скачать книгу бесплатно
Детик неуверенно выставил вперед кулак, в котором был зажат медальон в виде сокола, медальон с частицей моей души. Двое мужчин уставились на гаэш так, словно готовы в любой момент отнять его у работорговца – хоть по праву, хоть нет.
– Ты совершаешь большую ошибку, юный ванэ, – сказал Релос Вар. – Я запомню тебя.
Ванэ ухмыльнулся – резко и дико.
– Прошу тебя, только не «юный ванэ». Заклятые враги должны называть друг друга по именам.
– По-твоему, ты – мой заклятый враг? Ты пососал сиську Таэны и поэтому теперь мечтаешь о быстрой и жуткой смерти? – Релоса Вара эта мысль, похоже, позабавила. – Ну, и как тебя зовут?
– Тераэт. – Глаза ванэ вспыхнули[16 - Предположительно, не в буквальном смысле слова.], и он изобразил на своем лице удовлетворение. Я не знал, почему ванэ так ненавидит этого человека, но не заметить этого было невозможно. Я подался назад – не для того, чтобы сбежать, но чтобы просто выбраться из опасной зоны.
– Тераэт? – переспросил Релос Вар. – У тебя нет окраски этого рода. Разве что… – Его глаза расширились – он предвкушал победу. – Ты не просто надменный, но еще и глупый. Твой отец Териндел тебя не спасет, а такие, как я, тебе не по зубам.
– Териндела здесь нет, – сказал ванэ ужасным голосом, – но здесь есть я. И я не дам в обиду своего сына, волшебник.
Маг посмотрел на фигуру, похоже, узнал ее и гневно нахмурился.
– Хамезра… Умно, очень умно.
– Давно не виделись, Релос. – Эти слова могли бы прозвучать дружелюбно, если бы не колючий лед в этом голосе.
– Мы могли бы помочь друг другу, верховная жрица. Наши цели не так уж отличаются друг от друга.
– Бедное дитя, ты так думаешь? Это глупо… Правда, ты всегда путал смерть с уничтожением.
Человек прищурился. Казалось, он готов зарычать.
– Ты больше, чем кто-либо, должна понимать, что такое неизбежность.
– Возможно, проблема на самом деле заключается в том, что я понимаю это лучше, чем ты.
Старая женщина не сняла капюшон, и Релос Вар никак не мог заглянуть ей в глаза, но я представлял себе, что сейчас они смотрят друг на друга. Релос Вар, похоже, мечтал сломить ее.
Он вздрогнул и отвернулся.
Из-под ее капюшона донеслось цоканье, за которым последовал смешок.
Релос Вар снова взглянул на Тераэта.
– Это еще не конец.
– Искренне надеюсь, что нет, – согласился Тераэт и бесстрашно, по-волчьи, оскалился.
Релос Вар повернулся ко мне.
Я ожидал увидеть на его лице гримасу жалости, похоти, разочарования или даже обреченности. Но в его темных глазах кипела ненависть. В них пылала злоба. В его взгляде не было никакой надежды на спасение и освобождение. Я не знал, почему ему захотелось купить меня, но он явно намеревался причинить мне вред.
Он мне не друг.
– Я нашел тебя, – шепнул он мне. – Я видел цвет твоей души.
Десяток колкостей уже были готовы сорваться с моих губ, но когда я увидел этот мрачный взгляд, они забились мне обратно в глотку.
Релос Вар развернулся и вышел из зала.
Даже члены Черного Братства расслабились, когда он ушел. Напряжение спало, словно тучи рассеялись и на небе показалось солнце.
Секунды ползли, но никто не произнес ни слова.
Тераэт первым стряхнул с себя оковы страха и выхватил медальон из дрожащих пальцев Детика.
– Сними с него эти штуки.
– Я… что? Штуки? – Детик, часто моргая, смотрел на дверь. На его лице застыл ужас и завороженность. Обычно так выглядят люди, которые смотрят на ущерб, нанесенный демоном.
Тераэт ущипнул евнуха за плечо.
– Оковы, Детик, оковы. Раб, у которого есть гаэш, не нуждается в кандалах.
Детик вышел из задумчивости.
– Что? Ах да, извини. Сейчас я все сделаю. – Он неловко достал ключи из сумки на поясе и отомкнул замки на моих кандалах.
Я поморщился, когда с меня спали оковы. Я провел в цепях так долго, что освобождение от них было просто еще одним видом боли.
– Релос Вар сердится не на тебя, Детик. Не попадайся ему на глаза какое-то время, и скоро он обо всем забудет, – сказал Тераэт. – Узнай у своих хозяев, не дадут ли они тебе отпуск.
– Точно, точно… – Детик по-прежнему выглядел потрясенным. – Я распоряжусь, чтобы подогнали вашу повозку. – Спотыкаясь, он выбежал из комнаты.
Члены Черного Братства обратили свое внимание на меня.
– Кто вы? – спросил я.
– Ты что, все проспал? – усмехнулся Тераэт.
– Я слышал имена. Черное Братство… Это название ничего мне не говорит.
Третья фигура наконец-то заговорила. Голос у нее оказался женским – нежным, словно шелк.
– Если нужно что-то украсть или кого-то избить, в Кууре легко нанять человека, который все сделает. Но если хочешь кого-то убить тихо и без шума и если нужно, чтобы мертвец не воскрес… – Она позволила фразе повиснуть в воздухе.
Я был слаб и расстроен, но мне все равно захотелось поспорить.
– У жрецов Таэны свое мнение о том, навсегда ли умирают мертвецы.
Старая женщина в капюшоне развела в стороны края одеяния, показав висящий у нее на шее амулет: прямоугольный черный камень в обрамлении из красных роз и слоновой кости – символ последователей Таэны.
Я похолодел. Есть люди, которые считают Вторую завесу не просвечивающим саваном, а непостижимым порталом во владения Таэны. Последний портал, в который не входят, из которого только выходят. Из этого путешествия большинство возвращается в виде орущих младенцев, чтобы начать цикл заново. У церкви Таэны было меньше преданных сторонников, чем у других культов, но все уважали ее – либо чтобы избежать пристального внимания со стороны богини, либо чтобы заручиться ее благоволением. Верни мне моего малыша. Верни мне мою семью. Верни мне тех, кого я люблю.
Подобные молитвы оставались без ответа. Таэна – суровая богиня.
А Релос Вар назвал Хамезру ее верховной жрицей.
– Жрецы Таэны – и жрицы – действительно влияют на то, кто воскресает, а кто нет, – объяснил Тераэт. – По какой-то причине Бледная Госпожа редко соглашается вернуть тех, кого забрали мы.
– Но жрецы Таэны носят белое, а не черное…
Должен признать, что это был не самый сильный мой аргумент.
В ответ Тераэт лишь грубо рассмеялся.
Хамезра отвернулась от меня и подняла руки. Она разжала пальцы, и из них вылетели лучи света, которые слились в большой круглый портал, созданный из запутанного клубка сияющих потоков магической энергии. Огни замерцали, затем стали менее яркими. Через отверстие я увидел желтую, искореженную землю, из отверстий в которой вырывался пар. Над почвой стелился туман.
Я ждал, что Хамезра пройдет сквозь портал, но она этого не сделала. Тераэт выступил вперед, но она подняла руку, и он остановился. На пальцах старуха отсчитала дюжину секунд или около того, а затем схватила воздух, словно задергивая занавеску. Портал схлопнулся и исчез.
Тераэт повернулся к Хамезре.
– Почему бы нам не пройти через врата?
– Потому что на это рассчитывает Релос Вар, – ответила Хамезра и обратилась к третьему члену Братства: – Калиндра, как только мы уйдем, садись в повозку. Пусть псы Релоса Вара гонятся за тобой – на тот случай, если он решит оспорить результаты аукциона. Встретимся позже.
Женщина поклонилась.
– Как тебе будет угодно, матушка.
Она тоже ушла.
Ванэ из Манола, который держал мой гаэш, – Тераэт – оглядел меня с ног до головы. Увиденное ему не понравилось.
– С толпой ты не сливаешься, да?
– Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало?
Он нахмурился, а затем расстегнул свою накидку. Под ней оказались черные штаны и зашнурованная крест-накрест рубашка из тонкого шелка, которая была очень похожа на куурскую мишу, но все-таки ею не являлась.
Тераэт протянул накидку мне.
– Ты сможешь идти с этой раной на лодыжке?
– Если нужно, то да. – Я произнес эти слова и внезапно понял, что едва держусь на ногах.
Ванэ раздраженно взглянул на мать. Крошечная фигура, ковыляя, подошла ко мне и положила ладонь на мою ногу.
Боль и лихорадка исчезли.
В одно мгновение рана на моей ноге и рубцы от бича на спине исцелились. От царапин и синяков, которые появились на моем теле в ходе трехмесячного путешествия из Куура в Кишна-Фарригу, тоже не осталось и следа. В голове у меня прояснилось.
– Я… Спасибо.
– Не благодари. Хромой ты нам не нужен.
Я нахмурился.
– Откуда у вас это ожерелье? Второго такого нет…
Тераэт схватил меня за руку.
– Слушай внимательно, я повторять не буду. Этот человек, Релос Вар, не хочет, чтобы ты стал игрушкой в его гареме. Он хочет, чтобы ты умер. Ради этого он готов на все – он готов убить всех, кто мешает ему это сделать. Все мы в опасности только потому, что находимся рядом с тобой.
– Почему? Я никогда его не встречал. Я не понимаю!
– А мне некогда все это объяснять. Поэтому мне нужно, чтобы ты беспрекословно выполнял мои приказы.
– В твоей руке мой гаэш. У меня нет выбора.
Он уставился на меня – словно забыл, что означает серебряный сокол, зажатый у него между пальцами – а затем скривился.
– Отлично. Идем.
4: Мягкобрюх
На заре небо стало аметистовым, а обрывки радужной Вуали Тиа превратились в еле заметные фантомы. Большинство лавок на ночь закрывались, но хозяин ломбарда и скупщик краденого, которого местные прозвали Мягкобрюх[17 - Во всех документах дома де Эринва об уплате налогов и сборов данный владелец ломбарда назван… Мягкобрюх. Упоминаний о других его именах мне найти не удалось.], на время внимания не обращал. Его тесное заведение освещали два фонаря, а справа от него стояла самая ценная для него вещь – лампа, которую заправили маслом в священном Храме света[18 - Храм света посвящен Мистериям Вишаи – своего рода еретического культа бога солнца по имени Селанол, который умирает и воскресает при каждой смене времен года. Эта религия крайне популярна в Эамитоне, однако во всех остальных странах к ней относятся с подозрением.]. На старом и побитом столе из тика, за которым он обычно работал, лежали масляные краски; холст и краски располагались на мольберте, стоявшем рядом с ним.
Когда Мягкобрюх рисовал, то погружался в красоты света, который находился очень далеко от жуткой реальности Нижнего круга. Он писал по памяти, он писал всю ночь напролет.
Все равно клиенты приходили к нему по ночам.
Когда зазвонил колокольчик у ворот в переулке, Мягкобрюх только что убрал краски. Вошел Грач – с таким видом, будто его преследует армия Сторожей. Мягкобрюх нахмурился.
Он никогда еще не видел юношу таким напуганным.
Грач зашел в лавку, оглянулся и, дрожа, закрыл дверь. Он остановился только для того, чтобы, как обычно, на удачу, потереть голову бронзовой статуи Тавриса, толстого бога, покровителя торговцев. Таврис и Мягкобрюх выглядели почти как братья-близнецы.
– За тобой гонится стража? – спросил Мягкобрюх.
Грач потрясенно уставился на хозяина ломбарда, затем нервно рассмеялся.
– Не-ет, ничего подобного.
– Уверен? Ты страшно бледен и ведешь себя так, словно тебя выслеживает адская гончая. – Мягкобрюх нахмурился. – Ты же не собираешься навлечь на меня беду – а, парень?
Грач оглядел ломбард, набитый всякой всячиной, – артефактами, драгоценностями в коробках, оружием, одеждой и мебелью. Увидев, что ни одного клиента здесь нет, он двинулся к столу Мягкобрюха. На полпути его настроение изменилось. Между старой, вырезанной из дерева русалкой, взятой с пиратского корабля из Жериаса, и шкафчиком с хорвешским серебром страх Грача превратился в гнев. Когда юноша подошел к столу, то уже закипал от ярости.
– Мягкобрюх, если ты меня подставил, то, клянусь, я вспорю твой жирный живот и подвешу к балкону за кишки…
– Эй, парень! В чем дело?! Я бы ни за что тебя не предал! – Одну руку Мягкобрюх поднял вверх, словно сдаваясь, а вторую положил на арбалет, который держал под столом на случай трудных «переговоров».
Грач быстро провел руками по рукавам, и внезапно в них оказались два кинжала.
