скачать книгу бесплатно
Прибыл он не один, а с «сотрудником для особых поручений». Этого сотрудника я очень не любил, поскольку при любой командировке в Москву он первым делом бросался в магазин за апельсинами и колбасой и только потом, если время оставалось, приступал к выполнению командировочного предписания. Тем не менее, он считался спецом по дефициту и должен был оценить: машину нам будут продавать или муляж. Как выяснилось потом, основания для сомнений были.
Ровно в 8-00 я постучался в дверь будки, где обреталась та самая тётенька. Войдя, кладу на стол «пароль» – 100 рублей одной купюрой. (Именно такая цифра была написана на обратной стороне плана, выданного Анатолием Владимировичем).
Тётенька, не отрываясь от лузгания семечек, отточенным движением смахивает бумажку в ящик стола, принимает остальные деньги в кассовый аппарат, подвигает ко мне пачку каких-то листов и молча, кивком головы, указывает на стоянку, где одиноко белеет наша мечта. Я выхожу на крылечко и так же молча протягиваю руку с зажатым в ней свитком в сторону стоянки. (Не с меня ли Церетели Петра Первого ваял?).
Правда, отец всё впечатление от монументальной картины попортил, поскольку ничего не понял:
? Ну, и где же получать автомобиль?
Пришлось прекратить невербальное общение и перейти на человеческий язык.
? Вон он стоит.
? Не понял, – вмешивается «сотрудник “по особым”». – Что дальше?
? Дальше берём у меня документы и ключ, подходим к машине, заводим и уезжаем, пока сотрудники банка нас не обнаружили. Нельзя Анатолия подвести.
? Что, и всё?
? А вы ещё, что ли, одну хотите? Для вас?
Но мой сарказм оказался неуместен. Папа и «сотрудник» просто не могли понять, как это так, ни давки, ни слез, ни …, ну, в общем, ничего привычного, в том числе и разрешения на покупку вкупе с проверкой социального происхождения – просто машина, ключи, и свободен!
Со слезами умиления на глазах калужане погрузились в авто и отбыли, а я пошёл домой досыпать. Терпеть не могу вставать ни свет, ни заря. Тем более, что завтра мне – опять сюда, уже за своим, «идущим на смену крестьянской лошадке».
Впрочем, без трудностей у папы всё-таки не обошлось. Его внучка (моя племянница) наотрез отказалась ездить на машине – белый цвет не понравился. Вместо того, чтобы дать эстетке по попе, отец раскрасил борта авто чёрной акварелью. Весь двор «угорал» над этим графити. Я тоже смеялся, пока у меня самого внучки не появились.
Назавтра погода испортилась, повалил снег с дождём, подул холодный ветер. В тон природе развивались события у заветного сарайчика. Захожу, однако тётенька делает вид, что я тут посторонний. Выхожу на улицу, обхожу строение – нигде засады правоохранительных органов, мечтающих взять нас с тёткой «на кармане» не видать. Тогда в чём дело? Захожу обратно:
? Женщина, это ж я! Суток не прошло, как мы друг друга любили!
В ответ получаю совет идти в то самое неприятное место. Тут меня осенило: Толя ведь предупреждал, что этот совет тесно связан с отсутствием на столе пароля номиналом в 100 рублей! Выхожу и обращаюсь к небольшой (утро ещё ранее) толпе моих банковских коллег:
? Кто сотню зажилил и не донёс, куда сказано?
? А ты чего раскомандовался? – дружно отвечают коллеги. – Мы же думали, что «сто» – это пароль! Поэтому, когда эта «принцесса на автомобилях» молча на нас посмотрела, ожидая пароля, мы дружно сказали: «Сто!». Вот теперь стоим, отзыва ждём.
? Ну и будете теперь ждать «дождичка в четверг» вместе со мной!
? А чего его ждать? Вот он с неба сыплется, а сегодня как раз четверг. Но если ты про деньги на бедность этой карге, так мы думали, что Анатолий Владимирович все вопросы решил и ответы получил.
В этот решающий момент у сарайчика появляется Анатолий Владимирович, смотрит на нас укоризненно, достает кошелёк, заходит в помещение, тут же выходит и командует:
? Что стоим? По машинам!
Все бросились к заранее присмотренным. Особенно пользовался успехом вишнёвый цвет. Но таких на всех не хватало, поэтому особенно ушлые становились поперек дороги выезжающей из ворот завода «ласточки» нужного цвета (помните Вицына в «Кавказкой пленнице»?), садились рядом с водителем и прибывали на стоянку с криками: «Моё! Не подходи!». Конечно, мне живописного лимузина не досталось. (Я уже привык. Почему-то именно передо мной всегда заканчивались тарелки в студенческой столовой – карма!). Взял, что дали.
Надо сказать, что водить я не умел – только ездить. Как-то не приходило мне в голову, что когда-нибудь у меня может появиться что-то дороже велосипеда. Ну я и выучился на велосипеде. Поэтому попросил начальника по частным клиентам перегнать машину под окна моего жилища, раз уж ему по должности положено было заботиться о частных лицах. Парень был невредный, к тому же мой тайный подельник.
Все разъехались на своих машинах, а я остался его ждать. Пока ждал – чуть не замёрз. Ещё бы! На улице холод и мокрый снег, ноги промочил, поскольку площадку никто не убирал, а завести мотор и включить печку я побоялся – вдруг автомобиль сам собой поедет? Судьба Незнайки из Цветочного города ещё была свежа в памяти.
Наконец, в замерзшее окошечко машины постучал мой приятель:
? Тепло ли тебе девица? Давай, открывай!
Он завёл машину, включил печку, и я стал оттаивать.
? Ты мотор заводил, ездить пытался?
? Нет, ты что! Я и куда ключ вставлять, не знаю, а уж согласовано сцепление и газ прижать – это не про меня.
? Хорошо! А то тут у наших, особенно у тех, с вишневым цветом, недоделки обнаружились, особенно с коробкой передач.
? Какие такие недоделки?
? А такие, что коробка-то есть, да только детали её не собраны – их просто в корпус этой самой коробки покидали. Навалом. Кому повезло, у тех немного друг к другу прикручены. Поэтому у Анатолия четвёртая передача как включилась, так внутренность этой системы и рассыпалась, а он ещё на дачу машину погнал. Ты по просёлочной дороге пробовал на четвёртой передаче ездить?
К счастью, у меня всего лишь не включалась вторая скорость. Ерунда! Ну, поревёт немного мотор – как-нибудь до третьей разгонимся. Хуже всего пришлось нашему юристу. У него не только передачу (третью) заклинило, но, как выяснилось к вечеру, ещё и фары не включались. Он в сумерках и въехал в припаркованный на обочине грузовик. Весело получилось – сегодня купил, а завтра на утилизацию сдал.
И я ещё издевался над отцом и его сотрудником, когда они за муляж волновались! Может, в целом «Москвич» и не муляж, но вот коробка передач – точно.
Ладно, автомобиль есть, правами озаботимся. Все, кто не умел руль правильно крутить, в том числе и я, записались в автошколу. Кое-как выучились – пошли экзамены сдавать.
Дело происходило так. Теорию сдал, не поверите, самостоятельно и по-честному. Память тогда была хорошая, поэтому просто тупо запоминал: первая картинка – второй по счёту ответ, вторая – четвёртый и т.д. Если в сути разбираться на экзамене – ошибок можно наделать.
Жена сделала ещё проще: принесла под полой на экзамен поллитровку, поставила её в специальный шкафчик, где уже стояло их штук двадцать, и пошла домой с залуженной оценкой «отлично».
После теории начал практику вождения сдавать. Первый раз – тронуться не смог. Второй – задним ходом в бордюр врезался. Что поделаешь, волнение! А тогда давались только три попытки, потом надо было всё снова начинать в автошколе. Поэтому я решил не рисковать. Как говорит моя жена: «Проблема, решаемая деньгами, не проблема, а расходы». Следуя женской мудрости, на третий раз осторожно приблизился к ГИБДД с заднего хода, попросил толпящихся там указать ответственного за выдачу заветных лицензий. Подхожу, показываю краешек сторублевки. Реакция была мгновенной:
? Давай сюда, сам вон в ту машину садись!
? А нельзя ли: два раза по столько и не садиться? Спешу очень.
? Погуляй пока тут, я вопрос провентилирую.
Минут через десять появляется с правами:
? Давай, свободен! Удачи на дорогах! Она тебе понадобится!
Да-а-а! Умел я когда-то вопросы оперативно решать. С годами мудрости набрался, а умения почему-то поубавилось. А тогда, для полноты картины, я ещё месяца два от навязчивых участников дорожного движения отбрёхивался с помощью немудрёного приёма. На вопрос: «Ты чего, дядя, первый день за рулём?» отвечал: «Да нет, второй!».
По вечерам же мы с женой грузились в машину, младшего клали на заднее сиденье и катались по ночному Нагатино, млея от счастья.
Нежно-зелёный свет приборной панели, жена прижимается плечом, не спуская влюблённого взгляда, на заднем сиденье тихонечко посапывает сынишка. Июльская ночь за окном…
Глава третья. СЕКРЕТНЫЙ БАНК
«…уже много веков это место будоражит умы охотников за сокровищами».
Выписка из интернета
Эпизод первый. Пропили
«Мой инструктор помог – и коленом пинок ?
Перейти этой слабости грань».
В. С. Высоцкий. «Затяжной прыжок»
Сидим как-то раз с партнёром по бизнесу, солидным мужчиной в годах. Шёл уже 1991 год.
? Не хотел бы ты стать председателем правления крупного банка?
? Это как?
? Вакантное место есть.
? Шутите.
? С детства не шучу.
(Ну, в общем, по внешнему виду – похоже).
? А что это за банк? Чем занимается? Кто акционеры?
Это я вопросами демонстрирую профпригодность, другими словами – мимикрия под востребованного специалиста.
? Банк секретный!
? Как это может быть? Деньги по секрету раздаёт?
? Учреждён министерством, руководящим важнейшей оборонной отраслью.
? А-а-а, а чем занимается, откуда средства на пропитание?
Вместо ответа мужчина суёт мне газету.
? Вот почитай, там подчёркнуто – всё и поймёшь.
Читаю:
«Россия мозолистыми руками оборонщиков, которым достаются гроши, укрепляет боевую мощь иностранных армий и набивает мошну трутней, присосавшихся к невероятно доходному корыту… Свою долю сладкого пирога от оружейного бизнеса получают и те, кто причастен к системе так называемых «уполномоченных» банков. Задача «уполномоченных» – инвестиции в производство и продажу оружия (не для Российской армии, разумеется: что с неё возьмёшь?). Как из данного вида деятельности извлечь сверхприбыль, затырить и спрятать от государства валютную «капусту» – это уже дело техники». (Каково сказано! Эх, забыл первоисточник, но, «клянусь рукой!», это истинная цитата).
? Ух, ты! Крепко приложили гадов! А мне туда, в трутни, можно? А научат этой технике, про которую там сказано?
? Научат, а не сможешь – заставят. На-ка анкету заполни, только не ври там, люди серьёзные, проверить могут.
Пишу анкету, стараясь сильно не врать. Партнёр кладет её в пухлый портфель и исчезает. Недели через две появляется и, к моему удивлению, объявляет, что анкетный этап я прошёл и надо идти на смотрины к Председателю Совета.
В этот момент, как говорит моя внучка, со мной случился «струс». Я уже пообтёрся в российском бизнесе достаточно, чтобы понять: прибыль за красивые глаза даётся только женщинам.
(Кстати, одна из таких удильщиц прибыли на прекрасные очи и прочие части тела совсем недавно в горячке спора о финансовом состоянии «выдала» моему коллеге, что она может купить оптом его и его банк вместе с кредитами и депозитами. Впрочем, в те времена, да и в эти, такой вариант не исключался).
Без мудрого совета тут не обойтись, значит – опять к родителю.
? Па, ты хоть посмотри на этого Председателя Совета, может, что почуешь нехорошее.
? Ладно, не хнычь – не на таких смотрели.
Это он правду сказал. Однажды, в году в 1950-ом, они с директором завода отправились в Кремль решать какую-то проблему. (Тогда по оборонке практически всё шло через Кремль). Принял их товарищ Мехлис Лев Захарович. Проблему решили, уехали и, на тебе, недели через две выясняется, что не до конца решили. Чего-то там забыли. Делать нечего, поехали опять за зубцы. Товарищ Мехлис их снова принял, а в конце беседы и говорит: «Что-то вы в Кремль зачастили. Думаю, это в последний раз – больше не увидимся». После этих слов директору хватило здоровья – только до Спасской башни. Аккурат под часами он завалился под ноги почётного караула, печатавшего шаг к «долине царей» у кремлевской стены. Папаня оказался духом покрепче, вынес героя соцтруда к Киевскому вокзалу, погрузил в поезд (электричек тогда, естественно, не было) и доставил его в родной дом, сдав жене находящегося практически в коме кормильца.
А если кто не знает, станция для проходящих поездов в городе Калуге находится в 18-ти километрах от собственно города. (Калужские купцы ещё до великого октябрьского перелома отказались помочь материально проектировщику дороги, а стали учить его жить). В дополнение к этому, отец был типичный легковес, директор же весил ненамного меньше выпускавшегося на заводе, под большим секретом, «Изделия».
В назначенный день и час прибываем по указанному адресу. Через КПП нас проводят в кабинет, в стиле «сталинский ампир». За столом сидит мужичище – Святогор (в пиджак можно нас с отцом запихнуть и ещё место для остальной семьи останется). Ничего не говоря, указывает на стулья – садитесь, мол. Минуту-две отец и Святогор молча друг на друга смотрят. Со стороны оба руководителя очень напоминают кавказскую овчарку и бультерьера, еще не решивших, завилять хвостами или начать кушать друг друга. Я с нетерпением жду начала обсуждения перспектив моего обогащения. Тут богатырь всея ВПК встаёт и изрекает: «Про-о-шу!». Мы следуем за ним в заднюю комнату. Там уже накрыт стол по всем правилам рабоче-крестьянского комсостава: огурчики, селёдочка – домашние, и самая что ни на есть дешёвая водка. В полном молчании наполняются стаканы.
? Во славу русского оружия – до дна!
Отец выпил, глазом не моргнул, я обмишурился – закашлялся.
Стаканы мгновенно наполняются снова. Хозяин молча взирает на отца, явно ожидая ответного тоста. Интенсивность разговора ясно показывает, что оба крепко помнят: «Болтун – находка для шпиона».
? Как я понимаю, – говорит наконец батя, поднимая стакан, – я его (кивок в мою сторону) пропил!
Эпизод второй. Горькое похмелье и мудрые советы
«Не кручинься и не хнычь!
Есть печали и опричь!»
Л. Филатов. «Про Федота-стрельца, удалого молодца»
Наутро, слегка протрезвев, я отправился в Секретный банк, расположенный в здании Секретного же министерства, принимать дела у бывшего председателя правления. Шикарное помещение! Три комнаты, малонаселённые. Правда, проникнуть в эти хоромы клиенту банка абсолютно невозможно: что вы хотите – режим секретности. Но, может быть, уполномоченному банку клиенты и не нужны? Затыривать-то и прятать валюту лучше именно в режиме секретности. Трутни, я слышал, вообще из улья не вылезают, им и там хорошо. Однако беседа с моим предшественником на героической «валютно-капустной» вахте вскрыла некоторые обстоятельства, перекрасившие стены уполномоченного банка из радужных в багровые тона.
Первое.
Уставной капитал существовал исключительно в приказе министра. На деле, взносы сделали только два личных друга председателя правления, которые собирались их забрать обратно практически синхронно с его уходом. (Мелочь, вытрясенная из отдельных заводов, не в счёт, поскольку её не хватало даже на четверть требуемого по закону капитала).
Второе.
Тем не менее, деньги своих друзей мой предшественник успел отправить на тот свет – в Петропавловск-Камчатский. Мне же предлагалось востребовать кредиты досрочно у приморских братков.
Третье и самое приятное.
Выяснилось, зачем это акционеры, не внесшие денег, тем не менее умудрились собрать собрание, уволить бедолагу и заочно назначить меня. Он отказался (какая наглость!) «взять на грудь» выбитый военно-промышленным тараном из ЦБ СССР кредит и раздать его предприятиям министерства. Наши оборонщики и не такое придумывали, а уж проект – повесить ответственность за кредит на коммерческий банк и его начальника, а самим освоить денежку, выдали «на гора» мгновенно.
Однако предшественник оказался «битым фраером», уже посидевшим в СИЗО КГБ, и принимать кредит из ЦБ в одном пакете со сроком отказался. Тут-то в прицеле доблестных оружейников и возник недалёкий честолюбивый карьерист в моём лице.
Приняв дела, я взгрустнул. С одной стороны, не хотелось отказываться от жизни трутня – шинковщика капусты, а с другой, и не хотелось закончить так, как обычно заканчивают трутни в улье.
