
Полная версия:
Меч равновесия
– Товарищ капитан, – «уговаривал» Павла Бобылюк, упёршись ему в грудь руками. – Успокойтесь! Вам нельзя так волноваться. А то, того глядишь, «скорую» придётся вызывать.
– Придётся! Только не мне, а этому уроду! – Паша с шумом рванулся на кухню, откуда его только что вытолкнул Бобылюк. – Я в «травму» его уложу… Надо-олго!
– Ну что, Сёма-Семён, будем разговоры разговаривать? Ты поможешь нам, мы поможем тебе. Можем и наркоту тебе простить, если дашь нормальный расклад по интересующему нас вопросу.
В знак согласия полностью сломанный клиент испуганно закивал головой.
– Кого это ты вчера катал на своём лимузине? Что за подруга с вами была? – попёр напролом Борька.
– Какая подруга?! – сжался от страха Семён.
– А та, которую вы потом на Суворова бросили. Совсем без одёжек была, – видя, что клиент «поплыл», дожимал его майор. – Заодно, скажи ты мне, друг мой Сенечка, зачем вам надо было бросать её в таком видном месте? Ведь там ходит много порядочных граждан и гражданок, которые очень боятся трупов.
– Да мы и не хотели… Под лёд… Везли, чтобы её в Амур… – сдался Сёма, – Да менты нам на хвост сели… Вот мы и испугались… И пришлось её… Где пришлось… Если бы не ме…
– Я не ослышался? – раздался из-за спины Семёна голос Бобылюка. – Вроде бы с виду приличный юноша. – По-отечески пожурил паренька Коля.
– Извините, – поправился юноша. – Милиционеры…
– Ну а теперь с самого начала, подробненько так, будто на исповеди. Увидишь, на душе легче станет. – Попросил Вышутин.
– Вчера мы с моей Людкой часов, наверное, в десять вечера сидели дома. Пили пиво. Тут ко мне заваливает Антоха, мы с ним в одном классе учились, а с ним Бес.
– Ты мне, не погоняло его говори! Нормальное имя называй, да и фамилия у него должна быть? – тормознул рассказ Вышутин.
– Чёрт его знает! Бес и Бес? Имени не знаю. Живёт где-то в мало-семейках на Вологодского, – смелее заговорил Семён. – Отмороженный на всю голову.
– Ствол его?
– Его. Где взял не знаю. Бес – он пацан себе на уме.
– А там в комнатах, что за орлы?
– Сява с Мальком, не, они не при делах, они недавно зашли косяк дунуть, – уже ничего не скрывая, откровенничал Семён.
– Не при делах и ладно. Давай дальше, – подбодрил его майор.
– Антоха спрашивает, у тебя тачка на ходу? Я говорю: «На ходу». Он говорит, типа, скучно ему, поехали, мол, покатаемся. Мне с Людкой весь вечер друг на друга таращиться – тоже не в прикол. Говорю: «Сиди дома. Скоро будем». Машину выгнал из гаража, железный – во дворе стоит. И мы поехали. Бес говорит: «Пойла возьмём, и ко мне, хата свободная – мать в ночь работает. Там и кореш ждёт». Ещё сказал, что у него дома тёлка сидит дожидается. Прикольная, говорит. Бухнём, ну и… Антоха, ты да я. Нет, она не будет против.
Ну, мы пойла взяли и к Бесу домой. Он не соврал – деваха действительно в квартире была. Только привязанная к батарее. Рот скотчем заклеен. Вижу – никакая она не шлюха… Понял я тут, что к чему и думаю: не-е! надо сваливать. Говорю, парни я домой лучше поеду, а они гогочут, неужели подруга не нравится. Мы ей тоже поначалу не нравились, а потом, знаешь, «поговорили» с ней по душам, и она согласилась. Мы уже по два раза «отстрелялись»… Тут Бес наган достаёт и в другой карман перекладывает… Я понял, что деваться мне некуда…
Ну мы вмазали на кухне хорошенько, а потом в комнату. Девку отвязали. Она уже запуганная, даже и не сопротивляется. Одно заладила: «мальчики я все сделаю, только не убивайте…» Бес с Антохой её разложили… Я понимаю, а куда мне было деваться…
– Вот ублюдки видиков насмотрелись и потянуло, – не выдержал Коля.
– Мужики, честное слово не вру, я все понимаю… у меня батя по сто восьмой сидит…
– Ладно про батю, – поморщился Вышутин. – Давай про себя рассказывай.
– Да что рассказывать… Девку опять к батарее, а сами на кухню бухать. Уже и не помню сколько раз отвязывали… А потом мы с Антохой на кухне вдвоём сидели. Бес к ней один пошёл. Слышим, из комнаты: «Бац!» Вроде бы хлопок, да такой, что и не поймёшь – выстрел не выстрел. Будто хлопок такой громкий. Мы с Антохой в комнату, а там Бес стоит под лампочкой и шатается. Пистолет в руках, а она… На бок завалилась и лежит… В голове дырка. Я тут и протрезвел сразу… Бес – вообще никакой. Мы с Антохой её вытащили и в багажник. Решили, довезём до берега и в Амур. А тут мен… Да я уже про это рассказывал. Когда чуть оторвались от погони, сразу на тормоз… Там и вывалили её. Вроде, на Суворова…
– Бес с Антоном не говорили тебе, как девушка к ним в квартиру попала? – поинтересовался Паша.
– Они, в натуре, как партизаны сидели в засаде. Всё покрасившее выбирали, а потом – по голове тюкнули, и в дом притащили.
– Народ ведь кругом, неужели никто не видел?
– Ха! Народ, да сейчас все морду отворачивают: типа не видит ничего. Лишь бы их не тронули.
– Ладно проехали. Где эти уроды сейчас гасятся? – спросил Бобылюк.
– На пару дней решили из города слинять.
– Кто из этих, – Бобылюк кивнул на дверь кухни, – знает об этом убийстве?
– Никто! Я не рассказывал. Я ж не дурак.
– Андрей, Рома давайте понятых. Наркоту будем изымать, – скомандовал Борис.
– Вы ж обещали про неё… – заикнулся было Сёма.
– Это чтобы тебя, идиот, не подставлять, – перебил его Вышутин. – Делаем так, будто-то бы мы тебя взяли с наркотой. Ты нам, вроде бы как, никого не сдавал. А то, сам знаешь, людей в хате было много, болтать начнут, мол у тебя милиция «гостила», наркоту нашла и изъяла, даже протокол оформила. И всё, понял? Или ты хочешь, чтобы мы сказали от кого дорожка к Бесу пошла?
– Не-е! – переполошился Семён, замотав головой и руками. – Делайте, как сказали.
– Ну всё! Мы с Пашей забираем Семёна в отдел, по дороге покажет, где Бес проживает. А вам – коноплю изъять, опросить всех и на подписку. Закончите – свободны: по домам. – Сделал последнее распоряжение Вышутин.
В райотделе после оформления всех бумаг, передали бандюка в КПЗ. В наружку Вышутин передал данные на Беса.
– Ждём, пока этот отморозок выползет на свет, – подвёл итоги Борис. – А теперь домой отсыпаться.
6 глава
Тёплый летний день не хотел отпускать солнце с небосвода. Застоявшиеся без настоящего дела молодые воины с завистью смотрели на готовящихся к ночной вылазке. Этой ночью никто не хотел оставаться в лагере. От добровольцев не было отбоя, каждый рвался посчитаться со своими обидчиками. Но Грут отобрал только три десятка бойцов.
– Нам нужно не количество, а внезапность нападения и побольше паники в стане врага, – объяснил он свои действия остающимся в лагере воинам.
После чего он отобрал еще семь десятков воинов на роль вьючных животных.
–
Ваша задача заключается в том, – сказал он им, – что после того как мы оттесним хазаров от обоза с продовольствием, вы захватите как можно больше продуктов и, ни в коем случае не ввязываясь в битву, переправите их к нам в лагерь. После чего отступит передовой отряд. Оставшиеся в лагере устраивают засаду в ущелье, и в случае погони прикрывают вернувшихся из вылазки.
Когда общая задача была поставлена, Грут, предоставив командирам самостоятельно готовить своих бойцов к ночной вылазке, направился к шатру королевы.
Тина со своими подругами что-то оживлённо обсуждала и весело смеялись. При виде старого воина девушки замолчали и, с преувеличенной скромностью, потупили глаза. Грут пробежал взглядом по девичьим лицам, догадавшись, что эти несносные девчонки затеяли какую-то авантюру. Сделав вид, что он ничего не понял, Грут обстоятельно доложил Тине о предстоящей вылазке, добавив что десять воинов десятка Эсбула останутся охранять свою повелительницу в лагере.
–
Спасибо за заботу о нашей безопасности мой верный Грут, – пряча улыбку, кивнула головой Тина. – Но здесь остаются мои подруги, которые не хуже мужчин владеют оружием.
–
Ничего, эти люди лишними не будут, и у меня на душе спокойнее, – благодушно ответил Грут.
–
Хорошо, если это так важно для твоего спокойствия, то пусть будет по-твоему, – согласилась Тина.
–
Пойду, отдохну перед ночью, – не подавая вида, что понял все замыслы молодёжи, поднялся Грут.
Слыша за спиной приглушённое хихиканье девушек, опытный воин усмехнулся: «Радуйтесь, радуйтесь, свире- стёлки. Задумали провести меня. Посмотрим, что из этого получится».
Грут располагался в крытой повозке неподалёку от шатра Тины. Пригласив Эсбула, он остался с ним наедине, о чём-то поговорил, и только потом лёг спать.
Душный зной летнего дня сменился прохладой вечера. На редких кустиках, росших по скалам, не шевелился ни один листок. Лагерь жил своей обычной размеренной жизнью. Воины в очередной раз проверяли личное оружие, выверяли балансировку стрел, точили клинки, наконечники копий насаживали на новые древки. Эти последние часы перед боем просто необходимо было чем-нибудь себя занять, чтобы успокоить нервы. У шатра королевы двое караульных лениво переговаривались между собой.
–
Слушай, Скол, мы что, сегодня не у дел?
–
Почему не у дел! Мы отвечаем за жизнь королевы.
–
Да, на такую красоту смотришь как на солнце, глазам больно, – мечтательно протянул воин.
–
Не прибедняйся, Шеен, я видел твою милашку, с которой ты по кустам прятался, – ухмыльнулся Скол.
–
Нашёл кого сравнивать, простую девчонку и королеву.
–
Ладно, успокойся, Шеен. Такая красота не про нас, она берётся либо на меч, либо по праву рождения.
–
Выбраться отсюда живыми, я б тогда отыгрался на молодках.
–
Отыгрался… А сейчас на наших девчонках хазары отыгрываются, – скрипя зубами, прошипел Скол.
Как бы медленно не текло время, но госпожа ночь твёрдо вступила в свои права, и на свежем воздухе стало прохладно и ветрено. Грут, поёживаясь, выбрался из своей повозки, посмотрел на небо. Ночь обещала быть тёмной. Боги благоволили к запертым в ловушке людям. Грут подозвал к себе караульного и приказал ему собрать всех участвующих в ночном набеге. Не успел посыльный скрыться в темноте, как на поляну около повозки стали собираться командиры со своими десятками.
– Повторяться не буду, сами знаете, кому что надо делать, – обратился он к воинам. – Сейчас выдвигаемся к нашим передовым постам и ждём, когда у хазаров стихнет веселье.
Затем он подозвал к себе трёх командиров и тихо сказал им, что он подойдёт позже. После того как все скрылись в темноте, он отправил одного воина к королеве передать просьбу о том, чтобы она со своими подругами пришла к нему в гости.
Сидя за столом, заставленном яствами, он услышал лёгкие шаги взбежавшей по лестнице Тины. Девушка легко впорхнула в комнату и, удивлённо распахнув глаза, замерла на пороге. Подтолкнув её вперёд, следом за ней просочились Гури и Эсна и также в немом изумлении уставились на стол.
– Что случилось, Грут? По какому поводу такое изобилие? – удивлённо спросила Тина.
– Да вот решил вас угостить. Сегодня, надеюсь, пополним свои запасы, – улыбнулся Грут. – Присаживайтесь и отведайте моих даров, а я пока схожу, отдам кое-какие распоряжения, – продолжил он поднимаясь.
Девушек не надо было приглашать дважды, и они, весело щебеча, устремились к столу.
– Что-то Грут расщедрился, неприкосновенный запас выложил, – уплетая персик, высказалась Гури.
– Уверен, что вылазка будет успешной, – поддержала её Эсна.
– Я и сама его не узнаю, обычно он никогда не растрачивает свои припасы, ожидая ещё худших времён, – непонимающе протянула Тина, – если только… – Она поднялась со своего места и устремилась к выходу.
– Так и есть! Он нас запер!
Девушка села на пол рядом с дверьми и от злости на себя, что так легко попалась на хитрость своего главного телохранителя, расплакалась.
– Тина, не плач, поищем другой выход, – попыталась успокоить её Эсна.
– Какой выход, ты что не знаешь Грута! Думаешь он оставил нам хоть один шанс, – перестав всхлипывать отозвалась королева и поднялась на ноги.
Девушки принялись тщательно обследовать стены своей временной темницы. Но повозка была сделана на славу. Прочный каркас и крепкое дерево выдерживали и не такие нагрузки. И через полчаса девушки прекратили попытки освобождения.
– Ну, я ему припомню! – мстительно протянула Тина.
– Давайте гулять, – предложила Эсна.
– А давайте, не пропадать ведь добру! Наливайте вина! – воскликнула Тина, и протянула кружку под кожаное горлышко бурдюка.
А в это время Грут, так хитроумно осуществивший свой план, шёл в сторону выхода из ущелья. Его усы топорщились в довольной улыбке.
Когда он вышел из повозки то, приложив палец к губам, подозвал караульного, и они вместе осторожно заклинили двери заранее припасённым бревном. Затем приказал командиру десятки ни в коем случае не выпускать невольниц до тех пор, пока отряд не вернётся в лагерь.
Приблизившись к передовому дозору, где уже расположились все участники предстоящей операции, Грут подозвал к себе командиров десятков и дозорных воинов.
– Как там хазары себя чувствуют, – обратился он к дозорным.
– Гуляют, как обычно, но недавно стали успокаиваться, видно – поупивались, – ответил старший дозора.
– Ну что, сыны мои, опохмелим каганских слуг, – всматриваясь в костёр передового поста хазаров, обратился к воинам старый служака.
У молодёжи в предвкушении настоящего дела заблестели глаза. Наконец-то выпадал случай посчитаться со своими обидчиками.
– Драгмир, – обратился он к старшему из разведчиков, которые за сутки до этого были посланы выяснить расположение и порядок несения службы дозорами, охраняющими вход в ущелье. – Поведай нам, что вам удалось выяснить о противнике?
Драгмир подполз поближе к Груту и стал не спеша докладывать результаты разведки:
– Выход в долину стерегут пять постов противника. Первый пост располагается прямо у выхода из ущелья на расстоянии одного стрелища. Остальные четыре шагах в пятидесяти у них за спиной располагаются в форме подковы и своими флангами упираются в скалы по краям от нашего ущелья. В общем, если один пост поднимет тревогу, то остальные обязательно услышат, но на помощь пойдут едва ли, из-за опасения, что это ложный удар. Ну и при отходе попортят нам крови изрядно.
– Каким числом воинов располагает каждый дозор?
– Примерно около трёх десятков хазаров, пятеро постоянно бодрствуют. Кроме того, по всей долине рыщут конные разъезды, в каждом не менее сотни всадников.
– Да уж, закупорили нас тут надёжно, – задумчиво произнёс Грут. – А теперь слушаем меня внимательно: все посты снять бесшумно нам удастся едва ли, слишком их много, обязательно помешает какая-нибудь случайность. Поэтому поступим следующим образом. Снимаем ближайший дозор. Затем один из оставшихся четырёх, и в образовавшуюся брешь бесшумно просачиваемся в лагерь хазаров. А там действуем по плану. Оставшаяся сотня как можно ближе подтягивается к остальным дозорам, и когда в стане противника начнётся сеча, уничтожите их. После чего вернётесь назад и перекроете ущелье. Когда мы будем возвращаться назад, отсекайте от нас погоню. Стрелами старайтесь близко врага не подпускать. – Отдал Грут последнее распоряжение.
Первыми, незаметно растворившись в темноте, пошли разведчики. Следом за ними три десятка нападающих во главе с самим Грутом.
Разведчики бесшумно подползли к посту и притаились в темноте. Вокруг двух костров вповалку лежали спящие враги. Шесть стражей не спало, они сидели вокруг одного кострища и о чём-то вполголоса переговаривались. Они расположились так, что подползти к ним незаметно было невозможно. Тогда Драгмир специально хрустнул веткой. Воины, привлечённые шумом, замолчали и обратили свои взоры в темноту, однако разглядеть что-либо им мешал свет костра. Двое из них поднялись и, на ходу обнажив сабли, двинулись в сторону шума.
Едва они вышли за полосу света, как стали невидимыми для своих товарищей. Драгмир, зная о том, что в первые мгновения хазары будут, словно слепые котята, мгновенно скомандовал:
–
Вперёд!
Двое бойцов молнией метнулись к противнику. Холодный металл бесшумно поставил точку в жизни неосторожных стражей. Зажатые ладонями рты не издали ни одного звука, тела были аккуратно опущены на траву.
Не теряя ни секунды, гунны накинули на себя халаты и шапки убитых и с обнажёнными мечами вернулись в освещённый круг. Свет костра позволял видеть лишь силуэты приближающейся смерти. В два прыжка преодолев оставшееся расстояние, воины рубанули сверху вниз своими мечами двоих сидящих на корточках врагов. Хрустнули перебитые шейные позвонки. И не успели их тела свалиться на землю, как кинжалы разведчиков пошли в ход. Быстро и слажено работали разведчики. Тем временем подтянулись их товарищи во главе с Драгмиром, и началась резня. В течение минуты с караулом было покончено. Драгмир издал два условных крика, и разведка направилась к следующему посту.
Грут во главе трёх десятков двинулся вглубь расположения противника. Достигнув первого караула, он с гордостью отметил отличную работу своих питомцев и, не задерживаясь, отряд проследовал дальше. Около костров второго караула к моменту прибытия отряда уже также всё было кончено.
–
Ну что, молодцы, продолжим действовать соблюдая тишину, пока нас не обнаружат. А как только обнаружат, наоборот, создадим побольше шума для возникновения паники в стане врага. Друг от друга не отрываться. Следуйте за своими командироми. Сигнал к отходу – начало пожара, но это должно произойти только после ухода группы с провиантом, – отрывисто скомандовал Грут и первым устремился в вперёд.
Основные силы хана Курата находились примерно на расстоянии четырёх – пяти перестрелов от уничтоженного дозора. Не колеблясь ни секунды, три десятка бойцов и Драгмировские разведчики последовали за своим предводителем. Первым делом нападению подвергся обоз ха- заров. Со стороны могло показаться, что в стан ханских войск ворвался вихрь, до того быстро и слаженно действовали воины. В свете костров алчно сверкала сталь клинков.
Минут десять над станом стояла тишина, а затем как- то резко, она была разорвана криками людей, звоном оружия и визгом женщин. Всё чаще то там, то здесь стали возникать очаги сопротивления, которые перерастали в активные боевые действия.
Грут, ловко орудуя двумя саблями, шёл напролом от кибитки до кибитки, оставляя за собой кровавое месиво. Следом, прикрывая ему спину, шли четверо телохранителей. Грут, видя, что сопротивление врагов принимает более организованный и ожесточённый характер, посмотрел в сторону обоза – захватив трофеи, воины отходили к ущелью. Тогда обернувшись к двум уцелевшим телохранителям, Грут прохрипел:
–
Огня!
И выхватив из-за пояса факел, сунул его в ближайший костёр, а затем швырнул в шатёр. Войлок шатра моментально вспыхнул, осветив прилегающее пространство и безжизненно распростёртые на земле тела. Телохранители в точности повторили его действия. Еще две кибитки составили компанию горящему шатру. Следуя их призыву, то здесь, то там стали вспыхивать вражеские шатры и кибитки, отмечая те места, где бились люди Грута. Теперь воинам предстояло оторваться от противника и вернуться к ожидающим их товарищам.
Ветер играючи подхватил огонь и стал перебрасывать его от кибитки к кибитке, а бойцы благополучно вернулись под защиту сторожившей ущелье сотни.
– Стрельцы, на позицию, сейчас полезут! – Крикнул Грут, переваливаясь через каменную баррикаду.
Но и без его команды все были готовы к отражению вражеской атаки. Едва вал хазар приблизился на расстояние прицельного полёта стрелы, как в небо взлетели первые предвестники смерти, и со свистом обрушились на врагов, вышибая из них боевой дух, а заодно и жизнь.
Стрельцы успели послать по три стрелы, прежде чем в ответ зазвенели опереньями стрелы противника. Воины Грута спокойно и деловито приняли их на щит. Сумрак ущелья мешал хазарам вести прицельную стрельбу, а стрелы гуннов разили врагов практически без промаха, уж очень много скопилось их у входа в ущелье.
Когда эффективная стрельба обороняющихся сбила с хазар боевой пыл и их стрелы стали лететь в полном беспорядке, гунны сменили тактику. Один воин, взяв в руки два щита, стал прикрывать ими себя и товарища, который в это время посылал во врагов стрелу за стрелой. Такая тактика вполовину уменьшала количество стрельцов, но благодаря своей неуязвимости они стали чаще метать стрелы. Хазары, видя, что пространство вокруг них покрывается телами погибших, сначала остановились, а затем рванули назад. Никто из них не слышал стонов раненых, каждый думал только о том, как оказаться на безопасном расстоянии от жалящих стрел.
Как будто по заказу на небо выплыл месяц и словно днём высветил все до того потаённые уголки. Вот тогда и началась настоящая потеха. Стрельцы, словно на учебных стрельбах, неспешно выцеливали противника и уже практически без промаха добивали хазар.
Молодые воины гуннов ликовали. Как сладка, бывает исполненная месть.
Грут осмотрел ряды своих бойцов и приказал явиться к нему десятников со сведениями о потерях. После доклада стало ясно, что погибло восемь человек. Но радовало то, что даже невооружённым взглядом было видно, что потери хазар в десятки раз больше.
Довольный военачальник распорядился, чтобы одна сотня оставалась на позициях, а вторая забирала убитых и раненых и отправлялась в свой лагерь отдыхать. Сам же он ещё около часа наблюдал за действиями неприятеля, а затем, вспомнив, что у него в заточении находится королева, поспешил в свою повозку. Тем более что враги зализывали раны и не предпринимали не каких активных действий.
Подойдя к своей повозке, он тихонько поинтересовался у караульного:
– Как там королева, здорово буянила?
– Да как сказать, сразу пытались двери выбить, но не удалось, – ухмыльнулся воин. – Затем мне грозилась всякими карами, но я не отвечал.
– Мои двери нужно вышибать только тараном, – Грут самодовольно улыбнулся.
– Они, наверное, тоже так подумали, поэтому всё остальное время сидели тихо.
– Ладно, давай сменяйся и помни – никому ни слова, – распорядился Грут. – И ещё, пригласи мне Эсбула.
Бесшумно приоткрыв дверь, Грут заглянул внутрь помещения. Там он увидел вполне мирную картину. Подруги, прижавшись друг к другу, безмятежно спали на шкурах. Усмехнувшись в усы, Грут сильнее потянул на себя двери и сделал шаг в помещение. Раздался грохот, из глаз посыпались искры, на пол с плеч свалился опорожнённый от воды деревянный ушат.
«Вот, чертовка! Отомстила!» – потирая ушибленный затылок, подумал Грут.
Девушки были уже на ногах и бросились к своему тюремщику.
– Как ты мог, как ты посмел!? – от возмущения Тина не находила слов.
– Прости, королева, но, мне кажется, я догадался, что ты задумала. Я не имею права рисковать твоей жизнью, – ответил Грут.
– Я не маленькая и самостоятельно могу принимать решения! – В глазах у неё появились слёзы и уголки губ от обиды дрогнули.
– Никто и не спорит! Ты королева! И пока ты жива, твой народ надеется на лучшее. Я не могу и не имею права отнять у него эту надежду, – медленно, стараясь быть как можно серьёзнее, произнёс Грут.
– И что я, по-твоему, должна теперь всю свою жизнь прятаться от малейшей опасности?
– Риск должен быть разумным и оправданным. Произошедшее сегодня – это лишь небольшая стычка.
– Всё равно ты не должен был так со мной поступать.
– Прости старого дурака, просто я за тебя отвечаю перед памятью твоих родителей, – Грут прошёл к столу и налил себе полный ковш вина. – За нашу победу! – Он поднял ковш и в один приём осушил его.
– А ты подумал, что после всего случившегося скажут мои подданные?
– Ничего они не скажут. Стражники будут молчать.
Опасаясь, что она сейчас вновь расплачется, Тина выскользнула из возка, и, чуть ли не бегом направилась в свой шатёр.
– Хм! – гордо задрав подбородки, фыркнули её подруги и двинулись к выходу.
– Идите, идите, вертихвостки! – устало махнул рукой воин. – Мне надо отдохнуть.
Девушки догнали Тину. Потом все вместе они уединились в шатре. Там на своей территории они с упоением стали придумывать планы «ужасной мести» Груту.
7 глава
Из райотдела домой на улицу Малиновского Павел добрался на расхлябанной «дежурке». Поднявшись в квартиру, первым делом «прошёлся» по кухне, без разбора сбросил всё со стола в пакет, и пошёл принимать душ. Словно зомби приготовил ко сну диван и залёз под одеяло. Всё это время у него перед глазами неотступно стоял образ прекрасной амазонки с рысьими глазами. Тяжко вздыхая и кряхтя, он ворочался с боку на бок, пока бессонная ночь не дала о себе знать, а навалившийся сон прекратил его душевные муки.
Разбудила его назойливая трель входного звонка. Тяжело качаясь, он прошёл к двери и рывком распахнул её. За дверями стояла его недавняя знакомая Татьяна, студентка Хабаровского института медицины, которую он отбил у горячих кавказских джигитов в ресторане «Русь».