Моя история, или О дружбе народов в СССР

А то, что классовое противостояние и вражда в Грузии в ранние советские годы не сильно проявлялись, то это было связано с самой советской властью, которой в этой республике, по большому счёту, и не было в том виде, в каком она функционировала в России и других национальных образованиях. Наверно, по известной причине, в Грузии допускалось некоторое послабление диктата советской системы власти, он здесь не был таким всеобъемлющим и всеохватывающим, проникающим во все сферы общественной и личной жизни граждан, как в остальной стране Советов.

Здесь, в Грузии, безусловными ценностями оставались семья, родственные связи, гостеприимство и добрососедство. Политика, государственные и социальные нормы жизни и поведения не проникли в сознание широких масс и не становились жизненно важными ориентирами. Советская пролетарская идеология так и не овладела умами и сердцами людей. Молодёжь не очень любила ходить строем и петь духоподъемные пионерские и комсомольские песни, здесь ближе были свои, народные, грузинские напевы, которые затягивались сообща в многоголосье, так характерном по своей природе для национальной музыкальной культуры.

И ещё одно немаловажное обстоятельство. Приехали мы в Грузию и начали здесь обживаться в начале суровых 30-х годов. Тогда здесь свирепствовал политический террор и репрессии, шла отчаянная борьба большевиков с грузинским меньшевизмом, которая коснулась очень многих людей, среди которых были и видные общественные и политические деятели, учёные, а то и вовсе невинные жертвы. Эти трагедии накладывали отпечаток на психологию и поведение жителей грузинской столицы. Людям, подавленным пережитым горем, не было никакого дела ни до этнических, национальных и социальных дрязг и конфликтов, ни до проявления каких-либо антипатий или враждебных выпадов против нацменьшинств, всяких там «кулацких отпрысков» или других «врагов народа». Напротив, чувствовалось скрытое сочувствие и сопереживание, понимание того, что тот же ужас и трагедия завтра могут прийти и в твой дом, что дамоклов меч террора висит над каждой семьёй и может опуститься на любую голову в любое время.

Все эти обстоятельства в совокупности, как я думаю, уберегли нас от серьёзных душевных травм и моральных потрясений. И что больше всего утешало – так это особенность межличностных отношений, в которых отражалась местная специфика, так называемый менталитет коренного населения, своеобразие национального характера жителей города, легко идущих на контакт, на сближение, открытых и общительных, очень быстро переходящих на дружескую ногу. Это были люди без комплексов, говорливые, словоохотливые, весёлые, любящие пошутить и побалагурить. А главное, эти люди входили в спокойные отношения с представителями разных социальных слоёв и национальностей. Всё то страшное, что делило жителей города на «наших» и «не наших», на «своих» и «чужих», что вторгалось в жизнь и отравляло массовое сознание, всё то, что разрушало нормальные человеческие отношения, – все эти больные точки, вредоносные и разрушительные идеи и настроения начали обозначаться открыто позже, уже после смерти вождя, хотя никто не исключал, что зрели они в бедовых головах грузинских политиков ещё раньше, не принимая публичного характера и не демонстрируя пока ещё нарастающие угрозы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.