скачать книгу бесплатно
– Да уж, – Фаина наигранно вздохнула. – Спасибо, что поинтересовались моим здоровьем, друзья. Все замечательно. Умру не в ближайшее время, обещают, что прежде помучаюсь. Я пойду к себе.
Наташа лишь недовольно закатила глаза. По ее личному мнению, происходящее сейчас заселение новенького было куда важнее и интереснее проблем со здоровьем соседки, в которые ее зачем-то посвятили. Гена затушил сигарету о перила балкона, кинул окурок в грязную жестяную банку из-под консервированных персиков и шагнул за Фаиной.
Этаж действительно гудел, словно в каждой комнате велся оживленный разговор на повышенных тонах. У девушки разболелась голова – она скривилась и помассировала виски, затем ей захотелось заткнуть уши обеими руками. Пока Гена выспрашивал ее о визите к терапевту, она рассматривала затертые и местами облупившиеся коридорные стены – ужасного фисташкового оттенка, поцарапанные и замызганные. Стены, на которые она уже не могла смотреть.
У 405-ой, где проживал Кирилл, тоже стояли кое-какие вещи – в основном книги и обувные коробки. Ничего особенного. Дверь в комнату была закрыта, но изнутри раздавался грохот передвигаемой мебели.
– Так, получается, тебе сладкое нельзя? – переспросил Гена, когда они вошли в комнату, и Фаина закрыла за собой дверь чуть более громко, чем следовало.
– Нельзя, – кивнула она, сбрасывая с плеч пальто и доставая из шкафчика вешалку.
– Тогда почему от тебя пахнет так, будто минут десять назад ты лопала пирожки с вареньем?
– От тебя ничего не утаишь, – усмехнулась Фаина.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Ой, Ген, да ничего еще не ясно. Будут анализы, тогда и меры будем принимать. Сейчас-то чего? Ты же знаешь, как я люблю сладкое.
Парень окинул взором вазочку с конфетами на столе.
– Знаю. Но все равно. Может, мне это забрать?
– Забирай, конечно. Если хочешь лишиться рук.
Фаина переоделась при Гене, даже не попросив его отвернуться. Такова была норма их отношений. Гена никак не отреагировал на девушку в нижнем белье – его занимали иные вопросы.
– А если и правда диабет, что делать-то будешь?
– Не знаю. Не трави душу, и так тошно.
– Тебе ведь придется отказаться от сахара, от спиртного… все время следить за показателями крови. И многое другое.
– Cпасибо за поддержку.
– А ведь это не лечится, Афин. С этим придется только смириться.
– Слушай, заткнись уже. Настроение ни к черту. Еще ты тут со своими нравоучениями. Оставил бы этом моим родителям. Любитель нагнетать обстановку.
Гена поднялся с кровати и коротко обнял девушку, чтобы она не нервничала. Он хорошо знал: если Афина много разговаривает, значит она нервничает; если Афина нервничает, добром это не кончится ни для кого.
– Извини.
– Да брось. Я пойду к себе. У меня пара через полчаса. Надо собираться.
– С каких пор ты посещаешь занятия? – Фаина не упустила шанса подколоть приятеля.
– Чья б корова мычала, – он закатил глаза и вышел из комнаты.
Гене нравилось устраивать с Фаиной поединки в остроумии. Не ради победы, а ради процесса. Ведь всем известно, что самая крепкая дружба выстроена на фундаменте сарказма и взаимных подтруниваний.
Фаина осталась одна и сразу подумала о коробке, которая лежала под креслом. Там, в темноте и прохладе, дожидался своего часа шестилетний армянский коньяк, доставшийся Фаине случайно. Учитывая то, где и в каких условиях она жила, деньги на элитный алкоголь у нее могли появиться разве что во сне. Но если такие деньги и появлялись, грех было тратить их на что-либо еще.
Фаина выпила воды и улеглась на кровать, уставившись в экран телефона. Следующие несколько часов до обеда она собиралась посвятить поиску всей возможной информации о сахарном диабете, какую только может дать интернет.
Глава 2, в которой Фаина решает ничего не делать
«Я склонен к каиновой ереси, – говаривал он со скрытой усмешкой. – Я не мешаю брату моему искать погибели, которая ему по вкусу».
Роберт Льюис Стивенсон – «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»
Хотелось бы думать о чем-то, кроме многочисленных проблем, но не получалось. Фаина легко забывала о происходящем в данный момент из-за упорных размышлений над тем, что случилось в недалеком прошлом и требовало немедленного решения. Конкретных действий с ее стороны. Но каких?
Загвоздка вот в чем: Фаина никогда не понимала, что именно от нее требуется. Не умела выстраивать алгоритмы, направленные на устранение проблемы, вместо этого пускала ситуацию на самотек, отказываясь и брать на себя ответственность за случившееся, и концентрировать внимание на том, чем это оборачивается в настоящем. Поднимала ладони вверх и отстранялась от событий, всегда пытаясь остаться непричастной.
В пятницу во второй половине дня врач проверила анализы и беспристрастно сообщила, что первичный диагноз подтвердился. На этот раз Фаина задавала вопросы. Их было достаточно, чтобы раздражать женщину с бородавкой и красными волосами. Не зря же пациентка избороздила медицинские сайты и форумы. Теперь она приблизительно понимала, что происходит с ее организмом.
Утешало, что все открылось на ранней стадии. По словам врача, Фаина вовремя спохватилась. Ситуацию еще можно контролировать.
– Сахар скачет, и главное сейчас – принять жесткие меры. В этом случае все может обойтись малой кровью.
Фаине выписали направления на повторный анализ крови, а также дополнительные платные анализы – не меньше десяти, для прояснения ситуации – на гормоны, глюкозу и что-то еще, Фаина не разобрала аббревиатур, да и в какой-то момент просто перестала понимать. Кроме списка лекарств доктор посоветовала девушке купить электронный измеритель уровня сахара в крови – глюкометр. Нужно питаться по особой диете и самостоятельно контролировать свое состояние.
Выслушав все это, Фаина не знала, плакать или смеяться. Вот уж целое ведро счастья свалилось на ее голову. Поэтому она и не любила больницы. Здесь всегда говорят неприятные новости, без которых ты бы спокойно жил в счастливом неведении. А еще требуют тратить много денег на лечение, которое тебе, может, и не требуется в таком объеме.
Еще раз сдать кровь – ладно. Но стоило Фаине взять в руки лист со списком дополнительных анализов, пришлось удерживать челюсть второй рукой. Но удержать брови от стремительного взлета на лоб не удалось. Цены оставляли пожелать себе хорошей зарплаты. И внезапного наследства от дальнего родственника откуда-нибудь из-за рубежа.
Это уже не смешно совсем. Питаться по диете, пользоваться каким-то прибором для измерения уровня глюкозы… Когда Фаина успела настолько постареть? Ей сколько, двадцать три года или семьдесят? Почему ее молодое тело уже разваливается на части?
Все это звучит как приговор.
Девушка вышла из кабинета в полном недоумении. Нужно срочно решать, что делать дальше. Вариантов немного. Либо лечиться, либо плюнуть в надежде, что само как-нибудь пройдет. В первом случае пришлось бы потратить много денег, времени и нервов на болезнь, которую не удастся вылечить – только держать в узде. Второй вариант был более привлекательным, если принести единственную жертву – пообещать себе есть меньше сладкого. И надеяться, что не сдохнешь.
По пути домой Фаина взвешивала все за и против. Чисто в финансовом плане полноценное лечение ей не по плечу, тут нечего таить. Ради интереса она зашла в аптеку и уточнила, сколько стоят препараты, которые ей выписали. Если сложить цену за лекарства, глюкометр и анализы – придется потратить аванс.
Просить деньги у родителей, когда тебе за двадцать и ты давно сама зарабатываешь на жизнь – такая себе идея. Фаина, наоборот, материально помогала им в последнее время. Недавнее увольнение отца заметно ударило по бюджету, а мама зарабатывала немного, зубами держась за свое место, чтобы были хоть какие-то деньги.
Обидно вот что: Фаина собиралась откладывать деньги брату на электрогитару. Он мечтает стать музыкантом. А Фаина мечтает, чтобы брат был счастливее, чем она. Чтобы из них двоих хоть у него жизнь сложилась, как надо.
Нужно трезво оценивать шансы: лечиться ей не на что. За последние два дня жажда притихла, прежнее состояние возвращалось. Но очевидно, что это ненадолго.
Фаина шла по улице, сырой от растаявшего снега, и так глубоко задумалась, что не различала предметы поблизости. Обида за свое положение переполняла ее. Несправедливо. Почему именно она? Почему именно сейчас? Она этого не заслужила. Проклятая наследственность.
И вдруг Фаина замерла на месте и чуть слышно усмехнулась. Есть выход. Всегда. Можно сделать вид, что ничего этого не было. Ни плохого самочувствия, ни жажды, ни визита к врачу. Внушить себе, что она не видела результаты анализов, что она ничем не больна. И просто жить дальше. Обманывать свою память. Кто сказал, что это – худшее из решений? Самое простое еще не значит самое плохое.
Осмотревшись, Фаина отыскала взглядом ближайшую урну. Без лишних раздумий, пока совесть не успела очнуться, она подошла и выбросила все бумажки, которыми ее наградила врач. Все. Больше никаких больниц. Никакого диабета и анализов. Нужно вышвырнуть из головы всю эту чушь. Она молода и здорова. Просто немного скачет сахар, подумаешь. Надо лучше питаться, больше спать – только и всего. Пройдет.
Чтобы поднять себе настроение и немного отвлечься, по пути домой Фаина зашла в подземный переход. Ей нравилось разглядывать витрины, до отказа забитые всякой дешевой чепухой. Медленно ходить вдоль прилавков туда и обратно, пропуская вперед торопящихся по своим делам. И сочувствовать им. Ведь они так спешат прожить очередной день, что не замечают, как много занятных вещиц у них прямо перед глазами.
В детстве Фаина с братом играли в «бартер». Кто-то из взрослых поверхностно объяснил им значение этого красиво звучащего и мало понятного слова. Суть игры заключалась в том, чтобы собрать как можно больше интересной мелочи, а потом меняться друг с другом, воображая себя бизнесменами. Чем интереснее был «товар», тем забавнее происходила сделка.
Собирать можно было что угодно. Красивые пивные крышечки (их клали на рельсы, чтобы поезд превратил их в плашки), кассетные ленты, зажигалки (ценились особенно), детали от старой техники или металлического конструктора (ценился выше, чем пластмассовый), странные ржавые железки в форме буквы Е (или Ш – все спорили). Позже на это подсели все уличные друзья, и длиться такая игра могла месяцами, принося незабываемые эмоции.
Фаина отчетливо помнила тот невыразимый детский восторг, с каким находишь для своей коллекции что-то редкое, чего точно нет ни у кого из друзей, и уже представляешь себе, как они обомлеют, когда увидят твой новый «товар». Может, поэтому девушке до сих пор нравилось приобретать различные вещицы из прошлого века, о которых современные люди давно забыли. Это помогало ей вновь ощутить в себе крупицу фантомной детской радости. Почти что единственного неподдельного чувства.
Перемещаясь вдоль витрины с ширпотребом, какой продается лишь в подземных переходах, Фаина задумалась, может ли она сейчас позволить себе потратить деньги. Скоро должны дать небольшой аванс, часть его уйдет на уплату общежития, часть – на продукты… или спиртное, еще часть – родителям.
Нужно держаться на этой работе, пусть она и не нравится. По крайней мере, коллектив там неплохой, а это уже полдела. Потерпеть можно. А вот найти работу по профессии – почти нереально. Для человека с высшим философским образованием в этом городе не нашлось перспектив.
Девушка остановилась, расширив глаза.
– Сколько стоит эта… прелесть?.. – на выдохе спросила она.
– Сто пятьдесят. Но тебе отдам за сто тридцать.
Типичная уловка, когда красная цена товару – сто рублей. Но Фаина позволила себе эмоции, и хитрый продавец, заметив ее восхищение, не преминул сыграть на нем.
Сделка прошла успешно. Никаких сомнений и душевных терзаний не могло быть, когда речь шла о стильных древних игрушках вроде йо-йо. Лет десять назад у Фаины впервые появилась такая катушка, с тех самых пор девушка не могла унять к ним своей симпатии.
Выскакивая из подземного перехода на улицу, от возбуждения перепрыгивая через две ступеньки, она сжимала йо-йо в кармане куртки замерзшими пальцами и корила себя за мысли о том, что ста тридцати рублей могло бы хватить на два обеда в столовой. Да и к черту еду! Кому она нужна? Подобная красота встречается раз в столетие. Нельзя позволить себе упустить невиданный шанс. Шанс немного побыть счастливым ребенком.
Ретро импонировало Фаине во всем: мода, автомобили, образ жизни, алкоголь, предметы быта, развлечения… Несколько лет назад, еще во время совместного проживания с бывшим парнем, пришлось вычищать квартиру от старого хлама. Точнее, хламом это называл молодой человек. Фаине же не хватало духу выбрасывать яркие старые галстуки и подтяжки, стильные, но сломанные наручные часы и солнечные очки. Было много вещей из кожзаменителя в тех пыльных ящиках, доставшихся Глебу в наследство от деда, как и квартира, в которой они жили.
Фаина упрашивала оставить хотя бы пару рубашек и деревянную шкатулку, но парень был непреклонен. Он не понимал страсти к вещам из прошлого столетия, навсегда ушедшего, уступившего бразды современному миру технологий, цифровых писем, брендовой одежды и фастфуда.
Не понимал он и того, почему Фаине так тяжело избавляться от чего-то лишнего. Она буквально к груди прижимала предметы, которые видела впервые. Совсем не нужные ей предметы. Либо перекладывала их на другое место, чтобы не бросать в мусорку – а вдруг пригодятся? Фаина не умела взять и избавиться навсегда от чего-то, что бесцельно занимает место. Как в реальном мире, так и в своей голове. Вокруг нее и внутри нее не было бесполезных, ненужных вещей. Так ей казалось. Даже если речь шла о вещах, к которым она никогда не притрагивалась. Они обязаны быть поблизости. Фоном. Для полноты жизни.
С Фаиной было невыносимо наводить порядок в квартире. И точно так же невозможно было заставить ее прибраться у себя в мозгах.
Как и любые удачные, их отношения закончились, как только у обоих иссякли эндорфины (и прочие опиаты, привязывающие людей), и вместо них стала вырабатываться страшная привычка к недостаткам партнера. Изъянов и претензий стало вдруг так много, словно прежде влюбленные жили с закрытыми глазами. Но вместо того, чтобы разобраться в конфликтах, молодые люди ругались, терпели некоторое время и мирились. Проблема не исчезала, лишь обрастала новыми деталями, и время не исчерпывало ее.
Можно было притереться друг к другу, но Фаина и Глеб вместе решили, что не станут продолжать. Былых чувств уже не было после года совместного быта. Дальше – туман, в который не хотелось шагать обоим.
В результате этого ничуть не тяжелого, а даже желанного расставания Фаина наслаждалась одиночеством и свободой – воли, выбора, слова и действий. С тех пор она ни в кого не влюблялась, не ходила на свидания, не флиртовала и не видела в этом ни смысла, ни удовольствия. Зачем вновь начинать то, что без вариантов закончится, к тому же, возможно, на этот раз болезненно? Привязанность – высшее из зол. Хочешь сделать себе больно – полюби. Больше ничего не потребуется.
Фаине не хотелось серьезных отношений. Пары раз хватило, чтобы уяснить: это тупиковая ветвь проживания отведенных тебе дней. Впустую потраченное на чужого человека время. Который после всего, что между вами было, посмотрит на тебя так, словно никогда не видел прежде, не делил с тобой горести и радости, не прижимал к сердцу по ночам.
Отношений только ради утоления физических потребностей ей не хотелось. Хотя эти потребности были ярко выражены и часто напоминали о себе. Фаина подавляла инстинкты юного тела трудом, алкоголем и редкими занятиями спортом. Большую часть времени она делала вид, что инстинктов у нее нет. И вела себя как существо бесполое. Будто заставляла саму себя в это поверить. Иногда получалось.
Раз в полгода становилось совсем невыносимо. В такие периоды казалось, что каждый парень в автобусе раздевает ее глазами. Затем группа мужчин являлась ей в эротическом сне, от которого она просыпалась среди ночи и шла умываться холодной водой.
Особого внимания со стороны противоположного пола не наблюдалось, и это логично. Мужчины перестали замечать ее сразу же, как только она махнула на себя рукой. Да и как можно смотреть на всегда изможденную и печальную Фаину, когда вокруг столько привлекательных и ухоженных девушек? Единственный, кто с ней заигрывает, – это Гена, но Гена – это ведь отдельная история.
Девушка возвратилась в общежитие, объелась остатками жареной картошки с черным хлебом и зеленым луком и впала в пищевую кому. В полудреме она собиралась проваляться весь вечер пятницы, замечательный вечер пятницы, когда можно просто лежать у себя, и нет нужды выходить из комнаты. Если бы к ней не постучали.
На пороге оказалась Даша.
– Привет, пойдем с нами у Арины посидим?
– Спиртное будет?
– Как всегда.
Это были традиционные девичьи посиделки с вином, косметическими процедурами, сплетнями и пошлыми разговорчиками. Фаина принимала в них участие, очевидно, из-за первого пункта. Это позволяло ей оставаться частью коллектива, узнавать свежие новости, зачастую даже полезные.
В комнате уже разместились Арина, Наташа и Лиза. Они щебетали о чем-то, должно быть, очень их беспокоящем. Даша тут же подключилась к диалогу, а Фаина взяла себе бокал и села на пол рядом со свободным стулом. Не прислушиваясь к беседе, она отсутствующим взором глядела на вино и думала: сегодня только немного, совсем немного. И как можно меньше сладкого. Иначе ведь и правда можно себя угробить.
Девушка сделала глоток и зажмурилась от удовольствия. Звуки и краски окружающего мира сразу же смягчились, стали не столь раздражающими.
– … да ну! Совсем не похож, – смех Наташи как будто прорвал слой ваты, – скорее на… я даже не знаю, с кем его сравнить.
– А кто вам из актеров нравится?
– Райан Гослинг, о да… Я бы ему дала.
– Ой, да ты бы любому дала, – не устояла Даша, за что в нее прилетел утюжок для волос, – ай, он же еще горячий!
– А мне нравится Хью Джекман. Такой большой… мускулистый, эх… – Арина мечтательно глотнула вина.
– А потом они хотят, чтобы их любили не за внешность. Ну да, ну да.
– Слушай, дай ты помечтать. Сама как будто бы не переспала с кем-то из знаменитостей?
– Если только с Брэдом Питтом.
– Фу, да он же уже старик!
– Зато какой старик…
– А Том Круз как вам?
– Носатый.
– Ну, знаешь, милая моя, зато что на витрине, то и в магазине.
– В смысле?
– Ну а ты подумай.
Последовала краткая пауза, и девочки заразительно расхохотались. Этим барышням хватало и пары минут, чтобы повернуть любую беседу к мужскому достоинству. Даже если речь будет идти о молекулярной физике, это не помешает им перейти к своей излюбленной теме.
Фаина сделала еще глоток, планируя растянуть этот бокал на весь вечер. Он был ее спасительным кругом в неприветливых водах ежедневности.
– Фай, а тебе нравится кто-нибудь?
– Да, расскажи нам, а то мы никогда от тебя такого не слышали. Я даже не знаю, какие мужики в твоем вкусе!
– Да, вот интересно!
