Бабушкины сказки. Детская книжка для взрослых

Однажды в избе старухи-ведуньи девчоночка появилась. Маленькая. Народ с ног сбился языками чесать, откуда она взялась. Каких только версий не выдвигали. Даже самые невероятные. И что старуха сама себе дочь родила. И что девчонка – приблудившаяся принцесса, больно уж она хорошенькая была. И что, возможно даже, Боги послали её за бабкины заслуги.

Спрашивать у самой старухи никто не решался. Боязно. Может и порчу навести. А сама она молчала. Как рыба об лёд. Только назвала девчушку красивым именем Гамаюн. Так на Руси кличут сказочную птицу счастья.

А Гамаюн и правда, бабкино счастье получилась. Умница, прилежная, толковая. Во всём старухе помогала. Вот старуха и передала девчонке своё умение, всему научила.

За ум, красоту и добрый нрав полюбилась Гамаюн людям. Всяк к ней за помощью ходил – и стар, и мал. А как стала созревать да в пору входить, парнишка из соседнего селенья присмотрел её. Полюбил шибко. И он ей приглянулся. Парнишку-то Прошей звали. Кузнец молодой.

Дело к свадебке двигалось. Но тут случилось. Гамаюн пропала! Пошла в лес, по обыкновению, и к вечеру не вернулась. До темноты ждали, а потом всем селеньем на поиски отправились. Прочесали всю округу. Три дня ходили. Гамаюн – как в воду канула! Только лукошко её пустое в чаще нашли. Старуха от горя лицом потемнела и слегла. А Проша в дорогу засобирался. Правильно рассудил – раз в окрестностях не нашлась любимая его, значит далеко она где-то. Идти надо, искать. Духом не пал. Молодец!

Гамаюн, между тем, находилась в густой непролазной чаще леса. В логове Лешего – Хозяина этого леса. Сама живёхонька-здоровёхонька, но напугана до смерти. Пошла она давеча к белке в лес, бельчат посмотреть. Лукошко прихватила, гостинцы для зверушек. Идёт, солнышку радуется, песенки напевает. Вдруг перед ней полянка открывается, ладненькая такая. Незнакомая, что странно. А на ней ягод полным-полно. Спелые, душистые. Она и бросилась собирать. Вот бабушка-то обрадуется! Варенья на зиму наварим. Вдруг слышит тихий свист. Глядь в сторону, а там, в чаще, зелёный огонёк блеснул. И свист оттуда же. Тихий, нежный такой. Зовёт как будто. Она и пошла посмотреть, что за огонёк такой со свистом. Лукошко на полянке пока оставила. Идёт, а огонёк то совсем близко, то вдруг дальше блестит-мигает. То ли птица неведомая, то ли зверь, не поймёт никак девушка.

Далеко от полянки ушла. Испугалась, поняла, что заблудилась. Ноги в болотине стали вязнуть, сухие ветки-колючки руки, лицо царапать.

Только собралась «ау!» кричать, как видит поодаль, за кустами на пне мужичок сидит. Склонился, лапоть ковыряет. Вместо волос – лохмы травянистые, до пояса висят.

«Доброго здоровья!» – поклонилась мужичку Гамаюн. А он лицо к ней повернул, да как глянет своим зелёным глазом. Одним-единственным! Да как захохочет на весь лес! Так Гамаюн и обмерла. И сразу всё поняла. Что Леший заманил её. Что быть ей женой Хозяина леса, а не Прошеньки своего. И лишилась чувств. Очнулась в его логове. Погоревала чуток, дня три так. И стала думать, как сбежать из неволи.

А Леший уж ухаживать начал, заботиться. Всё, что ни попросит Гамаюн, всё ей приносит. И был бы не муж, а золото, кабы не любовь её к Прошеньке. Хозяин медведя к ней приставил. Для охраны в своё отсутствие. А отсутствовал он часто. За ним же – весь лес. Порядок наводить. Ответственность какая!

Гамаюн же крепко скучала по Прошеньке и бабушке своей. Переживала, как там она одна справляется. Да и люди в селении без её помощи остались. Возвращаться надо. Думала-думала, и придумала, как! На хитрость пошла. Говорит медведю: «Принеси мне, Миша, из лесу материалов для рукоделия. Буду себе приданое готовить. Покрывало сплету.». Медведь послушался, принёс.

Села Гамаюн за работу.

Днём покрывало плетёт, ночью слёзы льёт, горюет.

Покрывало необычное: пёрышки, траву голубую, васильки вплетает, да всё шепчет что-то, нашёптывает.

Много дней плела. А за все ночи столько слёз пролила, что озерцо образовалось. Красивенькое такое, кругленькое. Аккурат овраг заполнило.

Дождалась Гамаюн ночью полной Луны. Вышла на бережок озерца. Посмотрелась в воду. Накинула на себя покрывало, обернулась Синею птицею и улетела.

А Проша долго ходил дорогами и бездорожьем, искал свою невесту. Три пары сапог сносил, но не нашёл её. Так и сгинул на болотах, люди говорят.

С тех пор Синяя птица кружит над лесом, всё ищет любимого своего. И пока они не встретятся, ей снова девушкой не стать. Такие вот дела…».

В сумерках детской повисло молчание. Затем с верхнего яруса кровати раздалось тоненькое «и-и-и…». Звук разрастался. Пока не превратился в шквал рыданий. Сонька, не собираясь сдерживаться, запричитала сквозь рыдания:

– Бабулечка… как же так! Почему Прошенька сгибнул!…Он же молодец прекрасный! И Синюю птичку жалко… она ведь девушка!… Как же, бабушка, ты сказку неправильно рассказала-а…

С нижнего яруса слышалось пыхтение. Санька из последних сил держался, чтобы не расплакаться, как девчонка, отдуваясь для этого и часто моргая.

Бабушка была подозрительно невозмутима:

– Всякое в жизни бывает, деточки. Не всегда счастье.

– А это не в жизни! Это в сказке! – не унималась Сонька. – В сказках всегда в конце говорят, что поженились, и по усам текло…

– Бабушка, – наконец не выдержал и вступил в дискуссию Санька. – Мне понравилась твоя сказка про Синюю птичку. Но можно, ты перерасскажешь в конце? Чтобы хорошо всё стало.

Он всхлипнул и постарался незаметно размазать по щекам скупые мужские слёзы.

– Ну, хорошо, – легко согласилась бабушка. – Есть у этой сказки другой конец, слушайте.

«…Обернулась Гамаюн Синею птицею и полетела искать любимого своего Прошеньку.

А Проша долго ходил дорогами и бездорожьем. И голоден бывал, и холоден. У всех, кого встречал на пути, спрашивал про невесту свою, не видали ли? Разные направления ему давали. Побывал он во многих сторонах. Повстречал беззаконие да горюшко людское. Нуждающимся Прошенька помогал героически. В одной стороне Змею Горынычу в схватке бесстрашной головы срубил мечом. Не простым мечом. Сам ковал в кузнице, по дедову рецепту. Как избавил людей от лиха трёхголового – Змея Горыныча – так и дальше пошёл. По пути ещё много подвигов наделал. Обессилел, наконец. Думал уже, не видать возлюбленной! И тут сон ему снится. Вещий. Будто в самой чаще леса – озерцо небольшое. На берегу озерца сидит ненаглядная его Гамаюн, вяжет что-то. Сама грустная такая, бледная. По щекам слёзы текут. В воду капают.

Проснулся Проша, сердечко у него так и заныло. Решил, что надо озеро в лесу искать. Там его любовь! Взошёл тогда Прохор на холм, влез на самое высокое дерево, чтоб направление взять. А Синяя птица, пролетая над холмом, заметила его – и камнем вниз! Покров с неё птичий сошёл, и явилась она девушкой. Краше прежнего. Ну и счастья было! Обнимание-милование. Свадьбу играли всем селением! Пир – горой, на славу. И я там была. Мёд, пиво пила. По усам текло, а в рот не попало.».

– Тут и сказке – конец, Санька с Сонькой – молодец, – весело подытожила бабушка.

– Я тоже замуж за принца пойду, – немного помолчав, умиротворённо проинформировала Сонька.

– Баба Макоша, – улыбнулся Санька в темноте. – А я знаю, почему у тебя в рот не попало. Потому что у тебя усов нет.

– Это что же теперь, – вдруг озадачилась Сонька. – Синей птицы не будет вовсе?? А как же Гамаюночка летать будет, она же привыкла! Ну, бабушка…

– Очень просто, – поправляя детские одеяла, сказала бабушка. – Покрывало-то у неё осталось. Ну, вот. Накинет и полетит, когда понадобится. Спите уже, наконец, юные следопыты!

ГЛАВА 4. День третий. Сказка «Волчок – серый бочок»

– Сегодня пойдём гулять во двор. На детскую площадку. Познакомлюсь с вашими друзьями-подружками, – сказала после завтрака бабушка.

– А я согласна, я согласна! – захлопала в ладоши Сонька и запрыгала по квартире на одной ножке. – У меня, знаешь, сколько друзей-подружек, бабулечка? Куча кучная! Вика, Алиска, Масяня – Колька Масин, то есть; ну, мелкие всякие. И Вовка.

– Вовка тебе друзья?! – вдруг возмутился Санька. – Да он в прошлый раз играл твоим совочком в песке без спросу, скакалку брал и мячом меня в лоб ударил!

– Подумаешь, невидаль, – невозмутимо возразила Сонька, уже копаясь в детском шкафу с одеждой. – Вот! Моё любимое платьюшко… Ты, Саничкин, сам всё время задираешься на Вову. А он, между прочим, тогда тебе хлеба с маслом дал откусить. Корочку! А ты даже спасибо не сказал. Где тебя только воспитывают!

Сонька сокрушённо покачала головой и стала надевать на себя розовое облако – нежное, воздушное, всё в воланах.

– Ты куда так выряжаешься?! – Санька стоял в шортах, футболке и панамке. В левой руке он держал мяч. В правой – меч. – Ты ведь как будто в гости собралась. Скажи ей, бабушка!

– Во-первых, нет такого слова – «выряжаешься». Во-вторых, женщина всегда должна выглядеть, как королева. Даже в песочнице. Так мама говорит. Бабушка, заплети меня, – Сонька протянула расчёску и резиночку для волос бабушке, появившейся в дверях детской.

Про Сонькины волосы стоит сказать отдельно. Длинные, русые, пушистые, они являлись гордостью всей семьи. Особенно папы. К тому же, ему досталось самое лёгкое и приятное – любоваться ими. А мыть, расчёсывать, заплетать (что более ответственно) доставалось маме. Зато потом, глядя на дочь, она с удовлетворением говорила:

– Коса – русская краса! Береги волосы, доченька. В них – твоя сила.

Сонька верила. И поэтому почти безропотно терпела неудобства, связанные с процедурами ухода за «русской красой». Для причёсок существовал целый мешок сокровищ – приколочек, бантиков, ленточек, резиночек, шпилек, невидимок… Каждое утро, пока Сонька клевала носом, не в силах проснуться, мама ваяла на голове дочери очередное произведение искусства. Но каждый вечер волосы Соньки, почему-то, оказывались распущенными. Как бы крепко они не были заплетены с утра. Наверное, они были волшебные и самостоятельно расплетались. Потому что любили свободу. И восхищение окружающих. Но тут Сонька была не при чём.

Пока бабушка занималась внучкиной причёской в детской, Санька изнывал от нетерпения в прихожей.

– Сонечка, ты чем будешь играть на улице? – поинтересовалась бабушка. – Сашенька взял себе занятие. Возьми и ты что-нибудь с собой? Игрушки какие-нибудь. И платочек на голову надень.

– У меня бейсболка, баба, пошли, – улыбнулась Сонька и надела на плечо рюкзачок с уличными игрушками.

Детская площадка во дворе дома была обитаема с утра до ночи. Мамочки (а иногда и папочки) с колясками, бабушки и дедушки на лавочках, стайки подростков, дворовая собака Муха – общая любимица. И, конечно, ватага детворы, весело галдящая в любую погоду. И в солнечный тёплый день, и в пасмурный прохладный.

Бабушка села на лавочку в тени. Сонька кинула рядом с ней рюкзачок и стремглав понеслась к качелям, с боевым кличем:

– Прочь с дороги, куриные ноги! Я первая качаюсь, я – первая!

Санька и не оспаривал первенства сестры. Он сидел верхом на мяче, на безопасном расстоянии от качелей, и ковырял землю кончиком меча – справедливого и смертоносного оружия всех рыцарей всех времён. Сидел и посматривал на уже лихо подлетающую в небо Соньку, то ли охраняя её, то ли завидуя.

– Соня! Иди к нам! – позвали из песочницы две девочки-близняшки, отличающиеся друг от друга только цветом юбочек. Присев на корточки, они старательно «стряпали куличики» из песка. Песок был великолепный – влажный после ночного дождя, послушный, без палочек и камней.

Сонька ногой притормозила качели и подошла к песочнице:

– Почём куличики? Продаёте?

– Да, продаём, – важно ответила близняшка в красной юбочке.

– Пять рублей, – сказала синяя юбочка.

У Соньки в рюкзачке была припасена, на такие случаи, местная валюта – фантики от сладостей. На эти «деньги» можно было «купить» во дворе любую вещь и услугу.

– Я сейчас, – Сонька побежала к рюкзачку, мирно лежащему на скамейке возле бабушки. – Бабуля, ты не скучаешь?

– Нет, не скучаю, – улыбнулась бабушка, отвлекаясь от чтения книги в старой потёртой обложке.

– Интересная книжка? – на всякий случай спросила Сонька и, не дожидаясь ответа, схватив рюкзак, понеслась к песочнице.

Санька поменял дислокацию, передвинув мяч от качелей к песочнице. Поближе к центру событий.

– Вот! Десять рублей. Дайте два куличика, – Сонька протянула два блестящих фантика одной из продавщиц.

– Нет! Этого мало! Это – два рубля, – прикрывая руками «куличики», возразила продавец.

– Как это – два?! – с воодушевлением заспорила Сонька. – Смотри, эти фантики – большие и блестящие, от шоколадных батончиков! Значит, это – десять рублей, а не два! Вот, смотрите, какой один рубль – маленький и не блестящий. От ириски.

Под Сонькиным напором и здравомыслием устоять не смог бы никто. Даже продавцы куличиков.

– Ладно, забирай, – с сожаленьем вздохнула красная юбочка. – Но только в следующий раз денег надо больше!

– И почему ты такая жадная, Алиска, – подводя итог товарно-денежному обмену, Сонька с удовольствием скинула песочные изделия обратно в песочницу. – Всё! Съела. Давайте зАмок делать! Видите, какое бальное платьице у меня сегодня? Потому что я – принцесса. И у меня скоро бал.

– У меня тоже юбочка красивая… – слегка возразила близняшка в синей юбочке.

Сонька снисходительно посмотрела на неё:

– Вика! Давай сегодня Я – принцесса, а завтра – ты. Чтобы всё по-честному.

– А потом целую неделю – я! – насупилась красная юбочка Алиса.

– Ну, там посмотрим, – уклончиво ответила Сонька и деловито полезла в рюкзачок за орудиями производства: ведёрком, совочком, формочками и прочим, нужным и важным для строительства замка из песка.

Санька, молча наблюдавший за событиями, решил, что все тут дружно и несправедливо его забыли, и что пришла пора напомнить о себе. Для начала, козыряя, он прошёлся по высокому бревну туда-обратно, осторожно поворачиваясь на самом его кончике. Затем посидел на нём, болтая ногами и осматриваясь вокруг. Забрался на турник и повисел вниз головой. Стоя скатился с горки. Раскачался на качелях и на ходу спрыгнул. Девчонки рыли яму в центре песочницы и не обращали на него ни малейшего внимания. Только бабушка поглядывала поверх очков, изредка отрываясь от книжки.

– Бабушка, дай попить водички? Жарко, – сел рядом с ней Санька, уставший от бесполезных подвигов.

– А ты иди под грибок. Там большая тень и скамеечки удобные, – предложила та, доставая из мешочка бутылку с водой.

– Не, там скучно, – отдуваясь, возразил Санька.

– Иди тогда девочкам помоги. Им, наверняка, помощь понадобится.

Санька медленно направился к песочнице. Заложив руки за спину, он некоторое время постоял. Потом, как бы между прочим, спросил:

– Вы зачем эту яму копаете?

Ответа не последовало.

– Я, наверно, с вами разговариваю! Зачем яма?

– Это – подземелье. Сначала у замка подземелье бывает, а потом наверху – замок, – нехотя объяснила Сонька.

– А что в подземелье будет? Тюремщики? – продолжал интересоваться Санька.

– Не-а. Там будут банки с вареньем, компотом… огурцы, помидоры. Ну, картошка, наверное… – задумалась на секунду Сонька.

– Запасы на зиму, – включилась в разговор Алиса.

– Им же надо что-то кушать, – добавила Вика.

– Вы неправильно всё делаете! Яму надо засЫпать. И на ровности, наоборот, песку нагрести. А из него потом замок выковыривать, – указывал Санька.

– Вот не ты же строишь! Вот и молчи! Сами знаем, как надо, – начала сердиться Сонька.

Санька не унимался:

– Как вы будете на яме-то строить! Он же провалится!

– Надо дощечку найти и яму прикрыть, – предположила Вика.

– И воды принести, песок поливать, а то сверху уже сухой, вон – рассыпается, – не отрываясь от работы, проговорила Алиса.

Санька сунул руки в карманы и предпочёл остаться столбом, не желающим помогать грубиянкам.

– Ну? Не слышал что ли?! Дощечку и воды надо принести. Вместо, чтоб указывать! – не выдержала Сонька.

– Сами несите! – покраснев, выпалил Санька и побежал в сторону оставленного им мяча.

– Подумаешь, вредина-грибоедина! – фыркнула Сонька. – Вот Вовка выйдет, тогда…

Что случится, когда выйдет Вовка, Сонька не успела придумать. Громко хлопнула дверь подъезда, и на крыльце появился мальчишка, вихрастый, с большим красным яблоком в руке.

– Вовка! Мы здесь! – обрадованно замахала песочными руками Сонька.

– Чего это вы тут делаете? Бассейн что ли? – заинтересованно спросил Вовка и дал Соньке первой откусить уже надкушенное яблоко. Потом откусила Вика, следом – Алиса.

Польщённая вниманием Сонька, неожиданно для себя ответила:

– Ага, бассейн.

Близняшки вскинули на Соньку удивлённые глаза. Она им, в свою очередь, сделала страшные глаза и продолжила:

– Не совсем, правда, бассейн…

И вдруг решила:

– Это будет озеро. Натаскаем сюда воды, посадим травки-муравки вокруг. И станет красивенькое кругленькое озерцо!

Оглянулась на бабушку. Та, улыбаясь, гладила Муху. А на её соломенной шляпке сидела, покачивая крыльями, большая яркая бабочка, похожая на оживший цветок.

«Ух ты! Баба Макоша – лесная Фея», – восхищённо подумала Сонька, на секунду залюбовавшись зрелищем.

– Надо дно камнями выложить. А то вода сквозь песок уйдёт. Собирайте камни, – возглавил работу по строительству Вовка. – Саня, тащи вон из той кучи быстрей! Небольшие только.

«Ага! Разбежался! – со злостью подумал Санька. – Пришёл тут командывать!». Подумал внутри, а снаружи остался молчаливым и несокрушимым. Как стойкий оловянный солдатик.

Озерцо быстро построили, наполнив водой из вечной дворовой лужи, высыхающей только в самые жаркие дни. И то – до очередного дождя.

– Кто в прятки идёт? Собирайся, народ! – вдруг весело зазвенела Сонька, выскочив на центр игровой площадки. – Чур, я – Галя!

На Сонькину считалочку « раз-два-три-четыре-пять, я иду искать!» вся компания: Вовка, близняшки и малышня – разлетелась в стороны, как брызги от водяной бомбочки.

В самый разгар игры из засады раздался Вовкин голос:

– Ребята! Идите сюда! Смотрите, тут – котёнок!

В кустах сидел котёнок и трясся всем тельцем. Возбуждённая компания сгрудилась над ним с любопытством и сочувствием. Саньке тоже до жути хотелось сгрудиться со всеми. И посмотреть на котёнка. Но, вместо этого, он побрёл к грибку и, отвернувшись, сел на скамейку. Муха, виляя хвостом, неторопливо подошла и, спросив Саньку взглядом: «Что ты, молодец, не весел? Что ты голову повесил?», положила морду ему на колени.

Неожиданно в небе громыхнуло. И припустил дождь, как из ведра! Малышня с визгом бросилась по домам.

– Сонечка! Беги скорее к нам, – прячась от дождя под грибком, позвала бабушка.

Сонька заскочила под шляпу «мухомора», уже изрядно промокшая. Мимо пробежал Вовка, прикрывая собой от бешеных струй маленький пушистый комок.

Двор опустел. Только трое: бабушка, Сонька и Санька – стояли под грибком, тесно прижавшись друг к другу.

– Вовка котёнка домой понёс. Он – ничей, – грустно сказала Сонька.

– А ему родители разрешат? – спросила бабушка. – Всё-таки ответственность – кота заводить.

Сонька покачала головой:

– Не знаю. У него мама строгая. Может, и не разрешит… Надо тогда котёнку хозяина искать. Хорошего.

Санька угрюмо молчал.

– Хотите, я вам сказочку расскажу? Короткую, – вдруг предложила бабушка. – Пока дождь не кончился.

– Сказочку? Здесь? – удивилась Сонька.

– Скорее даже историю, – улыбнулась бабушка. – «Волчок – серый бочок» называется.

Сонька сосредоточенно кивнула. Санька настороженно навострил уши.

«Было это не то, чтоб недавно, но и не так давно.

В одном городке жила семья. Степан – глава семьи, искусный плотник, жена его – красавица, рукодельница, и детки: сын Ванюшка да дочка Катюшка. Жили – не тужили, дружно, слаженно.

Но беда приключилась. Испытания пришли. Дом их сгорел, подчистую. То ли по неосторожности, то ли злые люди напакостили. Степан разбираться не стал. А решил с семьёй в тайгу податься, к земле ближе, к природе первозданной. Там и строиться.

Вот и двинулись погорельцы в неизвестную сторонку. Налегке почти, всё ж сгорело.

Как дом ставили на краю леса таёжного, сколько трудов положили, нечего и сказывать. А только всё преодолели. Потому как сильны были дружбой семейною да взаимовыручкой. Да любовью. А как же без неё!

Сладили быт и снова зажили.

Пошёл как-то Степан в лес, промышлять. Весной дело было. Далековато зашёл. Слышит, в зарослях кустарника повизгивает кто-то. Подошёл к кустам, глянул осторожно, а там, в логове, волчонок сидит. Один-одинёшенек…

«Ну, и где твоя мамка, бедолага?» – думает Степан. А волчонок будто понял вопрос. Посмотрел на него и тявкнул. «Ишь ты, голубоглазик какой! Что же мне с тобой делать?…».

Сопоставил Степан охотничьи выстрелы в тайге с одиночеством волчонка – видать, сиротой малыш остался – и решил взять к себе, выкормить. А там, как Бог даст.

Принёс домой. Дети обрадовались – щеночка увидели. А его, и правда, от собачонка не отличишь. Шёрстка тёмно-коричневая, хвостик и лапы короткие. Хныкает, тявкает, ну точно – собачонок. Жена Степана поначалу с недоверием к нему, настороженно. Волк всё-таки, хоть и мал пока. А потом ничего, попривыкла. А уж Ванюшка да Катюшка души в нём не чаяли! И назвали своего любимца так ласково: Волчок – серый бочок.

Зима – лето, лето – зима. Два года минуло. Волчок вырос, возмужал. Сейчас и не узнать его. Лапы длинные, мощные. Шерсть серая. Хвост – палкой. А глаза не изменились. Так и остались – голубые, как небо. Редкое явление для волков.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Орфография и пунктуация – авторские.