скачать книгу бесплатно
После очередной серии, когда один из нападавших перезаряжал пистолет, Дэй метнул нож. И сам прыгнул следом.
Дальний мужчина рухнул на траву, даже не успев понять, что его убило. Второй сопротивлялся жестко.
Противники катались по траве, и ни один не мог взять верх. Хрипы и вскрики разрывали тишину, но их слышал только месяц и высыпавшие на небе звезды.
Дэй задыхался. Он порядком устал за последние дни, полноценно отдохнуть не получилось. А противник был бодр и свеж, недолгая гонка почти на нем не сказалась. И теперь он сидел сверху, сцепив руки на горле врага.
Дэй пытался разжать ладони, оттолкнуть. Но хватка казалась стальной. Грудь уже разрывалась от недостатка воздуха, перед глазами все плыло, и темнота становилась все гуще. Дэй боролся до последнего, но краем сознания понимал: это конец. И неожиданно понял, что жалеет лишь об одном: что не выполнил миссию. С этого момента его родная Румата обречена.
Враг дернулся. На лице отразилось удивление, хватка ослабла, и он кулем рухнул на Дэя. А у того даже сил не было, чтобы откатить обмякшее тело: их остатки уходили на то, чтобы дышать.
Наконец, отплевываясь и откашливаясь, Дэй сумел распрямиться. И застыл в ужасе, не понимая, наяву ли это, или он видит призрака.
В ярком свете фар стояла Ари. Бледная, с широко раскрытыми глазами. С длинных волос и одежды на босые ноги струйками стекала вода.
Но, что самое страшное, к груди она прижимала булыжник. Тоже мокрый, но темные пятна на нем появились не от воды.
– Принцесса?
Она не пошевелилась, даже не моргнула. Просто смотрела в пустоту, как будто никого, кроме неё, в этом мире не было.
– Ваше высочество? – Дэй, наконец, смог встать. Его штормило, и эти три шага показались самыми трудными в жизни.
Никакой реакции.
– Ари? – решился позвать по имени.
Она словно не слышала.
Эта неподвижность пугала куда больше, чем сомкнутые на горле руки убийцы. Дэй снова почувствовал, что не может дышать.
– Ари! Ари!
Он тряс её за плечи так, что голова моталась из стороны в сторону. А потом залепил пощечину. Плевать на последствия. Что угодно, но лишь бы в глазах промелькнула хоть искорка сознания.
Пальцы разжались. Камень упал на землю, прямо возле босых ног. И это движение вывело девушку из оцепенения. Она вздрогнула, бездумно огляделась и завизжала.
***
Кричать – все, на что меня хватило. Кричать и лупить кулаками, куда достану. Щека горела, но было все равно: погоня, перестрелка, купание… Все, что помнила, это как врубилась в темную воду и нырнула, не думая о том, что она заливается в нос и уши. Ушла на глубину и плыла, не глядя, пока не заболели легкие. Выныривала, ожидая увидеть пистолет, направленный прямо в лоб.
Глаза заливала вода, пока проморгалась и поняла, что нахожусь в стороне от преследователей, прошло время. Течение относило прочь от машины с горящими фарами, а вдоль реки слышались резкие звуки выстрелов. Я боялась двигаться и едва шевелилась, подбираясь к отвесному берегу. Судороги я боялась сейчас куда больше пули.
Выползла на холодный песок и поняла, что у машины что-то происходит. Прямо у капота, в свете фар началась драка. Мужчины сцепились насмерть. Сверху оказывался то один, то другой… И Дэя подминали куда чаще. А потом начали душить.
Песок заглушал шаги. Трава тихо шуршала, но дерущиеся не услышали. Взгляд скользнул по лежащему телу. Из шеи торчал влажно блестящий нож. Я не могла смотреть ни на что больше, хотелось убежать, спрятаться… Но Дэй уже хрипел. Страшный звук возвращал в реальность. На миг подумалось, что сейчас все закончится и можно будет вернуться домой… Хотя карточка, наверное, уже не работает.
Потом пришло осознание: не вернусь. А буду лежать на окровавленной траве. Вот так, как этот, с ножом в шее.
Под ногу подвернулся камень. Круглый и тяжелый. Я подняла него и резко опустила на голову убивающего Дэя мужчины. Тот вздрогнул и обмяк. Как тряпичная кукла-марионетка, у которой порвались нити.
Я не могла отвести взгляд. Видела пятна крови на камне, а разжать пальцы не получалось. Он словно раскалился, но странное оцепенение сковало тело. Я сама превращалась в камень.
Удар по щеке обжег куда сильнее камня. И вернул возможность двигаться. А вместе с этим и всю боль, весь пережитый ужас. И желание уничтожить того, кто сотворил со мной это. Кто увез от родных, подставил под пули, заставил… убить.
Хотелось вытереть липкие пальцы, а еще лучше – отрубить, чтобы и не было их. И не думать, не вспоминать…
Оказывается, этот вой, что мешает дышать, разрывает барабанные перепонки – мой собственный. Рукам больно – я изо всех сил впечатываю их в грудь стоящего напротив мужчины, но он даже не шевелится. Молча ждет… Чего?
Наконец, силы покидают меня окончательно. Сползаю на землю, но вой не прекращается.
– Вам нужно переодеться.
Слов не слышу, скорее – угадываю. Заботливый. Но что мне его забота, если…
– Подождите минуту.
Дэй наклоняется над телом, переворачивает его лицом вверх. И меня тут же выворачивает: залитые красным лоб и щеки поблескивают в свете фар… Это я сделала?
– Ваше высочество, помогите! Он еще дышит!
Что?
Не врет?
Кожа раненого ледяная, как и мои руки. Дэй одним движение разрывает на мужчине футболку и прижимает ладонь к груди. Едва заметный толчок напоминает робкое шевеление только что вылупившегося цыпленка.
На самом деле – жив! Его же футболка превратилась в бинты. Дэй обыскал раненого и отправил сообщение по его же телефону.
– Все, уезжаем!
– Но…
Оставлять его одного, ночью, без медицинской помощи?
– Уезжаем, я сказал. За ним скоро приедут. Звонка товарищу вполне достаточно для того, кто пытался убить вас.
И все-таки это казалось неправильным.
Но меня не слушали. Дэй схватил в охапку и засунул на заднее сиденье автомобиля:
– Где ваш рюкзак?
Я не помнила, где его выронила. Наверное, выпустила из рук перед тем, как нырнуть.
– Понятно, – Дэй стоял у двери, мешая выскочить наружу. – Сейчас что-нибудь придумаю.
Выбраться я не успела: чертов телохранитель, больше похожий на убийцу, заблокировал замки. И выругался: в авто не было подогрева сидений.
– Переодевайтесь!
Его футболка. Грязная, но сухая и теплая, упала на колени.
– Ну же! Лучше так, чем простыть. Обещаю, подглядывать не стану.
Дэй говорил верно. Но мне было все равно: мокрая, сухая… Какая разница? Что это изменит? Да даже если заболею…
Машина остановилась. Дэй, не выходя из-за руля, наклонился и втащил внутрь свой рюкзак. Покопался в нем и кинул за спину чистую футболку:
– Может, эта лучше подойдет…
Мне не подходила никакая. Зачем? Что поменяется, если я переоденусь?
– Принцесса!
Дэй все-таки вышел и теперь стоял напротив. В открытую дверь ворвался холодный воздух, заставив поежиться.
– Принцесса?
Голова мотнулась оттого, что Дэй как следует встряхнул меня за плечи. И еще раз. И еще.
Да плевать! Пусть делает, что хочет. Просто буду сидеть вот так и ни на что не реагировать. Даже на холод, от которого уже зубы стучат.
Уйти в себя не получилось: Дэй просто повернул меня спиной и резким движением стянул топ. Лифчик отправился следом.
Эта внезапная нагота отрезвила, заставила очнуться.
– Что ты…
Вскрик запутался в складках мягкой ткани – на меня напяливали футболку.
– Джинсы сами снимите или помочь?
Он что, злится? Он, а не я? Совсем обнаглел! Как только совести хватает?
В том, что Дэй выполнит угрозу, сомневаться не приходилось:
– Сама. Отвернись!
Мокрая джинса стягивалась трудно, и злость ничуть не помогала процессу. Вместо них Дэй протянул свою кожанку – надо же, и её нашел:
– Мы будем ехать до утра. Постарайтесь поспать, ваше высочество.
Еще чего? Хотя… почему нет? Голову словно ватой набили, тело ломит. И вообще, я устала, как ездовая собака после гонки. А под курткой тепло… особенно в сухой одежде.
***
Дэй вцепился в руль так, что побелели пальцы. После выезда на трассу он молился об одном: не повстречаться с полицией. Если узнают, что машина угнана, отвертеться будет практически невозможно. Еще и похищение впаяют: все-таки Ари несовершеннолетняя. И она ни за что не скажет, что произошло на самом деле. А он – тем более.
Время от времени Дэй отрывал взгляд от дороги, чтобы посмотреть в зеркало заднего вида. Ари спала, свернувшись клубочком под его кожанкой. В груди шевельнулось что-то, похожее на уважение: не отдать должное её отчаянности было невозможно.
Сообразить нырнуть и отплыть в сторону, а потом…
О том, что случилось потом, Дэй предпочитал не думать. Гордость телохранителя стонала при мысли о том, что он обязан жизнью той, кого должен оберегать. С истерикой он справился, но вот что было до неё… Дэй не желал увидеть этот застывший, бессмысленный взгляд снова. И в то же время понимал: увидит. В самом своем кошмарном сне.
Ари завозилась, тихонько всхлипывая.
– Принцесса?
Она недовольно высунулась из-под куртки. Опухшая, чумазая… Встретишь такую на улице и не поверишь, что принцесса.
Дэй и не поверил. Тогда, в автобусе.
Но сейчас была другая ситуация.
– Ваше высочество, у нас нет ни еды, ни воды. Нужно потерпеть, останавливаться даже на заправке рискованно.
– Но придется, – она перегнулась через сиденье, разглядывая панель.
Огонек, показывающий уровень топлива, мигал красным.
– Вам лучше остаться в машине. И лечь на пол.
Странно, но она послушалась. Без разговоров скользнула в проем между сиденьями, только куртку за собой потянула.
– Я быстро!
Дэй торопился, как мог. Заправил полный бак, молясь, чтобы намокшая карта работала. Обошлось. Но оставалась еще одна опасность: если те, кто открыл за ними охоту, имеют доступ к базе данных и отследят покупку… Нужно торопиться!
Ари пошевелилась, только когда свет фонарей остался далеко позади. Дэй кивнул на пакет, который принес с собой:
– Вода и еда. Надеюсь, вы любите хот-доги.
Девушка легко перебралась на переднее сиденье, зашуршала пакетом.
– Тут только один!
– Еще салат. Вам надо поесть.
Вместо этого Ари открыла бутылку с водой и приникла к горлышку. Дэй старательно не смотрел ни на проступившую под футболкой грудь, ни на бедра. В конце концов, телохранитель должен оставаться бесстрастным в любой ситуации. Иногда приходится стеречь важное лицо даже в ванной комнате. Независимо от пола.
Но Ари поняла, что смущает её спутника. Выудила с заднего сиденья многострадальную куртку, накрыла ноги. Дэй благодарно улыбнулся. И повторил:
– Вам надо поесть!
– Не могу, – голос девушки звучал глухо, как будто что-то сдавливало ей горло.
Дэй понимал, отчего нет аппетита. И не настаивал.
