Пьесы на 5,6,7,8,9,10 человек. Сборник пьес №4

Вика радостная убегает со сцены.

ЮЛИЯ (жалостливо, поглядывая на Кирилла): Да… а сесть-то и, правда, некуда.

Юлия мостится, привлекая внимание мужчины, показывает всем своим видом как ей неудобно и как безвыходна её ситуация.

КИРИЛЛ:глядя на манёвры Юлии, обращается к ней): Ей богу больно смотреть на виши скитания, я бы и рад вам что-то предложить, да кроме второго колена предложить нечего.

Мамочки смеются, оценив шутку. Юлия смеётся громче всех. Смех стихает.

ЮЛИЯ (серьёзно): Я согласна.

Юлия подходит к опешившему Кириллу и садится ему на второе колено рядом с Димой.

ЮЛИЯ (играючи обращается к Диме): Привет! Мы теперь соседи! Как дела?

ДИМА: Нормально, тёть Юль. А у вас как дела?

ЮЛИЯ (восторженно): Запомнил! Он меня запомнил! Как приятно. Ой, у меня хорошо. Дочку вот выписали и ты скоро поправишься. Что у тебя случилось?

ДИМА: Горло болит.

КИРИЛЛ: Гнойная ангина!

Юлия соскакивает с колена как ошпаренная и отбегает подальше, прячась за Нелли и Жанной.

Все мамочки показывают волнение и опасение, глядя на Диму.

ЮЛИЯ: Она же заразная!

КИРИЛЛ: Да пошутил я. Мороженного на выходных с ним переели. У самого вон тоже голос сел (прокашливается

Мамочки неопределённо смеются прерывистым, неестественным смехом.

ЖАННА (Кириллу): А что же вы сами с ребёнком в поликлинику, почему не жена?

Остальные мамочки показывают неподдельный интерес к ответу мужчины.

КИРИЛЛ: А что такого? Мужчинам разве сюда нельзя?

НЕЛЛИ: Да нет, почему же. Можно, конечно. Просто, не так часто здесь мужчины встречаются. Обычно мамы детей водят на приём. Да и вообще в целом детьми больше мамы занимаются обычно. Нет?

Кирилл снимает с колена сына.

КИРИЛЛ (сыну): Иди, Дима, порисуй пока там с Мариной и Рудиком.

Мальчик уходит.

КИРИЛЛ (печально): Обычно… Обычно, пожалуй, что да. Но у меня жены нет. Умерла при родах.

НЕЛЛИ, ЖАННА, ЮЛИЯ(вместе испуганно прикрывают рукой рот): Ах!

Открывается дверь кабинета, оттуда выходит довольная Дина.

ДИНА: Ух, ну всё, вроде обо всём поговорили, теперь долго не приду.

Жанна подпрыгивает с места, панически с надеждой обращается к Дине.

ЖАННА: Как обо всём? Совсем обо всём? И про огурцы и про помидоры и про весь урожай?

ДИНА (довольно): Да!

ЖАННА: И что и про семена и про озимые?

ДИНА (довольно): Да!

ЖАННА: А про пенсии?

ДИНА (довольно отмахивается рукой): Тоже!

ЖАННА (с последней надеждой): А про внуков?

Дина задумывается. Лицо её выражает смятение и хитрую улыбку.

ДИНА: Вообще-то не хотела говорить, внучка у меня вот-вот должна родиться. Ай, ладно, была, не была.

Дина затейливо машет рукой и возвращается в кабинет.

ЖАННА(Кириллу): И что же вы вот так всё это время сами? Один?

КИРИЛЛ: Да нормально, привык уже. Поначалу было конечно сложно, но это и хорошо. Отвлекало от потери. Потом всё как-то более-менее устаканилось, улеглось. Димка у меня почти не болеет, крепкий парень. Он молодец.

ЖАННА (сочувственно): Боже мой, боже мой, боже мой…

НЕЛЛИ: Простите, а кем вы работаете?

КИРИЛЛ: Лётчиком был, пока не случилась трагедия. Потом пришлось уйти. Посвятил всего себя сыну.

ЮЛИЯ: А как же вы…

КИРИЛЛ: На что жили?

ЮЛИЯ: Да!

КИРИЛЛ: У лётчиков достаточно высокая зарплата. Я успел отработать десять лет, скопил неплохую сумму. Планировал купить виллу в Испании и перевезти туда семью, но не пришлось. Вот на эти средства и жили с сыном. Я тогда удачно успел в доллары вложиться, курс вырос и сумма удвоилась. Всё не просто так в нашей жизни, как-то всё предрешено как будто. А может и не предрешено, но предусмотрено – это точно.

ЮЛИЯ, ЖАННА, НЕЛЛИ (хором): Даааа…

НЕЛЛИ: По поводу предрешено или предусмотрено… я вот тут подумала. (Обращается к Юлии) Ты говоришь, что твой дядька игрушки в детские дома покупал.

ЮЛИЯ: Покупал. И игрушки к новому году и вещи кое-какие привозил. А к чему ты это сейчас вспомнила?

НЕЛЛИ: Да ты тут спрашивала, что я сделала для своей страны. Так вот я умудрилась не сдохнуть в этом бардаке, и выжить!

ЮЛИЯ: Велика заслуга. Ты так говоришь, потому что тебе не с чем сравнить. Неужели не разговаривала со своими родителями, с дедом, бабушкой, как им приходилось?

НЕЛЛИ: Да в том-то и дело… Не с кем было разговаривать… Детдомовская я.

Играет печальная тихая музыка.

НЕЛЛИ: Высоким моралям особо нас не учили. Меня с рождения учили только одному искусству, искусству выживать. Благодарность у нашего брата выводится из организма после первых нескольких ночей в приюте.

ЮЛИЯ: Извини. По тебе так и не скажешь. Выглядишь вполне прилично. Образованной, ухоженной…

НЕЛЛИ: Сама себя такой сделала. Долго к этому шла и я всё ещё в пути…

Мамочки опускают взгляды.

НЕЛЛИ (Юлии): Так в какой, говоришь, детский дом твой дядя игрушки-то привозил?

ЮЛИЯ (едва не плача): Я, честно говоря, не знаю. Не интересовалась особо.

НЕЛЛИ: А какой он твой дядя? Опиши его?

ЮЛИЯ: Ну, сейчас-то уже он лысенький, но борода осталась, как и носил в молодости. Так и не изменил своим принципам.

НЕЛЛИ: А борода рыжая?

Юлия смотрит на Нелли недоверяющим взглядом.

ЮЛИЯ: Рыжжжая…

НЕЛЛИ: Высокий такой. В плаще с подорванным карманом?

ЮЛИЯ: Неееет. Нет. Нет. Этого не может быть. Я не верю. У него действительно был подорван карман немного, и он не давал жене его зашить. Потому что порвал этот карман один ребёнок в детском доме. Вцепился, не хотел отпускать. Просился с ним. А дядя не мог взять к себе, своих детей хватало, да и жена была против, но как память, он этот карман не зашивал.

НЕЛЛИ: Этот карман ему порвала одна девочка… Это была я…

Нелли и Юлия подходят друг к другу, стоят, смотрят в упор, глаза наполняются слезами. И вдруг они в резком взаимном порыве обнимаются, прижав, друг дружку в крепких объятиях.

Звучит кульминационный момент в музыке, погромче. Музыка играет, музыка стихает.

Открывается дверь в пятом кабинете, выходит Дина, точнее её выталкивает врач.

ВРАЧ: Так, всё хватит. Кто у нас следующий там? Заходите.

Нелли и Юлия отпускают друг друга.

ДИНА (врачу): Ну чего ты, ещё чуть-чуть бы подождали, и ломанулись бы наверняка!

ВРАЧ: Хватит забавляться. 1:1. Так что кагор с половины берём. Всё, иди, работать тоже надо иногда. (Поворачивается к пациентам) Следующий, заходите!

Дина уходит, Жанна зовёт Рудика, тот прибегает и они скрываются в кабинете вместе с врачом.

КИРИЛЛ: Пойду, посмотрю, как там дети…

Кирилл уходит.

Нелли и Юлия садятся на стулья.

НЕЛЛИ: Можешь организовать нам встречу с твоим дядей? Хочу его увидеть и обнять.

ЮЛИЯ: Конечно, он будет счастлив!

НЕЛЛИ: Только жене его ничего не говори об этом…

Юлия смотрит на Нелли с непониманием.

НЕЛЛИ: Нет-нет, я ничего такого не имею ввиду. Просто, ты сама говоришь, что он не взял меня тогда из-за жены, она была против. Я думаю, она не оценит моего порыва увидеться с человеком вселившим веру в лучшее не только в меня.

ЮЛИЯ: Да… пожалуй, ты права. Ей лучше не знать. В данном случае меньше знаешь – крепче спишь. Тем более ещё надумает себе что-нибудь. Она под старость лет вообще стала какой-то нервной.

НЕЛЛИ: Знаешь, нам те подарки были так важны.

Юлия понимающе кивает головой с нежной трепетной улыбкой.

НЕЛЛИ: Мы все очень ждали, что придёт добрый дяденька и что-то сделает для нас просто так. У нас ведь всё было поставлено на выгоду. Хочешь лишний кусок хлеба – можешь его получить, но взамен что-то придётся отдать. А-то и просто так заберут на правах сильного. А тут появлялся такой… другой человек. От него прямо добром веяло. Я до сих пор помню его улыбку. Он стоял так немножко поодаль и наблюдал за тем, как дети разбирают игрушки. И так приятно, нежно и тепло улыбался. Вот тогда-то я и рванула к нему, потому что почувствовала, что такого человека в жизни может быть никогда больше и не встречу. Конечно, я хотела, чтобы он стал мне отцом, но понимала, что вряд ли моё желание сбудется. Карманчик я тогда ему подорвала…

Юлия нежно обнимает Нелли.

Дверь в кабинет открывается, выходит довольная Жанна с сыном, прощаются, уходят. Выглядывает из кабинета врач.

ВРАЧ: Следующий, пожалуйста.

Врач закрывает за собой дверь.

НЕЛЛИ (Юлии): Пойдёшь?

ЮЛИЯ: Да нет, мне туда, в общем-то… Запиши мой номер телефона. Позвони, как освободишься. Я организую вам встречу с дядей. Обещаю!

Мамочки обнимаются напоследок, Нелли зовёт дочку Марину и с ней заходит в кабинет.

Юлия машет на прощание Нелли, уходит из поликлиники.

Коридор – сцена остаётся пустой.

Играет нежная тихая музыка.

На сцену выходит Кирилл, ведёт за руку сына Диму, в другой руке у него стопка рисунков.

Они садятся на стоящие у кабинета два стула.

Кирилл приобнимет одной рукой сына, они ведут безмолвный диалог. Смотрят рисунки, что-то обсуждают, папа улыбается, неслышно смеётся, сын тоже улыбается, оживлённо что-то объясняет отцу. Неслышно ведётся их диалог, музыка играет, музыка стихает.

Открывается дверь кабинета, выходит расстроенная Нелли с дочкой. Нелли держит в руке рецепт. Мама с дочкой спешно покидают сцену.

Врач выходит из кабинета, осматривает коридор, умилённо смотрит на папу с сыном, подходит к Кириллу с ребёнком.

Музыка стихает.

ВРАЧ (Ребёнку, приветливо): Привет, как дела?

ДИМА (обращает внимание на стоящую рядом женщину): Здравствуйте, ничего, спасибо. Садитесь, пожалуйста! (уступает место

Врач улыбается, садится рядом с папой.

ВРАЧ (Ребёнку): Спасибо, дорогой. Вот это воспитание, вот это я понимаю. Отец – молодец. (Поворачивается к Кириллу) Вы ко мне?

КИРИЛЛ: Да, здравствуйте. Горло у ребёнка застудили, вот пришли за советом сведущего человека.

ВРАЧ: Это я что ли сведущая?

КИРИЛЛ: Я подозреваю, что да.

Врач улыбается, отмахивается рукой. Потом смотрит на ребёнка.

ВРАЧ (Кириллу): Хороший у вас паренёк. Крепко сложенный, кожа вон здоровая. Спокойный, воспитанный. Так не хочется гробить его препаратами.

КИРИЛЛ: Извините, не понял.

ВРАЧ: Всё что мы должны в данном случае рекомендовать имеет побочные действия и противопоказания, а это, откровенно говоря, не очень хорошо. Да и качество современных препаратов оставляет желать лучшего. Знаете, как говорят, если простуду лечить, то она пройдёт через четырнадцать дней, а если не лечить, тогда через две недели.

КИРИЛЛ: О как… Но вообще из наблюдений – это похоже на правду.

ВРАЧ: Ну, так… (подзывает Диму) А ну, малой, подойди-ка.

Дима подходит поближе к врачу.

ВРАЧ: Покажешь тёте горло?

Дима открывает широко рот, показывает горло.

ВРАЧ: Всё ясно, можешь закрывать.

Дима закрывает рот, отходит в сторонку.

ВРАЧ (Диме): Это ты нарисовал? (показывает на один из рисунков в руке папы

ДИМА: Да. Это я нарисовал пляж, мы с папой ездили недавно.

ВРАЧ: А где все люди? Дяди, тёти, дети, Зонтики от солнца, полотенца, покрывала…

ДИМА: Сейчас дорисую!

Дима берёт рисунок, о котором шла речь и убегает дорисовывать всё остальное.

ВРАЧ (Кириллу): Вы знаете, пополощите горло холодной, прямо ледяной водой. Наливаете в стакан холодную воду, туда лёд несколько кусочков и когда охладится посильней – дайте пополоскать ребёнку. Пить не нужно её, а пополоскать – самое оно будет.

КИРИЛЛ: Это вроде как клин клином вышибает?

ВРАЧ: Вроде того.

КИРИЛЛ: И что, поможет?

ВРАЧ: В Америке так все давным давно уже лечат горло. Проходит очень быстро. А у нас в стране всё шиворот навыворот. Горло раздражено, а его ещё кипятком да с малинкой. А потом приходят с отёком горла, удивляются, почему не помогло и стало хуже.

КИРИЛЛ: Я как-то об этом и не думал. Ну, попробуем, спасибо.

ВРАЧ: Женщина ко мне приходила, видели?

КИРИЛЛ: Пожилая такая?

ВРАЧ: Ну да. Это моя подруга. Медицина для неё бессильна. У Дины болезнь неизлечимая. Врачи ей не могут помочь, и никто не знает, сколько ей осталось. Может неделю, может год. Но когда она приходит ко мне она такая счастливая. Она забывает о болезни и болезнь как будто отступает. Она даже выглядит по-другому, когда уходит от меня. Поговорим, пообщаемся о том – о сём, я заодно её осматриваю, слушаю… и она живёт, улыбается. В этом я вижу свою помощь. Кому-то помогают таблетки, а кому-то доброе слово. Люди разные, лечение разное, так что извините, что пришлось ждать долго.

Кирилл понимающе качает головой

КИРИЛЛ: Конечно, я понимаю.

Возвращается Нелли с дочкой Мариной, Нелли протягивает рецепт врачу

НЕЛЛИ: Вот, первое и второе взяла в аптеке, а остального сказали – нет.

ВРАЧ: Понятно, хорошо, тогда замените вот этим, (записывает на листке что-то) пропейте четыре дня, на пятый ко мне на приём, я думаю, всё к тому времени пройдёт. Выпишем вас.

НЕЛЛИ (печально): Хорошо, спасибо.

Врач встаёт с места.

ВРАЧ (Добро к родителям и детям): Выздоравливайте!

Врач уходит в кабинет, за собой закрывает дверь.

В коридоре остаются Кирилл, Нелли и Марина

Кирилл видит что Нелли расстроена.

КИРИЛЛ (Нелли): Всё хорошо?

НЕЛЛИ: Да как сказать… Хотелось бы лучше. Думала, ещё пару дней максимум посижу на больничном и на работу выйду. А сидеть ещё неделю придётся.

КИРИЛЛ: Так сильно рвётесь на работу?

НЕЛЛИ: Я бы не рвалась, работаю не официально, больничные не оплачиваются. Хочешь – ходи, не хочешь – не ходи, но и денег тоже не получишь, а одной ребёнка воспитывать… сильно не разбежишься.

КИРИЛЛ: Вы тоже одна…

Нелли вздыхает.

НЕЛЛИ: Муж ушёл два года назад.

Кирилл вопросительно смотрит на Нелли, но не спрашивает. Она ловит на себе вопросительный взгляд, поясняет.

НЕЛЛИ: Помоложе нашёл.

КИРИЛЛ: Ну, вы общаетесь? Помогает, наверное, всё равно?

НЕЛЛИотмахивается): Ага, общаетесь. Даже с днём рождения не поздравляет ребёнка, меня-то уж тем более. Там у него молодуха голову вскружила основательно. У него давно уже совсем другая жизнь. Мы стали чужими.

КИРИЛЛ: Выходит…

НЕЛЛИ: Что?

КИРИЛЛ: Выходит, что мы с вами товарищи по несчастью, в некотором роде.

НЕЛЛИулыбается): Выходит что так.

Дима возвращается с рисунком.

ДИМА: Всё пап, я дорисовал (показывает рисунок

Кирилл смотрит рисунок.

КИРИЛЛ: Ну, да, так лучше. Тёти, дяди, дети, зонтики от солнца, полотенца, это видимо плед (спрашивает, показывая на рисунок

ДИМА: Да.

КИРИЛЛДиме): Погоди, а где же мы с тобой? Я что-то не разберу?

Дима показывает на рисунке пальцем.

КИРИЛЛ: Вот это?

ДИМА: Да.

КИРИЛЛ: Подожди, не понял. Но здесь же четыре человека под грибком. А нас ведь двое с тобой?

ДИМА: Я просто очень хочу, чтобы в следующий раз, когда мы поедем на пляж, нас уже было четверо. Ты, я, мама и сестрёнка.

Папа удивлённо, но одобрительно машинально делает губы уточкой.

КИРИЛЛ: Интересно.

НЕЛЛИ: Можно посмотреть?

Кирилл протягивает рисунок Нелли. Она внимательно его изучает, улыбается.

Марина тоже подходит к рисунку, тоже смотрит.

МАРИНАсерьёзно): На меня похожа (показывает пальцем

НЕЛЛИ (полусмехом): Действительно сходство есть.

ДИМА: Ну, правильно, я же сестру с Марины рисовал.

Возникает неловкая пауза.

Кирилл с Нелли переглядываются.

Кирилл берёт рисунок, смотрит на него, потом смотрит на Марину, потом на Нелли, потом на рисунок.

КИРИЛЛ: Ну что же… я не против.

Нелли берёт аккуратно рисунок из руки Кирилла, тоже смотрит на рисунок, потом на Диму, потом на Кирилла. Потом опускает взгляд на рисунок.

НЕЛЛИ: Да я, в общем, тоже.

Кирилл и Нелли смотрят пристально друг другу в глаза.

Марина аккуратно берёт рисунок из руки мамы. Пристально смотрит на рисунок, потом на Диму, потом на рисунок, потом на Кирилла, потом на рисунок, потом на маму.

МАРИНА: Я тоже согласна.

КИРИЛЛ: Ну, тогда… (подтягивает поближе сына, обнимает его)

Нелли и Марина тоже подходят, Кирилл обнимает и их, они обнимают всех.

КИРИЛЛ: Тогда… тогда пожелаем удачи нашему новому экипажу и в совместный добрый путь!

Громкая эффектная музыка!

ЗАНАВЕС

Пьеса на пять, шесть или семь человек «Честное объявление»

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

МАМА – низкорослая бодрая старушка 66 лет;

ЮРА – сын, «сидящий на шее» мамы. Рослый детина 36 лет.

САНЁК – друг Юры, баловень судьбы, около 40 лет.

ДАРЬЯ – первая кандидатка на отношения, 28 лет.

АРИНА – вторая кандидатка на отношения, 35 лет.

МИЛАНА – третья кандидатка на отношения, 42 года.

КАПИТОЛИНА – четвёртая кандидатка на отношения, 18 лет.

Не все женские роли кандидаток на отношения пересекаются, их может играть 4,3 или 2 актрисы.

Хобби Юры – дурачество, кривляние рож, жестикуляция, подражание. Поэтому следует уделить особое внимание ролям данного персонажа в отношении явности мимики и в целом артистизма. Это важно!

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕКВАРТИРА МАМЫ И ЮРЫ

Зал.

Стол, два табурета (крепких, будут «летать»), диван, телевизор, шкаф (не тяжёлый, чтобы мама могла его сдвинуть), книжные полки (одна из которых в последствии будет сдвигаться) вещи и прочие атрибуты соответствующие жилой домашней не богатой обстановке.

Играет тихая спокойная музыка. Не яркий свет.

В передничке, бодрая вся в процессе готовки, в комнату суетно семенит низкорослая мама. Несёт блюдце с нарезкой хлеба. Ставит на стол, спешит на кухню.

Через какое-то время опять появляется мама, в руках у неё кастрюлька и разделочная доска. Ставит всё на стол, спешит на кухню, приносит в зал две ложки, солонку, салфетки. Стоит, смотрит внимательно на стол, что-то высчитывает. Вспоминает, что ещё не донесла, убегает на кухню, возвращается с чайником и двумя кружками. Довольно смотрит на стол.

Музыка стихает.

Снимает передничек, поворачивается, зовёт сына.

МАМА (ласково, любя, заботливо): Юрочка? Сыночек? Пора вставать. Кашка стынет. (Проходит по комнате, подставляет к столу два табурета, оборачивается, видит, что сын ещё не пришёл, продолжает звать) Юрочка просыпайся, дорогой, завтрак готов!

С припухшей ото сна мордой лица, в приспущенных семейных трусах весьма затейливого фасона, которые ему очевидно сшила мама – старушка (крайне желательно сделать на заказ или сшить своими силами что-то нестандартно веселящее), зевая и потягиваясь, нехотя, в зал проходит увалень – сын, рослый детина. В руке у него скомканная майка, которую он пытается расправить и определить где там перед, а где зад. Надевает, но, как выясняется, на левую сторону. Толстые швы материи явно выступают, привлекая внимание.

МАМА (ласково, любя, заботливо): Сыночек, прошу к столу, как спалось? Ты какой-то невесёлый. Что, сон дурной приснился?

ЮРА (зевая): Да не то чтобы… Сон как раз ничего. Даже хорошо там всё было, но мало.

МАМА (с любопытством): Как интересно, а что приснилось-то? Чего мало?

Юра смотрит на мать странным взглядом. Он в замешательстве, понимает, что зря это сейчас брякнул.

ЮРА (виляя): Нууу…, как сказать… (Резко меняет тактику защиты на нападение, обратив внимание на стол) Тарелки не принесла! Мам, из чего я есть-то буду?

Мать – старушка обращает внимание на свою оплошность, вскидывает расстроено руки.

МАМА (досадливо): Ой, захлопоталась совсем. Сейчас, родненький, сейчас всё будет.

Мать убегает на кухню, возвращается с двумя тарелками. Ухаживает за сыном, накладывает, ему первому, ставит перед ним тарелку, ложечку кладёт, повязывает ему салфеточку (или платочек на усмотрение режиссёра). Садится напротив. Приступает к завтраку.

Мать ест, не слишком громко и явно, но всё же чавкает.

Сын сидит, не ест, кроткими взглядами посылает пасы мимических жестов неодобрения в сторону матери.

Мать обращает на это внимание. Она встревожена.

МАМА (досадливо): Что такое, милый?

ЮРА (витиевато): Тут… Такое дело.

МАМА (встревожено): Ну что-что?

ЮРА (увиливая): Даже не знаю, как сказать…

МАМА (встревожено): Да говори уже, Господи всемогущий. Что стряслось?

ЮРА (раздражённо): Да чавкаешь ты! Раздражат!

Мама облегчённо вздыхает, готовясь к чему-то более весомому.

МАМА (виновато): Так я же старенькая, зубов нет почитай. И так уж стараюсь аккуратненько.

ЮРА (на нервах): А не особо получается!

Мама виновато пожимает плечами, продолжает кушать. Чавканье время от времени у неё проскакивает.