скачать книгу бесплатно
– Что!? – крикнула она, обнимая его и прижимаясь всем телом, сверху донизу.
– Ничего, – пробормотал он, опускаясь вместе с ней на диван под неистовый грохот барабанов.
Позже, когда сделали музыку тише и завтракали состряпанным Романом омлетом, состоялся короткий, но содержательный разговор.
– Рома, мне надо пару сотен евриков, – просто сказала Лена, с аппетитом жуя и прихлебывая красное вино, которое самоуправно извлекла из бара.
– Угу, – отозвался Роман.
– На порошок и так, по мелочи, – сочла нужным пояснить Лена.
– Угу.
Повисла пауза. Роман оторвался от тарелки, сходил к заветному комоду, принес требуемую сумму.
– Спасибочки.
Роман, пока ходил, успел подсчитать, во сколько ему обойдется двухнедельное, скажем, пребывание Лены. С учетом того, что и ему надо на что-то жить и покупать напитки, получалось неслабо. Был бы в активе Леня, он даже не стал бы заниматься подобными расчетами. Но теперь, в новых реалиях, приходилось полагаться только на себя, то есть на зарплату в Конторе, а на нее самое большее можно было не умереть с голоду, но никак не играть роль богатого покровителя.
Лена отодвинула пустую тарелку, закурила. Стало понятно, что Роману придется не только готовить, но и мыть посуду. Впрочем, можно было не готовить и не мыть, а скромно обойтись рестораном. Или, на худой конец, домработницей по вызову.
Но тут снова глухой стеной вставал проклятый вопрос. То, что решалось запросто, одним небрежным жестом, становилось серьезнейшей проблемой.
Ну, Леня! К хорошей жизни приучил, а отучить – не удосужился. Жестоко. Все-таки с живым человеком так нельзя обходиться. Мог бы издали, постепенно. А то бац, и наповал. Люди, конечно, взрослые, это он верно заметил. И возразить нечем, ибо прав со всех сторон. Но как-то пещерно прав. Не по-нашему. На ум пришел рассказ О.Генри «Боливар не вынесет двоих». Ну, точно. Как только друг стал помехой, пулю в лоб – и вся недолга. И помехи нет, и делиться не надо. А что и было хорошего – это в прошлом, в несуществующем.
Лена стукнула пудреницей, отвлекла. Роман искоса пронаблюдал, как она лениво, но уверенно расправилась с остатками кокаина. Н-да.
«Максимум, неделя, – соображал Роман, споласкивая тарелки. – И надо от нее избавляться. Иначе я спущу все до нитки и вдобавок обрасту долгами. А это уже из разряда удовольствий, которые я не могу себе позволить».
Следовало осторожно выяснить, как она отнесется к тому, что пребывание у него в гостях будет не слишком долгим. Но только – осторожно, а то еще обидится и съедет незамедлительно, чего Роману пока не хотелось.
– Какие планы? – подыскал он приемлемую фразу.
– Да никаких, – обескуражила его Лена.
Она переместилась в гостиную, включила телевизор, нашла МУЗ-ТВ и завалилась на диван с такой непосредственностью, будто жила здесь всю жизнь.
Роман решил, что сейчас не слишком подходящий момент. Все-таки только-только ввез и тут же намекать на выезд? А где же знаменитое московское гостеприимство?
Ладно, этот вопрос можно провентилировать позже. Пусть пока отдыхает. Глядя на ее длинные, изящные щиколотки и узкие коленки, выставленные к потолку, Роман снова почувствовал сексуальное томление. Пожалуй, если он поспешит от нее избавиться, то умрет от сперматоксикоза, вспоминая эти коленки.
– Мне надо по делам. Так ты тут не скучай, я скоро вернусь.
– Да можешь не торопиться, – откликнулась Лена, блаженствуя под песню какой-то лохматой особы.
Пока доза при ней, ей везде хорошо, понял Роман.
– Послушай, ты ведь понимаешь, что Жора будет тебя искать? – перешел он ко второму важному вопросу.
– Пусть ищет, – отмахнулась Лена.
– Но это опасно.
– Конечно, опасно. Найдет – убьет. Он же зверь.
– Будь осторожна. Не говори знакомым в телефонных разговорах, где живешь. Даже район не называй. Не ходи по старым местам. Смотри, чтобы за тобой не увязывались подозрительные люди. Порошок покупай у другого поставщика…
– Ой, да знаю я все, не маленькая. Сколько этих сериалов пересмотрела, могла бы сама в милиции работать. Ну, чего ты там стоишь? – Лена извернулась и глянула на него из-под челки. – Иди ко мне, я соскучилась. Ну? Иди…
Она пошлепала ладошкой по дивану и раскинула шелковый халатик, добавив к торчащим коленкам еще две пленительные вершины. Роман завороженно двинулся к ней. Но в этот миг зазвонил телефон.
Роман приостановился. Распахнутые полы халата манили его, как цветочные лепестки манят шмеля. Но звонок был из Конторы, а просто так оттуда не звонят.
– Извини, – пробормотал он и вышел в коридор, плотно прикрыв дверь.
– Слушаю.
– Слушай, – сказал подполковник Дубинин, куратор и непосредственный начальник Романа. – Есть задание. Не задание – мечта. Еле для тебя выбил. Так что через час чтобы был в Управлении.
– Есть, товарищ подполковник.
– Ты чем-то недоволен? – спросил Дубинин, еще более чуткий к интонациям Романа, чем Леня.
Увы, бывший Леня.
– Никак нет, всем доволен, – поспешно отозвался Роман, делая над собой усилие, чтобы не думать об оставленной на диване Лене. – А что за задание?
– Прогулка по Европе. Море удовольствия и все такое. Сам бы поехал, но не могу. Так что – пляши.
– Пляшу.
– Ну, через час. И не дай тебе бог опоздать. Поедешь на Шпицберген моржей гонять, имей в виду.
– Все, мчусь.
Сжав сборы до армейских нормативов, Роман выкроил десять минут и к дивану все-таки наведался. Попрощался, так сказать. Пути, ведущие из Конторы, были неисповедимы, и потому следовало захватить с собой на дорожку как можно больше простых человеческих радостей.
11 июня, Москва, ГРУ, 14.00
Дубинин прижал указательный палец к губам и тем же пальцем поманил Романа к себе.
Тот, заинтригованный, подошел к столу, протянул руку. Дубинин молча ее пожал, значительно посмотрел на Романа, взглядом приказывая сесть.
Роман сел.
– Ну что, будете делать карьеру, капитан? – интимно спросил подполковник.
– Пора бы, – вздохнул Роман.
– Угу. Так вот. Выполнишь чисто это задание, я лично выхлопочу тебе майорские звездочки.
– А местечко в таком кабинете выхлопочешь?
– А ты на нем усидишь?
– Не знаю, – озадачился Роман.
– То-то и оно. Но насчет майора я вполне серьезно.
Роман посмотрел на Дубинина. Форма с иголочки, выправка – загляденье, даже когда сидит, выражение лица – сама корректность и собранность. Красавец. Не чета ему, вечному капитану, позору отдела, который и форму-то носил разве что на срочной службе, двадцать лет назад. Смотри-ка, неужели двадцать? Действительно, пора карьеру делать, времени в обрез. Чай, майорская пенсия слаще капитанской? А если принажать, можно и до подполковника докарабкаться. Конечно, если генерал Слепцов, начальник отдела и персональный ненавистник Романа, выйдет-таки в отставку.
– Хорошо, – кивнул Роман, – давай, если серьезно.
Открылась дверь кабинета, из него вышли два суровых полковника. Дубинин вскочил, проводил их до выхода из приемной. Вернулся, скептически посмотрел на сидящего как ни в чем не бывало Романа. Тот понял: никогда ему с его служебным рвением не занимать подобную должность.
– Твоя очередь, – сказал Дубинин, подходя к двери, за которой сидел начальник отдела. – И веди себя смирно.
– А что о деле?
– Там тебе все скажут. Потом ко мне, на инструктаж.
– Есть.
Роман придал лицу скорбное выражение, посмотрел на Дубинина.
Тот кивнул: то, что надо. Заглянул в кабинет.
– Товарищ генерал, к вам Морозов…
– Пусть войдет, – послышался ворчливый голос.
Дубинин посторонился, пропуская Романа, мигнул, мол, смотри мне, без глупостей.
Роман четко вошел, остановился в трех метрах от Т-образного стола. Дверь за ним бесшумно закрылась.
– Товарищ генерал-лейтенант, капитан Морозов по вашему приказанию прибыл.
Генерал Слепцов, важный, широкий, в блеске регалий и позолоченных очков, некоторое время разглядывал его, барабаня пальцами по столу.
– Садитесь, капитан.
Похоже, начальник отдела остался доволен внешним видом нелюбимого подчиненного. Ну, еще бы не остался. Роман специально для такого случая держал в гардеробе заношенный серый костюмчик и парочку тусклых галстуков. Имелись и стоптанные ботинки «прощай, молодость». Вырядившись в этот утиль и перечесав модную стрижку на казенный пробор, он сам себя переставал узнавать. И маскировки никакой не требовалось. Хорошо, Лена залегла в ванну и не видела его преображения. А то пришлось бы громоздить легенду по всем правилам шпионского искусства.
– Для вас есть поручение, – сказал Слепцов. – Оно не сложное. Можно сказать, легкое. Но я бы хотел, чтобы вы понимали всю степень важности этого поручения и отнеслись к нему с должной ответственностью.
– Я ко всем заданиям отношусь с должной ответственностью, – выпалил Роман.
Очки Слепцова раздраженно сверкнули. Роман вспомнил напутствия Дубинина и прикусил язык. Тот слова на ветер не бросал и, что-то пообещав, свои обещания выполнял. А значит, коли есть охота получить майора и сдвинуть карьеру с мертвой точки, надо внимать, кивать и помалкивать.
– Вот, посмотрите, – Слепцов перебросил Роману тонюсенькую папочку. – Листайте и слушайте.
Роман кивнул, открывая первую страницу. На ней была фотография пожилого человека, сбоку шел лаконичный текст. Роман вобрал в память черты лица, глянул в записи. Ого! Восемнадцатого года рождения. Дедуле скоро девяносто. В смысле возраста не рекорд, но говорит о многом. Достижение не в том, что он до сих пор жив, а в том, что он до сих пор представляет интерес для Конторы. Тут крылась богатая биография. И какая-то тайна, это уж точно.
– Это Казимир Гломба, – сообщил Слепцов, и Роман почтительно кивнул, отводя взгляд от текста.
Он знал, что Слепцов любит щегольнуть памятью перед подчиненными. Этим он давал понять, что он еще в форме и до отставки ему далеко, пусть некоторые не надеются.
– Гломба наш старый агент. Сотрудничал с советской разведкой еще в годы Великой Отечественной войны. Продолжал работать на нас и после. Являлся долгое время главой Восточного отделения в Польше. К нему стекалась информация об агентах, работающих на СССР. Кого-то он знал лично, кого-то заочно. У него имеются данные на несколько сот поляков, в той или иной степени связанных с нашей разведкой.
– И где сейчас эти данные? – спросил Роман.
– Не торопитесь, капитан, – назидательно, но мирно сказал Слепцов. – Хотя вы, как говорится, зрите в корень. Ваше задание связано как раз со списком агентов, которым владеет Гломба. Вы должны узнать, где находится список, найти его и доставить сюда.
– А что, дедушка не хочет его отдать добровольно? Или решил заработать немножко злотых шантажом?
– Не совсем так… Хотя угроза от этого списка исходит нешуточная. Вы в курсе последних политических событий в Польше?
– Ну, в общих чертах. Близнецы у власти, памятники вот наши собираются сносить… – начал припоминать Роман.
– Да, натворят эти близнецы дел, – скривился генерал. – И вообще, нехорошо ведут себя поляки. Вместо того чтобы лишний раз нам спасибо сказать за то, что из-под немецкого зада их вытащили, они выливают на нас ушаты грязи и думают, чем бы похуже напакостить.
– Есть за что, – не подумав, отозвался Роман. – То царские вешатели их гнобили, то доблестные сталинцы расстреливали, то танками порядки наводили…
– Это вы бросьте! – вдруг налился кровью Слепцов. – Именно так они и говорят. Да, было всякое… Поляки, между прочим, тоже не ангелы. Сусанина зарубили, в Кремле сидели хозяевами. Мы все помним. И плохое, и хорошее. Но добро, сделанное Польше Россией, в сотни раз больше всего остального. Вот что вы должны знать, капитан!
– Понял, товарищ генерал.
Роман виновато повесил голову, досадуя на свою несдержанность. Вернее, на необходимость молчать, когда молчать совсем не хочется. В другое время он так легко не сдался бы, но заключенный с Дубининым договор вынуждал его держаться новой стратегии и свое мнение оставлять при себе.
Слепцов помолчал, глядя в окно. Лицо приобрело обычный лимонный оттенок, пальцы перестали барабанить по столу.
– Всё-то вы норовите вывернуть наизнанку.
Роман молчал, памятуя о новой стратегии.
– Ладно, это, с одной стороны, неплохо, что вы знаете историю. Пригодится на месте, так сказать. Но вернемся к истории новейшей. В Польше принят закон о люстрации. Он автоматически ставит под удар сотни и сотни людей. Очень полезных для нас людей. Поляки решили, как во времена Средневековья, устроить охоту на ведьм. Будут рассекречены архивы, и все, кто так или иначе был связан с советской разведкой, подвергнутся гонениям. Мы лишимся ценнейших сотрудников, поскольку многие сознательные поляки все еще работают на нас. Они понимают, что Россия, а не Евросоюз и НАТО, истинный друг их страны.
Слепцов покосился на Романа. Но тот – ничего, слушал внимательно, в глазах протеста не таил.
– Если польские спецслужбы доберутся до Гломбы – а это более чем вероятно, – они могут заставить его выдать список агентов. Чего нельзя допустить ни в коем случае. Поэтому список во что бы то ни стало должен оказаться у нас. В крайнем случае, уничтожен. Вот ваша основная задача.
– В чем трудности? – спросил Роман.
– Трудности в том, что старик впал в маразм и не идет на контакт. Мы дважды посылали к нему наших людей, но он даже не стал с ними разговаривать.
– Вы думаете, он будет говорить со мной?
– С вами тоже не будет. Он тяжело болен, практически ни с кем не общается. Живет в глухой деревне, связь с внешним миром утеряна.
