Увлекательное путешествие в Мир Сказок. Высшая Школа Сказкотворчества. Ступень 2

– Но где мне взять этот платок? – полюбопытствовала Свята.

– Пока ты будешь собирать дары леса, я схожу к ворону и обменяю одну очень нужную ему вещицу, которую он у меня уже давно выпрашивает на волшебный платок – и с этими словами Лесовичок исчез в густых зарослях терновника.

Свята пошла по лесу в поисках даров для Дракона, напевая себе под нос песенку, которую им в детстве пела матушка. Она довольно быстро собрала всё, что было нужно и села на пенёк, чтобы немного отдохнуть и перекусить. И не успела она и глотка воды сделать, как к ней подбежал запыхавшийся Лесовичок и вручил ей платок.

– Вот держи и помни, что сначала тебе надо будет набросить на Дракона платок, а уж потом ставить перед ним угощение, иначе тебе будет несдобровать и не стоит благодарности, – сказал Лесовичок и опять исчез в зарослях терновника.

Свята опешила от такой прыти Лесовичка, но так как у неё уже было всё необходимое, она направилась в сторону замка, где жил Дракон.

Долго ли коротко, но перед Святой предстал замок Дракона. Ворота были открыты нараспашку, поэтому она свободно вошла в замок и спустилась в погреб, где она увидела огромный сундук.

И только она вставила ключ в замок, как в погреб влетел Дракон с ярко-пунцовыми глазами, а из ноздрей дым валит.

Перепугалась Свята, выхватила платок из-за пазухи, да так ловко набросила его на Дракона, что сама удивилась. Дракон притих, а Свята в это время поставила перед ним лукошко с дарами. Дракон через платок начал вдыхать ароматы грибов, ягод, орехов и молодых побегов берёзы. Платок спал с него, и он как истинный гурман, медленно наслаждаясь каждой ягодкой, грибочком, орешком и молодыми побегами берёзы съел всё до последнего листочка.

– Бери из сундука то, что тебе нужно – великодушно разрешил Дракон.

Свята открыла сундук, но он был пуст, она вопросительно взглянула на Дракона.

– Да, моя девочка, не каждому дано взять из сундука то, что он хочет, ведь это непростой сундук, а волшебный – хитро прищурясь поведал Дракон.

– А, что же мне теперь делать? Ведь батюшка просил принести содержимое сундука, но он пуст! – недоумевала Свята.

– Он не пуст, он даёт только то, что действительно необходимо, ты подумай, что для тебя сейчас очень важно и нужно и о том, что бы ты хотела сама и тогда загляни в сундук, – объяснил Дракон.

Свята закрыла глаза и глубоко вдохнув, произнесла:

– Хочу помочь своему любимому батюшке, чтобы он выздоровел, – выпалила Свята и заглянула в сундук.

На дне сундука лежал небольшой флакон с какой-то жидкостью, она достала его, внимательно разглядывая, а затем, положив его в карман, поблагодарила Дракона.

Дракон, кивнув Святе, стукнул хвостом об пол, и всё исчезло, а она оказалась на лесной тропинке. Солнце стояла высоко над горизонтом пробиваясь сквозь ветви деревьев, Свята заглянула в карман, флакон был на месте и она, похлопав себя по карману зашагала в сторону дома.

Свята была счастлива, так как выполнила просьбу своего любимого батюшки, а значит, все её приключения подходили к концу. Так не спеша, вся в своих мыслях, она шла по лесной тропинке, пока не вышла на дорогу, которая ей была уже хорошо знакома, поэтому Свята смело по ней зашагала.

Уже на закате она дошла до того самого места, где рассталась со своими сёстрами. Сердечко её неистово заколотилось, она надеялась на встречу с ними, ей было, что им рассказать и, конечно же, поделиться радостью.

В этом небольшом городке все друг друга знали, поэтому ей не составило особого труда отыскать своих сестёр. Дамира и Алина очень обрадовались, увидев свою младшую сестрицу живой и невредимой.

Свята рассказала сёстрам о своих приключениях и о том, что у неё есть то, что просил батюшка, показав им флакончик. Одна из сестёр взяла флакон и, покрутив его в руках фыркнув, сказала:

– И что вот ради этого стоило рисковать своей жизнью?

Свята ничего не стала доказывать своим сёстрам, так как она точно знала, что это того стоило.

И чтобы не идти по темноте, сёстры решили на рассвете выдвинуться в сторону, отчего дома, а эту ночь провести в этом гостеприимном городке, тем более что Дамира и Алина жили у одной очень доброй, но одинокой женщины.

Ранним утром, распрощавшись с хозяйкой дома Дамира, Алина и Свята, отправились в путь.

Дорога домой всегда, кажется короче, и три сестры радостно шагая вдоль широких полей, высоких гор, прекрасных берёзовых, сосновых и дубовых рощ все вместе, как и раньше напевали весёлые песни, которым научила их матушка.

Но вдруг на полпути их нагнала знакомая повозка с тем стариком, который украл у них монетки. Сёстры отбежали в сторону подальше от дороги.

Старик слез с повозки и зычным голосом прокричал:

– Быстро полезайте в повозку негодные девчонки, а не то я сотру вас в пепел и всех тех, кто вам дорог и пущу по ветру!

Сёстры так сильно испугались, что ноги сами несли их дальше и дальше от дороги и от этого злобного старика. Но он начал что-то очень громко кричать на непонятном им языке и земля разверзлась.

Свята соскользнула в разлом, который образовался в земле, и отчаянно цепляясь за край обрыва, она изо всех сил звала на помощь своих сестёр, которые тоже леденели от страха. А старик тем временем быстрым шагом приближался к Святе.

Одна из сестёр, которая находилась к ней ближе всего, крикнула:

– Бросай флакон, мы отдадим его батюшке!

Свята понимая, что спасения нет, из последних сил достала из кармана флакон, и только она успела отбросить его в сторону, как подбежал старик. Его глаза были налиты кровью, он что-то злобно шипел и, подхватив Святу, они исчезли в пропасти, а земля быстро за ними сомкнулась.

А, Дамира и Алина, дрожа от страха, подобрав флакон, направились в сторону дома. Весь путь, который им оставался, они промолчали, и о чём думала каждая из них неизвестно. Мучила ли их совесть за то, что не помогли своей сестре или страх им настолько затмил разум, что они были не в состоянии осознать своего поступка. Ведь уже второй раз они предали свою сестру.

В это время в подземном царстве Маккуна, Свята изо всех сил отбивалась от этого злобного старика. Но он крепко сжимал её запястье и тащил вглубь своего подземного мира.

– Ничего ты мне и одна заплатишь за золотые монеты, которые у меня обманом забрала Эльмира, а будешь орать, обращу тебя в крысу, – приговаривал Маккун.

Свята, уже, перестала сопротивляться и звать на помощь, она понимала, что выбраться из этого проклятого всеми места не представляется никакой возможности.

Маккун дотащил Святу до какого-то огромного зала и, затолкнув её туда, запер за ней дверь.

В то время пока Свята томилась в неволе, сёстры уже добрались до дома. Они наперебой рассказывали отцу и матери о своих приключениях всё то, что рассказала им сестра, и о том, как они героически добыли флакон. А когда родители спросили про Святу, они сказали, что она их покинула ещё на полпути, сказав, что батюшке уже ничем не помочь и то, что своей жизнью она рисковать, не намерена.

Отец был очень расстроен и разочарован поступком своей любимице, но превозмогая отчаяние и боль во всем теле, он протянул руку, чтобы взять флакон у старшей дочери, но он словно ртуть стёк с руки Дамиры и разбился вдребезги.

А в это время Свята сидела в этом огромном холодном зале на полу и, стуча кулаком об пол, горько плакала от своего бессилия. Вдруг она услышала чей-то тихий голосок, но не смогла ничего разобрать:

– Кто здесь, покажись!

– А, ты перестань плакать и стучать кулаком, а то к тебе страшно подойти, – сказал кто-то позади Святы.

Она обернулась и увидела большую крысу, от неожиданности она вскрикнула и вскочила на ноги. Крыса тоже отбежала в сторону от греха подальше.

– Успокойся, не надо делать таких резких движений, а то так недолго и раздавить меня, – сказала крыса спокойным голосом.

– Да, но ты такая огромная! – в своё оправдание сказала Свята.

– Но не больше тебя, так что ещё неизвестно кому из нас страшнее и кто подвергается большей опасности, – сказала крыса.

– Хорошо, больше не буду делать резких движений, – согласилась Свята.

– А, что ты здесь делаешь и кто ты такая? – спросила она у крысы.

– Не такая, а такой, я принц, точнее был когда-то им, – с грустью ответила крыса.

– А что произошло и как давно ты здесь, почему не уйдешь? – протараторила Свята.

– К чему сразу столько вопросов, давай всё по порядку, и я расскажу тебе, как я здесь оказался, а потом и ты мне расскажешь, почему ты здесь и каким образом ты попала Маккуну в немилость, – спокойным, почти гипнотическим голосом говорила крыса.

Они долго общались, и каждый из них поведал друг другу свою печальную историю.

– Да, уж, но ты хотя бы человек, а мне вечно придётся находиться в этом тщедушном тельце, – печально вздохнув, сказала крыса, и её глаза наполнились слезами.

– И что мы теперь так и будем сидеть здесь вечно, и даже не попытаемся выбраться отсюда? – негодовала Свята.

– За многие годы пребывания здесь, я знаю только один способ выбраться, но для этого необходимо забрать у Маккуна кольцо, но это сделать невозможно, – задумчиво сказала крыса.

В зале было очень холодно, Свята с крысой сидели, прижавшись, друг к другу, думая каждый о своём.

Но, вдруг Свята, резко вскочила на ноги и громко закричала, а крыса, отскочив в сторону с ужасом на неё смотрела:

– Знаю, знаю, как нам выбраться отсюда! – кричала Свята пританцовывая и кружась.

– Извини, что напугала, но я вытащу нас отсюда! – с твёрдой уверенностью сказала она.

И достав из-за пазухи платок, тот, что ей дал Лесовичок, Свята рассказа о своём плане.

– Как здорово, что я его прихватила с собой, когда он спал с головы Дракона! – с небольшой ноткой гордости произнесла она.

– Да уж, хорошо бы это сработало, иначе нам обоим несдобровать, – скептически произнесла крыса.

– Не будь таким пессимистом, у нас всё обязательно получится! – уверенно сказала Свята.

Но, вдруг Свята задумалась и говорит:

– Как-то не очень хорошо, что я называю тебя крыса. Может быть, ты скажешь, как тебя звали, когда ты был принцем?

– Да, конечно это не секрет, меня звали Генри, – с грустью произнесла крыса.

– Ну, вот и хорошо Генри, теперь я так и буду тебя называть, – с улыбкой сказала Свята.

– Хорошо, меня так давно уже никто не называл, но это очень приятно, когда к тебе обращаются по имени, – и на мордочке у крысы появилась довольная улыбка.

Сколько прошло времени с тех пор, как оказалась Свята в подземелье неизвестно, но вдруг за дверью послышались тяжёлые шаги, загремела увесистая связка ключей, дверь распахнулась, и на пороге показался Маккун. А, как только он подошёл поближе к Святе она, вытащив из-за пазухи платок ловким движением накинула его на этого злобного старикашку и он застыл на месте, словно соляной столб. Свята не теряя времени даром, сняла с его пальца кольцо и бросила его Генри.

Они выскочили из зала и опрометью помчались в направлении выхода. Ещё мгновение и они оказались на свободе.

Было раннее утро, первый луч солнца чуть коснулся земли, начинался новый день, а они весело смеялись, кружась в танце, и громко кричали от радости:

– Мы свободны! Какое это прекрасное слово свобода!

Но вдруг они резко отскочили друг от друга:

– Генри ты стал человеком! – радостно прокричала Свята.

– Да, точно, я снова человек! – недоумевая и ощупывая своё тело, восторгался Генри.

Немного придя в себя и успокоившись, они направились в сторону, где жила Свята. Всю дорогу они шли и, не умолкая разговаривали, даже не замечая, что один день сменяется другим. Так незаметно они добрались до замка.

Царица-мать, увидев, что Свята живая и невредимая вернулась домой, выскочила во двор, в чём была. Её материнское сердце чувствовало, что с дочерью случилось что-то неладное и то, что не могла она так поступить с отцом, которого так любила и который в ней души не чаял, да и сестёр она бы никогда не оставила в беде.

Они крепко обнялись, Свята представила Генри и как на духу рассказала матери о своих приключениях. А, мать в свою очередь поведала дочери, о том, что произошло с флаконом.

Свята чувствовала свою вину перед батюшкой и пошла в его опочивальню, чтобы вымолить у него прощение. Когда она вошла в спальню, где лежал чуть живой отец, она припала перед ним на колени и со слезами на глазах, просила прощение почти у бездыханного тела отца. Слёзы катились градом по её щекам, скатываясь прямо на ложе, где лежал батюшка.

Сколько времени она провела у постели отца неизвестно, но батюшка, приоткрыв глаза, посмотрел на Святу с любовью и нежностью, только он мог так смотреть на свою любимую дочь.

– Хватит уже оплакивать меня! – улыбнувшись, произнёс он.

Свята недоумевая, отпрянула от ложе отца, утирая слёзы:

– Батюшка ты жив, какое счастье! – воскликнула она.

– Вот что творит сила любви! – сказал отец и встал с постели.

Царь-отец узнал о том, как поступили Дамира и Алина, и решил изгнать их из дворца, но Свята, умоляла его простить сестёр в честь такого радостного события. И он смилостивился над ними, так как не смог отказать своей любимой дочери.

В скором времени сыграли свадьбу, Святы и Генри, все были счастливы, съехались гости со всех близлежащих царств, закатили пир на весь мир, гуляли три дня и три ночи.

Волшебное зеркальце

Жил-был купец Даниил, и было у него три дочери Елизавета, Дамира и Мирослава. Отец души в дочерях не чаял, да и девочки любили и почитали отца.

Все три дочери были умницы, красавицы и рукодельницы. Между собой сёстры были очень дружны, слова друг другу дурного не скажут. Старшая и средняя сёстры Елизавета и Дамира уж очень наряжаться любили, украшения из золота и брильянтов носили, а младшая их сестрица Мирослава всё больше по хозяйству хлопотала, да и не по душе ей были наряды и драгоценности.

Хоть и любил отец всех своих дочерей одинаково, но всё же младшую свою дочь Мирославу больше своим вниманием баловал, так как была она не прихотлива и ничего никогда не просила у него, а всё что он привозил из поездок, отдавала своим сёстрам. Елизавета и Дамира замечали особое отношение отца к младшей сестрице и всегда очень ревностно к этому относились, а где-то даже с завистью.

Как-то раз собрался отец по делам отъехать, да и говорит своим дочерям:

– Дочери мои ненаглядные, уезжаю я в страны дальние заморские по делам купеческим. Что привести вам из земель чужестранных?

Старшая дочь и говорит:

– Привези мне батюшка парчи золототканой, сошью я себе сарафан всем на зависть.

– А мне батюшка привези из стран заморских колье усыпанное сапфирами, брильянтами да изумрудами. Чтобы была я в нём краше самой царицы, – говорит средняя дочь.

А тебе что привезти дочь моя младшая? – спрашивает отец.

– Слышала я батюшка от одной старушки, той, что помогла давеча донести тяжёлые сумки до дому, что есть в заморских странах зеркальце волшебное, то, что судьбу предсказывает, скрытые от глаз людских вещи показывает, да сущность человеческую изобличает.

Рассмеялись Елизавета и Дамира над своей младшей сестрицей, да и говорят:

– Какая же ты наивная сестрёнка! Разве бывает такое, чтобы зеркальце будь оно трижды волшебным, такие вещи показывало?

Потупила взгляд Мирослава, и слова больше не вымолвила.

А, отец и говорит им:

– Привезу каждой из вас те подарки, что по душе будут, никого не обижу.

Поутру собрался купец, да и отбыл в страны дальние заморские.

Всё шло своим чередом, день за днём, неделя за неделей пролетели незаметно, как пришёл тот день, когда купец из дальних стран заморских вернулся, да всем своим дочерям по подарку, заказанному ими, привёз.

А как раздал отец подарки, да и спрашивает:

– Всем ли угодил, дочери мои любимые, по душе ли пришлись подарки из стран дальних заморских?

Поблагодарили Елизавета, Дамира и Мирослава батюшку, а сами друг перед другом крутятся да хвалятся каждая своим подарком.

А, отец глядя на своих дочерей нарадоваться никак не может, всё любуется ими да восхищается.

Проходит неделя, другая, да третья у Елизаветы и Дамиры эмоции понемногу улеглись и они решили посмотреть, что за волшебное зеркальце отец их сестрице привёз.

Заглядывают они в комнату Мирославы, а та сидит перед зеркальцем, да вопрошает у него:

– Покажи мне зеркальце, то, что от глаз людских скрыто, да то, что разумом простым не постичь.

И зеркальце в тот же миг начинает показывать глубины морские с коралловыми рифами, рыб диковинных, да сокровища что на дне морском лежат. Леса дикие не хоженые и дары лесов невиданные, да миры дальние неизведанные.

Увидели сестрицы такое чудо, да и давай выпрашивать у сестры своей младшей зеркальце.

А, она им и говорит:

– Сестрицы мои родные, любимые, наслаждайтесь и любуйтесь всем этим великолепием, что зеркальце показывает, но останется оно при мне, так как по моей просьбе батюшка его привёз.

Не понравилось сёстрам, что Мирослава отказалась отдать им зеркальце волшебное, ведь каждая из них в глубине души хотела владеть им безраздельно.

Задумали они хитростью завладеть зеркальцем, а если не получится то и силу применить. Пригласили они сестру свою младшую с ними в лес по грибы да ягоды, а зеркальце с собой её прихватить настояли, чтобы оно указало им на места богатые дарами леса.

Согласилась Мирослава на беду свою с сёстрами в лес отправиться, а зеркальце по их просьбе с собой взяла.

Идут они по лесу песни поют, а зеркальце им места красивые да особенно богатые грибами и ягодами щедро показывает.

Дошли сёстры до озера лесного, а там грибов да ягод видимо, не видимо. Наелись они ягод, и полные корзины грибов насобирали, да и говорят Мирославе:

– День сегодня такой тёплый и прекрасный, мы так много грибов и ягод насобирали, давай искупаемся в озере лесном, да и передохнём немного перед обратной дорогой!

А Мирослава и говорит им:

– Сестрицы мои милые, я же и плавать не умею, да и время уже позднее, нам в обратную дорогу собираться надобно.

– Так мы и не долго, быстро искупаемся, да и в обратный путь отправимся, да и озеро здесь мелкое, тебе нечего бояться.

Согласилась Мирослава с сестрицами искупаться, да только она вошла в озеро, как Елизавета и Дамира обратно на берег ринулись. Каждая из них зеркальцем волшебным завладеть хотела.

Увидела Мирослава, что сестрицы её задумали, да хотела из озера выйти. А дно там илистое оказалось она, и поскользнулась да тонуть начала. Изо всех сил она стала своих сестёр звать на помощь, а они и не слышат её, за зеркальце сражаются, спорят, кому оно должно достаться.

Выбилась Мирослава из сил и пошла ко дну, а зеркальце выскользнуло из рук сестёр, да разбилось. Обернулись они, а Мирославу уже вода озёрная поглотила, только рябь по воде пошла.

Испугались Елизавета с Дамирой да со всех ног домой пустились, а зеркальце на берегу озера оставили. Добежали они до дома да, пока батюшки не было, по своим комнатам разошлись.

Наутро вышли Елизавета с Дамирой к столу, а батюшка и спрашивает их:

– Дочери мои родные и горячо любимые, не скажите ли вы батюшке своему, где младшая сестрица ваша Мирослава, почему к столу не соизволила спуститься?

Елизавета с Дамирой переглянулись и, пожав плечами, продолжили трапезничать.

Заволновался отец, места себе не находит, куда идти и где искать дочь ума не приложит.

А, тем временем мимо того озера пастух проходил и видит зеркальце на берегу разбитое лежит. Поднял он его, а зеркальце и засияло в его руках, да показало пастуху картину страшную, что произошла накануне. Узнал он сквозь разбитое стекло купеческих дочерей, да побежал опрометью к дому, где жили сёстры.

Прибежал пастух ко двору купеческому, а ему на встречу купец Даниил выскакивает, мечется по двору места себе не находит от волнения за дочь.

С поклоном подошёл пастух к купцу да зеркальце ему волшебное протягивает. Узнал он зеркальце, что дочери своей младшей Мирославе привёз, взял его, засияло оно в руках его и показало ему картину страшную, что с дочерью произошла.

Закручинился отец, да и спрашивает у пастуха, где он зеркальце его дочери нашёл. Рассказал ему пастух, что лежало оно на берегу лесного озера. Кинулся туда купец, бежит, слёзы глаза застят, и земля из-под ног уходит.

Добежал он до озера, да так, не останавливаясь в него с головой и кинулся. Вытащил он тело дочери своей бездыханное, да домой понёс, а сам идёт и криком кричит от боли душевной.

И вдруг слышит купец сквозь крик и слёзы свои голос чей-то:

– Не печалься купец, а иди лучше ко двору царскому и принеси воды хрустальной из колодца, что у дворца стоит, да окропи ею тело дочери своей Мирославы.

Опешил купец остановился ушам своим не верит, а голос опять ему молвит:

– Делай что говорю, а зеркальце рядом с дочерью оставь, да поспеши, у тебя три дня всего не то навечно дочь потеряешь!

Поспешил купец домой, сделал всё, как голос ему велел, а сам недоумевает, не помутился ли разумом он.

Но делать нечего собрался купец, да и отправился в путь-дорогу в царский дворец за живой водой. А прежде указ издал, закрыть в темнице Елизавету и Дамиру до его возвращения.

Долго ли коротко, да пришёл он к дворцу царскому и видит, что сам Царь с крыльца спускается. Бросился ему в ноги купец, да челом бьёт, о своём горе рассказывает да просьбу свою излагает.

А Царь и говорит ему:

– Набери из моего царского колодца живой воды, а когда дочь оживёт, так представь мне ко двору всех трёх своих дочерей.

Набрал купец воды из колодца, поблагодарил Царя, да откланялся. А сам в дорогу обратную пустился, так как времени оставалось совсем немного. Без отдыха день и ночь шагал он, по дороге держа у сердца флакон с хрустальной водой.

И вот, наконец, добрался он до дома, вошёл в комнату, где дочь его бездыханная да бледная лежала, вспрыснул он её живой водой, и она тут же задышала, щёки румянцем налились, потянулась, словно только что проснулась да батюшке своему на шею бросилась.

В этот момент зеркальце заискрилось и стало целое, как и прежде. Обрадовалась Мирослава, поблагодарила отца и зеркальце за своё спасение. А пастуху в знак благодарности дали десять золотых монет и купец предложил ему остаться у него при дворе служить смотрителем скота.

Рассказал отец дочери своей о царской воле, собрались они, да и отправились в дорогу вместе с Елизаветой и Дамирой.

Приехали они к царскому дворцу, привели их в палаты дворцовые. Вышел Царь, а как увидел Мирославу так глаз отвесть от неё не смог, дар речи и голову враз потерял. Стоит Мирослава пред Царем, как солнце ясное, по лицу, словно заря разливается, очи как звёзды сияют, губы, словно алые маки.

А как пришёл Царь в себя от такой красоты невиданной, да и говорит:

– Елизавету и Дамиру заточить, немедля в башню высокую на веки вечные!

– А, ты девица покажи зеркальце, из-за которого жизни была лишена своими сестрицами.

Достала Мирослава зеркальце, да и говорит:

– Покажи зеркальце то, что от глаз людских скрыто, да то, что разумом простым не постичь.

Засверкало зеркальце и давай показывать заморские страны, высокие горы, бескрайние просторы, морские глубины, коралловые рифы, диковинных рыб, да сокровища морские, леса дикие не хоженые и дары лесов, полей, лугов богатые, да миры дальние неизведанные и все богатства земли невиданные.

Смотрел Царь на всю эту красоту невиданную и диву давался.

А Мирослава слезами горючими заливается, к ногам Царя припала и говорит:

– Помилуй сестёр моих, не губи их! Не со зла они, а по глупости! Возьми зеркальце моё волшебное, только отпусти Елизавету и Дамиру.

– За ненадобностью мне зеркальце твоё волшебное. Коли просишь за сестёр своих, не стану губить их, отпущу с миром. Вижу сердце девонька у тебя доброе, если не откажешь, то будешь царицей всему царству милосердной, а мне женой единственной любимой.

Согласилась Мирослава за Царя замуж выйти, вскоре устроили они пир, на весь мир гуляли без устали три дня и три ночи.

Иван купеческий сын и Василиса Прекрасная

Жизнь не предсказуема и никогда не знаешь, откуда ждать несчастья. Вот и здесь пришла беда, откуда и не ждали. Безвременно ушёл из жизни богатый купец, отец трёх сыновей, оставив им в наследство имение.

Но решили два старших брата лишить младшего Ивана отцовского наследства, разделив его пополам между собой.

И как-то раз, зазвали они Ивана на охоту, завели в лес дремучий, да и оставили там на погибель. Братья были уверены, что какой-нибудь дикий зверь обязательно его разорвёт.