скачать книгу бесплатно
– Ого! Бабуль, ты прям Волан-де-Морт.
– Да куда ему до меня…
Она рассмеялась. Но взгляд её был серьёзен…
У мальчишки мурашки поползли по коже от этого взгляда. Он поёжился.
– Ну что, будешь учиться?
– Не знаю… Папка говорил… Плохо это…
– Что тут плохого! Подумай. Время есть…
– Как в школе дела твои?
– Да, не очень… Училки придираются, математичка вообще зверюга. Чуть что – два. А сама только и знает, что тесты да самостоятельные давать. Ничё не понимаю, как она объясняет. И классуха воспитывать достала. Хоть бы они куда-нибудь делись…
Старуха загадочно посмотрела на внука…
– А как зовут-то их?
– Елена Ивановна и Наталья Петровна. А что?
– Ничего. Увидишь потом, как хорошо кой-чего уметь то.
Она потрепала его по льняной голове…
Каникулы пролетели быстро. И неожиданно для Женьки, весело. Погода стояла чудесная, солнечная. И морозец небольшой. Так что Женька успел и на лыжах накататься и с местными ребятами наиграться… Бабуля больше тему щекотливую не затрагивала, и вела себя как и все бабушки, закармливая внучка вкусностями и выпечкой… Только под Рождество уходила куда-то. Но не в храм…
В город Женька вернулся вместе с бабулей. Вечером она деловито собрав свои «инструменты» ушла. Вернулась довольная, с мандаринами и красивыми яблоками. Два яблока лежали в отдельном от всех пакете. Утром, когда парнишка уже выходил в школу, она остановила его на пороге: «Женя, вот яблочки, дай своим училкам, угости». Мальчик удивился.
– Каким, баб?
– Ну, тем, Елене и Наталье…
– Зачем?
– Ты дай, если хорошо учиться хочешь.
Тот, пожав плечами, взял яблоки.
– Что, бабуль, полюбят меня училки, да?
– Увидишь…
В глазах ребёнка, это казалось каким-то волшебством… Он отдал яблоки. Только то, что случилось потом, не давало покоя парнишке всю его оставшуюся жизнь…
Уже на следующий день в школу не пришла ни Наталья Петровна, ни Елена Ивановна. Заболели. Не пришли они и через неделю и месяц… Потом пошли слухи по школе, что произошло что-то странное – у обеих онкология…
Женька не находил себе места. Неужели это он виноват?… Как же так. Он думал, что это всё так, ерунда… А здесь… Однажды ночью приснился отец. Он долго смотрел на сына встревоженно и с грустью. А потом тихо произнёс: «Женёк, сына, ты только не соглашайся… Не надо… Душа у тебя – добрая… А согласишься, будешь всю жизнь жалеть». И исчез… А мальчишка ещё долго не мог уснуть, ворочаясь в постели с боку на бок… Как быть… Бабушка – то не отстанет… А утром она позвонила.
– Ну как, внучек, яблочки подействовали? Училки не достают больше…
– Ба, ну ты чё, вчера сказали что болеют они сильно, обе…
– Ну и вот! Помогла же я тебе избавиться от них. И ты так сможешь, если учиться согласишься…
– Нет! Не буду я такому учиться! Я думал… А ты… Сделай всё обратно!
– Обратно поздно уже…
– А ты зря отказываешься. Тебе же хуже. Отец твой такой же… В деда пошли, глупцы… Вот Танюшке передам знания… Пожалеешь…
– Не пожалею… Не буду я… Отстань…
– Я не тороплю… Подумай, Женя…
Мальчик бросил трубку и разревелся…
В комнату вошла мама.
– Ты чего это? Что случилось?
– Ничего…
– Кто звонил?
– Бабушка… Хочет, чтобы я у неё колдовству учился…
– Совсем она уже что ли, с ума сошла… Ерунда какая-то…
– Не поеду к ней больше…
– Ну ладно…
Она удивлённо посмотрела на сына. Покачав головой, продолжила сборы на работу…
На весенние каникулы баба Маня опять начала звонить. Звать к себе. Но мальчишка отказался… Бабушка звонила ещё и ещё… Тот держался… Но почему-то ему стали сниться страшные сны. Он частенько просыпался от собственного крика… Так прошла весна, наступило долгожданное лето… В один из дней раздался звонок. Мальчик взял трубку. Звонила папкина сестра, тетя Катя.
– Алло…
– Здравствуй, Женя. Мама дома?
– Привет, тёть Кать… Нет, на работе.
– Жень, у меня новости плохие… Бабуля совсем плоха. Месяц назад плохо почувствовала себя. Похоже, пора ей помирать пришла… Из больницы домой забрали… Две недели уже дома, хрипит, стонет. Умереть никак не может…
Она заплакала…
– Приехать надо бы вам… Попрощаться…
Женька поёжился… Тоже заплакал…
– Ладно…
На следующее утро Женя и его мать были уже в деревне. Бабушка лежала на своей кровати. Исхудавшая, не похожая на себя…
– Женя… Внучек… Приехал… Подойди. Хотела я тебя научить… Прежде… Ну ничего, справишься…
Мать взглянула на старуху с укором.
– Не дам сына… Не смей!
Повернулась к мальчику: «Женя, попрощался, иди на улицу»…
– Подойди… Просто дай мне руку… И всё… Не бойся…
Женька отступил на шаг назад… Рядом стояли тётя Катя и Таня…
– Больно мне… Дай… Руку…
Вдруг, оттолкнув двоюродного брата, вперёд, к постели бабушки подлетела Танюшка. Она схватила протянутую руку старухи. Правая рука колдуньи крепко держала левую руку девочки…
– Ну так, значит судьба…
Она тихонько что-то прошептала… Слёзы потекли из глаз девочки…
– Баба, бабуля…
Рука колдуньи обмякла. Она выпустила детскую руку из своей. Дыхание её успокоилось. Она закрыла глаза и вскоре тихо умерла… Дар, вместе с прилагающимися к нему бесами, был передан… К вечеру у Танюшки поднялась высокая температура. Её тошнило… Болело всё тело… А утром она проснулась другим человеком…
Женькина жизнь продолжалась…
МЕЖДУ НЕБОМ И БЕЗДНОЙ…
Началась эта удивительная и странная история ранним апрельским утром… Туманная дымка окутала одинокие, зияющие пустыми глазницами окон покосившиеся избушки почти заброшенной деревеньки, скрывая первые рассветные лучи восходящего солнца. Туман медленно расползался по тёплой земле, покрывая своей непроглядной сыростью и близлежащий лесок с набухшими, готовыми выпустить свои нежные, ещё клейкие листочки, деревьями, и заросшую грунтовую дорогу, тянущуюся от дома Петровича, придавая происходящим в доме событиям загадочности и драматизма…
А случилось вот что…
С некоторых пор, мужик жил один – в родительском домишке – старом, заброшенном, уж лет двадцать как. Он перевез туда все свои нехитрые пожитки, после того, как его выставила за порог жена Петровича, Ирка, которая за много лет их совместной жизни смертельно устала от бесконечных попоек мужа. Да и с работы Виктора Петровича, вышедшего не так давно на пенсию, тоже вежливо попросили. А поскольку идти ему было совсем некуда, тут и обосновался. Жил дедок огородом. Изредка выбирался в ещё жилое село, расположенное, на расстоянии трёх километров от его Ивановки, по соседству – за провизией. Вчера то, он как раз и затарился, набив полный рюкзак крупами, тушенкой, хлебушком и, конечно же, на остатки пенсии прихватил у одной местной разбитной бабки два литра палёного спирта и две полторашки пива местного производства. Еле донёс до дома, останавливаясь чуть ли не каждые пятьдесят метров, чтобы отдышаться…
Добравшись домой, Петрович наскоро сварганил на печке ароматной, урожая прошлого года, картошечки, открыл банку кильки в томате, налил себе стопочку, потом другую… А под утро… Вот…
Сердце старого, проверенного временем пьянчуги не выдержало очередной порции палёной сивухи. Оно сначала забилось сильно – сильно, потом сжалось пронизанное, невыносимо острой болью, а потом стало биться все реже и реже… Петрович потерял сознание. Помочь ему было совсем некому. Помирал наш Петрович самым настоящим образом.
В это время, на наблюдательном пункте, где-то в самой глубине ада замигала небольшая красная лампочка. Старый бес, щуплое тельце которого, было покрыто свалявшейся кое-где, давно не чёсанной, висящей колтунами шерстью, вытер шершавой ладонью мокрый от слизи нос и громко крикнул: «Сивый, кажись готов скоро будет, твой то!».
«Кто?», – потёр лапищи довольно упитанный бес, по имени Сивый, посверкивая красными, близко посаженными глазами на плешивой башке, с отбитым, лет триста тому назад, рогом… Сивый получил свою кличку за свою многолетнюю активную деятельность и успехи в деле спаивания несчастных людишек, которые даже не подозревали о том, что он и есть виновник всех их бед…
– Во, смотри, – бес увеличил привычным движением руки карту на огромном планшете, – твой же участок?
– Ага. Точно мой – Петрович. Я его уж лет двадцать окучиваю. Сколько я ему на ушко нашептывал, и выпить заставлял, и на скандалы с женой разводил… Все, я погнал, давай, покедова, а то пернатые опередят ещё, весь труд насмарку будет… Надо брать, пока «тёпленький»… Может премию дадут!
Тот кивнул в ответ: «Удачи!»…
Когда он прибыл на место, сердце бедолаги ещё билось – тук, тук, тук… Сивый протянул когтистую лапу к телу Витька…
– Чё, пошли что ли…
Петрович увидел перед собой страшную рожу и испугался не на шутку. Душа мужика встрепенулась, схватилась из последних сил за почти не дышащее уже тело. Сердце забилось быстрее.
– Пошел ты… Не пойду!
– Не, ну начинается! Пошли, сказал!
Он, схватил за грудки дрожащего, испуганного Петровича, пытаясь вытянуть из тела. Тот сопротивлялся, как мог, пытаясь удержаться. Получалось плохо. Но Витёк держался из последних силёнок.
– Иди ты… Не пойду, отстань!
И тут, в самый неподходящий для беса момент явился необыкновенной красоты мужчина с пронзительно синими глазами – Хранитель. Он осветил объятую сумраком комнату исходящим от него золотистым сиянием.
– А ну оставь его! Прочь отсюда!
– Я первым пришел! Чё ты?! Он наш, давно уже!
– Прочь, я сказал!
– Если ты такой добренький, чё тогда довёл его до такого состояния!
– Это ты довёл. И вообще… Ему каждый раз давали выбор!
– Во-во, выбор, – осклабился Сивый, – а он меня слушал. Наш значит!
– Ну, достал! Не твоего ума дело, понял.
Ангел поднял руку.
Вдруг, бес умоляюще заныл: «Да будь ты ангелом, Хранитель! Войди в положение! Мне только год назад разрешили наверх выходить, меня из-за этой чепухи опять под землю упекут. Как я без него приду! Ну сам же понимаешь, что он не сегодня, так завтра окочурится мог и без моей помощи!
– Закон есть закон, – нехотя отмахнулся Хранитель, – вы имеете полное право забирать души самоубийц. А на всех остальных ваша власть не распространяется!
Сивый оживился, подошел ближе к Хранителю и зашептал: «Слушай, а если я тебе расскажу кое-что интересное, отпустишь нас с Петровичем?»
– Ну?
– Там наши… Ну эти, анчутки с кикиморами… Короче, сговорились, хотят боссу подарок сделать…
– Какой подарок?
