скачать книгу бесплатно
Но Роман не любил казенщины, особенно в таком тонком деле, как поправка здоровья. Проходить ежедневно массу обязательных процедур, глотать всякие невкусные пилюли, сидеть на диете и коротать вечера в палате, слушая по ночам храп соседей, – что может быть тоскливее?
Нет уж, увольте. Пока позволяли средства, он предпочитал справляться с текущими проблемами самостоятельно, без привлечения в них государства. Сюда, то есть в салон «Молодость», он наведывался максимум на два часа, имел дело только со Светланой, и эффект от общения с ней был куда более значительный, чем от общения со всей здравоохранительной системой. Одно только созерцание стройных ножек массажистки повышало настроение и настраивало на позитивный лад. От прикосновения же ее ласкающих рук мигом забывались все хвори и возвращались нормальные мужские желания, такие, например, как ужин при свечах или охота на буйвола в дебрях реки Конго. Ну, на худой конец, вечер в казино с приличной грудой фишек под рукой.
Понятно, что в профилактории такие желания пациента вряд ли посетят, да и не для того подобные заведения существуют. У них скорее функция прямо противоположная.
А так – и рыбку съел, и сам остался цел. В смысле, конечно, психологическом. Как говорил один из давних приятелей Романа, самая лучшая рыбалка – в рыбном магазине. Был бы в кармане презренный металл. Лови тогда себе, что хочешь: хоть карася, хоть карпа, хоть осетра или, допустим, белорыбицу.
Кстати, о презренном металле. Роман как раз по заданию Лени Пригова, его друга-благодетеля, должен был навести справки об одной фирме…
Тут стоит сказать несколько слов о Лене.
Леня Пригов служил старшим дилером на фондовой бирже. Когда-то, года три назад, Роман оказал ему большую услугу, то есть, если говорить начистоту, спас невинного, в сущности, человека от приличного срока, а возможно, и от чего-то худшего. В благодарность Леня, гениальный биржевой игрок, стал его личным маклером. Получив от этого прямую и быструю выгоду, Роман начал сотрудничать с Леней.
Звание капитана ГРУ – не бог весть какое достижение, но кое на что Роман Евгеньевич Морозов – потомственный москвич, тридцати восьми лет, разведен, детей нет, зато масса вредных привычек – все-таки был способен. Он добывал для Лени нужную информацию, а Леня пускал в оборот деньги Романа, регулярно восполняя их количество. Были проколы, но небольшие. В основном Леня действовал безошибочно, и это позволяло Роману вести вполне обеспеченную даже по столичным меркам жизнь.
Поэтому все, о чем просил его Леня, он выполнял в первую очередь. Правда, иногда задания Конторы отвлекали его от частной практики, что всегда вызывало Ленино недовольство и подвергало место службы Романа убийственной критике. Но Роман, по странной прихоти натуры, был устроен так, что защита Родины каким-то необъяснимым образом вытесняла из его сознания все другие интересы, и он неизменно по первому зову трубы отдавался своему основному занятию, хотя бы даже рискуя навсегда потерять благосклонность Лени, который давно отработал все долги и содержал Романа разве что из милости.
Однако Леня терпел, и Роман был ему безмерно за то благодарен. Существовать на зарплату он отвык настолько, что порой даже забывал сходить за ней в Управление. Генерал Слепцов, начальник Романа, зная о побочном промысле подчиненного (весьма нелюбимого, кстати сказать, подчиненного), неоднократно грозил вышвырнуть его за дверь с волчьим билетом в зубах. Но официально придраться было не к чему, перед законом Роман был чист, равно как и перед своей совестью, и потому Слепцов лишь жег его ненавидящим взором, жучил почем зря да держал подальше от заданий, относящихся к особой категории ответственности.
По сему поводу Роман старался не унывать и, хоть гадкий старикашка и раздражал его донельзя своей трусоватостью, бьющим в глаза чинопочитанием и нудной формалистикой, делал свое дело так, как считал нужным, несмотря на все громы и молнии, которые неизменно сыпались на его многострадальную голову.
И, само собой, не забывал о просьбах Лени.
Российский фондовый рынок развивался бешеными темпами, работенки от Лени хватало, и сейчас Роман был занят тем, что пытался прощупать ситуацию вокруг одной нефтедобывающей фирмы. Что там творилось, было неясно. Через одного человечка Роман узнал, что намечаются серьезные перемены, но вот в какую сторону, человечек толком не знал, ибо был далек от кабинетов правления, и нужно было рыть глубже, чтобы вытащить «верняк».
Леня сказал, что в случае успешной операции они могут рассчитывать на прибыль в двадцать процентов, а Леня зря никогда не говорит, и у Романа заранее текли слюнки в предвкушении солидного куша.
В последнее время он сильно поиздержался. Пара неудачных заходов в казино лишила его большей части накоплений, плюс любовница, звезда шоу-бизнеса, влетевшая ему в копеечку с ее тягой к меховым изделиям и поездкам в Куршевель. Слава богу, с ней было покончено, что Роман и собирался сегодня отпраздновать со скромницей Светой.
Опять же лечение обходилось недешево. Поэтому он был настроен на самые решительные действия и готов был разбиться в лепешку, но нужную информацию для Лени добыть.
– Ну вот, теперь камешки, и все, – сказала Света, нежно пришлепнув его по ягодице.
– Мне не вставать? – спросил Роман, вынимая голову из отверстия.
– И даже не шевелиться, – улыбнулась Света.
– Хорошо, – подчинился Роман, опуская лицо обратно.
Света, в белом коротком халатике, под которым были только загар и кружевное белье, выглядела, как картинка из мужского журнала. Массаж Романа Евгеньевича хоть и расслабил, но не настолько, чтобы при взгляде на такую красоту не ощутить некие волнующие и вполне определенные желания.
Скашивая глаза на мелькающие под столом ноги, он начал соображать, как бы это, не дожидаясь вечера, реализовать кое-что из нахлынувших фантазий прямо здесь и сейчас. Уже внизу живота прошла будоражащая волна, и лежать вдруг стало неудобно, но Света, деловито постукивающая каблучками, положила ему на спину горячий увесистый валун, за ним последовал другой, третий, и Роман, придавленный этим полезным грузом, тут же обмяк, и все суетное разом покинуло его голову и прочие части тела.
Обложив ему спину камнями (стоунтерапия – так называлась эта новомодная древнеримская процедура), Света накрыла его простыней, присела к столу и занялась своими делами.
Наслаждаясь теплом, идущим от камней, Роман прикрыл глаза и задремал. В кабинете было тихо, только доносилась как бы издалека умиротворяющая возня Светы за компьютером. Сон уже начал охватывать Романа, и он, наверное, с удовольствием ему подчинился бы, но тут зазвонил телефон. Повинуясь многолетним инстинктам, Роман вынырнул из дремы и прислушался.
– Алло? – охраняя отдых клиента, приглушенно спросила Света.
Вслед за тем тон ее резко изменился.
– Что? Какая жалоба?! Кто вы такой? Где? Хорошо, я сейчас приду.
Она поднялась, с визгом отодвинув стул.
– Проблемы? – спросил Роман, глядя в клетчатый пол под собой.
– Ничего не понимаю! – сказала Света.
Ее каблучки грозно простучали по всей комнате.
– Ты полежи, Рома, я быстро, – сказала она от двери. – Надо подойти в кабинет начальника. Какой-то идиот на меня пришел жаловаться.
– Ничего, Светик, – отозвался Роман. – Иди, конечно. И постарайся не нервничать, ты мне сегодня еще понадобишься. Веселой и красивой.
– Будешь тут веселой, – проворчала Света, выходя из кабинета.
Стукнула дверь, снова стало тихо.
Роман расслабил члены и прикрыл веки. Дрема улетучилась, но и без нее было так хорошо полеживать под согревающей и целительной тяжестью камней.
Интересно, кому это Света не угодила? Должно быть, привереда из «новых русских», бывших лаборантов, навсегда ущемленных убогой молодостью. Или какой-нибудь маньячок, не получивший отклик на некоторые свои притязания и решивший отомстить строптивице таким вот поганым способом.
Надо будет, если дело не уладится миром, потолковать с ним, решил Роман, объяснить, что свои сексуальные проблемы следует решать у другого специалиста, с резиновым молоточком в руке.
Вдруг Роман услыхал звук открываемой двери и снова прислушался. Света? С ее ухода не прошло и минуты, не могла же она так быстро вернуться. Да и каблуки не цокали, их Роман уловил бы еще на подходе. Может, показалось?
Хрустнула еле слышно пружинка в дверном замке. Кто-то отпустил ручку, закрыв дверь. С той стороны или с этой?
Роман хотел глянуть, но побоялся, что сдвинет, а то и обрушит камни со спины. Разобьются о кафельный пол, поди потом, оправдайся перед Светой. Камешки не простые, вулканические, булыжники с Москвы-реки взамен не принесешь.
Вдавив лоб в край отверстия и вывернув до боли зрачки, Роман увидел нижний край перегородки, отделяющей входную дверь от кабинета. Но, кроме полоски плинтуса, ничего более разглядеть не смог.
– Кто здесь? – спросил он.
В ответ не раздалось ни звука. Можно было подумать, что кто-то снаружи по ошибке приоткрыл дверь и снова ее закрыл.
Но Роман знал, что в кабинете кто-то есть. Внутренний колокольчик дребезжал негромко, но настойчиво, и это был верный знак того, что рядом возникло поле, от которого исходила явственная угроза. Не– обязательно именно Роману, но в том, что угроза появилась, не было никаких сомнений. В кабинет кто-то вошел, закрыв за собой дверь со всей возможной аккуратностью. И если этот кто-то затаился, не подавая голоса, то вряд ли его намерения носили доброжелательный характер.
Проклиная лежащие на спине камни, буквально приковавшие его к столу, Роман обратился в слух, попутно соображая, кто бы это мог быть.
Наверное, все-таки маньячок. Выманил Свету и теперь решил устроить ей сюрприз по возвращении.
Ну, погоди, с веселой яростью подумал Роман, я тебе покажу, гнида ты такая, сюрприз. Ты у меня узнаешь, каково это – портить хорошим людям жизнь. Я тебе такое устрою, своих не узнаешь. И хорошо, если ты потом оклемаешься в Институте Сербского.
Вот только как быть с камнями? Подождать Свету и после устроить разборки? Или попытаться осторожно скатить их, придерживая рукой, и поговорить с гостем, не дожидаясь хозяйки? Пожалуй, так было бы лучше всего. В самом деле, зачем Свету вмешивать? Надо обтяпать дельце до ее возвращения.
Нет, ну каков наглец! Влез без спроса, испортил сеанс, молчит, сволочь.
Начиная закипать, Роман потянулся за камнем на крестце, одновременно подымая голову.
И в тот же миг услышал отчетливый щелчок.
Предохранитель!
Роман боком, как лежал, так и кувырнулся со стола, сопровождаемый оглушительным грохотом падающих камней. Rolling stones, подумал он краем сознания, хватая один из камней и запуская в ту сторону, откуда послышался щелчок.
Со всех сторон захлопало, загремело, посыпалось!
Захлопали выстрелы из пистолета, снабженного глушителем, загремело и посыпалось разбитое камнем стекло.
Роман, двигаясь короткими, мечущимися рывками, хватал на ощупь камни и бросал в стрелявшего. Когда он упал на пол, его накрыло простыней. Он ничего не мог видеть и действовал вслепую, ориентируясь только на звуки выстрелов и доверяясь лишь своему тренированному телу, спасающему самое себя от неминуемой смерти.
В одно из мгновений ему удалось сорвать с себя простыню и увидеть стрелявшего. Незнакомый мужчина средних лет хладнокровно целился в него и нажимал на спуск.
Роман подскочил, одновременно с силой опрокидывая перед собой стол. Стреляющий мгновенно переместился, и Роман едва успел увернуться от очередного выстрела.
Он метнулся за Светин стол, и пуля тут же влепилась в стену над ним. Роман оттолкнулся от пола, рыбкой прыгнул в другой угол. Пули зашлепали в стены, кроша плитку, окружая горячими вихрями.
Одна из них ожгла бок, заставила взвинтить темп до сумасшедшей скорости.
Из последних сил Роман махнул за опрокинутый массажный стол, пропуская очередную пулю над собой, подхватил черный овальный камень и, юзом скользя по полу, прицельно швырнул в стрелявшего.
Тот от камня уклонился, но и ответного выстрела не последовало.
«Кончились патроны», – понял Роман.
В следующий миг он кинулся на стрелка, не давая ему времени сменить обойму. Тот моментально скрылся за перегородкой, послышался удар в дверь.
Уходит!
Роман вскочил и бросился за ним, не забыв подхватить один из камней. При отсутствии оружия сойдет хотя бы и камень.
Выпрыгнув в коридор, он увидел резво удаляющийся силуэт. А парень-то из профессионалов, подумал Роман, устремляясь следом, лишнего риску не ищет и грамотно покидает стратегически невыгодную позицию.
Что ж, посмотрим, кто из нас профессиональнее.
Ураганом несясь по коридору, Роман увидел прижавшуюся к стене Свету. Глаза и рот ее были широко раскрыты.
– Света, я скоро, – крикнул на бегу Роман.
Что ответила Света, Роман не узнал, потому что через секунду был уже далеко.
Тем временем стрелок круто свернул налево в конце коридора – и пропал.
Ясно. Выбежал на лестницу.
Роман наддал и в один сумасшедший рывок достиг лестницы.
Глянул вниз, вверх. Уловил мелькнувшую двумя пролетами выше тень, услышал дробный топот. Резвый дяденька. Побегай за таким.
Раздумывать было некогда. Роман бросил ненужный камень, только мешавший при беге, ухватился за перила и через три ступеньки начал размашисто подыматься вверх. Выстрелов не было, да оно и понятно. Пока Роман держал такой темп, у стрелка не было времени на перезарядку. А возможно, не брал запасную обойму. Если точно знал, что первыми двумя-тремя выстрелами поразит цель. В таких случаях запасная обойма ни к чему, лишняя улика. Выбросил пистолет в мусорный бак, вот ты и чист. Наемники обычно так и поступают.
Роман поднялся на пять этажей, все время слыша над собой быстрый топот, и уже начал задыхаться. И то не мальчик в догонялки по лестницам играть. Но погоня так или иначе подходила к концу. Следующий этаж – двадцатый, он же последний. И, стало быть, сейчас и развязка всей этой стрельбе и беготне наступит.
Взмахнув на чердак, Роман увидел распахнутую дверь на крышу. Чуть замедлил темп, восстанавливая дыхание. Главное, не попасться на выходе.
На цыпочках подлетев к двери, Роман низко пригнулся и прыгнул вытянутыми руками вперед, спиной приземляясь на кровельную жесть.
Елки-палки, как холодно. Спину точно обожгло. Роман перекатился, вскочил, обозначил, что двинется вправо, качнулся и рывком поднялся влево.
Нет, выстрелов не последовало. Значит, второй обоймы нет. Хм, вот как.
Мягко пружиня ногами, Роман обогнул чердачную надстройку и увидел своего врага.
Тот успел добежать до другой надстройки и дергал запертую дверь.
Увидел Романа, оставил дверь, усмехнулся. Пистолета при нем не было. Значит, выбросил по дороге. Наверное, на чердаке.
Роман поежился. Черт, ну и холодина. А ветер какой! Того и гляди сдует. Отломил ледышку, приложил к кровоточащему боку. Ничего, всего лишь царапина.
Он медленно приближался к противнику. Теперь спешить не было смысла. Ему не уйти. Роман преграждал единственный выход. И они были одни на этой продуваемой ледяным ветром, покрытой скользкой наледью крыше.
Компьютер, сидевший внутри Романа, оценивал телосложение противника, его биомеханику и поведенческую психологию. Полученные данные не утешали. Человек, стоящий перед Романом, был силен, ловок и хладнокровен. Вряд ли такой захочет сдаться. А раз так, дело дойдет до рукопашной.
Роман снова поежился. Ох, и ветрюганище. Хорошо бы сидеть сейчас в машине, слушать музыку. И держать путь на светлый, уютный ресторан.
Ну, вот и подошел. Со свиданьицем.
– Быстро бегаете, – сказал Роман.
Хотелось услышать голос. Интонация многое может сказать о человеке. Почти все.
Но человек молчал. И улыбаться перестал. Просто ждал, что последует дальше. Лицо – совершенно незнакомое лицо – было непроницаемым, как маска. Но в глазах читалось сомнение. Не понимал, как можно из всей десятизарядной обоймы, выпущенной почти в упор, получить лишь легкую царапину. А если человек чего-то не понимает, он становится уязвим.
– Есть вариант, – сказал Роман. – Снимаете ремень, становитесь на колени, руки за спину. Я связываю руки, и мы идем вниз. Согласны?
Незнакомец никак не прореагировал. Выдержка у него была что надо. Глаза смотрели в лицо Роману, но как бы и мимо. Серьезный товарищ.
Вдруг, не меняя в выражения лица, он безмолвно бросился в атаку. Показал, что будет бить ногой в пах, но затем плетью хлестнули в воздухе кончики пальцев, нацеленные в глаза.
Роман отклонился быстрым финтом, ударил навстречу кулаком в бицепс, прыгнул в сторону.
Противник тоже отскочил, его правая рука повисла. Теперь на лице читались изумление и боль. Он потряхивал кистью, но толку с правой руки уже не было никакого. Схватку можно было считать законченной.
– Не будьте дураком, – сказал Роман, делая шаг вперед. – И не надейтесь меня заморозить…
Недослушав его, незнакомец повернулся и побежал. Это уже становилось неинтересным.
