скачать книгу бесплатно
“Отечественная война…” – сходу вот так на ум приходила только война 1812-го года с Наполеоном. Именно она в моей истории так называлась. Бородино, Денис Давыдов, Кутузов и Багратион, Толстой еще, с его “Война и Мир”, – вот, в общем-то и все ассоциации. Но года… Это что, здесь ни войны с Наполеоном ни Первой мировой не было?
Впрочем, какой Наполеон, скорее Наполеона какая-нибудь, могла быть. Но, видимо, не случилось.
Размышления мои прервал неожиданный окрик сзади:
– Курсата!
Поднявшись с колена, я обернулся и увидел в нескольких метрах от себя крепко сбитую майору в таком же как у меня мундире, только с погонами на плечах, в отличии от моих курсантских нашивок на стоячем воротнике.
Её брови взлетели, в легком удивлении, стоило увидеть моё лицо, но только на секунду, а затем вновь взгляд из под короткого козырька фуражки, стал холодным и требовательным.
По какому-то наитию, я вскинул ладонь к виску и представился, – Курсата Иванов, госпожа майора.
– В воинском приветствии пальцы должны касаться середины козырька, а не околыша над ухом, – поправила меня та, а затем требовательно спросила, – что вы делали, курсата?
– Ничего, – ответил я, – просто решил прочитать, что написано на табличке.
– Понятно, – задумчиво ответила майора, вновь оглядывая меня. Представилась, – Майора Гладких, старший преподаватель кафедры мобильных систем. Пойдемте курсата, я провожу вас до кафедры, думаю, вы вряд-ли в одиночку туда быстро доберетесь.
– Спасибо, госпожа майора, – благодарно кивнул я и, пристроившись сзади (как бы пошло это ни звучало), порысил вслед за женщиной внутрь корпуса.
Уже в фойе я буквально столкнулся с десятками других курсат, что завидев меня, мгновенно прикипали взглядами к моей форме, вернее ко мне в форме. Я прекрасно читал удивление в их глазах и только наличие впереди суровой майоры не давало им это удивление озвучить. Впрочем, пару удивленно-восторженно-непечатных выражений, вырвавшихся из девичьих уст, я все же услышал. Пожалуй да, без такого серьезного авангарда меня и впрямь бы не скоро пропустили. слишком много интереса я вызвал своим появлением.
Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, майора, раздвигая мощным бюстом курсат перед собой как атомный ледокол паковые льды, довела меня до тяжелых дубовых дверей с надписью над дверью: “Кафедра МССН”.
– Вот, привела наше новое приобретение, курсата Иванов, собственной персоной! – войдя, громогласно объявила Гладких, привлекая ко мне внимание остальных преподавателей.
Не то чтобы я не был к такому готов, но взгляд десятки старших официр, заставил незаметно поежиться. Тем более, что все женщины как одна были чертовски красивы взрослой, оформившейся красотой. В строгой военной форме, идеально сидящей на их словно отлитых из металла телах, они были валькириями и амазонками в одном флаконе. Хочешь-не хочешь, а в таком обществе заробеешь.
Положив фуражку на ближайший стол, майора чуть пригладила короткие волосы, покосившись на меня, мнущегося у входа, с легкой усмешкой произнесла, – Проходите, курсата, сейчас придет ваша куратор учебного взвода и всё вам объяснит.
Помещение кафедры было не слишком большим, штук восемь столов, какие-то шкафы, несколько ЭУМов, не первой свежести, стопки свернутых трубкой плакатов в углу и большая, на всю стену схема мобильного доспеха в разрезе. Её, собственно, я и принялся усиленно изучать, убрав руки за спину, стараясь не обращать внимания на продолжающие изучать меня взгляды.
Тут дверь ведущая в кабинет начальницы распахнулась являя на пороге саму полковницу Сергееву, что так неласково встретила меня вчера, и завидев меня, она с легкой язвительностью в голосе, обернувшись к собеседнице в кабинете, произнесла, – Твой подопечный уже тут. Принимай.
Мда, похоже отношения с собственной завкафедры у нас не заладились с самого начала. Печально. Я повернулся, ожидая увидеть куратора, но, когда та появилась следом на пороге, пучить глаза от удивления стал уже я сам, потому что куратором оказалась никто иная как бывшая командира мобильных доспехов рода Златолесских – Марина. Та самая Марина, которую безопасница выгнала аккурат перед нападением. Та самая, что хотела меня в мужья, слишком болезненно восприняв моё фаворитство. Да наконец, та самая, с которой я сам хотел спать, помимо Семёновой и Гиржовской.
Я чуть было не бросился к ней с какими-то бессвязными приветствиями, но внезапно натолкнулся на жесткий взгляд её холодных глаз и замер, молча, как рыба, раскрывая рот.
– Ваша куратор, – произнесла начальница кафедры, – старшая преподавала, майора Ржевская, помимо курирования взвода МС-201, она также будет проводить у вас практические занятия по управлению мобильным доспехом. Марина Андреевна, – обратилась она к майоре, – вам всё ясно?
– Так точно, госпожа полковница.
– Тогда забирайте эту… это… в общем, курсату и уё… э… ступайте на занятия.
Я понял, что Сергеева с трудом сдерживается, чтобы не присовокупить крепкое словцо и счел за благо, молча, после короткой команды Марины, – Курсата, за мной! – проследовать вслед за ней, с кафедры вон.
Растеряв всю свою уверенность, я топал по коридору за Мариной, то и дело порываясь заговорить с такой знакомой женщиной, ведь столько меж нами было, и каждый раз замирал в нерешительности, больно сурово она меня, там на кафедре, одним взглядом осадила.
Наконец решился, догнал, равняясь, раскрыл было рот, – Мари… – но тут же нарвался на жесткое – Курсата, за мной, молча! – после чего только и смог, что заткнуться в тряпочку и понуро тащиться следом.
“Видимо, все-же, именно меня она посчитала виновником её изгнания из рода, – подумал я, глядя в спину стремительно идущей по коридорам женщины, – и скорее всего так и есть. Вот же.
Тут по коридорам громко прозвенел какой-то сигнал, заставив меня заозираться.
– Сигнал начала подготовки к занятиям, – коротко произнесла Марина.
– А мне не надо?..
– Не надо, – коротко обрубила она.
– А куда мы идем?
– Столько вопросов, курсата, – тут майора остановилась у очередной двери с одним только порядковым номером “38”, – но ничего, скоро всё гражданское из вас выветриться, и вы научитесь четко и без лишних слов исполнять приказы. – Тут она, дважды провернув ключ в замочной скважине, открыла дверь и буквально силой втолкнула меня внутрь, заходя следом и снова щелкая замком.
– Что ты…
– Много слов, – опять остановила меня Марина, а затем, схватив за форму, притянула к себе и крепко поцеловала. Да так сильно, что напрочь перекрыла мне доступ кислорода и когда, наконец, отпустила, я, отшатнулся назад, тяжело дыша, и опускаясь на столешницу ближайшей парты. Тыльной стороной ладони вытер губы, огляделся.
Это была небольшая аудитория без каких-либо опознавательных знаков, мест на двадцать, может чуть больше. Окна занавешивали достаточно плотные шторы и в помещении царил полумрак.
– А я думал, ты на меня злишься, – произнес я, глядя замершую напротив женщину, – так холодно встретила по началу.
– Считаешь, мне надо было начать тебя целовать прямо на кафедре, – дернула бровью та.
– Да нет, – вынужден был согласиться с нею я, – это был бы перебор.
– Вот именно. Когда мы на людях, я твой куратор взвода, преподаватель и официра училища. Постарайся это запомнить и обращаться всегда только официально, это поможет избежать лишних разговоров.
– Понял, – кивнул я, – а когда мы не на людях?
– Смотря что и где, – ответила Марина, и я даже в полутьме увидел как блестнули её глаза, – например здесь и сейчас, мы просто мужчина и женщина, что остались одни в закрытой аудитории.
Глядя, как она медленно расстегивает форменный китель, я почувствовал, как мои руки, дернувшись вверх, будто сами по себе начинают тоже расстегивать пуговицы формы.
– А секс между преподавалой и курсатой не запрещен? – приостановился я на полдороги.
– В училище никогда не было лиц мужского пола, Петя, никому и в голову не могло прийти, что это когда-нибудь изменится, – ответила майора, оставаясь в рубашке, которую тоже принялась расстегивать.
– А как же девочка с девочкой?
– А девочку с девочкой за километр к армии не подпустят, любительницы такого легко на тестировании у психолога отсеиваются.
Скинув китель следом за ней, я в последний раз поинтересовался, – А на занятия не опоздаю?
– Ну, полчаса у нас есть, – улыбнулась Марина.
И тогда я снял штаны.
* * *
Юстас – Алексу
План работает. Считаю целесообразным наблюдение за объектом вести опосредованно, в контакт не вступать.
Алекс – Юстасу
Действуйте. Работу по объекту полностью берите на себя.
Глава 2
Мы все-таки успели до начала занятий. Влетая в учебный класс, где находился мой взвод, вслед за стремительно вошедшей внутрь Мариной, я услышал команду поданную звонким девичий голосом, – Встать, смир-нА!
Под слитный шорох отодвигаемых стульев, все двадцать девушек в такой же как у меня форме резво поднялись обращая все взгляды на нас. Но майора, впереди меня, уже махнула рукой, коротко и властно произнесла, – Вольно! – Критически оглядела передние столы, где девчонки сидели по двое и ткнув в одну из них, аккурат посередине, приказала, – Курсата, на задний ряд!
Я по наивности душевной ожидал, что последуют какие-то вопросы, но та лишь молча сгребла со стола тетрадь с ручкой, подхватила сумку и быстро пересела назад.
– Садись! – это уже Марина, не медля ни секунды, скомандовала мне, тыкая на освободившееся место, и я, слегка обалдело, от скорости происходящего, рявкнул – “Есть!” – занимая еще хранящий тепло предыдущей владелицы стул.
А затем, так же быстро наша куратор взвода унеслась, оставляя после себя тишину, да всё более концентрирующееся в воздухе недоумение, явственно ощущающееся от сидящих вокруг меня курсат.
Я и так толком оглядеться не успел, а оставшись один и вовсе постарался смотреть только прямо, просто не зная как себя вести. Нет, секс с Мариной был хорош, но вот так кинуть меня в женский коллектив и даже не представить, не объяснить кто я, было просто подставой. Что называется, выкручивайся как хочешь.
“Похоже их никто обо мне не предупреждал”, – понял я, кожей чувствуя изучающие взгляды и стараясь сохранять невозмутимость. Думаю, не начнись занятие, то от неизбежно начались бы неудобные вопросы, но тут прозвучал гонг и в класс вошла еще одна преподавала, только в погонах подполковницы.
Снова, от блондинки на левом ряду, что также сидела за первой партой, последовало громкое – Встать, смир-нА!
Чуть замешкавшись, я последовал за остальными, разглядывая невысокую миловидную, средних лет женщину, что проследовала мимо курсат к преподавательскому столу. Приняв из рук подавшей команду девушки толстый журнал, Она еще раз оглядела нас невозмутимым взглядом, а затем также как и Марина произнесла, – Вольно.
Стоило нам сесть, как подполковница, раскрыла журнал и пробежавшись по нему глазами, спросила, – Все на месте?
– Так точно, – ответила всё та же курсата.
– А почему я не вижу фамилии нового курсаты? – всё также внешне спокойно, произнесла преподавала, на что, чуть сбившись, девушка всё же ответила, бросив короткий косой взгляд на меня:
– Виновата, госпожа полковница, не успела.
– Не успела или не знала?
– Не знала, – созналась та.
– Что ж, что-то в таком роде я себе и представляла, – произнесла женщина. Положив журнал, уперла тяжелый взгляд в меня, отчего по телу резко забегали мурашки и подойдя к моему столу, резко скомандовала, – Курсата Иванов!
– Эм… Я, – чуть неуверенно ответил, заглядывая той в лицо.
– При обращении старшей по званию, извольте встать, курсата!
Вновь чувствуя скрестившиеся на мне взгляды, я поднялся, оказываясь вровень с преподавалой. Действительно, по местным женским меркам она была не высока. Это похоже разозлило её ещё больше, и я внезапно понял, что любить мы друг-друга точно не будем.
Пусть я не особо разбирался в дамах, но тут не надо было быть провидцем, чтобы понять, что конкретно эта женщина совершенно не испытывает ко мне никакой приязни. Почему-то сходу меня невзлюбив.
Честно сказать, подобное для меня было внове. Просто потому, что я привык к вполне определенной реакции противоположного пола на меня и это была никак не злость. А здесь же… Я терялся в догадках, не понимая причины такого ко мне отношения. Однако основное действо еще только начиналось.
– Наша новая знаменитость, – чуть с издевкой произнесла подполковница, – первый мужчина зачисленный в академию. Вы настолько большого мнения о себе, что даже не посчитали нужным представиться командире взвода и познакомиться с остальными курсатами?
– Я не успел…
– Ах не успели. За всё то время что находились здесь? – Нет, чисто внешне женщина оставалась вполне спокойна, но голос, голос был полон еле сдерживаемых эмоций и даже девушки, я краем глаза видел лицо соседки по парте, похоже, такого не ожидали. Видимо раньше ни с кем так эта преподавала не разговаривала.
– Я только пришел…
– И почему же, вы только пришли и не были в классе во время подготовки к занятиям?
– Я не знал…
– Понятно. – Подполковница еще раз оглядев меня с ног до головы, повернулась к блондинке, которая, похоже, и была местной взводной, – А ну-ка командира, доложи мне, курсата Иванов на утреннем разводе и проверке личного состава присутствовал?
– Никак нет, госпожа подполковница! – бодро доложила та.
– Курсата – вновь обернулась ко мне преподавала, – причина вашего отсутствия на общем построении?
– Я не знал про него… – Ну а что мне было еще сказать. Я и действительно как-то не учел, что тут может быть своя специфика и выяснив, что занятия начинаются с девяти утра, как-то вовсе не думал ни про какие разводы. А гадская баба меж тем продолжала разводить меня по полной.
– Вы и этого не знали, курсата? Хорошо, тогда может вы хотя бы знаете на занятия по какой дисциплине сейчас явились?
Нет, я конечно видел расписание занятий, мельком, на ходу… Но Ржевская меня своим появлением совсем сбила с учебного настроя и я банально не мог вспомнить, что там было первой строчкой. Пришлось снова признаваться, – Не успел посмотреть…
– Понятно, – протянула женщина, – ну хоть как меня зовут вам известно?
И что на это скажешь? Откуда мне было это знать. В общем та сейчас попросту выставляла меня перед девчонками полным идиотом и я совершенно ничего не мог с этим поделать.
На мое молчание, сзади кто-то уже начал сдавленно хихикать и подполковница, добавив, – Замечательно, – дернула бровью и уточнила, – Ладно, спрошу по другому, вы вообще знали, куда поступали? Может вы перепутали учебные заведения? Тогда я напомню, здесь военная академия, а не педучилище.
Тут сзади послышались еще более громкие смешки, видимо подобное сравнение для многих показалось забавным.
– Никак нет, – сцепив зубы, ответил я, – не перепутал. Просто не знал. Буду знать, и про развод тоже. Просто мне еще добираться до академии.
– Ах да, – подполковница язвительно улыбнулась, – вы же у нас привилегированная личность, живете не в казарме как остальные курсаты, а в городе.
– Не я это выбирал, – не выдержав, буркнул я, – мне сказали, что в казарму не заселят.
– И я даже знаю почему, – хмыкнула преподавала, – садитесь курсата. Первый день и сразу грубое нарушение дисциплины. – Она прошла к большой доске на стене класса, вновь обернулась ко мне, – вашу начальницу кафедры и куратора взвода я обязательно в известность поставлю, степень взыскания, пускай определяют сами, а пока, так и быть, персонально для вас сообщаю, что вы находитесь на занятиях по тактике, а я – начальница кафедры тактики, подполковница Родионова Виктория Сергеевна и в течении всех трех лет обучения, занятия по этой дисциплине у вас буду проводить лично, как и принимать итоговые экзамены. Для всех также напоминаю, что данная дисциплина является одной из важнейших для будущих официр и наряду с вашими способностями к управлению мобильным доспехом, будет оцениваться комиссией для определения места службы по окончании академии. Если не хотите гонять белых медведей за полярным кругом, учите тактику. Хотя вам, курсата, – вновь нашел меня взгляд подполковницы, – думаю, подобное не грозит, вас с удовольствием пригреют где-нибудь в штабе. Да, кстати, учтите, занятия идут уже месяц и читать пропущенные лекции по тактике вам никто не будет. Как вы будете их добывать и каким путем, меня не интересует. Ну а темой сегодняшнего занятия, – она вновь повернулась к доске, – будет Организационно-штатная структура батальона тяжелой пехоты общевойсковой отдельной бригады вооруженных сил империи.
Уныло достав тетрадку с ручкой, я раскрыл девственно белые листы и принялся вслед за Родионовой рисовать блок-схему с доски. Институт из прошлой жизни это напоминало все меньше.
За дисциплину тут дрючили вообще жестоко. Ни пикнуть, ни пукнуть, лишнего не спросить. Как я проклял эту первую парту где ну никак не скрыться от пристального взора преподавалы. Ощущение было, что она видит меня даже когда стоит лицом к доске. Стоило один только раз зевнуть, как меня, что называется, отымели по полной, заодно критически высказавшись о том, чем я занимаюсь ночью.
“Ну точно, – понял я, – она на голову трахнутая феменистка. В ее понимании, наверное, мужик может находиться только в трех местах: дома, на кухне, и в постели”.