Пробуждение

Желаю тебе, юноша, взвешенных решений, – сказал Черный плащ и растворился в тягучем тумане астрала.

Глава 23. Противостояние

– Чем бы ни закончилась эта история, – ответил Дмитрий, после того как Максим завершил столь драматичное повествование, – мою жизнь в любом случае уже нельзя будет назвать скучной и неинтересной.

– Хотелось бы, чтобы она была еще осмысленной и кем-то востребованной, – резонно вставил Максим. – Что делать-то будем, дружище? Похоже, нас предупредили в последний раз.

– Если мы отступим сейчас, боюсь, что всю жизнь жалеть будем. Не отступим – нечем жалеть будет, потому что голову снесут.

– Я не боюсь проиграть. Без поражений нет побед, – как заклинание произнес Максим.

– Не боишься потому, что никогда не терял. Когда ты потеряешь очень много, то жизнь твоя потеряет всякий смысл, – взвешенно и очень спокойно ответил Дима. – Покури лучше, не митингуй.

Друзья сидели молча, глядя сквозь прозрачное небо на вечные звезды. Дима, как воробей, замерзающий на морозе, закутался в теплую куртку и потягивал очередную сигарету, густо выпуская дым над керосиновой лампой. Могло показаться, что молодые люди просто скучают, одолеваемые бессонницей. Но угадываемое сильное внутреннее напряжение не позволяло допустить этой мысли.

– Попробую уснуть, – сказал Максим, тяжело поднимаясь с шезлонга. – Утро вечера мудренее. Как я вижу, однозначного решения пока нет.

– Спокойной ночи, – буркнул в ответ Дима, не поднимая головы.

Дима еще долго сидел, глядя на звезды. Он думал о Даше, о внезапном чувстве, охватившем его. Еще недавно он давал поучительные советы Максиму, но теперь сам начинал понимать, как тяжело сердцу слушать доводы разума, когда оно оказалось в плену. Смутное чувство беспокойства подсказывало ему, что незаметно, шаг за шагом, события, наслаиваясь друг на друга как снежный ком, поставили их в положение, из которого нет оптимального выхода, и дальнейшие взаимоотношения с Дашей оттого становятся все более призрачными. Да и само их существование оказалось под большим вопросом. Дмитрию не было страшно. В этом они были похожи с Максимом. Жизнь друзья видели, как возможность сделать что-то стоящее, и жалеть они могли только о ее бездарном содержании. Было немного грустно оттого, что часто в этой жизни все происходит внезапно, независимо от нашей воли. Он смотрел в бесконечный космос, чувствуя себя маленькой лодкой в безбрежном бушующем океане, и задавал немой вопрос: что же еще готовит ему судьба? Постепенно силы оставили его, и незаметно для себя Дмитрий уснул.

Сквозь сон он услышал звук скрипнувшей калитки. Дмитрий с трудом открыл словно слипшиеся глаза, но тут же чья-то сильная и властная рука закрыла ему рот влажной тряпкой с резким неприятным запахом. Дима попытался встать и освободиться от захвата, но сознание очень быстро покинуло его.

В очередной раз Смехов пришел в себя, почувствовав удар холодной воды в лицо. Он резко и глубоко вдохнул, словно выплыл из-под толщи воды, и обнаружил себя связанным по рукам и ногам на постели. В таком же состоянии пребывал и Максим. Положение усугублялось тем, что даже его рот был перемотан скотчем. Перед ними стояли три человека, лица которых невозможно было рассмотреть из-за ослепляющего света фонаря, направленного в лица беглецов. Сами они оставались во мраке темной комнаты.

– Мне следовало покончить с вами сразу, – раздался незнакомый голос, – но мне было очень любопытно посмотреть на столь смелых и, без сомнения, одаренных людей, бросивших перчатку ордену. Современные люди столь сильно заняты жизненной суетой, что никто даже и не догадывается о нашем существовании. Мы словно в лаборатории ставим опыты над человечеством. А тут две лабораторные крысы, разгадав замысел научного коллектива, решились… Нет, не на побег! Это мое сознание еще могло бы допустить… Они решили уволить весь состав ученых, курирующих лабораторию, и проводить свои опыты! – незнакомец раскатисто засмеялся. Он смеялся искренне, как смеются дети, не в силах остановиться продолжительное время. Наконец он смолк и, успокоившись, произнес:

– Для того, чтобы вам умереть спокойно, нужно ответить на два вопроса: где камень и где книги? Стас, сними с его рта скотч.

– Стас? Иуда! – в сердцах бросил Дмитрий.

– Шурик, включи свет. Пусть ваши друзья полюбуются на то, сколько скрыто джокеров в наших рукавах.

Яркий свет ослепил глаза пленников, но ненадолго. Как только зрение адаптировалось, перед глазами беглецов предстал Незнакомец, мрачный мужчина лет шестидесяти, и Стас с Шуриком. Жизнь сделала очередной удар по ценностям и убеждениям Максима. Он ненавидящим взглядом посмотрел на Шурика. Тот, встретив взгляд Максима, отвел свои глаза в сторону.

– Боже мой! Как я был слеп! – взревел Максим. – Любимая женщина отвергла меня. Друзья предали! И я еще борюсь за какие-то идеалы, в то время как жизнь земная черна как ночь! Здесь нет места ни любви, ни дружбе, ни высшим идеалам! Пусть лучше я сдохну!

– Вот-вот. Золотые слова, – хихикнул Незнакомец. – Их бы записать, чтобы цитировали потомки: «Земная жизнь черна как ночь!» или: «Здесь нет места ни любви, ни дружбе, ни высшим идеалам!». Не в бровь, а в глаз! Удивительное прозрение! – продолжал издеваться Незнакомец, саркастически хихикая над пленниками. Вдруг лицо его стало непроницаемым:

– Где камень?! – крикнул он, угрожающе подойдя ближе к пленникам.

– Я не скажу ничего, – спокойно ответил Максим. – Мне сложно даже представить, каких бед это будет стоить человечеству.

– Представить легко, – надменно продолжил Незнакомец. – Глобальная экономическая катастрофа. Развал Европы через религиозный конфликт, Штатов – через расовый. Утверждение единого правительства, единой религии, контроль над каждым человеком через информационные носители. Контроль всех ресурсов и богатств планеты. Тотальная и безграничная власть, о которой не мог мечтать никто из смертных. Как тебе перспективка, «Спаситель»?

Максим промолчал, отчаянно и зло посмотрев в глаза Незнакомца.

– Мне не очень-то требуются твои признания. Я всего лишь хочу облегчить себе задачу и сэкономить время. Мы все найдем. Просто на это потребуется чуть больше времени. Думаю, наш разговор и так слишком затянулся, – равнодушно сказал незнакомец и, оттопырив куртку, протянул за пазуху руку.

Стас стоял по правую руку от Незнакомца и чуть сзади. В то время, когда Незнакомец заканчивал свою торжественную речь, Стас взял со стола пустой граненый стакан и, выдержав необходимую паузу, бросил его в левый от себя угол. Стакан гулко проскакал по полу, как ракушка по воде и, ударившись о стену, разлетелся на множество осколков. Незнакомец резко развернулся на звук разбившегося стакана, и в этот момент Стас жестко приложил его по голове тяжелым старинным подсвечником, стоящим доселе рядом на столе. Незнакомец рухнул как подкошенный, не успев ничего сообразить. Максим и Дмитрий с изумлением вытаращились на Стаса, явно не ожидая такого поворота событий.

– Шурик, развязывай их быстрее. Нам необходимо покинуть этот дом в кратчайшие сроки.

Максим и Дима изумленно улыбались, как полудурки.

– Что щеритесь, идиоты? Жили себе спокойно. Нет, надо было влезть по самое «здрасьте». Говорил же русским языком: «Отдай камень и живи спокойно!». Нет, уперся как баран! Теперь ни у тебя жизни не будет, ни у нас троих!

– Кто ж тебя заставлял помогать нам?

– Ты предлагаешь, чтобы я собственными руками убил друзей? Можно сидеть в разных окопах до определенного момента, но должны же быть хоть какие-то принципы?

– Вот именно! – подхватил разговор Дима.

– После того как вы уперлись, мы с Шуриком решили, что не простим себе вашей гибели, и решили помочь. Погибать, на мой взгляд, придется по-любому. Только теперь мы можем погибнуть честными людьми и в окружении друзей, а не ублюдками.

– Слова не мальчика, а мужа! – торжествуя, ответил Максим, и Стас с Шуриком укоризненно посмотрели на друга, который еще и подтрунивал над ними в столь непростой ситуации.

– Уходим! – скомандовал Стас. – На сборы три минуты! Извини, Макс, в дальнейшем руководить побегом буду я, по причине того, что я знаком с внутренней кухней преследователей. Уж больно много вы следов оставили.

Максим изумленно приподнял брови, но промолчал.

В ста шагах от дома, где прятались беглецы, стояло в терпеливом ожидании такси. Друзья молча погрузились в салон, и Стас жестом попросил друзей о молчании. Через двадцать минут езды по незнакомому городу Стас остановил таксиста.

– Куда ты завел нас, Сусанин-герой? – не удержался от ироничного комментария Шурик, кряхтя выкатывая пивной животик из машины.

– Предлагаю прогуляться пешком до следующей улицы, – невозмутимо ответил Стас, – не часто бывают такие теплые ночи.

На следующей улице Стас поймал частника, после чего друзья еще погуляли, и наконец Стас привел их в логово, в котором друзьям и предстояло отсидеться и определиться с дальнейшими действиями.

– Чем богаты, – представил Стас друзьям апартаменты, представляющие из себя двухкомнатную квартиру с минимумом бытовых вещей. В ней чувствовался некий казенный дух, и пыль, сероватым слоем покрывавшая телевизор и тумбочки, подсказывала, что последние гости в этой квартире были давно. – Конспиративная, – подытожил Стас.

– Ты говоришь, что мы оставляем слишком много следов? – наконец-то Максим задал свербящий его сознание вопрос, после того как все расположились за столом небольшой кухни.

– Не посыпай голову пеплом, Макс, – снисходительно ответил Стас, отхлебнув крепкого свежесваренного кофе, вы не знали о возможностях системы и как она функционирует. И, конечно, хотели поверить в то, что гаишник, равнодушно проверивший документы, не может быть ценным информатором. Вы совершенно напрасно поехали к твоим старым знакомым, Макс. Я имею в виду Елену Михайловну и Дашу. Теперь это дополнительная козырная карта в руках ордена.

– Что ты имеешь в виду? – тревожно спросил Дима, вдруг всколыхнувшись, словно очнувшись ото сна.

– Они могут шантажировать вас, точнее, нас, – поправился Стас, – здоровьем и жизнью этих совершенно безобидных людей. Далее, необходимо знать одну основополагающую вещь: когда ты работаешь с алмазом, он излучает совершенно беспрецедентную энергетику, которая очень легко сканируется опытным оператором.

– То есть вы всегда знали, где мы находимся? – разочарованно спросил Максим.

– Точнее, мы всегда имели ваш след, по которому могли найти вас. Нам нельзя давать им такое роскошество. Наши силы и так чрезвычайно малы в сравнении с противником, даже если нас уже четверо и у нас «Око».

– Зачем им «Око», если они позиционируют себя как абсолютно могущественная сила? – спросил Дима.

– Демон, система хочет контролировать всех и вся. Тем более что камень может быть опасным оружием в руках умелого мастера. Представь, что ты находишься в точке А, а намеченная цель в точке Б за пятьдесят километров от тебя. Пешком ты преодолеешь путь к цели за десять часов, а сев на «субару импреза», – за пятнадцать минут. Камень – это и есть желанная «субару». Я пока не знаю, какую выгоду мы можем извлечь из обладания камнем, но подразумеваю, что она, несомненно, есть и может быть джокером в противостоянии ордену.

– Твой оптимизм мне начинает импонировать, – улыбнулся Максим, – а то: «У тебя теперь не будет жизни и у нас троих».

– Жить захочешь – не так раскорячишься, – полушуткой, полувсерьез ответил Стас.

– Друзья, я так рад, что мы вместе, – растроганно произнес Шурик, до этого все время хранивший молчание, – меня совсем совесть загрызла. Я даже не знал, как буду смотреть вам в глаза.

– Я тоже очень рад, – искренне ответил Максим. – Друзья, но это все лирика. В чем выход из этой ситуации? Мы можем предпринять что-то более продуктивное, чем постоянно бегать от них?

– Можно попробовать разработать план действий с учетом знаний, которыми владеешь ты и которыми владею я. Возможно, эти знания произведут гремучую смесь, которая отравит их существование, – Стас многозначительно посмотрел на Максима.

Дима и Шурик растерянно переглянулись.

– Господа, если мы с Димой сможем вам чем-то помочь… – серьезным тоном продолжил тему Шурик, – сварить кофе, помыть бокалы или сгонять за сигаретами…

Максим улыбнулся. Ему определенно нравился этот человек, не теряющий чувства юмора в любых ситуациях. Стас, обычно подыгрывающий Шурику, его реплику абсолютно проигнорировал, сосредоточенно уставившись в чашку с кофе, как будто читал свежеприсланное сообщение на дисплее.

– Я ваш оптимизм не разделяю, – сказал Стас голосом Матросова, перед тем как лечь на амбразуру. – Шансов выбраться живыми у нас мало. Гораздо меньше, чем фифти-фифти. И я прошу команду сосредоточиться на задаче. Мне нужно ваше участие, – продолжал чеканить слова Стас, повышая тональность с каждым сказанным словом. – Предлагайте все, хоть полет на воздушном шаре до Тибета, чтобы в итоге принять буддизм и провести остаток жизни в одном из монастырей.

Стас призывал друзей к мозговому штурму, но вместо этого на маленькой кухоньке, наполненной плотным табачным дымом, зависла убийственная тишина. После получаса бесплодных размышлений тишину нарушил Стас, саркастически вставив:

– Ладно, друзья, предлагаю закончить горячую полемику. Из всего множества предложенных вами вариантов предлагаю остановиться на следующем: нам нужно валить за кордон. Левые паспорта у меня есть, деньги тоже. Я, как региональный руководитель, имею доступ к оперативным средствам ордена.

– Это достаточные средства для того, чтобы выехать? – озабоченно спросил Максим.

– Более чем. Это небольшие средства для ордена, но вполне достаточные для того, чтобы выехать и обжиться. Если быть более конкретным, это полмиллиона долларов и еще семьсот тысяч моих сбережений.

У окружающих недоуменно поползли брови на лоб, а Шурика озарила глупая улыбка во все лицо.

– Не о том думаете, – остудил эмоции товарищей Стас. – У этого плана есть один существенный недостаток. Выехать мы сможем, особенно, если не будем терять время, но… орден легко возьмет нас на крючок. Их джокер – это наши близкие. Соответственно, бессмысленно бежать за кордон, зная, что не сегодня-завтра тебя подтянут, словно судака за леску, которому дали воли немного поплавать.

Макс стиснул зубы. Кухню наполнила давящая тишина.

– Мы можем их вывезти тоже? – спросил Максим.

– Думаю, да. У нас просто нет другого выхода. Только, как они это воспримут? Что скажут ваши жены? Арина вообще беременная.

– А Дашу и Елену Михайловну они тоже могут использовать для шантажа? – спросил Дмитрий голосом, полным тревоги.

– Несомненно, мой друг. Встань на сторону противника и вообрази, что он всемогущ, безжалостен, умен и никакие моральные принципы не остановят его ради достижения цели. С учетом того, что противник не знает, что я играю не на его стороне, у нас есть остаток этой ночи, день и завтрашняя ночь. Итого не более тридцати часов. Это в лучшем случае. Задача тяжелая, но реальная. Мне потребуется привлечь к операции одного знакомого вам человека, мою помощницу…

– Видимо, ты речь ведешь об Анжеле? – спросил Дмитрий. – В чем ты видишь ее помощь? Может, она поможет скрасить твой досуг?

– Анжела – профессионал высокого уровня. А что, есть другие предложения? – несколько повысил тон Стас.

– Предложений других нет, – вступил в разговор Максим, до сих пор бывший лишь внимательным слушателем, – только ты свернул с накатанной дороги по причине нашей дружбы, а у нее какой резон рисковать своей жизнью?

– Ее резон – это я, – выдержав паузу, ответил Стас. – Точнее, наши личные отношения.

– Ты можешь за нее ручаться? – надавил Макс.

– Мне самому было тяжело принять решение, и трудно ручаться за другого человека. Ей можно доверять как моему другу и как профессионалу. Если мы откажемся от ее помощи, некому будет эвакуировать ваших женщин.

– Добро, – согласился Максим, видя очевидную однозначность сложившейся ситуации.

– Тогда нам нужно отработать алгоритм действий. Демон и Макс забирают Дашу и Елену Михайловну. Я выхожу на связь с Анжелой. Утром она должна забрать Арину и Светлану. О срочном вылете скажете женам сами с аппарата, который я вам дам. Вещей с собой не брать. Только паспорта, которые выдаст Анжела, и самое необходимое. Сообщать, куда вылетаем, не надо… до поры до времени. Мы вылетать будем из Нижнего Новгорода. Это даст нам временной лаг относительно противника. Скорее всего, у нас будет запас по времени относительно прилета женщин. Возможно, успеем найти место, где остановиться.

– Как будем провозить камень? – спросил Максим.

– Во-первых, необходимо будет воздействовать на оператора. Причем обоим. Эффект удвоится. Во-вторых, есть у меня определенные заготовки, – многозначительно ответил Стас, что заставило Максима в очередной раз удивиться и убедиться в высоком профессионализме Стаса.

Стас движением фокусника вытащил из шкафа джинсовый ремень с бляшкой размера армейского ремня. Ремень многими слоями уходил под тело бляшки. Стас убрал зажимы, отмотал ремень и продемонстрировал окружающим огромное пространство, открывшееся под бляхой.

– Этого пространства будет достаточно, чтобы поместить в него камень, – удовлетворенно выдохнул Макс.

– Но недостаточно, чтобы быть спокойными за исход вылета, – скептически произнес Дима.

– Не переживай: с такими способностями, как у Макса, мы можем пройти досмотр, пронося алмаз на подносе, – ответил Стас, и друзья дружно засмеялись.

О книгах Максим не упомянул вовсе, предусмотрительно доверив Елене Михайловне схоронить их в дедовом тайнике, что пришлось кстати ввиду неожиданного вылета за кордон. Трудно было даже представить, как вывезти за кордон древнейшую уникальную книгу весом в пятнадцать килограмм. Ее в ремень не спрячешь.

– Ну, Хоттабыч, не подкачай, – развил тему Дима, туша в пепельнице последнюю сигарету.

Глава 24. Прощай, Россия!

Реакция Арины, да и Светланы тоже, была предсказуемо негативной. Особенно Арину тяжело было убедить в необходимости экстренного выезда. Беременная женщина испытывала все психологические особенности своего положения, временами испытывая то плаксивость, то беспричинные нервозность и депрессию. После звонка Максима она долго не могла прийти в себя и в итоге, смирившись с возникшей необходимостью отъезда, открыла шкатулку с драгоценностями, надела на изящный пальчик необыкновенного узора кольцо с крупным чистым бриллиантом и разрыдалась. Это был подарок Максима на день ее рождения. Было время, когда Максим был совсем другим и их отношения были безмятежными, и каждый день был наполнен радостью встреч. Когда Максим надел кольцо ей на палец, у Арины перехватило дыхание. Изделие необыкновенной красоты, увенчанное бриллиантом в полтора карата. Максим никогда не зарабатывал больших денег, чтобы позволить себе такую роскошь. Но все изменилось, и Максима она чаще слышала по телефону, чем видела, а тем более проводила вместе с ним время. И неожиданная поездка открывала в ней неприятные переживания. Она видела свое будущее в уютном доме, спокойное и предсказуемое, а Максим что-то говорил об опасности. «Куда же тебя опять занесло?» – грустно подумала Арина, вытирая скатившуюся слезу почти у подбородка.

***

В это время мужская команда, украшенная присутствием Даши, уже находилась в аэропорту. Дмитрий смотрел на Дашу с особой нежностью, и даже более того, с плохо скрываемым обожанием. Этой ночью их отношения, еще хрупкие, едва наметившиеся, одним скачком переросли в новую фазу. Когда Максим и Дмитрий приехали к Елене Михайловне и Даше, ошарашив их своим ночным посещением, Елена Михайловна сразу поняла, что случилось что-то недоброе. Максим кратко, но убедительно изложил, что им угрожает опасность и всем необходимо срочно уезжать. Елена Михайловна, недолго поразмыслив, ответила, что им с Дашей есть куда уехать и нет причин для беспокойства. Сколько Максим и Дима ни настаивали, Елена Михайловна осталась непреклонна. Дмитрий с трудно скрываемой тоской смотрел на Дашу. Даша отвела глаза и украдкой вытерла слезу. Отпросившись у матери проводить гостей, она переоделась в джинсы, теплый джемпер и вышла на улицу.

– Я не знаю, что я без тебя буду делать, Даша. Не знаю, как буду жить, – искренне сказал Дима, понимая, что этих слов ему уже никогда более не сказать. Сейчас или никогда.

Максим незаметно дистанцировался от парочки за ближайший тополь. Даша упала в объятия Димы. Все скрытое, что было между ними, рухнуло.

– Ты хочешь, чтобы мы были вместе? – глядя в глаза Диме, спросила Даша.

– Я давно не испытывал этого волшебного чувства, очень давно. Мне кажется, я встретил человека, разлуку с которым я не смогу преодолеть. В моем возрасте я знаю цену этим словам, – жарко произнес Дмитрий и поцеловал Дашу.

– Подожди одну минуту, – сказала она, вырываясь из объятий Димы, и пропала в подъезде.

Даша оставила на двери записку: «Дорогая, любимая мама, прости меня за то, что ослушалась тебя. Но я уже взрослая, и я твоя дочь. Думаю, это немаловажное обстоятельство позволит тебе понять и простить меня. Скоро увидимся. Твоя Даша».

Когда они ехали назад на конспиративную квартиру, Даша дремала как котенок в объятиях Димы, а он, в свою очередь, был просто ошарашен таким поворотом событий. Дима восхищался величиной поступка Даши и даже в самых смелых мыслях не мог предположить такого поворота событий. Теперь он осознавал ту величину ответственности, которую несет за эту девушку, жизнь которой только начиналась. И только от него зависело, насколько счастливо она для нее сложится.

Аэропорт оживленно гудел. Осторожно оглядевшись по сторонам, Стас негромко произнес следующему рядом Максиму:

– Здесь есть весьма дорогой ресторан. Ценник в нем «мама не горюй». Предлагаю туда наведаться. Наверняка он пустой: скроемся от любопытных глаз и сможем понаблюдать за интересовавшимися нами особами, если таковые, не дай бог, найдутся. Друзья расположились в респектабельном ресторанчике. Стас взглянул на часы. До регистрации оставалось десять минут.

– Спешить не будем. Выйдем, когда основная толпа пройдет досмотр и регистрацию, чтобы поменьше мозолить глаза.

– Куда мы все-таки летим? Может, уже пора открыть карты? Впрочем, какая разница? – Максим тоскливо уставился в тарелку с окрошкой и, не предложив выпить, опрокинул на грудь пятьдесят грамм «Финляндии».

– Больше не наливай, – назидательно сказал Стас. – Вылетаем в Рим.

– Почему именно туда?

– Орден будет идти по нашему следу, и нас обязательно найдут. Это лишь вопрос времени, а оно для нас имеет определяющую роль. Бегать всю жизнь мы не можем. Нужна контригра, и у меня есть кое-какие предположения. Италия – это только промежуточный пункт. Потом придется сменить страну пребывания, а заодно и паспорта. Если мы оставим след в Риме, сектор поиска для преследователей значительно расширится. Для начала они прочешут Италию. Затем – близлежащие страны (а их рядом громадье). Балканы же представляют для них особую сложность: Сербия после войны раздроблена, не обустроена, государственные структуры, на которые любит опираться орден, функционируют слабо. Одним словом, разброд и шатание. Для них это минус, а для нас плюс. Близкий язык, культура и генетика. Нам легче раствориться и адаптироваться. Близко мятежный край Косово, что очень нам на руку, – Стас замолчал и в очередной раз взглянул на часы. Он смотрел на часы так часто, как смотрит тренер во время забега подопечного спортсмена.

– Надеюсь, твой план сработает, – сказал Максим одобрительно. В целом он полностью доверял Стасу. Было видно, что Стас орудовал в своей среде. В среде, в которой он знал толк, и не довериться ему было бы глупо. На нем сейчас держалось все: и успешность побега, и безопасность команды. Максим очень надеялся, что все предыдущие усилия были не напрасны.

– Пора, – скомандовал Стас. – Макс, внимательно следи за мимикой контролера на досмотре, особенно когда я буду снимать ремень.

–Угу, – буркнул в ответ Максим и отправился на выход.

На досмотре и регистрации Максим на всякий случай усыплял бдительность всех людей, причастных к досмотру и регистрации. И, когда друзья оказались в стареньком «Боинге», Максим почувствовал, что у него буквально подкашиваются ноги. Он упал в кресло и вытер холодный пот со лба.

– Все как по маслу, – радостно толкнул его в плечо Стас.

– Я полагаю, что это только первая часть Марлезонского балета и впереди нас ждет еще много чего нового, – философски ответил Максим.

– Твой бойцовский характер позволит тебе выдержать много раундов и, я надеюсь, выиграть этот бой.

– Под словом «выиграть» ты подразумеваешь спрятаться, чтобы никто никогда не нашел?

– Конечно, Макс. Я хочу быть лягушкой, которая успешно прячется от цапли в болоте, а не кровожадно набрасывается на нее, пытаясь перегрызть горло.