скачать книгу бесплатно
– Вот, – сказал директор, указывая на танки, – это наши последние модели. Каудервельш! – крикнул директор.
– Я, – откликнулся очкарик в белом халате.
– Расскажи нам про танки, – инженер подошёл к директору и маршалу.
– С удовольствием, герр директор. Итак, – Каудервельш достал из кармана ручку и указал ею на первый неказистый танк. Какой-то железный параллелепипед с цилиндром на крыше и гусеницами по бокам. – Это модель ZX-900-Pn-140, средний танк. Скорость его порядка восемнадцати узлов. Вооружён танк пулеметом тридцатого калибра и пушкой сто сорокового калибра. Лобовая броня около полудюйма. Он довольно хорош для южных широт и юга Пуссляндии, однако неприспособлен для средней части острова Пусс. Дальше, – инженер подошёл ко второму высокому танку с большим дорожным просветом, он имел очень мало люков, но маленькую башенку с компактной пушкой. – Эта модель называется ZZ-12-980-Pn-100W. Танк плавающий. Вооружён пушкой сотого калибра и маленьким пулёмётом «Вульф» пятнадцатого калибра. Танк приспособлен для перехода водных пространств и болот. Танк лёгок, но вооружение слабое – иначе утонет. Следующее произведение, – инженер указал на ещё один танк, невысокий, с отличной башней, прочным корпусом формы усеченной шестиугольной пирамиды, средних размеров гусеницами и ёмкими баками, – это танк VX-12-44-55-Pn-134, танк хороший во всех отношениях. Вооружение составляет одна пушка сто тридцать четвёртого калибра и пулемёт сорок второго. Он способен двигаться по болотистой местности, тундры и тайги для этого есть дополнительный трек. Экипаж три человека…
– На этом я и остановлюсь, – оборвал его Гробуч.
– Но мы ещё не просмотрели все танки!
– Война задержек не терпит. Мне подходит этот танк.
– Но может, мы бы выбрали нужный танк, для той территории, для которой они вам нужны. Мы бы выбрали лучший танк. Может кое-что из уже прошедшего полные испытания. Куда вам нужны танки?
– Это пока военная тайна. Проводите свои испытания и мне нужно три части. Через две недели.
– Сто восемьдесят танков? – спросил директор.
– Но пока это тайна.
– Но, понимаете, Гейнц Рудольфович, нам придётся работать не уставая. Только неделя уйдёт на испытания, ещё пять дней на утверждение…
– Что у вас тут за бюрократия? – маршал снял очки и стал трясти ими перед носом у директора. – Что это за очковтирательство, я вас спрашиваю? Война не терпит задержек. Пока всё это пройдёт, о танках узнает враг!
– Хорошо, – директор развернулся и крикнул: – позовите Унтернабена!
Через полминуты к ним подошёл высокий человек в очках, в руках у него был блокнот и карандаш.
– Слушаю, – сказал он и отдал честь Гробучу.
– Посчитай-ка, Унтернабен. Ускоренное утверждение проекта, – тот начал тут же записывать в блокноте буквы и соответствующие им цифры, – плюс, ускоренная поставка на производство, плюс производство семисот двадцати штук танков VX-12-44-55-Pn-134.
– И ещё тесты, до сорока процентов, – добавил инженер.
– Посчитал.
– Ага, – Унтернабен кивнул, – всего восемнадцать дней.
– Ну, идём смотреть готовое? – довольно спросил Курбелвелле, он чувствовал себя победителем в этой небольшой, но очень важной для себя битве.
– Нет, – ответил маршал. – Ускоряйте, как хотите. Вводите кадры, работайте хоть по двадцать семь часов в сутки, но уложитесь в полторы недели.
– Ну что ж. Унтернабен, посчитай всё это с учётом ускоренного производства.
– Всего десять дней, – кивнул Унтернабен.
– Ну, вот десять бессонных ночей мне обеспечено.
– Игра стоит свеч, – сказал Гробуч.
– Как бы зазор в ваших свечах не засорился.
– Разговорчики. Ладно, мне пора на самолёт и дальше по Рейху. Итак, с вами много времени потерял.
– Пойдёмте.
Маршал и директор вышли с полигона, до лифта они ехали молча. Курбервелле молча поставил велосипеды на место и молча отправил Гробуча к лифту. Капитана в лифте уже не было, на его месте стоял страшного вида старший лейтенант. Небритый, с татуировкой прямо на щеке (на ней крот разрывал Земной шар на части). Как только таких берут на работу на важные военные объекты? Куда только министр военной промышленности смотрит?
Они доехали до верхнего этажа, где Гробуч и вылез. Он постучал особым образом в железную дверь, и ему открыл директор банка (полковник), маршал молча вылез из сейфа, надел очки, что всё время сжимал в руке, и вышел из банка. Он быстро добрался до леса, самое интересное, что маршала никто не остановил и даже не крикнул: «Гейнц, друг!» В лесу стоял его личный аэроплан. За штурвалом сидел адъютант.
– Ну, как? – спросил он. – Узнали вас.
– Да, люди без совести. Уже нет никакого уважения перед маршалом. Хоть бы притворились, что не знакомы. Все поголовно! Все, до единого, понимаешь. Даже детей сюда вплели. Даже школьницы автографы брали… Жуть, – ответил маршал и залез в самолёт.
– Куда теперь? – адъютант вылез из самолета и начал заводить двигатель.
– В Шряубечен. Горючего хватит? – двигатель завёлся.
– Туда – да! – стараясь перекричать двигатель, сообщил адъютант. – Но там заправимся!
– Хорошо!
Адъютант сел на своё место и закрыл дверь. Затем он надавил на педаль, и самолёт понёсся по полю. Адъютант поднял штурвал и самолёт взлетел…
Глава третья, Бог троицу любит
А буквально в это время в Министерстве Околопуссляндских Дел (город Бигбридж) заработал телеграф. Оператор оторвал ленту, когда аппарат затих, прочитал телеграмму и тут же выпрямившись понёс её полковнику Спаю (он с должной ответственностью отнёсся к этому важному мероприятию). Полковник как обычно качался на своём стуле и слушал граммофон. Это была опера «Рональд и Люсиль».
– Сэр полковник, – сразу же сказал телеграфист.
– Великолепная вещь, – ответил Спай.
– Нет, телеграмма.
– Что? – Спай перестал качаться, встал и подошёл к телеграфисту. – Читай.
– «СЕКРЕТНО»…
– Подожди, – Спай подошёл к граммофону, поднял иглу, музыка всё продолжала играть. Спай взял ленту у телеграфиста. Закрыл дверь на ключ, опустил шторы, вентиляцию закрыл бумагой. – Давай, – полковник взял ленту. – Ага. «СЕКРЕТНО ТЧК АГЕНТ ТРИБЛ ПОЛКОВНИКУ СПАЮ ТЧК ДОВОЖУ ДО ВАШЕГО СВЕДЕНИЯ ЗПТ ЧТО МАРШАЛ И ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ ВОЙСК ХАЗЛЯНДИИ ГЕЙНЦ РУДОЛЬФ ФОН ГРОБУЧ ЛЕТАЕТ ПО ПРОМЫШЛЕННЫМ УЗЛАМ ХАЗЛЯНДИИ ТЧК УЖЕ ПОСЕТИЛ КАПИТАЛЕСБУРГ ЗПТ СЕЙЧАС ЛЕТИТ В ШРЯУБЕЧЕН ТЧК В ПИЛОТЫ ВЗЯТ ЛИЧНЫЙ АДЪЮТАНТ ГРЕГОР АУСФАЛЛ ТЧК АГЕНТ ТРИБЛ НОМЕР 000008». Так. Вы свободны, – не отрываясь от ленты Спай, открыл дверь ключом и выпустил телеграфиста, после чего снова закрыл. – Интересно.
Полковник подошёл к карте Хазляндии. Он снял карту, под ней висела точно такая же, но с другими обозначениями. В правом верхнем углу значилось: «Карта секретных объектов Хазляндии». Спай проглядел карту и нашёл Капиталесбург, рядом с городом красовался красный танк и надпись: «Гробуч». Спай посмотрел на обозначения.
– Так и есть, – шёпотом сказал полковник, – там воспитывался Гробуч, но также там и завод по производству средних танков. Так, а дальше, – полковник нашёл Шряубечен. Рядом «взлетал» красный самолёт. Но подписи не было. Полковник посмотрел на обозначения. – Самолёты. Что это с Гробучем? Значит, по родственникам он не ездит. Или ездит по секретным объектам. Проверяет, – полковник достал курвиметр и измерил путь из Капиталесбурга в Шряубечен. – Семьдесят миль. Так, – Спай измерил расстояние от Шванбурга до Капиталесбурга. – Ещё сто тридцать, – полковник повесил на место карту-обманку, сел в кресло. – Летит он на однопилотном лёгком аэроплане. У его адъютанта пилотные, то есть пилотские, права на аэропланы… – полковник как фокусник достал откуда-то маленький кусок бумаги, посмотрел на него. – На самолёты H-2, H-3, K-2 и L-34. Лёгкий аэроплан – это L-34. Интересно. Дальность таких аэропланов порядка двухсот миль, ну это если они куда-нибудь не влезут. Как раз двести. Интересно. Значит, они должны заправиться в Шряубечене, но где? Где? Вот именно, на аэродроме. А аэродром там только на полигоне! Так, – полковник достал зажигалку, взял ленту и сжёг её. – Что это с Гробучем?..
Глава четвёртая, дважды два, это надо помнить
– Аусфалл, – сказал маршал Гробуч, – что это? Почему двигатель заглох?!
– Бензин закончился, – ответил адъютант.
– Почему? Ты сказал, что должно хватить.
– Ну…
– Только без «ну»!
– L-34 засчитаны на двести миль полёта, но мы приземлялись, а весь путь и был эти двести миль. Но был ещё маленький придаток, это двадцать пять миль. Но эти двадцать пять миль, вылетели, так сказать, в трубу.
– Что это значит?
– Ну, L-34 рассчитаны на стооктановый бензин. Но сейчас война, стооктанового не достанешь. Заправили девяносто восьмым. Все пятьсот пинт.
– Что? Это выходит, десять пинт сгорело просто так! Сколько миль до Шряубечена?
– Около трёх. Но мы летим с северо-запада, а на северо-западе, если верить карте, распложены большие поля.
– И на том спасибо.
– Будем садиться на поле?
– Да!
А внизу уже жёлто-зелёными заплатками «растянулись» злаки. Адъютант потянул штурвал на себя и самолёт начал снижение. А на горизонте уже возник городок Шряубечен. Небольшой, старинный. С церковью, кирхой и ратушей. Как только самолёт опустился на высоту трех сотен футов, уже различались улицы и домики.
– Садиться будем на пшеницу.
– Да садись уже!
– Есть!
Аусфалл опустил штурвал, и самолёт пролетел над пшеницей, а затем и сел на землю. По кабине пронёсся шорох, будто тысячи мышей шуршали, а в окна прыгали колоски. Аусфалл надавил на тормоза и самолёт остановился.
– Всё.
– И, слава Богу, – маршал вылез из самолёта.
Навстречу ему бежал сторож поля (если можно так выразиться). Бородатый старик с ружьём.
– Нашли где сесть, ёрш твой овёс! – кричал он. – Что другого места не нашли, ячмень вам в колос?! Тут всего тысяча футов до аэродрома! – он уже подбежал к маршалу и кричал ему прямо в ухо. – Да вы знаете, сколько вы загубили пшеницы, сорняки поганые?! Сейчас как врежу. Будете знать, как промазывать мимо аэродрома, чтоб вас саранча поела!!
– Успокойтесь, – спокойно ответил Гробуч, – военное ведомство всё заплатит.
– А вы там кто? Полотёры, пшено недожаренное?!
– Я маршал Гробуч, а это мой адъютант Аусфалл.
– В костюме и очках?! Да герр-герр генерал Гробуч никогда не надевает очков, человек из народа, наш колос! И волосы у него длиннее, колосятся.
– Я подстригся.
– А где мундир с маршальскими погонами?
– Я его снял.
– Ага, ячменное зерно.
– Да Гробуч я!
– А я генерал Катер, тоже овсянница. Сейчас как пальну солью в мягкие места, сразу во всём сознаешься, чтоб каша твоя замёрзла! За подделку личности ещё и срок схлопочешь, будешь знать, пахарь борошующий! А по закону военного времени и расстреляют!
– Аусфалл!
– Чего? – спросил адъютант из кабины.
– Документы.
– Есть, – Аусфалл вылез из самолёта.
– Итак, – маршал взял документы и начал читать. – «Гейнц Рудольф фон Гробуч», – маршал снял очки и протянул документы сторожу. Сторож посмотрел на фотографию и сразу же упал на колени.
– Не признал, батюшка, хлеб хлебов, – сказал он. – Прости, если можешь, прости овсянника.
– Ну, хватит. Военное ведомство заплатит. Придёт комиссия оценит ущерб и заплатит, чтоб тебя колосом об борону… Хм… Чего это я?.. А пока вставайте, – сторож поднялся и протянул документы Аусфаллу. Адъютант положил их на место. – Я пойду. А вы, Аусфалл, и вы, – он указал на сторожа. – Как вас кстати?
– Гемьюз Грегор, – ответил сторож.
– Вот. Отгоните самолёт на аэродром. И, Аусфалл, заправьте хотя бы девяносто девятый.
– Постараюсь, – ответил адъютант.
– Ну и хорошо. А я пойду по своим делам, – маршал надел очки и пошёл к аэродрому.
Гробуч нашел аэропорт, прошёлся по полосе и вошёл в одноэтажное здание. Оно предназначалось для того, чтобы никто не украл или сфотографировал самолёты в ангарах. Там находился телефон, а также капитан-вахтёр, пропускавший на завод людей с допуском категории «М» (Ме). А он мирно и спокойно спал.
– Это ещё что такое! – сказал маршал. – Что же ты спишь! Родин у тебя несколько, что одну и проспать не грех?
Капитан устало открыл глаза.
– У вас есть допуск категории «М»? – спросил спокойно он.
– Есть ли у меня допуск? Да ты, скотина, не узнаёшь меня!
– А что? – капитан поворочался и перевернулся на правый бок. – Я весь Шряубечен знать не обязан. Я вам не справочная.
– Да меня вся армия знает!
– А меня пол-Шряубечена. Если вы во второй половине, – он зевнул, – я уже сказал…
