скачать книгу бесплатно
– Завтра получаем стажеров из высшей школы милиции, передашь все им. Пять человек прибудет, можешь одного выбрать себе в помощники.
Виктор стоял перед заваленным бумагами столом, за которым сидел в крутящемся офисном кресле Леонид Иваныч, он же майор Крысько, он же между своими – Крыса, однако с уважением и почти с любовью.
Майор в пятьдесят пять – и до смерти майор. Иными словами, из породы вечных майоров, которым совершенно наплевать на свое будущее. У Леонида Иваныча его наплевательство в сторону будущего выражалось в вечной непричесанности, да и брился он нерегулярно. Трудно сказать, следил бы он за собою лучше, если бы получил подполковника. Скорее всего нет. В этом возрасте уже не изменяют привычкам или их отсутствию.
– Ну ладно, держи дело, просмотри, потом зайдешь ко мне! – сказал он усталым голосом и кивнул Виктору на дверь.
С папкой в руках Виктор зашел в свой кабинетик с треснутым стеклом окна, через которое в ветреное время просачивался мощный сквозняк. В кабинете уселся за свой стол. Бросил взгляд на два пустых стола, стоявшие под стенкой. Хозяин одного из них уже никогда сюда не зайдет – сейчас сам под следствием. Второй – в командировке. Так что можно спокойно посидеть в тишине, сосредоточиться.
Дело начиналось с нескольких фотоснимков хорошо одетого трупа с явно передавленной канатом или веревкой шеей. Рассмотрев снимки, Виктор углубился в сопутствующие фотографиям бумаги.
Постепенно до него дошло, что он уже слышал шепотом об этом случае от своего приятеля Димы Ракина, перешедшего в спецотдел «Ф». Вчера утром Дима забегал к ним на пять минут – было у него какое-то дело к шефу. Потом, выйдя от Крысы в хорошем настроении, он и сказал Виктору, что сейчас вся СБУ на ушах: какой-то отставной генерал, советник президента, отправился в «посмертное» одиночное воздухоплавание. Виктор уже не помнил точно слова Димы. Может быть, он сказал не «отправился», а «отправили»? Вчера это и значения не имело, а сегодня все изменилось.
Отложив бумаги, Виктор попробовал вспомнить слово в слово то, что говорил вчера Дима.
В дверь кабинета постучали.
– Да, – крикнул Виктор.
Вошел шеф.
– Ну как, ознакомился?
– Нет еще, – признался Виктор.
Шеф прошел к его столу, взял из-за другого стола стул, уселся напротив.
– Что, неужели никаких вопросов нет? – спросил озабоченно.
– Я еще не дочитал, Леонид Иваныч.
– Странно. А по ходу чтения вопросов не возникало, да? А у меня возникли.
– Ко мне? – удивился Виктор.
– Нет, к кому-то третьему. К тому, кто решил это дело сюда отфутболить… У тебя здесь кипятильник есть?
Виктор кивнул.
– Сделай-ка чаю и давай вместе порассуждаем!
За чаем в основном рассуждал майор. Правда, рассуждал он очень вопросительно и все время смотрел в глаза Виктору.
– Во-первых, дело слишком свежее, чтобы готовить его в разряд бесперспективных. Во-вторых – правительственный труп. Тут, по логике вещей, должна быть целая бригада с важняком во главе. А что мы имеем? Дело из СБУ передают в наш район! Формально причина есть – горка, с которой взлетел генерал на дирижабле, находится в нашем районе. Приземлился, правда, он в соседнем. Но это роли не играет. Газеты о деле еще ничего не написали, даже некролога. Значит, кто-то информацию придушил. Это и нам сигнал – никому из журналистов о деле говорить не стоит. Понятно?
Виктор кивнул.
– Ну а теперь подумай сам: почему приказали дело передать тебе?
– Лично мне? – удивился Виктор.
– Да, позвонили и назвали твою фамилию… У тебя что, связи большие?
Виктор задумался.
– Так ведь в таких делах связи нужно использовать, чтобы подальше от всего этого держаться.
– Может, Дима? – произнес вслух Виктор.
– Что?
– Может, Дима Ракин меня посоветовал? Он ведь после перехода в спецотдел к нам несколько раз заглядывал…
Виктор уставился в глаза майору, словно ожидал сейчас же получить твердый ответ на свое предположение.
– Ты же с ним дружил, – кивнул Леонид Иваныч. – Вот найди его и разузнай. По крайней мере спроси, как лучше все делать… Ладно, засиделся я у тебя. Дочитай дело, потом можешь ко мне зайти.
Виктор снова остался один. Майор умело и безжалостно разрушил его фантазии относительно причин и последствий появления у него в производстве дела о «летающем» генерале. Теперь стало грустно. С совсем уже другим чувством открыл Виктор папку. Уткнул взгляд в напечатанный на машинке текст. Читать не хотелось, и Виктор вернулся к фотографиям. Разложил их перед собой на столе. Откинулся на спинку стула и, повернув голову, бросил взгляд в окно, в квадратный серый городской пейзаж, по которому диагонально проходила трещина стекла.
4
Раннее золотое утро вернуло Ника на несколько минут в детство – солнечные лучи пробивали насквозь легкую занавесочку на окне спальни и своим теплом гладили кожу на его лице, дотрагивались нежно до век. Еще не раскрыв глаза, он зажмурился и вспомнил, точнее даже не сам вспомнил, а кожа, лицо вспомнили утреннее пробуждающее тепло солнечных лучей в домике бабушки под Житомиром. Там его кровать стояла прямо под окном – так же, как и здесь.
Он поднял руку, закрывая глаза от проникающего солнечного света. Ощутил на запястье холодный металл – забыл вечером снять часы. Ну что ж, очень кстати. Было самое время взглянуть на циферблат. Шесть тридцать. Вокруг – санаторная тишина.
Ник поднялся, принял душ, побрился. Заглянул в заботливо заполненный чужими руками холодильник – сыр, колбаса, овощи, в дверце с внутренней стороны – три яйца. Как раз на хорошую яичницу. Подумал о Тане с Володькой. Как они там сейчас? Что едят? Из полученных за квартиру шести тысяч зеленых он оставил им одну тысячу, но просил быть поэкономнее. Деньги им будут нужнее здесь.
Позавтракав, оделся и вышел. Запомнив свой домик, прогулялся по тропинкам и дорожкам, выбрел случайно к воротам, возле которых дремал, сидя на стуле, солдатик без оружия.
То, что солдат был без оружия, как-то особенно порадовало Ника. Мирная страна – Украина. В Таджикистане такого быть не могло. Не зря он сюда приехал.
Полюбовавшись дремавшим солдатиком, он развернулся и направился в противоположную сторону. Вышел к небольшому обрывчику, с которого открылся замечательный вид: извилистая речка, ивы над водой, утки.
Посмотрев по сторонам, он заметил справа ступеньки вниз. Спустился возле маленького понтона, к которому были привязаны несколько лодок. Вдоль берега бежала тропинка. Ник медленно прогуливался по ней, наслаждаясь свежестью утреннего речного воздуха. Вышел к забору из металлической сетки и к удивлению своему увидел в нем большущую дырку как раз в том месте, где забор пересекал тропинку. Опять далеким выстрелом память вынесла на поверхность совсем другой забор, из колючей проволоки. Таджикский забор, в котором любая дырка могла привести к очередной смерти.
Нагнувшись, он шагнул в дырку и продолжил свой путь.
Остановился, увидев на берегу рыбака – высокого мужчину в ватнике и спортивных штанах с вытянутыми коленками. Перевел взгляд на речку перед рыбаком. Нашел неподвижный поплавок. Сделал еще несколько шагов вперед.
– Клюет? – спросил негромко.
– Клюет, только лениво, – ответил, обернувшись, рыбак.
Нику вдруг захотелось просто поговорить. О чем угодно.
О рыбе, о погоде, о жизни.
– Вы местный? – спросил он рыбака.
– Да, тут, наверху живу.
– А я только вчера приехал…
– Отдыхаете?
– Да… Тут рядом, в домике. Вы не знаете, где поблизости магазины?
Рыбак усмехнулся.
– Зачем вам магазины, если вы сюда приехали? Гастроном у вас там на территории есть. Еще пару магазинов – в Конче-Заспе, двадцать минут пешком. Вы что, не из Киева?
– Нет, из Таджикистана. Семья еще в Саратове, а я пока один приехал. Осмотреться надо, квартиру подобрать. Сколько в Клеве квартиры стоят?
– По-разному. Однокомнатные от десяти тысяч долларов.
– Сколько? – удивился Ник, и на его лице внезапно появилась растерянность. – Почему так дорого? Я вон свою трехкомнатную в Душанбе за шесть тысяч продал…
Рыбак посмотрел на Ника с сочувствием.
– А вы что, не узнавали, какие здесь цены? Так, наобум приехали?
Ник молчал. Он вдруг понял, что и местных денег у него нет. Только квартирные доллары. Он и спросить у Ивана Львовича не додумался о деньгах, хотя тот еще в Душанбе обещал «подъемные» на обустройство.
– Может, кофе хотите? – неожиданно предложил рыбак. – Клева уже не будет, пойдемте к нам…
Пока рыбак сматывал снасти, Ник думал о квартире. Все его планы на будущее в новой стране были прежде всего связаны с добротным жильем. И вдруг совершенно незнакомый человек разбил его планы вдребезги. Разрушил все до основания, а теперь зовет выпить с ним кофе.
«Но ведь это правда, – думал Ник. – То, что он говорит. Чего ему меня обманывать. Значит, столько квартиры здесь и стоят».
А ведь он тогда, в Душанбе, спрашивал у Ивана Львовича о квартирах, о ценах. «Не беспокойся! – сказал тогда Иван Львович. – Все по карману». По какому карману? По чьему?
– Ну так что, выпьете кофейку? – рыбак повторил свой вопрос, уже держа в руках бидончик с пойманной рыбной мелочью и удочку.
– Спасибо. Выпью.
Они поднялись по тропинке на холм. Вошли в калитку. Прошли мимо старого массивного двухэтажного дома.
– Тут моя теща живет, – кивнул на дом рыбак. – А я себе вон построил.
Метрах в восьмидесяти впереди вырос кирпичный трехэтажный красавец-дом.
Ник сразу исполнился зависти и уважения к этому человеку.
– Что, сами построили? – переспросил.
– В основном сам. Иногда брал в помощь то сына, то мужиков из ближних сел.
– Так вы строитель?
– Я? – рыбак усмехнулся. – Нет, я – писатель. Это писательский поселок, ну как Переделкино под Москвой…
– У меня в роду тоже писатель был. По отцовской линии. Я так толком с родством и не разобрался. Сергеев-Ценский.
– Да ну! Значит, не зря вас сюда занесло! Он же, кажется, в Крыму жил, в Украине!
Зашли в дом. Сразу попали в просторную кухню со старинным кожаным диваном со вспученным пружинным сиденьем и высокой деревянной спинкой, оканчивающейся зеркалом.
Перед диваном стоял длинный сосновый стол.
– Садитесь! – кивнул рыбак. – Я сейчас.
Ник уселся, провел ладонью по гладкой столешнице.
– Это тоже моя работа, – оглянувшись, сказал рыбак.
Он зажег плиту. Зажужжала кофемолка в его руках.
По деревянным ступенькам лестницы спустилась сонная женщина в ночной рубашке. Спустилась, уставилась непонимающе на Ника, потом на хозяина.
– Валя, ты что, не один? Ой! – Она поднялась обратно и минут через пять спустилась уже в халате.
– Это моя жена – Света. Да, а меня – Валентин…
– Ник, – представился гость. – Извините, я не хотел вас потревожить…
– Я его на кофе позвал, – объяснил Валентин своей жене. – Из Душанбе приехал…
– Мне тоже свари, – попросила Света.
«Красивая женщина», – подумал Ник, глядя на жену Валентина. Изящная, высокая, большеглазая. Что-то аристократическое в ней есть.
Вспомнил о своей Тане. Она для него тоже была красивая, но ее красота была приземленная, крестьянская. Это не хуже и не лучше. Это просто две разных красоты…
Потом они сидели за сосновым столом. Света пила кофе и терла глаза. Зевала.
– Мы вчера легли поздно, – объяснил Валентин. – Друзья из Киева приезжали. До двух сидели, пили. Я, когда выпью, просыпаюсь в пять-полшестого. И все. Поэтому – сразу на речку с удочкой.
– Сколько сегодня поймал? – спросила жена.
– Семь красноперок.
Она усмехнулась.
Там же Ник и позавтракал второй раз, после чего почувствовал, что засиделся в хлебосольном доме. Пора и честь знать.
– Вы еще приходите, если скучно будет, – сказал на прощание Валентин.
5
