скачать книгу бесплатно
Нарезав половину грибов из банки, Джим вдруг выпрямился и сказал:
– Спасательный круг.
Отец Гиэри с пучком сельдерея в руке отвернулся от раковины и посмотрел на Джима:
– Что, простите?
Джим похолодел и чуть не уронил нож в кастрюлю, но потом медленно положил его на стол.
– Что вы сказали? – переспросил священник.
Джима начало трясти от холода, он повернулся к отцу Гиэри и сказал:
– Мне надо в аэропорт.
– В аэропорт?
– Да, святой отец, прямо сейчас.
Священник явно был озадачен. Он приподнял брови, и по его лбу к залысине поползли горизонтальные морщины.
– Но у нас здесь нет аэропорта.
– Где ближайший? – с напором спросил Джим.
– Ну… Часа два ехать. До самого Лас-Вегаса.
– Вы должны меня отвезти.
– Что? Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
– Но…
– Мне нужно в Бостон.
– Но вы нездоровы…
– Мне уже лучше.
– Ваше лицо…
– Да, оно болит и выглядит хуже некуда, но это не смертельно. Отец, мне нужно в Бостон.
– Господи, зачем?
Джим немного поколебался и решил приоткрыть священнику правду.
– Если я не попаду в Бостон, погибнет человек. Тот, кто не должен погибнуть.
– Кто? Кто не должен погибнуть?
Джим облизал сухие губы.
– Я не знаю.
– Не знаете?
– Но узнаю, когда буду там.
Отец Гиэри долго и пристально смотрел на Джима, а потом наконец сказал:
– В жизни не встречал такого странного человека.
– Я тоже, – кивнул Джим.
Они вышли из дома и сели в шестилетнюю «тойоту» священника. Долгий августовский день клонился к закату, солнце пряталось за тучами цвета свежих гематом.
Спустя всего полчаса молнии раскололи блеклое небо и принялись отплясывать пьяный танец на мрачном горизонте пустыни. Одна вспышка следовала за другой, и каждая была ярче предыдущих. Таких молний, как в пустыне Мохаве, Джим никогда не видел. Спустя еще десять минут небо потемнело и опустилось, на землю обрушились серебряные потоки воды, сравнимые разве только с теми, что видел старик Ной, когда достраивал свой ковчег.
– Летом такие грозы в наших краях большая редкость, – заметил отец Гиэри и включил стеклоочистители.
– Гроза не должна нас задержать, – с тревогой в голосе сказал Джим.
– Я этого не допущу, – заверил его священник.
– Ночью из Вегаса на восток мало рейсов. Большинство летит днем. Я не могу ждать до утра. Я должен быть в Бостоне завтра.
Сухой песок впитывал влагу, но там, где почва была каменистой или затвердела за долгие месяцы засухи, вода стекала во все самые мелкие трещины, канавки и превращалась в ручейки. Ручейки превращались в быстрые реки, а реки – в бурлящие потоки, которые быстро заполняли пересохшие русла и увлекали за собой пучки вырванной с корнем пустынной травы, клубки перекати-поля и сломанные ветки деревьев.
Отец Гиэри держал в машине две кассеты с любимыми аудиозаписями: золотую коллекцию рок-н-ролла и лучшие песни Элтона Джона. Он поставил Элтона. Они ехали через грозовые сумерки, а потом и сквозь вечерний ливень под «Funeral for a Friend», «Daniel» и «Benny and the Jets».
Лужи сверкали на черном асфальте, как разлитая ртуть. Водные миражи, которые Джим видел на автостраде всего пару дней назад, стали реальностью, и это было жутковато. Напряжение внутри нарастало с каждой минутой, Бостон звал его. До цели еще далеко, а на свете есть вещи темнее и опаснее, чем автострада под проливным дождем в пустыне. Например, человеческое сердце.
Священник сутулился над рулем, напряженно смотрел вперед и подпевал Элтону Джону.
– Отец, а разве у вас в городе нет доктора?
– Есть.
– Но вы его не вызвали.
– Я сходил к нему и взял рецепт на кортизол.
– Я видел тюбик, святой отец. Рецепт был выписан на ваше имя три месяца назад.
– Ну… Я уже имел дело с солнечными ударами и знал, что сам смогу вам помочь.
– А мне показалось, сначала вы были очень встревожены.
Несколько миль священник ехал молча, а потом сказал:
– Я понятия не имею, кто вы, откуда и зачем на самом деле стремитесь в Бостон. Но я вижу, что вы попали в переделку, причем в очень и очень серьезную. И я знаю, что в душе вы хороший человек. Как бы там ни было, любой, кто попал в переплет, не захочет привлекать к себе лишнее внимание.
– Спасибо. Все так и есть.
Еще через пару миль дождь ливанул с такой силой, что отцу Гиэри пришлось сбросить скорость.
– Это вы спасли женщину с маленькой девочкой, – сказал он.
Джим напрягся, но не ответил.
– По телевизору передавали описание. Вы подходите.
Священник помолчал еще немного и заговорил снова:
– Я не слишком верю в чудеса.
Это признание удивило Джима.
Святой отец выключил кассету с Элтоном Джоном. Тишину нарушали только шорох шин по мокрому асфальту и размеренный стук стеклоочистителей.
– Да, я верю в библейские чудеса и отношусь к ним как к реальным событиям, – говорил святой отец, не отрывая взгляда от дороги. – Но я отказываюсь верить, что после игры в «бинго» в среду вечером где-то в Цинциннати, Пеории или Тинеке в церкви статуя Девы Марии заплакала настоящими слезами, а свидетелями тому были два подростка и приходская уборщица. И я не готов верить, что тень, похожая на силуэт Иисуса, упавшая на стену гаража от желтой лампы, знаменует грядущий апокалипсис. У Господа имеется множество неподвластных нашему пониманию инструментов, и противомоскитная лампа явно не из их числа.
Священник замолчал, а Джим терпеливо ждал продолжения.
– Когда я нашел вас в церкви у алтарной ограды, – было заметно, что каждое слово дается отцу Гиэри с большим трудом, – у вас были стигматы Христа, дыры от гвоздей на ладонях…
Джим посмотрел на свои руки, но ничего подобного не увидел.
– …и ваш лоб был оцарапан, словно терновым венцом.
Обветренное и обожженное солнцем лицо еще не зажило, так что высматривать в зеркале заднего вида царапины, о которых говорил священник, не имело смысла.
– Я испугался… – признался отец Гиэри. – Да, я определенно испугался, но в то же время был потрясен и даже зачарован.
Они подъехали к сорокафутовому бетонному мосту через некогда пересохшее русло реки. Теперь вода вышла из берегов и залила переправу. Гиэри упрямо ехал вперед. Вода, сверкая в свете фар, вздымалась по бокам от машины, словно огромные белые крылья.
– Я в жизни не видел стигматов, – признался святой отец, когда они переехали затопленный мост, – но слышал о подобном феномене. Я расстегнул вашу рубашку, осмотрел бок… А там рана, как от копья.
За последние месяцы в жизни Джима произошло столько странностей, что он постепенно терял способность удивляться, но рассказ священника – это было слишком, его даже в дрожь бросило.
Отец Гиэри понизил голос до шепота:
– К тому времени, когда я перетащил вас в дом и уложил в постель, раны и царапины исчезли. Но я знал, что они мне не померещились. Я видел их собственными глазами и понял, что вы – особенный.
Молнии давно перестали сверкать, и небо почернело без их подсветки. Дождь стих, и отец Гиэри уменьшил скорость работы стеклоочистителей и выжал педаль газа своей старушки-«тойоты».
Какое-то время они оба не знали, что сказать.
Наконец священник откашлялся и спросил:
– С вами такое уже случалось? Я про стигматы.
– Нет. Никогда ничего такого не замечал. С другой стороны, если бы не вы, я бы о них так никогда и не узнал.
– А вы заметили раны на ладонях до того, как потеряли сознание у алтаря?
– Нет.
– Но это не первый странный случай, который приключился с вами в последнее время?
Джим тихо рассмеялся, но не потому, что ему было весело.
– Определенно не первый.
– Не хотите со мной поделиться?
Джим подумал немного и ответил:
– Хочу, но не могу.
– Я священник и уважаю тайну исповеди. Даже полиция не в силах принудить меня раскрыть чужую тайну.
– О, я верю вам, святой отец. И полиция меня не особо беспокоит.
– Тогда почему нет?
– Если я вам расскажу… Придет враг.
Джим нахмурился: казалось, эти слова произнес не он сам, а кто-то другой транслировал их через него.
– Что за враг? – попытался уточнить священник.
– Я не знаю, – ответил Джим, глядя на бесконечную, погруженную во мрак пустыню.
– Тот враг, о котором вы твердили во сне прошлой ночью?
– Возможно.
– Вы говорили, что он убьет всех нас.
– Так и будет.
Джиму их разговор был интересен даже больше, чем священнику, потому что он понятия не имел, какие слова произнесет.
– Если он обо мне узнает, если узнает, что я спасаю жизни, жизни особенных людей, он придет, чтобы остановить меня.