Купольный город. Фантастический роман

скачать книгу бесплатно


В медкорпусе для горожан, только что окончивших второй год обучения, была организована выдача ухофона, который был также доступен только полноценным горожанам. Ухофон – это традиционное средство связи по городу и в ограниченном радиусе за пределами купола. Он представляет собой микрочип, встраиваемый в ухо человека, позволяющий принимать и передавать звонки и оставлять голосовые сообщения другим горожанам. Что самое удобное, ухофонная база была единой. На обратном пути я немного покопалась в ней (база была перенесена в мои инфолинзы) и нашла даже номер ухофона правителя! Интересно, я могу вот так запросто позвонить ему и рассказать о своем наболевшем? Сомнительно, да и вряд ли кто захочет пробовать. Попадешь еще «в опалу» (как же мне нравятся словесные выражения наших предков; в одной фразе – столько различных эмоций!).

Первый в моей новой жизни звонок я получила из распределительного отдела управы (так отразилось на инфолинзах). Вернее, я просто прослушала автоответчик. Милый женский голос (мне показался он очень похожим на голос, объявляющий время отбоя и подъема) сообщил мне, что во вкладке «Квартиры» сайта управы я могу скачать на одно из своих портативных устройств каталог интерьерных вещей для новых квартир. Как я поняла, я теперь могу сама выбирать себе мебель и технику для своего жилища. Мою догадку подтвердила Ольга на обеде в корпусе архивариусов:

– Смотри, что надо сделать. Давай планшет, я всё тебе покажу. Проходишь по присланной ссылке и скачиваешь каталог. Готово.

Я открыла каталог. Ух ты, глаза разбежались от разнообразия столов, гидрошкафов, табуретов, кроватей, умывальников, различной техники.

– А вот тут, – ткнула Ольга пальцем в экран, – есть список полагающихся тебе вещей.

Список был огромен, по сравнению с набором предметов в комнатах образовательных корпусов. Вернувшись в пока еще мою комнату в корпусе архивного дела, я принялась тщательно изучать весь список. На мою двухкомнатную квартиру (одна – жилая, другая – рабочий кабинет) с кухней и гигиеническим отсеком мне полагалось на жилую комнату:

Стол письменный – 1 шт.

Стул – 2 шт.

Гидрошкаф – 1 шт.

Кровать – 1 шт.

Зеркало настенное – 1 шт.

Тумбочка прикроватная – 1 шт.

Диван или кресло – 1 шт.

Люминесцентные шторы – 1 шт.

Ноутбук или планшет – 1 шт.

Для подсобных помещений квартиры:

Стол обеденный – 1 шт.

Табурет кухонный – 2 шт.

Холодильная камера – 1 шт.

Умывальник – 1 шт.

Унитаз – 1 шт.

Душевая кабина – 1 шт.

Зеркало малое – 1 щт.

Гигиенические принадлежности – 5 шт.

Для рабочего кабинета: по согласованию с главным архивариусом Купольного города.

Я выбрала себе все положенные предметы быта, отгрузив стереоизображения и в память планшета (вдруг не то привезут). Тут же раздалась вибрация ухофона. Снова милый женский голос сообщил:

– Ваш заказ принят. Доставка 25 июля в 08.00. Переезд – 25 июля с 09.00.

– Всё ясно. Спасибо за информацию, – вежливо пообщалась я с автоответчиком. Так хочется с кем-нибудь поболтать по ухофону… А не позвонить ли Ольге?

Я назвала табельный номер своей соседки и в правом ухе услышала её, как мне показалось, испуганный голос:

– Просто пробуешь ухофон?

– Привет, Ольга. Конечно, пробую. Как дела у тебя?

– Валерия, ухофон предназначен исключительно для рабочих звонков. Прочти еще раз свод правил, – почти прошипела Ольга и отключилась.

Её сухой тон несколько обидел меня. Только спустя некоторое время я поняла, что все наши разговоры должны прослушиваться, ведь близкое общение запрещено правилами. Впредь буду иметь это в виду.

На следующее утро я, как всегда, проснулась от ласкового, когда-то мне казавшегося милым, голоса:

– Время 06.00. Подъем!

В пищеблоке Ольга безо всяких приветствий начала по обыкновению меня отчитывать за очередной мой ляп.

– Извини, Ольга. Подставила я тебя вчера. Откуда же я могла знать это правило? – пыталась оправдаться я.

– Я же знаю, – парировала Ольга.

Неожиданно ухофон завибрировал.

– Валерия0323? – раздался мужской голос.

– Да, я слушаю.

– Вы вызваны на медицинское освидетельствование в особый медкорпус. Просим явиться завтра 26 июля в 09.00.

И отключились. Даже слова вставить не дали.

– Кто звонил? – спросила Ольга заинтересованно.

– Меня вызвали в особый медкорпус.

– Я так и знала, что этим всё кончится, – казалось, Ольга была всерьез обеспокоена. Впрочем, как и я сама. Опять этот медкорпус. И Михаил ко мне уже не проберется, это точно.

– Что же мне делать? – воскликнула я в отчаянии.

– Рано паниковать, – как всегда рассудительно начала Ольга. – Вполне вероятно, что ты вызвана по причине своего диагноза. Перед началом поисковых работ они, скорее всего, хотят убедиться, что твое здоровье позволяет тебе быть добровольцем.

– Кстати да, вполне возможен такой вариант, – обрадовалась я.

– Но – продолжила Ольга, – есть и другой вариант. Они наверняка приглядывают за тобой в течение всего года и знают все твои проколы.

– Я ничего такого и не делала, вроде…

– Слушай меня внимательно, – прервала меня Ольга. – Избыточная эмоциональность – это психологическая болезнь, так ведь?

– Да, считается психологической.

– Значит, единственное, что тебе нужно будет сделать, – это показать полное подчинение и полнейшее спокойствие, отсутствие всяких эмоций.

– Ты думаешь, это прокатит?

– Думаю, да. Они не будут заваливать добровольца. Их и так очень мало, а впереди еще вся неисследованная планета.

– Наверное, ты права, Ольга. Так и поступлю.

Я решила про себя, что бесполезно паниковать, продумывать варианты разговора с психиатром. Что будет, то будет. Сегодня переезд. Очень много дел: добраться до моей новой квартиры, всё расставить, разобрать вещи, осмотреть район…. Так что об особом медкорпусе подумаем завтра.

Не теряя ни минуты (было уже 09.00, на которые запланирован мой переезд), я схватила свои вещи, из главного зала факультета вызвала голосовое такси и помчалась в свою новую квартиру. Выйдя из такси, я огляделась вокруг: белые мраморные тротуары, прозрачно-белая транспортная дорога из закаленного стекла, сверкающе-белые многоквартирные блоки из тканебетона, похожие друг на друга как две капли воды. Каждый объект района – сияющего, ослепительного, кристального белого цвета, который, возможно, и олицетворяет свежесть и чистоту, но его однообразие в конце концов доводит до глубочайшего уныния. Единственным пятном краски в этом молочно-белом районе был изумрудно-зеленый, плавно переходящий в благодатную черноту стволов и корней деревьев кислородный парк. Даже странно, что биологи до сих пор не добрались до процесса фотосинтеза в листьях растений, чтобы сделать их идеально-белыми, как и всё вокруг.

Зайдя в идеально-белый подъезд, освещенный белым, режущим глаза светом, я по ступенькам четкой прямоугольной формы поднялась на свой третий этаж, подошла к двери, на которой уже висела табличка с моим табельным номером, и поднесла свой жетон к запирающему устройству. Дверь бесшумно отворилась.

Квартира по своей планировке и интерьеру была великолепна. Стены выкрашены в матовый белый цвет (спасибо и на том, что не кричащий известково-белый), на окнах – заказанные мной люминесцентные шторы, от которых шел мягкий желтовато-молочный свет, на кровати из белового пластика – мягкий белого же цвета матрас, а на нем – комплект постельного белья, всё того же белого цвета. Рядом с кроватью стоит небольшая тумбочка с двумя выдвижными ящиками, тоже из пластика. Напротив – небольшой уютный диванчик, обшитый мягким бархатом. У входной двери расположилось большое зеркало с мягкой подсветкой по всему периметру и небольшой полочкой сбоку.

Кухонное помещение было размером примерно в три квадратных метра, однако этого вполне хватало для размещения белоснежной холодильной камеры для хранения энергетических тюбиков, со встроенной системой оповещения главного пищеблока о необходимости пополнения камеры, и стеклянного обеденного стола с двумя табуретами. В принципе, жить можно. Единственное, что хотелось бы поправить, – это убрать стол к окну (сейчас он стоял прямо посередине кухни), чтобы было больше свободного пространства. Однако, помня о бесконечных правилах, я пока не стала его трогать. Тем более, завтра меня вызывают «на ковер». Лучше не рисковать лишний раз.

В моем рабочем кабинете было пусто. Значит, согласование пока еще не прошло. На всякий случай я еще раз просмотрела список положенных мне вещей. Информация не изменилась: «по согласованию с главным архивариусом Купольного города». Будем ждать…

Остаток дня я провела в изучении архивных корпусов города: просмотрела личные страницы всех архивариусов, ведь мне с ними предстоит работать; посетила интерактивные экскурсии по музеям артефактов; попыталась зайти на сайт вакуумной комнаты: «в доступе отказано» высветилось на экране. На ужин я взяла из холодильной камеры тюбики с картофельной пастой и огуречно-помидорной смеси, и, посасывая их содержимое, подошла к окну. На улице было практически пусто. Иногда по дороге бесшумно проносились голосовые такси, изредка появлялись горожане на электроскутерах или мотороликах. А так, полнейшая пустота и тишина. Действительно, мы выбрали самый тихий район Купольного города.

Мое вечное ночное видение сегодня, как ни странно, несколько изменилось. Такая же зловещая тишина вокруг. Но я иду не по густому лесу, а по своему району: белизна квартирных блоков и тротуаров ослепляет до боли в глазах. Мимо меня проносятся горожане на электроскутерах, но, приблизившись ко мне, каждый как будто замедляет скорость, практически зависает в воздухе, и с укоризной смотрит на меня, как на преступника. Я задыхаюсь, как и в том лесу, чувствую, что вот-вот упаду, и горожане толпой навалятся на меня, будут царапать, кусать, рвать на мне одежду. Единственное, что не дает мне упасть – нет, это не полянка красных маков, это величественное белое здание вдалеке, окна которого подмигивают мне зловещим красным цветом.

– Время 06.00. Подъем!

Ну наконец-то. Я думала, не очнусь от этого видения.

Наскоро позавтракав первым подвернувшимся под руку энергетическим тюбиком, я одела свой неизменный бело-кремовый костюм, стянула волосы в тугой конский хвост и отправилась в особый медкорпус. Я вышла за два часа до назначенного времени, хотела прогуляться пешком, успокоить бешено стучащее, вырывающееся из груди сердце. Утром улицы города были намного оживленнее. С обеих сторон от тротуара бесшумным вихрем проносились голосовые такси и электромобили, рядом со мной сновали спешащие по своим делам пешие горожане, по велосипедным дорожкам проскальзывали унициклы, мотоскейты, лыжероллеры, антигравы, электроциклы. Часть горожан пользовалась для передвижения реактивными ранцами, позволяющими им парить в метре над проезжей частью. Своим ходом передвигались не многие, в основном, как я думаю, фрилансеры, то есть те горожане, которым не предоставлялось рабочее место в каком-либо научном институте Купольного города, а таких служащих на данный момент было немало даже среди архивариусов. Многие горожане, занятые в архивном деле, исследовали, каталогизировали, создавали макеты найденных артефактов в своем жилом помещении, и только раз в несколько месяцев выносили плоды своих трудов на суд общественности. Фриланс – это, конечно, удобно во всех смыслах: управе не приходится заботиться о новых рабочих местах для горожан, да и горожанам, по всей вероятности, нравится работать в одиночестве. Меня тоже, наверняка, ждет та же участь фрилансера, помимо выездов за пределы купола.

Я подошла к зданию особого медкорпуса, отличавшегося от остальных сооружений большим количеством огромных окон с зеркально-белой тонировкой. В фойе меня встретила горожанка в белом халате (наверное, что-то типа секретаря), просканировала мой жетон и повела к ординаторской, тому самому кабинету, куда я незаконно вломилась и выкрала копию медкарты чуть больше года назад.

– Валерия0323 по вызову, – сообщила секретарь по ухофону. – Подождите здесь, Вас вызовут, – продолжила она, уже обращаясь ко мне.

Я послушно села на белоснежный диван, обитый искусственной кожей, и стала разглядывать знакомый мне коридор, однако при дневном освещении он не казался таким мрачным и таинственным. Скорее, уныло сверкающим, как и все помещения Купольного города. Стараясь не думать о предстоящем разговоре, я разглядывала схему здания на противоположной стене, будто бы готовясь к побегу.

Минуты через три дверь в ординаторскую отворилась и показалась голова уже известного мне горожанина – врача-психолога, поставившего мне диагноз «избыточная эмоциональность».

– Валерия0323? – сказал он с неясной вопросительно-утвердительной интонацией. – Проходите.

Я зашла в знакомый мне кабинет. Всё те же многочисленные полки, заваленные папками и документами. Всё тот же кристально белый письменный стол, на котором стояла лишь карандашница и электронолист. Он, наверное, здесь по мою душу.

За столом сидел незнакомый мне горожанин биологических лет около семидесяти. «Игорь1201», – прочла я табельный номер, выгравированный на его жетоне. Его новый возраст тоже впечатляет – двадцать четыре года. Должно быть, большой специалист в своем деле.

– Валерия0323, вновь появившаяся на свет из криокамеры типа Б, обнаруженная в секторе номер 57 два года назад, – отчеканил он как будто вызубренную наизусть информацию. – Всё верно?

– Т-так точно, – мой голос предательски дрогнул.

– Вас, наверное, интересует, зачем Вас вызвали сюда?

– Я считала, что я вызвана по поводу моей предстоящей должности архивариуса поисковой группы, – я старалась говорить четко, спокойно, как будто мне нечего бояться. Да и вообще, страх – это дополнительная эмоция, которая мне сейчас ни к чему.

– Вы абсолютно правы. Вы находитесь в списке добровольцев. Вы ведь не желаете изменить свое решение?

– Нет. Я сделала свой выбор.

– Замечательно. Также вы в курсе о диагнозе, поставленном вам 28 января 24 года?

– Так точно.

– Чтобы избежать рецидива болезни, мы должны оценить Вашу эмоциональную устойчивость. Для этого нужно пройти ряд психологических тестов. Вы готовы прямо сейчас?

– Так точно, – я специально отвечала сухими, не выражающими ни грамма эмоции фразами, пытаясь скрыть свое волнение.

– Тогда приступим. Алексей, начинайте, – обратился он к моему врачу.

Тестирование моего психического состояния продолжалось около часа. Оно состояло, по большей части, из довольно глупых вопросов типа «что я ем на завтрак», на которые я обязана была отвечать честно. Пытаясь запутать их, на большинство вопросов я отвечала не о себе, а об Ольге. Вот кто действительно поступает всегда легально. В правильности же своего поведения я была далеко не уверена. Результатов тестирования я ждала довольно долго (я была настолько взволнована, что даже не посмотрела на часы). Наконец, Алексей вынес мне справку о том, что я гожусь для поисковых работ. Всё оказалось достаточно просто. Спасибо Ольге!

В последующие дни в мою квартиру завезли мебель для рабочего кабинета (куча полок, этажерок, многофункциональный планшетный стол с выходом в общую архивную базу Купольного города), оборудование для проведения исследований (вакуумные камеры, стандартные трехмерные сканер и принтер, грязеочистители, реставрационные панели, каталогизаторы и ряд сопутствующих механизмов), пополнили холодильную камеру энергетическими тюбиками, доставили набор сменной одежды и постельного белья, установили новое программное обеспечение, связывающее все мои инфоприборы в одно целое, то есть теперь информация, занесенная мною в ноутбук, автоматически просматривалась и на других устройствах, что было очень и очень удобно. Рабочий кабинет я полностью обставляла сама. Никаких предписаний насчет точного расположения предметов в кабинете не было. В связи с этим я сделала вывод, что и в жилых помещениях могу менять всё на свое усмотрение. В первую очередь, я придвинула обеденный стол к окну, чтобы за приемом пищи можно было наблюдать за жизнью Купольного города. Только через неделю, убедившись, что меня не вызывают «на ковер» и не пытаются обвинить в неподчинении правилам, я полностью переставила мебель и в жилой комнате: диван переместила в правый угол, по диагонали к кровати, чтобы сделать помещение менее квадратным (хорошее дизайнерское решение, на мой взгляд); зеркало убрала от входной двери, повесив его напротив кровати, визуально увеличив, таким образом, размер комнаты; письменный стол, как и в кухне, поставила вплотную к окну, чтобы чаще работать при дневном свете и реже использовать это режущее глаза освещение, исходящее из встроенных в потолок светодиодных ламп. Перепрограммировав люминесцентные шторы, я убрала подсветку и вывела на их поверхность изображение рабочего стола ноутбука – хоть одно цветное пятно в комнате.

Глава 5. Поисковая группа номер 26

На вечер пятницы был запланирован общий сбор добровольцев, о котором мне сообщил всё тот же управный автоответчик по ухофону. Готовиться к нему, вернее, к своему внешнему виду на столь нечастых встречах с другими горожанами, я начала с самого утра. Во-первых, я пересмотрела доставленную мне одежду (до этого у меня совершенно не было времени на это). Здесь было уже три комплекта: белые классические брюки с пиджаком кремового цвета, как униформа второго года обучения, опять же белые, но уже расклешенные брюки с легкой кофточкой на заклепках сероватого, грязно-белого оттенка и строгий сарафан ниже колена, с V-образным вырезом, с рукавами три четверти (о цвете лучше даже не думать: опять белый!). Немного поколебавшись, я всё же решила не экспериментировать и не смешивать детали комплектов, остановившись на брюках-клеш с кофточкой. Во-вторых, я заказала через каталог реактивный ранец, или, как его называли попроще, эр-ранец (каждый горожанин мог, при необходимости, выбрать одно и транспортных средств себе в пользование, что я незамедлительно и сделала). Доставка была отмечена только на субботу, так что мне придется ехать на общий сбор на такси, а жаль. Что же я не подумала об этом раньше! В-третьих, я сделала по привычке тугой конский хвост, решив сначала проверить на других горожанах, могу ли я менять прическу. Не хотелось очередного ляпа, тем более на общем сборе. В принципе, я была уже готова.