Желтый фонарь

Веселье длилось до самого утра, но незадолго до рассвета за стол Алекса и Анны подсел молодой человек с копной густых черных волос и с кошачьими оранжевыми глазами.

– Я – Стриж. Имени, данного мне при рождении, я не помню, но как по мне, и это вполне сгодится. А вы кем будете?

– Не твое дело, – резко ответил Алекс.

– Зачем же так грубо? Пейте, ешьте, веселитесь! Я просто хотел составить вам компанию, развеселить, а то сидите, как старик со старухой на завалинке, да вспоминаете былые деньки…

Стриж не успел договорить, как холодная сталь острого ножа остановилась в полумиллиметре от его горла, в то время как левой рукой Алекс крепко схватил пустомелю за шиворот.

– Не нарывайся! – процедил Алекс сквозь зубы.

– Отпусти его…

– Да, отпусти, кто знает, может, я смогу пригодиться? – парень довольно ловко выкинул из рукава лезвие бритвы, положил его на столешницу. – Мне до чертиков надоела эта свора разношерстных собак с их гавканьями и вечной грызней, хотелось поговорить с нормальными людьми о чем-то, что не связано с выпивкой и срамотой.

– А заодно переброситься в картишки? – проговорил Алекс, отпустив воротник болтуна. – Я видел, как ты подсаживался к дезертирам, и даю сто против одного, что ты обыграл их как мальчишек, а затем ты подсел к наемнику, но тот сразу понял, кто ты, и просто послал тебя подальше. Ты пленник Анатаса, и смею предположить, что как и за Хароном, за тобой немалый долг перед ним!

– Да ты меня насквозь видишь! – восторженно воскликнул Стриж, откинувшись на высокую спинку стула. – Да, тысяча душ. Непростая у меня работенка, в особенности, если попадаются проклятые заклинатели вроде тебя.

– Что?!

– Да ладно, думаешь, я не знаю, кто ты? Ты весь вечер только то и делаешь, что изучаешь здешнюю публику, но знаешь, ничего не выйдет. Я сам был таким, как ты. – Пока говорил, Стриж достал окурок толстой сигары, зажег ее от спички. – А вот она молодец, ни чем себя не выдает, сразу видно, настоящая ведьма!

– Придержи язык!

– За вас, поди, кругленькую сумму дают, – продолжал картежник, – оттого вы и скитаетесь по горам и весям, все время ловите друг друга взглядами. Разве я не прав?

– Ты заклинатель?

– Был им, очень давно.

– Тогда все ясно.

– Вам не обмануть Анатаса, ведь он сам Дьявол!

– А я и не собираюсь.

Стриж сощурил кошачьи глаза, несколько секунд смотрел в упор на Алекса, а потом хлопнул по столешнице ладонью.

– Желаю удачи! – воскликнул он, а, поднявшись, отвесил шуточный реверанс.

* * *

Следующий день начался совершенно так же, как и предыдущий: гробовая тишина и густой туман, который стелился по границам дощатого забора. Шарль занимался своими делами в конюшне, и только в самом трактире некоторое время слышались вопли и ругань. Наемник, забредший в трактир прошлой ночью, наконец осознал, куда он попал и с чем столкнулся. Его выволокли во двор, после чего бросили в подвал. До полуночи он проведет время там, а после ему, скорее всего, предложат пробежать по ржаному полю, вернув оружие, или на веки вечные остаться узником Анатаса.

То, что случится, Алекса не больно заботило: за последние годы он достаточно огрубел, но не в отношении своей второй половинки. Они вместе позавтракали на сеновале, а затем он лег спать, не обращая внимания на вопли и прижимая к себе супругу. Этим вечером он надеялся увидеть Анатаса и предложить ему то, от чего он не сможет отказаться.

Прибывая в объятиях морфея, Алекс очутился в Зеленограде. Ему снова было двадцать, и он, как и тогда, радовался поступлению Хлои, своей единственной сестры, в лучший лицей Дрендэана. Туда же тремя годами позже поступил и один из младших его братьев – Матвей, и окончил его с отличием, как, собственно, и Анна – супруга. Ему снился тот момент из прошлого, когда родители были еще живы, а все его братья и любимая сестра были рядом. Ныне же все они разбрелись по свету, а он со своей женой вынужден был скрываться, надеясь когда-нибудь их снова увидеть.

Потом сон сменился настоящим кошмаром: ему приснился Альберт, друг детства, и вместе с тем – тот самый заклинатель, который выследил их в провинциальном городке недалеко от Ла Корунья. Алекс заколол его; по-другому поступить он не мог, ему просто не оставили шансов. Потом он долгое время нес на себе груз смертоубийства, мучая себя сомнениями, и супруга всегда была рядом в эти моменты, утешая его. Ему много чего еще снилось, пока Анна, освободившись от объятий, не коснулась его плеча, не прошептала нежные успокаивавшие слова на ухо.

– Все хорошо, милый, это всего лишь сон.

– Да. Всего лишь сон.

Умывшись в бадье с дождевой водой, Алекс заметно приободрился. Он отбросил посторонние мысли и изгнал из головы безрадостные воспоминания. Перед встречей с Анатасом нужно было очиститься, замкнуть в себе все слабости, быть твердым, как гранит или даже алмаз. Он не пил или вина, а голод утолил лишь куриной ножкой и кусочком сыра. Это место было целиком и полностью во власти Себа Анатаса, тем не менее, он все же проверил заточку скрытого клинка и освятил символы на самом посохе, который также был довольно грозным оружием.

После полуночи появился Харон с двумя бедолагами в своей телеге. Он провел их по двору, как овец на убой, усадил за стол, а затем, перебросившись с Лукой парой незначительных фраз, поел, опустошил кружку эля и снова сел на козлы проклятой телеги, которая исчезла во тьме. К двум часам ночи из трактира высыпал довольный народ. Они кричали и смеялись, и только беловолосый юноша, соткавшийся словно из воздуха, оставался тосклив.

– Пора! – подхватив посох, Алекс ступил за порог сеновала, решительно двинулся к восторженной, улюлюкающей и горланящей во все горло толпе. Расчищая себе дорогу локтями, он не обращал внимания на причитания и гневные угрозы в свой адрес, остановился возле Анатаса, молча наблюдал, как из нутра темного подвала за шиворот выволакивали наемника.

– Вы считаете, это не по-спортивному, не так ли, Александр? – не оборачиваясь, произнес Себ голосом безразличным, бесчувственным, даже черствым, без какой-либо заметной эмоции. – Вы до сих пор считаете, что жизнь есть набор простых правил. Вы привыкли стоять в центре тренировочной площадки или же в ее углу, отражая удар за ударом, которые вам наносят. И вы в то же самое время прекрасно осознаете, что этот мир невыразимо жесток, однако все равно ищете в нем справедливость, а вместе с этим сами вносите в него беспорядок, хаос, если хотите. Оттого-то вы с Анной мне так нравитесь. Вы уникальны в своем роде! Две бесформенные половинки, которые волею судьбы или вопреки ей стали одним целым! Весьма прискорбно, что вы сюда попали.

– Для Дьявола во плоти вы весьма сентиментальны!

– О, нет, я не таков, каким вы меня представляете! Тем не менее, могу вас уверить, что Харон заплатит за ваше с Анной пленение. Он нарушил мой приказ и понесет заслуженное наказание. Но, несмотря на это, к моему величайшему сожалению, даже мне не под силу изменить правила игры. Ведь сама жизнь и есть игра! Игра, которая с некоторых пор мне порядком наскучила! Однако в ней есть приятные исключения вроде вас, Александр, и Анны, конечно. Такие люди, как вы, я не устану это повторять, приносят мне радость и некоторое удовлетворение.

– Это ясно. Скажите, что с ним будет? – Алекс смотрел на наемника, звериным взглядом сверлившего шумную толпу.

– Ему дадут выбор, мой милый друг.

– То есть?

– Он может вернуться в трактир и остаться в нем до тех пор, пока не решит покинуть его. А может сразу попытаться перейти ржаное поле и встретиться с графом Сутрейем…

– Либо?

– …либо бросить мне вызов, – ответил Себ, меланхолично пожимая плечами. – Меня удовлетворит любой его выбор.

– Брось вызов! – выкрикнул Алекс сквозь рев опьяненной толпы. – Вызов! Брось вызов!!

– Вызов!

– Вызов!!

– Вызов!!! – кричала толпа.

– Вызов, – пробормотал наемник. И хотя его голос был сродни шепоту, Анатас его услышал.

– Надеюсь, вы понимаете, на что подписали несчастного Роберта? Дома его ждали семья и друзья, – проговорил Себ, грустно улыбнувшись. – Но должен сказать, что вы были правы в своих подозрениях, он прибыл в Новый Свет по ваши с Анной души. – Анатас передал Алексу свою трость, прихрамывая, вышел в образовавшийся круг из людских тел.

В тот момент на губах наемника появилась кривая улыбка, и это же стало его первой ошибкой. Видя перед собой юнца, да еще и прихрамывавшего на правую ногу, он утешил себя надеждой на победу и спасение.

– Что вы предпочитаете? – спросил Себ с тем же скучающим видом, присущим ему. – Кинжалы, топоры, шпаги, пистолеты или, быть может, карты? Выбор за вами, молодой человек.

Наемник принял слова юноши за издевку, и это была его вторая ошибка.

– Шпаги!

– Отлично! – Себ обернулся. – Александр, не одолжите ли вы мне свою шпагу? Как видите, я не вооружен.

Алексу ничего не оставалось – он подкинул в воздух посох, ловко пойманный Анатасом.

– Превосходная сталь, – проговорил юноша, обнажив клинок. – Над ней, как видно, поработало немало мастеров, а руны, несомненно, нанесены гораздо позже, и посмею предположить, мастером Турелье из пригорода Понферрада.

Это был не вопрос, но утверждение, и Алексу оставалось только кивнуть. Клинок, который он прятал в посохе, действительно имел многовековую историю, и началась она больше тысячи лет назад, с того времени, как первый из семьи Лащилиных был посвящен в избранные.

Бой закончился, как говорится, не успев начаться. Всего несколько взмахов клинка – и шпага наемника отправилась в воздух, исчезла среди золотых колосьев ржи. После этого Роберт выхватил кинжал и топорик, один из тех, которыми пользовались аборигены Нового Света, но и это не принесло достаточного эффекта. С третьим взмахом шпаги Анатас вспорол сухожилия на предплечье наемника, а затем сильным ударом ноги отправил его в кусты ежевики. Толпа смеялась и улюлюкала, в то время как беловолосый юноша вложил клинок в ножны и вернул его Алексу.

– Благодарю, – изобразив на лице полуулыбку, сказал Анатас. – Если у вас возникнет желание продолжить общение, я наверху, Лука вас проведет.

Алекс оставался во дворе, когда толпа посетителей вернулась в трактир, оставался там и после того, как двое дезертиров достали наемника из зарослей ежевики и отвели его в конюшню. Оставался до тех пор, пока звезды на небосклоне не потускнели. Только тогда он толкнул тяжелую дверь трактира, а заметив Луку, поднялся по лестнице на второй этаж.

Когда Алекс присел за стол, рядом оказалась молоденькая девица со спутанными кучерявыми волосами цвета спелого каштана. Она наполнила красным вином хрустальный бокал, затем удалилась.

– Чего вы хотели добиться, Александр, вынудив бедного Роберта бросить мне вызов? Вы знали, что ему не совладать со мной, однако сделали свой выбор, и мне любопытно, почему?

– Не знаю, – признался Алекс. – Впрочем, сейчас мне ясно, что вы не вампир и не одержимый. Посох освящен, а материалом для его изготовления послужила осина.

– И теперь вы теряетесь в догадках, кто я?

– Не без этого.

– Вы хотели мне что-то предложить в обмен на ваши с Анной жизни, и мне действительно интересно, что это.

– Услугу! – ответил Алекс, откинувшись на спинку стула.

– Вы считаете, что я нуждаюсь в чьих-либо услугах?

– Полагаю, у каждого есть то, что ему хотелось бы приобрести, или, возможно, вернуть. Что-то такое, ради чего он не стал бы рисковать своим положением или репутацией.

– Не хочу вас огорчать, но у меня есть все, что мне нужно, однако мне нравится ваше рвение, и я дам вам одно поручение. Если вы с ним справитесь, я отпущу вас с Анной.

– Какое?

– Так вы согласны?

– Да!

– Хорошо! Завтра в городке неподалеку причалит шхуна. Я бы хотел получить то, что на ней перевозят. Что именно, вам предстоит узнать самому.

– Идет. – Алекс решительно поднялся из-за стола.

– Но погодите, я подумал тут, что в любом случае отпущу вас, даже если вы не справитесь. Однако, если я не получу то, что вы пообещали мне принести, я отниму у вас самое дорогое, то о чем вы сейчас даже не подозреваете.

Алекс остановился, медленно повернулся на каблуках. Его губы едва дрогнули, и это единственное, чем он выдал свое волнение.

– Помните, вы уже дали свое согласие, Александр, – проговорил Себ, водя пальцем по граням хрустального бокала. – А теперь хочу принести вам радостную весть: вы станете отцом, уверен, прекрасным отцом, а милая Анна – матерью, доброй, заботливой матерью, хотя она и сама об этом еще не знает.

* * *

С первыми лучами восходящего солнца Алекс оседлал жеребца, до недавнего времени принадлежавшего наемнику. В седельных сумках нашлась пара пистолетов, порох с пулями и все то, что необходимо одинокому путнику в его странствиях. Шарль вынес харчей и флягу с водой, пожелал доброго пути.

– Берегите Анну и не давайте ее в обиду, – попросил Алекс.

– Поверьте моему слову, сударь, вашей супруги никто не посмеет и пальцем коснуться.

Алекс кивнул, посмотрел на сеновал, где спала его Анна, носившая под сердцем их первенца, затем ударил жеребца в лоснящиеся бока и исчез в утренней дымке.

Только ближе к полудню он прибыл к окраине небольшого портового городка, разместившегося в тихой, уютной гавани среди высоких скал и пологих холмов, поросших хвойным лесом. Оказавшись у корабельных доков, Алекс почти сразу наткнулся на портовый кабак, привязал жеребца у коновязи вошел внутрь. Там он заказал кружку крепкого эля и поесть, чтобы набить желудок.

Вид Алекса не смутил кабатчика, он с грохотом обрушил на стойку кружку эля и потребовал принести гостю рыбную похлебку с ломтем черного хлеба. Сидя за столом, бывший заклинатель слушал речи завсегдатаев и возил ложкой по миске с жидкой похлебкой. Из разговоров выходило, что судно задерживалось, что не ново, однако появившийся в прибрежных водах линейный корабль тревожил местных обитателей куда как серьезней. Только о нем и были все разговоры. И каждый из посетителей строил свои предположения по поводу его появления.

Оставив еду и эль нетронутыми, Алекс поочередно посетил еще три кабака, где слышал одно и то же, и только в четвертом он задержался подольше. К тому времени уже стемнело, и к похлебке с элем он попросил у хозяина ночлега. Кабатчик не был против, как видно, дела у него шли из рук вон плохо, а потому он радовался каждому медяку.

С появлением на небосклоне молодого месяца в кабак завалилась шумная компания молодых людей. Они уже были захмелевшими, громко разговаривали, подшучивая над посетителями, не стеснялись и грубых выражений. Никто в здравом рассудке не стал бы им перечить, себе дороже. Молодые люди были вооружены шпагами и пистолетами. Алекс, сидевший в дальнем углу зала, не сразу обратил внимание на тощего черноволосого паренька в широкополой шляпе и приметном плаще с алой подкладкой. Им оказался Кассандр – тот самый наемник, которого Алекс пощадил.

Компания молодых задир сдвинула вместе два стола, расселась по лавкам и табуретам. Вино, окорока, сыры, колбасы – кабатчик не скупился, ведь запахло деньгами, которыми молодчики сорили направо и налево. Они хватали молоденьких разносчиц за юбки, а те звонко взвизгивали, стреляя глазами.

Тогда-то Алекс и припомнил слова Кассандра о том, что тысяча империалов – очень большие деньги. Однако он припомнил и то чувство, которое закралось к нему в сердце, чувство, что наемник знает куда как больше, чем говорил. Он долго сидел, понурив голову, слушал болтовню и ждал подходящего момента. И тот наступил. Увидев, как Кассандр поднялся из-за стола и направился к выходу, чтобы отлить, Алекс нетвердой походкой направился за ним.

Оказавшись на улице, бывший заклинатель ускорил шаг, а свернув за угол, схватил наемника, только справившего нужду, за шиворот и, прижав его к стенке, приставил кинжал к горлу.

– Здравствуй, Кассандр.

– Вот уж неожиданная встреча, – прохрипел наемник.

– Что ты здесь делаешь?

– Развлекаюсь, как видишь.

– А что ты знаешь про корабль, о котором все судачат?

– Ничего!

– Ты уверен?

– Ничего важного, я хотел сказать, – проговорил Кассандр, когда клинок кинжала оставил неглубокий порез на щеке. – Корабль принадлежит «Союзу Доминго».

– Торговая компания?

– Да, но с недавних пор она обзавелась личным военным флотом, охраняющим караваны. Кроме того, союз тесно сотрудничает с Ложей Первых.

– Заклинатели!

– Вот именно.

– А что ты знаешь о шхуне, которая должна прибыть сегодня?

– О! Ты и об этом знаешь, – удивленно пробормотал Кассандр. – Интересно, откуда?

– Не твое дело!

– На шхуне должны прибыть паладины9, они везут некую реликвию.

– Теперь уже мне интересно, откуда ты это знаешь?

– Я – доминго10. Не самый отважный, как видишь, но и не полный дурак!

– Верно! И если ты действительно не дурак, как говоришь, то ты поможешь мне.

– А ты не думаешь, что, помогая тебе, я помогу еще и себе?

– Как в прошлый раз? Или ты хочешь обелить свою репутацию и вернуться в союз чистеньким? Что ж, вполне ожидаемо. Пошли!

Они проскользнули вдоль пристани подобно теням. Для Алекса такие прогулки не были в новинку: покинув родной Зеленоград с Анной, он только тем и занимался, что скрывался. Но и Кассандр явно не чувствовал себя новичком в этом деле: он перемещался почти бесшумно, прекрасно понимал язык жестов и умело имитировал звуки, издаваемые совой, в случае опасности.

Между тем весь порт уже стоял на ушах. Линейный корабль вошел в гавань, на толстых канатах буксируя шхуну с отсутствовавшей грот-мачтой и истерзанными артиллерийским огнем надпалубными надстройками.

– Пираты, – проговорил Кассандр, держась в тени. – Если паладины выжили в бою, то они, скорее всего, на борту Impávido.

– «Неустрашимый», говоришь?.. Если реликвией является некий перстень или кубок, который некогда держал какой-нибудь святой, то, конечно, да. Паладины забрали его с собой, но если это мощи святого в каменном гробу?.. Мы должны попасть на борт шхуны!

– Вы плохо знаете паладинов, сударь. Пусть это будет хоть египетская пирамида, они не оставят ее без присмотра, – а затем Кассандр указал на причаливший ялик у пристани. В свете фонарей поблескивали серебряные нагрудные эмблемы с короной в центре.

– Паладины?

– Да!

– Их трое!

– Да, и это уже много, во всяком случае, для нас.

– Ну, это как посмотреть, дружище, – скороговоркой выпалил Алекс, затем, шепнув на ухо Кассандру несколько коротких фраз, вышел вперед и выставил перед собой два заряженных пистолета. Раздался выстрел, затем еще один. Двое смертельно раненных паладинов упали на дощатый настил пристани, а оставшийся в живых склонился над ними: он отчего-то и не думал преследовать убийцу.

* * *

Выбраться из города было не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Алекс долгое время плутал по улицам, пока не вышел к окраине города, а потом еще долго брел по лесу, прижимая руку к правому боку. Он не сразу заметил, что ранен, рубашка и камзол пропитались кровью, а дышать становилось все тяжелее. Совсем обессилев, он упал у старой сосны, а задрав одежду, увидел несколько тонких лезвий, которые походили на иглы. Вытащив их, он залил раны пурпурной жидкостью из склянки, после чего зажал ее рукой. Боль была адская, но, помня о своей жене и еще не рожденном ребенке, Алекс все стерпел.

Он пролежал под сосной несколько часов, а после продолжил свой путь. Первые часы прошли в полном бреду; перед его взором появлялись лица родителей, братьев, сестры, сменявшиеся фрагментами из прошлого и фантазиями о будущем, словно он прямо сейчас держит своего сына на руках и слышит его забавные попытки произнести первое слово.

К наступлению вечерних сумерек он в очередной раз упал на землю. Благодаря снадобью отшельницы рана уже затянулась, но слабость все еще оставалась. Пролежав с четверть часа на жесткой поникшей траве, он вдруг услышал ржание лошади, а когда поднялся, увидел жеребца, который некогда принадлежал тому самому наемнику, ставшему пленником Анатаса. Белая звезда во лбу и пара таких же пятен на лоснящихся боках. Алекс с трудом забрался в седло, направил жеребца вперед.

Только к полуночи он достиг старого каменного моста, переброшенного через реку. Там он расседлал жеребца, погладив морду с влажными губами и грустными фиалковыми глазами, ударил по крупу, прогоняя прочь. Алекс чувствовал себя гораздо лучше: силы восстановились. Однако когда он присел на поваленный стихией тополь, на противоположном конце моста засеребрилась эмблема с короной в центре. Паладин уверенным шагом направлялся к нему, не обнажая рапиры, но в то же время не убирая руку с эфеса.

– Кровь моих братьев на твоих руках! – проговорил он.

– А сколько крови на твоих руках? – Алекс приподнялся, опираясь на посох.

– Он тебе не поможет!

– Я так не думаю, – проговорил бывший заклинатель. – Твои братья мертвы, ты сам это сказал, а значит, ничто не мешает мне тебя убить. Я защищаю свою семью, вот моя главная цель!

– Тогда…

Раздавшийся цокот копыт прервал только начавшуюся речь паладина. Телега, груженная связками сена и тыквами, остановилась как раз рядом с поваленным тополем, и Алекс рухнул в нее.

– Паладинам не впервые приходится убивать раненых, – сказал Алекс. – Так что я ничему не удивлюсь!

– Нет! Ты предстанешь перед судом Первой Ложи, как и полагается предателю и преступнику, а затем тебя четвертуют.

– Жду не дождусь, – ответил Алекс, когда паладин сел на козлы рядом с возничим.

Желтый фонарь, освещавший вывеску и ржаное поле, горел, как и прежде, когда Харон остановил тощую кобылу во дворе, обнесенном дощатым забором.

– Нужно напоить лошадь, да и передохнуть не мешает.

– Паладин спустился с козел, и в этот самый момент во двор трактира вышел беловолосый юноша, опиравшийся на трость.

– Умно, очень умно!

– Добрый господин…

– Я впечатлен! – не замечая паладина, продолжал Анатас.

Паладин попытался было пошевелиться, но не смог этого сделать. Пальцы не слушались его, а глаза неотрывно наблюдали за калекой, прихрамывавшим на правую ногу.

– Я сделал все, что от меня требовалось.

– Несомненно!

Себ Анатас повернулся на каблуках, сделал три коротких шага к паладину, расстегнул несколько пуговиц на его рубахе, затем сорвал с шеи воина Святого Духа цепочку с медальоном.

– Восхищаюсь вами, Александр.

Анна выбежала во двор вся в слезах. Она провела этот день в полном неведении, мучилась от незнания. Обняв мужа за плечи, она снова заплакала, но в этот раз от радости.

– Мы свободны? – Алекс смотрел в бесцветные глаза Себа Анатаса, и тот, выдержав кроткую паузу, кивнул.

Шарль подвел двух оседланных лошадей, мягко улыбнулся:

– Я весьма рад, что у вас все сложилось, и рад тому, что был с вами знаком, пускай и не так долго.

Алекс усадил Анну в седло, попросил Шарля вывести ее к дороге, после чего обратился к паладину:

– Я не желал никому из вас смерти, просто спасал жизнь дорогих мне людей. Теперь, когда они спасены… я готов помочь спасти не только вашу жизнь, но и вашу душу. – Алекс без труда, с характерным свистом извлек клинок, сияющий рунами, и подошел к краю ржаного поля. Рядом с ним встал и паладин, еще не понимающий, что происходит, но последовавший примеру бывшего заклинателя и обнаживший рапиру с мутно-голубой сталью.

– Остерегайтесь! – выкрикнул Анатас, но было уже слишком поздно: Александр первым ступил за границу плетня, не сводя своего взгляда с пугала, которое резко обернулось на высоком шесте.

Примечания

1

Империал – мировая валюта.

2

Заклинатели – особая служба при университетах, специализируются на поимке вредоносных существ.

Ловчие (озаренные) – наемники-одиночки, обладающие исключительными талантами, что выделяет их среди прочих заклинателей.

3

В Первую Ложу входят по три ректора каждого из существующих институтов: Дарфальц (институт огня), Виньар (институт земли), Дрендэан (лицей природы), Лаур (институт воздуха), Паррледо (институт воды).

4

Ла Корунья – портовый город на северо-западе Испании.

5

Йомсвикинги – братство викингов, профессиональных наемников.

6

Толедо и Понферрада – города в Испании.

7

Всего в мире существовало двенадцать древних линий крови, обладающих своими свойствами и отличиями. Носители крови никогда не связывались узами брака с другими носителями.

8

Партурало – дословно чистая кровь (древняя кровь).

9

Паладины – братство воинов, которое подчиняется Великой Церкви. Паладины прошли обряд святого духа, а потому почти не восприимчивы к влиянию тьмы.