скачать книгу бесплатно
Антип притащил-таки лекаря. Тот без конца кланялся и причитал, но всё-таки достал слушательную трубку и склонился к груди больного. Прошла секунда. Другая. Все собравшиеся затаили дыхание, но лекарь нерешительно мялся.
– Ну, чего там? – проворчал наконец Князь, теряя терпение. – Говори как есть. Я ко всему готовый.
– Не вели казнить, князь-батюшка! – взвыл несчастный лекарь и упал на колени.
– Стоп! – Князь не на шутку перепугался. – Я передумал! Давай как-то помягче говори. Так мол и так, ничего страшного, батюшка.
Лекарь не смел поднять глаза.
– Ну, чего молчишь, как воды в рот набрал?! – начал серчать правитель. – Щас как… – Он замахнулся было кулаком, но сразу схватился за сердце. – Ой! Опять началось!
Князь скривился, как от резкого укола, и без сил обмяк.
Антип схватил заробевшего лекаря за грудки и пару раз встряхнул:
– Что ж вы молчите, уважаемый? Не видите, Князь волнуется!
– Сложно сказать определённо, – пробормотал лекарь. – Симптомы знакомые, а вот происхождение непонятно.
– Жить буду? – коротко спросил Князь.
– Вот ежели, к примеру, взять бабочку однодневку, – загадочно произнёс лекарь. – Для той день – вся жизнь, а нам кажется…
– День?! – перепугался правитель.
Но лекарь только разводил руками:
– Сложно сказать.
– Что ж так долго… – Князь снова прижал руку к груди. – Что ж так долго богатырей нет?
– Щас, щас… – Антип подбежал к окну, распахнул ставни и выглянул на площадь перед дворцом. – Едут, батюшка! Едут!
И действительно, по главной улице Киева шагал изнемогающий Юлий, на спине которого сидели три богатыря.
– Ой, братцы, может, вернёмся? Я удочки забыл… – воскликнул вдруг Алёша. Но, поглядев на товарищей, он понял, что уже не до того, и с досадой махнул рукой: – Ай!
– Давай, Юлий, поднажми! – нетерпеливо пришпорил коня Илья. – Немного осталось!
Юлий всхрапнул, покачнулся, но прибавил хода. Ещё шажок. Ещё один… И вот богатыри спешились у самых княжеских палат.
– Ну вот, молодец! – похвалил Илья. – А говорил: «Не могу, не поеду».
Юлий в изнеможении повалился на землю. Он вообще-то библиотекарь княжеский и не создан для извоза! Никогда на нём ещё так бессовестно не ездили… Сверху на бедолагу посыпался весь богатырский улов, который пришлось тоже нести с собою.
А богатыри, встревоженные грустными вестями, без промедления поспешили в покои Князя.
Едва переступив порог княжеской опочивальни, Алёша замер. Руки сами собой потянулись снять шапку, как перед исповедью тяжелобольного, но Добрыня вовремя его остановил. Да и шапки у Алёши всё равно не было.
Илья осторожно кашлянул, привлекая внимание.
– А… Други мои верные, – едва слышно прошептал Князь. – Соколики родные! Вона как всё обернулось… Смерть-злодейка забирает лучших. Не плачьте, не горюйте обо мне… – Тут он свёл брови и поправился: – Это я так, к слову. Горюйте на здоровье и слёз не жалейте.
– Да, много славных дел сделано было… – тяжело вздохнул Илья. – Хорошее всё в веках останется.
– Да, плохого и поминать никто не станет, – заверил правителя Добрыня.
– На всё воля божья, – едва сдерживая слёзы, проговорил Алёша.
Тут дверь в княжеские покои вновь распахнулась. На пороге появился запыхавшийся Юлий. Бояре разом зажали носы – от коня несло рыбой, которую богатыри привезли с рыбалки.
– Ой, на кого ж ты нас покинул, князь-батюшка! – на одной ноте взвыл Юлий и бросился Князю на грудь, а потом с копытами забрался в кровать. – Да как же мы без тебя жить-то станем! Нет, закопайте меня вместе с ним в землице сырой!
Добрыня кашлянул, пытаясь вежливо прервать стенания коня.
– Юлий! – уже более настойчиво позвал Илья.
– Завещание огласили? Мне перепало чего? – внезапно будничным тоном поинтересовался Юлий.
– Тяжело… Юлий… – прохрипел Князь, пытаясь скинуть коня с груди.
– А-а-а!!! Живой! – перепугался Юлий.
А правитель сурово спросил:
– Ещё безвременно почивший не остыл, а ты уж богатство делить бросился?!
– Фух! – Конь устало опустился на соседнюю подушку. – Ну ты меня щас напугал, княже! Так и копыта отбросить можно!
Он растянулся во весь рост, давая отдых уставшим ногам.
– А завещание написать-то надо, – задумчиво произнёс Князь.
– Волю твою, Князь, мы завсегда чтим, – осторожно начал Добрыня. А потом задал вопрос, который беспокоил всех: – Да только кто ж престол наследовать будет?
В княжеских покоях повисла неловкая пауза. Бояре и другие советники нерешительно переминались с ноги на ногу и упорно глядели в пол.
Вдруг в этой напряжённой тишине заскрипела дверь, и в опочивальню просунулась голова заморского посла.
– Извините, могу просить добавка? – с сильным акцентом поинтересовался иностранец, потрясая в воздухе чаркой.
– Иди в трапезную, в трапезную… – прошипел один из бояр и вытолкал его в коридор.
– Может, выборы провести? – предложил вдруг Антип.
Князь удивлённо моргнул и расхохотался:
– А-ха-ха-ха, Антип! Во даёт!
Остальные бояре тоже дружно покатились со смеху. Даже Юлий присоединился ко всеобщему веселью, превозмогая усталость.
От смеха Князь схватился за живот и тут же скривился от пронзившей его острой боли.
– Ой, на кого ж ты нас покинул… – опять завопил Юлий.
– Цыц! – гаркнул Князь. – Рано ещё!
– Ой, Князь, то ты умираешь, то нет! – покачал головой конь и снова безмятежно откинулся на подушку. – Забавно с тобой.
– Верно, Забава! – закричал государь и пояснил: – Племяшка моя любимая! Родная кровиночка! – Он раскрутил навершие на столбике кровати и достал из тайника портрет миловидной девушки с проницательным взглядом. – Да только как же я дитё неразумное на трон посажу? Прознают стервятники, что девица на троне, нападут со всех сторон!
Юлий со значением кивнул, ведь он считал себя главным советником по внешним связям.
– Каждому охота землицы нашей оттяпать! – с горечью заключил правитель.
– Не волнуйся, княже, в обиду племянницу не дадим, – пообещал Илья.
– Верно, и муж у неё имеется – Елисей, – напомнил Добрыня.
Князь перевернул портрет Любавы и с сомнением воззрился на лицо молодого светловолосого парня, красовавшееся на обороте. Действительно, не так давно кровиночка его обрела семейное счастье. И хоть бы парень был приличный! Благородных кровей, с землями и замками… А то – тьфу! Ни происхождения, ни заслуг.
– Гонца на царство? – поморщился Князь.
– Не гонец он уже, – поспешил успокоить его Добрыня. – Забава в Царьграде наукам обучается. Ну, и он тоже без дела не сидит. Ученик мой. А душа у него русская.
– Что ж такому парню на родине службы не нашлось? – подивился Алёша.
– Он в университете тамошнем военное дело изучает, – недовольно бросил младшему товарищу Добрыня и подытожил: – Словом, парень он правильный.
Елисея богатырь давно знал и за него головой был готов поручиться. Тот хоть и не силач, а прилежный. Готов был с утра до вечера отжиматься, когда к поступлению в византийское училище ратное готовился.
Тут Князь собрался с силами и спихнул коня с кровати.
– Богатыри, слушай мой приказ, – твёрдо сказал он. – Срочно в Царьград отправляйтесь и доставьте сюда племянницу. И этого… Мужа её. Наследницу беречь пуще ока!
– Так, стоп, – прервал его Юлий, поднимаясь с пола. – Вовсе не обязательно всё вот так сразу девчонке отдавать. Можно вообще рассмотреть другие кандидатуры, из числа приближённых лиц. Зарекомендовавших себя преданными слугами, которые, подков не жалея и закусив удила, тянули лямку государственной службы. Выслуга лет опять же, бесценный опыт! – Конь передними копытами встал на кровать и прижался к государю вплотную, непрозрачно намекая на свою, более чем подходящую кандидатуру. – А Забава с Елисеем… Молодо-зелено! – Он махнул копытом и ехидно фыркнул. – А душа русская? Так я тоже родину люблю! Просто не кричу на каждом углу об этом.
– Это верно, – кивнул Князь. – Шум раньше времени не поднимать. А Забаве скажите: так мол и так, дядя соскучился и желает её с мужем увидеть. Про болезнь – ни слова! Она девка душевная. Крик подымет, внимание привлечёт. А в этом деле шум не нужен. Враги кругом!
Правитель хмуро оглядел бояр. Те почтительно понурили головы.
Богатыри коротко поклонились и пошли к двери. А Князь велел Юлию:
– И ты собирайся, с ними поедешь. В усиление… Для всяких дел политических. И голубя почтового возьми! Обо всём докладывать будешь. И торопитесь, торопитесь, дети мои! Со дня на день злодеи иностранные прознать могут. Стервятниками, деспоты, кружить станут. – Тут он принюхался и с отвращением зажал нос. – Почему… – гнусаво спросил он. – Почему так пахнет рыбой?
Юлий широко улыбнулся и аккуратно отступил от государева ложа, пока Князь не понял, что пара богатырских окуней завалились за подушку.
Глава 3
Велик и прекрасен был город Константинополь, который на Руси уважительно величали Царьградом. Столица Византийской империи раскинулась на нескольких холмах, что возвышались над шумным портом. Широкие проспекты и извилистые мощёные переулки уходили вверх, ко дворцу, который поражал роскошным убранством и пышностью садов. Дворец тот принадлежал самому императору – Василевсу, как его здесь называли. Приходился он Киевскому Князю старшим товарищем по крови владыческой. И всё у него было в государстве ладно, если бы не одно «но».
Это «но» мчало по Царьграду в колеснице. Вот только везли её не кони, а целая орава благообразных мужчин с окладистыми бородами. Их подстёгивал молодой, но уже довольно тучный парень. Он был одет в просторную белую тогу, которая, на беду, не могла скрыть выдающийся живот. Пурпурный плащ, какой по карману только настоящей знати, развевался за плечами пухлого возницы. А на голове его красовалась глупая маска в виде конской морды. Юноша гоготал и хлопал в ладоши, правя своей чудной колесницей.
Следом за ним бежал отряд городских стражников. Им никак не удавалось приблизиться к гонщику и наказать за нарушение скоростного режима на улицах столицы.
Набрав огромную скорость, колесница распугивала зазевавшихся прохожих и, как кегли, сшибала торговые палатки с арбузами. Резко затормозив перед чёрным котом, носильщики свернули на извилистую улочку и вылетели прямо к дворцовой ограде. Шесты носильщиков упёрлись в прутья забора, и колесница вместе с юношей взлетела в воздух.
– Поберегифь! – залихватски крикнул возница, перелетая через забор.
Описав небольшую дугу, колесница приземлилась по другую сторону ограды аккурат на незаконченную скульптуру Василевса. Художник, который ваял свой шедевр с дремлющего поблизости императора, едва успел отскочить в сторону. Памятник за секунду превратился в груду битого мрамора.
– Фынуля дома! – провозгласил паренёк, отряхиваясь как ни в чём не бывало.
Он ужасно шепелявил, так что речь его представляла собой неразборчивую мешанину.
Юноша спрыгнул с обломков колесницы, снял маску и лучезарно улыбнулся носильщикам за забором. Красавцем гонщика было не назвать. Весь он был какой-то нескладный: пухлый, но с тонкими ногами. Нос картошкой, и зубы торчат.
Тут прибежала толпа стражников. Солдаты замерли, бросая озадаченные взгляды на дворец.
Юноша тем временем нахлобучил маску коня на голову скульптора и загоготал:
– На, понофи пока.
А бородатым носильщикам прокричал:
– Клаффно погоняли!
Потом он подошёл к ограде, придвинулся вплотную к одному из стражников и отобрал у него шлем.
– Благодарю за флужбу. Молодец, швободен! – Он лениво отдал честь и бросил остальным служивым: – Вы тоже!
– Рады служить! – хором гаркнули стражники, построились шеренгой и пошли прочь.
До сих пор Василевс мирно дремал на троне, убаюканный мерным качанием опахал, которыми слуги закрывали его от солнца. Но от поднявшейся суматохи император проснулся и открыл глаза. Это был величавый мужчина среднего возраста в синей тоге на римский манер и сверкающей короне. Он с достоинством истинного правителя поднял своё грузное тело, замахнулся скипетром и от души треснул им парня по голове.
– Всё развлекаешься? – строго спросил император.
– Привет, пап! – обернулся к нему юноша и выхватил из рук правителя яблоко.
И правда, это был единственный сын Василевса по имени Леонид. А по совместительству его главная головная боль.
Правитель Византии устало закатил глаза и указал на толпящихся за забором бородачей.
– Откуда народ?
– Униферситетские, – пожал плечами Леонид, с оглушительным треском надкусив яблоко. – Вон тот задорный – наш математик, а доходяга рядом – афтроном.
Василевс кивнул и помахал рукой учёным умам:
