Остров счастливого змея. Книга 2

Остров счастливого змея

Книга 2

Виктор Квашин

Дизайнер обложки Владимир Квашин

© Виктор Квашин, 2018

© Владимир Квашин, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4483-7877-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 3. Острие копья

Алый —

Любимый цвет

Моего наконечника.

(«Песня стрелы» – индейцы оджибве).

Дайте в бою отведать мне,

Дайте отведать, вправду ли

Я на свете живу?

(«Вправду ли» – песня индейцев поуни).1

1

Михаил бойко вёл машину в плотном потоке транспорта. Александр смотрел по сторонам и чувствовал, что вместе с уплывающими назад знакомыми улицами, остаётся за спиной и вся предыдущая жизнь с заботами и проблемами. А впереди предвиделось удивительно красивое будущее.

На выезде из города Александр попросил остановить у хозяйственного магазина.

– Перекури минутку, кое-что из инструмента купить надо, хоть на первое время. У меня же ни топора, ни лопаты нет.

– Тьфу! – Михаил, уже съехав на обочину, вывернул руль и надавил на газ. – Что я, не человек что ли? Всё там у меня есть, и топоры, и лопаты, и грабли, и ведра! Не повезу же я всё это в город!

Александру стало неловко, перевёл разговор на пустяки.

Часа через три Александр предложил:

– Не пора ли перекусить? Зоя курицу пожарила, огурчики есть.

– Километров через двадцать хорошее местечко будет. Я там всегда останавливаюсь, как к брательнику еду. Там и перекусим.

Они свернули у моста через какую-то речку. Проехали немного и остановились на крошечной полянке у громадного кедра, уцепившегося узловатыми корнями за самый берег.

– Уроды! – в сердцах хлопнул дверцей Михаил. – И здесь всё загадили! – на полянке валялись пакеты, бутылки, пачки из-под лапши. – А такое место было замечательное! Не буду больше здесь останавливаться.

Они сели на самом берегу спиной к мусору. Александр достал припасы. Чистенькая речушка тихонько журчала среди камней. В тени валунов на берегах кое-где сохранился лёд. Лес был ещё по-зимнему серый и прозрачный, и только кедр над головой весело зеленел в солнечных лучах.

– Посажу кедры на участке, – мечтательно сказал Александр, подбрасывая Норду косточки.

– Правильно. Я всё собирался, да так руки и не дошли, если бы в первый год посадил, уже, наверно, орехи были бы.

Около шести часов Михаил подрулил к воротам Пасхиных. Из дома выбежала Лариса, за ней появился Петрович.

– Ну, молодцы, добрались! – сказал Пасхин, здороваясь. – А вещей-то, вещей! На две семьи хватит! – пошутил он.

– Он ещё лопаты покупать собирался, – в тон Пасхину пошутил Михаил.

Засмеялись, задымили сигаретами.

Норд выскочил из кабины, потянулся, пометил столбик калитки и без опаски, виляя хвостом, пошёл здороваться с хозяйским псом.

– Идите, хоть чаю попейте, сразу за свои соски! – заругалась Лариса.

– Правда, пошли чайку с дорожки, а потом разгрузим. У Ласика сегодня блинчики, – сказал Пасхин.

Горячий крепкий чай был кстати.

Поехали к дому Михаила, вернее, теперь уже это был дом Александра. Пришёл Борис, сосед Пасхиных, молча пожал руки, присоединился к работающим. Лариса тоже помогала, стараясь взять что потяжелее, за что Пасхин всё время ворчал на неё. Выгрузили ещё засветло.

– Ну вот, теперь пошли отмечать, – сказал Пасхин.

Александр хотел было сказать, что нет замка, чтобы запереть дом, но вовремя опомнился, подпёр дверь палкой и пошёл вслед за остальными. Норд с энтузиазмом «помогавший» заносить вещи, теперь не хотел никуда уходить.

– Пойдём, Нордик, поужинаем, а потом вернёмся. Там вкусно, пойдём!

Норд нехотя согласился, поплелся следом.

Когда все уселись за стол, Пасхин встал, поднял стопку. Пока Лариса накрывала на стол, он успел переодеться, и теперь в костюме выглядел торжественно.

– С прибытием, Забда! С возвращением на родную землю, землю предков, где тебя давно ждут. Желаю тебе не только благополучной и счастливой жизни здесь, но и радения на благо народа, к которому ты принадлежишь!

– Спасибо, Петрович, но слишком уж торжественно. Я ещё не заслужил…

– Заслужишь! Где чего не знаешь – поможем. Главное, было бы желание. А оно у тебя есть, поскольку приехал. Отсюда обратной дороги в города нет. Так что, за тебя!

Александр был смущен таким вниманием к своей персоне, но водка быстро сняла неловкость. Стол, поскольку был накрыт на скорую руку, был прост по сельским меркам: вареная картошка, голец бочкового посола, нарезанный крупными ломтями, солёные грибы, огурчики, маленькие, чуть ни с мизинчик, солёные же помидоры.

– Вкусно-то как! – восторгался Александр, закусывая. – Глаза разбегаются!

– Кушайте, кушайте, всё свое, чистенькое, сами заготавливали, – приговаривала довольная похвалой Лариса.

– Скоро и у тебя всё это будет, – сказал Пасхин. – Тут действительно, всё своими руками, разве что растительное масло в картошке из магазина. Всё будет, не ленись только! – приговаривал он, наполняя стопки.

После третьей Пасхин заговорил с братом, к ним присоединился и сосед. Александр разомлел от еды и выпивки, попросил у Ларисы крепкого чая, и выпив, стал прощаться.

– Спасибо за помощь, за замечательный ужин. Пойду в своё новое жилище.

– Да куда ж вы, на ночь глядя, ночуйте у нас, – стала уговаривать Лариса.

– Давай ещё по стопочке, – сказал Пасхин, – и ложись здесь, места всем хватит. Завтра успеешь своим приобретением налюбоваться, всю жизнь теперь твоим будет.

– Не терпится, – ответил Александр.

– Приходи на завтрак, сразу и поедем в район сделку оформлять, – сказал Михаил. – А то, может, действительно ещё посидим?

– Нет, нет, спасибо. Пойду я.

Он вышел в полную темноту и поначалу ослеп. Но присмотрелся, и через пару минут стал различать силуэты, а потом и вообще сносно все объекты. Норд бежал впереди не слишком далеко, иногда оглядываясь, словно боялся, что хозяин может заблудиться. Стояла абсолютная тишина. Небо было полно звёзд, где-то внизу шумела река. Какие-то шорохи раздались совсем рядом. Остановился – всё стихло. Пошел – опять. Наконец догадался и удивился: это шуршала при ходьбе одежда. Надо же, какая тишина!

Дома отыскал чайник, пошёл за водой. Спускаясь с невысокого обрыва к реке, поскользнулся. «Сделаю здесь ступени из дикого камня», – подумал мечтательно, и представил, как Зоя будет спускаться по этим ступеням. Чёрная вода неслась, слегка поблескивая водоворотами, в ней было что-то таинственное. Норд сидел рядом, и казалось, внимательно рассматривал реку. Александр зачерпнул чайником, и в этот момент крупная рыба плеснула неподалеку. «Она меня видит, – подумал Александр о реке. – Она меня узнала!». Он встал, поклонился и сказал вслух:

– Здравствуй, Река!

И опять громко плеснуло.

«Отвечает!» – подумал Александр и улыбнулся. На душе было радостно.

В нетопленном доме было холодно, и Александр ворочался, пока не натянул поверх спальника ещё и одеяло. Норд улёгся в ногах. Спалось хорошо. Проснулся от резкого, тревожного стука в окно. Вскочил беспокойно. Норд удивлённо смотрел на хозяина, мол, чего ты вскочил, птица же это. На наличнике сидел крупный зелёный дятел с красной шапочкой и что-то сосредоточенно разглядывал в щели.

– Привет, дятел!

Птица посмотрела в его сторону, повернула голову на бок, словно удивляясь, откуда тут появился жилец, и стремительно улетела. Александр сбежал к речке, сполоснулся ледяной водой, вытираясь на ходу, пошёл к дому. Где-то мычала корова, прокричал петух. Чистота и пронзительная красота природы щемяще отозвалась внутри.

– Вот здесь мы с тобой будем теперь жить, – сказал он Норду. – Тебе нравится?

Пёс снисходительно вильнул хвостом, будто это он привез Александра в это замечательное место, а не наоборот.

У Пасхиных уже все сидели за столом.

– Ну, как спалось на новом месте? – спросил Пасхин.

– Превосходно! Дятел разбудил, а то спал бы ещё.

– Это они могут! Иной раз такую тревогу устроит чуть свет! Тут много всяких пернатых, это вам не в городе.

– В городе свои «дятлы», – сказал Михаил. – Сигнализация под окнами всю ночь вякает. И что я заметил, здесь на дятлов никогда не обижаюсь, а в городе убить готов этих придурков.

На завтрак к горячему чаю были оладьи с мёдом.

– А мед-то у вас откуда? Тоже сами собираете? – пошутил Александр.

– Держат некоторые по нескольку ульев. Мы у Бориса берём. Мёд здесь хороший. С липы, клёна, бархата пчёлки несут. Помногу качают, только продать некуда.

– Как у вас здорово! – сказал Александр.

– Не «у вас», а у нас. У нас с тобой, Саша! – поправил Пасхин. – Привыкай, это всё теперь твоё. Сейчас вот, поедем, оформим твой статус жителя нашего поселения. Я с вами съезжу, мне тоже в район нужно.

2

В районном посёлке было довольно людно, особенно на центральной асфальтированной улице. Люди были одеты по-городскому. Сверкали витринами магазины и офисы. Юридическая контора располагалась в здании районной администрации. Очереди не было. Женщина юрист с помощницей пили чай. Видно было, что они не привыкли к суете. Бегло просмотрев документы, юрист сказала, что не хватает справки из БТИ.

Пошли в БТИ.

– Нужно проводить новое обследование. Наши специалисты выедут к вам в течение месяца. Оплатите работу в банке, принесите счёт нам, потом напишите заявление, и ждите.

Александр с Михаилом вышли на улицу, закурили.

– Вот это мы попали! – сокрушался Александр. – Это тебе придётся ещё раз приезжать из города.

– Сейчас, брательника дождёмся, может он поможет.

– Бюрократы чёртовы! – ругнулся Пасхин, узнав о загвоздке. – Ты же вызывал их в прошлом году, – сказал он Михаилу. – Подождите, я поговорю. Знакомые ребята.

– Всё нормально, – сказал он, появившись через несколько минут. – Они сделают всё по прошлогодним планам. Обещали за два дня управиться.

– Вот так запросто? – удивился Александр.

– Не совсем, конечно, запросто. Но это неважно, главное – дело сделано. Пошли теперь к юристу.

Пасхин переговорил с юристом, сказал:

– Заходите.

– Давайте ваши документы, – сказала юрист, ещё раз проверила бумаги, задала несколько вопросов, поставила печати.

– Поздравляю вас с совершением акта купли-продажи, – сказала она. – Забда, получите свидетельство о государственной регистрации права на собственность через две недели. Тогда же и пропишитесь. Всего доброго!

В коридоре ждал Пасхин.

– Спасибо, Петрович! Всё так быстро! Слушай, а как же она оформила без справки БТИ?

– Я договорился. Ей принесут эту справку через два дня.

– В городе это невозможно.

– Мы же не в городе. Здесь меня каждая собака знает, как облупленного. Ни разу не подводил, и без благодарности не оставлял. Всегда, как в район еду, то рыбу везу, то изюбря. Да и куда я денусь, если что? Давайте теперь в магазин заедем, да и домой.

Весь обратный путь Александр чуть ни пел! Он несколько раз перечитал акт купли-продажи, уложил в папку и прижал к груди, как драгоценность. «Вот всё и случилось! Так быстро… Теперь это мой дом! Скорее бы Зоя приехала!» – думал Александр, пуская дым в приоткрытое окно машины и любуясь начинающими зеленеть сопками.

Михаил свернул с дороги, остановился.

– Ты чего? – спросил Пасхин.

– Александру кедр выкопаем. Я не удосужился, пусть он посадит в день покупки дома – самая подходящая дата. Вон они, какие хорошенькие стоят, один к одному. Иди, Саша, выкапывай. Лопата в кузове. Да пошире бери, корни не оборви.

Александр был в восторге. Он ходил между молодых кедров, не зная, какой выбрать. Норд тоже побродил от кедра к кедру, один пометил и уселся рядом.

– Ты считаешь, этот лучше? – спросил Александр, и стал примеряться, как лучше выкопать. Он копнул раз-другой лопатой и вдруг остановился, опустился перед кедром на колено.

– Не беспокойся, я не сделаю тебе больно. Я приглашаю тебя к себе. Мы будем жить вместе. Там солнечно, тихо, никакие деревья не будут тебе мешать. Я обещаю, тебе будет хорошо на новом месте.

Он поглаживал мягкие длинные иглы, и казалось, от хвои исходило тепло. Аккуратно обкопал деревце, поднял с комом земли, отнес в кузов и прикрыл старым мешком.

– Поехали! Он согласился.

– Это хорошо, что согласился, – ответил Пасхин, и было непонятно, всерьёз он принял это сообщение или с иронией.

Обратный путь показался быстрее.

– Петрович, давай заедем в администрацию на минуту. Не терпится Зое сообщить.

– Конечно. Тем более что мне туда и нужно.

Александр с нетерпением набрал номер.

– Зоя! Зоя, привет!

– Папочка, ты уже дочь свою не узнаешь? – ответила Ира. – Мама в магазин ушла. Как ты там?

– Ирка! Ты не представляешь, как здесь классно!

– Ещё как представляю! Мы же с Юркой вам говорили!

– Я только что из района вернулся. Уже оформили сделку, дом наш! Кедр привезли, сейчас поеду сажать. Норду нравится, он как будто всю жизнь здесь жил. А главное, здесь так спокойно! Передай маме, я жду её.

Александр посадил кедр ближе к речному обрыву с расчётом, чтобы, когда вырастет, тень не падала на участок, и вместе с тем, чтобы кедр всегда освещался солнцем.

– Живи счастливо тысячу лет, – сказал он деревцу.

– С хорошего дела начинаешь новую жизнь, – раздался за спиной голос.

Норд, дремавший на солнцепёке, с лаем рванулся к пришельцам. Александр успел перехватить его за ошейник, и лишь затем обернулся к людям. Перед ним стояли старые знакомые, его спасители Олонко и Соло.

– Отпусти, он не укусит, – сказал Олонко. – Собаки разбираются в намерениях людей.

Александр отпустил. Норд, вздыбив шерсть на загривке, подошёл к хабуга, обнюхал, вильнул хвостом и, вернувшись на старое место, свернулся калачиком.

Александр протянул руку:

– Здравствуй, Олонко! Здравствуй, Соло! Как неожиданно вы появились!

– Мир твоему дому, Забда! Узнали, что приехал, зашли проведать.

Оба были в телогрейках и болотных сапогах. У Олонко в руке ивовый прутик с продетыми сквозь жабры крупными рыбами.

– На рыбалку ходили?

– Вот, гольца маленько поймали, – ответил Соло.

– А как вы его ловите?

Соло стал подробно объяснять способы ловли. Олонко тем временем спустился под обрыв, сложил костерок, достал зелёный кремень и обломок рашпиля и принялся высекать огонь.

– Что ты мучаешься, – сказал Александр, – на, вот, зажигалку.

– Такой огонь нельзя зажигалкой разводить, – ответил Олонко, раздувая тлеющие щепочки.

– Почему?

– Это особый огонь. Сейчас будем праздновать твоё возвращение.

– Так пошли в дом, что-нибудь приготовим, посидим, как полагается, – торопливо заговорил Александр, осознав свою промашку, что сам первым должен был пригласить гостей к столу.

– В доме неправильно. Здесь будем праздновать, – сказал Соло.

Он вытащил из внутреннего кармана телогрейки начатую бутылку водки, поставил на камень.

– Неси посуду.

Александр сходил в дом, взял стаканы, прихватил буханку хлеба, нож, банку тушёнки.

Олонко и Соло сидели прямо на гальке, подвернув под себя ноги. Над раскалёнными углями наткнутые на палочки нависали три рыбины. То один, то другой поворачивали палочки, чтобы рыба пропекалась равномерно. Соло налил в стаканы, окунул палец в водку и трижды брызнул в огонь, что-то прошептал. Поднял стакан.

– Ты вернулся, – сказал он утвердительно, чокнулся с Александром, Олонко тоже.

Выпили. Александр отрезал хлеба, протянул гостям. Взялся за банку.

– Не нужно. Эта пища не для такого дня, – сказал Олонко.

Он снял гольца с палочки, разломил со спины вдоль, положил перед Александром на гальку.

– Сейчас я тарелки хоть принесу, и соль, – вскочил Александр.

– Сиди, не суетись. Не надо портить пищу.

– Разве тарелка испортит? – удивился Александр.

– Эта рыба никогда не видела ничего, кроме воды и гальки. Обидится, если положишь в тарелку. Ешь!

Голец был ароматным и сладковатым на вкус. Александру было непривычно есть рыбу без соли, но он с удивлением обнаружил, что так даже вкуснее. Водка приятным теплом разлилась по телу.

– Спасибо, что пришли. Такая вкусная рыба! А я собирался кашу с тушёнкой варить.

– Как мы могли не прийти? Ты вернулся! – ответил Соло, и потянулся к бутылке. – Пусть твоя новая жизнь будет крепкой, как эти сопки, сильной, как эта река, чистой, как этот огонь!

– Спасибо, – сказал Александр, отщипывая кусочки рыбы. – Скажи, Олонко, а почему нельзя костёр зажигалкой разводить?

– Можно, почему нельзя? Только огонь другой будет.

– Почему другой?

– Огонь разный.

– Чем же он различается? Понятно, что химический состав дров влияет на горение, но разве от того, чем разжигаешь, зависит горение древесины? – заспорил Александр, у которого в школе была «пятерка» по химии.

– Дрова имеют значение, но не это главное. У разного огня душа разная. Как у людей.

– У людей это, наверно, скорее, связано с генами, полученными от родителей.

– Твои мысли на правильном пути. Душа огня тоже зависит от родителей. Огонь рождается от молнии, от спички, от трения, от искры, высеченной из камня… И у каждого своя душа, свой характер. Как ты не чувствуешь этого?

– Мне кажется, это не имеет значения. По крайней мере, я не замечаю различий. Так какой же огонь лучше?

– Для разных дел – разный огонь. Для очага, для приготовления пищи, для большинства ритуалов самый лучший огонь, полученный трением.

– А электрический, химический?

– Душа такого огня отличается от природного так же, как душа горожанина от души хабуга. Тебе учиться надо, – неожиданно подытожил Олонко.

– В каком смысле? – удивился Александр. – Уже не те годы, чтобы учиться.

– Учиться всегда хорошо. Тебе надо! Ты хабуга, вождь. Ты должен знать душу народа. Чтобы понять душу, надо узнать обычаи. Какой ты хабуга, если не знаешь, как живёт твой народ?

– Как же мне учиться?

– Спрашивай, смотри.

Александр закурил, задумался. Все трое смотрели, как проносится мимо вода. Соло вдруг запел. Он пел протяжно, монотонно, на своем, непонятном Александру языке, и это пение удивительно сочеталось с шумом реки.

– Я пою: деревья вырастают и умирают, а тайга живет всегда; вода всё течет и течет, а река никогда не кончается; люди рождаются и умирают, а род хабуга живет, и будет жить, – сказал Соло, и разлил остатки водки.

– Хорошие слова, – сказал Александр. – Кто написал эту песню?

– Никто не писал, я так вижу.

– Ты сам придумал эту песню?

– Я не придумывал, душа сама поет. У тебя разве не так?

– Ну, обычно песни сочиняют поэты и композиторы…

– Как душа может петь слова, которые придумал другой человек? У того человека другая душа, он придумал песню для другого случая.

– А музыка? Как ты выбираешь мотив?

– Душа выбирает. У реки одна музыка, в тайге другая, на вершине сопки совсем непохожая. Как может быть одинаково? Тебе понимать надо, учиться надо!

– То есть, ты поёшь то, что видишь?

– Я пою то, что чувствую!

– Да-а, надо начинать учиться, – задумчиво сказал Александр. – Как думаете, с чего начать?

– Слушай свою душу, слушай реку, тайгу, свою собаку слушай. К нам приходи, к старикам приходи, к шаману приходи. Любой подскажет, как правильно поступить, если сам не знаешь, – сказал Олонко, вставая. – Нам пора, однако.

Он снял с прутика гольца, положил на гальку.

– Уху сваришь. Из гольца хорошая уха. Удачного дня, Забда!

Александр присел на корточки у догорающего костра и смотрел вслед неожиданным гостям, пока они не скрылись за поворотом реки. «Интересные люди, – думал он. – Вроде простые до нельзя, явно неграмотные, водку пьют, а чувствуешь себя с ними, как двоечник на уроке». Он выкурил ещё одну сигарету и пошёл разбираться с вещами.

3

Следующий день Александр решил посвятить наведению порядка в доме. Он соорудил посудную полку над плитой, приладил к косяку наружной двери вертушку, чтобы не подпирать дверь лопатой. Но вчерашний разговор с Олонко и Соло не выходил из головы. «Надо учиться, надо учиться», – вертелось в мыслях.

– Надо нам с тобой учиться, – сказал он псу. – Пойдём-ка, Нордик, сходим к Сикте.

Норд готов был немедленно идти куда угодно, лишь бы идти. Они поднялись на дорогу и зашагали по улице. Во дворах горели прошлогодние листья, заволакивая густым дымом всю округу – люди готовили огороды к весне.

В одном дворе бабушка-хабуга тюкала колуном по полену, которое явно не хотело поддаваться. Александр на секунду замешкался, потом решительно открыл калитку.

– Дайте, я попробую.

Он забрал из рук бабули колун с насаженным на него сучковатым поленом, размахнулся, перевернул его в воздухе и с размаху ударил обухом о колоду. Полено с треском разлетелось в разные стороны.

– Мужчина! – сказала бабушка.

Александр взял другое полено, ударил вдоль сучка. И дело пошло. Он ощущал приятное напряжение в мышцах. Тело хотело простого труда. Горка колотых дров росла. Александр разогрелся на солнышке, скинул куртку, а затем и рубашку. Бабушка присела на полено, спокойно, задумчиво смотрела на помощника. Александр за полчаса переколол валяющиеся чурки, разогнулся.

– Есть ещё, бабуля?

– Хватит, Забда. Ты хорошо поработал. Пусть Солнце даст тебе удачного дня!

– Откуда вы знаете мою фамилию?

– Кто же тебя не знает? Ты вернулся! Пойдём в дом.

– Спасибо, мне идти надо.

– Пойдём! – решительно сказала бабушка.

В низкой комнатке с одним окошком стоял дощатый стол и лавка, у стены сделанная из досок же кровать, застеленная лоскутным одеялом. Горела многократно подмазанная, выбеленная известью печка. Хозяйка усадила Александра за стол, налила чай в жестяную кружку, принесла бруснику в берестяной коробке, красиво украшенной вырезанными узорами, поставила сахар и плетёную из прутиков тарелочку с карамельками.

– Какие красивые вещицы! – потрогал Александр туесок и тарелку. – Откуда у вас такие?

– Сама делала.

– Сами? Вы умеете делать такие вещи?

– Раньше все женщины умели. Другой посуды-то и не было. И мебель всю мужики делали сами. Иктэ семнадцать лет, как ушёл к верхним людям, а стол до сих пор, как новый, – погладила она сморщенной ладонью выскобленные доски. – Сын приезжал, хотел новую мебель купить, я отказалась. Зачем новая? Эту муж делал, мне с ней хорошо. Смотрю на стол – мужа вижу, на лавку сажусь – Иктэ рядом. Хорошо.

– А что же, вам никто не помогает?

– Помогают. Сын приезжает, дрова заготовит, дом поправит. Далеко он, работает, редко бывает. Люди приходят, принесут кто рыбу, кто мяса, кто дров порубит как ты.

– Как же вас зовут, бабушка?

– Золомпо.

– Золомпо, – повторил Александр. – Что значит Золомпо?

– Рябина. В молодости все говорили, подходит мне это имя. Я красивая была, стройная. Молодые все красивые…

Бабушка полезла в какой-то ящик. Достала альбом, положила на стол. Обложка была украшена аппликациями из бересты. В прорезанном орнаменте угадывались какие-то звери, птицы, рыбы, а в центре Александр сразу узнал свернувшуюся змею.

– Тоже вы делали? А почему змея?

– Как же без Змея? Он покровитель рода! Ты сам Змей, а спрашиваешь!

– Почему я Змей? Я не понимаю.

– Ты не знаешь, как тебя зовут?! Как можно? Забда – Змей!

– Что, меня уже Змеем здесь прозвали?

– Ай-яй-яй! Тебе учиться надо! Язык хабуга совсем не знаешь! – старушка проворно встала, заходила по комнате, размахивая руками. – Забда на хабуга – Змей! Как ты не понимаешь?

– Забда переводится на русский язык как Змей? – переспросил Александр в растерянности.

Он не мог поверить тому, что только что осознал! Буря воспоминаний заполнила мозг, мысли метались от одного фрагмента памяти к другому. Внезапно всё стало на свои места, связалось в одну цепочку: Змей на Острове, Забда в прошлой жизни, миф о Змее-спасителе с двумя душами, дед Забда Чен, вождь Забда в прошлой жизни и Забда-вождь теперь. Бабушка что-то говорила, показывая старые фотографии в альбоме.

– Да ты меня не слышишь, Забда?

– Извините, Золомпо, я задумался. Вы открыли мне моё имя, теперь я многое понял. Мне надо идти. Я ещё зайду к вам. Спасибо за угощение.

Он машинально шёл по дороге. Размышления не отпускали. Лай Архи вывел его из раздумья. В раскрытых дверях стоял Сикте.

– Солнце в твой дом, Сикте! Почему ты не сказал мне, что моя фамилия означает Змей?

– Мир твоим мыслям! Заходи в дом.

– Почему ты не сказал?

– Заходи!

Сикте поставил перед Александром кружку, конфеты, налил горячий чай, сел сам напротив, отхлебнул, помолчал.