Руины города Ур

Прошло еще несколько дней, когда я наконец решил открыть сумку, которую оставил Эф рассудив, что если бы он мог вернуться то, наверное, так бы уже и поступил. В сумке не оказалось ничего неожиданного. Я нашел в ней тщательно подобранные припасы, значение которых для меня было трудно переоценить. Канистра с водой, запасы еды в виде консервов, батарейки, спички и все остальное в том же духе. Одним словом, все самое необходимое для выживания. Еще в ней был запечатанный конверт. Как я догадался, это была записка с просьбой, о которой упоминал Эф перед уходом. Я вскрыл конверт начал читать текст на вложенном листке, написанный карандашом от руки. По стилю написания было сразу видно, что писал его Эф.

Здорово Ян!

Судя по тому, что ты читаешь это послание, это, друг мой, может означать две вещи: либо ты нетерпеливый сукин сын, либо я не вернулся и тогда, очень надеюсь, что ты примешь всерьез мою просьбу. Догадываюсь что у тебя накопились вопросы и поверь мне, будет еще больше, когда дочитаешь. Не буду сейчас тут писать роман с объяснениями, но даю тебе слово, что при встрече обязательно все тебе расскажу. И так, теперь будь предельно внимательным. У меня к тебе очень важная просьба. От того, насколько ты воспримешь ее всерьез и сделаешь как я прошу зависит очень многое. И так, возьми из этой сумки что тебе необходимо на данный момент, но очень важно чтобы ты взял оставшееся и отнес в одно место. Оно тебе уже знакомо. Более подробно о том, как найти место куда следует отправиться я напишу на обороте этого письма. Эти припасы очень нужны одному человеку. Это спасет ему жизнь и очень поможет мне.

Очень надеюсь, что мы с тобой еще увидимся, бро!

До встречи,

Эф

Я перевернул листок и увидел описание того как добраться до места, о котором говорил Эф, сопровождаемое не большой схемой нарисованной карандашом. Когда я разобрался по описанию где это находится я отложил листок, который держал в руке, присел рядом с сумкой и задумался. Дело было не в самой просьбе, а в месте куда мне следовало направиться. По описанию оно находилось совсем неподалеку от той подземной парковки, на которой я скрывался от рейнджеров. Трудно было воспринять это как очередное совпадение. Честно говоря, это письмо меня повергло в окончательное смятение. Я точно не горел желанием возвращаться опять туда, откуда я еле унес ноги, но меня просил об этом человек, который собственно и помог мне унести оттуда эти самые ноги. Похоже я уже знал, как поступлю дальше. Мне уже порядком надоело мучиться догадками и предположениями в ситуации, когда информации явно недоставало. Кроме того, у меня возникло ощущение, что я уже принимаю участие в неких событиях, хочу я того или нет. Теперь только нужно решить, либо я перестаю мучиться, пытаясь понять, что происходит и просто следую обстоятельствам двигаясь по пути, на который они меня подталкивают, либо воспользуюсь тем что у меня еще есть возможность отказаться от всего этого, оставить у себя сумку и забыть о том, что было. Это была сомнительная возможность, которая с одной стороны гарантировала безопасность, но с другой делала принявшего подобное решение человеком, который может поступить вот таким образом. Пообещать, что все сделаешь тому, кто на тебя рассчитывает, а потом просто забыть об этом. Так что, я почти сразу решил, что сделаю, все как меня просили. И еще, у меня было ощущение, хотя я и не мог знать наверняка, что все это имеет важное значение в отличие от привычной повседневности моей бессмысленной жизни, наполненной одним только выживанием ради выживания и ничем более. Кроме того, к этому моменту уже накопилось достаточно вопросов и как я подозревал, будет еще больше. Так что я решительно отказывался лишать себя возможности получить наконец на них ответы.

Я решил не откладывать затею с походом и выдвинуться до пункта своего назначения на следующий день прямо с утра как проснусь. Уже приближалась ночь, а завтра предстояло пораньше встать и многое сделать, поэтому я лег спасть и проспал до утра крепким глубоким сном без сновидений. Проснулся рано на рассвете бодрым и отдохнувшим. Не знаю откуда, но у меня появилось ощущение, даже скорее уверенность, что я готов ко многому. Как бы не развивались события я буду двигаться по этой дороге пока не станет ясно куда она ведет. Я взял всю сумку целиком, ничего не откладывая. Здесь, в моем убежище, еще были запасы воды, из тех что мне оставил Эф, когда уходил и запасы еды из моих собственных, поэтому, я рассудил, что будет более правильным оставить содержимое сумки как оно есть. На сборы времени много не потребовалось. Я позавтракал, взял все самое необходимое и отправился снова к тому месту из которого не так давно еле удалось спастись.

2

Солнце только поднималось над горизонтом, окрасив остатки стекол в разбитых окнах домов багряным. Тени еще владели пространством между руинами, но уже все больше прижимаясь к земле, расползались к скрытым от лучей солнца потаенным углам готовясь уступить свою власть на земле неизбежно наступающему свету нового дня. Свежий утренний воздух бодрил, и я в хорошем темпе, не задерживаясь проделал весь путь до места назначения добравшись без приключений, и вскоре был на месте. Если следовать схеме, это место находилось через квартал от подземной парковки которая еще недавно служила мне убежищем от рейнджеров. Я почти сразу нашел то что искал. Это было неплохо сохранившееся многоэтажное здание на улице, примыкающей к проспекту. Обойдя дом, я увидел во дворе вход и оглядываясь по сторонам стараясь не создавать шума поднялся по лестнице до второго этажа, где по описанию находилась то место куда я направлялся. В заброшенном доме было все тихо, но я двигался медленно, изучая пустые помещения. Не исключено, что это место уже нашли рейнджеры и устроили засаду. Я продвигался, переступая кучи мусора, стараясь не наступать на осколки стекла, которые могли скрипнуть и выдать мое местоположение. Завернув за угол и открыв дверь, я вошел в одну из опустевших квартир и оказался в месте, которое по описанию мне было нужно. Я не успел еще осмотреться, когда совершенно неожиданно почувствовал холодное лезвие ножа у своего горла и руку, сжавшую мое плечо сзади.

– Тихо. Не двигаться. Ты кто?

Судя по тому, что владелец ножа говорил шепотом, стараясь не поднимать лишний шум, стало понятно, что это не засада рейнджеров. Да и навряд ли бы они стали церемониться. Удар по голове, вот типичный для них способ общения с незнакомцами.

– Очень надеюсь не тот, кому сейчас перережут горло. – я сглотнул, – Эф об этом не предупреждал.

Я почувствовал, как холодное лезвие ножа подобно притаившейся в траве опасной змее скользнуло и исчезло, не причинив мне вреда. После чего я услышал звук падающего тела за спиной и обернулся. Тот, кто угрожал мне ножом, похоже потратил все силы на это действие, ослабнув сполз по стене и потерял сознание. Теперь он беспомощно сидел на полу раскинув руки. Нож выпал из ослабшей ладони и бесполезно валялся рядом. Я присел на корточки напротив потерявшего сознание человека и внимательно осмотрел его. На нем были брезентовые штаны со множеством карманов, похожие на армейские такие же как у Эфа и майка. Вся его одежда была буквально залита уже засохшей кровью так, что практически невозможно было определить какого она цвета. Оценив количество крови, которое потерял этот человек я подумал, что он должен быть бы уже непременно умереть. Нельзя потерять столько крови и остаться в живых. Несмотря на это, он был вполне жив и настолько, что минуту назад угрожал мне ножом. Я попытался определить дышит ли он и попытался привести его в чувство. Человек передо мной зашевелился и сделал несколько неосознанных движений.

Оглядевшись вокруг в поисках места куда можно было бы положить раненого, я увидел в углу на полу пустой комнаты матрас. На нем не было крови, так что очевидно, ранения были получены в другом месте, после чего уже он оказался здесь. Теперь нужно переместить все еще сидящего у стены в полубессознательном состоянии человека на матрас. Я подхватил его сзади под мышки и приподнял. Он издал хриплый звук, нечто среднее между выдохом и стоном. Звук и ощущение ткани пропитанной кровью под моими руками внезапно оглушило меня невероятной мыслью. Это нельзя было назвать догадкой или еще чем-то похожим. Скорее это была просто дикая мысль, которая возникнув назойливо стала преследовать меня и отделаться от нее не представлялось никакой возможности. Я вспомнил человека на подземной парковке, страдания которого я решил прекратить своими руками. Тогда все происходило в темноте и, если закрыть глаза и абстрагироваться от обстановки что окружала меня сейчас, я понял, что тактильные ощущения и звук невероятно схожи. С другой стороны, ощущение ткани пропитанной кровью под руками и звук… в темноте это могло быть похожим вне зависимости от того, кто бы там не находился. Но как бы я себе это не объяснял, стало понятно, что уже не смогу отделаться от этой мысли. Это точно было уже слишком. Подобные вещи находятся за гранью обычных совпадений, которые преследовали меня в последнее время. Похоже я протоптал колею по дороге совпадений и теперь выходил на новый уровень, когда они начали приобретать мистический оттенок. Бывает у людей в жизни светлая полоса, или черная. Видимо у меня настало время полосы совпадений. Можно было попробовать себя в этом убедить, но я был почти уверен, что столько себе не навру. А может, у меня просто начали сдавать нервы, и я стал уже додумывать то, чего и в помине не было. Никаких реальных подтверждений моим предположениям не было и быть не могло. Это была только мысль, догадка, не основанная ни на каких фактах. Это просто не мог быть тот самый человек. Я даже подумал про всяких супергероев с необычными способностями, но как показывает практика люди после встречи с облучением радиацией обычно умирают, а не приобретают возможность выживать в невероятных условиях. В старом мире, или новом, это оставалось неизменным. Фантазии о всяких зомби я даже рассматривать не стал, хотя возможности для спекуляции на эту тему были просто потрясающими: «Однажды я столкнулся с настоящим зомби. Да, да – они существуют!». Как бы там ни было, я решил выбросить это из головы и следовать своему решению, просто все воспринимать как есть и продолжать движение по пути, на который меня толкали обстоятельства, пока не дойду до точки где будут ответы… или смерть. Будет глупо конечно умереть так ничего и не узнав, но с другой стороны, смерть тоже будет исчерпывающим ответом, после которого уже не останется вопросов.

Я смотрел на парня, лежащего на матрасе и ждал пока он придет в себя. Внешне, он был совсем не похож на Эфа, хотя и выглядел таким же крепким, подтянутым и очень развитым физически. Это было видно, даже не смотря на его чудовищно изможденный вид. Немного смуглое овальное лицо совсем осунулось, щеки впали, кожа обтягивала высокие скулы как пергамент, нос с небольшой горбинкой обострился и слегка полные губы были обветрены, потрескавшись от долгого отсутствия возможности утолить жажду. Признаки очень сильного истощения не скрывала даже заметно отросшая растительность на лице. Его волосы на голове совсем черные, очень кучерявые и длиною ниже плеч. В ухоженном состоянии наверняка представляли собой пышную копну, но сейчас пропитавшись засохшей кровью сбились в колтуны и комья выглядели просто бесформенной массой. Наконец он пришел в себя и открыл глаза. Сначала его взгляд был блуждающим, но вскоре он обрел осмысленность и остановился на мне.

Карие, очень темные, слегка навыкате глаза, казалось, хотели разрезать меня на части и посмотреть, что у меня внутри. Но не в кровожадном смысле, а скорее в хирургическом, в стремлении определить насколько все запущенно. Он изучал меня около минуты сохраняя молчание и наконец заговорил охрипшим и слабым голосом. Несмотря на это слова все равно выходили четкими и внятными.

– Эф. Что с ним?

– Понятия не имею. Ушел и попросил занести сюда эту сумку. Как я понимаю, она предназначается тебе.

– Просто ушел, не сказав куда и попросил тебя занести сюда сумку?

– По-моему, я так и сказал.

Он замолчал, видимо обдумывая, а может просто собираясь с силами чтобы продолжить, не потеряв сознание.

– Ты знакомый Эфа? Я тебя не знаю.

– Ну как знакомый… в общем да. Мы встретились совсем не давно. Но познакомиться вроде успели.

Я не вставая пододвинул к матрасу сумку которую принес собой. Он перестал на какое-то время сканировать меня взглядом и с огромным трудом, приподнявшись стал изучать содержимое сумки. Я помог ему достать воду и утолить жажду. После чего он снова стал перебирать содержимое сумки, нашел коробку с медикаментами, достал из нее ампулу и шприц и сделал себе укол. После этого он лег, не отрывая от меня взгляда, словно удерживая на прицеле продолжая настолько пристально на меня смотреть, что у меня сложилось впечатление, будто он хотел своими глазами как рентгеном просветить мою голову и прочитать мысли. Меня это начало доставать.

– Послушай, у тебя какие-то претензии ко мне? Посылка доставлена с запозданием и не по адресу? Что ты хочешь узнать про меня? что я шпион рейнджеров, убил Эфа, отобрал сумку и теперь вот воплощаю коварный план по твоему выздоровлению?

Он отвел от меня взгляд уставившись в потолок и приподняв руку в знак примирения и сказал:

– Ладно… ты прав. Прости. Просто многое за последнее время произошло.

– Вот как? Ну чтоб ты знал не у тебя одного в последнее время жизнь не задалась. Но я же не тыкаю в тебя ножом и не выясняю кто ты и от куда здесь взялся! Тебе определенно надо поработать над средствами коммуникации с представителями родственного вида.

Пока я говорил он сначала пытался сдержать улыбку, но потом не выдержал и засмеялся, но тут же зашелся хриплым кашлем. Когда приступ прошел он посмотрел на меня, но уже намного дружелюбнее и с интересом.

– Хорошо. Давай попробуем еще раз. – и протянул руку улыбаясь. – Я Ник.

Я уже успокоился и пожал протянутую руку

– Меня зовут Ян.

После того как мы пожали руки, отношения стали налаживаться и у нас завязался разговор. Видимо обезболивающее было очень эффективным и стало заметно, что Ник почувствовал себя намного лучше и даже сел на матрасе, прислонившись спиной к стене. Он спросил, что мне известно и когда я сказал, что в общем почти ничего, он рассказал, что у них с Эфом было дело в другой части города, после им пришлось разделиться, но ему не повезло и он нарвался на рейнджеров. Получил серьезные ранения и ему еле удалось спастись. Я рассказал, что Эф и сам попал в историю и это собственно и послужило поводом для нашего знакомства. Мы разговорились и в процессе выяснилось, что у нас общие знакомые в одной коммуне, которая располагалась на окраине города. Я бывал там время от времени, занимаясь обменом с обитателями общины если у меня появлялось что-либо представляющее для них интерес, или просто выполняя различного рода работу, когда такая возможность предоставлялась, пополняя таким образом свои запасы воды и пищи. Я выразил удивление что не встречал его там раньше, но он сказал, что бывает в общине крайне редко и уже не помнит, как давно был там в последний раз. Кроме того, эта коммуна была очень крупной располагалась на обширной территории Число ее обитателей было очень велико так что не было ничего странного в том, что мы не встречались раньше. Ник сказал, что как раз планирует посетить общину и не желаю ли я составить ему компанию. Он был слаб и помощь в дороге ему не помешала бы. Я подумал о том, что давно уже не был там и это не плохой повод для визита. У меня были сомнения на счет что подобного рода путешествие вообще ему под силу в таком состоянии, но он сказал, что с запасом обезболивающих и стимуляторов что были в сумке, это вполне реально. В любом случае оставаться здесь особого смысла не было, а если кончатся силы можно будет найти убежище в любом другом заброшенном доме по пути. В итоге решили, что я переночую здесь, а завтра с утра мы выдвинемся вместе.

Мы провели остаток дня и вечер коротая время за разговором. Было видно, что Ник человек привыкший к сдержанности, тщательно обдумывающий свои слова и не проявляющий понапрасну эмоции. Я выяснил, что он был так же из бывших военных, как и Эф, они служили вместе и были дружны. Не смотря на различие в характерах, Ника связывало с Эфом многое. У них было общее прошлое в армии, они разделяли взгляды на жизнь и вообще на все происходящее сейчас с людьми в целом.

Ник привык много размышлять, поэтому найти тему для разговора нам не составляло особого труда. Мы даже несколько раз прилично поспорили. Например, на тему уместности гуманизма в мире подобному тому в котором мы живем. Я заметил, что у них с Эфом было общее мнение по поводу того, что наша жизнь теперь, наполнена смыслом не меньше чем раньше. Я выразил мысли что выживание ради выживания навряд ли можно было назвать осмысленным существованием, а возможности жить по-другому лично я не наблюдал. На что Ник приводил доводы что осмысленной свою жизнь каждый человек делает сам, наполняя свои действия смыслом. Я с ним не соглашался. Нельзя наполнить что-то, тем что не существует. Из наших обсуждений я понял, что он тоже был человеком, идущим на свет путеводной звезды и не понимал таких как я, не видящих этого света. Мое мнение было таково, что на небе множество звезд, каждая из них ведет к какому-то пути и выбирая один из них ты отказываешься от всех остальных. Звездное небо прекрасно и это никак не зависит от того выбираем ли мы одну из звезд или нет, и вообще движемся в выбранном направлении или только так думаем. Мы все движемся хотим мы того или нет. Земля вращается вокруг своей оси со скоростью полторы тысячи километров в час, не говоря уж про ее движение вокруг солнца и галактики в целом и что мне этого вполне хватает. Он сказал, что я похож на вереск, который растет среди развалин и главное отличие человека в этом случае, что он всегда может добавить свои три-четыре километра в час к вращению земли, выбрав направление и оказавшись в итоге там, где пожелала его воля и разум, а не стечение обстоятельств. Я не стал спорить.

Потом мы заговорили об общине куда собирались отправиться утром. Если быть точным, речь зашла о происхождении ее названия. Оно было примечательным, и я часто задумывался о его происхождении. Она называлась «Молчание света». Несмотря на то, что не в моих привычках было утомлять людей расспросами, пару раз я все же не удержался и спросил у знакомых из общины, откуда оно взялось. Они или не знали, или не очень хотели говорить на эту тему, в общем, это так и осталось для меня темой для размышлений на досуге. И вот выяснилось, что Ник знал историю связанную с возникновением этого названия. Не знаю откуда она стала ему известна и была ли на самом деле правдой, все это мне неизвестно. И какая на самом деле разница, насколько правдива была история и откуда она взялась. Лично для меня было гораздо важнее что история любопытная под стать названию и не разочаровала меня.

Оказывается, до того, как случилось все это светопреставление, на территории которую сейчас занимала община была психиатрическая больница. Довольно обширный комплекс со множеством корпусов. В тот день когда на землю обрушился ад и все полетело к чертовой матери, она уцелела и возникла проблема, что теперь делать с пациентами, которые представляли опасность для себя и других. В общем, решили, что те, кто хочет покинуть никому больше не нужную больницу, те уходят. Остальные остаются и продолжают делать свою работу до последнего. Большая часть из обслуживающего персонала и пациентов, не представляющих угрозу, сделали свой выбор в пользу того, чтобы покинуть это место. Осталась не слишком большая группа людей из персонала, охранников и отделение больницы с психически тяжело больными пациентами. Имя врача, который тогда заведовал этой больницей никто уже не помнит, но он остался и продолжил руководить. Прошло время и стало понятно, что помощи ждать не откуда и мучительная смерть запертых в палатах тяжело больных пациентов, это определенно не выход и надо принимать решение, как действовать дальше. Проблема была в том, что никто понятия не имел что делать. Тогда человек, который руководил больницей собрал всех, кто остался и рассказал какой выход он видит из сложившейся ситуации. Не смотря на то что план выглядел чудовищным, похоже, что другого выходя не было.

Когда настала ночь, человек в белом халате зашел в корпус, в котором оставались тяжело больные пациенты. В его руке был шприц. Он заходил в каждую палату, где забылись на краткий миг сна от своего безумного беспокойства душевно больные люди и делал укол каждому. Комната, за комнатой, этаж за этажом. Пока не осталась самая большая общая палата на последнем этаже. В ней располагались ряды кроватей с пристегнутыми к ним пациентами, свобода которых была особо опасна для них самих и для других. Они были беспомощны и обездвижены находясь в таком положении. Взошла луна и все помещение залил свет нестерпимо яркий белый свет. Он подошел к каждому и закончил свое дело. Потом вышел в центр комнаты и остановился. Одинокая фигура в лунном свете. Он стоял с шприцем в руке в абсолютной тишине ночи среди тех, кого он только что лишил жизни и смотрел на луну, которая безразлично висела в ночном небе за окном. Он застыл в неподвижности, словно пытаясь разобрать только одному ему слышные звуки. Вдруг его губы стали шептать все громче и громче: «Я слышу молчание света! Я слышу молчание света! Оно не выносимо!». Продолжая это повторять все громче и громче, он поднес руку со шприцем к своей шее и сделал укол лекарства, которое дал всем остальным до этого. После чего он рухнул на пол. Палату наполнила абсолютная тишина. Только яркий свет полной луны наполнял пространство вырезая из темноты замысловатые контуры теней.

После этого оставшиеся в больнице люди, превратились в некого рода братство. Никто из них больше не сказал не слова. Не то чтобы они дали некий обет молчания, или нечто вроде того. Нет, просто они все не сговариваясь перестали говорить. Со временем некоторые умерли от голода, кто-то сошел с ума, остальные пытаясь выжить начали пытаться выращивать на территории больницы растения пригодные в пищу. Со временем, когда мир пережил начало апокалипсиса, у ворот стали появляться отчаявшиеся люди искавшие убежища. Те, кто остался в больнице стали пускать приходивших к ее воротам. Несмотря на то что территория больницы стала превращаться в некое подобие поселения и люди, нашедшие убежище за ее стенами, зажили своей жизнью, все те, кто был свидетелем того что произошло в корпусе с тяжело больными держались обособленно ни с кем не общаясь. Их стали называть «молчаливое братство». Однажды, один из молчаливых братьев сделал из металлических прутьев надпись, которую они поместили над воротами как вывеску с названием этого места. На ней было написано «молчание света» и все расспросы, что это значит ни к чему не привели. Просто так стала называться эта община.

За разговорами я не заметил, как настал вечер, стемнело и время близилось к ночи. Ник отлично рассказал эту историю, и я некоторое время молча представлял себе всю эту картину, размышляя над этой историей. Окончание рассказа я уже слушал в полной темноте, отчего впечатление только усилилось. Когда я увидел взошедшую на небе луну в окне заброшенной пустой квартиры, в которой мы с Ником проводили время, мне стало даже немного не по себе. Ее белый, безразличный ко всему свет залил помещение, посверкивая холодным блеском на осколках оконного стекла высветив из мрака контур Ника лежащего на своем матрасе. Он только что закончил свой рассказ и теперь помещение наполняла тишина. Меня охватили тревога и беспокойство и в то же время своего рода умиротворение, схожее со смирением человека, замерзающего в снежном буране, который уже перестал цепляться за попытки спасти свою жизнь и наконец приняв свою судьбу ожидает наступление вечного покоя. Я закрыл глаза и сон стер все эмоции впустив меня в свое царство забвения.

Утром нас разбудил шум, доносящийся с улицы. Я еще не до конца проснулся и еще не знал, что является причиной звуков, которые я услышал, но уже не сомневался, что ничего хорошего такое начало дня не предвещает. Когда мы с Ником подошли к окну и увидели, что происходит снаружи, то сразу стало понятно, что мы влипли. На улице было полно военных. Грузовики, бронетехника и солдаты в полной экипировке прочесывающие окрестности. Это было похоже на облаву. Мы отошли от окон и стали осторожно наблюдать за тем что происходит на улице из глубины комнаты, стараясь не высовываться, так чтобы нас не заметили снаружи. Уже после совсем непродолжительного наблюдения стало понятно, что дело совсем плохо. Солдаты прочесывали не только улицы и прилегающую к домам территорию, но и сами здания, заходя в каждое, которое могло послужить убежищем для людей подобных нам с Ником, стремящихся избежать нежелательных встреч. Было очевидно, что это только вопрос времени, когда они доберутся до нас. Такое развитие событий было совсем неожиданным. Еще вчера ничто подобного не предвещало. У меня в голове возникли мысли о том, что это напрямую связанно с тем, что произошло несколько дней назад на подземной парковке. Я вспомнил, с каким упорством рейнджеры прочесывали скрытые во мраке недра автостоянки, на которой я скрывался и откуда чудом спасся. Они определенно что-то искали и тогда я решил, что меня. Хотя, навряд ли моя персона была настолько значима, чтобы прикладывать столько усилий. И вот теперь военные. Я подумал, что причиной тому что сейчас происходит может быть Ник. Он бывший военный, так же, как и Эф и у них вместе было некое дело в следствии которого он получил тяжелые ранения и еле спасся. Может быть это было связанно с тем, что сейчас происходило на улице. Я посмотрел на Ника и увидел, что он озадачен едва ли не больше меня. От совершенно точно не ожидал и не предполагал ничего подобного тому что мы увидели сейчас из окна. Была еще одна мысль. Я вспомнил свою находку. Металлический контейнер в кожаном чехле. Этот предмет явно не вписывался в действительность каменного века в котором оказалось человечество и, если кто и мог иметь к нему самое прямое отношение, так это несомненно военные. Высокотехнологичная вещь, запертая кодовым замком… мне эта мысль начинала казаться наиболее правдоподобной в качестве причины присутствия такого количества военных на улице. А еще, от этой мысли у меня мурашки по телу побежали. Выходило так, что я оказался обладателем предмета, из-за которого военные могли развести такую активность. Нищий с алмазом раджи. Какие у меня были шансы сохранить бесполезное для меня сокровище и не навлечь на себя смертельную опасность? Выходило все совсем не весело. И я еще думал, что на парковке влип в серьезные неприятности. Сейчас, когда я видел разворачивающиеся с ревом под окном боевые машины пехоты я мог в полной мере оценить насколько все может быть хуже.