Искусство слова

– Моя любимая, «Четыре сыра», – улыбнулась она. – Я – Вика.

– Очень приятно, – улыбнулся мужчина. – Зовите меня Дэном. Какая судьба привела вас сюда, в ресторан?

– Мое сердце ёкнуло, когда я шла мимо, поэтому я и зашла. – Её голос звучал мелодией для него, он сидел и слушал. Постепенно начали чесаться уши, лицо. Дэн сидел и наслаждался, отдаваясь чувству первой влюблённости.

– Ты написал рассказ? – Писатель услышал женский голос. – Пойдем ужинать. Надеюсь, ты про любовь пишешь?

– Мне кажется, я закончил, – сказал писатель, решив оставить героев наедине друг с другом, чтобы не вмешиваться в их жизнь. Пусть они сами разбираются в любви и эпидемии. Почему-то в прямо сейчас хочется опустить занавес и перестать быть творцом.

Писатель сохранил файл, закрыл ноутбук и пошел за стол. Может, в этот момент кто-то, кто управлял его судьбой, задержит руки над клавиатурой, задумается и начнёт быстро стучать по клавишам.

Сергей Гошев

Член СПР. Пишет для детей и взрослых: прозаик, публицист. Родился в г. Котласе. Образование высшее. Свою жизнь связал с армией, прослужив от рядового до офицера. С 1998 года проживает в г. Советске Калининградской области. Издано 13 книг. Соавтор нескольких альманахов и коллективных сборников, имеет публикации в литературных журналах и СМИ. Призёр, финалист, лауреат, а также член жюри международных, всероссийских и региональных литературных конкурсов. Занимается патриотическим и духовно-нравственным воспитанием молодёжи. В 2019 году награждён медалью «За заслуги в военно-патриотическом движении России», а в 2024 году награждён юбилейной медалью «Александр Пушкин: 225 лет». Имеет государственные, литературные и общественные награды.

Дача Сталина

Решил навести порядок в своём пока ещё небольшом архиве. На глаза сразу попала желтоватая фотография: молодые счастливые лица смотрят на меня. На ней меня нет, но я уже есть. Мои родители ждут первенца. Читаю подпись: «Гагры, озеро Рица». Сколько раз мне приходила в голову эта идея: съездить туда, где рождалось счастье моих родителей. Но каждый раз находилось более важное дело, и поездка откладывалась. «Стыдно», – сказал я себе. Вот и сейчас перед отпуском планов громадьё, но я всё же решил – еду. В этом году исполню свою мечту, свой сыновний долг и просто отдохну на Чёрном море.

Самолёт летел над морем, потом начал медленно снижаться, разворачиваясь вдоль песчаного берега. Было отчётливо видно, как ленивые волны набегают на людской муравейник отдыхающих. Жгуче захотелось окунуться вместе с ними в морскую прохладную пену. «Нет!» – строго остановил свои мысли. Сначала еду в Гагры, обустраиваюсь и оформляю ближайшую экскурсию на озеро Рица. И только после этого позволю себе окунуться в море.

Время в стране было смутное. Генсеки менялись один за другим. А народ что: кто печалился, кто веселился, устраивал пир во время чумы и спешил урвать кусок пожирнее.

В помещении экскурсионного бюро жарко и душно. Очередь увеличивалась на глазах. Желающих попасть в уникальную (как гласила реклама) поездку на озеро Рица было больше, чем мест в автобусе. Рекламные буклеты раздавались ещё на улице. В них красочно была описана предстоящая этнографическая экскурсия: посещение горной крепости, где нас встретят в национальных костюмах, дегустация кавказских вин, катание на лошадях, купание в горном озере с водопадом, а в финале – обед на даче Сталина.

Я изнывал от жары. Глубоко вздохнул и с шумом выдохнул. Пот катился градом, спина взмокла, даже глаза были влажными.

– Молодой человек! – обратилась ко мне пожилая дама, которая стояла за мной. Она сняла очки, вытерла носовым платком вспотевшую переносицу. – Вы сходите подышите свежим воздухом, а я покараулю вашу очередь.

– Спасибо большое! – улыбнувшись, ответил я и выбежал из душного помещения. Спрятался в тени под листьями большой пальмы. Со стороны моря доносились крики резвившихся отдыхающих. Я закрыл глаза и подставил влажное лицо набегающему прохладному ветерку. Блаженство…

– Что, командир, проблема? – услышал я. Открыл глаза. Передо мной стоял бородач. Взгляд и улыбка мне не понравились.

– Да нет у меня проблем. Просто дышу свежим воздухом, – ответил я.

– Не парься, командир! Положи в документ за мою работу красненькую сверху и через десять минут дыши свежим воздухом и кушай мороженое.

– Спасибо. Я подумаю.

– Думай, думай, дорогой. Как надумаешь, подходи.

К ступенькам бюро подъехала большая чёрная машина. Из неё появился краснощёкий пузач на кривых ногах. Он вальяжно подошёл к задней дверце, открыл её и стал помогать даме вылезти из дверного проёма. Она с трудом поставила толстые ноги на асфальт и стала пытаться опустить голову, как можно ниже, чтобы не сбить шиньон с головы, но мешали пышная грудь и живот… Несколько попыток закончились неудачно.

– Микола! Да не дёргай же ты меня, руку оторвёшь! – писклявым голосом, не сочетающимся с её габаритами, завопила она.

Мой бородатый собеседник бросился помогать раскрасневшемуся от натуги Миколе. Публика молча, сочувственно смотрела на бедную женщину. Но вот синхронным рывком бородач и Микола разрешили проблему: даму выдернули из машины. Она первым делом установила вертикально съехавшую набок причёску, потом локтями ловко подбила смятую грудь и глубоко вздохнула. Два больших шара, стеснённых платьем, поднялись на несколько сантиметров вверх и плавно опустились на живот. Изумлённый бородач быстро пришёл в себя и стал предлагать свои услуги, кивая в сторону скопившихся людей.

– Микола, не жмоться! Дай хлопцу, шо он просит. Ты ж меня сюда привёз отдыхать или как? – потребовала дама.

Передохнув немного, я вернулся в очередь и обратился к пожилой женщине:

– Ещё раз большое спасибо. Теперь вы сходите подышать свежим воздухом. Мы не познакомились. Как вас зовут? Я Сергей.

– Спасибо, Серёжа. Меня зовут Тамара Ильинична. Привыкла за сорок лет стоять у доски. Да и впереди нас осталось всего пять человек.

К окошку без очереди подошёл молодой военный. Показав оператору какие-то корочки, попросил оформить одно место на Рицу.

– Подождите! – возмутился коренастый мужчина, стоявший первым у стойки. – Постойте в очереди, как все.

– Я адъютант генерала. У меня приказ! – отбивался военный.

– А я шахтёр-забойщик. У меня свой приказ. Короче, без очереди не пущу!

Шахтёра поддержал седовласый сосед:

– Послушай, старлей! Я полковник в отставке. В войну охранял жизнь самого Сталина. На озеро еду не прохлаждаться, а побывать там, где прошла моя молодость. У твоего генерала больше заслуг, чем у нас? – седовласый ветеран немигающим взглядом смотрел на адъютанта, а очередь продолжала возмущаться, выкрикивая:

– Я сталевар с Магнитки!

– А я полярник!

– Извините, товарищи! Я ко всем вам отношусь с уважением, но у меня приказ. Через двадцать минут я должен принести в гостиницу билет…

Адъютант развёл руками и, опустив голову, пошёл к телефону-автомату, висевшему в дальнем углу комнаты, кому-то звонить.

Рядом с телефоном была железная дверь с вывеской «Администрация». Возле неё крутился бородач-перекупщик. Через несколько минут дверь открылась. Из неё выглянула худощавая женщина и пригласила офицера. За ним, как к себе домой, зашёл бородач. Народ между тем возмущённо шумел и никого не желал пропускать вне очереди. Зато железная дверь стала открываться чаще, впуская и выпуская важных и неважных людей.

Очередь стала продвигаться быстрее, и вскоре я, уже с билетом, вышел из этого душного помещения. Завтра в семь утра выезд, а сейчас… Я просто обязан обняться с прохладной волной Чёрного моря и позагорать!

Мы говорим: «Время летит». Нет, это мы его торопим. Я плавал, загорал, а мысли все были уже в завтрашнем дне…

Автобус вилял по горным дорогам. Удивительно, но все, кого я видел в очереди, оказались со мной в одном автобусе. Он поднимал нас всё выше и выше, к небу. Воздух становился прозрачным, чистым, прохладным. Слева – отвесная стена, а справа – Гекское ущелье. Внизу бежит, бурлит, крутится, огибая большие камни, голубая лента реки Бзыбь. По тропинкам к ней спускаются стройные женщины. Они в длинных национальных одеждах, а на плечах держат глиняные кувшины.

Экскурсовод объявил часовую стоянку. Автобус стал делать очередной виток-разворот. Он въехал в скальную щель, где можно проехать только в одну сторону. Несколько минут двигались по этому туннелю в темноте. Казалось, что мы уходим в глубь земли.

– А если сейчас автобус сломается? – неожиданно раздался голос пышногрудой дамы.

– Что?! Лучше помолчите! – хором закричали и зло посмотрели на неё соседи.

В автобусе наступила гробовая тишина. Сосредоточенные лица пассажиров искали в свете фар конец каменного лабиринта… И он появился! Ослепительное горное солнце ворвалось в салон, и мы зажмурились. Когда открыли глаза – не поверили увиденному. Сознание отказывалось воспринимать действительность.

– Это уникальный горный оазис, – начал рассказывать экскурсовод. – Каменную площадку среди гор украшает Голубое озеро. В него ниспадает водопад. Желающие могут искупаться. Но предупреждаю: вода течёт с тающих ледников, поэтому очень холодная. В лавках можно приобрести сувениры. И ещё просьба, много не употреблять при дегустации вин. Вас ждёт обед на даче Сталина. Выходим, товарищи!

У киосков сидели музыканты в черкесках и били в барабаны. Танцевали джигиты. Они, как горные орлы, легко кружились между экскурсантов. Всё пестрело яркими цветами и кустарниками. По вымощенным дорожкам ходили улыбающиеся девушки с красивыми металлическими подносами. Они предлагали отведать местную выпечку и запить настоящим вином… Через час, уже весёлый и шумный, автобус отправился дальше.

– Ну как тебе местное вино? – обратился ко мне подвыпивший сосед.

– Ароматное, – ответил я, рассматривая собеседника. Ему было лет тридцать пять, не больше. Упитанный, даже появился второй подбородок. Черноволосый, с бегающими глазами. Мне казалось, что он смотрит сквозь меня, разговаривает, но не видит.

– Ароматное! – передразнил он меня. – Да ты знаешь, сколько стоит этот презент?! – Он вынул из упаковки бархатный дипломат и открыл его. Зазвучала лезгинка. Это оказался и не дипломат вовсе, а футляр, в углублениях которого были уложены хрустальный графин с рубиновым вином и два хрустальных бокала.

– Достойный подарок! – восхитился я.

– А то?! Генерал для своего шефа в Москве будет всякими побрякушками размениваться? Мне надо расти дальше по карьерной лестнице.

Он оценивающе посмотрел на меня.

– Если взять во внимание твою стрижку, ты тоже военный?

– Так точно! – ответил я. – После срочной остался на сверхсрочную, потом училище. Вот третий год командую взводом.

– Ну и чего ты добился на своей службе? Наверное, живёшь в казарме или в общежитии? – с усмешкой поинтересовался сосед.

– Да, недавно переехал в общежитие. Но это же не главное. Меня, как командира, уважают солдаты, берут с меня пример. И я готов служить честно на благо Отечества! – пафосно заявил я.

– Ты извини за грубость, но я тебе скажу, – не унимался сосед. – Ты придурковатый, или тебя никто не учил, как надо зарабатывать авторитет и звание? Ты так и останешься взводным! Вот я, к примеру, имею две квартиры, служебную машину и личный автомобиль «Волга». Правда, недавно развёлся, но есть перспектива жениться на дочке шефа. Так-то!

Я разозлился и резко ответил:

– Меня учили служить Родине!

Лицо соседа побагровело, на шее вздулись вены. Я часто жалел, что высказывал своё мнение начальству в лицо, но не в этот раз. Генерал отвернулся, сидел молча, насупившись, играя желваками.

– Внимание! – раздался голос гида. – Товарищи, мы подъезжаем к главной цели нашего путешествия. Перед вами озеро Рица. После экскурсии мы собираемся у дачи Сталина. На зелёной лужайке для вас будет накрыт длинный стол. Рядом, на дороге, будет стоять наш автобус с открытыми дверями для тех, кто захочет отдохнуть или вздремнуть. В восемнадцать часов мы уезжаем. Просьба не опаздывать.

– Вопрос можно? – спросил краснощёкий пузач Микола.

– Конечно! – отозвался гид.

– А шо, если в графинчике закончится горилка?

– Не беспокойтесь. Графины будут меняться, горячие блюда будут подноситься. Вас будут обслуживать официантки в белых накрахмаленных фартучках. Всё как при товарище Сталине! Главное, не переборщите с горячительными напитками. Учтите, на улице очень жарко.

Мы вышли из автобуса. Нас встретил местный экскурсовод в форме сотрудника НКВД: в начищенных сапогах, в фуражке с околышком василькового цвета. Он вёл себя так, будто действительно служит и является представителем карательных органов. Справедливости ради надо сказать, что дело своё он знал. Экскурсия была интересной. Остановились у входа на территорию дачи. Одноэтажная, деревянная, выкрашенная в зелёный цвет, – она больше подходила для писателя, чем для вождя народов. Внутри, правда, столовая, спальня, зал для совещаний и даже коридор были обшиты натуральным деревом. Наша группа, обойдя все комнаты, вышла на деревянную террасу.

– Это любимое место вождя, – продолжал свой рассказ гид – сотрудник НКВД. – Иосиф Виссарионович любил здесь сидеть в качалке и пить чай с яблоками.

– Хе! Вот моя дача так дача! А это какая-то сараюшка! – громко пробасил мужчина с сумкой через плечо, которая напоминала портмоне больших размеров. Все повернулись в его сторону. А он, никого не замечая, ковырял пальцем потрескавшуюся обшивку дома.

– Т-с-ссс! – приложил палец к губам гид. – Товарищ Сталин отдыхает и до обеда просил его не беспокоить. – Все засмеялись на шутку экскурсовода, но тот почему-то остался серьёзен. Вежливо пригласил нас пройти к обеденному столу и удалился.

Солнце, вино, воздух наполнили сознание необъяснимой эйфорией. Бокалы не пустовали, вкусные блюда подавались на стол без перебоя. У меня закружилась голова и поплыли лица сидящих. Вспомнил, что в автобусе можно отдохнуть. С трудом поднялся из-за стола. Ноги были не мои. Шёл, как мне казалось, не касаясь травы. «Надо срочно сесть…» – мелькнула в сознании мысль, и я мягко опустился в кресло. Весёлые лица смотрели куда-то за мою спину и вытягивались в изумлении. Оборачиваюсь и вижу: по ступенькам крыльца спускается Иосиф Виссарионович. Я глубоко вздохнул, мне вдруг стало спокойно, лица все стали чёткими…

Рядом со Сталиным шёл местный экскурсовод. Под мышкой он нёс какие-то папки. Следом за ними спускались два вооружённых сотрудника НКВД. Мысленно я понимаю, что это театр, но… почему-то всё очень уж реально выглядит, и я опять за столом. Процессия подошла к нам. Вождь народов раскурил трубку, пробежал взглядом по отдыхающим. Все сидящие замерли. Его рябое лицо было спокойным. Сталин оторвал от кисточки винограда крупную ягоду. Повертел её в руках и сказал:

– Посмотрите, товарищи, какой хороший урожай винограда вырастили для вас наши труженики, а вы не кушаете! Угощайтесь, пока есть возможность!

Все продолжали молчать. У меня пересохло в горле, с трудом проглотил слюну.

– Здравия желаю, товарищ Сталин! – громыхнул у меня над ухом седовласый полковник, сидевший рядом со мной, и встал по стойке смирно.

Сталин посмотрел на него и улыбнулся краешками губ:

– Помню вас, Павел Сергеевич. Вы настоящий офицер. Познакомился с вашим делом. Знаю, что вы на пенсии, но ещё трудитесь и подготовили не одну достойную смену таких же честных и преданных Родине офицеров.

Вождь пожал ему руку, меня легонько похлопал по плечу и пошёл дальше, рассматривая сидящих. За ним следовала охрана. Остановился рядом с учительницей.

– Я вижу среди вас героев-полярников, шахтёров, металлургов, учителей – тружеников нашей страны, которые честно заслужили свой отдых. Нашу молодёжь должны воспитывать высоконравственные педагоги. Благодаря нашему советскому воспитанию мы отстояли свою Родину. Спасибо, Тамара Ильинична, за ваш труд.

Я увидел, как из-под очков у учительницы сорвалась слезинка. А Сталин двинулся дальше. Остановился возле Миколы и обратился к охране:

– Товарищ Андреев, посмотрите, какая резолюция наложена мною в деле. – Краснощёкий Микола стал бледнеть, покрываться потом. Нижняя губа затряслась, глаза умоляюще забегали…

Миколу попросили проследовать с одним их охранников. Иосиф Виссарионович продолжил обходить гостей: кого благодарил, кому жал руку, а кому предлагал покинуть «собрание»…

Вооружённая охрана уводила их куда-то. Я слышал одинокие хлопки, эхом улетающие в горы. В голове шумело, а потом и вовсе стало темно… Что со мной, где я – роились мысли, а тело болтало из стороны в сторону.

– Товарищи, мы въезжаем в город Гагры, – услышал я голос нашего экскурсовода. – Экскурсия заканчивается. Не забывайте свои вещи в автобусе.

Открыл глаза. Осмотрелся. В автобусе были только те, кто стоял со мной в очереди. На остановке стали выходить. Я не понимал: где мой сосед, где Микола с женой, где другие люди – что, в конце концов, произошло? Не удержался, подошёл к экскурсоводу. Он выслушал меня и ответил:

– Вышли! Вышли там, где им и положено!

Сюрприз

Сергей служил борттехником на тяжёлом многоцелевом вертолёте. Боевая винтокрылая машина была похожа на инопланетный корабль, так как кроме огромных лопастей имела ещё и крылья. Она могла многое: перенести через горы и реки военную технику и даже небольшой дом, выбросить целую роту десантников. Сергей любил свой летучий корабль. Молодой борттехник скрупулёзно ухаживал за ним, чем привлёк внимание командира эскадрильи. И вскоре уже готовил к вылету командирский вертолёт и поднимался на нём в небо. Но пришло своё время, и любовь к винтокрылой машине, к бескрайнему голубому небу, пришлось разделить с любовью к молодой прекрасной девушке. Эта необыкновенная, чистая любовь поглотила его всего. Решение было принято.

– Молодец, Сергей, – сказал командир. – С этим делом тянуть нельзя. Если видишь, что это та, которую ты искал, – нужно сразу, по-военному, принимать решение. В твоём выборе я не сомневаюсь. Рапорт уже подписан. Три отпускных дня на свадьбу у тебя есть, но не забывай, что ты военный. Служба наша идёт и днём и ночью, под твоей защитой целое государство, в котором теперь и твоя семья. В рапорте ты правильно указал адрес и телефон? – спросил комэска.

– Так точно, – ответил Сергей.

Командир по-отцовски пожал жениху руку, козырнул и, немножко завидуя, посмотрел в глаза Сергея. Вздохнул, подумал: «Эх, у него ещё всё впереди!»

Отпускник был рад, счастье переполняло его.

Трёхкомнатная квартира напоминала переполненный плацкартный вагон. Уставшие от длительной дороги и «мероприятия» гости разместились везде, где можно лечь и уснуть, даже у стенок в коридоре (благо коридор был большой). Свободный «плацкарт» остался только на кухне, где сидели двое – новоиспечённые зять и тесть. Хозяйка, тёща, принесла две маленькие диванные подушки и одно широкое одеяло, улыбаясь, сказала:

– Всё что осталось, остальное раздала гостям, вы к их числу не относитесь. На кухонном уголке получится разместиться?

– Всё получится. Не волнуйся. Серёжа ещё поработает, а я почитаю. Иди отдыхай, – ответил хозяин дома.

Периодически кто-то из гостей заходил на кухню, подходил к раковине, наливал стакан воды и медленно выпивал её. Прищурив заспанные глаза, с удивлением рассматривал двух полуночников и, сладко зевнув, растворялся в сумраке квартиры.

Сергей чинил часы с кукушкой, случайно сломанные гостем, а Николай Борисович составлял ему компанию, читая первый том книги Эдгара Берроуза «Тарзан». Спать не хотелось, за работой время шло незаметно.

– Ну, Сергей, у меня на сегодня всё, нужен второй том. Но до него не добраться. А как твой ремонт? – улыбаясь, поинтересовался тесть и закрыл книгу.

– И я почти готов. Сейчас повешу часы пока на кухне, выставлю время, отрегулирую ход. Кстати, который час на ваших «командирских»?

Тесть бросил взгляд на запястье:

– Ты не поверишь! Уже четыре утра!

– Хорошо же я провёл первую брачную ночь, просто ухохотаться можно, – вздохнул Сергей.

– Ты не огорчайся, сынок, сам видишь, сколько желающих вас поздравить приехало. Мы сами в растерянности. Ничего, твоя семейная жизнь только начинается, ещё наверстаешь. Главное, что вы расписались и обвенчались. Сегодня, когда все встанут, накроем столы, придут музыканты, и мы достойно отметим рождение вашей семьи.

Неожиданно зазвонил телефон. Сергей быстро схватил трубку, чтобы не разбудить отдыхающих, и передал Николаю Борисовичу.

– Да, это квартира полковника Ковалёва. Да, находится здесь. Хорошо, передам, – сухо ответил тесть и положил трубку. – Звонил дежурный по части. У вас объявлена тревога. Тебе необходимо срочно прибыть на службу. Дежурная машина выехала, – спокойно передал сообщение.

Услышанное как обухом ударило по голове Сергея. Он опешил:

– Как! А свадьба? У меня ещё отпуск два дня должен быть! – вспылил жених и обессиленно опустился на стул.

То ли телефон громко звонил, то ли выкрик Сергея был слишком эмоционален, но, как в сказке, на кухне появилась тёща, за ней – молодая жена. Её глаза были полны слёз.

– Папа, а что можно сделать, чтобы мой муж остался дома? – растерянно спросила она.

– Нужно выйти замуж за пастуха, – с каменным лицом ответил отец.

– Ну папа! Я серьёзно.

– И я серьёзно. Нужно срочно готовить завтрак, а молодому быстрее одеваться, пока не приехала машина.

Город ещё спал. Светало. Прохладный ветерок прогуливался по пустынным улицам, гонял упавшие листья. Собрав их во дворе, стал кружиться с ними в хороводе вокруг Сергея, а потом золотым дождём осыпал его. Одиноко светилось окно на третьем этаже. В нём появилась жена. Она махала рукой и посылала воздушные поцелуи. Тишину разрéзал шум приближающейся машины. Сергей в ответ помахал и запрыгнул в уазик. Машина была загружен небольшими ящиками, а на заднем сиденье стояла большая картонная коробка, которая источала какой-то знакомый запах.

– Андрей, – протянул руку старший машины. Сергей поздоровался, но ничего не успел спросить, как старший сам начал разговор: – Приказ командира отвезти тебя сразу на аэродром. Надо загрузить сухпаёк на борт. Здесь на три дня для вашей передовой команды. Большую коробку приказано закрепить у хвостовой балки.

– А что в ней?

– Не знаю, что-то командирское, – ответил Андрей.

Минут через тридцать уазик выскочил на старую рулёжную полосу, запрыгал на бетонных стыках. Остановились у КПП. Выбежал солдат с автоматом, проверил документы, доложил в штаб, открыл ворота. Крылатый транспортник находился в конце стоянки, с него уже были сняты брезентовые чехлы, раскрыты створки рампы. Внутри стоял техник и махал рукой, приглашая внутрь. Не останавливаясь, машина въехала в грузовой отсек, её разгрузили, и она укатила в штаб за начальством.

Аэродром гудел, светился множеством огней. Все службы готовили боевые машины к вылету.

– Экипаж, равняйсь, смирно! – скомандовал правый лётчик. Доложил прибывшему командиру о готовности боевой машины и экипажа к вылету.

Комэска зачитал приказ, ознакомил с общим планом учений. Отдал команду:

– Вольно! Разойтись по рабочим местам, через три минуты начинаем запуск двигателей. Бортового техника прошу задержаться. – Сергей и командир остались одни у передней стойки вертолёта. – Сообщаю тебе секретную информацию. Нашей передовой группе поручено запутать разведку противника. Я принял решение объединить два манёвра: отвлекающий и поздравительный. – Командир подмигнул борттехнику, хитро улыбнулся и продолжил: – Отвлекающий должен обескуражить противника неизвестностью маршрута. Мы взлетаем под прикрытием ударных вертолётов и весь маршрут идём на низких высотах. А когда будем пролетать город, зависнем на двадцать секунд и сбросим спецгруз.

– Какой спецгруз, товарищ командир? – серьёзно спросил Сергей.

– Какой, какой. Какой привёз в большой коробке. На который сбрасывалась вся эскадрилья, чтобы полностью запутать противника и выиграть время для манёвра. По моей команде откроешь створки на рампе и сбросишь картонную коробку. Потом сразу уходим на точку аэродрома подскока. Там садимся, не выключая двигателей, и забираем штурмовое подразделение ВДВ. Перебрасываем его в район расположения главного штаба условного противника. Если вопросов нет, бегом на борт, взлетаем.

Из разговора с командиром Сергей ничего не понял. Но свою задачу в отвлекающем манёвре усвоил. Характерное хлопанье лопастей и звенящий шум главного редуктора вытеснели все посторонние мысли. Шла боевая, лётная работа. Внизу через стекло блистера проплывала живая карта местности: дороги, леса, дачи, река… Начался пригород, состоящий в основном из двух-трёхэтажных домов. Комэска повернулся и многозначительно посмотрел на борттехника.