Отравление реальностью

– Хорошо, но это будет только одно свидание. И только ради тебя.

– Спасибо, дружище!

Вся эта сцена мгновенно пронеслась у него в мозгу как вспышка узнавания. Будто ты потерял память, а теперь она возвращается к тебе по кусочкам. Эрик был так вымотан болью в руке и странным воспоминанием, что уснул уже через пару минут.

На следующий день, когда он завтракал, в палату в сопровождении медсестры вошла Мелоди. Глаза ее все еще были красными – видимо, от слез. Она сдержанно обняла Эрика, чтобы ненароком не задеть загипсованную руку.

– Если что-то понадобится, я у себя на посту, – сказала медсестра и закрыла дверь.

– Эрик, я так переживала, – только и смогла вымолвить Мелоди, прежде чем уткнуться в ладони и разрыдаться. – Я думала, ты погиб. Самолет пропал. Телефон не отвечает. Я…прости меня, я уже готовилась к самому худшему. И вот сегодня утром мне позвонили из больницы, и я первым же рейсом прилетела сюда. Как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо. Только вот руку сломал. Но хотя бы живой, – попытался неловко пошутить Эрик. Но, увидев, что его слова снова вызвали у Мелоди слезы, чертыхнулся про себя. – Ну, не плачь, пожалуйста. Я жив, все хорошо. Как Сэм? Где он?

– Я оставила его с няней, – судорожно всхлипывая, чтобы побороть рыдания, ответила Мелоди. – Она посидит с ним несколько дней. Сэм ее знает и любит. А потом мы все вместе вернемся домой и больше ни в какую Канаду ты не полетишь!

– Но, Мелоди, мне нужно подписать контракт и….

– Никакой Канады! Мы остаемся! – отчеканила она внезапно изменившимся и ставшим ледяным голосом. Эрик никогда не видел ее в таком состоянии, но понял, что и сейчас спорить с ней бесполезно. Не успел он открыть рот, как Мелоди тут же продолжила:

– Ты пьешь таблетки?

– Да, пью, – не моргнув глазом, соврал Эрик.

– Слава Богу! Еще не хватало, чтобы ты, пережив аварию, умер от сердечного приступа.

Эрик не стал говорить ей, что кардиограмма, сделанная врачами, была идеальна, как и общее его состояние, за исключением травм, полученных во время падения самолета.

***

Уже через два дня Эрик стоял на пороге кабинета доктора Флайоутерса, сжимая в здоровой руке рентгеновские снимки сломанной руки и выписку.

– Здравствуйте, Эрик! Я переживал за Вас! Когда Мелоди позвонила мне и рассказала…Боже мой, Вы просто чудом выжили!

– Да, я сам…сам не поверил сначала. Все как во сне, – медленно проговорил Эрик. Он протянул доктору папку. – Вот тут снимки и выписка. В клинике сказали отдать лечащему врачу на месте.

Мистер Флайоутерс бережно принял из его рук папку и, быстро пролистав страницы, уставился на снимок.

– Двойной открытый перелом…Да, восстановление будет долгим. И болезненным, – доктор многозначительно посмотрел на Эрика. – Готовьтесь, мой друг. Конечно, то, что рука левая, сказочное везение – Ваша работоспособность почти не пострадает. Но вот недельку на больничном не помешает.

С этими словами он принялся писать что-то в карте Эрика, затем достал листок, черкнул на нем и приложил печать.

– Это рецепт на обезболивающее – возьмете в нашей аптеке, – он протянул Эрику листочек.

– Спасибо, мистер Флайоутерс, – Эрик взял листок, потянул на себя, но доктор не отпускал его. Эрик удивленно воззрился на доктора.

– Эрик, Вы принимаете таблетки?

– Да, конечно! Не хватало мне выжить в аварии, чтобы умереть от сердечного приступа, – прикрыл он свою ложь словами Мелоди.

– Ну, хорошо. Жду Вас через неделю – будем делать снимок руки, посмотрим, как идет заживление. Всего доброго, мистер Робертсон.

– До свидания, мистер Флайоутерс.

Прикупив в аптеке обезболивающее, Эрик сел в машину. Его удивило странное поведение доктора. Особенно его взгляд, когда тот спрашивал про таблетки. Эрик не мог признаться, что не принимает их вот уже третий день кряду. И, чувствовал он каким-то седьмым чувством, что никому об этом знать не нужно. Поэтому он исправно спускал по две таблетки в раковину, а в свободное время, когда Мелоди не было рядом, доставал фотографию незнакомки и вглядывался в нее до тех пор, пока черты лица женщины не начинали расплываться, а голова раскалываться. Но вспышек больше не было.

Однажды, после очередного такого сеанса медитации, как Эрик про себя называл попытки вспомнить еще хоть что-нибудь, в гостиную спустилась Мелоди.

– Эрик, – позвала она. Судя по голосу, она была явно чем-то обеспокоена. Он быстро спрятал в карман фотографию и вышел к жене.

– Да, дорогая. Что-то случилось?

– В шкафу у нас были старые вещи. И в них была твоя старая кожаная сумка. Ты не видел ее?

– Да, видел. Я ее забрал с собой в командировку. Но она потерялась во время крушения. А что такое?

На лице Мелоди тревога мгновенно сменилась удивлением, затем облегчением, а потом, будто щелкнул какой-то тумблер, приняло расстроенное выражение:

– Там были мои старые водительские права. Я совсем о них забыла после рождения Сэма. И вот теперь хотела ими воспользоваться. Но… Придется восстанавливать.

– Ты ничего не путаешь? – посмотрел на нее Эрик. – Как твои права могли оказаться в моей сумке?

Мелоди на мгновение застыла с открытым ртом, но потом выпалила:

– Я положила их туда, когда ты забирал меня из клиники после рождения Сэма. Забыл?

– А, ну да, да. Точно, вспомнил! – решил подыграть ей Эрик. – Ну, ничего страшного, восстановим твои права. Заодно фотографию поменяем – старая тебе все равно не нравилась.

– Да, конечно. Отлично, – Мелоди улыбнулась и пошла на кухню.

– Дорогой, ты не против пригласить Майерсов на ужин? – через минуту раздался оттуда ее голос. – Они…они хотели поздравить тебя с тем, что ты выжил. Представляешь, именно так и сказали – поздравить, что выжил.

– Конечно, пусть приходят. Только давай уже когда-нибудь пригласим и моих друзей?

– Дорогой, но ведь единственный, с кем ты дружил, был Мэт. А он, сам помнишь…– Мелоди значительно замолчала. – Можешь пригласить Руди с женой на следующие выходные. Сделаем барбекю.

– Я сказал друзей, а не коллег по работе.

– Но ты ведь сам говорил, что все разъехались кто куда и невозможно найти никого. К тому же…

– Да знаю я, знаю! – раздраженно крикнул Эрик и вышел во двор, хлопнув дверью.

Посидев на садовых качелях, он успокоился. Ему стало стыдно за то, что он сорвал свою досаду на Мелоди.

Эрик знал, что он никогда не пользовался особой популярностью в университете. Но все же парочка закадычных друзей, помимо Мэта, у него были. Но Мэт умер, а номера телефонов, которыми все остальные обменивались в последний раз, принадлежали другим людям – Эрик звонил туда, но каждый раз его ожидало одно и тоже: вы ошиблись номером. В конце концов он просто перестал звонить, решив, что, если будет нужен, друзья найдут его сами. Тем более с того времени номер он не менял.

Мерный скрип качелей убаюкивал Эрика, он как будто впал в транс. На заднем дворе у соседей заиграла популярная в его молодости песня – «Эта озорная девчонка». Мелодия странно резонировала со скрипом, издаваемым качелями. Новая вспышка.

На заднем фоне играла «Эта озорная девчонка». Песня эта была настолько популярна, что играла чуть ли не из каждого утюга. На фоне разудалого, но простого мотивчика о приснопамятной девчонке раздавались голоса, смех, звон стекла. Эрик сидел в баре, а рядом его друг Мэт с Катрин и незнакомкой. Катрин что-то щебетала, размахивала руками, по очереди поглядывая на всех троих, пытаясь вовлечь в разговор хоть кого-нибудь. Но Мэт усердно рассматривал что-то на дне бокала с пивом, а незнакомка отбивала пальцами по столику ритм песни. Эрик внимательно разглядывал ее.

– Пойдем потанцуем, – сказав это, он сам ужаснулся словам, вырвавшимся из него.

Девушка посмотрела на него, улыбнулась и протянула ему руку. Отплясывая с ней что-то, отдаленно напоминающее рок-н-ролл, он, пытаясь перекричать музыка, крикнул:

– Как ты, говоришь, тебя зовут?

– Элизабет, – улыбнулась девушка. Волосы ее растрепались, непослушные локоны выбились из укладки, а один из них прилип к раскрасневшейся щеке. Юбка взлетала до подбородка, когда она выделывала очередное хитрое па. Эрик не мог оторвать от нее взгляд, настолько она была прекрасна.

Когда песня закончилась, все вокруг начали аплодировать им и свистеть. Некоторые требовали выполнить танец на бис. Но Элизабет, мило улыбаясь, увлекла Эрика к выходу.

Прохладный осенний воздух приятно холодил лицо. На улице стоял один из тех вечеров, которые лето оставляет нам в качестве подарка, про запас. Когда еще вчера ты ходил в куртке и хрупал тонкий осенний ледок на лужицах, а сегодня с утра хоть весь день ходи в шортах.

Высокое, усыпанное звездами небо еще алело на западе – там, где солнце опустилось за горизонт. Эрик вдохнул полной грудью – ему давно не было так хорошо и спокойно.

– А ты неплохо танцуешь для такого увальня, – усмехнулась Элизабет. – Прости за увальня, но именно такое впечатление ты создаешь.

Эрик смотрел на ее обезоруживающую улыбку и даже не мог сердиться на нее за это.

– Нет, не обижаюсь. По этой причине я на выпускном был без пары – никто не хотел танцевать со мной.

– Так ты не танцевал на выпускном? – глаза Элизабет расширились. – Это несправедливо! Надо это исправить!

Она схватила его за руку и снова потащила в зал. Проходя мимо диджея, она шепнула ему пару слов. Тот улыбнулся и кивнул, показав ей большой палец. Тут же музыка прервалась и раздался голос, усиленный микрофоном:

– Дамы и господа! По просьбе нашей леди Элизабет играет «Мечтай со мной»! Все желающие могут присоединиться на танцполе к очаровательной паре!

Кое-где раздались недовольные голоса, но, когда из динамиков полилась спокойная мелодия, многие разбились на парочки, раскачиваясь в медленном танце. Элизабет положила правую руку Эрика себе на талию, а левую взяла в свою.

– Смотри, это просто. Шаг влево, шаг вправо, назад, вперед… Вот так, молодец. Теперь снова…. – Эрик смотрел на Элизабет и понимал, что влюбился в нее окончательно и бесповоротно.

– Эрик! Эрик! – голос Мелоди был взволнован, она трясла его за плечо. —С тобой все в порядке?

– Да, я просто задремал. Жарко на улице, – с этими словами он вошел в дом. На кухне достал из холодильника пакет с соком и попытался открыть его, но ничего не получалось – одной рукой много не сделаешь. В какой-то миг полуоткрытая коробка вырвалась и упала на стол. Сок потек тонкой струйкой и, собравшись на краю в лужу, пролился на пол.

– Черт! Черт! Вот черт! – в гневе Эрик смахнул со стола и опрокинутый пакет, и стакан. Мелоди стояла на пороге кухни и ошарашено смотрела на Эрика.

– Чего тебе надо? Чего уставилась? – крикнул он. – Что, никогда калеку не видела?

– Ты не калека, прекрати. Рука скоро заживет, и тогда….

– Что тогда? Когда она заживет? Ты хотела Майерсов приглашать, вот и приглашай! – он прошел мимо Мелоди, грубо толкнув ее, и поднялся наверх в спальню. Там, не разуваясь, упал на кровать и закрыл глаза.

Такая вспышка гнева была чем-то новым для Эрика. Да, иногда он злился, но никогда не чувствовал злости в подобных масштабах. В тот момент, глядя на Мелоди, он был готов убить ее. За этот ее понимающий и сочувствующий взгляд, за этот успокаивающий тон. Он хотел вывести ее из себя, чтобы она тоже закричала, может быть, ударила его. И тогда он ударил бы в ответ. Испугавшись этих мыслей, Эрик сжал голову руками. Что с ним происходит?

***

Когда он открыл глаза, за окном были сумерки. Судя по тишине в доме, Майерсы так и не пришли. Эрик вспомнил о своем поступке и ему стало так стыдно перед Мелоди, что он хотел спрятаться в шкаф и не выходить оттуда до самой смерти – как в детстве. Но, осознавая, что так ситуацию не исправишь, спустился вниз.

Мелоди сидела в кресле-качалке у окна, не зажигая света, и качала Сэма. Услышав его шаги, она обернулась и приложила палец к губам, показывая, что Сэм спит. Эрик тихо сел рядом на диван и тихо заговорил:

– Мелоди, прости меня. Прости меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло. Я просто неблагодарная….

– Эрик, прекрати, я не твоя мать, не надо передо мной извиняться. Просто обдумай это и постарайся никогда так не делать. Я надеюсь, такого больше не повторится, особенно при Сэме.

Эрик молча покивал головой, а Мелоди продолжала:

– Ты не пьешь никаких новых лекарств? Что тебе назначил мистер Флайуотерс?

– Ничего, кроме обезболивающих.

– А таблетки – ты их принимаешь?

– Да, конечно.

– Странно, – Мелоди задумчиво посмотрела на него. – Может, их комбинация дает такой эффект?

– Не знаю, но я обсужу это с Флайуотерсом. Тем более на предпоследнем приеме он намекал мне на то, что у меня могут появиться странные мысли. Спрашивал, не думаю ли я о самоубийстве.

Мелоди удивленно приподняла брови.

– Да, я сам удивился, с чего бы вдруг. Но я с ним обсужу это, так не должно быть. Прости меня.

Эрик наклонился, обнял жену и поцеловал ее в макушку. Он не мог понять, почему днем испытал к ней такое отвращение и ненависть, но не хотел бы, чтобы это еще раз повторилось. Поэтому решил, что с утра обязательно посетит доктора.

***

На следующий день Эрик прибыл в клинику к самому открытию – он был первым посетителем. Флайуотерс был удивлен этим визитом, но, выслушав его историю, принял без записи. Даром, что пациенты еще не успели подойти.

– Понимаете, мистер Флайуотерс, – взволнованно рассказывал ему Эрик, – я никогда не испытывал подобных чувств вообще ни к кому. А уж тем более к собственно жене. И это желание ударить ее, сделать ей больно…Если бы она сказала мне хоть слово, я бы точно ударил ее, – Эрик понурил голову. – Скажите, это может быть побочный эффект таблеток?

Он посмотрел на Флайуотерса. Тот выглядел совсем ошарашенным. Казалось, даже его очки выражали крайнюю степень удивления.

– Таблетки? Но этого не может быть, мы же все проверили… – мужчина смотрел на Эрика широко открытыми глазами. – О каких таблетках Вы говорите, Эрик?

– Вы же сами прописали мне обезболивающее. Может, они вместе с моими сердечными таблетками и дали такую реакцию?

– Обе….обезболивающее, – на лице Флайуотерса было написано такое облегчение, что Эрик замер с открытым ртом.

– Это не исключено, – наконец проговорил доктор, утирая вспотевший лоб. – А Вы принимаете лекарства по расписанию? Перерыв должен быть большой, хотя они и не могут вступить в реакцию.

– Точно! – Эрик хлопнул себя по лбу. – Совсем забыл. Я же позавчера их вечером выпил, перед сном, обе сразу.

– Не пугайте меня так больше, мистер Робертсон, – выдохнул Флайуотерс. – Принимайте лекарство в положенное время, не пропускайте, и все будет хорошо. Но в крайнем случае обратитесь ко мне еще раз.

– Хорошо, спасибо, мистер Флайуотерс, – Эрик пожал доктору руку и вышел из кабинета. Теперь он был еще больше уверен, что странное поведение доктора Флайуотерса, неожиданные воспоминания и вспышка агрессии как-то связаны с его таблетками. Но как? Непрерывно думая об этом, Эрик приехал домой. Там его уже ждала Мелоди.

– Ну, что сказал доктор?

– Сказал, что мы были правы – таблетки нельзя пить вместе, это и дало такой эффект. Теперь буду придерживаться режима.

Мелоди облегченно вздохнула.

– Слава Богу! Раз ты приехал, погуляй с Сэмом в парке, пожалуйста. А то я не успею на йогу, – она чмокнула его в щеку и, подхватив уже приготовленную спортивную сумку, выбежала из дома.

Эрику ничего не оставалось делать, как взяться за ручку коляски и пойти в парк. Погода стояла чудесная – лето набирало обороты. Парковый газон отсвечивал нежной зеленью, деревья шелестели еще клейкими, совсем недавно распустившимися листочками.

На лужайках, на лавочках и везде, где было свободное место, сидели, лежали и ползали дети разных возрастов. Эрик даже представить не мог, что в их квартале так много детей! Еще сложнее было представить, что сегодня обыкновенный рабочий день, а не выходной – людей в парке было очень много.

Решив последовать примеру окружающих, Эрик прошел по тропинке подальше от основной дороги и остановился. Достав из коляски плед, он расстелил его, разложил игрушки и посадил на плед Сэма.

Малыш сидел еще не очень уверенно, и все время норовил завалиться куда-то в сторону – Эрику приходилось быть настороже. Вдруг рядом возникла тень – он обернулся и увидел женщину с коляской. Черты ее лица казались смутно знакомыми. Женщина улыбалась во все тридцать два зуба:

– Ой, Сээээм, вот это встреча! Сегодня ты гуляешь с папой? Сэми хочет к тебе присоединиться. Какие у тебя игрушки! Поделишься с Сэми? – с этими словами она вытащил из коляски девочку возраста Сэма и посадила ее на плед.

– Извините, я не представилась, – продолжала болтать она, протягивая Эрику руку. – Я Эшли, подруга Мелоди. Мы приходили как-то с Сэми к вам в гости. Наверное, Вы меня не помните. Представляете, наших детей зовут одинаково – Сэми, так мы и познакомились с Мелоди, – не успокаивалась женщина. – Я видела новости про крушение самолета. Я сразу же позвонила Мелоди и сказал: вот увидишь, с Эриком…Вас же Эрик зовут, да? Так вот я так и сказала: не переживай, с Эриком все будет хорошо, вот увидишь, он вернется живой и здоровый. Так и вышло – я оказалась права! – торжествующе закончила Эшли, сияя акульей улыбкой.

Эрик был ошарашен напором и количеством слов, которое подруга Мелоди выдавала в минуту. Он не знал, что ответить. Но Эшли это, похоже, не волновало. Она задавала Эрику вопросы и сама же отвечала на них. Тому приходилось лишь кивать, поддакивать и хмыкать. Ни словечка он не смог бы вставить, даже если бы и захотел.

– Скажите, Эрик, а когда Вы падали, о чем думали? Не вспомнилось вам ничего необычного?

Эрик, не ожидавший такого бестактного вопроса, растерялся. А Эшли смотрела на него хищным взглядом, едва приоткрыв рот.

– Я не помню. И нам пора идти, – он поспешно собрал игрушки и посадил Сэма в коляску. Нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, дождался, пока Эшли поднимет с пледа Сэми и, скомкав его, кое-как запихнул в сумку. Не попрощавшись, он двинулся по тропинке прочь от болтливой женщины.

– Очень приятно познакомиться, Эрик! – кричала ему вслед Эшли. – Еще увидимся!

– Не дай Бог, – пробормотал себе под нос Эрик. Он чувствовал, что на улице стало жарче – солнце палило действительно по-летнему. Щечки у Сэма стали розовые, тонкие светлые волосы прилипли ко лбу.

«Пора бы перебраться в тень», – решил Эрик и стал разыскивать дерево, не занятое мамами и их отпрысками. Наконец, ему повезло. Припарковав коляску в тени, он снова разложил плед и посадил на него Сэма.

В тени было свежо по сравнению с открытым солнцем. Сэм был чем-то недоволен. Он пытался стянуть с себя панаму, хныкал и тер глаза кулачками. Эрик достал из сумки бутылочку с водой.

– Ты, наверное, пить хочешь, дружок? – ласково спросил Эрик. Сэм, увидев бутылочку, протянул руки. Получив ее в безраздельное владение, он жадно припал к соске и стал пить. Напившись воды, малыш будто осоловел. Взгляд его стал тяжелым, а хныканье – монотонным. Сэм захотел спать.

Эрик лег рядом с ним на плед и стал напевать какую-то детскую песенку – одну из тех, которые пела перед сном Мелоди. Через несколько минут дыхание Сэма выровнялось, он ровно засопел во сне.

Эрик лег на спину и уставился в небо, просвечивающее яркой голубизной сквозь кружево молодой листвы. Дрема подступила незаметно – веки словно налились свинцом и отяжелели. Он не хотел засыпать, боясь оставить Сэма без присмотра. И он уже почти уснул, как вдруг….

Он лежит на мягком газоне. Над ним – голубое небо с редкими облачками и раскидистая крона дуба. Рядом слышится мелодичный женский голос. Это Элизабет. Вот он поворачивает голову и начинает разглядывать ее. Рука его тянется поправить непослушный ее локон, выбившийся из-за уха. Его переполняет нежность и понимание того, что он готов провести с этой женщиной всю оставшуюся жизнь.

Он нащупывает в кармане коробочку. С ощущением, будто ныряет в прорубь, поднимается и встает на одно колено.

– Элизабет Джейн Миллер, ты выйдешь за меня замуж?

Элизабет переводит взгляд с кольца на Эрика и обратно. Ему казалось, что молчание тянется невыносимо долго. Он уже решил, что она ответит отказом, но та, судорожно вздохнув, шепотом ответила:

– Да, я согласна.

Эрик вскочил на ноги, подхватил девушку и закружил ее.

– Она сказала да! Она согласилась! – казалось, радостный крик Эрика слышит весь парк. Люди, проходившие рядом, улыбались. Один парень показал им большой палец. Пара старичков, сидевших на лавочке, с умилением смотрели на них. А потом старичок внезапно чмокнул свою старушку. Да так громко, что сидевшие рядом зааплодировали им.

Сон как рукой сняло. Эрик резко сел. В голове стучали молотки, громыхали барабаны, а где-то на заднем фоне выла волынка. «Это что же, я был женат на ней до того, как встретил Мелоди? Или это какой-то тайный брак? Что это такое вообще?» – мысли Эрика метались, как крысы в лабиринте.

Нарезая круг за кругом вокруг спящего сына, он не мог прийти в себя. Солнце палило уже нещадно, воротник поло врезался в шею, на спине проступили пятна пота. Эрик хотел одного – вернуться домой, принять душ и остаться в полной темноте и одиночестве. Не раздумывая, он аккуратно положил Сэма в коляску и направился к дому. Мелоди была уже там. Она с тревогой посмотрела на Эрика:

– Что случилось, дорогой? Неважно выглядишь!

– Рука разболелась, надо выпить обезболивающее, – на ходу ответил он.

Запершись в душе и встав под прохладные струи воды, Эрик немного расслабился. Дома, как известно, и стены помогают. Он все пытался вспомнить, что это был за бар, который промелькнул в одной из его вспышек. И тут его как громом поразило, он вспомнил, что это было за заведение. Называлось оно то ли «Толстушка Бетси», то ли «Хохотушка Бетси». Бар был расположен на окраине пригорода, цены на пиво были приемлемые даже для студентов. В то время они с Мэтом были еще студентами…Решение Эрик принял мгновенно: нужно съездить в этот бар – вдруг он вспомнит что-то еще.

Выйдя из душа и переодевшись в чистое, Эрик направился в гараж. Проходя мимо гостиной, он столкнулся с Мелоди.

– Ты куда? – спросила она встревоженным голосом.

– Мне нужно съездить в одно место.

– Как ты поведешь машину одной рукой? Разве ты не можешь доехать на такси? – подозрительно посмотрела на него Мелоди.

– С Сэмом на прогулке справился как-то, вот и с машиной справлюсь. Постараюсь вернуться как можно скорее.

– Но Эрик… – хлопнувшая дверь отрезала доводы Мелоди и ее саму от Эрика.

Эрик ехал не спеша – все же вести машину одной рукой было очень сложно с непривычки. Но постепенно он выработал систему, благодаря которой мог сносно управляться с рулем и поворотниками. Благо, что коробка передач была автоматическая.

Выпутавшись из бесконечных авеню, кварталов и перекрестков, он выехал за город. Здесь ехать было гораздо проще: светофоры встречались не так часто, а пробки почти сошли на нет.

Эрик почти не узнавал эту местность – вторая память, как назло, прекратила подкидывать ему воспоминания. Остался лишь легкий намек на узнавание…Наконец, не выдержав езды в никуда, он остановился у первой попавшейся лавчонки и, покупая газету, спросил у продавца как бы между прочим:

– Не подскажете, где-то здесь должен быть бар «Толстушка Бетси». Далеко еще до него?

– «Хохотушка Бетси», – неспешно ответил продавец. – И возвращаться Вам, молодой человек, придется почти на три квартала назад – проехали Вы его.

– Спасибо, – ответил Эрик, рассчитался за газету, но так и не забрал ее с прилавка.

Развернувшись, он поехал назад, но, отсчитав три квартала, не нашел ни намека на бар. Почти отчаявшись, Эрик вышел из машины, чтобы немного размять ноги. И тут ему улыбнулась удача – за одним из домишек он увидел небольшой указатель, на котором значилось: «В «Хохотушке Бетси» всегда холодное пиво! Убедись в этом сам через 100 метров».

Припарковав машину, Эрик пошел по направлению указателя. И уже через пятнадцать минут увидел вывеску бара. В темное время суток она, скорее всего, искрилась неоном, изображая смеющуюся пинап-красотку в кокетливом платье. Сейчас же вывеска выглядела неопрятно: кусок металла с серыми трубками. Обшарпанное крыльцо и двери не сулили ничего хорошего, а громкая музыка, доносившаяся оттуда, только подтверждала его догадку. Собравшись с мыслями, Эрик вошел в бар.

В зале сидело трое мужчин непонятного возраста, бармен полировал стойку. Четыре пары глаз одновременно уставились на него. Поборов смущение, Эрик направился к стойке.

– До девяти крепкое не наливаем, – сквозь зубы процедил бармен вместо приветствия.