скачать книгу бесплатно
Делать было нечего, мы вынуждены были уйти.
– Если сумею тебя освободить от чар, пойдёшь со мной через горы? – предложил я Нюке, едва мы отошли подальше от княжеского дома. – Дорогу поможешь разведать.
– Я не собираюсь бежать, Ванитар. И тебе не советую! – зашипела горгулья. – Непогода приближается. Дождь. Я чую. Ещё хуже может быть.
– Что уж тут хуже! – я вздохнул. Какая же паршивая история затянула меня в своё болото!
– Вот что, пошли проверим, кто ещё у Аганьера был, а потом определимся что делать, – решила за меня горгулья.
Проверяли мы до полудня, потом сходили на место вызова глубинных тварей. Ничего. Слабая энергия от погашенной магической фигуры, вытоптанная трава. Вот и всё.
Убегавшись за горгульей, я взял перерыв, дополз до «Счастливой подковы» пообедать за купеческий счёт и столкнулся со всеми купцами сразу. Галдя и ругаясь, размахивая руками, они столпились у дверей.
– Почтенные, я сам не знаю, что делать! – причитал Сервено, отступая от темпераментного южанина.
– Ты говорил, у тебя самое спокойное место в городе, заговорённое на удачу лучшими магами. А теперь выясняется, что неведомые твари могут безнаказанно пробираться и резать наших людей!
– Почтенные, я за Одноглазого не в ответе! – Сервено нащупал спиной дверь и с облегчением юркнул в полумрак собственных владений.
Южанин зло пнул ногами дверной косяк, развернулся к товарищам по несчастью. И заметил меня.
– А, рыжий чародейчик! Ты хвалился, что убережешь нас. Посмотри, что в экипажном дворе творится. Посмотри-посмотри, а потом попробуй повторить вчерашнее бахвальство, будто тебе призраков одолеть, как в кусты сходить!
Я вздохнул поглубже и пошел к расположенному чуть в стороне от гостиницы крытому двору, где дожидались хозяев купеческие экипажи. Смерть я ощутил ещё не ступив в тень навеса. Вязко тяжелое чувство на миг заставило все мышцы сжаться.
– Дальше, дальше иди, хвастун! – командовал следовавший попятам южанин. – Точнёхонько час назад обнаружили.
Всевеликий! За что такое с ними сделали? Мне хватило одного взгляда на разорванные пополам тела троих помощников южанина, чтобы понять – тут побывал красх. Причём, при свете дня, ибо я встречал убитых на рассвете, когда поднимался к себе после бессонной ночи.
Ощущение незащищённости и страха дохнуло холодом в спину. До сего дня чудовища орудовали в нижней части города…
– Что скажешь? – обвинительным тоном, точно это я растерзал несчастных, продолжал своё наступление сине-малиновый. – Одноглазого в округе замечаешь?
– Я говорил, что это не он, – нетвёрдым голосом промямлил я. – Тут действовали одержимые духами.
– Да ну? И отчего же тогда нашего проклинателя целого и невредимого притащили поутру пьяненького в хлам? – окрысился южанин.
– Полагаю, вы спросите у него самого, когда он проспится! – разозлился я. – Я предлагал вам посильную помощь. Вы подняли меня на смех с подачи вашего всемогущего пропойцы. Теперь не жалуйтесь!
– Чародей, – оттолкнул южанина Беранель. – не надо пустого бахвальства. Давай так, защитишь нас от убийц, получишь тройное вознаграждение.
Я оперся спиной о купол экипажа и перевёл дух. Так, теперь не продешевить, да простит Всевеликий мою скаредность. Наставления Нюки не пролетели мимо ушей.
– Мало, – дивясь собственной наглости, ответил я.
– Хорошо, – не стал возражать Беранель. – Мы нанимаем тебя. И если живыми отсюда выберемся, обещаем заплатить. Каждый, – он обернулся к восьмерым остальным купцам.
– Помоги, рыжий! – плаксиво взмолился подкравшийся сзади жрец. Я аж вздрогнул.
– Почему вы ему поверили? – зашумел южанин. – Врёт ведь! Сам слышал, как он на бедность жаловался! Обчистит нас…
– Тихо! – Беранель не повысил голоса, но собравшиеся поспорить с предводителем каравана послушно захлопнули клювы. – Каждый заплатит тебе по десять золотых в случае, если защитишь нас от гибели в этом городе и без препятствий выведешь на леттский тракт.
Я сглотнул слюну и кивнул. То, что обещал Беранель для меня стоило любого риска. Я и мечтать не мог, чтобы погасить заметную часть долга! Главное показать кредиторам, что я способен заработать, а там глядишь, и удастся вымолить отсрочку!
– Хорошо, – не узнавая своего голоса, объявил я. – Я, Ванитар Гарес, принимаю условия и обещаю сделать всё возможное для сохранения наших жизней.
Сине-малиновый сочувственно посмотрел на меня и покачал головой. Мол, ничего у тебя, парень, не выйдет, закатай губу.
Обедать расхотелось, но я заставил себя проглотить тарелку супа. Силы мне сегодня понадобятся. Хотя бы для того, чтобы не согнуться под грузом ответственности.
Я не знал, в какую сторону бежать, чтобы нащупать ниточку подозрений и улик. Заклинанием повторял про себя: город, землетрясение, красхи, старый маг… Что дальше в цепочке, я предположить не мог. Как и понять, чего стыдился Аганьер. Казалось – получится выяснить причину стыда, и загадка будет разгадана.
Учитель, как мне не хватает твоей подсказки! Ещё два года назад я всецело доверял тебе, сверял каждый шаг с твоим мнением, пока ты однажды не решил, что я достаточно знаю для взрослой жизни и вытолкнул меня из гнезда в свободный полёт. А я так и не полетел. Теперь лежу на земле с переломанными крыльями.
Учитель… Орлиный профиль, соломенного цвета волосы до плеч, выразительные серые глазищи, зачаровавшие мою мать и заставившие её следовать за ним на далёкие острова… Вы так далеко, что даже весточка в те края идёт больше десятка дней.
Я задумался, проморгал приближение южанина. Он подсел ко мне, хлопнул ладонью по плечу и принялся допытываться:
– С чего ты решил, что это не Одноглазый? Чтобы Ронвелу досадить?
– Нужен мне ваш проклинатель, – буркнул я.
– Тогда почему? Пойми, я за себя пекусь и людей своих. Сегодня троих лишился. И в ваших магических штучках на щепотку соли не понимаю. Разъясни мне, неразумному, можно ли тебе доверять?
Ох, как я понимал его опасения. На месте южанина сам бы из неизвестного чародейчика душу вынул и в лупу рассматривал.
– Я место вызова обнаружил. Вернее, не я, горгулья.
– Горгулья? Что-то слышал про неё. Откуда она в этих местах?
– Вчера ночью с магом прибыла.
– С магом? – задумался южанин. – А он что говорит про призраков?
– Он разделяет мою точку зрения, – я отодвинул тарелку и встал. – Даст Всевеликий, как-нибудь дотянем до разбора завалов.
Мне стало стыдно. Что может пообещать испуганному человеку неудачник вроде меня? Не появись старик со своей спутницей, я бы даже не додумался подозревать в случившемся кого-то, кроме Одноглазого, да не найдёт его душа нового рассвета. И действую я большей частью по Нюкиной указке. Она, хоть и учёная, но горгулья. Учитель бы меня призирал…
Поднявшись к себе в комнату, я оставил куртку, ибо день выдался тёплым. На обратной дроге подёргал дверь комнаты Второго мага Ордена Путей. Не окочурился дедуля? Смерти не чувствую. Не хочешь общаться, старый пень, плесневей и дальше в своём склепе.
– Чародей, – схватил меня за локоть Сервено уже внизу. – Запамятовал сказать. Маг просил никому про него не говорить. Горгулья пусть летает. Она крылата, вольна путешествовать, где заблагорассудиться. А господин маг не желает, чтобы его тревожили по пустякам, пока нога заживает.
– Учту, – я вежливо кивнул и вышел из гостиницы, злой на вредного старикана.
На улице жрец приставал к уже знакомому могильщику, небось, вымаливая защиту у Аганьера. При моём появлении оба повернули головы. Могильщик узнал меня, кивнул, но я не остановился. Пусть косточки перемывают, раз больше делать нечего. К ним направлялся южанин – подольёт маслица в костерок презрения? Пусть. Я ускорил шаг, ощущая собственное бессилие перед обстоятельствами.
Люди, которых я вызвался защищать, не доверяют мне. И верно поступают.
Доверие… Поэты называют его хрупким цветком. Как выясняется, сие растение ещё и опасно. Оно прячет выстреливающие ядом шипы. Не предугадаешь времени следующего выстрела, как не старайся. Тычешься наугад слепым кротом, теряешь ориентацию в пространстве, опьянённый, одурманенный. А шипы вот они, нацелены в твоё сердце. Я напоролся на них, поверив Энафару, увлёкшись Ассёльной. Почти год безмятежной жизни слепого крота не прошли зря. Я получил главный приз – статус безнадёжного должника. Так стоит ли доверять?
Нюка дожидалась меня на площади Старых Часов неподалёку от княжеского дома. В двух кварталах отсюда шумел рынок, звучали струнные переборы дофры,[1 - Дофра – в описываемом мире десятиструнный инструмент, похожий на гитару] доносились голоса зазывал. На площади прямо у здания ратуши две бабки, одетые в почти одинаковые вязаные кофты, торговали горячими пирожками. Дождавшись, пока у бабусь затоварится возвращающаяся с покупками молодёжь, я прямиком направился к местными источниками информации, нащупывая в кармане остатки монет. Выискалось почти на полтора серебряных медью. Хватит на пирожки и мне, и спутнице.
– Ты не наелся? – удивилась Нюка, вышагивая справа от меня.
– Тебя угостить хочу. Тихо, не мешай.
Я церемонно поклонился торговкам, минут пять допытывался про начинку, торговался, выбирал. А потом как бы невзначай поинтересовался:
– Скажите, а здесь проделки Одноглазого – обычное дело?
Одна из бабулек сочувственно посмотрела на меня и с неожиданной ловкостью запихнула в кулёк ещё один пирожок. Что, старая, не хочешь, чтобы я на голодный желудок погибал?
– Обычное. Но скоро всё закончится, – обнадёжила нас сердобольная бабуся. – Ещё ночь или две.
– Даже удивительно, что сейчас никто умом не тронулся, – буднично заметила её товарка. – Лютует в этот раз Одноглазый. Видать, совсем его душе тяжко без прощения Всевеликого.
Меня передёрнуло от этих слов. Они ещё душегубов жалеют. Хотя, что с них взять? Они выросли с этим знанием, для них подобные убийства – обыденность, лишний повод для разговоров. Горгулья как следует поработала, подняла бумаги в архиве. Чаще всего одержимыми и их жертвами действительно оказывались чужаки. А тех не жаль…
– Мой сын завалы разбирает. Говорит, скоро дорогу откроют, – обнадёжила щедрая бабуля.
– Отчего же маги-землеройки не защитили от проделок разбойника? – продолжал выпытывать я.
– Должны, да не прибыли, – покачала седой головой щедрая бабуся, – сами удивляемся. Иногда после землетрясения на вторую ночь уже тихо. А бывает так, что вообще Одноглазый с шайкой из-под земли не выбираются.
– Наверно магам обвал помешал, – предположил я.
– Куда им обвал? А экипажи летучие на что? – удивились бабуси.
Вот оно как! Выходит, в подобных случаях запрет на полёты снимается.
– А бывало так, что землеройки не прибывали вовсе, как сейчас? – задал я последний интересовавший меня вопрос.
– Это впервые, – подтвердили бабки.
Нюка непонимающе воззрилась на меня. Зачем я выспрашиваю и так известные вещи? Погоди, милая, меня по дороге сюда посетила очень интересная мысль. Понять бы, верно ли я поступаю? Не совершаю ли непоправимого?
– А между прочим один землеройка в город приехал. И не какой-нибудь, а Второй Маг из леттской резиденции. Только он малость в горах ногу повредил, потому помочь не может.
– И как он после этого будет людям в глаза смотреть? – заохали старушки. – Приехал, и своих не позвал!
Я поморщился, ибо острые когти горгульи впились мне в щиколотку. Ой, я секрет твоего хозяина разболтал? Ну, извини, не удержался. Я вообще болтун, ты разве не заметила, милая? Ой, больно!
Я нагнулся, сжал пальцы на серебристом загривке спутницы и потянул вверх. Капкан на щиколотке нехотя разжался.
– Не позвал, почтенные! – я трагически вздохнул. – И не собирается. В «Счастливой подкове» отлёживается. Знаете, я сам случайно узнал. И думаю вот что, – я склонился к бабусям, – он эксперимент проводит на людях. Да-да!
Бабуси ахнули. Нюкина шея задёргалась, но я добавил чуток магии, обездвиживая защитницу старого прохвоста.
– Только никому. Я, знаете ли, его побаиваюсь.
– Сам, небось, маг? – щедрая бабуся подозрительно щурилась и была готова лишить меня своего расположения.
– Что вы, почтенные. Так, по мелочам чародейничаю, не больше. Но поступком Ланвиса Ардана возмущён до глубины души! Хотел у Аганьера защиты просить, но узнал, что захворал он. Представляете, как обидно! – я горестно вздохнул. – Пирожки у вас, кстати, обалденные, – я втянул носом аромат выпечки из кулька и поклонился потрясенным бабулькам. – Всего наилучшего.
Нюка молчала не долго. Всего лишь до поворота. Она вырвалась, поднялась на задние лапы, растопырила крылья, зашипела, пугая ни в чём не виноватых прохожих.
– Сдурел, Ванитар? Зачем ты про Ланвиса стал трепаться?
– Угомонись.
Я устало присел на ступени ближайшего дома и равнодушно посмотрел в сторону. Нюка нехотя опустилась на четыре лапы, подошла и села рядом. Холодный ветер пах рыбой. Укутавшееся в тучи небо приобрело ровный серый оттенок. Шелестя колёсами по камням, мимо проехал новенький зелёный экипаж. Я проводил его взглядом и обернулся к ожидающей разъяснений горгулье.
– Он прячется от красхов. Он знает, что за ним придут. И красхи вызваны только ради него. Ты хотела встретить их в «Счастливой подкове». Сегодня ночью они там будут. И не наш поход к людям князя, ни мои геройства в доме Аганьера будут тому виной. Твой Ланвис – вот главная приманка, как бы он не желал убедить нас в обратном. Потому тебе задание, крылатая. Я размножил записку о местонахождении Ардана. Раскидай-ка, будь любезна, по домам чародеев, начиная с Аганьера. Про княжеский двор не забудь.
– Быть может, ты и прав, – задумчиво ответила Нюка, принимая из моих рук скатанные трубочкой листы. – Только мы не нашли виновника.
– Сам отыщется. Думаешь, не придёт поглазеть вместе с красхами на расправу.
– Мне интересно, как он ими управляет? Разве они его не разорвут?
– Если только он не сам красх, – я пожал плечами. – Какая теперь разница. Пойду укреплять гостиницу. Есть у меня подозрения и по поводу главного красха.
Нюка без лишних разговоров расправила крылья и скрылась за домами. Всевеликий, во что я ввязываюсь?
К закату в гостинице собрались все прибывшие в Нитерес купцы и их помощники. Даже Ронвел не подумал высовывать нос за дверь, притих, без вопросов магичил, помогая мне ставить охранные чары.
Уже в сумерках я навернул несколько кругов вокруг гостиницы, оплетя все окрестные перекрёстки и дворы заклинаниями-маячками. Если кто-то решится сюда сунуться – я почувствую.
От усилий подвело живот, ноги сами понесли меня на кухню опустошать хозяйские запасы. Нюка только укоризненно посмотрела на сорванный с двери замок. Спасибо, хоть промолчала. Зато сине-малиновый, проходя мимо двери, не преминул съязвить:
– Хочешь, чтобы шайке Одноглазого твоя кровушка показалась более сытной, чем наша? Ну-ну, старайся. Может, только тобой и удовлетворятся.
Я не стал с ним ругаться. Ему не понять.
– Чародей, тебе записка, – окликнул меня Сервено, протягивая сложенный маленьким квадратиком и перемотанный красной ниткой листок. От кого? Я молча взял из толстых пальцев трактирщика послание и дунув на кончик нитки, потянул, распутывая сложный узел.
– Там что, ответ ожидают? – постаравшись придать своему голосу как можно больше строгости, осведомился я.
– Не… Нет.
Сервено поспешил испариться с моей дороги. А я запрыгнул на подоконник и развернул послание. Ого!
«Почтенный Охотник! Я Орсан, княжеский чародей. Вы должны простить меня за утреннюю непочтительность. Я не знал, кто Вы и чем занимаетесь в нашем городе. Но мой сын всё рассказал, потому я спешу предупредить об опасности. Сегодня ночью Вам нельзя находиться в «Счастливой подкове».
Чтобы быть последовательным, изложу историю с самого начала. Два десятка дней назад Вадас (вы его знаете, в последний месяц он исполняет обязанности могильщика по ходатайству дядюшки), узнал, что дядя, княжеский лекарь Аганьер, ведёт переписку с магом-землеройкой. Началось всё с писем о современных методах омоложения. Аганьер панически боится старости, сам ищет встречи со специалистами в этой области.
Шесть дней назад маг прибыл лично. Назвался он именем Ланвиса, но подозреваю, он ненастоящее. После встречи с ним Аганьер принялся разыскивать помощников, ибо обещанный землеройкой ритуал омоложения требовал не менее семи участников. Мне тоже поступало предложение, но я не считаю себя стариком, потому отказался.
