Заложница его фетиша

–Я попросила Зину приготовить тебе куриный бульон.– Мила как можно тише вошла в комнату и поставила большую чашку у прикроватной тумбочки. Тихий голос и мягкие руки. Это то, что ей сейчас было нужно. Глаза открылись, взгляд уставился в одну точку. Говорить совсем не хотелось и Мила прекрасно это понимала. Она подошла к окну, открывая створку, для свежего воздуха на полный откид.– Тебе не обязательно разговаривать сейчас. Я не обижусь. Когда захочешь, расскажешь мне все.– Она присела на край кровати и прикоснулась рукой к плечу, чувствуя через ткань легкий озноб тела девушки.– Выпей немного бульона, он прибавит тебе силы.– Рука покинула дрожащее плечо и Мила прошла в ванную. Простынь была скомкана и закинута в мусорный пакет. Проклятый трофей был вынесен из ванной комнаты в туго свернутом темном пакете. Таком же, как и ее душа сейчас.– Это я выкину. Никому не надо знать, что здесь произошло.– Мила кинула взгляд на потухший вид Лики. Поза зародыша так и не поменялась, не шевельнулись, даже волосы, не говоря о теле. Лика лежала на голом матрасе, одеяло валялось на полу.– Я принесу чистую постель.

–Мила…– Слабый голос, исходящий от кровати, остановил женщину у двери.– Спасибо…

–Я зайду позже.– Больно было смотреть на девушку. Но сейчас она должна побыть одна, взять себя в руки. Ей сейчас не нужны обычные слова сожаления. Ей сейчас не надо вновь окунаться в пучину воспоминаний. Очень тихо Мила вышла из комнаты, оставив Лику наедине со своими мыслями.

-Как Лика?– Обеспокоенный взгляд кухарки встретил Милу в пороге на кухню.

–Ей нездоровится.

–Может мне ей принести что-то к бульону?

–Не надо, Зина. Сейчас лучше ее не беспокоить. Пусть девочка поспит и быстрее поправляется. Позже я сама занесу ей обед.

–Хорошо.– Женщина глянула на огромный пакет в руке Милы из которого, просачивалась вода.– А это что?

–Не важно.– Милу взбесило любопытство женщины.– Занимайся своими делами.

Она вылетела из дома широким шагом, в поисках одного из стражей Андрея.

–Дима!– Несколько шагов в сторону громилы.– Вынеси пакет за пределы особняка и уничтожь его, не открывая.

–Ты кого-то убила?– Усмехнулся парень.

–Нет, но ты будешь первый, если заглянешь в него.– Глаза сузились в гневе.

–Слушаюсь, госпожа.– Ехидное обращение не задело Милу.– Может, мы сегодня встретимся в лесополосе?– Шепот проник в ее ухо, глаза наблюдали за обстановкой вокруг.

–Мне сегодня не до тебя.– Он наблюдал до последнего, как бедра виляли в обратную сторону от него. Мила была красоткой и многие, из окружения Андрея Викторовича, засматривались на нее. Но подступиться к ней стало возможным только после того, как он бросил ее, поставив печать о разводе в паспорте. Начальник не любил, когда кто-либо посягал на его имущество. Он мог и убить за такую оплошность.

-Тебе уже легче?– Мила вошла в комнату Лики. Зародыш лежал в своем неизменном положении. Глубоко вздохнув, она прошла к тумбочке.– Ты не выпила бульон.– Она отставила чашку с холодным варевом в сторону и поставила свежую, горячую порцию на ее место.– Прошло полдня, Лика.– Она присела на край кровати. Пальцы мягко вошли в волосы у лица, откидывая их назад.– Нельзя уходить в себя так надолго. Ты должна придти в себя, покушать и набраться силы.

–Я не хочу…– Сухие губы еле шевелились, потухший взгляд остановился на облаке, повисшем за окном на ясном небе. Это облако было единственным на бледном небосводе, словно оно прилетело специально к Лике разделить с ней ее угнетенное состояние.

–Не хочу слышать этого.– Голос мягкий, но требовательный.– Поднимайся.– Тело поддалось наманикюренным рукам, спина оперлась о мягкую подушку. Словно маленькую, Мила поила ее бульоном из ложки. Мелкие крупинки манки попадали на язык, не задерживаясь на нем, они прямиком попадали в желудок. Мила сказала, что это добавит ей силы. Как манка это сможет сделать? Неужели это волшебная крупа и она сможет залечить ее загубленную честь?– Молодец.– Очередная ложка припала к губам. Чашка стала на тумбу.– Хочешь поговорить?– Боязливый вопрос боялся поднять всплеск эмоций, но Мила была готова ко всему.

Лика сложила руки на груди, укрываясь от всего мира. Замок на теле кричал о нежелании разговаривать, а душа просила излиться. Ей нужно было покаяние. Ей нужен был слушатель. Ей надо было освободиться от злости на себя. “Ты шлюха…” Горло свело судорогой. Тошнота, вновь, напомнила о себе. В животе заурчало. Желудок приветствовал еду, впервые за сегодняшний день, но почему-то упрямо отвергающего ее назад. Лика сглотнула и глубоко вдохнула.

–Никогда не думала, что это будет так омерзительно и отвратительно.

–Он причинил тебе боль?– Горькая усмешка на секунду скривила покусанные губы.– Он бил тебя?– От взгляда ясных глаз не укрылись мелкие кровоподтеки на теле девушки. Кровавые полосы на губах.

–Нет. Он не бил меня. Я ненавижу себя, Мила.– Потухший взгляд не выдавал красок жизни. Лика до сих пор была где-то там, в своем мире. Руки держались в замке, впиваясь пальчиками в плечи.– Я отдавалась ему с упоением, моля о продолжении. Его губы ввели меня в транс и я не могла думать ни о чем…– Голосок дрогнул и Лика впервые всхлипнула.– Он назвал меня шлюхой и сказал, что теперь я могу смело идти и удовлетворять его людей.– Ладони закрыли лицо и сквозь сложенные лодочки закапали слезы.– Он забрал у меня мою честь и потом вытер об меня ноги, втоптал в грязь.

–Он не мог так поступить.– Рука пригладила подергивающееся плечо, в желании успокоить. Душа болела не меньше, чем самой Лике.

–Он грязный извращенец.– Ладони упали на ноги, открывая лицо.

–Не говори так.

–Ты защищаешь его?– Брошенный взгляд обвинял в предательстве.

–Нет. Я защищаю тебя, но не могу поверить в то, о чем ты говоришь. Андрей бывает жестоким, но растоптать невинное дитя, обливая грязью…, я не узнаю его. Что на него нашло?

–Он просто помешанный псих. Я ненавижу его!– Она вскочила на ноги. Откуда взялась сила в девочке, которая казалось, вот-вот покинет этот бренный мир. Лицо приобрело розовый оттенок гнева, глаза зажглись нездоровым блеском.– Я уйду из этого дома! Сейчас же!

–Андрей не выпустит тебя за порог ограды.

–Придется. Я сейчас пойду к нему и все выскажу прямо в его наглую, противную рожу!– В футболке на голое тело, босыми ногами, она подбежала к двери.

–Его нет дома.– Остановилась. Рука продолжала лежать на дверной ручке.– Андрей еще утром уехал из дома.

–Значит, я уйду без последнего слова. Молча. Не прощаясь. По-английски.– Лика кинулась к шкафу, скидывая вещи на кровать. Словно кто внутри включил дополнительный моторчик, адреналин летал по телу. Она будет свободна. Она уйдет из этого ада. От этого изверга. Подонка. Извращенца. Адски красивого и злобного орка.

–Лика! Лика!– В сумасшедшем движении она не сразу поняла, что Мила трясла ее за плечи, разворачивая лицом к себе. Сумасшедший взгляд предчувствовал свободу и этот огонь надо потушить.– Ты никуда не уйдешь из этого дома.

–Уйду. Меня никто не остановит.– Она вновь обернулась к шкафу.

–Послушай меня!– Опять оборот. Глаза в глаза. Ей жаль. Она никогда не видела Милу в таком состоянии.– Мне жаль, но ты не сможешь покинуть этот дом.– Она нервно закусила губу, стирая яркую помаду зубами.– Андрей приставил своих бойцов тебе под дверь, что бы не наделала глупостей.

Смысл сказанного не сразу дошел до ее сознания. С каждой секундой она все больше и больше вникала в слова Милы. Тело плавно осело на пол, под ноги подруги. Адреналин испарился, оставив ее ослабленную и разрушенную. Он не только вытер об нее ноги, но и приставил своих псов следить за тем, что бы она не сбежала из заточения. Взгляд, вновь, умер. Ее снова интересовала только одна точка на паласе. Лика погрузилась в себя. Кукла на батарейках. Батарейки сели.

Неуверенные шаги вели его в тихий дом. Утреннее солнце разъедало глаза, отдаваясь болью в голове. Хмель еще не прошел, да и как такое могло быть, если последняя бутылка виски была выпита всего час назад. Пошатываясь, Андрей прошел в свой кабинет, громко хлопнув дверью. Плевать на всех! Пусть просыпаются. Он хозяин в этом доме и ему решать, что, как и где делать. В своих поступках он разберется сам, без посторонней помощи. Джинсовый пиджак был брошен на пол. Футболка, выпущенная поверх пояса джинс, смялась после разгульной ночи. Несколько кровавых пятен испачкали белоснежную ткань. Вещь испорчена окончательно. Кожа на пальцах была сбита в кровоточащие раны. Ему надо было выпустить ярость. Илья не смог совладать с боссом и, даже, не пытался стать между ним и парнем, который напрашивался целый вечер на пробу его стального кулака. Главное теперь найти ему хорошего стоматолога, удары были беспощадны.

Андрей упал в кресло, прихватив из бара бутылку виски. Дым вишневой сигары заполнил стены кабинета. Виски лилось в рот прямо из горловины. Ночь ушла на то, что бы забыться. Забыть ее глаза, полные испуга и боли. Забыть ее губы, увлажненные его поцелуем. Забыть ее мягкое податливое тело, которое горело от его ласк. Стоны до сих пор стояли в ушах, приводя его к грани сумасшествия. Ничего не помогло. Впервые за последнее время он решился на женское общество. У Раисы шикарные данные четвертого размера. Огромные работящие губы и широкие бедра при узкой талии. Эта бестия не смогла очистить его разум и завлечь в свои сети, как только не пыталась. Обжигающий глоток спиртного смешался с дымом в гортани. Широко открытые глаза преследовали его неотрывно. Не помогало ни спиртное, ни лицезрение других женщин. Откуда она взялась на его голову? Бутылка была брошена в дверь. Янтарная жидкость медленно растекалась между мелких осколков.

9

Ее выдернуло из сна от громкого грохота, раздавшегося эхом по всему дому. Лика села на постели. Мила постелила вчера свежее белье, сама, никого не впустив в комнату. Мила. Ее ангел хранитель в этом доме.

Свесив ноги с кровати, медленно прошла в ванную комнату. Журчание воды из лейки душа успокаивало нервы. Сегодня ей уже легче. Грубые, уничтожающие слова Андрея, брошенные, как монета, оплата за услугу, еще болели, но уже не так, как вчера. В душе чувства ожесточались. Надо жить дальше. Жить. Ради себя. Проглотить обиду – ради сестры. Вода стекала по телу, снимая душевную и телесную боль. Мелкие синяки на теле потемнели. Засос на шее, красовался ярким пятном, напоминая о такой приятной и проклятой ночи.

Надо выходить на работу. Мила сказала всем, что Лика что-то съела и плохо себя чувствует. Сегодня эта история не пройдет. В бой с новыми силами, главное не встречаться с ним. Лика завязала тесемки передника за спиной и осмотрела себя в отражении зеркала. Губы сжались, набираясь решительности. Взгляд упал на шею. Засос. Его надо спрятать. Легкий белоснежный шарфик аккуратно обнял тонкие изгибы и спрятался краями под ворот униформы.

Глубокий вдох. Нервы в коробочку. Надо быть готовой встретиться с ним. С его взглядом. От этого никуда не деться.

–Дима?– Она остановилась в пороге открытой двери. У него карие глаза. Не такие холодные, как у … НЕГО.– Доброе утро.

–Доброе утро, Лика.– Голос легкий, но пугающий.– Приступаешь к обязанностям?

–А ты будешь ходить за мной по дому, наступая на пятки?– Ей стало обидно, что Дима так разговаривал с ней.

–У меня приказ.

–А ты никогда не ослушиваешься.– Горечь неприятно растеклась по языку.

Сторожевой пес следовал по пятам, в каждой комнате, в каждом коридоре, он следовал за ней тенью. Это начинало приводить в бешенство. Лика готова была взорваться. Кричать. Бить его, если понадобится. Она должна была выпустить на ком-то пар. Хозяин пришел домой ранним утром пьяный в хлам. В доме только об этом и шептали, боясь говорить вслух. Такое было в новинку для обитателей дома.

Очередная комната. Лика яростно махала шваброй, стирая пыль с пола. Боли больше не было, работа, говорят, лечит. Она канула в прошлое, оставляя только гадкий, горький осадок случившегося. Шаг назад и она наскочила на твердую груду мышц. Вот! Она взорвалась! Это был ее камень преткновения. Это тот самый камень, которым в нее запустили и она раскололась на мелкие частицы разбросанных нервов.

–Да сколько ты будешь за мной ходить? Я никуда не денусь из этого дома! Меня разорвут собаки в саду или вы все церберы хозяйские меня выловите и прибьете. Оставь меня в покое!– Дима не ожидал такого от спокойной девушки. Глаза горели нервным огнем. Его не пугало такое поведение, он готов был ее скрутить в бараний рог, если понадобится.– Не смей больше ходить за мной.

Она чувствовала, как легчает на душе. Теперь она готова встретиться с НИМ. Она выскажет ему то, о чем вчера не смогла сказать.

-Я хочу уволиться.– Лика вихрем влетела в кабинет, с твердым намерением уйти из этого дома, да поскорее. Ее не становила закрытая дверь, что означало занятость хозяина дома и негласное правило тишины. Никто не имел права врываться к нему, да еще и без стука. Она не думала об этом, в голове крутилась только одна мысль – бежать.

–Кхм.– Это единственное, что ждало ее в ответ. Сегодня они впервые увиделись после той проклятой ночи. В душе что-то колыхнулось, неприятное и мерзкое, но не отталкивающее. Взгляд заметил легкую кроваво-коричневую корку на сбитых костяшках. Тошнота подкатила к горлу, от нее никак не возможно было избавиться. Лика продолжала стоять перед столом своего начальника, а он и бровью не повел. Что сейчас твориться в его голове? Чем выльется ее наглость для нее же самой? Она теребила край фартука, в ожидании ответа, но в кабинете царила тишина.

–Я говорю…

–Нет!– Лика подпрыгнула на месте. Тихий голос словно резанул ее, оставляя болезненный след на теле, словно от плети. Плечи сжались, но в, тот же, миг приняли расправленную позу. Нет, она не позволит запугивать себя.

–Я не хочу больше работать в вашем доме и хочу уволиться.– Подбородок вздернулся вверх в вызове. Мужчина напротив бросил ручку на бумаги и откинулся на спинку кресла, вальяжно рассевшись. Глаза медленно рассматривали девушку. Словно пытались забраться к ней под юбку. Сейчас и не скажешь, что этот человек пришел рано утром в невменяемом состоянии. Он очень свежо выглядел. Воспоминания о единственной ночи ее унижения, вспыхнули в памяти, напоминая и о страсти и о позоре, румянец покрыл щеки.

–Ты не можешь уволиться.– Спокойная интонация, но глаза горят. Неужели он думает о том же, что и я?

–Что значит, не могу? Я у вас нанятый работник, а не раб.

–Ты внимательно читала контракт при подписании?– Глаза улыбнулись наглым смешком. Он попал в точку. Сколько раз она корила себя за то, что никогда не дочитывала документы до конца. Даже, книги она забрасывала на середине и читала концовку.

–Читала!– Как-то резко ответила.

–Врешь.– Андрей оттолкнулся от спинки и взял в руки ручку. Взгляд снова оказался на бумагах на столе.

–Что там такого в контракте, что я не могу уволиться?– Это был всплеск безысходности.

–Если ты увольняешься по истечению контракта, тебе выплачивается премия в двойном размере от заработной платы. При желании уволиться раньше положенного срока, взимается неустойка в размере трех годовых окладов.

–Это бесчеловечно!

–Такие мои условия и ты подписала их.

–Но я не дочитала.

–И чьи это теперь проблемы?– Он, даже, не поднял взгляд. Ни на минуту. Пальцы крепко сжали ручку.

–Тогда увольте меня сами.– Глаза забегали по кабинету, в поисках причины.– Я вчера разбила чашку и тарелку из дорогого сервиза с позолотой.

–Я куплю новый сервиз.

–Я испортила ваше кашемировое пальто. Не правильно выставила градус в машинке.

–Оно мне никогда не нравилось.

–Я…я..

–Не ищи причину.– Стальной взгляд облил ее холодом и под кожу пробрались колючие иглы.– Я не уволю тебя.

–Почему?– Она готова была разреветься.

–Я не хочу этого. Ты будешь продолжать работать в этом доме, пока я не передумаю.

–Но мой контракт может закончиться раньше, чем вы передумаете.

–Ты думаешь, что столько протянешь здесь?– Мужчина поднялся и подошел ближе к Лике. Медленной походкой, он кружил вокруг девушки, словно спутывая паутиной по рукам и ногам. Волна поднималась с воспоминаниями о его прикосновениях. Тихое дыхание пробиралось под кожу возбуждением. Он остановился и аура его тела соприкоснулась с слабым местом ее ауры. Она чувствовала волны тепла на своей спине.– Я не такой терпеливый, как ты думаешь.– Теплое дыхание коснулось уха и упало на кожу шеи, пробравшись под шарфик. Дыхание сбилось и замерло на вдохе. Лика закрыла веки, пытаясь прислушаться к своим ощущениям. Длинные пальцы слегка потянули тонкую ткань, открывая взору ярко красный след, приобретающий синюшные контуры. Андрей сжал губы, в злобе на себя. Он не контролировал свои действия. Желания заглушали здравый рассудок, оставляя следы владения на нежной коже.

–Я буду стараться, что бы покинуть этот дом раньше.– Он понял, что имела в виду его горничная.

–Решение все-равно останется за мной.– Ладони обхватили ее за талию, спина оказалась прижата к груди. Губы мягко коснулись впадины у ключицы.

–Нет!– Собрав волю в кулак, она решительно не поддалась на манящие ласки. Девушка отскочила в сторону.– Я больше не позволю касаться себя.– Огонь пылал в глазах.

–У нашей кошечки прорезались коготочки?– Усмешка прорезала линию губ.

–Я не шлюха!

–Дааа?– Улыбка становилась выразительнее и ехиднее.– Ты разрешила лапать себя, чуть ли не с первого дня нахождения в этом доме.– Улыбка так же резко исчезла, как и появилась. Андрей отошел в сторону, стараясь не смотреть на Лику, но не выдержал.– Ты разрешила постороннему мужчине лечь в свою постель и воспользоваться тобой. Мало того сама просила о том, что бы он взял тебя.– Дыхание сбилось от его наглости. Румянец вспыхнул на щеках при упоминании о ночи, такой приятной и такой унижающей.

–Этим посторонним мужчиной были вы, Андрей! И я никогда не звала вас в свою комнату.– Слезы обиды стояли в глазах, увеличивая и без того большие зрачки.– Вы не давали мне прохода все дни моего присутствия в вашем доме. Вы использовали меня в своих интересах и напоследок еще и грязью облили. Я хочу уйти из этого дома и забыть раз и навсегда позор, который перенесла в его стенах.

Она не успела сообразить как, но вмиг Андрей оказался рядом с ней, стало трудно дышать, его объятия были, словно объятия удава. Губы в ярости терзали плоть ее губ, но без боли, чувствовалось приятное расслабление. Энергия потекла по телу, собираясь в укромном месте. Ноги немели и отказывались держать на себе ее тело. Сейчас Лика была рада таким крепким объятиям, иначе уже лежала бы у ног начальника. Так же неожиданно он оттолкнул ее от себя.

–Иди, работай!– Словно ничего не произошло между ними. Голос сухой и строгий. Андрей сел за стол.– И без фокусов. Я их не очень люблю.

Ее словно в очередной раз окунули в лужу грязи головой. Ноги несли ее прочь от кабинете в сторону кухни. И чего добилась? Ничего! Андрей так просто не даст ей уйти. Ненависть к нему боролась со слабостью тела. Как же легко он смог охладить пыл и приручить ее. Ему понадобилось всего несколько минут и тонна губительных флюид, заброшенных в ее сторону. Троянский конь в живом обличии. Снаружи видишь красоту, а внутри прячется погибель. Что же делать? Ноги медленно пересчитывали сантиметры ламината, отделившись от разума Лики, который был занят своими проблемами. Желание уйти от Андрея окончательное? Лика стала сомневаться. Губы горели от недавнего поцелуя. Неосознанно девушка закусила губу и прикрыла глаза, возрождая блаженство минутной слабости. Нога подвернулась и тело стало опадать на пол.

–Ох!– Чьи-то руки успели схватить ее, спасая от удара о твердую поверхность.

–Девушка, смотрите куда идете.– Какой приятный и спокойный голос.

–Я задумалась.– Скромная улыбка не оставила его равнодушным.

–Вы работаете в доме?– Красивый парень. Лика не сразу расслышала вопрос, рассматривая своего спасителя.

–Я горничная.– Парень улыбнулся поспешному ответу, после короткой задержки.

–А Вы?– Очередной клон цепного пса из охраны. Черный костюм, белая рубашка. Он в доме, очков на нем нет, но сразу стало ясно кто он. Единственное отличие от остриженных орков – прическа. Бочины выстрижены наголо, по линии висков густые соломенные волосы были собраны в длинный конский хвост. Альфа самец. Он убивал сердца девушек своим внешним видом. Лика нисколечко не сомневалась в этом.

–Я новый телохранитель Андрея Викторовича. А сегодня еще и ваш.– Синие глаза светились симпатией.– Я Валера.– Новый надсмотрщик. Лика разозлилась на Андрея, на себя, на всех. Губы сжались, подготавливая яд, для выброса в сторону парня. Но его улыбка. Она останавливала, что-то в парне отличало его от остальных громил.

–Лика.

–Это полное имя?– Светлая бровь приподнялась над глазом?

–Анжелика. Но так меня никто не зовет.

–Я буду звать, можно?

–Конечно.– Только сейчас до нее дошло, что она все еще в руках парня.– Поставь меня на пол.

–Мне не трудно. Ты легкая.

–Не надо, что бы нас застали в такой ситуации. Придется долго объяснять. А кое-кого еще и убеждать.– Ноги коснулись пола.– У Андрея Викторовича очень тяжелый характер и он не любит отношений в своем доме.

–Спасибо, что предупредила, на будущее буду аккуратнее.– Парень обратил внимание, что Лика не встает на ногу в полную силу.– Тебя провести в твою комнату?

–Нет, спасибо, сейчас все пройдет. Я посижу немного.– Она доковыляла до стула, стоящего у стены.

–Точно?

–Точно. Все в порядке. Спасибо.– Благодарная улыбка сделала его день.

-Как ты?– Мила зашла перед сном немного поболтать.

–Успокоилась.– Мягкие объятия. Лика хорошо помнила руки мамы, как она обнимала ее перед сном и чувствовала в Миле такую же родную энергетику и любовь. Стало грустно от того, что так неожиданно, она с сестрой, осталась один на один в этом мире, без поддержки родных. От них отвернулись все родственники. Единственным богатством оставался дом, на который положили глаз ближайшие родственнички. Но, как оказалось, его пришлось продать за долги отца и, даже, после этого остаться в долгах. В тот момент родственники исчезли из их жизни, забыв о существовании двух девочек, брошенных на произвол судьбы.

–Я сейчас должна идти на работу, Андрей не простит мне прогул. А ты держись, моя девочка. Я с тобой. Звони мне, в любое время.– Она заправила прядь волос за ухо Лики.

–Он приставил ко мне нового охранника.

–Валеру?– Мила усмехнулась.– Красивый парень. Он здесь работает только два дня, еще не успел полностью влиться в адские условия. Не становись для него одной из дьявольских созданий этого дома.

–Хорошо.– Легкая улыбка провела подругу до двери.

За последние два дня она впервые хорошо выспалась. Нога уже не болела. Лика заканчивала одеваться. Шарфик все еще скрывал шею от посторонних глаз. Похоже, не скоро он перестанет быть одним из предметов ее униформы. Зина интересовалась, что это за новшество, пришлось соврать, к большому огорчению, не любила Лика врать с детства.

–Поскользнулась в душе и упала на лейку. Не хочу, что бы мои царапины кидались всем в глаза.– Кухарка поверила или сделала вид, что поверила в такую безобидную ложь. Уборка ждала ее. Комнаты радостно встречали ее ярким солнечным светом в открытые вымытые окна.

–Ранняя птичка уже порхает.– Она почувствовала радость в голосе и обернулась.– Как твоя нога?

–Как новая.

–А ты все борешься с пылью этого дома.– Парень сделал два шага в сторону девушки.

–За это мне и платят.– Парень выглядел прекрасно, словно хорошо выспался за ночь, но Лика знала, что до середины ночи он был рядом с начальником за пределами особняка. Интересно, какую жизнь проводит Андрей Викторович там, за высокой оградой этого дома? Мысли вернули ее в реальность с прикосновением. Валера взял ее руки в свои и повернул ладонями вверх.

–Эти руки не созданы для такой работы.– Горячее дыхание согрело кожу на ладонях. Нежное прикосновение подняло волну к горлу.

–Не стоит.– Лика замялась. Она не ожидала, что сможет заинтересовать такого парня, как Валера. Слишком он хорош для нее. Но…, она и сама не прочь с ним общаться, что-то их точно притягивало друг к другу, Лика не могла объяснить, что именно. Рядом с ним, она чувствовала себя спокойнее, если не считать тех бабочек, которые забивали ее дыхание.

–Я думал о тебе вчера целый день, Анжелика.– Глаза стали намного темнее, синева окунула ее в океан симпатии.

–Мне приятно слышать об этом.– Это было так неожиданно. Лика растерялась от его признания. Да, он тоже понравился ей с первого взгляда, но…есть одно маленькое, но очень мешающее “но”.

–Что здесь происходит?– От входных дверей повеяло холодом, и Лика машинально выдернула руки из теплых ладоней Валеры.

–Ничего.– Девушка отвернулась от мужчин и с силой провела тряпкой по мебели, продолжая работу.