

– А если бы я не подала тебе знак?

– Тогда я всматривался бы в каждую белку, ища тебя до скончания времён; коль не нашёл бы – то и умер тут же! Как ты? Как чувствуешь себя? Как жила ты эти месяцы? Всё ли с тобою справно, хорошо? Я дико скучал, я дни считал; я ждал, когда вновь встречусь с тобою! Мне не хватает бесед с тобою, мне не хватает твоей улыбки…

– Нормально со мной всё; благодаря тебе я навсегда простилась с превращеньем! Отныне я такая, какой меня ты видишь пред собою – не будешь ли скучать по разным образам моим? Не будет больше феи-кошки, феи-лисы, феи-русалки, феи-птицы, феи-белки!

На это принц, своим страстным поцелуем в уста сахарные расколдовавший писаную красавицу, опустился пред нею на одно колено, и протянул ей коробочку с колечком:

– Я прошу руки твоей, госпожа моего сердца; я люблю тебя, и хочу быть рядом в радости и горе, опорой навсегда.

Но замешкалась тут будущая королева:

– Я тоже, но… Мой лес – мой дом; не могу забыть, нестерпимо бросить. Таять буду я в твоих хоромах, в тереме, в полатях белокаменных! Всё милей мне лес; вотчина она моя…

– Мой дом – не в этом ли лесу? – Настаивал Эльданхёрд. – Я не прошу всю вечность посиживать на троне! Каждый день ты можешь приходить сюда, и я – вместе с тобою! Ведь я так же полюбил листву, траву, и живность всякую; приятно, радостно для глаз. Ждёт тебя единорог в конюшне королевской, а мои друзья строят нам большое судно – дабы сбылась твоя мечта, и речным путём мы выйдем в море-океан!

– Мечта моя и многих также в том, чтобы весны дождаться… – Взгрустнулось лесной фее. – Вдохнуть аромат цветов, и прикоснуться к кроне древа цветущего.

– Посмотри вокруг! – Не унимался эльф. – Иль ты не видишь?

И впрямь: владыка бриллиантов в очередной раз сдержал своё слово, наклонив земную ось! Цветут цветы, ползёт трава; распускаются деревья. Проснулись звери от зимней спячки, повылазили из своих норок.

И зарделась Лунная Радуга от радости, и кружится в танце с Эльданхёрдом! И подъехала карета; несёт эльфийский принц в руках своих к карете свою суженую! Се, им счастье уготовано, и вечная любовь…

Оставшись наедине с Самим Собою, Алмазный король, аккуратно сложив в Свой сундук все алмазы, силою магии Своей отстроил всё, что было разрушено в ходе недавней битвы. Се, стоит Его замок ледяной, как новый.

Подойдя к центральной части Своего тронного зала, великан северных гор решил оставить Своё плохое «Я» на дне Тихого омута, а сам мысленно пожелал остаться Бендиксом – но Бендиксом добрым; волшебником и фокусником, который бы дважды в году «пугал» детей какими-нибудь выходками.

– Я больше не люблю Тебя. – Сказал Нарцисс, глядя на отражение Своё. – Я больше не хочу, чтобы Меня боялись. Я хочу утопить Свою лень глубоко и навечно; Я не желаю больше похищать, убивать и поедать.

– Но тогда Ты больше никогда не сможешь быть таким вот колоссом и исполином, – Предостерегающе, предупреждающе булькнули Ему в ответ. – Ты навсегда останешься в обличье Бендикса!

– Позволь лишь грим на более жизнерадостный сменить! – Взмолился Алмазный король, стоя на корточках. – Чтобы вид Мой не был отталкивающим! А Я буду щедро одаривать всех на ярмарке самым вкусным, самым сладким мороженым в мире! И по одному небольшому алмазу, также в подарок – их у Меня ещё много.

– Будь по-Твоему. – Ухнул Ему Тихий омут. – Если вдруг передумаешь – будет уже поздно.

Но великан был твёрд, упёрт.

Тогда, за несколько лиг отсюда раздался страшный треск: одинокий валун на не менее одиноком ледяном утёсе вдруг начал потихоньку рассыпаться. Вскоре синее нагромождение обрушилось с взрывом, и чуть не убило стаи летящих над пропастью перелётных птиц; и пребывали пернатые в страхе и ужасе от увиденного и услышанного, ибо грохот на время ослабил их слух, а глаза резало от вспышек. Гнетущий светильник погас, а то, что заставляло его светиться – теперь на дне глубокого ущелья.

Камни, учуяв инородное тело, начали усиленно нагревать друг друга, и энергия эта передавалась всё дальше и всё выше. Тогда гигантская сосулька, коей некогда являлся водопад, снова ожила; вновь катит свои воды водопад, катит вниз, размывая скорлупу с великаньим сердцем. Скорлупа отшелушилась, а сердце – отмылось от чёрного налёта.

И просветлел душою и разумом Бендикс в логове Своём окончательно, бесповоротно, и воспрянул духом. И избавился от всех тягот, что теребили Его, ибо возвратилось к Нему обновлённое сердце, с фонтаном выпрыгнув из Тихого омута, ведь являлись Тихий омут и озерцо, наполняемое водопадом, своеобразными сообщающимися сосудами.

И пошёл владыка бриллиантов, и согрел дыханием Своим все горы Севера, дабы и туда пришла весна…

Примечания

Алмазный король – древний великан Севера, рождённый временем и горами. Людоед и ленивец. Ненавидит эльфов, гномов и людей (в особенности их детей). Умеет превращаться в злого волшебника Бендикса – мага, фокусника и кудесника. Владеет навыками кройки-шитья и огранки драгоценных камней. Обладает отличным зрением, прекрасным слухом и мощными вокальными данными. Прототипы: King Diamond, Саурон, Моргот.

Ваммих – хозяин придорожной гостиницы, в которой останавливались Эльданхёрд, Махенна и Тефей. В одном из номеров этой же гостиницы обитал призрак Эбигейл.

Даннор – король эльфов, супруг Лидвельдит и отец Эльданхёрда. Не скор на мудрые решения; всегда в выжидающей позиции. Прототип: Трандуил.

Леанор – эльфийская принцесса, сосватанная к Эльданхёрду. Красивая, но беспечная. Типичная блондинка.

Лидвельдит – королева эльфов, супруга Даннора и мать Эльданхёрда.

Лунная Радуга – добрая, весёлая, смелая и энергичная красавица из породы лесных эльфов. Умеет рисовать портреты и пейзажи, играть на различных музыкальных инструментах и превращаться в кошек любой породы. Владеет всеми видами магии. Прототип: Olli Moonbow.

Лютоволки – огромные, хищные волки Севера; кусачие, с дурным нравом.

Махенна – гном-побратим Эльданхёрда, дальний родственник короля Фрора. Тучен, немногословен, задумчив; предрасположен к различным наукам.

Норман – король людей и виртуозный скрипач. Был похищен Алмазным королём, но помилован Им. Отец Тефея.

Свирепеи – очень могущественные духи, злые по своей сути. Обладают даром бессмертия, но всё же в двух случаях их можно уничтожить: если принести в жертву посредством специального обряда, или же дух погибнет, если начнёт творить добро. Прототипы: назгулы, дементоры.

Тефей – друг-побратим Эльданхёрда, внебрачный сын короля Нормана.

Фрор – король гномов; серьёзный и отзывчивый.

Эбигейл – призрак убиенной людоедом Бендиксом девочки, которая после своей гибели самовольно вселилась в одну из комнат постоялого двора, мучая того или иного посетителя, надеясь угрозами побудить их найти и наказать её убийцу.

Эльданхёрд – эльфийский принц, сын и наследник Даннора. Импульсивен. Веган.

Примечания

1

Похоже, речь идёт о частичной левитации.

2

Гномов.

3

Великан самого себя ввёл в состояние летаргии.

4

Песня ВИА «Ария» из альбома «Игра с огнём» (1989). Текст песни написан Маргаритой Пушкиной. Отрывок этой песни присутствует в книге, потому что оказался идеален для сюжета (Прим. авт.).

5

Песня ВИА «Ария» из альбома «Генератор зла» (1998). Текст песни написан Маргаритой Пушкиной. Отрывок этой песни присутствует в книге, потому что оказался идеален для сюжета (Прим. авт.).